Текст книги "Подвешенный чулок (ЛП)"
Автор книги: Тара Сивек
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
Глава 10
Сэм
– Она в порядке, не думаю, что моя жена и наша мама покусают ее, – Николас смеется, поднося бутылку пива к губам и делая глоток.
Я виновато перевожу взгляд с кухни в гостиную, где Ноэл с мамой и Кейси, последние полчаса заняты упаковкой подарков. Будет лучше не говорить ее брату о том, что я не волнуюсь о Ноэл, потому что я слишком занят мечтами о ее киске и тех маленьких хриплых стонах, которые она издавала каждый раз, когда я двигал пальцами внутри нее.
Господи, она сексуальная, когда кончает. Черт, она сексуальная, когда просто стоит там, дышит.
Пока Реджи занят снаружи проверкой лампочек и убеждением, что все его освещение в рабочем состоянии для конкурса, который состоится сегодня вечером, Николас решил, что нам нужно немного времени тет-а-тет на кухне. Я выпил последние две бутылки, игнорируя его сверкающие глаза и его шутки о моем беспокойстве за его сестру, каждый раз, когда я смотрю через плечо.
Я просто хочу посмотреть на нее один раз. Один взгляд на ее зад, в этих черных леггинсах, не оставляющих простора для воображения, которые она надела, когда мы вернулись домой с торгового центра. Черт, этот зад. Очень, очень хороший зад.
– Перестань представлять мою сестру голой и сфокусируйся, – брюзжит Николас, указывая на меня бутылкой. – Какие у тебя намерения относительно Леон?
Я поднимаю бровь на его вопрос и отпиваю свое пиво, чтобы взять минуту на размышления. Думаю, Ноэл не оценит, если я скажу ему отвалить. Мысленно я обращался за помощью к «Чтобы сделал Логан?» каждый раз, когда Николас допекал меня вчера на экскурсии по дому. Что бы сделала Логан?[12]12
WWLD – What would Lemmy do (Что бы сделал Лемми?) – британское выражение, на случай, когда трудно принять решение
[Закрыть].
Сейчас меня не волнует, что сделал бы этот болван. Его здесь нет, а я здесь.
– Какое тебе дело до моих намерений? Выглядит так, будто все, что тебя волнует – это подкалывание сестры, – отвечаю я.
Николас ставит бутылку, скрещивает руки на груди и наклоняется на стуле назад на двух ножках.
– Не правда. Леон просто принимает все, потому что она никогда не защищает себя.
– Не очень хорошая причина заставлять ее чувствовать себя дерьмом все время, – я насмехаюсь.
Он пожимает плечами.
– У тебя есть семья, ты знаешь как это. Мы дразним друг друга и придираемся, но, в конце концов, мы любим друг друга.
Глазами он сверлит меня, как будто он чертовски хорошо знает, что у меня нет семьи, и от этого я себя не комфортно чувствую. Я только киваю головой, делая вид, будто знаю все, что нужно знать о семейной любви.
– Сколько ты зарабатываешь за год?
Я дергаю головой от внезапной смены темы и пытаюсь отогнать мысли о Ноэл, стоящей в своей спальне, на ней нет ничего кроме полоски скотча, пытаюсь вспомнить что, черт возьми, я говорил, когда он задавал этот же вопрос вчера.
– Эм, около трехсот тысяч.
Мне физически больно произносить это, зная, что Ноэл была с тем парнем. В войсках я едва ли зарабатываю чуть больше десятой части от этой суммы.
– Точно, и сколько у тебя клиентов, как у финансового менеджера? – Николас быстро спрашивает.
– Ох, семьдесят четыре.
– А ты разве финансовый менеджер, а не инвестиционный банкир? – он спрашивает вскользь.
Я повторяю мысленно его последний вопрос и понимаю как облажался.
Сукин сын!
– Это практически одно и то же, – я глупо говорю ему, вообще не имея понятия, правда ли это.
Ножки стула Николаса стукаются о кухонный пол, и он бьет ладонями по столу.
