Текст книги "Мифы нового времени"

Автор книги: Тарас Гупало

Соавторы: Инна Нургалиева,Михаил Акимов,Сергей Дегтярев,Павел Ремнев,Татьяна Стрекалова,Ольга Щербатая,Агния Васмарг,Леонид Старцев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

В руках у него было длинное копье, а торс был закрыт бронзовой кирасой. Могучие руки, блестевшие от пота, бугрились недюжинными мышцами. Тело человека от пояса переходило в лошадь. Кентавр, если так можно было выразиться, был гнедой масти. Дима много раз видел кентавров на рисунках, но никогда не мог бы подумать, что он может вызывать такой ужас. Все дело было в лице этого получеловека. Вытянутое, непропорциональное, с огромными глазами, и по-лошадиному длинными зубами, оно постоянно кривилось в какой-то ужасной гримасе. На губах пузырилась пена, а глаза вращались в глазницах, словно сошедшие с ума планеты.

Увидев Диму, он толи заржал, то ли закричал. В этом полуржании Дима, кажется, различал какие-то слова. Но времени, чтобы поразмыслить, не было. Кентавр, резко перейдя на галоп, устремился к беспомощному парню.

Дима понял, что его ожидает печальная участь. Через мгновение, его либо растопчут, либо проткнут копьем. Уперев в землю щит, он попытался подняться. Получалось плохо: ноги по-прежнему не держали тело, вдобавок щедро утяжеленное громоздкими доспехами. Упав на одно колено, Дима закрылся щитом, понимая, что не выдержит сейчас ни одного удара. Кентавр приближался. Хлопья пены летели из широко открытого рта: он с хрипом и присвистом дышал. Копье он занес над головой.

И когда между ними оставалось меньше двух метров, кто-то, как птица, пролетел над головой Димы. Могучие волосатые руки обхватили шею получеловека, сдавливая ее, как тиски. Кентавр дико закричал и встал на дыбы, взметнув над землей человека, ухватившегося за его горло. Дима увидел, как дернулась вверх львиная шкура, болтавшаяся на плечах у незнакомца. Но сил для того, чтобы высвободиться, у кентавра не хватило: под тяжестью тела, повисшего на нем, он потерял равновесие. Через секунду он упал на бок, подняв клубы пыли. Мужчина, державший его за шею, вполне профессионально придавил кентавра боком, сжав шею противника локтем и плечом.

Кентавр ожесточенно брыкался. Его длинное копье оказалось бесполезным вблизи, и он бросил его. Могучие руки получеловека вцепились в железный захват мужчины, но безуспешно: человек держал его крепко. Копыта кентавра взбивали клубы пыли, но подняться он не мог. Впрочем, он вцепился длинными зубами в бок противника. Потекла кровь. И еще кентавр не переставая, полупридушенно кричал, и голос его причудливо мешался, то появляясь, то пропадая в лошадином ржании:

– Убью! Убью! Убью!

Оттого, что рот был занят, крики получались особенно страшными, невнятными, словно вопли умалишенного. Дима, пошатнувшись, встал с колена. Ноги постепенно отходили от удара, и он, качаясь, словно пьяный, подошел к борющимся. Кентавр, продолжая кричать, дико посмотрел на него из-под локтя мужчины. Белки глаз налились кровью, и Дима с содроганием понял, что он и вправду безумен.

Подняв меч, парень ударил его под кирасу, в место, где у человека был бы живот. Черный клинок глубоко ушел в тело кентавра. Сразу же хлынула густая, алая, сок спелой малины, кровь. Мгновенно под борющимися образовалась большая кровавая лужа. Кентавр дико захрипел, и завыл, продолжая терзать зубами бок мужчины. Дима ударил его еще, и еще. Только после пятого или шестого удара, красные глаза закатились, и кентавр ослабил хватку зубов.

