Текст книги "Всё равно будешь моей (СИ)"

Автор книги: Татьяна Катаева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 26

Матвей

Отвожу её домой и возвращаюсь к себе. Теперь и в моей квартире пахнет мёдом. Теперь я могу ею и тут дышать.

После того как один раз переночевал в её комнате, долго не мог спать у себя. Мне везде её мало. То, как мы пересекаемся на несколько часов, а в худшие дни – минут, вовсе не спасет.

Один раз, попробовав её вкус, теперь не могу остановиться. Благо, моя девочка, с виду только стеснительная. Она по началу, даже не знала своё тело. А вот оно у неё, самое горячее и отзывчивое со всех, которые я только встречал.

Оно возбуждается быстро, горит ярко, а взрывается вулканично. На её лицо, во время оргазма, я бы мог смотреть часами. Мне каждый раз мало. Раз, иногда два раза в неделю, у нас, получается, насладиться друг другом. А потом всю оставшуюся неделю дрочу как подросток. Мой член, уже забыл, что такое влагалище. Но, ему ещё дико повезло, потому что Мира балует его минетом.

Мой мелкий одуван, который ещё три недели назад, спрашивала, что делать. Теперь сама берёт так, что крышу сносит. Та она всё делает так. Идеально.

Сам не знаю, откуда нахожу силы, и держусь возле неё. В голове уже миллион раз входил в неё. Та и она не помогает. Сама говорила нельзя лишаться девственности, но каждый раз разрешает делать мне всё.

А я не хочу так. Во время страсти мы все не контролируем себя. Желание получить разрядку настолько велико, что мозг согласен на всё. Я это знаю, опыт большой. А вот, одуван ещё не понимает своё тело. Она ещё лишь учится его принимать и пользоваться.

Я уже столько всего прочитал. Чаще всего в Гугле у меня весит запрос. "Как довести девственницу до оргазма".

Вот бы с меня друзья поржали, если бы узнали. Да, по хрен, на всех. Хочу любить её по-разному. Вот как сегодня. Готовился заранее. Не думал, что сегодня получится, но так вышло.

Мышка так стонала с моим членом во рту. Так горела. Кульминацией был яркий оргазм. Она кончила с моим членом во рту.

Как же я хочу её трахать. Если доберусь, то долго не отпущу. Пусть простит меня заранее. Мой член и так на сухом пайке. Не привык он к таким испытаниям.

Вот только страх, что это не произойдёт, очень сильный. До свадьбы пять недель. Это маленький срок. Как мне достучаться до её головы? С телом общий язык нашёл, а вот с мозгами – никак.

Сколько раз не начинаю разговор, о разрыве помолвки, она всё время останавливает. Да, Балкановы, слишком влиятельные, но и мой отец, не последний человек. Правда, он не в курсе моих планов. Но, то такое. В процессе, решаемое.

Мира говорила, что сегодня идёт на открытие отеля Балкановых. Где она, там и я буду. Для прикрытия беру всю нашу компанию. Никому не говорю, почему мы должны там быть, просто сообщаю место дислокации.

– Привет, Гора. Давно видно тебя не было, – первым приезжает Иракли. Мы пожимаем, друг другу руку и обнимаемся. – Мы уже с пацанами разные версии обдумываем, почему пропал.

– И как успехи?

– Плохо. Самый популярный ответ – влюбился. Блядь, братан, не прими на личный счёт, но ты и влюбился, не могут стоять в одном предложении.

– Ха-ха, – долго ржу. Это нервное. Если б они только знали, как сильно я втрескался. Та и ещё в чужую невесту. Но, делиться, ни с кем не хочу. Мира – это слишком личное. Слишком – родное. Моё. Не хочу, чтоб они обсуждали её, как других девчонок. Расспрашивали, догадки бросали. Нет. Это наше с ней, личное.

Смех мой заканчивается моментально, как только вижу входящую пару. Мирослава Горькая и её жених Рустам Балканов. Сжимаю стакан с виски, с такой силой, что будь это обычное стекло, обязательно лопнуло б.

Мира... Мой мир.