– Ну все, с меня хватит этого дерьма. Я знаю, что ты не Логан, – он говорит мне, качая головой.
У меня открывается рот, он выдвигает стул из-за стола, поднимается и идет к холодильнику, берет еще два пива. Открывашкой-магнитом в форме карамельной трости, он молча откупоривает бутылки, возвращается к столу и толкает одну бутылку мне. Садясь обратно на стул, он делает глоток пива и ставит бутылку на стол. Тем временем я все еще сижу с открытым ртом, пиво которое я уже выпил, сворачивается у меня в животе, пока я пытаюсь быстро придумать что-то в защиту себя от того, что он только что сказал.
– Расслабься, чувак, я не собираюсь надирать тебе задницу или бежать и рассказывать родителям, – Николас хихикает.
– Как будто ты надрал бы мне задницу. Я бы размазал тебя по полу, – я говорю тихо, угроза – единственные слова, которые я могу придумать, желая понять, откуда, черт возьми, он знает, что я – не Логан. Неубедительное было оправдание моего небольшого южного акцента, так ведь? Это не моя долбанная вина, почти весь взвод был переполнен техасцами, и я полтора года слушал их болтовню и словечки. И перенял это, черт возьми.
– Не понимаю о чем ты. Если не Логан, кто я тогда? – я спрашиваю, направляя вопрос ему, избавляясь от беспокойства.
– Это я и хочу узнать, потому что я уверен, черт возьми, что ты НЕ Логан Мастерс. Я болтал по ФейсТайму[13]13
FaceTime – наименование технологии видео– и аудиозвонков, включающей одноимённую веб-камеру, разработанную компанией Apple
[Закрыть] с этим болваном и ты, дружок, не он.
Ох, дерьмо. Ох, срань господня.
– Что? Ноэл знает об этом? Почему, блин, ты не сказал ничего раньше? – я раздраженно спрашиваю.
– Нет, она понятия не имеет. Я звонил ей по ФейсТайму около трех месяцев назад, и она была в душе. Дятел поднял трубку и проболтал мне все уши о том, сколько денег он заработал в этом месяце, – Николас говорит с гримасой. – Серьезно, он пятнадцать минут говорил о своем счете в банке и о средствах для волос, которыми он пользуется. Даже если бы я не видел лицо этого парня ранее, я бы догадался через минуту после того, как ты открыл рот и не болтал бы только о себе.
Я даже не знаю, что на это сказать. Итак, Николас знает, но, в конце концов, это не потому, что я облажался. Он видел тупицу ранее и знал, как он выглядит. Столько сколько смогу заставлю его держать рот на замке до конца Рождества, Ноэл должна быть в порядке и не должна беспокоиться о том, что испортит праздник семье.
– Ты не можешь ничего рассказать, парень. Она не хочет, чтобы ваши родители знали.
– Знали что? Очевидно, что она рассталась с этим поцем и убедила тебя, кем бы ты ни был, притвориться им, так что моя мама не будет надоедать ей с тем, чтобы она остепенилась, – он говорит. – Что, так или иначе, бессмысленно. Наша мама не заткнется, пока Леон не наденет белое платье и не пойдет к алтарю. И даже после этого, она продолжит пилить ее, чтобы была правильной и радовала мужа.
Мой рот остается закрытым, не желая выдавать все секреты Ноэл. Она не хотела, чтобы они знали, что случилось, и я не хочу подрывать ее доверие ко мне.
– Дерьмо. Есть ведь еще что-то? Она ведь не бросила работу? Ооооооу, черт, она бросила, так ведь? Черт, у мамы будет сердечный приступ, – добавляет Николас.
– Я не подтвердил ничего из того, что ты только что сказал, – я скриплю зубами. – Если ты решишь побежать к мамочке с папочкой, просто помни, что я не сказал ни слова.
Николас хватает пиво и делает глоток.
– Это не мой секрет, чтобы рассказывать его, так что не беспокойся. Мой рот на замке.
– Почему ты ничего не сказал раньше? И почему ты не поговорил с Ноэл об этом? Почему со мной? – спрашиваю я.
