Текст книги "Смоль и сапфиры. Пара для герцога (СИ)"
Автор книги: Таня Нордсвей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
Глава 9. Гроза
Комнату озаряет молния, блеснувшая в приоткрытое окно. Раскаты грома прокатываются по небу, а ливень тарабанит по крыше с таким неистовством, будто кажется ещё чуть-чуть и проломит её. За окном не видно ничего, кроме плотной завесы дождя, и Киран подходит ближе, отбрасывая на меня тень.
– Мы не останемся здесь на ночь, – сразу обрывает он, ощущая мой невысказанный вопрос. Но в этом я сомневаюсь – ливень идёт с такой силой, что явно быстро не закончится. – Переждём грозу, а после отправимся дальше.
– К чему такая спешка? – уточняю я, пытаясь вырулить разговор в более нейтральную тему и скрасить наше нахождение вдвоём в этой комнате.
Киран поворачивается, стоя спиной к окну, и его тёмную фигуру в плаще вновь озаряет вспышкой молния.
– Разве тебе это самой не известно? Ты же послушница кардинала.
Да, мне прекрасно известно о грядущей войне с Таксодонией, но я не собираюсь ему выкладывать всё, что известно Шептунам и Лезвиям. Я только пытаюсь завести разговор. И стараюсь.
Киран снимает с плеч плащ, оставаясь в чёрном камзоле и плотных штанах, развешивая тот на спинку единственного стула. После садится на застеленную кровать и закидывает ногу на ногу.
– Когда вернётся Джон?
– Ты боишься оставаться со мной в комнате один на один? – вопросом на вопрос отвечает герцог.
– Нет, просто интересуюсь.
– Он останется стеречь лошадей и наши вещи в конюшне.
– Замечательно.
– Ты можешь присесть, – Киран рукой показывает на стул и кровать. – Я не кусаюсь, – на этом слове почему-то улыбка трогает уголки его чувственных губ.
Когда вновь раздаётся громкий раскат грома, заставляя меня подскочить от неожиданности, и я нехотя сажусь на стул напротив кровати. Не понимаю, как себя вести и куда деть свои руки, поэтому складываю вспотевшие ладони на подоле платья, разглаживая. Бросаю взгляд на стену возле двери. Там висит оберег, освященный в храме Пяти и вырезанный из дерева.
Пять богов, пять братьев: Агон, Эспер, Доминик, Мэнлиус и Байярд. Рассвет, Утро, День, Вечер и Закат. Они напоминают мне о ночном Даре Кирана. Получается, у нас есть с герцогом кое-то общее. И главное, чтобы он не узнал о моём Даре до тех пор, как мы не разойдёмся разными дорогами. Но разойдёмся ли? Холодок ползёт вдоль моего позвоночника вместе с сомнениями.
– Раз мы проведём здесь не менее двух часов из-за дождя, предлагаю обговорить дальнейшие действия по прибытии в столицу. Мы сразу поедем на бал и там уже будет не до разговоров. В дворцовый этикет тебя Люция должна была ввести, так?
– Я знаю правила. И в курсе основных норм этикета.
– Это уже хорошо. Если не хочешь, чтобы по поводу случившегося ночью мы завели иной разговор, то будешь во всём слушаться меня, – Киран опирает локти на колени и проворачивает перстни на своей правой руке. В полутьме блестит аметист, которым инкрустирован перстень герцога. – На балу ничего не ешь и не пей, с Императором и Императрицей веди себя крайне учтиво. Не лезь в обсуждения, лишний раз ни с кем не заговаривай. Говорить буду я, а ты просто мило улыбаться.
– А если там будет кто-то, кто меня узнает?
– Кардинал в отъезде. Кто ещё знает тебя в лицо?
– Надеюсь, что никто. Но…
– Что «но», сердце моё? У тебя не должно быть от меня никаких секретов. Будет тебе же хуже.
Я морщусь, но это «сердце моё» гораздо лучше, чем Ассасинчик.
– Мне нужно послать весть до конца этой недели в Братство, чтобы меня не хватились. Я уже говорила.
– А я уже говорил, что эта проблема будет решена через пару дней. Как и с Эмилио.
– Интересно, как ты заставишь его забыть про меня?
