Текст книги "Играя роли (СИ)"
Автор книги: Таша Сосновская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
21
Не доезжая города мы свернули в коттеджный поселок. Честно, я была приятно удивлена. Отличная инфраструктура, а вид так вообще потрясающий. Зелень. Много зелени и домики похожие, но в то же время разные. Ровные дороги и тротуары, стриженные газоны, теннисный корт и стадион, по пути встретил огнями супермаркет в два этажа с огромной парковкой. И тишина. Покой я бы сказала.
Первой моей мыслью было купить здесь дом и поселиться. Но я тут же отмела ее. Лучше жить с родителями, там где есть кому помочь, позаботиться и поддержать. Не смогу я жить одна в чужом городе без родных. Пусть они не знали причины моего побега, но все же приняли мое решение. Они не отговаривали, не давили на родственные связи, просто приняли факт моего переезда.
– Красиво здесь! – выдохнула я.
– Мы давно живем в нашем городке. У меня есть еще квартира, но не хочу в городе. Мне на природе больше нравиться. Хотя сейчас есть причина, что заставляет лететь в город. – поделился Андрей.
Машина по петляла по улочкам и вскоре мы стояли у ворот дома. Двухэтажный, деревянный дом выглядел не пугающим, а скорее наоборот, словно слился с природой, что не мудрено. Дерево всегда смотрится выгодно в постройках, да и в отделке. Его запах и тепло, что исходит от него, вселяют в душу забитую железом, стеклом и бетоном, что то исконно русское, родное что ли.
– Мы на месте. Сейчас познакомлю с Глебом. – паркуя машину, на дорожке у дома, отозвался мой знакомый.
Сердце ухнула вниз от услышанного имени. Просто сочетание букв, а в сердце тут же тоска и грусть. Забыть хотела, начать новую жизнь, выкинуть его из головы. И как я не бежала, прошлое всегда настигало и давило на больное место. Не скрыться от того, что было, и даже через несколько лет оно вернется и вместе с ним боль. Оно вообще способно всплыть в самый не подходящий момент и разбередить душу.
Я выдохнула мысленно заверяя себя, что мало ли на свете Глебов, что живут рядом с Питером. Наверное много. Но от этого не легче. Видимо анестезия, что я получила на Санторини, закончила свое действие и все, лиса корчиться от боли и скулит.
Куликов открыл двери дома и пропустил меня вперед. Я шагнула в светлую прихожую отделанную деревянными панелями. В воздухе витал еле уловимый запах парфюма. Смесь женского и мужского запаха и знакомые до боли нотки. И опять эта щемящая тоска в сердце. Опять. Старая рана начала ныть и нужно предотвратить ее вскрытие, иначе я опять впаду в уныние.
– Эй, Глеб, мы прибыли! Ты где? – закричал Андрей, кидая свои вещи на комод в холле.
– Я в кабинете! Проходи! – знакомый голос взорвал мои перепонки.
Шок. Нет не шок. Оцепенение, вот что я почувствовала сейчас. Нет. Не смогла. Не убежала. Оно настигло и вскрыло таки рану. Кровь с новой силой рванула из разорванного в клочья органа и отлила от лица. Шум в ушах и нет кислорода в доме. Как же трудно дышать. Нет сил даже сделать вдох или развернуться и уйти прочь отсюда.
Я стою не в силах осмыслить то, что происходит. Это злой рок что ли? Кто то там наверху смеется надо мной и опять сталкивает с тем, с чем нет сил сталкиваться.
Знаете что такое сумеречное состояние? Оно бывает после эпилептических приступов. Человек не осознает где он и что делает в этот момент. Вот и я сейчас впала в него. Я двигаюсь вслед за моим знакомым, как смертник за палачом. И вроде где то мелькает мысль бежать отсюда куда глаза глядят, но я продолжаю идти на автопилоте. Ладони взмокли, а во рту пустыня. Но движение продолжаю.
– Привет! – слышу сквозь шум в голове голос Куликова. – Я не один.
Он отступает на шаг в сторону и я впиваюсь взглядом в призрак прошлого. Смотрю не моргая и не верю. Это сон. Это мой кошмар, что мучает меня уже три года. И знаете как это бывает, думаешь, что сейчас проснусь, жмурюсь, потом распахиваю глаза, но ничего.