– Ммм, я просто хотел посмотреть, сколько, вы двое придурков, сможете хранить эту хрень. Это было довольно смешно, – Николас смеется. – Но потом Леон начала выглядеть милой-премилой, всякий раз, когда видела тебя, начала вести себя как «старая» Леон, вместо той, которая слишком хороша для нас. А сейчас я просто хочу убедиться, что ты не облапошишь ее, потому что иначе, я отдам Санте и его восьми крошечным оленям твою задницу. И позволь сказать тебе, они, может, и называются крошечными, но эти рога бьют как сучки.
– Я не собираюсь обманывать ее, – я успокаиваю его.
Трахать ее, это да. Надеюсь, сотню раз, прежде чем мне нужно будет уйти от нее. Но я никогда не сделаю ей больно.
– Она много значит для меня, – я признаю. – Я просто хочу, чтобы она была счастлива, что бы для этого не потребовалось.
– Хорошо, пока наши желания совпадают. Если Леон счастлива – все счастливы. Логан был придурком и совсем ей не подходил. Ты кажешься хорошим человеком…
– Сэм, Сэм Стокинг.
Он закатывается от смеха, указывая мне бутылкой, ожидая, чтобы я чокнулся своей об его.
– Сэм Стокинг и Ноэл Холлидэй, – он задумывается, когда я прислоняюсь горлышком своей бутылки к его. – Знаешь, если ты задумаешь жениться на ней, моя мама настоит на том, чтобы она оставила двойную фамилию Холидэй-Стокинг[14]14
праздничный чулок
[Закрыть] , от этого Ноэл точно отъедет в сумасшедший город. Веселись, парень!
Ноэл Стокинг, Ноэл Холидэй-Стокинг. Миссис Ноэл Стокинг.
Матерь божья, я превращаюсь в девочку-подростка, в двух секундах от того, что бы писать ее имя в секретном дневнике.
– Должен сказать, я удивлен, что ты продержался так долго, чувак. Эта семейка просто сумасшедшая. Леон достойна хорошего парня и никому не говори, что я сказал это или я пырну тебя ножом, но я верю, что ты хороший парень. Мистер Сэм Стокинг, – Николас говорит с улыбкой. – Просто радуй ее. Она хорошо выглядит здесь, дома. Не нервная, легко улыбается и много смеется. Этот кусок дерьма изменил ее, когда она начала встречаться с ним. Ты знал, что из-за него она не приехала домой на прошлое Рождество?
Я отрицательно качаю головой, чувствуя вину за то, что слышу это от Николаса, а не от Ноэл. Это похоже на вторжение в личное. Как будто я маньяк, пробравшийся в ее дом и роющийся в ее нижнем белье.
Мне интересно, она все еще в том же красном кружеве, которое было на ней ранее? Ее грудь в той тонкой ткани была прекрасна.
– Они тогда только начали встречаться, – Николас продолжает, быстро вытаскивая меня из моих грязных мыслей о его сестре. Он убедил ее остаться в Сиэтле с ним, и убедил в том, что она может приехать домой в любое время. Моих родителей убило то, что она не приехала в том году. Этот засранец изменил ее, и заставил ее чувствовать, что она должна быть кем-то другим, чтобы соответствовать ему с его богатой семьей, и его дружкам с задранными носами. Но с тобой она снова наша Леон. Так что, чтобы ты не делал, продолжай.
Я слышу смех, раздающийся по коридору с гостиной, и сразу замечаю Ноэл среди двух других женщин. Мое сердце бьется быстрее и мне интересно, сколько эта ерунда с упаковыванием будет длиться, до того, как я уложу ее на кровать и возьму голой.
– КОД КРАСНЫЙ! ПОВТОРЯЮ КОД КРАСНЫЙ! – Реджи кричит, распахивая дверь и проносясь на кухню, снег с его волос и плеч летит во все стороны.
– ПРЯНИЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК УПАЛ! ПРЯНИЧНЫЙ ЧЕЛОВЕК УПАЛ! – кричит он, резко останавливаясь у нашего стола. – В этом пиве есть молоко?