Тяжело в ней разглядеть ту девочку, с которой я столкнулся впервые. Эта Мира, в длинном черном платье, с огромным вырезом на груди. Просто огромнейший. Плечи полностью открытые, на них лишь тонкие лямки, которые держат её платье. Ком застрял в горле, и я забыл, что нахожусь сейчас в публичном месте и не один.

– Гора, ты что оглох? – зовёт Макс, который успел подойти за это время. – Куда ты там смотришь?

Скорее всего, Макс смотрит туда же, куда и я. Потому что в конце, заключает.

– А, всё ясно. Держи себя в руках, братан.

С трудом отрываю взгляд от неё. Нет сил смотреть, как цыган прижимает её к себе. Как смотрит. Как трогает.

Во мне такая буря собирается, что контролировать её нет возможности. Пытаюсь отвлечься с друзьями, пытаюсь не смотреть в её сторону. Но, сука, это просто нереально. Знаю, что совсем рядом, мой одуван. Мне кажется, я даже слышу её аромат.

Парни приехали с девчонками, Агнесса Тейлор тоже с ними. Иногда мне кажется, что она таскается за мной. Выслеживает. Я устал ей объяснять, что между нами ничего не может быть. Блядь, ну трахал её несколько раз. Почти прямо перед спором, было. Но, это же ничего не означает для меня. Меня волнует, только Мирослава. Точнее не просто волнует, у меня на неё дальновидные планы. Осталось убедить её не выходить замуж. Иногда даже подумываю, просто похитить её. Проблема в том, что Балкановы так просто это не оставят, и всеми возможными способами вернуть Миру. А вот если она сама этого захочет, сбежать со мной, то никто не сможет нас остановить.

– Прикинь, Балканов мутит с Крис, пока невеста дома сидит, – говорит Макс, чем привлекает моё внимание. – Говорят, уже месяц тайно встречаются.

– Интересно, – лишь констатирую данный факт.

Когда вижу Мирославу с Рустамом танцующими, среди многих других пар, вообще крышу сносит. Здраво мыслить, не могу. Единственное чего хочу, это забрать её от него.

– Крис, пошли, потанцуем, – подхожу к ней совсем близко и обнимаю за талию.

– Оу, Гора, с тобой хоть на край света.

– Так далеко я не согласен, но потанцевать только за.

– Не помню, чтобы ты танцевал на таких мероприятиях, – гонит Иракли.

– Та пошли вы. Скажите, что просто завидуете нам с Крис.

Мы идём на танцпол в обнимку. Я даже наклоняюсь и шепчу ей что-то на ухо, сам не помню что. Крис смеётся громко, чем привлекает к нам внимание. Прижимаю её к себе. Боковым зрением вижу, что нас заметили, и Балканов, и Мира.

– Правда, что ты мутишь с Балкановым?

Глаза Крис расширяются, она сканирует меня, проверяет на вшивость, так сказать, а потом широко улыбается.

– Сплетни быстро расходятся. Правда.

– И что, даже не скрываете?

– Скрываем, конечно. Он же женится скоро.

– Так почему же с тобой мутит, раз невеста есть?

– Она целка. Прикинь? Дотронуться к себе не даёт. Они уже больше двух лет помолвлены, а она ему даже минет, ни разу не делала.

– Сколько информации. Откуда?

– Та он рассказывал. Говорит, как дерево она. Даже целоваться не умеет.

Чем больше говорит Крис, тем шире моя улыбка. Моё мужское эго песни поёт и лезгинку танцует. Знал бы Балканов, какое сокровище у него под боком. Мира не просто сокровище, она самый огромный в мире бриллиант. Я таких сладких, сочных, отзывчивых на ласки девушек не встречал. Но, пусть Балканов об этом никогда и не узнает.

– Зачем он тебе?

– Нравится очень. Если бы не женился, я бы с ним серьёзно замутила. Хочешь, секрет расскажу?

– Конечно, Крис. Ты же моя любимая девочка.

– Пиздишь, ты Гора. У тебя все любимые. В общем, Рустам пообещал снять мне квартиру на бульваре. И даже после свадьбы мы будем с ним встречаться.