Опять смотрю и понимаю, что вижу не того парня из своего счастливого эпизода. Это другой человек. Нет. Внешне, это все тот же Глеб Бутузов. Но и не он, одновременно. За столом сидит усталый мужчина, с глубокими морщинами пролегшими на лбу. Щетина обрамляет некогда красивое лицо. Глаза потухли и четко видны синие круги под ними.
– Вы издеваетесь! – громко взрывается он. – Какого хр… ты притащил постороннюю в мой дом! Я же просил!
Он в бешенстве. Узнал. Да. Помнит еще. Не забыл. И лицо ненависть перекашивает, что удивительно. Это я имею право на подобного рода эмоции. Это меня предали. Это мной играли и после выбросили как не нужную вещь.
– Глеб! Ты чего? – растерялся Андрей.
Его друг не знает о нашем совместном прошлом? Он не сказал. Не счел нужным посвятить в свою игру других. Ну конечно, как можно сказать другу, что ты скотина. Поймет ли он? Судя по тому что я поняла об Куликове за короткое знакомство, нет. Он не поймет как можно вот так по скотски поступить с женщиной. Нет, тут дело не в полигавности, а в том, что он лично не сказал о расставании. Хотя легче бы не было. Но видеть лицо предателя и просто получить бездушное письмо, разные вещи. Это не иначе как трусостью и назвать то трудно.
– Убирайся из моего дома, я не кого не приглашал! – кричит мой бывший.
И его слова как пощечина. Они отрезвляют и выводят из коматозного состояния. Я стряхиваю наваждение и маска холодной стервы тут же натягивается на лицо. И опять слова всплывают в голове: «Сыграла ты, конечно, зачетно. Но вот только я, солидарен со Станиславским! Роль скажу была на троечку.» Ну вот сейчас перед тобой прима будет и это уже не трояк, а все сто из ста.
– Простите, но я курирую проект по отелям и ваш собственный! Так что хватит вести себя как заносчивая скотина и орать! Я не воспринимаю всерьез мужчин, что повышают тон, даже в их собственном доме! – надменным тоном выдаю я.
– Не учи меня как вести в своем доме! И не согласен я с вашей кандидатурой на проект. Опыта маловато! – выплевывает он.
– Глеб! Вот здесь ты не прав! Она один из лучших специалистов в своей сфере! Да и Патас ее утвердил! – вмешался Андрей.
– Знаю я как такие добиваются своей цели! – сквозь зубы цедит бывший.
– Раз так, то спешу заверить, вы мне не интересны. А с чего же я должна напрягаться, если сам заказчик уже меня утвердил. Это скорее вам стоит задуматься, вам то нечем его заинтересовать, кроме работы! – бью наотмашь сарказмом.
Глеб смотрит с ненавистью на меня. С чего взялась эта эмоция, в некогда любимых глазах, хоть убейте, понять не могу. Что могло вызвать это чувство, что все хорошее стерлось из памяти? А ведь оно было. Я то помню. Или он притворялся? Нет. Такое не возможно сыграть.
– Значит так, – опять подает голос Андрей. – Проект уже набрал обороты и идти назад, значит терпеть убытки и выплачивать неустойку. Алиса как дизайнер устраивает во всем. Ты там не был и не можешь знать. Поэтому подойдем к вопросу с точки зрения бизнеса, без эмоций. Но все же в толк не возьму, почему ты так категоричен?
– Ладно. Я понял. – выдыхает обреченно Бутузов. – Ты прав. Но продолжим как начали. Наше общения с ней минимальны. Встречи ведешь ты, я работаю удаленно.
– Ой, даже не почтите нас своим внимание, мистер президент! Корона мозги сдавила или вы всегда таким были? Эго прямо как Эверест! – опять летит в его сторону мой сарказм.
– Не мели чушь! – вновь его рев на весь кабинет. – Если бы я мог, то прямо сейчас вышвырнул бы тебя из своего дома и жизни!
– Так чего же, мараться не хочешь? – шиплю я.
– Да что ты обо мне знаешь! – уже опять гнев в его голосе.
И только сейчас я понимаю, что весь наш диалог он сжимал ручку в руке, потому что она с треском разлетается на части. А Глеб все сидит на месте. Кажется, он готов подпрыгнуть и выбить из меня дух, но сидит на месте. Что происходит? В мозгах появляются смутные сомненья. А не перегнула ли я с нападками?