Я в замешательстве перевожу взгляд с бутылки пива в моей руке на папу Ноэл, пока он стряхивает снег с волос.
– Ох, нет. Это отвратительно, – я говорю ему.
– Хорошо. Никакого молока в твоем пиве, никакого пениса в Эгг-ноге моей дочери, – он кричит на меня, прежде чем снова начинает панически вопить и топать снежными ботинками по кухонному полу.
– Я СКАЗАЛ КОД КРАСНЫЙ! ЧЕГО ВЫ СИДИТЕ НА ЗАДНИЦАХ?
– Какого черта творится? – я спрашиваю Николаса.
– Думаю, папа хочет, чтобы ты держал свой член подальше от моей сестры, – он повторяет.
– Нет, дерьмо, я понял этот прикол, – я говорю ему, закатывая глаза. – Код красный, что это такое?
Николас вздыхает и поднимается со стула.
– Это, мой друг, значит, что если ты не хочешь, чтобы тебя вытащили на снег в ближайший час помогать папе чинить все что ломается в снежной стране чудес, лучше поторопись. Беги и спаси себя.
Ох, черт, нет! У меня планы на голую женщину этим вечером. Мне никогда не удастся снова получить бонус, если я проведу следующий час на морозе, слушая крики Реджи о молоке.
Спустя пару секунд, в комнату вбегает Ноэл, снимает пальто с крючка на задней двери, и скользит ногами в большие неуклюжие отцовские сапоги.
– ГДЕ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ВСЕ УДЛИННИТЕЛИ? КТО СПРЯТАЛ МОИ ЗАПАСНЫЕ ПРЕДОХРАНИТЕЛИ? БЕВ, ЗВОНИ КОПАМ, НАС ОГРАБИЛИ!
Голос Реджи заглушается в подвале под нами, в сопровождении чего-то падающего вместе с ним.
– УЖЕ НЕ НАДО! НАШЕЛ ПРЕДОХРАНИТЕЛИ! НИКОЛАС, СЪЕЗДИ НА СКЛАД И КУПИ ПЯТНАДЦАТЬ ЕЛОК! У ДЖОНА БАРКЕРА, ТРЕМЯ ДОМАМИ НИЖЕ, НА ДЕСЯТЬ БОЛЬШЕ ЕЛОК, ЧЕМ У МЕНЯ! Я НЕ ПОЗВОЛЮ ЭТОМУ УБЛЮДКУ ВЫИГРАТЬ В ЭТОМ ГОДУ!
– Господи Иисусе, – тихо говорит Николас. – Он выжил из ума.
Ноэл заканчивает застегивать пальто, достает шарф и накидывает на пальто, оборачивая его вокруг шеи.
– Будь лапочкой. Этот конкурс освещения – единственная вещь, ради которой он живет.
– Что там, мама? – Николас спрашивает.
– РАДИ СВЯТОГО ЧЕДАРА, РЕДЖИ, ТЫ НЕ КУПИШЬ ПЯТНАДЦАТЬ ЕЛОК, ГЛУПЫЙ ТЫ СТАРПЕР! – их мама кричит на отца из гостиной.
– Вы говорили? – Ноэл спрашивает брата, разворачивая большие зеленые глаза ко мне.
Я молча смотрю, как они умоляюще расширяются, как у щеночка.
– Можешь, пожалуйста, помочь? – она спрашивает меня, надувая губки.
Черт. Это не вписывается в мои планы на голую женщину.
С расстроенным вздохом я поднимаюсь со стула, Ноэл хлопает в ладоши в ликовании, быстро хватая другое пальто с вешалки рядом с ней, бросает мне.
Ага, это официально. Если я выбираю сделать что-то, чтобы увидеть это выражение на лице Ноэл, вместо того, чтобы взять ее голой сверху на мне, думаю, пришло время признать поражение и сдаться.
