Текст книги "Шаманы(СИ)"

Автор книги: Татьяна Дмитренко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Ты сама придумала заговор?

– До меня жили такие шаманы, которым я недостойна даже сапоги снимать. Начнём?

Гном терпеливо вынес поверхностный разрез ладони, затем сцепив зубы – ещё и орочье шитьё ранки. Старая Исхаг сколола разрез крест-накрест двумя шипами, прошептала заговор остановки крови. Чисто обтёрла широкую ладонь гнома, ухватила её двумя руками, низко склонилась, почти задевая клыками плоть и горячо зашептала.

Старый гном закрыл глаза, чтобы не видеть мечущихся по стенам теней, ему даже послышалось тоненькое завывание откуда-то из угла пещеры. А потом он потерял сознание. Или просто ненадолго уснул.

... Открыв глаза, старый Фахадж обнаружил напротив невозмутимую шаманку и всё ещё спящего сына.

– Всё получилось?

– Смотри сам.

Гном подозрительно уставился на ладонь – ни следа.

– У меня было трое детей, – внезапно сказала шаманка.

Фахадж мимоходом потёр зачесавшуюся ладонь.

– Работает! – восхитился он.

– Хорошо бы ты научился не чесать ладонь, найдётся кто-нибудь настолько умный, что сумеет уловить связь меж несвязанными на первый взгляд событиями. У эльфов такие умельцы точно есть.

– А почему ладонь?

– Непроизвольно почесать ладонь проще и приличнее, чем начать чесаться спиной о дерево или задом о ещё что-нибудь.

– Это верно, – рассмеялся гном, – я опять в долгу перед тобой, уважаемая Исхаг.

– Я это сделала не столько для тебя, сколько для себя, – сказала старая шаманка, – не спрашивай ни о чём. Наступит день, и ты поймёшь. Теперь запомни: если, скажем, человек говорит неправду, но свято верит, что это правда, амулет не сработает. Поэтому задавай вопросы так, чтобы не было возможности ответить иносказательно.

_ Я понял, спасибо. А зачем ты усыпила Фирада?

– Он слишком молод, чтобы обременять его слух взрослыми тайнами.

Гном кивнул, соглашаясь. Старая Исхаг мудра, тем более необходимо поселить её на землях гномов. Наступит же такой день, когда он, Фахадж, сын Фана и внук Финиана, сможет отдать долг этой замечательной женщине.

... Старая Исхаг не выспалась, девочка дважды просыпалась ночью – попить и опорожниться. Малышка похныкала, покапризничала и старая шаманка ощутила жар, исходящий от крошечного тельца. Пришлось прошептать заговор на сон, дабы попутчики не проснулись и слегка поколдовать над малышкой. Вскоре девочка затихла, тяжело задышала, а затем резко вспотела. Следовало обязательно отследить это, обтереть детёныша и переодеть в сухие одёжки. Старая Исхаг с благодарностью вспомнила Амису, снабдившую её одеждой для приёмной дочери. Да пошлют духи здоровья и удачи старой Амисе за её доброту и бескорыстие.

Мокрые насквозь детские вещички просушил дух-хранитель. Похоже, это существо с изнанки мира привязалось к девочке, очень удачно. Будет один хранитель на двоих пока старая Исхаг не привлечёт для девочки постоянного спутника, помощника и друга. Хранитель может и в качестве наставника служить. Вот только это непростой ритуал и проводить его следует в уединении и спокойствии сердца. А какое может быть спокойствие, если город подземного народа всё ближе. Не то, чтобы старая Исхаг боялась...она беспокоилась за ребёнка и не желала лишних вопросов.

Остаток ночи старая Исхаг провела, охраняя сон детёныша и наблюдая состояние после едва не начавшейся сильной простуды, всё-таки человеческие детёныши очень хрупки. Девочка не в коем случае не должна заболеть в пути. Как только они осядут где-нибудь, старая шаманка займётся её закаливанием, как это принято в клане Черноногих. Делается это не один год, постепенно и без спешки, так что к пяти-шести годам дитя сможет ходить босиком по снегу и даже спать в снегу.

