Текст книги "Когда проснется магия (СИ)"
Автор книги: Татьяна Бегоулова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)
– А с этим можно что-то сделать?
– Разумеется. Но обо всем мы поговорим завтра. На сегодня и так много информации. Завтра я вас с Эжен тщательно обследую и уже станет ясно, что к чему.
Когда магистр и Сафран ушли, мне хотелось просто укрыться с головой одеялом и скрыться от своего позора. Я так хотела утереть нос высокомерным магам, а теперь стану посмешищем. Маг, который не чувствует магии…
Эжен перебралась ко мне на кровать:
– Рони, ну чего ты? Это же так просто. Раскрой ладони и сосредоточься. И ты сразу её почувствуешь.
Я попыталась, но без толку. Я абсолютно ничего не чувствую.
Глава 24. Мечты сбываются?
Обследование Сафран Наимэ проводил в процедурной. Первой к нему отправилась Эжен. Вернулась она довольно быстро и при этом была весьма довольная. Я же не ожидала ничего хорошего. Вчерашние слова Главного Целителя никак не выходили из моей головы. Сафран велел лечь мне на кушетку, а сам встал в изголовье и коснулся пальцами моих висков.
Теперь я знаю какого это – чувствовать что в твоей голове, в твоих мыслях копаются. Очень неприятно не только с моральной точки зрения, но и физически ощущения болезненные. Перед моими глазами вновь и вновь всплывали моменты пробуждения магии. Золотое и розовое свечение переплеталось, смешивалось и затем следовала яркая белая вспышка. И когда пальцы Сафрана, наконец, перестали терзать мои виски, я вздохнула с огромным облегчением.
– Ну, Шарони, теперь я точно знаю, что же произошло в тот вечер, когда проснулась твоя магия.
Сафран выглядел хоть и уставшим, но его глаза блестели интересом, да и довольная улыбка не сходила с губ. Вот каждый раз, когда на меня смотрят как на экспериментальный образец, мне становится не по себе. Когда это уже закончится?
Сидя на кушетке, я ждала приговор Главного Целителя Империи.
– Шарони, теперь я точно знаю, что твоя магия проснулась под воздействием сильной магии Эжен. Но с другой стороны, именно магия Эжен спасла тебе жизнь.
Сафран выжидающе посмотрел на меня, будто сейчас я должна была удивленно вскрикнуть и закидать его вопросами. Но я молчала и ждала, что будет дальше.
– Видишь ли, Радарог наполнил тебя чистой природной ментальной магией, которая еще никогда не взаимодействовала с человеком. Прежде чем она бы освоилась и привязалась к тебе, прошли бы годы. Но сильный всплеск магии твоей подруги все изменил. Твоя магия проснулась раньше времени, и ты скорее бы всего погибла…
– Или потеряла рассудок, как моя мама.
Сафран замолчал на полуслове и потрясенно посмотрел на меня:
– Что ты хочешь этим сказать?
Пришла моя очередь удивляться:
– А вы разве еще не знаете? Семь лет назад моя мама участвовала в эксперименте магистра Кавеца и в результате лишилась рассудка.
Сафран растерянно моргал.
– Нет… об этой детали мне не доложили. Но, мы это обсудим потом. Сейчас речь идет о тебе и твоей магии. Более сильная магия Эжен, образно говоря, подчинила твою и направила её в нужное русло. И теперь тебе нечего бояться. Твоя магия функционирует в тебе так, как и положено.
Я фыркнула:
– А толку от нее? Я же её даже не чувствую!
Сафрану не понравилось мое пренебрежение:
– Шарони, а какую цель ты преследовала, соглашаясь на эксперимент?
– Честно? Несколько целей. Во-первых, Алиан обещал мне полезные знакомства, которые бы поспособствовали исцелению моей мамы. А во-вторых, я хотела утереть нос всем высокомерным магам, чтобы они не считали себя исключительными. Но так как эксперимент не удался, то можно забыть обо всем.
