Текст книги "Одержимая тобой. Часть 1 (СИ)"
Автор книги: Татьяна Адриевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
– Вот теперь ты достаточно чистая, – говорит он с легкой улыбкой.
Я улыбнулась в ответ. Его мягкий приятный голос спускает меня с небес.
– Подумать не могла, что можно так приятно мыться. С этого дня я обожаю душ! – мой голос звучит низко и хрипловато.
– Я знаю множество приятных способов испачкать тебя вновь…
– Ох, пачкаться мне тоже очень нравиться, – я животом чувствую всю его готовность и провокационно обвиваю ногу вокруг его бёдер. – Сколько любимых дел можно открыть для себя всего за один вечер.
Целую его шею и чувствую, как он вжимается в меня сильнее, придавливая к стеклу.
Он вновь доводит меня до безумия. Когда мысли растворяются в голове и остаются одни инстинкты. Я теряю счёт времени, и спустя бесконечность лежу в низкой оливковой кровати, прижимаясь к сильному телу Дмитрия. Засыпаю. Уставшая и удовлетворённая.
Он гладит мне волосы и задумчиво смотрит на догорающее пламя биокамина. В спальне тепло и уютно.
– Это все сон, – бубню я едва слышно. – В реальности ты не можешь быть со мной здесь и сейчас…
– Почему?
– Разве не ясно? До этого вечера ты ненавидел меня! А сегодня мы засыпаем в одной кровати. Да и секс на самом деле не может быть таким приятным.
Он едва заметно улыбается и переводит на меня задумчивый и немного отстранённый взгляд.
– Я никогда не ненавидел тебя, Катя. Выбрось уже эту чушь из своей прелестной головки.
– Но…
Он не дал мне сказать:
– Ты свела меня с ума ещё в первый день нашей встречи. Я как сейчас вижу тебя, в коротеньком серебристом платье, когда ты закрыла глаза и медленно пила крепкий коктейль в «Айрисе». Ты слишком красива, чтобы тебя не заметить. Помню, как не удержался и остановился подальше от столика, чтобы полюбоваться тобой. Уже тогда я понял, что ты, та самая Катя, подруга Светы, и как ты оказалась опасна…
– Не может этого быть, – недоверчиво хмурюсь я.
– Я помню каждую делать, спроси что хочешь, – Мягко улыбается Дмитрий. – Даже то, как забавно ты грозила своими тоненькими пальчиками, чтобы за столом вели себя тише. Как распахнула на меня свои прекрасные изумрудные глаза и удивленно застыла. Как ты украдкой разглядывала меня. Ты и представить себе не можешь, насколько приятно мне было осознавать, что я тебя смущаю. Помню твой сладкий аромат, когда ты приземлилась рядом со мной за столик. Позже за баром, когда я не удержался и наклонился к тебе, понял, что так пахнут твои волосы. Знаешь, а ведь я не хотел знакомиться с тобой!
– Почему?
– Я никогда не был в восторге от компании Светы. А ты, после первых трёх неудачных попыток познакомить нас, представлялась мне эдакой принцессой на горошине, которая под любым нелепым предлогом не приходила на встречи.
– Потому что я тоже не хотела знакомиться с тобой! Вот и выдумывала разные небылицы, лишь бы оттянуть время… Очень часто это помогало!
Я смолкаю и сжимаюсь, понимая, что сболтнула лишнего.
– То есть… не тянуть время… я имела ввиду…
Дмитрий усмехается и качает головой.
– Ты тянула время, чтобы пропустить очередное знакомство с очередным ухажёром, я понял. Можешь не выдумывать отговорки, Катя. Я прекрасно знаю насколько избалованная мужским вниманием Света. Это сразу бросается в глаза и во внешности и в поведении девушки. Скажу тебе, на первый взгляд, ты выглядишь так же.
– Я выгляжу… как? Ты шутишь что ли?
– Нисколько. Ты невероятно сексуальна и привлекательна. На тебя засматривалось столько мужчин! А ты вела себя так, будто ничего не замечаешь – старо как мир, стандартное поведение искушённой красавицы. Я ничего не мог с собой поделать, тоже засматривался, пока ты танцевала у сцены, глаз не мог отвести, как зачарованный. Из-за этого привлёк внимание Резникова, и тот не упустил возможности влезть в спор… – Дима смолкает на мгновение. – Я был почти уверен, что он уведёт тебя с площадки…
– Но он не увёл! У меня и в мыслях не было искать себе парня в «Айрисе»!
