Текст книги "Одержимая тобой. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Татьяна Адриевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
– Ты боишься остаться взаперти? – осторожно спрашивает он.
– Ты понял, да?
– Я человек наблюдательный. А ещё у меня хороший слух.
– Я уже научилась избегать появления панических атак. Потому что я знаю, от чего конкретно они возникают. Предупрежден – значит вооружен, верно? Только в этот раз не справилась… Наверное из-за эффекта неожиданности… Но я боюсь не только быть запертой. Боюсь мест, из которых не могу выйти самостоятельно. Как сейчас. Это равносильно запертой двери.
Дмитрий задумывается на какое-то время.
– Пошли… – зовёт он, протягивая руку.
– Куда?
– Я найду для тебя выход.
– Сбросишь за борт что ли?
Он щурится – и почему у него получается делать это так красиво?
– Кажется, ты говорила сегодня, что доверяешь мне.
Я неуверенно подаю свою руку. Его горячая ладонь обжигает мне ледяные пальцы. И снова внутри меня зажигается крохотный огонёк, даривший тепло и спокойствие. Вот что мне нужно – чувствовать его прикосновения. Он проводит меня к верхней палубе. Здесь, в самом центре размещается большой круглый бассейн, подсвеченный голубым светом. Так вот почему я слышала плеск воды, здесь кто-то купался.
Дмитрий двигает к краю палубы два лежака и усаживает меня на один из них. Не совсем понимая, что мы делаем, я хочу лишь снова завладеть его тёплой рукой.
– Приляг, – просит он, стягивая с меня плед и накрывая им как одеялом.
Я послушно опускаю голову на мягкую подстилку лежака и вижу чёрное необъятное небо с бесчисленным количеством ярких звёзд. Они едва уловимо плывут по небу, а мне кажется, что я парю среди них. Неосознанно на лице появляется улыбка, и я восторженно признаюсь:
– Это – здорово.
– Знаешь, как найти Полярную звезду?
Я отрицательно качаю головой, старательно вглядываясь в небо.
– Может вон та? Самая большая, что светится голубым цветом?
Дмитрий опускается на соседний лежак, так же смотря в небо.
– Полярная звезда светит жёлтым, а эта, если не ошибаюсь в названии – Регул, сердце созвездия Льва.
– Того самого, из знаков зодиака?
– Да. Присмотрись, к самым ярким звездам. Если их соединять, – Дмитрий вытягивает руку и пальцем рисует условные линии, – Получается силуэт, похожий на Египетского сфинкса.
Я слежу за его рукой и с удивлением замечаю, что он прав. Впечатленная, прошу его показать Полярную звезду. Я совершенно забыла, что она находится в созвездии малой медведицы и достаточно далеко от Регула, на который я изначально показала.
– Откуда ты столько знаешь о звёздах?
– В детстве я очень часто рассматривал созвездия вместе с дедом. Жаль я и половину не помню из того, чему он меня учил.
– А вот это что за соединение? Видишь где множество маленьких звёзд?
– А на что это похоже, как думаешь?
– На трезубец…
– Так это он и есть. Знаешь, существует легенда о семи дарах неба. Когда простые люди заполучили дары скованные из звёзд и превратились в великих правителей. Этот трезубец достался Тритону, властелину морей.
– Правда? Как интересно…
– Если честно, я это только что придумал… Потому что понятие не имею, что это за созвездие.
Я не сдерживаю короткий смешок, снова устремив взгляд в небо. Мы будто больше не плывем на яхте, а медленно летим по небу, выдумывая всё больше и больше созвездий. Дима действительно нашёл выход для меня, я смогла забыться. С каждым вздохом становится лучше. Дрожь спадает, сердечко бьётся быстро, но уже не от страха. Тревога отступила.
– Извини, я не ожидала, что сорвусь – тихо обращаюсь к нему я. – Мне будет вечность перед тобой стыдно…
– Я думаю, тут не за что извинятся. И тем более стыдиться.
– Я испугала Свету.
– Она испугалась не тебя, а того, что сама спровоцировала причину. Если бы я сразу знал об этом сводничестве… – Дмитрий хмурится и смолкает.
Должна признаться, я тоже сердилась на Свету. Никогда ранее она не вмешивалась в мою личную жизнь, не позволяла этого делать своим друзьям. Она была единственным свидетелем того, как поступила со мной Фелиция. Но в этот раз решила поступить со мной точно так же.