 Мужчина поднялся на ноги. Из рваной раны на боку капала кровь. Минуту они стояли друг напротив друга. Незнакомец был высок и широк в плечах. Лицо его заросло густой бородой, курчавящейся, и оттого казавшейся неопрятной. Брови срослись на переносице, а из-под них выглядывали карие проницательные глаза. С могучих плеч свисала шкура гигантского льва: задние лапы волочились по земле. Прямой нос выдавался вперед. Мужчина производил впечатление дикаря, могучего, как сама природа. Дима даже подумал, что незнакомец чем-то напоминает Илью Муромца, каким его изображали в детских книжках, – такой же коренастый и крепкий, словно столетний дуб.

 Постояв еще пару минут и пристально сверля Диму взглядом, мужчина вдруг пожал плечами, развернулся, и, подобрав с земли бронзовую палицу, невозмутимо пошел в том направлении, откуда прискакал кентавр.

Дима стоял, как громом пораженный.

– Эй! – парень никак не мог понять, как вот так можно – уйти, без слов. – Постой! Как тебя зовут?

Мужчина не ответил, и даже не замедлил шаг.

Дима перешел на бег и догнал его.

– Послушай, кто ты? Как тебя зовут? Меня зовут Дима… Э… Димитрос, – Нашелся Дима, переложив свое имя на греческий. – А тебя как зовут, о, незнакомец? – последние слова Дима добавил, вспомнив «Илиаду», которую читал когда-то.

– Геракл. – Скупо ответил мужчина тогда, когда уже Диме казалось, что молчание будет длиться вечность.

– Спасибо тебе, Геракл! – Дима вполне искренне поблагодарил героя. – Без тебя мне пришлось бы туго.

Геракл кивнул.

– Он сошел с ума. Так часто бывает. Жалко. – Слова падали как бетонные глыбы, медленно и значительно.

Дима кивнул и приноровился к размашистому шагу героя.

– А почему он сошел с ума?

– Не знаю. – Геракл указал палицей вперед. Приглядевшись, Дима увидел в отдалении каменные дома. – Может, там узнаю.

Дима улыбнулся про себя. Вот его шанс.

– А можно мне с тобой? Я хороший воин! – попросил и заодно похвастался новоприобретенными навыками Дима.

Геракл посмотрел на него и отвернулся:

– Нет. Не доверяю.

Дима похолодел. Конечно, он не ожидал, что Геракл будет настолько прост, что согласится без обиняков доверить ему свою жизнь, но и такого хладнокровного и категоричного отказа не ожидал. Впрочем, в памяти очень кстати всплыл совет Кроноса.

Дима пробормотал под нос, но достаточно громко, чтобы Геракл услышал.

– Отверженный богами, а теперь еще и людьми… О, проклятая Гера…

Геракл резко остановился и посмотрел на него из-под косматых бровей.

– Гера? Расскажи.

Дима только этого и ждал. Не жалея красок, он расписал, как его семья навлекла на себя гнев богини. Как отец и мать погибли от болезни, а сестру и маленького брата продали в рабство финикийцы. Дом сгорел, а ему приходится скитаться, и мечом зарабатывать себе на хлеб. Постепенно, он убеждался, что совет Кроноса был верным. Суровые черты героя смягчались, и, в конце концов, он даже остановился.

Дима закончил рассказ и замолчал. В университете его всегда отмечали как прекрасного оратора: в дискуссионном клубе ему не было равных. Но для него оказалось полной неожиданностью, когда Геракл вдруг взмахнул своей палицей. Если бы Дима вовремя не отскочил, бронзовое навершие раскроило бы ему голову.

– Ты чего? – закричал Дима, отражая щитом следующий удар. Черный металл зазвенел, а рука на мгновение отнялась – настолько сильным оказался удар. Некстати в памяти всплыло предупреждение Кроноса о бесполезности сражаться с Гераклом. Впрочем, следующие несколько минут Дима забыл обо всем. Герой теснил его, не давая даже поднять головы. Удары непрерывным градом сыпались на него, и Дима вертелся, как уж на сковородке, стараясь не пропустить ни одного. Левая рука, со щитом, уже висела как плеть, но Дима еще чудом держался. Он присел, пропуская над собой палицу, просвистевшую, точно бронзовая молния, а потом очертя голову ринулся в атаку. Геракл с неожиданной от такого здоровяка ловкостью увернулся от его выпада, ударил кулаком (несмотря на то, что удар пришелся в кирасу, Дима на мгновение задохнулся и потерял равновесие), а потом с размаху врезал булавой. Дима закрылся щитом, но удар все равно бросил его на землю.