– Чуть позже я и сам это понял. – Он довольно улыбается и целует мою макушку. – С того дня я думал о тебе постоянно! И злился из-за этого на себя. Ты разрушила мой покой за один вечер, когда я меньше всего хотел этого! Когда мы случайно встретились в лифте, я был рад этому, словно мальчишка и пригласил в кафетерий, хотя все это время убеждал себя, что использую любой предлог, чтобы не видеться больше с тобой.
– Тебе было достаточно не обернуться, когда ты прошёл мимо.
– Это оказалось мне не по силам, стоило лишь увидеть твои невероятные глаза вновь. Я испугал тебя, в машине? Когда привёз, как тогда думал, на работу, и не мог оторвать взгляда от твоих губ – желал узнать каковы они на вкус…
– Ты смотрел на мои губы? – Я тихо смеюсь. – Ты не поверишь, Дима, я даже не знала этого, потому что сама смотрела на тебя ровно так же!
Он улыбается и выскальзывает из-под меня. Его пальцы касаются моей нижней губы, ладонь ложится на щеку. Я сладостно потягиваюсь.
– А ведь всё могло сложиться по-другому. Встреча в лифте могла стать нашей первой. Я бы сразу заметил тебя и придумал любой предлог, чтобы завести с тобой разговор. Познакомиться. Я бы всё отдал, чтобы повернуть время вспять, не поддаться убеждениям отца и дождался бы нашей встречи. Совершенно свободный. Тебя стоит ждать. Сейчас ты была бы полностью моя, а я не был бы той сволочью, которой сегодня стал…
– Что ты такое говоришь?
Дмитрий молчит, грустно вглядываясь в мои глаза и поглаживая мне щёку. Я теряю уют и покой, что царит в спальне. Мне становится не по себе.
– Дима…
Он закрывает глаза и выдыхает.
– Завтра ты сбежишь от меня, как только осознаешь всю грязь, в которую я тебя погружаю.
– Не правда. В конце концов, я сейчас здесь, зная, что ты не свободен!
– Знать и осознавать – разные вещи!
– Господи, да тем, кто знаком с тобой психолог не нужен! – Начинаю злиться я.
Дмитрий игнорирует мой выпад и тихо говорит:
– Я женюсь на Свете.
Я застываю. Всего за один миг погружаюсь в кромешный мрак. Грудь так сильно сдавливает, что не получается даже вздохнуть. Дмитрий прав, я ни черта не осознавала! И всего одной фразой он заставляет меня это сделать.
– Когда? – выдавливаю я.
– Я должен был сделать предложение в день её рождения.
Меня тошнит. Пальцы рук и ног леденеют, живот скручивают нервы. Я приставала к нему в ту ночь, целовала в губы. Он ответил, пусть и не сразу.
– Почему не сделал?
– Потому что за пару дней до этого вечера, ты вломилась в мой кабинет и призналась в том, что я единственный мужчина, который волнует тебя. Причём сделала это настолько открыто и честно, как не сделала бы ни одна женщина в мире. Ты горела от стыда. В тот день я понял, насколько ты неопытна и наивна. И как ужасно я поступил с тобой, когда поцеловал в машине. Ты снова заполнила всё пространство в моей голове, я просто не смог даже думать о предложении, не говоря уже о том, чтобы сделать его!
– А теперь, трахнув меня несколькими способами, ты внезапно понял, что пора подумать об этом? – зло шиплю я.
Дмитрий щурится, его взгляд становится жёстче.
– Я думал, что ты вполне осознавала, что делала, когда согласилась приехать сюда! А ты все-таки надеялась, что всё может сложиться по-другому, да?
Я совсем ни о чём не думала, – хотелось сказать мне. – Когда ты рядом, я не могу думать! Поэтому мне нужно было остаться одной, а не садиться в твою чертову машину!
– Нет!
– Тогда я не понимаю тебя!
– Это я не понимаю тебя! – Я выскальзываю из-под него, заворачиваюсь в простыню, и быстрым шагом направляюсь на кухню.