– Моя мать не умерла, – тихо говорю я.
Дмитрий чуть поворачивается ко мне, но молчит. Стоит в этом признаться, как становится намного легче. Теперь кроме Светы об этом знает ещё одна живая душа.
– Я сбежала от неё четыре года назад. Раньше я никому этого не говорила.
Повернувшись, я заглядываю ему в глаза. Слишком темно – невозможно увидеть в них осуждение или недоверие. Именно так должен посмотреть на меня человек, узнавший, что я сбежала от родной матери.
– Даже не знаю, что с ней сейчас, может она болеет или голодает, а может в третий раз вышла замуж. И самое страшное – мне абсолютно все равно. Для меня её действительно не существует.
Я не выдерживаю и отвожу взгляд. Гораздо проще говорить такие ужасные вещи в небесные просторы. Они не будут осуждать или корить за это. Мне хочется оправдаться, чтобы Дмитрий понял, почему я похоронила свою живую мать, но не могу сказать причину, больше всего боясь встретиться с прошлым.
– Она всегда видела во мне себя. Мы действительно очень похожи – но только внешне. Я никогда не хотела поступать так же, как она когда-то. Поэтому она решила предать меня, сделать по своему, упрямо убеждая, что так лучше для нас обоих! Затем спокойно смотрела, что я не живу, а существую. Её не стало в моей жизни буквально за один момент, разве так должно быть?
– Кого ты испугалась сегодня, когда убегала? – Чуть помедлив, спрашивает Дмитрий. – Николая, или же своего прошлого?
– Я испугалась, что всё повторится. Николай напомнил мне вещи, о которых я стараюсь не вспоминать…
– Пообещай мне кое-что, – просит он, поймав мой взгляд. – Я не знаю, что с тобой случилось в прошлом, почему ты боишься закрытых дверей и одного имени. Но, прошу, не доверяй Николаю – он ничего не делает без своей выгоды.
– Спасибо тебе.
Я тепло и благодарно улыбаюсь Дмитрию, а затем поднимаю глаза к потрясающему виду, который не сравнится ни с одной надписью на воде…
Глава 7
Глава 7.
Поздний вечер выпускного. Безмерно пьяный Олег пытается спрыгнуть с крыши из-за неразделенной любви. Избалованный и наглый – тот, кто издевался на до мной целый учебный год десятого класса, в одиннадцатом вдруг полюбил. Все вокруг винят меня в его поведении. Особенно родная мать. Она мечтает стать тещей такой богатой семьи. Ну а мне приходится согласиться поехать с ними на принудительно-званный ужин, лишь бы Олег спустился с крыши. Лишь бы из-за меня никто не погиб.
Мы входим в шикарный дом, где располагается пентхаус Олега. Он неуклюже тащит меня мимо холла, который не имеет потолка – лишь широкая круглая лестница ведёт высоко наверх здания. Мы уходим в другое крыло, где расположен шикарный фешенебельный ресторан, в котором я вынуждена сидеть, закрыв рот, и принимать пьяные неловкие ухаживания. Фелиция сидит напротив и сияет от счастья. Именно в тот момент я впервые испытываю к ней чувство необъятной ненависти. Меня разъедает изнутри безысходность моего положения, полное одиночество, отсутствие чьей-либо поддержки. Я стараюсь продумать свои дальнейшие действия: как избавиться от навязанных отношений? Но я растеряна, загнана в тупик угрозами суицида, давлением матери и Олега. Вскоре мать решает добить меня окончательно. Спустя час она приступает к вопиющей лжи:
– Я так рада, что наши дети, наконец, воссоединились, Валерия. Катя влюбилась в Олега с самой первой встречи, плакала по ночам, переживала, что её чувства не взаимны!
– Что ты несёшь, Фелиция… – шепчу я униженно.
– Котёнок, нет ничего постыдного в том, что ты испытываешь. Мы уже обсуждали это…
– Прекрати…
– Нет смысла больше это скрывать! – Мягко обрывает меня мать, заговорщически подмигивая. – Олег без ума от тебя! Я лишь даю тебе шанс стать счастливой!