– И тебя устраивает роль второго плана? Никогда б не подумал.

– Матвей, – шепчет она совсем тихо мне в ухо, – Ты же знаешь, я с маленького городка. Если сама себе дорогу не проложу, так и сдохну в той глуши. Тем более он мне правда нравится. Ревность сейчас такая распирает. Он ещё вчера был в моей постели, а сейчас эту прижимает к себе.

Какая же она глупышка. Очень хорошая девочка, но глупая. Такие, как Балканов, только в любовницах и будут держать. Потому, что женится, как раз на таких, как Мира. Девственница, скромница, за спиной никакого грязного прошлого. Идеальная жена.

– Слушай, а давай я сейчас предложу поменяться парами. Мне нужно с невестой его поговорить. Хочу попросить статью написать о нашей команде. Она же журналистка у него. А ты потанцуешь со своим любимым.

– А, давай.

– Только ж ты, любовнику своему не говори, что мне всё тут рассказала. А то я его хорошо знаю, побоится утечки, сразу порвёт с тобой отношения.

***

Матвей

Мы подходим к ним близко, они останавливаются.

– Рад приветствовать вас, – начинаю первым я. – Поздравляю с открытием комплекса.

– Спасибо, Гора. Неожиданно.

Рустам сверлит меня взглядом, потом Крис. В его взгляде злость, ревность.

– Познакомьтесь с моей подругой Кристиной. Крис, это Рустам, сын хозяина этого комплекса. А это его невеста, Мирослава.

В её сторону даже не смотрю, нет сил.

– Приятно познакомиться, Кристина.

– Мне тоже, – выпаливает она и протягивает ему руку.

– Рустам непротив поменяться партнёршами? Я бы хотел поговорить с твоей невестой, о статье в газете. Нужна её помощь.

– Почему бы нет, – легко соглашается он. Конечно же, соглашается. Они сейчас будут обговаривать ближайшую встречу. По хрен, мне это только на руку.

Как только они отходят от нас немного, приближаюсь к Мире. Её огромные карие глаза смотрят на меня, и я тону в них.

– Привет, малыш. Я скучал, – шепчу тихо. – Ты сегодня просто невероятно выглядишь.

– Привет, – шепчет. – Ты зачем это всё устроил? А вдруг он догадается? – спрашивает и смотрит на вторую пару. Но тем, явно не до нас.

– Не догадается. Крис его любовница. Извини малыш, но это правда.

– А она хорошенькая, – говорит одуван. Только она может так вести себя. Я ей говорю, что её будущий муж танцует с любовницей, а она говорит, что та хорошенькая.

– Я хочу тебя поцеловать, – шепчу, чем привлекаю внимание к себе.

– Нельзя, – говорит одуван и моментом краснеет. – Рустам близко. Следит.

– Я думаю, что минут через пятнадцать, парочка где-то уединиться. Сбежишь тогда ко мне?

– Матвей...

– Сбежишь, – заключаю. – Буду трахать твой рот языком, и представлять, что нахожусь у тебя между ног. А ещё, хочу отодвинуть это платье в сторону, и целовать твои соски. Пальцами собирать влагу между ног и облизывать их. Мой сочный одуван...

Лицо Миры горит ужасно. Я уверен, она представила всё, что я сказал. И она хочет этого, как и я. У самого член колом стоял бы, если бы неплотно облегающие штаны, которые сдавливают мой член.

– А знаешь что, – начинает говорить моя мышка, – я бы сейчас сняла твои штаны, достала с трусов член, и взяла его в рот.

Я рот открыл, от её заявления. Моя скромница Мира, такие вульгарности говорит.

– Одуван, если ты хотела, что бы я только об этом и мечтал. Поздравляю. Ты этого добилась.

Мира улыбается очень искренне и красиво. Она вообще невероятная. Такая искренняя и безумно красивая. Как я раньше мог этого не замечать?!

Песня закончилась, Рустам и Крис подошли к нам.

– Договорились? – спрашивает Балканов.

– Та с ней попробуй договориться. Ультиматумы ставит, – представляешь? – веду с Рустамом типа дружескую беседу. А самому убить его хочется. У него такой бриллиант под боком, а он стразики собирает.