Стакан холодной воды из-под крана не приносит облегчения. Тошнота не отступает, мне безумно плохо. И не от своего жуткого предательства, а от осознания того, что Дмитрий никогда не будет моим. Он прав! Где-то в глубине души, я верила и надеялась, что между нами может быть нечто большее, чем просто секс. Но он спустил меня с небес на землю одной единственной фразой: «Я женюсь». Воздуха не хватает, я выхожу на лоджию в свежую ночную прохладу и с ногами забираюсь на мягкий диванчик. Город мерцает в темноте яркими огнями, с высоты это выглядит чудесно. Шум от дорог доносился отдаленно. Кругом тишина и покой. Вот она прелесть высоких этажей. Через некоторое время, я слышу, как щелкает дверь и понимаю, что больше не одинока. Дмитрий молча садится по другую сторону дивана.
– Я ведь могу ещё задавать вопросы? – спрашиваю я, после долгой тишины.
– Сколько угодно, Катя, – отвечает он почти с облегчением.
– Ты любишь Свету?
Он немного растерялся, и даже смутился.
– Я рассчитывал, что мы будем говорить о наших взаимоотношениях.
– Да, но учитывая условия, что ты предлагаешь для наших взаимоотношений, я должна полностью понимать своё положение в твоей жизни.
Он молчит, хмурясь. Между нами зарождается неприятный холодок. Ответа не будет. Мне становится нестерпимо больно. Я сжимаю кулаки, из последних сил стараясь держать достоинство. Я ведь была готова терпеть всё, лишь бы быть с ним рядом. От чего же я так жду услышать, что он любит меня, не её?
– Значит, от меня тебе нужно лишь моё тело, так? Ты ждёшь, что я благословлю твой идеальный брак с идеальной девушкой и буду спать здесь с тобой по первому твоему зову, как и подобает такой дешёвой шлюхе как я!
Дмитрий смерил меня холодным строгим взглядом и поджал губы.
– Я ничего не жду. Я знаю, что ты уйдёшь! А теперь, кажется, это дошло и до тебя! – резко говорит он, затем молча встаёт и покидает лоджию.
Это конец. Слезы заполняют глаза, и мерцающий город расплывается, став огромным горящим пятном. Именно в этот момент, я понимаю, что Дмитрий снова прав. Я не смогу и уйду из его жизни. Слезы брызнули из глаз, и я закусываю ртом простыню, стараясь не издавать никаких звуков. Лишь беззвучно трясусь, позволяя соленым каплям заливать мне щеки и нос. Голова вдруг становится слишком тяжелой, я падаю на подлокотник и забиваюсь в угол. Мне требуется время, чтобы успокоится и забыться. Пока не наступает полный покой…
Глава 17
Глава 17.
– Катя, немедленно открой! – ревёт Олег, тарабаня в дверь с неимоверной силой.
Я дрожу всем телом и ищу закуток, где могу спрятаться, чтобы перехитрить его и вырваться. Гостевая комната не большая, здесь нет отдельного душа, как в той, где живём мы. Мебели здесь тоже мало – раскладной диван, комод и шкаф. Спрятаться негде! Я двигаю стул, что одиноко стоит в углу комнаты, в середину, и залезаю на него, поспешно касаясь лампочек.
– Черт! – Я обжигаю руку и спрыгиваю, быстро стягивая покрывало с дивана.
Я касаюсь лампочек через него и выкручиваю одну за другой, погружая комнату в кромешный мрак. А Олег тем временем начинает ломать дверь. Безумно злой, он сыпет угрозами в мой адрес. А я вся трясусь, когда распахиваю настежь окно, перебрасываю покрывало через подоконник и вжимаюсь в стену рядом с отчаянно скрипевшей от мощных ударов дверью. В конце концов косяк отлетает от стены и дверь резко распахивается. Я не позволяю себе даже шелохнуться, чтобы не привлечь внимания. Олег влетает в комнату, оглядываясь. Дважды щелкает выключателем и замирает, увидев настежь открытое окно.
– О, нет! – кричит он, бросаясь к окну.
Моя приманка действует. Я рвусь в освободившийся проход, понимая, что у меня всего несколько секунд на опережение, и, что есть сил, несусь по длинному коридору в прихожую. За долю секунды я расправляюсь с верхним замком входной двери, затем со щеколдой и дергаю ручку. Нет! Дверь не поддаётся. Закрыт нижний врезной замок. Отчаянно кусая губы, я открываю тумбочки, в поисках ключа, как чувствую его быстрое приближение. Олег резко хватает мне волосы и тянет на себя. Я кричу от боли, цепляясь за его сжатые пальцы.
– Нет-нет, пожалуйста, Олег, пусти!