– НЕ ГОВОРИ, ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ, ДЬЯВОЛЬСКАЯ ЖЕНЩИНА! – Реджи вопит из подвала. – НИКОЛАС! Я НЕ СЛЫШУ, ЧТО ТЫ СЕЛ В МАШИНУ, И ПОЕХАЛ ПОКУПАТЬ МНЕ ЧЕРТОВЫ ДЕРЕВЬЯ! НОЭЛ, НАЧНИ ПРОВЕРЯТЬ ЛАМПЫ В МАСТЕРСКОЙ САНТЫ И НАБРЫЗГАЙ ТАМ ОСВЕЖИТЕЛЕМ. ЛОГАН, ТЫ ЛУЧШЕ БЕГИ, ПОТОМУ ЧТО ТАМ ПАХНЕТ ТАК, БУДТО ТЫ ПИЛ ТАМ МОЛОКО!
Я быстро натягиваю пальто, которое Ноэл бросила мне, и позволяю ей взять мою руку и вытянуть меня на снег до того, как Реджи поднимется и затолкает всю коробку предохранителей в мой зад.
Поражение не так плохо, как я думал. Я влюбился в эту женщину, и ничего не могу с этим поделать. Кроме как убежать от ее помешанного на рождественском освещении отца.
Глава 11
Ноэл
– Это глупо. Я чувствую себя глупо, – я жалуюсь, бумага шуршит, когда я кладу руки на бедра.
– Повесели меня. Повернись, медленно, – губы Сэма растягиваются в дьявольской улыбке, он откидывается на мою кровать, положив руки под голову.
Я стою в комнате моего детства, и в то время как сотни незнакомцев снаружи бродят по двору моих родителей, на мне нет ничего, кроме обрезок белой оберточной бумаги с блестящими голубыми снежинками на ней. Чувствую себя идиоткой, но от восхищённого и похотливого взгляда Сэма, который я ловлю, медленно поворачиваясь, я чувствую себя немного лучше.
Мы провели ровно тридцать минут снаружи на снегу, проверяя лампочки и удостоверяясь, что освещение выглядит хорошо, перед тем, как пробрались в пустой дом. Конечно же, после того, как мама построила нас перед домом для семейного фото. Еще одна семейная традиция, но в этот раз, мне пришлось практически тащить Сэма сфотографироваться. Ему казалось неправильным быть на фото, но я настояла. Я не могу представить, что буду смотреть на фото спустя годы, и у меня не будет воспоминаний о нем, стоящем позади меня, положив руку мне на плечо, счастливо улыбаясь камере.
Спустя годы, когда я все еще буду одна, не остепенившаяся и несчастная без него.
Нет, я не буду думать об этом сейчас, иначе этот маленький бумажный показ мод будет разрушен соплями и слезами и мной, выглядящей жалко.
– Ты чертовски сексуальна, – Сэм шепчет с моей кровати, когда я заканчиваю разворот.
От его слов я меньше чувствую себя идиоткой из-за того, что на мне нет ничего, кроме обернутой бумаги в виде нереально короткого платья без бретелек. Двигаясь, я морщусь, и Господи, почему верхний свет все еще включен? Здесь слишком ярко, я чувствую себя еще глупее.
Двумя хлопками моих ладоней, яркий свет гасится, и маленькое рождественское дерево в углу комнаты включается, погружая комнату в мягкие мерцающие огни.
– Что ты делаешь? Теперь я не вижу твое сексуальное тело, – говорит Сэм, хлопая в ладоши.
Яркий свет ослепляет меня, снова загораясь, и я топаю ногой, сразу же раздраженно хлопая в ладоши.
– Здесь слишком ярко, я чувствую себя глупо.
В ответ Сэм садится на моей кровати и – хлоп, хлоп.
– Проклятье, прекрати! Лучше с выключенным светом, – хныкаю я.
Хлоп, хлоп.
– Нет, ТЫ прекрати. Без света, я не вижу, какая ты сексуальная и не могу мечтать о том, как буду медленно разворачивать тебя, – отвечает он.
Хлоп, хлоп.
Хлоп, хлоп.
Хлоп, хлоп.
Мы продолжаем и продолжаем, освещение комнаты становится похоже на освещение стробоскопом, моим глазам становится плохо, я едва вижу Сэма.