– Понимаю, – заключает Балконов.

– Спасибо за танец Мирослава. Когда выберешь время для интервью, сообщи. Я парней подтяну.

– Хорошо, – только и говорит она.

Возвращаюсь к парням и теперь только и жду, когда цыган утащит за собой Крис. Но он почему-то медлит. А время тянется бесконечно долго. Тем более Мирославу, постоянно кто-то зовёт на танец. Она уже и с Балкановым старшими танцевала, и со своим отцом, и ещё какими-то неизвестными мне личностями.

Блядь, все могут с ней потанцевать, поговорить, дотронуться. Один я стою в дальнем углу холла и наблюдаю. Я, блядь, даже открыто смотреть на неё не могу. Ревность, это яд. Он травит меня изнутри, и я не могу ничего с этим поделать.

Иду в туалет, и умываю лицо холодной водой. Это хрень какая-то. Что к ебеням происходит?! Разве можно с ума сходить из-за ревности? Получается можно.

Выхожу с туалета, и слышу очень громкий разговор.

– Ты, что, вообще охренел сынок? Нахуй потаскуху свою сюда привёл? А если Мира догадается?

– Пап, ничего она не поймёт. Она вообще в этих вопросах слепая.

– Слепая, не слепая, но она женщина. Тем более красавица такая. Пока ты бесоебишь и хрен свой непонятно куда тыкаешь, от твоей невесты мужики не отходят. Что люди скажут и пресса напишет? Ещё раз увижу её без тебя, пеняй на себя. Понял?

– Не ори, понял.

Они возвращаются в зал, и Рустам первым делом идёт на танцпол, и забирает Миру у её отца, танец продолжается. И потом, весь вечер он не отлипает от неё.

Мира устала. Это видно по её напряжённым плечам и уставшим глазам. А Рустаму по хрен на её чувства. Он ещё больше прижимает её к себе, и даже один рад целует при всех. Разве он не понимает, что она не любит этих прилюдных обнимашек? Что она стесняется и чувствует себя не комфортно.

И вот, стою я. Тот, который умело, прячет свои эмоции. Тот, которого просто так никто не может вывести из себя. Тот, который десять раз подумает, прежде чем что-то сделать. Тот, который уже сотни раз объяснял себе, что Мира вынуждена быть с Балкановым.

Вот сотни раз понимал это, и сотни, раз слетал с катушек. Это неконтролируемое, сверх агрессивное состояние, когда хочется трощить всё, уничтожать и убивать. Зачем каждый раз смотрю на это? Зачем пришёл, зная, что так и будет?

Выхожу на улицу, подкуриваю, затягиваюсь. Пока в лёгких дым, мне кажется, я себя контролирую. Кажется, что снова разложил всё по полкам и даже успел успокоиться. Ровно до того момента, пока не вижу Мирославу с двоюродным братом Рустама. Они о чём-то спорят. Он хватает её за руки, и пытается куда-то тащить. Она сопротивляется.

Извините господа, но спусковой механизм спущен.

Подлетаю к нему, и с силой оттаскиваю от неё. Этот придурок, я даже не помню, как его зовут, не отпускает одувана, и тащит её за собой.

– Ты, что, сука, охренел? Как смеешь? – орёт этот ублюдок. А мне поебать. С силой разжимаю его руки на тонкой кисти Миры, и лишь после этого, даю полную волю гневу. Он, просто не представляет, как попал. Весь гнев и злость, я с радостью выплесну на нём.

Бью до крови. До криков за спиной, и до момента, пока охрана не подлетает и не оттягивает меня от него.

– Что тут происходит? – орёт старший Балканов.

Глаза, этого придурка расширяются, и он явно напуган. Тем лучше для меня. Успокоится, я ещё не успел, но понимаю, чем обернется Мире, это столкновение.

– Старые долги, – спокойно говорю. Мнимое спокойствие. На самом деле внутри меня всё трещит по швам. Чувствую спиной её страх. Меня боится или испугалась сильно? Пока остальные не подтянулись, особенно Рустам, поворачиваюсь к ней головой, и улыбаюсь. Хочу успокоить. На секунду в её глазах облегчение появляется, даже мне легче становится.