– Сегодня ты превзошла себя, дорогая, – проскрежетал зубами он и дернул меня ещё сильнее.
Я поддаюсь, лишь бы стерпеть боль. Он волочит меня по коридору в спальню, не задумываясь, сколько волос мне выдерет за этот промежуток времени. Из глаз брызжут слезы, я не могу сдержать рыдания страха и боли.
Он запирает дверь и тянет меня к кровати, могучим рывком толкая на неё. Затылок саднит, я хватаюсь за него, но уже через мгновение забываю об этой боли, так как по животу хлещет жесткий удар ремнем. Я чувствую дикую боль даже через футболку и вся сжимаюсь. Олег не останавливается, ударяя по спине. Этот удар терпимее, но я не могу сдержать крик.
– Заткнись! – гремит он и снова хлещет по мне, попадая в оголённую поясницу.
Я зарываю голову в подушку, заглушая крики и рыдания. Ещё пять сильных ударов и Олег успокаивается. Я чувствую, как он бросает ремень на пол, и полной мольбы голосом зовет меня:
– О, моя малышка! Что же я наделал! Прости, прости меня!
Он скоропалительно забирается на кровать к моему дрожащему телу и начинает бережно гладить мне волосы, затем покрывает поцелуями. Я вздрагиваю, но не могу отстраниться. Мне больно, кожа горит, и я боюсь пошевелиться.
– Зачем ты снова хотела это сделать? Разве ты не видишь, как я люблю тебя? Скажи, что мне сделать? Я исполню любую твою прихоть, куплю тебе весь мир, только не беги от меня, малышка! Обещаю, мы будем счастливы!
Слышу звук разрывающейся фольги и снова начинаю плакать.
– Нет, пожалуйста, пожалуйста! – умоляю я.
Олег не слушает, стягивая мне из-под юбки трусики. Сквозь боль стараюсь подняться, но он нетерпеливо придавливает мне голову и резко входит в меня с боку.
– Ты моя, пойми уже это! – стонет он, ритмично толкаясь в меня. – Я твой первый и последний мужчина! По-другому и быть не может!
Я рыдаю и жду, когда все закончится…
– Катя, Катя! Проснись! – в мой кошмар врывается взволнованный голос Дмитрия.
Я толкаюсь, вскрикивая, и открываю глаза. Чувствую слезы на щеках, и понимаю, что плакала наяву. Он сдерживает мне руки, вжимая их в мягкую поверхность кровати. Смотрит испуганно и неуверенно. Мы в спальне. Видимо я уснула, пока старалась успокоиться, а он вернул меня в теплую кровать. Мелкая дрожь пробивает тело, мне всё так же дико страшно. Забыв нашу ссору, я подрываюсь к нему, крепко сжимаю шею и рыдаю навзрыд.
– Катя, – едва слышно молвит он, и притягивает меня к себе в теплое, крепкое объятие, усаживает на свои колени и замирает рядом, давая мне вдоволь наплакаться на его плече.
– Моя маленькая девочка, – нежно шепчет он. – Все хорошо, я с тобой… Никто не посмеет навредить тебе, пока я рядом…
Постепенно я расслабляюсь, страх уходит вместе с плохими воспоминаниями о прошлом. И почему кошмары настолько реалистичны? Я будто переживаю весь этот ужас вновь. Будто это было не четыре года назад, а сейчас! Этой ночью!
– Я не смогла убежать, – сквозь всхлипы объясняю я. – Не хочу! Не хочу переживать это снова…
– Ох, Катя… – В его глазах так четко отражается боль. – Я обещаю, ты избавишься от этих кошмаров! Только не плачь, прошу тебя…
Мне наверное должно быть стыдно за свою истерику. За проявление неодолимой душевной слабости. Но всё, что я чувствую в этот момент – его бережные сильные объятия. Это мой собственный рай…
– Прости, – спустя бесконечность шепчу я. – Я не хотела будить тебя.
– Я не спал. Я сидел на лоджии, когда услышал крики… Тебе часто снится подобное?
– Нет, сейчас уже нет… – я по-детски вытираю слезы.
– Это был… кошмар… или воспоминание? – подбирая слова, спрашивает он.
– И то и другое, – помедлив, отвечаю я.
Дмитрий сжимает меня крепче, в глазах загорается опасный огонёк.
– Господи, Катя… что этот гадёныш делал с тобой? – гневно спрашивает он.