– Ну, уж нет! – сквозь зубы прошипел Дима, и ловко перекатившись, встал на ноги, вытянув правую руку с мечом, направив его на героя. Щит он выронил. – Не так просто. –

Парень готовился дорого продать свою жизнь.

Но Геракл опустил палицу.

– Ладно. Ты хороший воин. Если ты поможешь мне, я помогу тебе спасти брата и сестру.

Он замолчал.

Диму била дрожь. Для одного дня – многовато, думал уже дважды заглянувший в лицо смерти парень. А по дороге к городу, он еще раз подумал, что герой не так прост, как кажется. Хоть и выглядит невежественным дикарем, но на самом деле, кто знает, какие мысли роятся в его голове? Дима дал себе слово быть впредь аккуратнее.

Через час они вышли к деревне. Здесь было пустынно, и на улицах не было видно людей. Город располагался на берегу моря, вытянувшись вдоль побережья. То тут, то там они видели рыбачьи сети, развешанные для починки. Кое-где, возле домов сушилась рыба, а рядом на песок были вытащены лодки. И ни души. Никто не чинил сети, не латал лодки, не бегали стайки загорелых дочерна ребятишек. Дальше по берегу, Дима увидел даже вытащенную на берег галеру.

Геракл зашел в одну хижину, склонив голову, чтобы не ударится о низкую притолоку. Тут же вышел, покачав головой.

– Никого.

Такую же картину они видели везде. Брошенные дома, пустые улицы…. В большом «дворце» (он выглядел точно так же как и другие лачуги, но был хотя бы сложен из камня) тоже не было ни души. Геракл засунул руку в грубо сложенный очаг и достал пригоршню золы.

– Теплая.

Они вышли из дома. Геракл направился вниз, к морю. Дима еле поспевал за широкими шагами героя.

«Может быть сейчас?» – подумал он, глядя на широкую спину, прикрытую только львиной шкурой, и сразу же отбросил глупую мысль. С одного удара героя не убить, а на второй у него не будет шанса. Геракл ясно показал, что в рукопашном бою, он с легкостью победит Диму. Даже раненый, он прикончит парня. А даже если герой и умрет потом, – Дима все равно не сможет воспользоваться плодами своей победы, – мертвому ни к чему, ни власть, ни богатство, ни бессмертие.

Геракл тем временем опустился на колено, рассматривая следы в пыли. Потом встал и показал Диме.

– Что скажешь, Димитрос?

Дима честно вгляделся в толстый слой пыли, покрывающий растрескавшуюся от жары землю. На ней ничего не было, кроме отпечатков босых ног. Парень задумался. И так понятно, что герой видит следы. Но что они означают? Так и не придя ни к чему, Дима покачал головой.

Геракл отрешенно кивнул и пошел дальше, спускаясь все ниже. Дима следовал за ним, теряясь в догадках. Через несколько минут они вышли к побережью. Море заманчиво блестело, перекатываясь волнами. Шуршал прибой, лаская крупную гальку.

Геракл снова присел, коснувшись кончиками пальцев камней. Потом встал и огляделся. От Димы не укрылось, как он напрягся. Правая рука легла на рукоять палицы. Дима на всякий случай вытащил меч и перехватил щит удобнее.

Несколько секунд они так простояли, напряженно вслушиваясь в мерный шум волн. Дима до рези в глазах вглядывался в горизонт, но так ничего не увидел. Наконец он повернулся к Гераклу.

– Геракл, что здесь…

Договорить он не успел. Герой вдруг неожиданно повернулся и прежде чем Дима успел что-то сообразить, вдруг ударил его ладонями по ушам. Мир вокруг наполнился звоном, словно разбился огромный хрустальный колокол, и Дима упал на колени, мотая головой. Он кричал, но за звоном не слышал своего голоса. Дима выронил меч, но Геракл не стал его добивать. Вместо этого, герой повел себя очень странно. Его глаза остекленели, а челюсти крепко сжались. На лице отразилось страшное напряжение. Мышцы набухли. Казалось, он с чем-то борется. Борется… И проигрывает.