Брату Рустама, вся эта передряга ни к чему. Они давно не в ладах с Балкановым младшим. Они ненавидят друг друга, хотя в лицо улыбаются. Деньги. Всё всегда из-за них.

– Мира, что происходит? – к ней подходит Мурад.

– Я не знаю, – врёт мой одуванчик, – я вышла на улицу подышать. А тут они дерутся. Я испугалась, поэтому закричала.

Моя умничка.

– Где Рустам? – не отстаёт от неё Мурад.

– Не знаю, – отвечает она.

– Мы отойдем, – говорю Мураду, и подхожу к своему сопернику.

– Нет. Опять цирк устроите, на радость прессе – орёт Мурад.

– Нет. Мы поняли ошибку.

– Марк, подойдёшь ко мне потом, – злобно говорит ему Мурад. И обнимая мою Миру за талию, ведет назад в помещение.

Отходим с Марком.

– Ты, блядь, вообще охренел Горский? Какого хуя драться полез?

– А нахуй ты девушку обижаешь? Я такое на дух не переношу.

– Та никто её не обижал. Ты же знаешь, терпеть брата не могу. Хотел, блядь, показать ей с кем её жених сейчас. А она противилась. Когда уже глаза откроет, на этого подонка.

Вроде и на руку, что он хотел ей показать. И скандал бы помог. Хотя я уверен, Балкановы б замяли всё. Но, сука, видеть Миру под натиском и перепуганной, не стоит, ни одного скандала.

– Извини, – говорю неискренне. Ситуацию надо замять, чтоб никто не понял истинных причин, – не принимай на свой счёт. У меня свой пункт насчёт насилия над слабым полом. Та и день сегодня дерьмо, ты просто под руку попался.

– Лады, проехали.

Расходимся с Марком. Но успокоится у меня так и не получается.

Когда возвращаюсь в холл, Миры нигде нет. И даже через полчаса она не появляется. Я весь на нервах. И худшее, не могу ей позвонить и узнать, всё ли в порядке.

Глава 27

Мирослава

Я в каком-то вечном тупике. Точнее в лабиринте. В какую сторону не пойду, везде в ловушке оказываюсь.

Вечно разрываюсь между правильностью поступков, и тем, чего хочу на самом деле.

Пока стою, и вижу спину Матвея, сердце в груди до боли сжимается. Я так боюсь за него. Переживаю. И всё из-за меня. Моей глупости и упёртости.

Зачем Марк тащил меня туда? Что хотел показать? Как Рустам трахает Крис? Я уже это знаю. Матвей сказал. Зачем мне на это смотреть? Чтоб окончательно отвернуться от Рустама? Я и так, после каждого счастливого дня с Матвеем, по клочьям себя собираю. Каждый день. А когда Рустам рядом – погибаю.

И вот сейчас мы в кабинете его отца, и они ссорятся между собой, из-за меня. Мурад рвёт и мечет. Он безумно зол на сына. Я же молча, стою в уголке, боясь пошевелиться.

– Я тебе, что говорил? Не отходить от Мирославы. А ты где был? – он затихает на пару секунд, а потом с ещё большим нажимом орёт, – С ней был?

Мне хочется сквозь землю провалиться. Мне так страшно. Мурад орёт на сына, а трясусь я. Он в гневе. И всё из-за какой-то там драки, где я просто была рядом. Он переживает за свою репутацию. А что будет, если я передумаю выходить замуж за его сына?! Или же кто-то узнает, о нашей связи с Матвеем? Мне конец тогда. Он убьёт меня и взглядом не поведёт.

– Мирослава, – резко его внимание переключается на меня, и вздрагиваю от его крика. – Иди сюда, – говорит он, и призывает меня указательным пальцем.

Первые шаги делаю так, будто в туфли бетона налили. Дальше, немного увереннее. А возможно, мне это кажется.

– Девочка наша, хорошая, а ну, расскажи мне, что ты слышала?

– Когда? – дрожащим голосом спрашиваю я.