– Это в прошлом. Сейчас всё в порядке!
– В порядке? – задыхается он. – Ты кричала так, будто в дом ворвались грабители!
– Надеюсь соседи не вызовут полицию? – беспокоюсь я.
– Да плевать мне на соседей! – Нетерпеливо говорит он. – Ты плакала и дрожала от страха…
– Успокойся пожалуйста!
– Я успокоюсь только когда придушу этого засранца!
– О чём ты? Ты ведь не собираешься искать его? – в моём голосе отчетливо слышится страх.
– Собираюсь, – рычит Дмитрий. – Я лично спрошу с него то, о чём ты мне не говоришь!
– Нет! – отчаянно кричу я, чувствуя, как внутри зарождается уже знакомая тревога.
Я соскакиваю с его колен, сжимая волосы на макушке.
– Катя, я…
– Он больной ублюдок, Дима! – не даю ему и слова сказать. – Что ты хочешь от него узнать? Как он выпорол меня ремнём, не особо заботясь куда попадёт, из-за того, что я пыталась сбежать? Или в особых красках описал то, что случилось потом?
Дмитрий белеет, застывая во мраке комнаты словно восковая статуя. Его руки сжимаются в кулаки. Жевалки играют на его щеках, ожесточая лицо, а глаза гневно смотрят в пустоту, до тех пор, пока медленно не закрываются.
– Я найду его, – низкий голос дрожит от ярости. – Он заплатит за каждую твою слезинку…
– Нет! – в панике прошу я, слезы вновь застилают глаза. – Нет, пожалуйста, Дима! Я сбегу! Я клянусь, что сбегу снова!
– Ты настолько боишься его? – поражённо выдыхает он.
– Гораздо больше, чем запертых дверей! Не нужно лезть в моё прошлое, прошу тебя. Я справилась!
Дмитрий поднимается ко мне, напряжённый и бледный. Бережное касание его руки до моего лица так сильно разнится с гневным опустошенным взглядом чёрных глаз. Он завлекает меня назад на кровать.
– Поспи, ты наверняка сильно устала.
Я тяну его за собой и сжимаю в объятиях.
– Обещай мне, что не станешь его искать.
Он отводит взгляд и молчит.
– Дима…
– Не могу.
– Почему?
– Да потому что ты дорога мне, Катя! Ты вся, а не только твоё тело, как ты посмела выразиться! Потому что я с ума схожу от одной только мысли, что какой-то подонок брал тебя силой раз за разом, пока ты была беззащитной. Связывал, запирал и бил тебя! Потому что из-за него тебе снятся по ночам кошмары, и ты впадаешь в панические приступы!
Он замолкает, сжимая переносицу. Его действительно сильно беспокоит моё прошлое.
– Если это правда, и я действительно что-то значу для тебя, пожалуйста, Дима, пообещай! – прошу я, вжимаясь в него.
Дмитрий закрывает глаза и зарывается носом в мои волосы. Проходит вечность, прежде чем он, наконец, медленно кивает головой.
– Хорошо, – его голос едва слышен.
Я сжимаюсь в комок рядом с ним, укладывая голову на его оголенную грудь, и закрываю глаза. Дмитрий скрещивает наши руки и тихонько целует мне пальцы. Я чувствую, как расслабляюсь в его объятиях, проваливаясь в небытие.
– Мне никто не нужен кроме тебя, – сквозь сон признаюсь я. – Я… Я не хочу уходить…
– Я знаю, моя красавица, знаю… Спи, я всё расскажу тебе завтра… Ведь если ты уйдешь, я сам пропаду… – слышу его бархатный голос, словно во сне и всё стихает.
Будильник звенит будто сразу после того, как я заснула. Хватаю телефон и сбрасываю. Уже семь часов! Едва сумев оторвать голову от подушки, оглядываюсь. Утреннее солнце пробивается сквозь роскошные кремовые шторы. Я одна в постели. Трогаю подушку Дмитрия – уже остыла. Во сколько же он встаёт? В квартире не слышно не одного постороннего звука. Не мог же он оставить меня здесь одну! Или мог?
– Дима? – слабо зову его я и приподнимаюсь.
Тело болит, вызывая во мне сладостные воспоминания. Три великолепных оргазма. Если бы всё это оказалось сном, сейчас я проснулась бы не в люксовой квартире роскошного жилого комплекса, а в маленькой комнатке общежития на пружинной кровати.
