Текст книги "Я видела ужас (СИ)"

Автор книги: Таня Маташова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава 3. Хамстер.

Последний месяц выдался не просто тяжёлым. Это некая смесь из недосыпа, переработок и полного пиздеца в личной жизни. А ведь месяц назад у меня всё было прекрасно: были отношения, работа, которой я гордилась и я, хотя бы, высыпалась. Чёрт меня дёрнул подписаться на четвёртый корпус...

Месяц назад.

– Эй,– я подсела к своему приятелю из лаборатории,– Марк, сегодня у тебя чудесный день!

Он посмотрел на меня так, словно встретил сумасшедшую бездомную бабку у перехода. Но потом вернулся к своему обеду. Я закинула в рот несколько ложек салата и продолжила говорить с набитыми щеками:

– Ты, наверное, слышал, что расчехляют четвёртую лабораторию. Завозят оборудование, я сама видела. И, естественно, туда будут набирать персонал...

– Четвёртую лабораторию?– Марк наконец поднял глаза от телефона, я краем глаза увидела, что он читал новости.– У нас разве такая есть?

– Ты сейчас серьёзно?– усмехнулась я и выглядело это как-то не по-доброму.– Сюда все приходят работать только для того, чтобы однажды перейти работать в четвёртую лабораторию. Это... это как... Попасть на "Зону 51".

– Ты же знаешь, что "Зоны 51" не существует?,– а теперь голос Марка звучал как-то не по-доброму.– Эстер, ты же женщина учёный...

– Вот только четвёртая лаборатория существует и, к твоему сведению, начальник нашего проекта там работал. Как и многие другие люди. То, что ты тут работаешь дольше меня и не знаешь этого – звучит как плохой стендап.

В тот день в столовой было очень шумно, словно все смены вышли на работу разом. Даже те, кто был в отпуске или на больничном. Марк не стал меня слушать дальше и просто ушёл, оставив недоеденный обед. Друзей на работе у меня не было, да и Марка сложно назвать другом – мы просто вместе работаем над проектом. И, закончив одни испытания, я перейду к другим и со мной будут работать другие люди. Поэтому я с самого начала решила не привязываться к коллегам. У меня есть друзья вне лаборатории.

Когда обед закончился, я вернулась в кабинет, к своим пробиркам и чашкам. Марк что-то обсуждал с нашим ведущим специалистом – Джейкобом Мурманом. Кстати, Джейкоб меня сразу подписал к себе, как только я закончила стажировку. Знаю, что многие считают, будто бы я переспала с ним ради места, но на деле – мы почти не общаемся. Я делаю только то, что мне поручают, не более того. А Джейкоб... Ну, он мне в отцы годится, а с Марком они сдружились. Оба семейные, оба тратят свою жизнь на работе. Думаю, их жёны бы тоже сдружились. И тут я задумалась, что для работы в четвёртой лаборатории, Джейкоб порекомендует Марка, а не меня. Даже не потому, что они так дружно общаются, у меня меньше опыта. В компании я работаю менее года. Да и послужной список у меня не такой богатый, ведь я пришла сюда едва получив диплом. Но ведь попасть в эту лабораторию – это как выиграть билет на Луну. Даже если я буду выполнять совсем примитивные вещи, это однозначно того стоит.

"Уважаемые сотрудники Медстейшн Лабс,– прозвучал женский голос через колонки кабинета,– сегодня, в семь часов вечера, пройдёт собрание. Ждём каждого сотрудника в центральном холле. Если вы не сможете посетить собрание, поставьте в известность своего куратора или заведующего отделением. Повторяю: в центральном холле, в семь часов вечера, пройдёт собрание для всех сотрудников Медстейшн Лабс. Если вы не сможете посетить собрание, оповестите об этом своего куратора или заведующего отделением. Хорошего вам дня и приятной работы!".

– Жена опять будет ругаться...– вздохнул Джейкоб.– Если вы не хотите идти, я вас отпускаю,– мужчина окинул взглядом кабинет и примыкающую лабораторию. Помимо меня и Марка были ещё сотрудники, все переглянулись, что-то пробубнили. Но никто не решился сказать, что хочет уйти пораньше домой.

Все, ну кроме Марка, понимали значимость этого собрания. Джейкоб позвонил жене и разговор был напряжённым, мы молча перетекли в сторону лаборатории, делая вид, что ничего не произошло.

– Эстер,– окликнул меня мужской голос, когда я делала заметки по работе,– Эстер!– Джейкоб положил мне руку на плечо, чем вернул в реальный мир.– Пора на собрание и домой.