Олег сжимает мою руку с самодовольной миной на лице и уверяет Фелицию:
– Ваша дочь не будет ни в чём нуждаться, она в надёжных руках!
– Не трогай меня, – рычу я, отталкивая его, и встаю из-за стола.
Фелиция и Валерия одновременно прикладывают к губам ладони, словно заводные фарфоровые куклы.
– Я и не знала, что ты можешь зайти так далеко, – говорю я матери прежде чем выбежать из ресторана.
Олег настигает меня в холле, резко хватает за плечи и дёргает на себя. Я испуганно вскрикиваю и цепляюсь за него, чтобы не упасть. Мы стоим напротив большого светящегося фонтана.
– Сколько ты ещё будешь изводить меня? – кричит он и трясет меня изо всех сил.
– Пусти!
– Ты обещала! Стоя на крыше! Что будешь со мной! – продолжает кричать он, раскачивая меня ещё сильнее. – Ты обещала!
– Олег, прошу тебя! Отпусти. Давай поговорим!
Он отпускает меня так резко, что я буквально отлетаю от него как пробка из бутылки. Олег даже не замечает этого. Он плюхается на огромный диван, обшитый велюром, и размашистым жестом предлагает мне сделать то же самое. Я игнорирую его предложение, приглаживая растрепавшиеся волосы, и встаю напротив фонтана.
– Ты моя девушка… – пьяным голосом протягивает он. – Это главное, о чём мы будем теперь говорить.
Я молчу, гадая, у кого сейчас более жалкое положение: у меня или у него?
– Может, отметим это наедине? Твоя старушка явно тебя смущает…
– Нет, спасибо, – отрезаю я.
– Мне стоит только щелкнуть пальцем, и нам принесут все, что ты захочешь. Все моё – теперь твоё! Не отказывайся! – упрашивает Олег.
– Уже отказалась.
– Ну, – протягивает он. – Это скучно… Тогда сядь ко мне!
– Олег, я устала, мне нужно домой, понимаешь?
– Так почему бы нам не отдохнуть вместе? Присядь, я обниму тебя…
– Я хочу отдохнуть дома…
– Хватит уже! – довольно резко обрывает меня Олег и вновь поднимается. – Если гора не идет к Магомеду, то он сам идет к горе.
С этими словами Синицын приближается вплотную и крепко зажимает меня.
– Прекрати… – я пытаюсь вырваться, но он намного сильнее даже в пьяном виде.
– Ни за что! Ты моя девушка, забыла?
Синицын впивается губами в мой рот. Я задыхаюсь от окутавшего лицо запаха перегара. Старюсь отстраниться из-за всех сил, оступаюсь и, потеряв равновесие, лечу назад, прямо в фонтан. Олег не в состоянии меня удержать, хотя и пытается. Я шлёпаюсь в воду, а маленькие струйки обливают меня сверху.
Смех… тихий смех разрастается в более громкий, почти истерический. Я смотрю на Олега, краснея от стыда. Он держится за живот, не в силах совладать с приступом истерического смеха, пока я пытаюсь подняться. Вижу, как к нам спешит мать Синицина.
– Боже, деточка, как ты там оказалась? – восклицает она, помогая мне подняться. – Тебе нужно срочно просушить одежду, пойдем в дом, иначе заболеешь!
– Нет, нет! Дайте мне просто уйти, пожалуйста…
– Ни в коем случае! – поспевает к нам Фелиция. – Ты посмотри на себя! Нужно все просушить!
– Пусть Олег останется здесь! – требую я у матери.
– Не беспокойся, мы с Олежей пока поболтаем по душам! – уверяет та.
По душам? Откуда у такой как ты душа…
Через пять минут Валерия заводит меня в прихожую их блестящей квартиры. Нет, вернее сказать апартаментов. Блестящих в прямом смысле этого слова! Зеркала, бра, люстры, дверные ручки, выключатели, плинтуса напольные и потолочные – все сверкало позолотой, придавая квартире по-настоящему королевское настроение. Меня проводят в комнату для гостей, приносят домашний халат, в который я сразу переодеваюсь.
– Словно на тебя был сшит, – восхищенно воркует Валерия, забирая мою одежду, – Я прикажу экономке высушить твое платье, так что придется немного подождать. Если нужна ванная комната, она справа от тебя, там чистые полотенца, их меняют, как только съезжают гости.