– Ты хочешь знать, почему я не выкинул тебя на улицу? – рычит он.
Как в замедленной сьемке, я смотрю на руки мужчины. Они опускаются на что то вроде подлокотников, но это не они. Кресло на котором он все время сидел начинает двигаться. Я жду затаив дыханье и страшная догадка посещает меня. И вот через долю секунды я сглатываю ком от увиденного мной.
Глеб на инвалидном кресле выезжает из за стола. Его руки лежат на колесах, а ноги заботливо укрыты пледом. Что это? Как? Почему? Тут же миллион вопросов в моей голове. Вот почему он не поднялся. Вот почему работает удаленно. А я. Зачем я провоцировала его на эмоции? Зачем пыталась ударить по больнее? Я хотела чтоб он чувствовал то, что чувствую я и даже не догадывалась, что я пострадала меньше. Он инвалид и не важно как и кто виноват, ему тяжелее в сотни раз. Молодой мужчина прикован к коляске и это для него намного горче, чем разбитое сердце.
Сразу слова Куликова вспомнила, что он сам виноват в случившемся. Как он там выразился, не судьба или злой рок. Масштаб вопросов в моей голове увеличился и норовил взорвать мозг. Слишком много потрясений для одного вечера. Слишком много информации, что ждет разъяснений. Кто даст мне ответы? Бутузов? На вряд ли. Он ненавидит меня по одному ему известной причине.
Расспрашивать Андрея глупо. Даже если он расскажет, что само по себе неуместно, то всю историю целиком я не узнаю. Здесь есть нюансы, в которые, он не посвятил даже близкого друга. Значит либо попробовать выпытать у самого Глеба, и это так же не реально, как заставить кошку полюбить воду. Остается гадать и смотреть, анализировать его слова и поступки, делать выводы.
– Вот только не надо жалеть меня! – все тот же рев от мужчины.
Но я испытываю не жалость. Нет. Может и обманываю, но это не она. Я зла. Злость поднимается из глубины и давит на меня. Злюсь на него, за игры в любовь, за разгневанную судьбу, что жестоко наказала. На себя, что молила бога, чтоб он хоть на крошечную частичку испытал то, что испытывала я, когда мой мир рухнул. Зла на людей, что после случая с нами прекратили с ним контакт, потому как заняли мою сторону. Злюсь на то, что встретила его вновь вот так. И если бы не пропасть, что пролегла между нами, я бы не раздумывая бросилась к нему.
Сейчас я просто стояла и смотрела на свое потерянное счастье в лице Глеба и сжимала руки в кулак. Ногти впивались в кожу, заставляя понимать, что я жива. И он жив. Да и чувства мои к нему живы. И я это поняла, стоило мне услышать его голос. Нет, не так. Стоило почувствовать уже знакомый мне парфюм.
Кто сказал, что можно заглушить любовь, пережить ее и забыть? Нет. Никогда не получиться забыть то, что испытывал с любимым человеком. Конечно можно вновь полюбить, но не так. Настоящее и сильное чувство стереть или заменить невозможно. Оно живет в дальнем уголке сердца, под надежным замком. Но есть мелочи, такие как звук голоса, запах или момент, что могут сломать замки и выпустить на свободу сотню птиц, что кружа в тебе поднимают остальное. Их шум крыльев и вихрь от них поднимает в высь маленькие пушинки из нежности, трепета, заботы и тепла. Они кружат внутри и все становиться не важным. И кажется способен простить любую обиду и боль, забыть брошенные слова и отправить разлуку по ветру, вместе со стаей этих птиц.
Но голос разума вмешивается и останавливает. Может проблема в том, что порой мы живем умом, а не сердцем, видим глазами, а не тем самым мотором, что отличает нас от одноклеточных. Мы же существа разумные, вот и разум этот порой идет наперекор сердцу. Поэтому мы продолжаем сомневаться, не верить и злиться. А ведь все было бы намного проще, живи мы в согласии с нашей главной мышцей. Но увы, это невозможно. Так устроен человек.
22
– Сынок, ты почему не предупредил, что у нас будут гости? – вошла в комнату симпатичная женщина.