Оказалось, что пока я делала записи, остальные сотрудники уже переоделись и ушли. А я даже не успела позвонить своему парню и сообщить, что буду поздно. И что хочу есть. Джейкоб вежливо подождал меня и мы вместе вышли к лифтам. На этаже уже толпились сотрудники, не думала, что в МСЛ работает ТАК много людей.

В лифте было тесно.

В холле уже соорудили что-то вроде сцены, поставили микрофон. Ещё бы стул – и будет как в любом стендап кафе. Я осмотрела вокруг себя толпу людей в поисках Марка или любого другого знакомого. Мой начальник подтолкнул меня в сторону каких-то людей среди которых и был Марк.

– Надеюсь,– сказал он,– это не займёт много времени...

– Потерпи немного,– Джейкоб нахмурил брови. Делал он так чаще, чем хотелось бы.

Спустя минуту (или две) на самодельную сцену вышел генеральный директор МСЛ – Александр Стивенс. Он был примерно того же возраста, что и Джейкоб, только в более дорогом костюме. Некоторые сотрудники часто спорили о том, делает ли себе директор пластику. Спит ли со своей секретаршей. Спит ли его жена с его секретаршей. И много всего того, что меня не касалось. А ещё он был моим дядей. Но об этом никто не знал: ни Джейкоб, ни Марк, ни секретарша. Возможно, об этом знали некоторые директора, но, поскольку фамилии у нас разные, да и мама не общается со своим братом уже миллионы лет, то эта тайна уйдёт со мной в могилу. Если кто-то думает, что я ради работы сплю со своим начальником, не трудно представить мнение сотрудников, если они узнают, что мы с Александром – родственники.

– Дорогие коллеги!– Александр стоял уверенно, словно всегда выступал на сцене, сооружённой из каких-то ящиков.– Сегодня для нашей компании начнётся новая глава. Многие из вас, кто работает в Медстейшн Лабс уже десять, а то и все двадцать лет, знают, что каждые несколько лет мы работаем над различными проектами вместе с военным корпусом. Получаем военное финансирование на разработки и тесно сотрудничаем с вооружёнными силами. Некоторые наши коллеги проводили свои испытания и в полевых условиях. За что наша компания в долгу перед ними. И сейчас...– мужчина вдумчиво потёр подбородок.– Сейчас мы на пороге новых открытий! С сегодняшнего дня я объявляю об официальном открытии нашего самого большого лабораторного этажа. Вы его все знаете как "четвёртую лабораторию" или "четвёртый корпус",– судя по выражению его лица, дядя очень гордится всем тем, что говорит.– Мы уже открыли к ней доступ некоторому руководящему составу, ваши заведующие составили список необходимого оборудования и техники, который мы уже заказали и лаборатория уже частично функционирует. Остались только ВЫ!

Он произнёс это так, словно хотел возложить на щупленьких лаборантов целый небосвод. Я осмотрела людей вокруг себя, все шушукались и переглядывались, как я. Нервничали. Марк крутил в руке ключи от машины. Джейкоб смотрел на Александра так, словно в чём-то его подозревал. Я зацепилась взглядом через толпу с каким-то мужчиной, которого раньше не видела. Он был в строгом костюме, чуть старше меня (но кто знает?), а когда он мне улыбнулся, то я засмущалась и отвернулась. А он точно смотрел на меня?

–... Знайте: нам важен каждый. Собеседования будут происходить в несколько этапов. В финале вы получите бумажное уведомление о приёме в отдел. Вопросы?– погрузившись в свои мысли я пропустила вторую половину пламенной речи.

– Почему "Четвёртый корпус"?– выкрикнул кто-то из толпы. Александр рассмеялся.

– Да,– подметил он,– это очень интересная история. Удивлён, что у нас есть ещё некоторые коллеги, которые об этом ничего не знают. Дело в том, что данный лабораторный этаж был возведён в качестве бомбоубежища для основного офиса. Компания строилась, расширялась. После первого лабораторного этажа мы переквалифицировали некоторые хозкорпуса под вторую лабораторию. Затем финансирования хватило для строительства нового здания. То место, где вы стоите сейчас – раньше было лабораторией. Историческое место... И, если вы посмотрите на схему здания сейчас, то обратите внимание, что мы имеем три крупные лаборатории. Это лаборатория под руководством мистера Прайса,– Александр указал на мужчину по правую сторону от сцены.– Лаборатория под руководством мистера Мурмана,– Джейкоб вежливо улыбнулся.– И лаборатория миссис Малькольм,– так же недалеко от сцены стояла милая дама в возрасте.– Четвёртая лаборатория образовалась после того, как мы поняли, что она необходима не только нам, но и нашей стране. Лаборатория расположена в закрытом корпусе, попасть в неё можно только с помощью карты доступа. А так, как мы не часто нуждаемся в этом помещении, то последний раз мы открывали к ней доступ около восьми лет назад?– Александр посмотрел на моего начальника, Джейкоб кивнул.– Тогда мы совершили прорыв в разработке искусственной крови. Это наша самая большая гордость на данный момент. И сейчас, спустя восемь лет, мы снова готовы совершить прорыв. Ещё вопросы?