– Я бы не сказал, что эксперимент не удался. В твоем случае уж точно все закончилось более чем благополучно. Но в то же время я убежден, что подобные эксперименты должны быть запрещены и караться суровым наказанием. И именно об этом я сегодня же доложу Императору.
– Но что мне теперь делать с этой магией?
Сафран поднялся со своего места и прошелся по процедурной.
– У тебя есть выбор, Шарони. Либо ты ничего не меняешь в своей жизни: продолжаешь учиться на целителя в Тороне, а твоя магия так и останется на минимальном уровне и никак не влияет на твою жизнь. Либо ты переводишься в Польен и там учишься чувствовать свою магию и применять её. Конечно, особенных высот ты не достигнешь, но вполне можешь стать ментальным магом младшей категории, что не плохо, учитывая, что рождена ты обычным человеком. Я тебя не хочу торопить, но свое решение ты должна озвучить мне до вечера. Твоя подруга, кстати, не раздумывала. Она переводится в Польен, что не удивительно с её-то уровнем магии.
Сафран остановился возле окна и некоторое время молча разглядывал пейзаж.
– Что же касается эксперимента и того факта, что твоя мама является пострадавшей… Я честно скажу, чувствую свою вину за то, что в свое время не придал значения опытам магистра Кавеца и вовремя не предотвратил трагедию… Я думаю, самое малое, что я могу сделать – это предложить лечение твоей мамы в Польене. Я лично буду наблюдать за ходом лечения и сделаю все, что возможно в данном случае.
Я на несколько мгновений потеряла дар речи. Это же… это же… я о таком и мечтать не смела! Только вот… отец… уверена, он будет против…
– Господин Наимэ это было бы замечательно, только вот мой отец. Понимаете, после того, что случилось с мамой, он вообще не верит магам и…
– Думаю, бумага с подписью Императора развеет все его сомнения. Так что думай, Шарони и вечером я жду твоего ответа.
Эжен вообще не поняла о чем тут думать. Польен – это не Торон! Польен – это чуть ли не столица Империи и вообще, оказывается, ментальным магом быть гораздо круче, чем простым целителем. Кто бы сомневался. Но я металась. С одной стороны теперь мне нечего опасаться магии и разве не об этом еще недавно я мечтала: забыть об эксперименте и жить прежней жизнью. Тем более лечение мамы вопрос решенный. А с другой – ради чего все это было? Страхи, переживания, надежды и мечты? Ради того, чтобы потом взять и отказаться, когда осталось только протянуть руку и взять? Но как тогда мне объясняться с отцом? Я не хочу из-за магии лишиться родного и близкого человека. Лани, я уверена, меня поймет и поддержит. А вот отец… Лани! Мне нужно срочно связаться с сестрой и все с ней обсудить. А еще мне нужно поговорить с Улькой. И с Корвейном… Интересно, как он отнесется к тому, что я теперь маг? Хоть и не умеющий пользоваться магией. И вообще, для него это что-то значит? Я ведь теперь маг и мы с ним… Сердце бешено застучало, кровь прилила к щекам. Мне надо срочно поговорить с Корвейном.
Магистр Фэжж не видел больше причин держать нас с Эжен в больничном корпусе и отпустил в общежитие. Я быстренько привела себя в приличный вид и отправилась на поиски Корвейна, благо от занятий сегодня мы были освобождены.
Возле одной из охранных башен на мой вопрос о маге мне ответили, что его только что вызвали в административный корпус и если я потороплюсь, то смогу догнать Корвейна. Но догнать у меня не получилось. Я разглядывала изменения, которые произошли возле административного корпуса: несколько деревьев спилили, вырванные из земли просто убрали, а вздыбленную землю кое-как попытались разровнять. В общем, если не знать что тут случилось никогда и не подумаешь. Когда после очередного поворота дорожки я, наконец, увидела здание администрации, невольно замедлила шаг, а потом и вовсе свернула в заросли. На крыльце стоял Корвейн и мило беседовал с какой-то незнакомой мне девицей в форме боевого мага. Не знала даже, что девушки тоже могут владеть боевой магией. Девица была высокой, почти ростом с Корвейна. Её светлые волосы были гладко зачесаны и собраны на макушке. В отличие от Корвейна эта девушка стояла ко мне лицом, и я видела её игривую улыбку и как она словно невзначай то касалась плеча мага, то склонялась к его уху.