Мы встрепенулись, потому как все это время играли в гляделки. Даже не заметили как ушел Андрей, как открылась дверь и только голос взорвал напряжение между нами. Нас словно разорвали и отшвырнули в разные стороны.
– Она уже уходит, мама! – выпалил Глеб.
– Нет. Я еще не осмотрела дом и не знаю что именно требует перепланировки в нем! – заявила я мило улыбаясь хозяйке.
Плохо ты меня знаешь Бутузов. Если я сказала что берусь за дело, я не отступлюсь, хоть заорись. И плевать мне на грозного сторожа своей башни, я не принцесса, что заперли в ней, я плотник, что лестницу для побега создаст и будьте уверены, что эта лестница устоит даже под толпой принцев.
– Вот и замечательно! – воодушевилась женщина. – Поужинайте с нами, давно в нашем доме не было красивых девушек.
– И много их было раньше? – шучу я, но в каждой доле шутки…
– Парочка. Я да дочка подруги. – грустно выдыхает она. – Теперь он вообще в затворника превратился, даже на улицу не выкатишь, воздухом свежим дышит через окно.
– Значит характер показывает. Слышала что это лечиться подобным! – заверила я женщину.
– Да. Доктор о чем то таком говорил. Но его не заставить, да и стара для этого! – сетует не состоявшаяся свекровь.
– Мама! – рычит Глеб. – Я все слышу, я ходить не могу, а остальное пока в силах делать!
– Вот я и говорю, женись да детей роди, а то зачах совсем! Ведь было же время когда ты хотел жениться, привести ее в дом. А потом вот это. Все она виновата, стерва! – выдала женщина.
Вот тут я совсем опешила. Она не знает, что стерва это я? Или не я? Может был еще кто? Но судя по взгляду мужчины я верно догадалась. Она в курсе наших прошлых отношений, но в лицо меня не знает, как и того, что произошло потом. Но как и любая мать винит во всем девушку. Не знаю как бы я повела себя в подобной ситуации. Не мне ее судить. Надеюсь я не столкнусь с подобным, очень надеюсь.
– Ладно, если тебе так не хватает общения, пусть Лисан останется. – заявил Глеб и вновь к своему рабочему столу покатил.
– Давай уже знакомиться дорогая! – пропела женщина хватая меня под локоть и уводя из комнаты.
Едва деревянное полотно отрезало Глеба от меня, я выдохнула. Как же тяжело вновь окунуться в прошлое. Почувствовать и понять, что все еще не забыла. Не смогла. Не вырвала из сердца кусок прошлого.
Я честно разрывалась между остаться и сбежать поджав хвост. Но если Глеба взбесило мое появление, то пусть продолжить беситься, я не стану отказываться от возможности из за его заморочек. В конце концов это я жертва бабника и мне хочется показать ему, что он не убил меня. Да ранил, да я долго не знала как начать жить. Но я восстала из пепла и у меня появился смысл жизни. Так что пусть смотрит на новую Алису и локти кусает.
– Я Алиса! – протянула я руку хозяйке дома.
– Очень приятно, а я Ангелина Анатольевна, мама этого заносчивого засранца! – усмехается она. – Ты не злись на моего мальчика, он не всегда такой.
– Да мне плевать на его рык! Я тут по делу и меня напугать не так уж и просто! – уверяю я.
– Ты хорошая девушка. А у тебя муж или парень есть? – задает вопрос в лоб мать Бутузова.
– Простите, но моя личная жизнь касается только меня! – мягко ответила я.
– Извини. Просто я так хочу счастья для своего сына. – вздыхает женщина.
– Понимаю. Я бы так же наверное себя вела. Но все же надеюсь меня такая участь минует. – выдала я и осеклась.
Хозяйка посмотрела на меня. Догадалась ли она о чем то или нет, осталось загадкой. Но она не озвучила ничего, просто странно посмотрела на меня и покачала головой.
– Давайте посмотрим то, что требует перепланировки и я поеду в гостиницу. – перешла на дела.
– Честно, я сама не знаю чего хочу. Может и не нужно ничего радикально менять. Я просто решила прибегнуть к помощи профессионала. – извиняющимся тоном начала женщина.
Нет. Конечно, я встречала тех, что сами не знают чего хотят. Но мне все это казалось весьма странным. Есть какой то подвох и недосказанность в ее словах. Не все так просто и прозрачно. Может и не ремонт ее интересует.