Дождь льёт и льёт, сгущая в комнате тени, а мне всё больше и больше становится не по себе. Несмотря на ливень, я ощущаю, что мне душно. Встаю со стула, снимая свой плащ и кладя его на плащ Кирана.
– Предоставь это мне, – обрывает мужчина. – Я уже написал обо всём Рейнольду, и он всё решит. При встрече Эмилио тебя не узнает даже, если столкнётся нос к носу. Он просто тебя не вспомнит.
Вскоре Киран уходит из комнаты, оставляя меня отдыхать. Приходит через полчаса, принося мне обед, а после вновь исчезает за дверью.
Я, съев всё до последней крошки, решаю залезть на кровать и немного расслабить мышцы тела. Дождь продолжает барабанить по крыше, клоня в сон. Сама не понимаю, как начинаю дремать, свернувшись на левой стороне кровати на боку. Сны не отпускают меня, маня забытьём, в котором я принадлежу сама себе. Прикрыв веки, нахожусь на грани реальности и дрёмы.
Вновь раздаётся раскат грома, и я раскрываю глаза, встречаясь со взглядом Кирана. Его лицо расслаблено, он смотрит прямо на меня, а на чёрных кудрях блестят отсветы молний, мелькающих за окном. Я замираю и слышу, как в раскрывшееся окно в комнату задувает прохладный воздух, принося запахи мокрого леса.
Киран лежит так близко ко мне, что моё дыхание опаляет его губы, а я чувствую всем своим телом его близость. Все клеточки моего тела, расслабившиеся за это время, тут же снова напрягаются. То, как он смотрит на меня своими сапфировыми глазами, заставляет меня окончательно избавиться от дремоты.
Я моргаю и Киран исчезает, будто то была игра моего воспалённого сознания. В раскрытое окно продолжает лить дождь, окропляя влагой деревянную раму.
Протягивая руку вперёд, касаюсь ладонью простыни, проводя по ней тыльной стороной. Она тёплая и пахнет грозой, хвоей и бушующим океаном в прохладную июньскую ночь. Вздыхаю этот запах и закрываю глаза.
Раньше я мечтала, чтобы он мне вновь приснился, а теперь я могу видеть его вживую каждый день. И теперь хочу только одного: чтобы всё это не оказалось моим сном, который в одночасье обратится в кошмар.
Глава 10. Бал
Дождь утихает только под утро, поэтому до самого рассвета я наслаждаюсь тем, что отсыпаюсь за прошедшие сутки. Мы отправляемся в путь, стоит пропеть первым петухам. Изумрудный лес встречает нас мокрой хвоей и стелющимся по земле туманом, что скрывает копыта чёрных коней.
С того самого разговора в комнате Киран больше не говорит мне ни слова. Просто молча направляет коня, придерживая меня своей рукой для устойчивого положения в седле, а я особо не сопротивляюсь, так как ещё не до конца проснулась после беспокойного сна. Прохлада касается кончика моего носа и щёк, а из рта вырываются клубки пара. Но, несмотря на зябкость, я ощущаю в теле тепло, так как до отъезда Джонатан принёс мне горячий завтрак и чай.
Когда мы вновь оказываемся в лесу, мчась по широкой лесной дороге, я смахиваю остатки сна. Из-за того, что мы потеряли почти сутки в На’лике, Киран предупреждает, что теперь будем ехать весь день и сделаем привал только на ночь. Это – его первые слова, сказанные в моём присутствии за весь день. Неужели я его так сильно задела?
Киран со мной холоден, а вот жар, идущий от его тела, согревает меня от порывов ветра, пытающихся сбросить меня из седла. От холода не спасает даже плащ, и я надеюсь только на то, чтобы вновь не начался дождь.
Мы останавливаемся на ночлег, и я тут же проваливаюсь в сон. Когда же я пробуждаюсь по утру, герцог и его оруженосец уже почти полностью готовы к продолжению нашей поездки. Ни говоря ни слова, я вновь позволяю усадить себя в седло и продолжить поездку, хотя у меня буквально болит всё тело. Когда впереди показываются острые шпили города, я уже несколько раз успеваю мысленно досчитать до ста и обратно, пытаясь отвлечь себя от того, что мои мышцы уже не выдерживают такой нагрузки, а бёдра и вовсе… даже задумываться о них не хочу.