Женщина показывает рукой на белую пластиковую дверь, затем выходит. Я тут же запираюсь, радуясь, что наконец-то остаюсь одна. От меня пахнет хлоркой, такой запах обычно присутствует в воде бассейна. Видимо в фонтан добавляют те же самые примеси, чтобы циркулирующая вода не темнела.
Я буквально заставляю себя войти в душевую кабину. Нужно как можно дольше находиться за закрытой дверью, чтобы избежать дальнейших приставаний пьяного Олега. В душевой негромко заиграла музыка. Удивленная, я замечаю на одной из стенок кабинки панель управления встроенным проигрывателем. Я могу переключать каналы, управлять громкостью и даже принимать звонки. Настроив проигрыватель на понравившуюся мне волну, я включаю воду и стараюсь всё обдумать. Теперь Олег не оставит меня в покое… Может нужно сбежать? Но куда? Как? Я пропаду, не справлюсь.
За размышлениями, я не замечаю, как летит время – минует тридцать минут. Закутавшись в широкое мягкое полотенце, я сушу волосы и хочу надеть халат… Странно, на вешалке его нет, хотя я точно вешала его туда… Я проверяю каждый закуток ванной комнаты – халата нет. Приоткрываю дверь – халат лежит на кровати, аккуратно расстеленный во всю свою длину.
– Кто здесь?
Оглядываюсь в темноте комнаты – никого. Быстро подбегаю к двери и проверяю замок – закрыто. Что происходит? Мне становится не по себе. Желая как можно быстрее убраться отсюда, я снимаю полотенце и чувствую на полуобнаженной спине чье-то дыхание. Вскрикиваю и быстро кутаюсь обратно.
– Почему ты остановилась? – я узнаю голос Олега. – Ты так красива без одежды.
Я испуганно разворачиваюсь, вцепившись в полотенце со всей силой.
– Как ты здесь оказался?
– Это же мой дом, и у меня есть ключи ко всем комнатам! – говорит он, наклоняя голову для поцелуя.
Я не могу оттолкнуть Синицына, понимая, если уберу руки с полотенца – оно упадет. Олег пользуется этой возможностью и прижимает меня к себе.
– Ты можешь узнать, готово ли моё платье? Пожалуйста! – прошу я его дрожащим от волнения голосом.
– Оно нам сейчас вряд ли понадобится…
Панический страх сковывает меня, в глазах темнеет. Его губы впиваются в мою шею, а руки просачиваются под полотенце. Я шокировано пытаюсь выкрутиться из его цепких лап и не потерять полотенце. Мои попытки безуспешны.
– Пусти меня, Олег, – умоляю я слезно, – Прошу, пожалуйста, отпусти.
В ответ я слышу блаженный вздох где-то в моих волосах. Олег крепко целует меня в губы, прижимая мои бедра к своим. Я чувствую его твердую плоть и истошно кричу, зовя на помощь маму.
– Тише-тише, моя малышка. Я не хочу, чтобы ты меня боялась. – Успокаивает меня Олег. – Фелиции нет в доме. Я позаботился, чтобы нам никто не мешал.
– Нет, пожалуйста, не трогай меня! – продолжаю умолять я. – Я сделаю все, что ты пожелаешь, только не делай глупостей!
– Но я хочу только этого… – шепчет он мне в ухо, его рука сжимает мою ягодицу. – Знаешь, как давно я хочу только этого?
– Олег, пусти меня! Если ты меня любишь, пожалуйста, пусти!
Он не отвечает, дёргая полотенце вниз. Я сопротивляюсь изо всех сил. Единственная мысль – удержать полотенце, иначе Олег победит.
– Не бойся, тебе понравиться, я буду нежен, моя малышка! – шепчет Олег, разжимая мои руки.
Я начинаю рыдать, когда он все-таки срывает с меня полотенце. Мне остаётся только царапаться и кусаться, пока его руки жадно изучают всё то, что скрывало полотенце. Олега злит моё сопротивление, он заламывает мне руки и кричит от боли, когда я кусаю ему плечо.
– Ну, раз не хочешь по-хорошему, будет по-плохому! – грозно чеканит он и с силой толкает меня на кровать.
Я не успеваю подняться, Олег сдавливает меня своим телом сверху.
– Пожалуйста, перестань… – сквозь всхлипы прошу я.