– Будут ли привлекаться к работе сотрудники из конкурирующих компаний?– спросила девушка недалеко от меня.

– Только, если мы не сможем набрать необходимую базу специалистов среди наших сотрудников...

По залу прошлась волна недовольного "бубнежа". Люди переглядывались, возмущались, словно мой дядя только что назвал своих сотрудников – некомпетентными.

– Коллеги!– он попытался успокоить толпу.– Коллеги, мы не первый раз приглашаем узконаправленных специалистов из других лабораторий, медицинских центров и компаний для работы с нами. Если вы переживаете за утечку ваших разработок или другой конфиденциальной информации, то уверяю вас – поводов для паники нет. Работники четвёртой лаборатории будут иметь доступ только к четвёртой лаборатории. Доступ к основному зданию для них будет закрыт.

И снова волна недовольных.

– Так значит мы потеряем рабочие места?– снова возмутилась та самая девушка.

– Вовсе нет,– мой дядя словно знал все неудобные вопросы наизусть.– Ограничения в лабораториях будут введены только лишь с целью предотвратить утечку информации. Как только работа над проектом будет окончена вы вернётесь к себе. Если ваша действующая разработка будет завершена без вашего участия, то поверьте, вам найдётся место в другом проекте. А теперь,– Александр достал телефон из кармана брюк и посмотрел на часы,– вы все можете быть свободны. Если будут ещё вопросы – задавайте их своим начальникам...– мужчина спустился с самодельной сцены и к нему подошли сотрудники СБ.

– Бред какой-то...– судя по голосу Марк был чем-то не доволен.

– Зато какие горизонты!– между мной и Марком протиснулась наша коллега.– Это же круто!

– Видимо, только Эстер разделяет твой энтузиазм,– Джейкоб выражал полное безразличие, как в голосе, так и в поведении.

– Да Хамстер дай только чашку и холодильник,– усмехнулась девушка и убежала вперёд нас.

Я не подала вид, что эти слова меня задели. Вернее, подумала, что этого никто не заметил.

– Не обращай внимания на них,– когда мы вышли уже на парковку, Джейкоб достал ключи от машины.– будут ещё локти кусать, когда ты пройдёшь отбор.

– Я боюсь, что я его пройду...– я только сейчас осознала, трезво осознала, что моё положение очень шаткое. Если меня не одобрят, то меня пропихнёт дядя. Джейкоб будет думать, что тут что-то не чисто. Коллеги решат, что я опять "сжульничала".– Вы не подумайте,– начала я оправдываться за свою странную фразу,– я хотела бы участвовать, но у меня тут и так друзей нет, а я в штате чуть меньше года. Если я пройду, то некоторые решат, что это вы пропихнули меня в проект.

– А с чего бы мне вдруг тебе помогать?– мой начальник словно не знал, что некоторые говорят о нас.

– Вы должно быть шутите... Все на этаже думают, что я с вами сплю ради места.

Джейкоб рассмеялся. Я впервые увидела, чтобы мой начальник так смеялся.

– Это ты, очевидно, шутишь,– Джейкоб пытался сдерживать смех, но это лишь привлекало к нам лишнее внимание на парковке.– Давай,– махнул он ключами,– садись в машину, отвезу тебя домой.

Он правда смеялся?

– Ты знаешь,– заговорил Джейкоб, как только мы покинули парковку,– я сегодня пропустил день рождения жены. Работа... Эта работа отнимает больше, чем даёт. Нет, я могу отправить своих детей в университет, слетать с женой на годовщину в Париж, подарить сыну машину на окончание школы... Но поверь, Эстер, я пропустил много важных вещей...

– День рождения жены,– подумала я вслух.