Вот он сделал один шаг… Другой. Дима вдруг понял, что герой шагает прямо в море. Вода уже доходила до щиколоток, когда парень увидел, куда Геракл идет. В десятке шагов перед ними на волнах покачивалась девушка. Она была прекрасна. Чистая свежая кожа поблескивала от мелких капелек воды, блестевших на ней подобно тысячам бриллиантов. Полные чувственные губы были раскрыты, обнажая безупречные жемчужины зубов. Девушка была обнажена. Она что-то говорила. За звоном в ушах, Дима ничего не слышал, но все понял, когда волна вдруг отхлынула. От пояса и ниже девушка была покрыта серебристой чешуей, а там где должны быть ноги, мелькал раздвоенный рыбий хвост. Сирена!

Геракл тем временем зашел по пояс в воду. Неожиданно он повернулся к Диме. Его лицо выражало страшную муку. Он понимал, что проигрывает. Несмотря на всю свою силу, ловкость и храбрость, герой был бессилен перед магией голоса сирены. Дима тут же понял, какая участь постигла жителей деревни. Все они нашли свой конец под волнами моря, которое служило им источником пропитания. И следы в пыли вдруг обрели смысл – все они вели к морю. Чарующая песня сирены заманила рыбаков под воду, где они нашли свой конец. Геракл смотрел на Диму, искривив губы. Вода доставала ему до груди. Сирена тянула к нему прелестные белые руки, улыбалась. Диме почудилось, что среди прелестных зубов он увидел частокол острых как бритва клыков.

 В ушах по-прежнему звенело, и кружилась голова. Но этот звон стал его спасением: он не слышал ни звука, а значит, не попал под действие чар морской колдуньи. Теперь он понял, зачем Геракл его ударил. Оглушив, он спас его.

Дима взглянул на свои руки. Они уже не дрожали. Головокружение прекратилось. Теперь, чтобы выполнить миссию, возложенную на него Кроносом, ему просто надо дать герою утонуть. И посмотреть, как сирена съест его останки. Вода уже дошла Гераклу до шеи. Особенно сильные волны захлестывали его с головой. Он по-прежнему смотрел на Диму. Герой не просил о помощи. Но его карие глаза, казалось, проникали в самую глубину души парня. Дима сжал кулаки. Нельзя поддаваться эмоциям сейчас. Еще минута – и обещанное Кроносом исполнится. Геракл упокоится в смертоносных объятиях сирены, а Дима взлетит вверх и станет правой рукой бога на земле. Он улыбнулся, чувствуя, какое будущее ожидает его. Улыбнулся, отдавая дань все тем почестям, которые отдадут ему люди. Засмеялся, не слыша своего смеха, думая о том, как его будут любить и боготворить. Вечно прекрасного, юного, воплощенного бога на земле. Захохотал в голос, когда вообразил, сколько веков у него впереди, сколько он успеет сделать. Напишет величайшую книгу, научится играть на любых музыкальных инструментах, нарисует прекрасную картину. Голова Геракла скрылась под водой. Продолжая хохотать, Дима заплакал. Слезы ручьями потекли из его глаз. Ведь он оплакивал свое печальное будущее, плакал по всему тому, что никогда не случится. Плакал по ненаписанной книге, по шедевру, который никогда не нарисует, по любви, которой никогда не познает.

Роняя слезы, он размахнулся и швырнул меч, словно огромный метательный нож, прямо в прекрасную сирену. Как черная молния, клинок, созданный Кроносом из тени, пролетел добрый десяток метров, и вонзился в грудь морской колдуньи. Белые руки обхватили рукоятку, глаза девушки закатились. Изо рта хлынула черная кровь. Теперь уже ничего не скрывало истинной сущности сирены. Ровные и белые зубы пропали: их место заменили длинные желтые клыки. Когти на пальцах вытянулись, а белая кожа сморщилась и уступила место серебристой чешуе. Она запрокинула голову и вцепилась в рукоятку меча, торчавшую у нее из груди, словно нелепая ручка.