А пока старая Исхаг сидела с компании хранителя и выслушивала новости. На расстоянии трёх полётов стрелы дерётся с соперником старый вожак волчьей стаи, нет, не тот, что был недавно. И кто побеждает? Старый волк перегрыз глотку самонадеянному юнцу. Старая шаманка хмыкнула, вполне ожидаемо, чаще всего побеждает не сила, а опыт. И это справедливо не только для разумных. Правда, к разумным относятся далеко не все, претендующие на такое прозвание. Вот взять Корноухого, он умнее многих орков, хитёр, удачлив в охоте. Два года водил стаю, победив предыдущего вожака. Старая Исхаг с изумлением узнала, что он не загрыз старого, побеждённого им волка, а оставил ему жизнь. И мгновенно вышиб дух щенку, пожелавшему восторжествовать над побеждённым вожаком. Небывалое поведение для дикого животного. Старый волк водил стаю в паре с молодым вожаком и умер, как подобает воину – в битве с шакалами, покусившимися на молодняк. Если сравнивать Корноухого и её родного правнука Одноглазого, то даже такому дурачку, как его сын, тупому огрызку Хогрова вылупка, станет понятно, что сравнение не в пользу главы клана Черноногих.

Ой-бой, какое неудачное семя посеял её покойный внук!

Дух-хранитель выразил согласие с такой мыслью, уж ему ли не знать! А ещё хозяйке следует знать, что в дневном орочьем переходе от их убежища камлает шаман. Зачем? Пытается вызвать духа земли, похороны там. И кого хоронят? Ученика шамана? Не повезло орку, или наставник дурак, или ученик дурак – других причин не бывает. Второе – осклабился дух. Вот и хорошо, одним дураком меньше. Что ещё, друг мой? На расстоянии двух орочьих переходов тишина во все стороны. Старая Исхаг поблагодарила хранителя и щедро поделилась энергией, её хранитель не любил крови, а предпочитал прямое воздействие стихиями.

Дух хранитель затих, зато зашевелились гномы, пора... Старая Исхаг вновь затеплила костерок, зачерпнула котелок воды, сыпанула пригоршню трав, как вскипит, будет травной настой, а выспаться она может и в седле. Как удачно, что Амиса дала ей старую плетёнку – колыбель младшего внука. Теперь её девочка спит в настоящей колыбели, и мерное покачивание рысящих лошадей только помогает ей уснуть.

Умывание девочки прошло весело, малышка пожелала искупаться в горячем источнике, чего нельзя было допустить! Какое такое купание перед зимней дорогой? Пришлось призвать волков и духа-хранителя, отвлёкших малышку от непременного купания в пузырящейся воде. Старая Исхаг вздохнула, похоже, её жизнь теперь многократно усложнится, как уследить за такой непоседой? Скорее бы найти приют, тогда уж её охраной займётся ещё и хранитель.

Фахадж ушёл проверить лошадей, молодой гном занялся завтраком, а старая шаманка снова проверила состояние малышки, осмотрела тельце со всех сторон, удачно – высыпания исчезли, теперь опростаться бы ей в дорогу. Старая Исхаг призвала огневичка и вынесла девочку из пещеры. Справив все нужды, призвала воздушных, и они живо вынесли все отходы, как орочьи и гномьи, так и лошадиные, за пределы гномьей долины. Хорошо поработали.

Ранее утро застало их в дороге, гномы спешили домой, и старая Исхаг их хорошо понимала. Так и мужчины её рода спешили домой после войны, набега или просто едучи с ярмарки после долгого отсутствия. И её единственный сын – в том числе. Вопреки всем правилам и установлениям она родила-таки сына, хоть и считается, что шаманки, как и шаманы бесплодны. Зачем-то духи вознаградили её нежданным ребёнком, который вырос в крепкого мужчину, вот только внуки и правнуки пошли не в него. Её мальчик любил и почитал мать, не в пример прочим орочьим мужчинам. Старая шаманка прошипела неразборчивое ругательство, что уж теперь горевать или сокрушаться – её клан дело прошлое. Да и что ей в этом клане...

Старая Исхаг привычно призвала родовых духов и отправила на разведку, гномы гномами, а осторожность ещё никому не вредила.

– Ты молчалива сегодня больше обычного, уважаемая Исхаг, – старший гном выровнял своего жеребца рядом.

– Мой наставник, бывало, говаривал, что даже молчание может быть частью молитвы.