Киран накидывает мне на голову капюшон, который я сбросила пару часов назад. И никак не намекает на то, что я в край обнаглела, ведь практически полностью лежу на его груди, не в силах держать спину прямо. Как Джон и Киран за такую долгую поездку не устали для меня загадка. Возможно, они просто натренированы гораздо лучше, чем я.
Прелесть и шарм Лаидана давно перестал влиять на меня, ведь за три года в Братстве я исследовала столицу вдоль и поперёк. Но всё же когда мы, пройдя охранную стену, которой обнесен город, заезжаем внутрь, я позволяю себе насладиться видами Лаидана в пасмурный день.
В прошлый раз, когда Рейнольд привёз меня сюда, я в первую очередь обратила своё внимание на храм Пяти. Сейчас же мой взгляд скользит ко дворцу, хмурым и острым ансамблем прорезающему серые тучи. Будучи членом Братства, я никогда не была во дворце, но знаю многое о его обитателях. На высоких шпилях чёрного замка реют кроваво-красные флаги, потрёпанные годами и беспощадным ветром. На парапетах и крыше кроме них нет ни единого цветного пятна, из-за чего весь огромный замок Императора Ладоргана, тенью нависающий над столицей, выглядит словно склеп.
Я сглатываю, продолжая рассматривать громаду здания. Ещё около пятнадцати лет назад замок выглядел иначе и не напоминал траурное сооружение, монстром захватившее столицу. Его стены были светлыми, а сам он напоминал о тех временах, когда в этих землях жил волшебный народ, по преданиям ставший прародителем всех ладорганских ведьм. Но теперь у Империи свои кровавые законы, и такой замок был ни к чему тем, кто пришёл к власти спустя несколько веков мятежей и кровопролития. Поэтому теперь замок в сердце Ладоргана навевает на любого страх и мысли о покорности правящей верхушке, даже пускай он больше не несёт военной мощи и перестроен под дворец. Из-за этого его часто зовут то замком, то дворцом, хотя Император предпочитает называть его резиденция.
– Ты когда-нибудь была во дворце? – шепчет мне на ухо Джон, когда мы неожиданно спешиваемся не возле замка, а на одной из улочек богатого квартала столицы.
– Нет, – вру я. – А ты?
Джон тихо смеется, и я понимаю глупость своего вопроса. Мои щёки пунцовеют, и я даже на секунду забываю о том, что Кирану пришлось меня буквально снимать с коня, ведь я боялась даже пошевелиться из-за задервеневших в пути мышц.
– Надеюсь, тебе понравится, – Джон быстро отвязывает все наши мешки с вещами от седел, в то время как я просто стою рядом и не понимаю, куда исчез Киран. – Там мрачновато… но что-то в этом есть. Просто везде надо искать хорошее, чтобы не было слишком паршиво.
– Понятно. Я тоже надеюсь, что мне там понравится, – наш разговор не имеет смысла, но так я хотя бы получаю повод остаться рядом с Джоном, пока вышедшая на порог служанка не окрикивает меня, прося пройти в дом.
– Иди, Лайла. Это городской дом Кирана, – кивает в сторону служанки Джон. Его светлые волосы растрепались за время пути и теперь на его голове царит хаос. Что случилось с моими волосами, я даже не хочу задумываться. – Лили позаботится о тебе.
Я оборачиваюсь на молодую служанку, переминающуюся на пороге с ноги на ногу и явно раздумывающую, не подойти ли к нам поближе. Лили миловидна, у неё большие зелёные глаза и тёмные волосы, убранные в косу вокруг головы. И, кажется, Лили неровно дышит к Джону.
Паренёк правда симпатичен, но возле герцога его простая притягательность меркнет, и я даже до этого момента особенно не обращала на него внимания. Джон сильный и широкоплечий, что не может не притягивать девушек. Не знаю, сколько ему лет, но по лицу он явно младше меня, хотя с его ростом малышкой рядом с ним кажусь я.
Надеюсь, мою пугливость и нерасторопность Лили не расценит за знаки внимания Джону, потому что наживать врагов я себе не хочу. Даже в лице милой служанки. Поэтому киваю Джону и иду к ждущей Лили, окидывая ухоженный городской дом взглядом. Если честно, от дома Кирана я ожидала схожесть с его замком в герцогстве, а оказалось… что он довольно уютный. Светлый кирпич стен овивает плющ, на окнах горшки с цветами, внутри – светло и просторно.