Мурад протягивает ко мне руку, и, схватив за талию, резко прижимает к себе. От неожиданности я вскрикиваю. Дыхание моё затрудняется, а голова резко начинает кружиться, в висках стучит пульс. Я как будто на грани смерти.

– Когда они дрались. Марк с Матвеем же не сразу драться начали?! По-любому о чём-то спорили. Я хочу знать о чём!

– Я... Я не знаю... – голос дрожит и меня начинает трясти. – Я не слышала... Я, может, что-то и слышала, но не помню. Испугалась сильно...

Не знаю, испугалась ли тогда я, но сейчас безумно боюсь. Мурад страшный человек. Стоит посмотреть один раз в его глаза, и там можно навсегда оставить свою душу.

– Отец, что ты к ней пристал? Ты же хорошо знаешь Мирославу, она и мухи не обидит. Зачем ей слушать ругань двоих бьющихся парней?

– Мира, Мира... – это последнее что я слышу с уст Мурада, потому что после этого сразу отключаюсь.

В сознание прихожу, от жуткого запаха. Мне тыкают под нос вату с каким-то раствором. Он него воротит ещё сильнее. Меня трясёт всю.

– Она очнулась, – говорит женский голос. Приоткрываю глаза, и вижу незнакомую мне женщину. За её спиной стоят Мурад и Рустам. Я снова тяжело закрываю веки. Они кажутся мне железными.

– Что с ней? – спрашивает Мурад.

– Думаю, она просто переволновалась, произошел резкий скачек давления.

Слышу, как уходит эта женщина, и за ней закрывается дверь. Голова ужасно болит. Давление, наверное, и сейчас у меня высокое. Хотя, я раньше таким не страдала.

– Ты приглядывай за ней лучше, – бубнит Балканов старший. Он понижает голос, но я всё равно его слышу. – Не нравится, мне эта ситуация. Что-то тут не так.

– Пап, тебе показалось, но я всё равно за ней присмотрю. До свадьбы месяц, не к чему нам проблемы.

Вот тут, моя клетка и закрылась. Я до безумия испугалась Балканова старшего. Вы, просто не видели его глаза. Это такая темнота, что мне кажется в бездне больше света.

В тот вечер я домой так и не вернулась. Мы с родителями остались ночевать в отеле Балкановых. Мама долго не соглашалась, но всё-таки сдалась. К утру я комнату так и не покинула, ссылаясь на плохое самочувствие. Матвея я поставила в черный список на телефоне, а второй телефон, я оставила дома. Может, и надо было ему что-то написать, но я так испугалась, что, ни о чём думать не могла.

Воскресенье и понедельник я пролежала дома, и даже пропустила обучение. Давление не давало покоя. Возможно из-за моего страха, который теперь поселился во мне. Возможно, просто мой организм дал сбой. Не могу быть уверена ни в чём.

Я терзала себя эти два дня. Меня разрывало на две части. Первая, безумно боялась Балканова и того, что он может сделать. Вторая, безумно боялась потерять Горского.

А ведь второе – это неизбежность. Настанет момент, и нам надо будет расстаться навсегда. И этот момент – меньше чем через месяц. Могу ли дать себе право, на счастье ещё на месяц?! Могу ли позволить быть счастливой, ещё немножко?!

Ответ, пришёл сам по себе, когда на телефоне высветилось смс от Матвея.

°М²° «Малыш я с ума схожу. Как ты?»

°Божий одуванчик° «Уже лучше. Завтра выйду на учебу.»

°М²° «Мы увидимся?»

°Божий одуванчик° «Не знаю. Рустам сказал, что все дни будет меня забирать с универа.»

°М²° «Значит, на парах на этой неделе ты не будешь. До завтра, малыш. Сладких снов. Целую.»

Впервые за несколько дней улыбаюсь. А ещё чувствую себя счастливой. Страх отступает, и в груди снова властвует любовь.

Любовь – слепа. Она сама ничего не видит, и человеку на глаза пелену одевает. Она живёт запахами и вкусами, ощущениями и желаниями. Она видит в темноте, а при свете слепа. Она отключает мозг всегда и во всём.