– Могу я спросить, о чём надо молиться великой шаманке в дружеском окружении?

– О благополучии друзей, к примеру. Или о снисхождении Совета гномов.

Фахадж понимающе покивал

– Что тебя тревожит больше всего?

– Мне очень не понравился старший того разъезда, что мы встретили третьего дня.

– Он не имеет влияния на решение Совета.

– Речь не о Совете, а о тебе.

Фахадж даже в седле наклонился, пытаясь разглядеть выражение глаз старой Исхаг.

– Ты можешь сказать, что именно тебя встревожило?

– Я послала хранителя следить за ними, – старая Исхаг поправила повод, – так вот тот, что был так с тобой невежлив, прямиком поскакал в дом твоего друга Эльреги.

– И что?

– Ничего, – старая шаманка пожала плечами, – в дом эльфа хранитель сунуться не рискнул, но когда тот гном вышел из ворот твоего друга, он засовывал за пазуху довольно толстый кисет. И в кисете звонко звякало нечто.

Гном сдвинул шапку на затылок. Задумался надолго. Старая Исхаг не торопила его с ответом, она просто мерно покачивалась в седле, ощущая, что сделала пока всё, что могла. Ей очень не понравилась картинка, переданная хранителем – эльф повелительным жестом выслал того гнома вон. И тот вышел, поглаживая туго набитый мешочек с монетами.

– А ведь я как-то не подумал...– пробормотал гном, – интересно получается, мои передвижения отслеживаются?

– Теперь вспомни то нападение, которое мне удалось пресечь. Тебе ничего не показалось странным?

Гном пожевал кончик бороды.

– Как же, показалось. Нападавшие были слишком хорошо одеты и неплохо вооружены для простых разбойников с большой дороги.

– И снабжены хорошими амулетами. Я показала амулеты твоему другу и знаешь, что он мне сказал? Гостеприимный Эльреги сообщил старой Исхаг, что за эти побрякушки ей не выручить больше десятка золотых монет. А самое интересное случилось после – только одну фибулу торговец оценил в пятнадцать золотых.

– Да? Непонятно.

– Вот и мне непонятно, почему твой друг Эльреги лжёт, утверждая, что он провёл одиннадцать лет в клане Сов.

– А разве нет?

– Клан Черноногих почти пятнадцать лет кочевал рядом с Совами. Так вот я этого эльфа ни разу не видела, но вот слышать о нём – слышала. От наставника. И это не та новость, чтобы говорить о ней громко.

– Ты можешь мне рассказать?

– Ты лучше сам мне скажи, ты войдёшь без разрешения в орочье жильё, будь то шатёр или комната в доме?

– Никогда! Только с разрешения хозяина!

– А твой эльф попытался войти в мою комнату. И едва не лишился головы. Может так поступить живший в орочьем клане долгие одиннадцать лет?

Фахадж покачал головой, ясное дело – не может. И что это означает? Зачем старому другу платить недоброжелателю старого Фахаджа? А нападение? Чьих рук это дело? Ни мыслей кому выгодно, ни доказательств чьей-то вины здесь и в помине нет. Значит, удвоим осторожность. Если у него есть враги, а они есть, то рано или поздно они себя проявят. И хорошо бы пораньше, вздохнул старый гном.

– Как же мне разговорить того негодяя? – пробормотал гном, – или как его остановить?

– Которого негодяя? Гнома или эльфа?

– Гнома, конечно!

– Мой дух-хранитель его уже остановил.

Фахадж вытаращил глаза.

– Что?!

– Ты грамотен?

– Разумеется!

Старая Исхаг достала из седельной сумы свиток

– Читай.

– Это моё послание подгорному королю! Как оно оказалось у тебя? – гном ошарашенно уставился на старую Исхаг.

– Оно попало ко мне с трупа того гнома, которого догнал мой хранитель. А вот это лежало у него за пазухой.

Старая Исхаг передала Фахаджу тугой кисет с монетами. Гном развязал кошель и уставился на эльфийские лары. Тут же не меньше сотни монет!

Фахадж слишком давно жил на свете, чтобы удивляться неожиданным новостям, но вот такое положение дел ему очень не понравилось. Он оглядел кисет, мешочек как мешочек, родовых вышивок на нём нет, шнурок без печати принадлежности хозяину. Совсем интересно.