– Добро пожаловать, госпожа. Пойдёмте наверх, – Лили отводит меня в одну из комнат на втором этаже. Мебель в ней из светлого дерева, что также расширяет пространство. – Его светлость сказали, что после дороги вы захотите отдохнуть, поэтому я набрала вам ванну и расстелила постель.
В этот раз я не сопротивляюсь, когда меня раздевают, моют, расчёсывают и одевают в чистую ночную сорочку. Да что уж тут говорить, у меня даже нет сил что-либо сказать Лили – я полностью вымотана. А вот служанка ставит меня в известность, что по просьбе Кирана приобрела всё необходимое, и теперь в коробках возле столика лежат мои новые платья и украшения.
Я благодарю Лили и, когда растягиваюсь на перине, тут же отрубаюсь. Да, поспать и отдохнуть мне удастся всего часа два, но уже эти часы после долгой поездки верхом кажутся мне раем.
Служанка будит меня ближе к вечеру, и мы начинаем собираться на бал. Я вновь оказываюсь затянута в корсет, но платье на мне уже другое – шикарное, синее, из чистого атласа. Мои чистые волосы расчёсывают, завивают и укладывают в красивую причёску. Щёки румянят, глаза подводят, а губы накрашивают. По итогу, рассматривая себя в небольшое зеркальце, я нахожу себя даже привлекательной, смотря, каким чарующим стал взгляд моих карих глаз.
– Лайла, ты готова? – слышится голос Кирана за дверью, и я чуть было не роняю зеркальце на пол. Лили забирает у меня зеркало из рук и кивает, еще раз окидывая меня взглядом.
– Да, Ваша светлость.
– Замечательно. Карета уже ждёт.
– Погодите, – шепчет Лили, ворошась в шкатулке. – Минуту, я найду подходящее украшение.
Покорно жду, пытаясь не думать о том, что меня ждёт во дворце. Милое ожерелье скользит на мою шею и Лили закрывает замочек, отходя назад. Теперь я точно готова. Внешне, но не морально.
От меня приятно пахнет и я выгляжу как знатная дама, вот только ей я не являюсь. И надеюсь, что никто из присутствующих этого не заметит, иначе весь договор с герцогом пойдёт крахом.
Придерживая подол, спускаюсь вниз, где у лестницы меня уже ждёт Киран, тоже переодевшийся в свой лучший тёмно-синий камзол. Он так красив, что у меня перехватывает дыхание. На секунду мы просто стоим, глядя друг на друга, а потом он подает мне свою руку, и мы выходим из дома, садясь в уже дожидающуюся нас чёрную карету.
Весь путь до замка мы не произносим ни слова, а чем быстрее приближаются его стены, тем больше я начинаю нервничать. В горле сохнет, а ладони потеют. Замечая моё состояние, перед выходом из кареты Киран говорит мне:
– Не волнуйся и поступай так, как мы договорились. И всё будет хорошо.
– Конечно, – шепчу одними губами я, хотя не верю в эти слова. Но уже поздно и я в компании герцога ступаю на вымощенную камнем площадку возле главного входа во дворец. Она окружена красивым, но мрачным садом с алыми розами, на которых сейчас лежит вечерняя роса. Над нашими головами простирается ночное небо с перемигивающимися на нём звёздами, но все же здесь не чувствуется такой свежести воздуха, как в герцогстве. Даже в это, довольно отдалённое место, долетают запахи города и его шум, разбивая мрачную идиллию.
Я слышу музыку, что льётся из открытых окон – кажется, бал уже в самом разгаре. Интересно, зачем устраивать бал накануне войны? Наверное, я что-то не понимаю в стратегии.
Нас с Кираном встречает слуга, одетый во всё чёрное, и безмолвно провожает ко входу. В лунном свете кожа слуги кажется мёртвенно-бледной, а круги под его глазами пугают.
Внутри замка не только мрачно, но и прохладно. Наши шаги гулко отдаются от мраморного пола и пустых коридоров, пока мы идём к главному залу, из которого и льётся музыка. И почему-то мне кажется, что сейчас произойдёт что-то ужасное.