Вот не зная, кто эта девица и чего она здесь забыла сразу почувствовала к ней острую неприязнь. Я всегда знала, что любопытство моя слабость, но все равно каждый раз шла у него на поводу. Прокравшись чуть ближе и продолжая прятаться за густой порослью кустарника, я прислушалась к разговору. Девица постоянно хихикала, что меня крайне раздражало.
– Корвейн, я на днях встретилась с твоей матушкой и она снова жаловалась на тебя. Когда же ты её осчастливишь внуками? – звонкий смех девицы огласил окрестности.
– Думаю, еще не скоро, – в голосе мага я не услышала недовольства или какого-то намека на то, что эта тема ему не нравится. Он с улыбкой слушал болтовню девицы и никуда не торопился.
– Я тоже так думаю. Но ты учти, Корвейн, я пока тоже совершенно свободна… И ты помнишь то колечко, которое ты мне подарил в школе?
Корвейн со стоном закрыл глаза ладонью:
– Илай, только не говори, что ты сохранила его!
Смех девицы снова разнесся по дорожкам:
– Конечно, сохранила! Я до сих пор в подробностях помню, как ты дарил его… Это было так мило, Корвейн… Ты был таким…взволнованным…
Илай облокотилась о плечи Корвейна, на миг прижавшись к нему. Мне вдруг стало так стыдно. Стою тут, подглядываю… Развернувшись, я прокралась обратно к дорожке и, вынырнув из зарослей, отправилась обратно в общежитие. Увиденное не то чтобы сильно поразило меня, скорее отрезвило. С чего я вообще размечталась о том, что между мной и Корвейном может что-то быть? Мало ли чего я себе напредставляла, додумала на ровном месте? Зачем ему я, когда у него в подружках такие девицы, да еще и с боевой магией. Уж если Корвейн и решится распрощаться со свободной жизнью, то он выберет девушку равную себе и по происхождению и по уровню магии. А я ни под один критерий не подхожу.
В комнате Эжен уже собирала сумки.
– Не рановато ли?
– А чего тянуть? Документы будут готовы сегодня вечером, а завтра после завтрака можно уже будет отправляться. Истон будет меня сопровождать, так что вообще бояться нечего. Рони, не тяни и тоже собирайся.
– Я вообще-то не уверена, что хочу в Польен. Лучше активизируй мне магический кристалл, мне с сестрой надо поговорить.
В двух словах я попыталась объяснить сестре ситуацию с маминым лечением. Лани сначала тоже отмахнулась: мол, отец никогда не согласится, но, услышав про бумагу с Императорской печатью, задумалась.
– Лани, только ты сможешь убедить отца. Меня он вообще считает ребенком и даже слушать не будет! Я дам твой адрес и на него тебе пришлют бумаги на лечение мамы. Ты с ними поедешь домой и все объяснишь отцу. Иначе, он просто выкинет бумаги даже не прочитав их как следует.
– Ты думаешь, меня он послушает?
– Но это ведь наша мама! И мы должны сделать все, что можем. Тем более такой шанс!
– Ну хорошо, Рони. Я постараюсь его переубедить, тем более что будет письмо от Императора… До сих пор удивляюсь, как ты все это провернула?
– Ничего я не проворачивала. Просто когда Сафран Наимэ узнал, что наша мама пострадала от рук магистра Кавеца… Лани, почему ты мне никогда не говорила о том, что на самом деле случилось с мамой?
– Сначала ты была маленькой и мы с отцом надеялись, что она скоро поправится. А потом… потом уже было без разницы почему, если исцеление стало невозможным.
– А как ты узнала обо всем, Лани?
Сестра замолчала. В зеркале я видела её лицо и мне показалось, что сестра как-то сжалась, снова стала испуганным подростком.