– Сотня ларов, – пробормотал поднос гном, – предназначенная одному гному? И что он должен сделать за такую сумму? Убить короля?

– А если сумма предназначена не одному? – старая Исхаг тяжело смотрела в глаза гному.

– Да, хорошую же заботу ты повесила на мои плечи.

– Считай, что я тебе ничего не говорила, – орка пожала плечами, понимая, что гному просто нужно излить досаду.

– Как всё это не вовремя...

Старая Исхаг кивнула сама себе, неприятности и беды всегда сваливаются не вовремя. Если избежать их не получается, то следует искать источник неприятностей. И побыстрее. Иначе беды хлынут лавинообразно. Такова природа неприятностей – они копятся, копятся, а потом стоит всего лишь покатить по настороженной ловушке камешек, и лавина придёт в движение.

– Жаль, что того стражника нет в живых.

– Пустое, уважаемый гном, он ничего бы не сказал тебе. И мы не получили бы доказательства, – старая шаманка кивнула на свиток.

– Это верно, – со вздохом сказал гном, – я снова у тебя в долгу, уважаемая Исхаг.

– Долгом больше, долгом меньше, – старая Исхаг ухмыльнулась.

– А как ты узнала Эльреги, если никогда его не видела?

– Долго рассказывать, – отмахнулась шаманка, – как-нибудь расскажу, секрета тут нет, просто пока рано говорить об этом.

– Так... – медленно произнёс Фахадж, – теперь я понимаю...

– Зачем я наградила тебя амулетом?

– Вот именно!

– Знаешь, мне было неприятно смотреть, как вы беседуете с твоим другом Эльреги. Ты так искренне радовался встрече.

– И что?

– А у меня за пазухой уже грелся этот кисет и свиток, понимаешь? Я даже в купальню с ними ходила.

– Ты хочешь сказать...

Старая Исхаг покивала, да её вещи были в порядке, но дух-хранитель показал мальчика полуэльфа, аккуратно просматривающего её личные вещи.

– А как мальчишка вошёл в твою комнату и остался жив?

– Я не настораживала духов на охрану. Какой смысл охранять то, что не имеет цены?

– Тоже верно, – кивнул гном, – я должен всё это обдумать.

Старая Исхаг кивнула и, спустя два биения сердца, крепко спала в седле, не замечая дороги, не слыша поскрипывания сёдел спутников, не видя низких лиловых облаков, слегка подсвеченных на западе. Она спала крепким сном недолго, вскоре сон перешёл в то состояние, в котором старая шаманка любила пребывать больше всего – состояние меж сном и явью, когда тебе кажется, что ты спишь, но мозг чётко отмечает всё окружающее.

Старая шаманка слышала звяканье сбруи, сопение спящего детёныша, тихое ржание перекликающихся коней их маленького каравана, далёкий клёкот хищника, парящего в вышине над степью. Обострив слух во сне, она услышала, как ворочается в логове волчица, кормящая четырёх толстеньких щенков. А потом пришёл далёкий топот перегоняемого на зимние пастбища табуна. И вскоре слух уловил далёкое постукивание молотов, оно звучало вразнобой, словно несколько обезумевших шаманов одновременно стучали в родовые барабаны. Это кузницы подземной столицы... поняла старая шаманка, стоило прислушаться повнимательнее, и она почувствовала лёгкую дрожь матери-земли, когда несколько ударов слились в один. В этой дрожи не было опасности, к счастью для гномов.

Она очнулась от прикосновения к рукаву накидки.

– Просыпайся, уважаемая Исхаг, скоро Алхаджа.

Старая Исхаг потянулась в седле и встретилась с внимательным взглядом приёмной дочери. Малышка расцвела улыбкой и потянулась к ней из люльки. Старая шаманка приняла в руки невесомое тельце детёныша, поправила шапочку, проверила тёплые ли у малышки ноги и посадила её в седло.

До темноты ещё есть время, можно спокойно ехать меж высоких скал, показывая малышке то промелькнувшую птицу, то турача, прыгающего по скалам. Они весь день ехали меж скал по вьющейся, как лента дороге, мощёной огромными камнями, дважды пересекали тоннели в скале, и за всё время пути не встретили ни одной живой души, если не считать редких птиц и горных козлов. Родовые духи молчали, дух-хранитель успокаивающе посвистывал, одновременно поддерживая в седле малышку, которая явно не желала сидеть смирно.