Мы останавливаемся напротив закрытых дверей и Киран жестом просит слугу подождать. Сглатываю и мысленно собираю свою волю в кулак перед тем, как мы войдём внутрь и уже будет поздно повернуть назад. Я снова слышу отдалённые раскаты грома снаружи. Что ж, нас вновь практически нагнал дождь.
– Лайла, – зовёт меня Киран и я перевожу на него взгляд. – Лайла Блейкли, – он называет мою новую фамилию, чтобы я знала, кем представляться, – готова?
– Да.
Слуга открывает двери, и мы заходим внутрь. Лёгкое касание Кирана к моей ладони в перчатке посылает по моему телу волну дрожи.
Виолончелист продолжает играть свою мелодию, а пары – медленно вальсировать под неё. Стоит Кирану переступить порог этого зала, как что-то в нём тут же меняется, и я ощущаю – со мной рядом теперь идёт Киран Ердин, Кровавый герцог, а не тот, кто пытался меня приободрить в коридоре. Сегодня я увижу его настоящую натуру.
Он ни с кем не здоровается, хотя я вижу в немногочисленных гостях очень знатных особ. Знаю кто они, ведь у Шептунов много их секретов. Они обращают на меня взоры, проходясь по мне с ног до головы. Под их взглядами мне становится неуютно, но я лишь закусываю губу, поражаясь, как одновременно притягательно и пугающе украшен зал в алые, бордовые и тёмные оттенки. В этом царстве красных цветов наши с Кираном одежды кажутся лишними.
Мы подходим к помосту, на котором стоят два тёмных трона, обитых бархатом. На них – исключительной красоты молодые мужчина и женщина. Я кланяюсь им вместе с Кираном, приседая в реверансе.
– Ваше Величество, – приветствует Киран Императора.
– Киран! Слава Пяти, ты вернулся, – Император встаёт с трона и подходит к герцогу, хлопая его по плечу. Они по-братски обнимаются, и лишь потом Император обращает на меня своё внимание. – Ого, что за прекрасная спутница рядом с тобой?
– Дарэй, знакомься, это Лайла Блейкли, моя дальняя родственница.
– Ваше Величество, – я вновь приседаю в реверансе, а потом Дарэй берёт мою ладонь в свою и целует.
– Для вас просто Дарэй.
Только тогда я позволяю себе поднять взгляд и посмотреть на Императора.
Если я бы не знала, что Киран и Дарэй побратимы, я бы подумала, что они братья – настолько они их лица были наделены общей притягательностью. Оба тёмноволосые, высокие и с выразительным взглядом. Вот только глаза Императора охристого цвета, в отличие от синевы глаз Кирана, да тёмные волосы Дарэя короче.
– Дальняя родственница? – губы Императора складываются в улыбку, обозначая ямочки на щеках. – Или…
– Невеста, – доканчивает за него Киран и тогда я слышу странный смешок со стороны второго трона. Перевожу взгляд на супругу Императора и тут же столбенею, понимая, что не стоило этого делать.
Барабара Ладорганская является сестрой могучего Блайдда, князя Вэльска. Одного взгляда хватает, чтобы различить в ней знаменитую Северную Волчицу – так её прозвали в народе. Барбара широкоплеча, сильна, но при этом в шёлковом платье цвета свежей крови элегантна и стройна. У неё, как и у всех северян, светлые длинные локоны и льдистые глаза, буравящие меня сейчас с неприязнью. В её руке бокал, доверху наполненный вином. Алые губы усмехаются.
– Вот это неожиданность. Какая милая пташка, Киран, – говорит она мелодичным голосом, не вставая с трона. – Дарэй, она весьма мила, правда?
– Барбара, а ты, как всегда, само очарование, – улыбается ей Дарэй, а потом вновь поворачивается к герцогу. Мне кажется, или глаза Барбары блеснули непонятным недовольством? – Но Барбара права и это крайне неожиданно. Невеста? Обговорим позже. – Его удивление быстро сменяется лёгкой тревогой на лице. – Киран, собственно, мы тебя не дождались. Почти все уже выбрали оруженосцев, и…
– Как и я.
– В смысле, как и ты?
– В прямом, Дарэй.
– Когда успел? – Он отводит Кирана подальше от трона. Герцог же выглядит на редкость расслабленным. А вот Император, кажется, слишком удивлён. – Погоди, кого?
– Джонатана Фенрира.