– Покажите помещение и мы решим как поступить! – мягко подтолкнула ее к делам, пока разговор не перешел на личное.
Мы прошли в кухню. В дальней части просторного помещения напичканного современной техникой, была раздвижная стеклянная дверь. По всей видимости она вела на крытую террасу или что то в этом роде. Вместе с матерью Глеба вошла в достаточно просторное помещение с какими то тренажерами.
– Вот. Сперва хотели сделать здесь зал для занятий Глеба, он у меня спортсмен. – гордо выдает она.
– Я з… – чуть не ляпнула лишнего я. – Я заметила что здесь висит груша и силовой тренажер. Но помещение очень мрачное и воздуха не хватает.
– Да именно это мне и не нравиться! – поддерживает меня женщина.
– Значит так. Мы установим здесь большие окна в пол. Систему теплых полов. Стены окрасим в светлые тона. В углах диванчики и кресла мешки. Тренажеры к окнам и добавим зелени. Как вам такая идея? – озвучила я видение комнаты.
– Отлично. То чего я хотела. – быстро соглашается заказчица.
Да уж. Либо наши вкусы сошлись, либо причина моего пребывания здесь вовсе не ремонт. Что то есть еще. Но вот что? Или она меня знает или просто решила найти для сына достойную кандидатуру. Лестно конечно, что меня выбрали. Вот только я совсем не в восторге от подобного. Думаю и сам Бутузов будет не рад открывшейся перспективе. Похоже его мать решила устроить жизнь сына сама.
– Так. Нужно провести замеры площади помещения и произвести расчеты. У вас же есть хорошая бригада рабочих? – спросила я.
– Конечно. У Глеба узнаю и его мнение тоже. Да, а вы подготовьте эскиз и мы ему его вместе представим! – выдает женщина.
– Нет. С господином Бутузовым сами вопрос решайте. Я просто подготовлю вариант. – отвергла предложение я.
Я права. Она меня решила свести с сыном. Знает ли она о нас в прошлом. Нет. Думаю всего точно не знает. Но судя по странным взглядам о чем то догадалась.
– Хорошо. Но вы должны контролировать процесс. Я с рабочим вести диалоги не умею, да и стара я командовать мужиками. – выдает собеседница.
– Это входит в мои обязанности и не сомневайтесь я ими не стану пренебрегать. Если я взялась за дело, я его закончу на отлично. – отвечаю по деловому я.
– Вот и славно. А теперь можно и поужинать! – мгновенно переключается Ангелина Анатольевна.
– Простите, но мне нужно в гостиницу. – отвергаю ее предложение.
Мне сейчас нужна ванна и кровать. Хочу успокоиться и обдумать все, что сегодня произошло. Не смогу спокойно есть рядом с Глебом.
– Какая еще гостиница! – наступает на меня мать моего бывшего. – Я комнату тебе приготовила. Да и ужин на всех тоже. Не обижай меня, дочка. Я давно не принимала гостей!
– Мама! – опять рык Бутузова взрывает помещение. – Зачем нам посторонние дома!
Значит видеть меня не хочет. Я ему противна после всего того, что между нами было? Так, да? Ну тогда я остаюсь. Беситесь господин вредина. Лиса поселиться в вашем доме и будет доводить вас до белого коленья своим присутствием.
– Сынок, угомонись! – пресекла его выпад женщина.
– Тогда принеси мне ужин в кабинет! – рявкнул он и хотел покинуть зону столовой, где мы стояли.
– Ну уж нет. Либо ты ешь вместе со всеми, либо не ешь совсем. Хватит вести себя как затворник. Пора вывести тебя из зоны комфорта и я это сделаю! – отрезала она и гневно сверкнула на сына глазами.
Ого. Да даже мне спорить с ней не хотелось. Бутузов же сопя как паровоз подъехал к столу и занял свое место. Я устроилась напротив него. Женщина быстро поставила на стол тарелку с печеными овощами и блюдо с мясом в каком то соусе.
– Итак. Алиса расскажите нам о себе! – начинает хозяйка.
– Мама, зачем тебе это. Она просто наемный работник. – протестует Глеб.
– И именно ее фото я нашла первым, когда в твоем компьютере искала информацию. – выдает женщина.