– Остался один поворот дороги, – предупредил гном.

Старая шаманка кивнула, она и сама уже слышала ровный гул, множества голосов, звуки кузниц, крики домашней птицы.

– Сегодня ярмарка, – пояснил Фахадж, – слышишь шум?

Удачно, решила старая Исхаг, её появление никому не бросится в глаза. Но с кем торгуют гномы? С оседлыми орками? С людьми? Эльфами? Сами гномы не растят пшеницу, не запасают овёс для лошадей, не выращивают овощи, разве что охотятся. Но где можно охотиться в горах и на кого? Значит, продовольствие им привозят караваны с Севера и Востока. И привозят в немалых количествах, прокормить целый город прожорливых и трудолюбивых коротышек непросто, ой-бой, совсем непросто.

Город открылся внезапно, прямо за поворотом. Он лежал в глубокой котловине, образованной пятью высокими горами и был прекрасно защищён от лавин, камнепадов и прочих стихийных неожиданностей. Явно работа сильных шаманов. Крытые черепицей или покрытые металлом крыши домов образовывали неожиданно гармоничный узор, приятный глазу смотрящих на город с высоты птичьего полёта.

– Алхаджа, самый красивый город на этом свете, – выдохнул молодой гном.

Старая Исхаг согласно кивнула, в хрустальном воздухе сумерек город выглядел, как чисто вымытая игрушка, все дома обрели невероятную чёткость линий, так свойственную вечернему времени.

– Поспешим, – подстегнул замерших путников старый гном, – думаю, нас уже ждут, я отправил вестника сегодня утром. Уважаемая Исхаг, поворачиваем налево в конце дороги, мой дом недалеко от поворота – зелёные ворота, обитые металлом.

Старая шаманка пропустила гномов вперёд, ибо того требовала вежливость гостя. Фахадж подстегнул своего жеребца, весь караван потянулся за ним, полого спускаясь в долину. Нежаркое зимнее солнце ненадолго осветило заснеженные вершины гор, и старая Исхаг затаила дыхание – красота незнакомого пейзажа заставила резко втянуть воздух.

– Вы живёте среди такой красоты, – выдохнула она.

...Их маленький караван уже встречали – одетая в дорогие меха немолодая гнома в сопровождении двух сыновей. Старая Исхаг спешилась. Вынула из плетёнки детёныша и встала в сторонке, дожидаясь своей очереди приветствовать встречающих. Старый Фахадж неторопливо обнял жену, потрепал по плечу сыновей и обернулся к старой шаманке.

– Я рад представить своей супруге Рамале шаманку клана Черноногих Исхаг и её приёмную дочь, пока не обрётшую имени.

Старая шаманка склонилась в самом вежливом поклоне, принятом у гномов, и хозяйка дома поразилась тому с каким изяществом был исполнен непростой поклон.

– Добро пожаловать в наш дом, госпожа Исхаг, – немолодая гнома ответила на поклон, как и её сыновья.

– Это мои старшие сыновья – Фоний и Фредин.

Молодёжь снова поклонилась. Вежливые дети, отметила старая Исхаг, хозяйка явно держит дом крепкой рукой, вон как молодёжь быстренько стушевалась после приветствий и подхватила под уздцы их лошадей.

– Вашими лошадьми займутся, госпожа Исхаг, прошу вас в дом.

– Я хотела бы проследить за размещением моего груза, уважаемая Рамала. Это возможно?

– Фредин! Проводи нашу гостью в конюшню и помоги с грузом. Давайте мне вашу малышку, я присмотрю за ней, пока вы заняты.

Старая Исхаг поклонилась, и девочка охотно перебралась в объятия старой гномы и всё время улыбалась приёмной матери из-за плеча Рамалы, пока старая Исхаг смотрела вслед хозяйке дома. Затем орка последовала на конюшню за старшим из сыновей. Разместив груз в стороне от денников, старая Исхаг насторожила родового духа-охранника и велела охранять груз. И никого не убивать. Только оглушать и держать в путах, если случится такой любопытный, что сунется к вещам старой шаманки.