В ответ тишина. Выбираясь из кровати, я разматываю на себе простынь. Следом приходит понимание, что я понятия не имею где сейчас моя одежда. Голенькая, я на носочках подкрадываюсь к темному креслу у биокамина и надеваю белую рубашку Дмитрия. Она настолько велика, что доходит мне до середины бедра. Засучиваю рукава и блаженно вдыхаю его аромат с воротника. Голова идёт кругом.
– Дима! – зову я чуть громче и заглядываю на кухню – никого.
Слышу, как в ванной комнате журчит вода и успокаиваюсь. Живот протяжно урчит в напоминание о вечернем голодании. Я прохожу на кухню и открываю холодильник. Растительное масло и две коробки пастеризованных сливок. Не густо. В ящиках кухонного гарнитура обшитого шпоном, нахожу зерновой кофе. Что ж, по крайней мере, кофе мы попить сможем.
В отличие от навороченной душевой кабины, с кофе-машиной у меня получается разобраться в два счета – три года работы официанткой не прошли даром. Две минуты и вуаля – приятный аромат двойного эспрессо заполняет всю кухню. По крайней мере, в кафетерии Дмитрий заказывал именно этот напиток. Себе же я паром взбиваю сливки, когда раздаётся протяжный сигнал дверного звонка.
Поспешно направляясь в прихожую, я стучу дверь Дмитрия:
– Ты ждёшь кого-то?
– Наш завтрак, – отвечает он.
Я умиляюсь. Голодной мне сегодня не уйти на кастинг. Игнорирую видеоглазок наверное больше по незнанию никого из окружения Дмитрия.
– Кто там?
– Алексей, – отзывается мужчина, неловко откашлявшись.
Я поправляю на себе рубашку, пальцами расчесываю волосы и приоткрываю дверь, осторожно высовывая голову. На меня смотрит тот самый мужчина, что вёз меня и Дмитрия из стриптиз-ресторана в общежитие. Мне становится неловко. Уже второй раз я предстаю перед ним в неприглядном виде. В прошлый раз с запахнутой кофтой и слезами на глазах, в этот раз в рубашке его босса и заспанная.
– Здравствуйте, – я стараюсь выглядеть вежливой и невозмутимой.
Его будто каменное лицо не выражает эмоций. Мужчина лишь кивает и протягивает пакет. Мне приходится чуть шире открыть дверь и выступить из-под неё, чтобы благополучно принять принесённые дары. Мужчина тут же опускает взгляд и чуть отворачивается. Смутившийся громила – глазам не могу поверить!
– Спасибо большое, – я юркаю назад за дверь. – Э, вы будете заходить? Могу предложить вам кофе.
Он смотрит на меня немного шокировано и отрицательно качает головой.
– Нет, что вы… – голос у мужчины басистый и строгий.
– Хорошо, спасибо ещё раз! Удачного вам дня! – Я улыбаюсь ему и машу свободной рукой.
Не понимаю, что делаю не так, но водитель и по совместительству разносчик завтраков, удивленно хлопает глазами, разглядывая меня, словно редкий музейный экспонат, и чуть слышно покашливает.
– И вам, – коротко кивает он и поспешно удаляется.
Вскоре я выкладываю на стол вкуснейшие сэндвичи, две порции омлета с лососем, апельсины и персики, нарезные хлеб, ветчину и сыр. Это завтрак на двоих? Да тут половину общежития накормить можно! Я натыкаюсь на новенькую зубную щетку и не могу сдержать улыбку. Кажется, Дмитрий может предусмотреть всё!
Мой предусмотрительный любовник входит на кухню, когда кофе приятно дымится в чашке, а я раскладываю нарезку на хлеб. Одетый в чёрные брюки, новую свежую рубашку и гладко выбритый, он окидывает меня взглядом и волнительно вздыхает.
– Какой изумительный вид открывается на моей кухне. – Говорит он с коварной улыбкой и облокачивается о дверной косяк. – С ума сойти можно.
Я немного смущаюсь, но вспоминаю все деяния, что совершала вчерашней ночью с этим мужчиной и смелее расправляю плечи.
– Ты открывала дверь в таком виде? – спрашивает он почти ревниво.
– В общем, да, – я присаживаюсь, закидывая ногу на ногу, и изгибаю спину. – Признаться честно, я понятия не имею, где моя одежда. Последний раз, я видела её в ванной комнате, но она была занята в ближайшие десять минут.