– За несколько дней до произошедшего мама была очень оживлена. Постоянно смеялась и говорила, что скоро наша жизнь изменится. Что скоро мы сможем иметь то, что сейчас недосягаемо. Я пробовала узнать, что она имеет в виду, но мама говорила, что это сюрприз. А потом она пропала. Оставила записку, чтобы мы её не искали, что она вернется через несколько дней. Через несколько дней она, действительно, вернулась. Точнее, её привезли. Она была почти в таком же состоянии, что находится все эти годы: никого не узнавала, ни на что не реагировала. При ней были бумаги в которых она подтверждала своей подписью, что добровольно согласилась на эксперимент, предупреждена о всех возможных последствиях. И еще чек на крупную сумму. Все эти деньги отец истратил на различных целителей, но сама знаешь без результата. А о магах он и слышать не желал, хотя ему неоднократно говорили, что обычные целители не справятся.
Что-то в голосе сестры насторожило меня:
– Лани, ты… обижена на маму?
Лани подняла на меня глаза, её губы дрожали:
– А разве я не имею на это право, Рони? Она погналась за какой-то призрачной мечтой, променяла нас на то, чего никогда не может быть. Зачем ей была нужна эта магия? Разве мы плохо жили? Чего ей не хватало, Рони? Она лишила нас с тобой матери, нашего отца – жены. И сама теперь… Ей-то все равно, понимаешь? Она не осознает случившегося, ничего не помнит, ничего не понимает. А мы мучаемся уже столько лет!
Лани закрыла глаза ладонью, но я видела бежавшие из глаз слезы. Если я признаюсь в том, что пошла по стопам мамы, Лани этого не поймет. Лучше никому ничего не говорить. По крайней мере, пока.
В палату к Саами меня пустили без проблем. Может потому, что сегодня дежурила целительница Далила, а может, магистр Фэжж решил, что состояние Саами вполне себе удовлетворительное.
Полукровка и впрямь выглядела неплохо. Она полулежала на высоко поднятых подушках и уплетала пончики. Ну, значит точно – все в порядке.
– Ты как, Саами?
Полукровка протянула мне блюдо с пончиками.
– Бывало и лучше, но мне грех жаловаться. Учитывая тот факт, что я вообще жива осталась. Ну вы и бабахнули с блондинкой, я такого раньше не видела.
– Да это Эжен в основном бабахнула. Ты в курсе, что она переводится в Польен? Завтра утром уедет. Она попозже к тебе хотела зайти, сейчас она сборами занята.
– Не скажу, что сильно огорчена, но без неё будет скучно. Ко мне сейчас следователь приходил. Ну и занудный тип. Все пытался подловить меня.
– А Ольгерд что? Он не проболтается?
Саами облизала пальчики:
– Ты даже не представляешь, Рони, как мне повезло. Ольгерду отшибло память. Он совершенно не помнит события последних двух лет. Так что меня он тоже не помнит. Его, кстати, отправляют в столицу, к родным. Там и будет лечить свою отшибленную голову.
Я не удержалась от смешка – Саами как скажет, хоть стой хоть падай.
– Саами, мне Сафран Наимэ тоже предложил перевестись в Польен…
– Проснулась, да? Я так и подумала!
– Не совсем. Она проснулась, но это случилось преждевременно из-за магии Эжен. Так что моя на минимальном уровне и я её не чувствую.
Полукровка растеряно поморгала:
– А так бывает?
– Видимо, да. Я, честно, не знаю что делать.
– Взвесь все за и против.
– Взвесила. За перевод в Польен говорит только тот факт, что мама будет находиться там же. Её направляют на лечение. Я смогу её навещать, ведь больше некому. А все остальное меня мало интересует.
– Ну, мама это ведь тоже немало? Я бы ради мамы поехала. Да и вообще… Рони, что ты теряешь, если попробуешь свои силы в магии? Ничего. А не получится, так не получится. Тем более в Польен просто так не попадешь. А уж если тебе это сам Сафран предлагает! Вернуться в Торон ты всегда успеешь.
– Меня пугает реакция моих родных. Сестра может еще и поймет, не сразу, но… А вот отец точно не простит.