Глаза Дарэя округляются, и я вижу, что их разговор притягивает всё больше и больше внимания.
– Джонатана? – неожиданно переспрашивает Барбара, услышав это имя. Встаёт с трона и быстро оказывается возле нас. Я просто стою и молчу, как этого и велит моя роль. – Джона?
– Да. И это не обсуждается.
Барбара выдыхает через нос и натягивает улыбку, а после залпом выпивает всё содержимое стакана. Джонатан Фенрир… Фенрир… фамилия знакомая, но никак не могу припомнить, где я её слышала.
– Хорошо, – как-то слишком быстро соглашается Дарэй, косясь на жену. – Джонатан, так Джонатан. Только ума не приложу, зачем, если есть множество достойных кандидатов.
– Джонатан достоен. И ты сам всё понимаешь, Дарэй, – только Киран может так формально общаться с Императором. – Уверен, остальные молодые люди найдут достойных покровителей. Что-то гости слишком опечалены, не находишь?
– Полагаю, пришло время для танцев, – Император хлопает в ладоши, давая знак музыкантам. – Киран, разрешишь увести на один танец твою очаровательную спутницу?
– Разумеется, – кивает Киран и в этот момент я чувствую, будто меня предали, когда вижу, как он предлагает руку Барбаре. Та улыбается, ставя бокал на поднос слуги, и они выходят в центр зала. А меня ждёт танец с самим Дарэем Ладорганским.
– Лайла… – тянет он моё имя, когда мы начинаем кружиться. – Такое редкое имя. Оно означает «ночь», вы знали?
– Да, Ваше Высочество, – отвечаю я, учтиво улыбаясь. Император ведёт меня в танце уверенно и легко, и я молюсь на то, чтобы случайно не наступить ему на ноги.
– Просто Дарэй, я же попросил. Кто вас так нарёк, Лайла?
– Мой отец. Я родилась звёздной ночью, – говорю я полуправду. – Под её покровом роды моей матери прошли хорошо, поэтому…
– … вам дали имя в честь шестой богини, имени которой нельзя называть.
– Верно. А кто нарёк вас?
– Моя мать, – усмехается Император. – Она была свободолюбивой женщиной и не побоялась дать ребёнку имя, характеризующее его как «тёмный».
– Возможно, из-за волос? – пытаюсь пошутить я.
– Не знаю, она скончалась раньше, чем я созрел для выяснения данного вопроса.
– Соболезную.
– Не стоит. Это было век назад, Лайла, – на мои расширившиеся от удивления глаза, Дарэй поясняет, – Одарённые Пяти после Ритуала живут очень долго. Гораздо дольше, это знают все, – я тоже это знала, но не была в курсе точного возраста Императора, потому что выглядел он на лет двадцать шесть. – Хм… Блейкли… – Дарэй зачем-то вдруг вспоминает «мою» фамилию. – Лайла, а вы обладаете Даром?
– Разве что, даром попадать в неприятности, – ухожу от опасной темы я, пряча все эмоции за шуткой. Дарэй смеётся.
– Забавно. Кстати, Киран никогда о вас не рассказывал.
– И это к лучшему. Пожалуй, в таком случае мне бы пришлось сейчас перед вами краснеть.
Я радуюсь, что мелодия подходит к концу, закрывая щекотливый вопрос.
– Мне было приятно с вами познакомиться, – вновь целует мою руку Дарэй, когда танец заканчивается и возле меня вновь появляется Киран. – Киран, могу ли я забрать обратно свою умопомрачительную жену?
– Разумеется. Лайла, потанцуем?
– Конечно, Ваша светлость.
Если честно, я до сих пор не понимаю смысла данного мероприятия. Разве что, в выборе оруженосца для знатного господина.
Я успеваю отметить за время танца, что здесь присутствуют семеро из десяти самых влиятельных фигур Империи. Их сбор вряд ли состоялся просто так. Мои навыки Шептуна подсказывают мне разобраться в этом, но я одёргиваю себя и возвращаю в реальность: я больше не Шептун. Я просто пешка Кирана, которая должна выполнить свою роль и не усложнять ситуацию. Уже наигралась.
– Похоже, после разговора с Императором твоё настроение улучшилось, но со мной ты вновь опечалена, – шепчет мне на ухо, притянув к себе, Киран. На нас косятся многие дамы, болтающие вино в своих бокалах. Кажется, из меня хороший «амулет» для привлечения всеобщего внимания.