Подхватила тючок с одеждой и вернулась в дом, сопровождаемая вторым сыном, ожидавшим её у входа. Молодой гном проводил её в дом, показал помещение, отведённое ей и малышке и был так добр, что принёс ей девочку. Помыться с дороги им обеим довелось во вторую очередь, так принято у гномов, первыми моются всегда мужчины.

В этом доме, так не похожем на дом 'дорогого друга Эльреги', не было ничего лишнего. Деревянный пол устилали циновки, плетёные из камыша, небольшой ковёр лежал у кровати в комнате старой Исхаг, стены чисто выбелены, мебель массивная, аккуратно выполненная старательными мастерами, но без вычурной резьбы. Только столешница небольшого столика в её комнате отменяла на свету инкрустацией из разных пород дерева. Добротный дом дружной семьи, обладающей некоторым достатком – и не более того. Старая Исхаг вспомнила затейливую эльфийскую мебель, на которую приличной орке не то что страшно сесть, а и взглянуть боязно, вдруг рассыплется. В этом доме её душа находилась в согласии с собой.

Едва она справилась с купанием, как раздался звук гонга, призывающий к ужину. Старая Исхаг подхватила малышку на сгиб руки и отправилась на поиски кухни. У самого выхода её перехватил хозяин дома и пригласил в столовую.

Так, с малышкой на руках старая шаманка и вошла в столовую. Её приятно удивил высокий, явно детский стул, с высокими перильцами и поперечиной. Малышка охотно устроилась на стульчике между хозяйкой дома и приёмной матерью. Госпожа Рамала взяла на себя труд накормить девочку, любезно предоставив свободу старой Исхаг.

Поздний ужин в немаленькой семье старого гнома разительно отличался от эльфийской трапезы в сторону уменьшения количества тарелок и прочего. Это несказанно порадовало Исхаг, так что она отдала должное простым и очень сытным блюдам. И трапеза не затянулась. Под пристальным взглядом матери молодёжь перетаскала на кухню тарелки, уничтожив следы недавнего ужина, после чего они воспитанно пожелали всем присутствующим спокойного вечера и тихо прикрыли за собой двустворчатые двери.

Господа Рамала помогла орке уложить малышку и попросила уделить им ещё немного внимания. Старая Исхаг поклонилась, и они вернулись в столовую, уселись у живого огня, танцующего в открытой печи. Фахадж разлил по стаканам остро пахнущий напиток и на вопросительный взгляд гостьи пояснил:

– Это настойка на огненных ягодах, крепкий гномий напиток. Вкусно, но очень быстро пьянит.

Рамала присела у ног мужа на невысоком табурете и попросила старую Исхаг рассказать о приключениях, пережитых вместе с её мужем. Старая шаманка вежливо уклонилась от такой чести, предоставив Фахаджу право быть первым, ибо не знала, что следует поведать честно, а о чём можно и нужно умолчать. Судя по взгляду старого гнома, она поступила правильно, и его достойная жёнушка услышала сильно урезанный вариант их совместного путешествия. Старой Исхаг оставалось только согласно кивать в особо патетических эпизодах, Фахадж оказался талантливым рассказчиком. Его супруга охала, ахала, всплёскивала руками, а по окончании повествования вдруг спросила совершенно серьёзно:

– А теперь, уважаемая Исхаг, я прошу тебя сказать, что в этом трогательном рассказе является правдой, а что вымыслом.

Фахадж досадливо прикусил бороду, а старая шаманка так же серьёзно ответила:

– В этом рассказе, достойная Рамала, правдой можно считать всё, за исключением моей главной роли в происходящем. Я всего лишь выполнила долг любого целителя из племени орков.

Успокоенная гнома благодарно склонила голову.

– Моя сестра замужем за главой Совета гномов. Я постараюсь, чтобы твоя просьба была услышана её мужем.

Старая шаманка отставила в сторону стакан с настойкой.

– Благодарю за помощь, если мне разрешат поселиться в долине гейзеров, я тоже постараюсь принести пользу сообществу гномов.

Старая гнома отправила мужа отдыхать и пригласила старую Исхаг в помещение своего личного склада.

– Взгляни, уважаемая шаманка, здесь много таких вещей, что никогда не понадобятся ни одному из гномов. Даже если твоя просьба не будет удовлетворена, ты в любом случае сможешь выбрать среди этого обилия ненужных мне вещей всё то, что понадобится матери и ребёнку, опекаемому тобой.