Саами посмотрела на меня с сочувствием:
– Решать в любом случае тебе. Но такая возможность выпадает раз в жизни. Если ты сейчас от неё откажешься, потом будешь жалеть.
Из больничного корпуса я вышла в растрепанных чувствах. Разговор с Саами совсем не помог мне с выбором. Может и правда, стоит попробовать? А отец… Он, конечно, разозлится, обидится, но ведь не на всю же жизнь? Не может он на самом деле отказаться от меня? Или может?
Возле общежития меня нагнал Корвейн и мягко увлек на ближайшую скамейку.
– Ты меня искала?
– Да, но сказали, что ты ушел в администрацию.
– Что-то случилось? У тебя вид какой-то потерянный.
Потерянный – это еще слабо сказано. Но откровенничать мне уже не хотелось.
– Нет, просто узнать про Ольгерда хотела. Саами сказала, что ему память отшибло?
– Да, его в столицу отправляют. А что у тебя? Магистр Фэжж отпустил из под надзора?
– Отпустил. Все в порядке.
Но Корвейн продолжал пытливо всматриваться:
– Рони, признавайся. Я же вижу, что ты чем-то подавлена.
– Корвейн, да все в порядке. Просто столько всего… А тут еще Эжен переводят в Польен. И маму на лечение направляют, а я не уверена, что отец даст согласие.
– Ну а с твоей экспериментальной магией что?
Пришлось в который раз объяснять что с моей магией. Внимательно выслушав, Корвейн негромко рассмеялся и прижал меня к себе:
– Так ты из-за этого переживаешь? – он чмокнул меня в нос.
– Это же, наоборот, хорошо, что ты её не чувствуешь, глупышка.
Вот не могу с этим согласиться. Высвободившись из его рук, недовольно поинтересовалась:
– И что же тут хорошего? Столько сил, переживаний и все впустую.
– Рони, я тебе сейчас кое-что скажу. Только ты не обижайся. Вот представь, что человеку пришили крылья и сказали – лети. Как ты думаешь, он сможет летать?
– Нет. Он даже не почувствует крылья…
– Вот. Так и должно быть. Лично меня гораздо больше бы тревожило, если бы ты почувствовала эту магию и смогла ею пользоваться. Это не реально, понимаешь? Гораздо важнее, что ты жива и раз уж нельзя от неё избавиться, живи, как будто ее и нет.
– Как все просто у тебя получается…
– А зачем усложнять? Тем более, мне гораздо спокойнее будет, если ты больше не будешь вмешиваться ни во что, так или иначе связанное с магией. У тебя просто какое-то фатальное невезение. Я сегодня уезжаю.
Сердце пропустило один удар:
– Куда?
– Приказом Императора меня включили в состав отряда, сопровождающего посла в Аргон. Вечером я уже буду по дороге в южную провинцию.
Настроение и так было ужасное, а теперь оно просто устремилось к нулю.
– А это опасно?
– Скорее скучно и утомительно долго. Насколько я знаю аргонцев, они будут торговаться из-за каждой мелочи. Но я не могу отказаться, ты же понимаешь?
– Понимаю. А сколько тебя не будет?
– Вот этого я не знаю. Вряд ли дело ограничиться парой дней. Так что я пришел попрощаться. И пока меня не будет, не вздумай влезать в сомнительные предприятия.
– Я постараюсь, – голос сбился на шепот. Ну почему сразу столько огорчений и разочарований?
Корвейн взял мое лицо в ладони и медленно прикоснулся губами к моим губам:
– Рони, я вернусь и мы что-нибудь придумаем с твоей магией. Возможно, я узнаю, как от неё можно избавиться.
Я почти не понимала смысл его слов, его губы и дыхание – вот что сейчас существовало для меня.