Дмитрий пробегает по мне взглядом, и кожа покрывается мурашками.
– В своё оправдание, могу сказать, что пряталась за дверью.
– Соблазнять меня утром одним своим видом… – хрипловато говорит он и качает головой. – Тебе нет оправдания.
– Этот кофе с меня, помнишь? – напоминаю я, и неизменно, все внутри воспламеняется от этих чувственных хриплых ноток в его голосе.
Он улыбается и садится рядом с парящей чашкой. Я тоскливо смотрю на расстояние между нами, затем ловлю его взгляд. В темных глазах сквозит желание. Чувствую, как дыхание захватывает, но взгляд не отвожу. Бедра чуть сжимаются сами собой, он замечает – его губ касается едва заметная улыбка.
– Приятного аппетита, – низким бархатом шепчет он.
Низ живота скручивает, я опускаю взгляд и тихонечко выдыхаю. Я почти уверена – он специально дразнит меня.
– Спасибо, – с придыханием отвечаю я. К щекам приливает кровь.
Беру сэндвич, стараясь отвлечься, но совершенно не чувствую вкуса. Боже, может, я сплю и во сне жую подушку?
Он делает два глотка кофе и тянет руку к моей ноге. Я сглатываю, застывая в томительном ожидании. Жаркого касания нет. Опускаю глаза вниз и вижу его руку на его же колене. Щёки разгораются сильнее. Если Дмитрий затеял игру, я явно проигрываю – словно мышка в лапах сытого кота.
– Отличный кофе, – хитро ухмыляется он.
Хватаюсь за чашку и делаю слишком большой глоток. Кофе обжигает прямиком до желудка, я вытягиваюсь струной и хватаю побольше воздуха.
Дмитрий неспешно поднимается и обходит меня. Спиной чувствую, что он очень близко. Не сдерживаюсь, откидываю назад плечи и касаюсь его крепкого торса. Голова идёт кругом.
Он наклоняется, собирая пышную копну моих волос на одно плечо. Его губы почти касаются моего уха, когда он хрипло шепчет мне:
– Я хочу кое-что прояснить…
– Да, – с жаром выдавливаю я.
– Что "да"?
Вздрагиваю, когда его ладонь приспускает воротник рубашки, а губы проводят жаркую дорожку от шеи к плечу. Я прерывисто выдыхаю и откидываю голову ещё больше. Всё тело покрывается мурашками.
– Я хочу остаться с тобой…
– Хочешь… или остаёшься?
– Ох, Дима!
– Ответь…
– Я попробую! Так устроит?
– Вполне… – отвечает он и резко крутит мой стул на себя.
В первую минуту, как его губы жадно накрывают мои, я ещё осознаю, что не ходила в туалет, не приняла душ, не почистила зубы и съела небольшой кусочек сэндвича. Мысль отстраниться мелькает в моей голове лишь мгновение и лопается словно мыльный пузырь уже в следующее. Тогда же я начинаю отвечать на поцелуй со всей пылкостью и рвением, до тех пор, пока мы не оказываемся на кровати, абсолютно обнажённые и пылающие от обоюдного желания.
Это не было похоже на медленный сладострастный секс, что был между нами ночью на этой кровати. Скорее на бурю страстей. Всё слишком сладко, слишком приятно, наши движения быстрые и необузданные. Наслаждение накрывает меня с неистовой силой и остротой. Я едва ли соображаю, как сильно сжимаю его волосы – благо он не возражает, спускаясь с небес вместе со мной. И вот оно приятное послевкусие – полное расслабление.
– Боже, Дима… – прерывисто выдыхаю я, пытаюсь крепко обнять его, но руки слабые, не повинуются мне.
Он сам прижимает меня к себе в крепкое, долгое объятие, носом закрывается мне в волосы и шепчет что-то. Я не разбираю слов, в голове царит приятный дурман, выровнять дыхание не получается.
Мы лежим так некоторое время, пока наши тела не успокаиваются полностью, шум от дыхания постепенно растворяется, и ему на смену приходит ровное размеренное тиканье настенных часов. Я поднимаю к ним глаза и расстроено произношу:
– Кажется, ты опаздываешь на работу.
Дмитрий лениво поворачивает голову и поднимается. Я глаз не могу отвести от его тугого зада и переворачиваюсь на кровати, чтобы полностью разглядеть его восхитительную наготу. Этот мужчина красив до безумия! Он берёт телефон с тумбочки и немного хмурится глядя на дисплей. Несколько ловких движений пальцев и он прикладывает телефон к уху.