Гнома решительно пресекла все возражения.

– Ты должна знать, что все эти вещи принадлежали ранее тем оркам и людям, что вели дела с моим мужем. Гномья рачительность не позволила мне выбросить добротные вещи. Я знала, что рано или поздно они кому-нибудь понадобятся. Так почему бы и не тебе?

Старая Исхаг благодарно поклонилась.

– И это самое малое, чем я могу отплатить тебе за жизни моих родных.

Старая гнома порывисто обняла растерявшуюся Исхаг, которая так же крепко обняла низенькую гному.

– Ты ничего мне не должна, уважаемая Рамала, есть долг целителя, пусть и орочьего, который повелевает спасать и защищать.

Старая гнома шмыгнула носом, стирая непрошенные слёзы.

– Тем более, мой долг возрастает с каждой подобной фразой.

Старая Исхаг покачала головой, но закончила разговор просьбой указать путь к её комнате.

Впервые за всю последнюю луну она спала крепким, безмятежным сном и ей впервые за долгий срок ничего не снилось.

Совет гномов собрался через пять дней. Необычная просьба одного из старейшин так озадачила господ гномов, что они не стали затягивать решение собраться на внеочередной совет.

Представшая их взору немолодая орочья шаманка, подтвердила рассказ старого Фахаджа относительно нападения, выложив перед тринадцатью гномами человечьи амулеты, заодно похвалив себя, что не поддалась желанию их продать.

– Почему мы должны верить в этот рассказ? – задал вопрос сидящий слева от главного вопрошателя гном.

– Может быть потому, уважаемый Георд, что этот рассказ правда? – ехидно предположил Фахадж

Главный вопрошатель улыбнулся в усы и указал пальцем в потолок.

– Никто не сомневается в ваших словах, уважаемые Фахадж и Исхаг. Да и наш артефакт молчит, если ты не заметил Георд.

Старая Исхаг подняла голову вверх. Над ней, на высоте десяти локтей висела прозрачная линза из горного хрусталя. Вот он что! Знаменитый амулет правды коротышек, старый наставник упоминал о нём, предостерегая никогда не лгать пред ликом гномьего Совета. Старая Исхаг пожала плечами, долгая жизнь приучила её к тому факту, что казался немыслимым прочим встреченным ею оркам – лгать невыгодно.

– Что ты можешь сказать, Исхаг? – спросил глава Совета.

– Спрашивай, достойный гном, – старая шаманка вежливо склонилась в поклоне.

– Как к тебе попал человеческий ребёнок?

– Принесли двое волков приручённой мною стаи.

– Дозорные сказали, что тебя сопровождает трое волков.

– Правильно, но принесли дитя две волчицы, подруги вожака. Все трое не пожелали расставаться со мной и последовали за моим конём в неизвестность.

– Где волки сейчас?

Старая Исхаг попросила духа-хранителя найти волков. Хранитель, повинуясь её просьбе, материализовался в полупрозрачного волка перед Советом.

– Мой хранитель говорит, что вся троица пытается поймать что-то мелкое на ужин. Всё же волчья добыча не водится в горах. Я отпустила их до вашего решения перед спуском в долину.

– Они не нападут на наших животных?

– Я запретила. Но сегодня же вынесу им за пределы города поесть, чтобы не было соблазна драть птицу.

– Ты желаешь, чтобы они последовали за тобой и в долину гейзеров?

– Да, звери доверились мне, поэтому я считаю себя в ответ за них.

– Почему ты не вернула дитя людям?

– На расстоянии двухсот лиг от меня никаких людей не было. Я не могла оставить дитя умирать в степи. А так бы и случилось, волки дважды отбивали нападение шакалов пока несли малышку ко мне.

– Откуда же этот ребёнок взялся?

– Теряюсь в догадках, уважаемый глава Совета. Волки принесли мне дитя в толстой войлочной суме, а одежду для неё дала кухарка уважаемого эльфа по имени Эльреги, друга Фахаджа.

– Да, мы знаем, что вы посетили и Эльреги, друга нашего народа. Он прислал послание, в котором настоятельно рекомендует принять услуги великой шаманки Исхаг.