Глава 25. Польен
И все-таки я решила отправиться в Польен. Как ни были сладки слова Корвейна, как ни ласкало слух его «мы», а все-таки слова остаются лишь словами. Не то чтобы я не доверяла Корвейну. Он, скорее всего, и сам верил в то, что говорил. Однако трезвый взгляд со стороны увидел то, что мне, влюбленной, видеть не хотелось. Во-первых, появление Илай и её взаимоотношения с Корвейном наводили на определенные размышления. Они отправляются в Аргон и, судя по поведению этой девицы, у неё на мага есть свои определенные планы. А реакция Корвейна говорит о том, что он как бы и не против. По крайней мере мне показалось именно так. А во-вторых, с чего бы вдруг высокородному магу принимать всерьез простолюдинку? А в-третьих, и это, наверное, главная причина – я не хотела быть всего лишь эпизодом в жизни Корвейна. Раз уж наши отношения в любом случае ни к чему не приведут, зачем понапрасну терзать себя?
Я ни словом не обмолвилась о том, что есть еще и Польен, в который так настойчиво звал меня Сафран. Но когда Корвейн покинул территорию Института, отправилась к Главному Целителю Империи.
Польен меня и восхитил и напугал одновременно. Близость столицы, роскошь на каждом углу и магия в самых разных своих проявлениях. В отличие от Торона, студенты Польена не были ограничены в своих передвижениях границами студгородка. Рядом с Институтом Магии Целительства, в котором проходили начальное обучение и ментальные маги, располагалось великое множество развлекательных заведений, нацеленных именно на студентов. Институт в Польене был одним из самых престижных ВУЗов Империи и контингент здесь был несколько иной, чем в Тороне. Сплошные маги, высокородные через одного. Понятное дело, что сама я сюда никогда бы не смогла поступить.
Удивительно, как быстро и как кардинально меняются люди. Из эдакой тихони Эжен вдруг стала чуть ли не местной достопримечательностью. Её необычайно высокий уровень магии привлекал к ней много внимания и блондинка менялась на глазах. Новые подруги, новые замашки и взгляды. Свободное время Эжен проводила в городе, где так много всего интересного. Мне приходилось периодически напоминать ей об учебе. Казалось, что блондинка просто ослеплена новыми впечатлениями.
А вот кто совсем не изменился – это Улька. Она встретила меня громким визгом и поцелуями. Первое время она везде ходила со мной и объясняла что к чему. Благодаря ей, мы с Эжен быстро освоились и уже не напоминали двух запуганных провинциалок.
Больше всего меня волновала разница в учебной программе. Но все оказалось не так уж и страшно. Первый курс практически ничем не отличался. Единственное что изменилось – это практика. У каждого студента на факультете ментальной магии была индивидуальная программа практических занятий. В зависимости от уровня магии. Мне было проще всего. У меня практика была самая примитивная – я училась чувствовать магию. Моим наставником, а точнее наставницей стала уже немолодая магесса Ирма Лано. У нас с ней как-то сразу не заладились отношения. Взаимная антипатия – по-другому и не скажешь. Она не понимала, как это можно не чувствовать магию. А я не понимала, что я должна чувствовать, если мне отказываются подробно это объяснить. Но все-таки определенного прогресса я добилась. Спустя несколько занятий, я смогла высечь слабые бледно-розовые искорки с кончиком пальцев. На этом все и закончилось.
Только очутившись в Польене, я поняла, в какой информационной изоляции живут студенты Торона. У нас, конечно, была библиотека и печатные издания регулярно приходили, но это были по большей части или специализированные издания для целителей или местные газеты Торона. А в Польене на каждом углу можно было приобрести дюжину самых разных изданий и быть в курсе последних столичных сплетен. Так я и узнала, что, оказывается, Алиан все-таки добился чего хотел – о нем писали все газеты, в том числе и столичные. Об эксперименте ходили всякие слухи, вплоть до нелепостей, но каждая статья заканчивалась одинаково – порицанием и напоминанием как опасен и бесчеловечен проделанный опыт. Имя испытуемого, то есть мое, не упоминалось, но я была уверена, что это всего лишь вопрос времени. И на это были свои причины.