– Я могу делать так всю ночь, ты знаешь, – Сэм смеется.
Хлоп, хлоп.
Тупые хлопки внезапно прерывает стук в дверь.
– Псссссссс. Эй, ребятки, у вас вечеринка? Я видела мерцающий свет, – тетя Бобби шепчет через дверь. – Если что, у меня есть экстази. Хорошая вещь, очень вставляет.
Я смотрю на Сэма, который свалился на кровать в приступе смеха, не в силах продолжать гребаные хлопки.
Хлоп, хлоп.
Комната погружается во мрак, и я смотрю на Сэма, надеясь, что в темноте он видит, что я серьезно настроена.
– У нас не вечеринка, тетя Бобби, – кричу я ей. – Ты разве не должна быть снаружи и встречать людей, которые приезжают посмотреть освещение?
Серьезно, я просто хочу немного времени наедине с Сэмом. Разве я о многом прошу?
– Дорогая, на мне «Маноло Бланик»[15]15
Manolo Blahnik – испанский дизайнер обуви и основатель одноименной компании, известный во многих странах
[Закрыть]. Ты на самом деле думаешь, что я собираюсь бродить по снегу в этой красоте? Обалдеть, – она отвечает, смеясь. – Ладно, там водка меня зовет. Так что пока! Но серьезно, дай знать, если захочешь «Э»[16]16
имеется в виду экстази
[Закрыть] , Леон. Очень оживляет .
Я трясу головой, слушая, как ее каблуки стучат по дереву, спускаясь вниз, и надеюсь, что она пройдет через камин целой и невредимой.
– Ну, это было весело, – я говорю Сэму, когда он медленно поднимается с моей кровати и подходит ко мне.
Он оборачивает руки вокруг моих голых плеч и разворачивает меня, подталкивая меня назад, до тех пор, пока задняя сторона моих коленей не врезается в кровать. Он направляет меня к кровати, пока я не сажусь, от моих движений оберточная бумага шуршит, наполняя шумом тихую комнату.
Я смотрю, как он, молча, опускается на колени, двигая руками к моим бедрам и медленно раздвигая мои ноги достаточно широко для того, чтобы он мог опуститься между ними.
– Что ты делаешь? – я шепчу, когда его руки двигаются к оберточной бумаге, прикрывающей мою промежность.
– Распаковываю свой подарок. Тсссс…
Опираясь руками на кровать, я откидываюсь, и наблюдаю за блеском в его глазах, пока он смотрит на бумагу, прикрывающую меня, немного надрывает ее, растягивая удовольствие, заставляя мою кровь нагреваться и мое сердце колотиться.
– Знаешь, большинство людей разрывают эту штуку так быстро, как могут, – я подсказываю ему, в то время как он берет другой конец и медленно раскрывает его до тех пор, пока моя голая киска не открывается ему.
Несмотря на то, что я чувствовала себя глупо, оборачиваясь в кусок рождественской бумаги, когда он попросил сделать это, в конце концов, я была достаточно умна, чтобы скинуть бра и трусики на пол в ванной. Судя по его резкому вздоху, это была гениальная идея.
– Я никогда раньше не получал подарки. Я хочу смаковать момент, – он говорит тихо. – Черт возьми… это лучший подарок в мире.
Я раздвигаю ноги чуть шире, чувствуя себя смело и уверенно, от того, что я получила, что хотела и мой хлопок был последним, верхний свет выключен.
– К черту это, – он говорит тихо, обеими руками хватая левую сторону оберточной бумаги на моей груди и разрывая ее с моего тела до тех пор, пока я сижу перед ним полностью голая.
– Я без ума от тебя, – он шепчет, ладонью упираясь в мой живот, и медленно скользя вниз, кончиками всех четырех пальцев мягко касаясь моей голой киски.
– Такая мягкая и гладкая, – он шепчет, пальцами продолжая практически любить меня, в то время как он наклоняется и прижимается губами к внутренней стороне моего бедра.