– Ты знала, что я хочу тебя! Бегала от меня, дразнилась! Больше я не намерен ждать. Ты примешь меня! Рано или поздно примешь! Я всё сделаю ради нас! Всё! Слышишь?
Мне не видно его лица, я только чувствую, как он спускает штаны, случайно задевая моё тело руками. Затем он смотрит на меня, его глаза сверкают ликованием победы и сумасшедшего желания. Я карабкаюсь из-под него, не желая сдаваться, и, кажется, что вот-вот выберусь… Внезапно, он с силой сжимает мне бедра и резко тянет на себя…
Страшная боль сковывает меня, из глаз струятся слезы. Пару часов назад, я и представить себе не могла, чем закончится мой выпускной вечер. Я сжимаю в кулаках одеяло, стараюсь беззвучно стерпеть боль, пока Олег трудно, до одури хищно толкается в меня, блаженно вздыхает от каждого своего ритмичного движения, становящегося все быстрее и быстрее. В какой-то момент он запрокидывает голову с громким поющим стоном. Затем его тело расслабляется и опадает на меня, затрудняя дыхание. Ничего бы этого не произошло, если бы Фелиция не запудрила Олегу мозги!
– Малышка, правда, это было здорово? – часто дыша, хрипит он.
– Ты больной ублюдок, слезь с меня! – яростно шиплю я.
Олег перекатывается на спину, игнорируя оскорбление. Я потихоньку бреду в ванную комнату, ноги ватные и не слушаются, бедра болят, голова кружится.
Наверное, это состояние называется шоком. Я облокачиваюсь перед зеркалом, касаясь ладонями холодной плитки, и не узнаю своё отражение. На меня смотрит заплаканная потерянная девушка, до которой никому нет дела, которую предаёт родная мать! И всё ради проклятых денег. Я резко отстраняюсь от зеркала, пугаясь выражения своего лица. Меня словно больше нет! Эта девушка в отражении – похоть эгоистичного богатенького сынка с больной психикой. Ей не дадут возможности полюбить, сделать выбор самой. Так же как не дадут стать личностью. Теперь для неё есть одно название – кукла. Красивая и пустая внутри. С ней будут играться, пока она не наскучит, а потом выбросят за ненадобностью.
Меня начинает трясти, я падаю на колени и тихо плачу. Плачу настолько тихо, чтобы ни один звук не коснулся моих ушей. Слышать свою сломленность было невыносимо.
Я провожу в душе больше часа, убеждая себя – это еще не конец, я забуду все, что сегодня произошло. Сбегу. Нужно лишь дождаться, когда мой обидчик уснёт. Наконец, выхожу, убедившись, что Олег спокойно спит укрытый одеялом. Комната закрыта изнутри, но я не могу её открыть. Видимо у замка гораздо больше секретов, чем мне известно. Пытаясь выбраться, я бужу Олега.
– Куда собралась? – сонно спрашивает он.
Я не отвечаю. Это был мой первый раз, когда я оказалась заперта.
– Ты не сможешь открыть дверь, ложись спать.
Может нужно сильнее крутить ручку? Я громко стучу по ней, пытаясь силой открыть дверь.
– Знаешь, я сразу не понял, почему ты такая узкая, значит я первый… – все так же спокойно говорит Олег, разглядывая испачканное одеяло. – Было очень больно?
Треск… Ручка отламывается от замка, в отчаянии я швыряю ею в закрытую дверь.
– Ну что ты наделала? – соскакивает он с кровати, – Теперь мы не выйдем отсюда, пока нас не откроют снаружи! Ложись в постель!
– Ни за что! – медленно произношу я.
Олег скрещивает руки на груди и злобно гремит:
– Думаешь, я у тебя спрашиваю? – он хватает меня за руку и тащит к кровати, – Я сказал ложиться, значит, ты должна спать! Поняла?
– Ненавижу тебя! Ненавижу! – истошно кричу я, пытаясь вырваться. – Ты спятил, если решил что сможешь удержать меня рядом силой!
– Удержу, вот увидишь.
Олег толкает меня на кровать, накрывает одеялом. Я брыкаюсь, и он раздражённо матерится. В тот же момент я получаю звонкую жалящую пощечину и замираю от неожиданности.