– Здравствуй, Лена, – голос совершенно иной, властный и строгий. Я невольно вспоминаю, что Дима большой босс. Знала бы его секретарша, в каком виде он с ней разговаривает. – Что у нас сегодня до девяти?…Отмени Арьязова, найди ему свободное местечко на следующей неделе… Нет, Фирсову оставь, попробуй перенести встречу на обед, в конце концов это в её интересах тоже… Спасибо, до встречи.
Я хмурюсь, чувствуя сильный укол ревности. Дмитрий будет обедать с какой-то там Фирсовой? Одёргиваю себя – он собирается жениться на моей подруге и заведёт от неё детей, а меня волнует деловой обед? Настроение моментально портится, но виду не подаю.
– Мне нужно в душ, – я потягиваюсь и соскальзываю с кровати. – Присоединишься?
Он склоняет голову, наблюдая, как я кутаюсь в его рубашку и ухмыляется:
– Позже… Иначе придётся снова двигать своё расписание.
Я привожу себя в порядок в максимально короткие сроки, но все же когда мы добираемся до кофе, он уже совсем остыл. Слышу, как вибрирует сотовый Дмитрия, когда варю нам свежие порции.
– Не ответишь? – тихонько спрашиваю я.
Он словно не слышит ни меня, ни свой сотовый, спокойно поедая омлет. Я ставлю перед ним горячий кофе и кошусь на его телефон – лежит дисплеем вниз.
– Это Света звонит? – спрашиваю я, разрушая напряженную тишину.
Дмитрий немного хмурится:
– Я пока не решил, что ей ответить.
Цепляю вилкой омлет и стараюсь держать язык за зубами. Я приняла условия и не имею права закатывать истерики.
– Меня не будет в городе до пятницы, – говорит он. – Думаю, ты должна быть в курсе.
– Я могу спросить, куда ты уезжаешь?
– Это по работе, – коротко отвечает он. – Дай свой телефон, я запишу туда все номера, по которым ты можешь со мной связаться.
Я протягиваю свой старенький сотовый. Сомневаюсь, что могу звонить ему в любое время.
– Ты едешь один?
– Нет, с коллегами.
Я перестаю жевать, вспоминая стервочку Розу. Может он спал с ней в этой же квартире. Кровь застывает в жилах. Чувствую на себе его проницательный взгляд, но когда он начинает говорить, его мысли далеки от моих:
– Как ты видишь здесь хоть что-то? – он оглядывает поцарапанный дисплей.
Я смущаюсь, но не успеваю ответить. Дмитрий произносит небрежным тоном, будто в порядке вещей:
– Сегодня Алексей привезёт тебе новый. Хватит ломать глаза.
– Я не ломаю, – ошарашено отвечаю я.
Дмитрий не слушает, сосредоточено вжимая клавиши пальцами.
– Здесь три телефона. Личный и два рабочих. Звони в любое время сначала на личный. Если он отключён, значит – я сильно занят и не могу ответить. Если что-то срочное и не терпит отлагательств, звонишь на любой из рабочих, тебя соединят со мной.
Я сглатываю. Такое чувство, будто у меня в любовниках президент.
– Я заведу тебе банковскую карту, Алексей привезёт вместе с телефоном. Не хочу, чтобы ты в чём-то нуждалась пока меня нет…
– Нет, – тихо перебиваю я.
Дмитрий замирает с вилкой в руках.
– Что нет?
– Я не возьму ни то, ни другое.
– Какова причина? – прохладно спрашивает он и хмурится.
– До вчерашнего вечера, я прекрасно обходилась без дополнительных удобств.
– И что плохого в том, что я хочу предложить тебе их?
– Я не собираюсь становиться твоей содержанкой, Дима.
Темные глаза сужаются, и воздух вокруг нас заряжается его недовольством. Я опускаю голову и переключаю все внимание на омлет. Желудок скрутило от волнения, и все вкусности стола уже не кажутся мне такими уж аппетитными.
– Спасибо, – осторожно говорю я, понимая, что, скорее всего, обидела его. – Благодаря тебе, у меня уже есть хорошая работа, и больше я ни в чём не нуждаюсь.
– Хорошо, – медленно кивает он, сверля меня строгим взглядом. – Мы вернёмся к этому вопросу позже.