Мне бы остановить сейчас отношения с Матвеем. Мне бы взяться за ум, и принять правильное решение, которое не покалечит тело, и не разорвёт сердце и душу в хлам. Мне бы остановить себя сейчас, и не дать погрузиться в темноту, которая ждёт после свадьбы. А точнее, после неизбежного расставания с Горским.

Но я не думаю об этом. Теперь не думаю. Если до этого, ещё пыталась себя остановить, то после страха за собственную жизнь из-за Балканова старшего, я наоборот пошла не в том направлении. Во мне поселилось какое-то странное чувство, обречённости, похоже на смертный приговор. Говорят, перед смертью не надышишься, а я попробую. И коль, суждено умереть, то перед смертью я вдохну полную грудь кислорода. И плевать, что на выдохе он меня сожжет.

Утро вторника проходит суматошно. Я просыпаюсь рано, принимаю душ и наношу лёгкий макияж. Я в этом совсем неумелая, но получается вроде как красиво. А ещё, после душа, вместо того, чтобы высушить волосы, улаживаю их пенкой. И у меня получаются красивые кудряхи.

За мной заезжает водитель Балкановых, и отвозит на учёбу. Рустам сообщил, что после учебы, лично меня заберёт. Машина уезжает, и я иду в сторону второго корпуса, где у меня сегодня первая пара. Дойти не получается. Горский перехватывает меня возле входа, и тащит куда-то. Я суматошно осматриваю студентов, которых мы пробегаем. К счастью никого знакомого для меня. Горскому ж вообще всё равно. Как только мы обходим здание, он прижимает меня к стене.

– Я скучал, – на выдохе говорит. Его взгляд полный страсти, огня, желания. – Еле дождался этого момента.

Его руки по бокам от меня. Он не дотрагивается до тела, но тепло его рук всё равно обжигает меня. Я плавлюсь, как сыр в микроволновке. Смотрю на его губы и сгораю, до тех пор, пока он не наклоняется и целует меня.

От его поцелуев тело горит, несмотря на слои ткани. Такое чувство, что он каждый раз проникает под новый слой кожи, и меняет меня на уровне ДНК. Его ДНК смешивается с моим, и до неузнаваемости меняет. Больше нет серой мышки, он стёр её подчистую, окрылил и сделал своим одуваном.

– Малыш, – задыхаясь от поцелуя, шепчет мне в губы, – С ума чуть не сошел, переживал сильно.

– Прости, знаю. Я тоже скучала. Очень.

Глажу рукой по его щеке. Сегодня на лице у него небольшая щетина, которая только что при поцелуе царапала мою кожу. Это так... Волнительно, что ли. У Матвея всегда гладкая кожа. А вот сегодня он тоже как будто другой. Теперь в его глазах я вижу какие-то новые эмоции. Раньше их не было. И эти эмоции они не о любви и нежности. Это что-то другое. Более страшное.

– Ты сегодня другая, – глядя, шепчет Матвей. Его голос такой тихий и интимный, что меня в очередной раз дрожью пробирает. – И пахнешь, как-то по-другому. Слишком сладко, малыш.

– Тебе не нравится? – нервно сглотнув, спрашиваю.

– Наоборот. Через чур сильно. Я думал сильнее уже невозможно. Оказывается, может...

Он наклоняется к моей шее, и проводит по ней своим шершавым языком. Лижет и лижет её. Ноги мои трясутся, и если б Матвей не придерживал меня, я бы обязательно рухнула. Глаза мои закрыты, а голова запрокинута, давая полную власть Матвею. Он не наглеет, руками не трогает. Лишь сдвигает их в районе бедра и прижимает к стене сильнее.

У соблазна есть запах. У похоти есть запах. У моего помутнения есть запах. И этот запах демонический, со вкусом боли и горечи. Это запах – запах Матвея Горского.

Первую пару мы прогуляли. Ну, как прогуляли. Целовались за тем углом всё время. Я даже рада, что мы не пошли в машину, ведь там я не знаю, чем бы закончились наши поцелуи. Страшно представить. Потому что с каждым днём я умираю от желания.

Желания поддаться соблазну и приговорить себя к смерти.