Глеб от ее слов поперхнулся и закашлялся, словно ему пятнадцать и мать поймала его за непристойным. Так. Стоп. Где она нашла мое фото? Он что искал информацию обо мне? Нет. Совпадение. Или. Глупо думать, что он все еще разглядывает меня украдкой. Или его мать права и он не забыл ничего. Тогда откуда эта ненависть в его глазах?
Глеб молча бросает вилку на стол и смотрит на мать с укором.
– Я просил тебя не рыться в моих вещах! А ее лицо появляется едва вбиваешь в поисковике имя Алексиса Патаса! – заявляет он.
– Ох. У тебя Алисочка есть мужчина! Прости. Я думала ты нравишься моему сыну и решила познакомить вас. – печально извиняется женщина.
А мне искренне ее жаль. Правда. Она же как и любая мать хочет видеть, что ее ребенок счастлив. А судя по всему, Глеб загнал себя так, что ее сердце болит при взгляде на сына. Вот и решила женщина познакомить его с девушкой из компьютера, что в ее понимании нравиться сыну.
– Я вас понимаю. Честно. Но не стоит нас сватать. У меня есть один любимый мужчина, что ждет меня дома. И это не грек! – почему то добавляю я.
– Но на фото ты действительно чаще с греком. – отзывается женщина.
– Это деловой партнер. У нас был не один проект вместе с ним. – спокойно объясняю я.
– Ага. Проект и не один. Славное прикрытие. – изрекает Бутузов.
– Сынок. Это не наше дело. И зачем ты оскорбляешь девушку. Говоришь что не нравиться, а сам ведешь себя так, словно ревнуешь. – подчеркивает мать Глеба.
И тут даже я рот открыла. Неужели именно так его нападки выглядят со стороны. Да у этого нет логики. Я же вижу его нескрываемое призрение и ненависть. А ревновать может тот, чьи чувства не остыли. У него их не было с самого начала. Но тут я реально задумалась.
– Ну все! – вздрагиваю я когда слышу рык Глеба. – Я вызову такси для нее.
– Нет! Алиса ночует у нас! – изрекает женщина.
– Мама! – рычит он.
– Не кричи на меня! Я сказала она останется, значит так и будет! – в его манере отвечает женщина.
Даже я бы не рискнула спорить сейчас с ней. Ее поза и взгляд говорил, что это чревато. Вот и Глеб покатил свою коляску к кабинету бурча что то себе под нос.
– Простите, вы из за меня поругались с сыном! – тихо говорю я, когда дверь кабинета сотрясает дом.
– Ничего страшного! Ему давно нужно сделать встряску. А если он так реагирует на тебя, то думаю ты нравишься ему. И если я не права, то я старая дура! – выдала женщина.
И опять я в ступоре. Нравлюсь? Как там говорят от любви до ненависти один шаг. А можно ли шагнуть назад? Наверное да. Ведь есть случаи, когда вначале отношений люди ненавидят и издеваются друг над другом. Потом это перерастает в любовь, да и чувство настолько мощное, что готово взорвать влюбленных.
– Не будем об этом. Мне не нужны отношения, я ведь сказала что есть любимый мужчина и этого хватит. – поспешила закрыть тему я.
– Ну да, ну да! – покачала головой женщина. – Я приготовила для тебя гостевую на втором этаже. Пойдем провожу и найдем во что переодеться. Думаю футболка сына подойдет.
Зачем я осталась? Вопрос что мучил меня весь вечер. Глеб смотрит злобно, словно и не было между нами ничего. Его мама пытается свести нас вместе. Говорит о таком, о чем я и думать не хотела. Все слишком давит на меня. Еще и его футболка, что так и лежит на кресле в комнате.
Я смотрю на ткань и боюсь даже коснуться ее. Боюсь вдохнуть запах и забыть о той боли, что причинил он мне. Я не должна реагировать на Глеба, должна выкинуть его из головы. Но он как навязчивая идея, засел там и не уходит. Словно меня запрограммировали на него и я больше не могу смотреть на других мужчин.
Вот чем плох тот же Алексис. Красивый, умный, самодостаточный мужчина. Внимателен ко мне. Вижу что любит и ждет взаимности. Да он бы на руках меня носил, стоило разделить его чувства. Но я не могу. Даже поцеловать другого мужчину ровно как выпить яду для меня. Вот и страдаю теперь в доме любимого одна под одеялом.