 Хвост ударил по воде, подняв мириады брызг. И тут над волнами показалась голова Геракла. Было видно, что борьба с сиреной забрала у него слишком много сил. Каждое движение давалось герою с трудом – он еле-еле держался на плаву. Увидев его, сирена ударила хвостом по воде и поплыла к герою. Ей нужна была кровь и плоть человека. Жизненная сила. Как вампир, насытившись, она смогла бы залечить свою рану, нанесенную ей Димой.

– Ну, уж нет, тварь! – заорал Дима по-русски и, поднимая тучи брызг, побежал в воду. Руки машинально отстегнули кирасу, щит, освобожденный от ремней, упал в воду, и Дима поплыл навстречу сирене. Она успела впиться Гераклу в шею, когда Дима изо всех ударил ее в висок. Сирена, теперь больше похожая не на прекрасную девушку, а на какую-то упыриху, оторвалась от героя и наотмашь полоснула парня по щеке. Кровь хлынула из глубоких царапин. Раны тут же защипало в соленой воде. Но Дима не отпустил сирену. Наоборот, изо всех сил сжал тонкую шею, сдавил, как клещами. Сирена вцепилась зубами ему в предплечье, но зубы соскользнули с черного наруча. Тогда она несколько раз под водой вонзила Диме в грудь длинные когти. Но парень только усиливал хватку, вцепившись в шею, как бульдог. Несмотря на рану, сирена была поразительно сильна, и в какой-то момент, Дима понял, что ему не справиться. Она бешено вырвалась. С чешуйчатой шеи соскальзывали пальцы. И хотя каждый удар сирена наносила все слабее, Дима чувствовал, что и его руки постепенно разжимаются. Лицо морской колдуньи посинело. Из последних сил она вцепилась в парня и, ударив хвостом, увлекла его вниз, на глубину. Волны сомкнулись над их головами. Прежде чем потерять сознание, Дима успел подумать, что он, пожалуй, единственный из людей, кто ухитрился умереть два раза за один день.

Чувства возвращались медленно, рывками. Он, то видел темно-синее небо, то снова проваливался в черную бездну, где так близка была шуршащая крыльями смерть. Прошла, кажется, вечность, прежде чем Дима открыл глаза и застонал. Несмотря на резкую боль в груди, он порадовался, что снова слышит свой голос – слух вернулся к нему.

– Очнулся? Живой?

Дима повернул голову. Он лежал на чем-то мягком и пушистом. Шкура льва, догадался Дима. Рядом потрескивал костер, на котором жарилась рыба. Аппетитный запах заставил желудок заурчать. Дима приподнялся и ответил:

– Да. Вроде.

Геракл тяжело протопал мимо и снял с огня рыбу.

– Ешь. Тебе поправляться надо.

Дима кивнул и впился зубами в ароматную корочку. Горячий сок потек по рукам. Хотя не хватало соли, Дима мог поклясться – эта рыба – самое вкусное, что он ел в своей жизни.

Геракл сел напротив. Он был в белом хитоне, который обычно носил под шкурой. Со своей порцией он справился за минуту и, молча, сидел, глядя, как ест Дима. Карий взгляд героя, спокойный и ясный как океан, совершенно не раздражал. Геракл подождал, пока Дима доест. Воцарилось молчание.

– Я многого не рассказал…, – начал Дима.

Герой кивнул.

– Я знаю. Ты не дориец, не умеешь читать следы, не знаешь вещей… Кто ты и откуда?

И Дима рассказал. С того момента, как его сбила машина. Когда он упомянул имя древнего бога, лицо Геракла посуровело. Дима рассказал, как заключил с Кроносом сделку и отправился в прошлое, чтобы убить Геракла.

– Я и подумать не мог, что все, что мне надо сделать, – это просто быть с тобой рядом. Кронос все рассчитал. Я бы никогда не победил тебя в бою, поэтому оставался единственный шанс погубить тебя. Защитив меня от сирены, ты сам подпал под ее чары – вот и вся роль, отведенная мне, – горько сказал Дима, опустив голову. На протяжении всего рассказа, он избегал смотреть в глаза Гераклу. Наконец он набрался смелости и посмотрел в лицо герою.