В Институте моя личность никого не заинтересовала – какая-то провинциалка, с минимальным уровнем магии, да еще и без вышивки на манжетах. Определенно, полукровка. Но спустя пару недель я заметила перешептывания и переглядывания за моей спиной. В принципе, мои однокурсницы вели себя в рамках. Но некоторые заносчивые старшекурсницы не могли держать язык за зубами. И пару раз, проходя по коридору Института, слышала злорадное хихиканье: "экспериментальный образец". Улька сразу меня предупредила, чтобы я не вздумала связываться с этими девицами. Они известные провокаторы и зачинщицы, но их родители высокородные столичные маги и на их проделки закрывают глаза.
А еще в газетах писали о переговорах с Аргоном. Все ждали, чем же закончатся переговоры, но никто ничего конкретного сказать не мог. С замиранием сердца я читала последние новости об Аргоне, боясь лишь одного – войны. Кто знает этих аргонцев. Я вот совсем не была уверена, что Корвейн в безопасности.
Но самое ужасное, что случилось в Польене – это моя встреча с семьей. И отец и Лани удивились, когда на перроне Польена я встретила их. Сказав, что все им объясню потом, я вместе с ними отправилась в больницу, в которой уже ждали нас. Пока маму оформляли и осматривали, отец хранил суровое молчание, а сестра бросала на меня недоуменные взгляды. Отец с Лани разместились в пансионате при больнице, планируя пробыть в Польене один день. Там-то я и рассказала всю историю своих злоключений от участия в эксперименте до пробуждения магии.
Лани слушала меня с широко распахнутыми глазами, а отец при первых моих словах повернулся спиной и слушал, смотря в окно. Я прекрасно знала, что реакция отца будет ужасной, но все равно была не готова. Лучше бы он наорал на меня, обозвал. А он просто сказал, что я вся в матушку, такая же дурная. И чтобы я не смела показываться ему на глаза.
Лани восприняла все гораздо спокойнее. Когда я вышла из пансионата, она догнала меня и крепко обняла. На прощание сунула мне все деньги, что были у неё с собой, мотивируя тем, что мне нужнее. Отец если уж на кого обижался, то надолго.
Именно по этой причине мне пришлось искать подработку. В Польене была масса возможностей для студентов. Недалеко от Института располагалась лавка артефактов. Там я и стала подрабатывать, исполняя все, что ни скажет владелица этой лавочки. Платили немного, но я и этому была рада. Неизвестно сколько еще продлится моя опала, а тянуть деньги из сестры я не хотела.
Примерно через месяц после нашего с Эжен перевода в Польен всю Империю облетела прекрасная новость – переговоры с Аргоном увенчались успехом. Мир восстановлен. В честь такого события в нашем Институте были устроены небольшие каникулы. На целую неделю студенты были освобождены от занятий. Некоторые студенты воспользовались праздником, чтобы съездить домой, но большинство все-таки осталось. Но мне безделье не грозило. Все лавки и салоны работали в усиленном режиме, ведь всем известно, что в праздничные дни люди охотнее расстаются с содержимым своего кошелька.
Хозяйка салона обещала заплатить за эти дни вдвое больше, что мне было только на руку. Несмотря на то что с души словно камень упал – Корвейну больше не грозит опасность – мое моральное состояние оставляло желать лучшего. Мне очень хотелось бросить все в этом Польене и вернуться в Торон, хотя бы для того, чтобы увидеть мага. И лишь благоразумие удерживало от такого безрассудного поступка. Минутная слабость может изменить всю мою жизнь далеко не в лучшую сторону.
На третий день праздников я взяла передышку – ментальный целитель Давар Лонье с которым я поддерживала общение через кристалл сообщил, что я могу наконец-то, навестить маму и я не собиралась откладывать визит.