Я понимаю скрытый в этой фразе намёк и тут же расплываюсь в улыбке, обращённой герцогу. Действительно, я должна показывать, что счастлива с ним, и хорошо отыгрывать свою роль.
– Извини, на мгновение задумалась.
Танец заканчивается слишком быстро, и я чувствую укол печали. Ужасно хочется пить, но, когда хочу взять с подноса бокал с вином, Киран мягко отводит мою руку так, будто он со мной флиртует. Я тут же вспоминаю о его наставлении и жалею, что не выпила воды в городском доме.
Как бы я ни хотела, со всех беседах, звучащих вокруг, я невольно начинаю ловить суть обсуждаемой проблемы. Навыки срабатывают как инстинкт, и вскоре я понимаю, что присутствующие на балу разделились во мнениях по поводу наступления на Таксодонию. Ситуация на границах обостряется с каждой неделей с тех пор, как в приграничном городе устроили облаву на ведьм.
Но в этих шепотках меня волнует совсем иное: то, что в разговорах всё чаще используются странные шифровки типа «волков», «львов», «медведей», а также «Виттелло», «Раквар» и «Блейкли». И последнее отнюдь не относится к моей фамилии, ведь похоже, что это какие-то дома… Чьи – я пока ещё не поняла, но пытаюсь разобраться. Почему в таком случае Киран дал мне такую фамилию?
– Ах, милая пташка, – раздаётся голос Барбары, и я стараюсь не вздрагивать, чтобы ненароком не выдать то, что подслушивала разговор одного графа с богатым дельцом. – Как проходит твой вечер при дворе? Первый раз всегда волнительно, не так ли?
Она пробегается пальчиками по моим оголённым плечам, улыбаясь такой улыбкой, от которой у меня по спине бежит холодок.
– Что молчишь? Я знаю, ты умеешь разговаривать. Или ты своим язычком совсем иное обычно делаешь?
От этих слов я давлюсь воздухом. Чего?!
Таких слов от жены Императора я ну никак не ожидала.
– Простите, но…
– Перестань, – мурчит Барбара, наклоняясь ко мне и я чувствую, как мои ноздри щекочет запах вина и роз. Странное сочетание. – Терпеть не могу лепетания. Быть можем, пройдёмся до сада? Я покажу тебе, какие цветы высадил для меня мой драгоценный муж.
В её глазах я вижу жестокость и это заставляет моё сердце пропустить удар. Барбара пугает меня гораздо больше всех присутствующих в зале, а её красивое лицо точно будет мне скоро сниться в кошмарах. Чего она от меня хочет? Я сразу поняла, что я ей не понравилась – когда мы танцевали с Императором, она следила за мной, словно гадюка за мышью. Возможно, как только я покину этот зал, она пырнёт меня ножом и закопает в саду, под этими самыми цветами от своего драгоценного Дарэя. И всё из-за того, что я пришла сюда с Кираном?
– Барбара, Лайла сейчас идёт со мной, – раздаётся за моей спиной голос Кирана и я выдыхаю, когда его ладони ложатся на мои плечи. Барбара тут же переключает своё внимание с меня на герцога и закусывает алую губу. – Передай Дарэю, что я зайду к нему по утру в зал собраний, чтобы всё обсудить.
– Почему не передашь сам? – Барбара накручивает на ноготь локон своих светлых волос, стреляя глазами на Кирана. Она что, ещё с ним и заигрывает на глазах у всех присутствующих?
– Не хочу мешать его уединению с мисс Уиллис, – понизив голос до еле различимого шёпота, говорит ей герцог.
Барбара тут же меняется в лице и хищно оглядывая зал, бросает Кирану.
– Я передам.
«Ого!» – только и успеваю подумать я, пока мы, ни с кем не прощаясь, направляемся к выходу из зала. Неужели слухи о том, что Император изменяет жене правдивы? Да как можно, когда она так ужасающе прекрасна!
Хотя… будучи мужчиной, я бы точно не захотела бы делить постель с дамой с таким характером. Правда, будучи женщиной, я точно понимала, что на месте Барбары тоже пыталась бы получить расположение Кирана. Даже будучи женой Императора половины континента.