Тот улыбался.

– Не печалься. Все-таки, ты сделал правильный выбор. Убив сирену, которая уже собиралась мной пообедать, ты победил Кроноса. Ведь он обманул тебя, ты это понимаешь?

Дима покачал головой.

– В чем?

– Он предлагал тебе не бессмертие, а вечную жизнь, предлагал не богатство, а проклятие, не славу и власть, а всеобщую ненависть. Возможно, ты жил бы вечно, был бы богат и знатен. Но любви людей, того, что делает человека по-настоящему бессмертным, ты бы не заслужил. Когда ты проходил мимо, тебе бы плевали вслед. Богатство привлекало бы грабителей, а власть – людей алчных и жестоких. Твоя вечная жизнь сделала бы тебя предметом всеобщей зависти. Друзей бы у тебя не было, любимой тоже. Вот в чем обман Кроноса. Не подарок он предлагал тебе, но проклятие.

Дима задумался.

– Возможно, ты и прав. Но тебе легко говорить. Ты все-таки, знаменитый герой, совершил столько подвигов… А кто я? – Дима горько покачал головой. – Я, всего лишь, простой человек.

Геракл задумался, подперев голову ладонью. Дима просто лежал, наблюдая за игрой света в алых глубинах костра. Наконец герой нарушил молчание.

– Идем со мной. – Видя замешательство Димы, герой продолжал, решительно тряхнув головой. – Я предлагаю тебе настоящее бессмертие. Не ту замену, которой соблазнил тебя Кронос, но то бессмертие, которое позволит тебе жить вечно в сердцах людей, в сказаниях аэдов. Вместе, мы войдем в легенды, станем величайшими героями Эллады. Ты хороший воин, а мне всегда был нужен верный товарищ, который прикрыл бы мне спину в бою. Идем со мной! – Геракл протянул руку. Его честные, открытые глаза сверкали пламенем.

Дима, улыбаясь от души, пожал протянутую руку героя. Новая жизнь звала его, гремела колоколами мечты. Подвиги, слава ожидали его – Дима вдохнул полной грудью теплый воздух Эллады. И неожиданно вскрикнул от боли в грудной клетке. На грудь вдруг обрушился страшный удар. Парень попытался поднять руку, но не смог – ладонь приподнялась на несколько сантиметров и безвольно упала обратно на шкуру. Дима попытался что-то сказать, но закашлялся. Изо рта потекла теплая, густая кровь, моментально залившая грудь. Геракл привстал, пристально глядя на него. А Дима чувствовал, как в его теле хрустят, смещаясь, кости, рвутся, словно от сильного удара, мышцы и сухожилия. Сломавшееся бедро щелкнуло как пистолетный выстрел. Он всхлипнул и хрипло задышал. При каждом вдохе раздавался слабый свист – сместившиеся ребра проткнули легкое. Кровь изо рта текла без остановки. Он почувствовал, как мир слегка качнулся, приподнимаясь. Словно маленького ребенка, Геракл взял его на руки.

Напрягая все силы, Дима все-таки поднял руку, в последней мольбе протягивая ее к южным звездам Эллады. Небо, склонившийся над ним Геракл, волны, шуршащие в темноте мелкой галькой – все это стало каким-то далеким и нереальным. Мир словно бы выцветал, теряя краски, становясь плоским, двухмерным, застывшим, словно старинная фотография. И когда эта фотография вдруг разорвалась надвое, и на Диму обрушился водопад звуков, запахов и цвета. Он лежал среди осколков пластикового павильона, блестевших в свете фонарей, словно тысячи пылающих солнц. Под ним расползалась огромная алая лужа, жадно ловящая блики заходящего солнца.

Немилосердная жизнь подарила ему еще несколько секунд, чтобы он успел осознать, что умирает, а путешествие в Древнюю Грецию было лишь жестокой игрой умирающего мозга. Дима потянулся и вытащил из нагрудного кармана плеер, улыбнулся бескровными губами. Целый. Непослушными пальцами натянул наушники, включил музыку и навсегда закрыл глаза, рухнув во мглу гитарных рифов, где блистал яркий свет, грохочущий, словно железнодорожный состав.