– Святые угодники, – говорю тихо я, когда он целует дорожку от моей ноги, пока не добирается до моей киски, губами прокладывая крошечные поцелуи, затем поднимает голову и всматривается в меня.
– Откинься, – он приказывает низким голосом, возвращая пальцы, нежно касаясь меня, до тех пор, пока мои бедра не начинают трястись от необходимости и волнения.
Я сразу же опускаю руки и падаю на кровать, моя спина выгибается и вздох вырывается из моего рта, когда большим пальцем он касается меня, и я чувствую его теплое дыхание у моей киски.
Мои глаза закрыты, и мои руки сжимают одеяло с двух сторон от моего тела, я чувствую, как одним из его длинных пальцев он медленно водит по центру и снова поднимается, распределяя мою влажность.
Кончиком одного из идеальных пальцев, он кружит по моему клитору, так мягко и нежно, что я рычу в отчаянии. Я хочу его губы на мне, я хочу его пальцы внутри меня, я хочу, чтобы он показал мне все, что умеет, и я хочу это сейчас.
– Произнеси мое имя, Ноэл, – он тихо умоляет, кончиком пальца, медленно ведя вниз по моей влажности и вверх, вновь легко кружа по моему клитору.
– Сэм, – я шепчу в своей потребности. – О, Господи, Сэм.
Я слышу его рычание и до того, как снова успеваю вздохнуть, его рот на моем теле. Его горячие, влажные, идеальные губы вокруг моего клитора и он всасывает его ртом.
– Черт! – я кричу, моя спина выгибается еще больше, когда он возвращает большой палец, чтобы раскрыть меня для своего орального нападения.
Языком он повторяет движения пальца, медленно вылизывая меня сверху вниз, останавливаясь на клиторе кружа и кружа до тех пор, пока я не начинаю чувствовать, что схожу с ума от желания кончить. Каждый дюйм моего тела горит, пока он продолжает кружить языком вокруг моего набухшего клитора, раскрывая меня большими пальцами так широко, как он может.
Он лижет и сосет и поглощает мою киску, чередуя поддразнивания моего клитора кончиком языка с погружением его в меня, трахая меня им.
Я горячая. Я влажная. Я извиваюсь, посылаю проклятия от желания, и мои руки сразу же отпускают захваченное одеяло, перемещаясь к волосам на голове Сэма. Я провожу пальцами по короткой длине и хватаюсь из-за всех сил, когда он окунается в меня двумя пальцами.
Я держу его лицо у своей киски, и мои бедра начинают двигаться с его ртом. Он мучает меня, водя языком по клитору, и пальцами двигаясь во мне, заставляя меня задыхаться, умоляя меня назвать его имя.
– Ты на вкус как небеса, – он выдыхает, его рот вблизи моего клитора, его пальцы продолжают их шоу, мучительно двигаясь внутрь и снаружи меня. – Кончи для меня, Ноэл. Мне нужно почувствовать, как ты кончаешь от моего рта.
– Да, черт возьми, да, – я стону, бедра подаются к нему, когда он снова опускает свой рот к моей киске, и возобновляет этот восхитительный вихрь языка вокруг моего клитора.
Я уже на краю блаженства, от медленных движений его пальцев, покалывание и удовольствие моего оргазма проносится через меня, как ракета.
– Дай. Мне. Почувствовать. Как. Ты. Кончаешь, – он побуждает меня между движениями его языка.
Я сжимаю его волосы пальцами и тяну так сильно, что не знаю, почему он не кричит от боли, его пальцы погружаются глубоко в меня и мои пальцы ног сжимаются в удовольствии.
– Сэм, – я говорю со вздохом. – Я кончаю, черт, я кончаю!
Я чувствую пульсацию в моей киске, мое сердце бьется прямо там, усиливая ощущения, я ничего не могу делать, кроме как извиваться на кровати и опускать бедра на его губы, когда он усиленно сосет мой клитор и грубо трахает меня пальцами. Мое освобождение не заканчивается, и я чувствую себя, будто я плыву в облаке оргазма, продолжая двигать бедрами, и растягивать это чувство сколько могу.