– Так уже лучше. Не заставляй меня делать это снова, поняла?
Я держусь за щеку, тяжело дыша и молчу. Олег что-то ищет в темноте. Приглядываюсь, вижу в его руках брюки. Он резко вырывает из пояса ремень. Я понимаю его намерения, только когда он наседает на меня сверху и захватывает мне руки.
– Нет! Нет! Нет!
Олег не слушает, резко стягивая узлы. Я в ужасе дёргаю руками, ремень врезается в кожу и не даёт даже малейшей свободы действий. Свою первую кошмарную ночь я провожу в безуспешных попытках освободиться…
Я словно через толщу воды слышу собственный болезненный стон и переворачиваюсь. Дергаю рукой – она легко поддаётся, ремень испаряется, так же как и тугие узлы. Я утыкаюсь во что-то тёплое, с приятным, едва уловимым мятно-миндальным запахом. Неосознанно прижимаюсь ещё ближе… этот запах порождает во мне невероятное успокаивающее чувство – моей защищенности. Теперь все хорошо, я в безопасности.
Глава 8
Глава 8
Спустя долгое время я открываю глаза, щурясь от яркого солнца. Приятный и такой любимый аромат окутывает меня. Первым, что я вижу – широкую грудь в чёрной рубашке поло прямо перед моим лицом. Она медленно вздымается от вздоха, а выдох ощущается где-то в волосах на макушке. Понадобилось время, чтобы понять – я лежу в тёплой кровати рядом с Дмитрием. И как я здесь оказалась? Одна рука нагло висит на его плече, вторая упирается в грудь. Я пальцами чувствую твёрдые мышцы и борюсь с желанием провести по ним. Осторожно приподнимаю голову и тут же тревожу сон Дмитрия. Он щурится, закрывая глаза рукой.
Мы не одни. Рядом со мной лежит Алекс, со стороны Дмитрия – Света. Я быстро убираю руки подальше от чужой территории и вспоминаю вчерашнюю ночь. Помню, как нас начала искать Света. Она избавилась от Ксюши и, не увидев нас на прежнем месте, принялась громко окрикивать. Мне не забыть тот странный взгляд, которым она изучала пустующий по соседству от меня лежак. Именно его Дмитрий освободил, чтобы встретить подругу. Чуть позже к нам присоединяется Алекс – бедняга устал бегать от назойливой Ксюши. Мы обещаем, что «прикроем» его в случае очередного внезапного нападения.
Следующим незванным гостем оказывается Арти. Его девушка устала от вечеринки и ушла в глубокий сон, а он, страдая от безделья, набрёл на нас. Арти принес для Алекса благую весть – Ксю, наконец сообразившая о нецелесообразности попыток заполучить на ночь солиста группы, уединяется с нечёсаным бас гитаристом Гошей. Долгое время мы ещё смеёмся над курьезными небылицами Алекса, весело повествующего нам о гастролях и гулянках группы, а глубокой ночью, кажется, меня сморило. Я не помню, как шла в каюту.
– Доброе утро, – шепчу я тихонько Дмитрию.
– Доброе утро, – отвечает он низким хрипловатым голосом, глядя на ручные часы. – Уже десять.
Света сопит, услышав голоса, потягивается и льнёт к Дмитрию, скручивая вокруг него ноги и руки словно плющ.
– Нет, – подаёт голос Алекс, больше похожий на жалобный скулёж. – Нет-нет! Ещё же так рано, молчите! Молчите!
Он сжимается в комок, толкая меня задним местом.
– Эй, тут не так много места! – шикаю я на него, и легонько бью по плечу.
– Ты не давала мне спать полночи, так что терпи.
– Я?
– И часто ты плачешь по ночам?
– Никогда вроде…
– С дебютом!
Я удивленно хлопаю глазами, как вдруг вспоминаю свой сон. Начало моего кошмара. Неужели я плакала наяву? Марина ни разу за четыре года и словом не обмолвилась, что я шумлю по ночам. Хотя время от времени воспоминания, что я старательно блокирую в своей голове днём, тревожат ночью. Сейчас гораздо реже, нежели раньше… Когда всё было гораздо хуже…
– Это было недолго! – заступается за меня Света.
– Ага, но ты сбежала к стенке! Не потому ли, что тебе дважды досталось получить с колена?