– Думаю, это преувеличение, уважаемый глава. Но договориться с духами горячих серных источников я смогу.

– Откуда такая уверенность? – хмыкнул тот же недоверчивый гном.

– Мен научил мой старый наставник, который уже бывал в той самой долине.

– И его звали? – глава откинулся на спинку кресла.

– Фарги его имя, – сказала Исхаг.

– Старый Фарги? – брови председателя взлетели, – и как он поживает?

– Он ушёл от нас много лет назад, мире его душе, – орка склонила голову.

– Очень жаль, – склонил голову недоверчивый гном, – но мы рады приветствовать его ученицу.

Остальные двенадцать гномов также склонили головы в знак скорби по достойному шаману. Старая Исхаг порадовалась, что покойный наставник не утаил от неё ничего, что касается города коротышек. Он назвал даже несколько имён самых добросердечных из них. И первым звучало имя главы Совета – Аргун.

Склонив голову, старая Исхаг ждала решения уважаемого собрания господ гномов, которые совещались под шатром тишины, именуемым эльфами 'пологом безмолвия'.

– Совет постановил, – раздался голос главы, – удовлетворить просьбу шаманки Исхаг и позволить ей, её ребёнку и трём волкам поселиться в долине гейзеров на срок до двух лет. По истечении двух лет Совет вновь рассмотрит вопрос присутствия указанных лиц в долине гейзеров. Шаманке Исхаг вменяется в обязанность договариваться с духами долины о безопасности горных работ в местах, близких к долине. В свою очередь, город гномов обязуется снабжать указанных лиц пропитанием и иными необходимыми вещами в той мере, в которой шаманка Исхаг будет исполнять порученное ей важное дело.

– Благодарю всех господ гномов за доверие, а главу Совета Аргуна и за сказанные слова.

Услышав своё имя, глава Совета смолчал, хоть и вопросительно поднял брови. Её отпустили сразу после объявления решения, и старая шаманка неторопливо побрела к приютившему её дому, избегая оживлённых улиц. Добралась она без приключений и при входе в дом едва успела подхватить несущегося к ней со всех ног детёныша.

Старая Исхаг не удивилась, эльфы взрослеют быстро и быстро учатся ходить, пусть они и полуэльфы...но всё же как удачно, что решение принято в её пользу. Если бы ей пришлось кочевать с ребёнком, он бы научился ходить гораздо позже. Посиди-ка весь день в корзине, а когда ноги размять? На кратких стоянках, когда матерям то некогда, то незачем, то они отцам помогают? Ответственности прибавится, в этом возрасте дети способны сунуть нос везде, куда позволяет рост, а это не всегда полезно для их здоровья. Ну что же, решила старая шаманка, она привяжет к малышке ещё пару-тройку родовых духов и тогда можно быть спокойной за жизнь детёныша. Она уже слишком стара, чтобы поспеть в случае чего...

Выполняя своё обещание, данное Совету, она отправилась на рынок в сопровождении старшего сына Рамалы и купила большой мешок мясных обрезков и костей, волкам должно хватить. На неё удивлённо косились, особенно из-за детской головёнки, выглядывающий из материнской перевязи, но присутствие молодого гнома, похоже, уравновешивало удивление и желание пощупать 'живого орочьего шамана', 'тихо ты, дурак, это шаманка'.

Большая ярмарка уже заканчивалась, но всё же старая шаманка успела прикупить игрушек малышке – большого крота из мягкого бархата, глиняную свистульку и много разноцветных квадратиков для составления узоров. Хотела было купить красивое детское платьице, но подумала, что в орочьем шатре это не к месту, со вздохом вернула яркую тряпочку ошарашенному продавцу, который голову сломал в попытках понять зачем старой шаманке детский праздничный наряд. Побродив ещё некоторое время по сворачивающемуся торжищу, старая Исхаг обнаружила орочий шатёр, служащий, как легко догадаться торговой палаткой. Внутри нашёлся и старый орк-торговец, приветствовавший её почтительным поклоном. С шаманами следует быть почтительным, если это настоящий шаман, а эта старуха как раз из настоящих. Осмотревшись, старая Исхаг попросила показать меха. Орк торопливо открыл сундук и вытащил на свет три шкурки песчаной лисы.