Сезон дождей был в самом разгаре. Небо, как и вчера, было затянуто серой пеленой из которой временами накрапывало. Мои сокурсники сейчас в основном сидели по разным кафе и кофейням, а я шлепала по лужам, надеясь, что небеса не разверзнутся над моей головой и я благополучно доберусь до общежития. Настроение было не то чтобы хорошее, но приподнятое. Мама, конечно, пока еще меня не узнавала. Она вообще никак не отреагировала на мое появление, но зато она больше и не сидела, уставившись в одну точку. Маму я застала за рисованием. Как мне объяснил целитель Давар, это тоже своего рода лечение, которое дает неплохие результаты. Жаль, что столько лет было упущено – если бы не папино упрямство, возможно, мама сейчас была бы здорова. Поглощенная этими мыслями я не сразу отреагировала на отдаленные раскаты грома и не прибавила шаг. За что и поплатилась. Когда до Института осталось не больше пяти минут, пошел такой ливень, что я буквально через пару метров вымокла до нитки. Редкие прохожие выглядели не лучше, зонты не спасали от мощного потока воды, лившегося с небес. И только маги, окруженные защитным сиянием, оставались сухими.
Когда впереди замаячили ворота Института, у меня уже зуб на зуб не попадал – это не теплый летний дождичек, в сезон дождей запросто можно свалиться с простудой. Возле ворот стоял крытый экипаж, стоило только мне поравняться с ним, как приоткрытая до этого дверь распахнулась и со словами "наконец-то", меня втянули внутрь.
Я даже испугаться не успела, как увидела перед собой довольное лицо Корвейна. Он ловким движением развязал завязки моей накидки, стянул её и накинул мне на плечи свою форменную куртку.
– Ну и мокрющая ты, Рони. Чего тебе вздумалось гулять в такую погоду?
С радостным возгласом я кинулась в объятия мага. В этот момент я действовала только на эмоциях. Забыв о всех доводах разума я просто поддалась чувствам. Уткнувшись в плечо Корвейна, просто наслаждалась теплом его рук, его запахом, ощущением его близости. И не сразу поняла, что все это время экипаж вовсе не стоял на месте, а куда-то двигался.
– Куда мы едем? – в сумраке экипажа все казалось таким неважным и незначительным, главное, что он рядом.
– Туда, где мы можем спокойно поговорить.
– О чем? – хотя какая разница.
– Например о том, что ты делаешь в Польене, – и хоть голос Корвейна оставался ровным и даже мягким, мне почудилось хорошо сдерживаемое недовольство.
– А что ты делаешь в Польене? – я не смогла сдержать улыбку и, посмотрев в глаза Корвейна, снова уткнулась ему в плечо.
– Вылавливаю мокнущих под дождем студенток и похищаю их.
– Я согласна.
Кровейн негромко рассмеялся:
– Рони, ты даже не дослушала до конца. Вдруг, я отдаю похищенных девушек на съедению дракону?
– Главное, чтобы перед съедением меня напоили горячим чаем. Там, куда ты меня везешь, мне предложат чашку чая?
Когда экипаж остановился и дверь распахнулась, я увидела потоки воды, текущие по улице. Корвейн подхватил меня на руки и понес в сторону видневшегося сквозь ливень одноэтажного особняка. Хотя смысла в этом уже не было – я вымокла насквозь, так что до особняка могла и сама дойти.
– Чей это дом?
– Моих родителей.
Я даже вздрогнула. Как-то я совсем не этого ожидала. Думала, мы поедем в уютное кафе, где тепло, витают ароматные запахи и играет негромкая музыка.
– А они не будут против нежданных гостей?
– Они живут в столице, здесь бывают редко. Так что не переживай. Тем более, ты моя гостья.
Корвейн оставил меня на попечение горничной, которая помогла мне снять мокрое платье. Я бы и сама справилась, но тут видимо было так принято. Разумеется, что платья, в которое я бы могла переодеться, не было. Поэтому я закуталась в просторный теплый халат. Появиться в таком виде перед Корвейном было, конечно, не совсем прилично, но не оставаться же в мокрой одежде, рискуя заработать простуду? Но когда, войдя в небольшую гостиную, я увидела стол, на котором стояли чашки с горячим шоколадом, я забыла о своем смущении. В гостиной горел камин, что только добавляло уютности и семейности в обстановку. И Корвейн в простой домашней одежде как нельзя лучше вписывался в эту атмосферу.
Когда я, наконец-то, отогрелась и расслаблено откинулась на спинку кресла, которое Корвейн предусмотрительно подвинул ближе к камину, только тогда мы вернулись к теме моего пребывания в Польене.