– Надеюсь, тебе досталось больше! – язвит в ответ Света.
– Ничуть, – Хитро усмехается блондин. – Катюша потом спала мирно, видимо ты бесила её больше!
– Я вообще-то тут. – Возмущаюсь я.
– Мы тоже ночью были тут, – парирует Алекс, и рывком притягивает меня к себе.
Я успеваю лишь пикнуть, как падаю в его объятия.
– И все же должен поблагодарить тебя, ты вдохновила меня на песню! Пойдёшь сниматься в клипе моего нового хита: «Не плачь»?
– Ты серьёзно?
Пыхтя и барахтаясь, я выпутываюсь.
– Конечно, серьёзно. Я почти не спал, пока писал песню! – Он загадочно переглядывается с меня на Дмитрия.
– Хочешь почитать?
Чуя какой-то подвох, я уже потягиваюсь к мятым листкам, как в последний момент Алекс перехватывает их.
– Хотя будет лучше, если вы услышите её в действии. На репетиции!
– Мы что, первые услышим новый хит «Тихого Ангела»? Ты приглашаешь нас? – не скрывая восторга, голосит Света.
В какой-то момент мне кажется, что подруга лишится чувств.
– Конечно! – Задрав нос, отвечает Алекс. – Только не берите с собой Ксюшу, я не выдержу и буду вынужден переступить через запрет «не обижать своих фанатов» и послать её на х…
– Тсс! Что за выражения! – Возмущаюсь я.
– Это крик души!
– Ты забыл, вчера она изменила тебе с Гошей! – смеётся Света.
– Я бы расстроился, будь то Катюша… – Алекс дарит мне один из своих самых сексапильных взглядов.
Трудно не признать – пепельный блондин отлично выглядит и, несомненно, умеет этим пользоваться. Но своеобразный стиль Ксю оказывается ему, мягко говоря, не по душе.
– А ты не бережёшь свои флюиды для сцены, да, Казанова? – замечает между делом Дмитрий.
Слова звучат мягко и шутливо, но улыбка смущения так и лезет на порозовевшие щеки. На одно короткое мгновение мне чудится разглядеть в его темных глазах холодную враждебность – как глупо!
Алекс натягивает на лице улыбку и хитро щурится:
– У меня их много, на всех хватит.
Мы оказываемся на причале ближе к полудню – моё суточное приключение подходит к концу: романтика, триллер, драма – и всё в одном действии. Николай пытался поговорить со мной как минимум четыре раза, но я не предоставила ему ни единой возможности. Это наша последняя встреча – больше никаких свиданий.
Если рассуждать масштабнее – я не единственная, кто неблагоприятно провёл вчерашний вечер. Ксюша на собственной шкуре чувствует горький вкус разочарования – не всегда провести ночь с участником известной группы, даже если он сильно накачанный, но сальноволосый – означает получить удовольствие. Особенно если участник пьян и ему ровным счетом плевать на тебя. А если после сомнительного удовольствия видишь своего идола, которого так и не получилось завлечь, в компании девушки, что на дух не переносишь – настроение совсем исчезает. Казалось бы, хуже уже быть не может, но – ты узнаешь, что они спали вместе и мысль: «У них, возможно, был отличный жаркий секс, против моего непонятного инцидента в кабинке туалета» – заставляет зеленеть от злости. Утешает только слово «возможно».
Николай тоже прибывал не в духе – вложить приличную сумму денег на организацию вечерники и не осуществить свои планы – не лучшая награда за старания. Но так бывает, когда ставишь не на ту девушку – внешность обманчива. А ещё если учитывать, что потенциальная избранница проводит всё оставшееся время в компании твоего неприятеля – тянет на полное фиаско.
Надо отдать должное подруге и её возлюбленному. Всё оставшееся у нас совместное время проходит без единого намёка на мой бесконтрольный приступ паники, свидетелями которого они становятся ночью. Но всё же, я ловлю себя на мысли, что избегаю их взглядов. Особенно Дмитрия.
Даже спустя несколько дней я не решаюсь первая набрать номер подруги. Вечерами воспоминания бесконечного звездного неба не дают мне покоя, а с ними невероятно красивое лицо Дмитрия. С ночами у меня тоже не всё гладко – я долго не могу заснуть, вспоминая сказочное тепло, что я ощущала в ту ночь, прижавшись к нему. Совесть и разум терзают меня – я не должна вспоминать, думать, мечтать – но непослушное сердце трепещет. Угрызения совести над ним не властны.