Он держит свои пальцы глубоко внутри меня и его губы прижаты к моему клитору, пока я медленно опускаюсь на землю, от оргазма мои ноги дергаются каждые пару секунд, пока я, наконец, не открываю свои глаза и отпускаю смертельную хватку, которой я схватила его волосы.
Последним движением языка по моей киске, он садится на ноги, и мои руки падают по сторонам кровати.
– Срань Господня, у тебя есть разрешение на этот рот? – тихо говорю я, тяжело дыша, будто только что пробежала марафон.
Он смеется, и я чувствую, как кровать проминается, когда он садится рядом со мной. Я перекатываюсь на свою сторону, когда он ложится и обвивает меня руками, притягивая меня к своему одетому телу.
– Самый лучший подарок, – он говорит мне с улыбкой.
Обернув руки вокруг его талии и перекинув одну ногу через его бедро, я прижимаю его крепко к себе, желая сделать фото этого момента, оформить его в рамку и поставить на прикроватную тумбочку.
Мы лежим в кровати, обнявшись, единственный звук в комнате, это приглушенные голоса проходящих посетителей, чтобы посмотреть освещение снаружи во дворе моих родителей.
Я хочу сказать ему, чтобы никогда не уходил. Я хочу сказать ему, что этот глупый цирк перестал быть цирком с момента, когда он поцеловал меня под омелой. Я хочу спросить его, будет ли он моим парнем по-настоящему, а не для подставного шоу для моей семьи.
Я хочу так много всего, чего я чертовски боюсь попросить. Вещи, которые я никогда не хотела за всю свою жизнь, но о которых вдруг не могу перестать думать, прижавшись лицом к его груди, вдыхая его аромат.
Брак. Любовь. Навсегда.
– Псссссссс. Эй, ребята, хотите экстази?
Стук в дверь и шепот тети Бобби снова сбивают настрой и возвращают меня в реальный мир, где все это шоу и Сэм уйдет от меня через два дня.
– Тетя Бобби, ты уже спрашивала нас и ответ все тот же – нет! – я кричу ей, мое лицо все еще прижато к груди Сэма.
– Ох, да, я забыла, – она отвечает через дверь. – Забыла, что спрашивала вас об этом. Думаю, я уже употребила все, что у меня было. Вау, свет в коридоре такой ослепительный и красивый. Оооох, здравствуй, маленькая белочка, ты хочешь немного водки? Какой на тебе милый свитер. Хочу ли я спеть с тобой? Конечно, я хочу спеть с тобой, белочка в свитере! Ты такая красивая и нежная, и красивая.
Голос тети Бобби отдаляется по мере того, как она отходит от двери. «Тихая ночь», зазвучавшая в ее ужасном исполнении вторит по коридору. Я закрываю глаза и наслаждаюсь вибрациями смеха Сэма, отдающими в мою щеку.
– НЕ КУСАЙ МЕНЯ, БЕЛОЧКА В СВИТЕРЕ! КАК ТЫ СМЕЕШЬ ГОВОРИТЬ МНЕ, ЧТО Я НЕ УМЕЮ ПЕТЬ!
Сэм отдаляется от меня и наши глаза встречаются.
– Может, стоит пойти вниз и присмотреть, чтобы она не сожгла елку и не разнесла дом?
Я вздыхаю и киваю головой.
– Да, это, наверное, мудрое решение.
Сразу после этого мы слышим грохот на лестнице, мы оба моментально подпрыгиваем с кровати, Сэм мчится к двери, пока я карабкаюсь, натягивая одежду.
– ВСЕ НОРМАЛЬНО! ВСЕ В ПОРЯДКЕ! МЫ С БЕЛОЧКОЙ В СВИТЕРЕ ПРОСТО СОБИРАЕМСЯ ВЫПИТЬ ЧАЮ С МИСТЕРОМ ПОЛЯРНЫМ МЕДВЕДЕМ! – тетя Бобби кричит нам.
Я прошу о многом, всего лишь еще немного побыть в моем временном блаженстве.