У меня получается забыться только в день съёмок. Здесь все происходит совершенно не так, как я себе представляла. Когда Ромка рассказывал, насколько это утомительно, я считала – он просто важничает и хвастается. Как же я ошибалась! В течение часа помещение готовят к съемкам. Почти столько же меня гримируют. Всем недовольный режиссер Виталий гоняет бедных работяг с места на место, пока в своей постановке не достигает идеального, по его мнению, эффекта.
Оказывается не так-то просто играть в паре с абсолютно незнакомым мужчиной. С Ромкой, которого я знаю почти как брата, все совсем по-другому. Это моя первая игра на камеру, снимают несколько дублей почти каждого фрагмента съемок. Я стараюсь внимать каждому слову режиссёра, и старания не проходят даром: когда мы просматриваем отснятые дубли, привередливый Виталий хвалит нас за работу.
Самые томительные моменты для меня – это перерывы, в которых меняются декорации. Съемочная площадка деформируется до неузнаваемости, не видя всего этого, я бы никогда не подумала, что реклама снимается в одном помещении.
К концу дня я становлюсь словно выжатый лимон. На город опускаются сумерки. Я устало иду с остановки, смотря на вечно-спешащих людей, и желаю только одного – хорошенько выспаться после напряженного дня.
– Катя!
Я напряжённо застываю. Перед входом в общежитие сидит унылый измученный Николай. Он чуть подаётся вперёд, увидев меня. Видимо он приехал после окончания рабочего дня, облеченный в белую рубашку и темно-синие брюки. Пиджак в цвет покоится на пошарканной спинке лавочки. Вокруг ни души, словно с заходом солнца студенты прячутся в комнатах, ожидая судного дня.
– Что ты тут делаешь?
Я держу расстояние между нами, готовясь в любой момент зайти внутрь здания.
– Может, поговорим? – Николай хлопает ладонью лавочку рядом с собой. – Не бойся, я не собираюсь тебя насильно красть у порога дома, даю честно слово.
Немного помедлив, я все-таки подхожу, присев гораздо дальше места, на которое звал Коля. Он бросает грустный взгляд на расстояние между нами и уныло говорит:
– Ты не отвечаешь на мои звонки, даже сообщения не читаешь. Мне нужно объясниться.
– Как можно объяснить приглашение на дружеский ленч с заранее спланированным финалом в виде постели в розах? Ты со всеми так дружишь?
– Я не планировал этого заранее…
– Хватит, – резко обрываю я. – Ты и шампанское не поддавал мне постоянно. Я может и блондинка, но не настолько глупа. И все эти мажорные трюки «все мое – твоё» мне совершенно не интересны.
Николай обреченно качает головой, хмурясь и говоря:
– Хорошо Катя, я полный осёл. Довольна?
– Я не жду от тебя признания своей правоты.
– Да, я допустил ошибку. Я привык, что девушки, как правилом, не против торопить события. Но я не хочу, чтобы все так закончилось – в конце концов, я прослыл в твоих глазах отпетым негодяем и мне нужна возможность исправить это.
– Почему? Я не держу никакой обиды. Мы сразу не разобрались в намерениях друг друга и немного повздорили. Давай всё забудем и продолжим жить своей привычной жизнью без угрызения совести и душевных терзаний.
– Как у тебя все просто. Жаль со мной не так. Я вижу, кто ты есть! Ты простая, милая девушка, без царской короны на голове. Этого достаточно, чтобы я попытался всё исправить! Ты нравишься мне, Катя. Очень…
– Тебе не нужна такая как я, поверь мне…
– Скажи прямо, у тебя есть кто-то?
Я отрицательно покачала головой.
– Но есть тот, кто нравится?
– Нет же.
Я опускаю взгляд, прогоняя из головы образ Дмитрия. Всего один вопрос и сердце непослушно трепещет в протесте – тебе нравится один парень, но ты не сможешь сказать этого даже себе.
– Послушай, – как можно мягче начинаю объяснять я. – Ты хороший парень. Уверена, девушки твоего круга мечтают быть с тобой…
– Но не ты! – будто обвиняя, говорит Николай.