– Жены, отца, свой юбилей. Годовщину свадьбы своих родителей, несколько рождественских вечеров. Этот список огромен, я работаю в МСЛ почти пятнадцать лет. И за это время я пропустил много всего... А ты,– Джейкоб посмотрел на меня, как только мы остановились у светофора,– ты переживаешь о том, что твои коллеги не болтают с тобой в столовой?

– Вы поэтому не обедаете с нами? Не хотите общаться со всеми намеренно?

– Вроде того,– мы завернули на улицу, где я снимала квартиру.– Не хочу проводить в этом месте времени больше, чем нужно. Поэтому я обедаю на улице. Здесь?– спросил он останавливаясь возле одного из домов.

– Да, можете остановить тут, я дойду,– мы доехали так быстро, что наша беседа могла быть не закончена.

– Я подписан на тебя в соцсетях,– продолжил Джейкоб,– и если судить по тому, что ты выкладываешь, то у тебя прекрасная жизнь и без твоих занудных коллег.

Я улыбнулась. Его слова меня и правда ободрили, ведь не смотря на то, что мой начальник бывает слишком требовательным, мы с ним в чём-то похожи. Возможно, у меня уже никогда не будет друзей на работе. Но зато у меня есть друзья за пределами моего халата и пробирок. Да и кто знает, может быть контакт с тем же Марком всё-таки будет установлен и мы сможем поладить.

– Пришлю тебе анкету завтра,– добавил Джейкоб, когда я закрывала дверь машины.

Он уехал. На часах было почти девять вечера. Я посмотрела на этаж своей квартиры – свет не горел, но отсвечивал телевизор. Я хотела есть, в душ и спать. Но вряд ли меня ждал на столе ужин. Даже остывший.

Открыв дверь квартиры я обнаружила, что в прихожей горит свет.

– Курт!– позвала я своего парня, но в ответ раздалась лишь тишина.

Тогда я разулась и прошла дальше в квартиру в ветровке. Телевизор работал, на журнальном столике лежала вскрытая пачка чипсов. Курт спал на диване. Я думала его растормошить, но не стала, проснётся, сам уйдёт в спальню. Я вернулась в прихожую, сняла с себя ветровку и прошла в спальню. Там царил не просто бардак, а дикий ужас: вещи Курта валялись на кровати и полу, рядом с дверью стоял усилитель, а гитара лежала поверх всей кучи белья. Когда я уходила на работу утром, то в квартире был порядок. Относительный порядок, но тем не менее.

У меня не было сил злиться, да и парня будить я не собиралась, иначе кто знает, во сколько бы он лёг потом спать. Я разделась и ушла в ванную. Набрала воды.

Мысли о возможности работы в четвёртой лаборатории занимали процентов девяносто всех моих размышлений. Остальные десять я мечтала о еде. Но этих десяти вполне хватило, чтобы всё же свалить из квартиры поздно ночью. После ванны я не смогла уснуть, ворочалась час или почти два, пока желание заесть голод хот-догом не взяло в верх. Когда я оделась и покинула квартиру, Курт ещё спал, но телевизор я выключила.

Весна была тёплой.

Знала ли я, поедая самый вкусный хот-дог ночью на лестнице своего дома, что этот месяц будет для меня целым испытанием? Что это парень бросит меня, а не наоборот? Или что в какой-то момент я совершу самый стрёмный поступок в своей жизни? В своей карьере? На секунда мне показалось, что кто-то следит за мной. Но на улице была только я и остаток горчицы над губой.

Глава 4. Хамстер.

Прошла неделя после объявления конкурса на рабочие места в четвёртой лаборатории. И... я прошла. После нескольких собеседований, проверок службой безопасности (которые доходили до абсурда) и медицинского осмотра мне дали место. Не значительное, обычное для любого лаборанта, но тем не менее – это было место в четвёртой лаборатории. Марк, к слову, тоже прошёл, не знаю, чем он будет заниматься и будем ли мы работать вместе, но это и не сильно важно. Потому что нам запрещено обсуждать работу. На работе, дома, с друзьями. Я подписала кучу бумаг о неразглашении в последний рабочий день на старом месте. Сдала пропуск к офису и лифтам центрального здания. Отдала Джейкобу ноутбук со своими записями об исследованиях. И хомяка. Его мне не разрешили забрать с собой, сказали, что это не безопасно.

Отказавшись от многого, я решила, что так будет правильно. Ведь я хочу получить больше, чем способна унести на себе в сомнительное будущее. Всегда есть риск, что меня уволят. Либо моя работа будет окончена в проекте и я вернусь обратно к Джейкобу. Но в первое я верю больше, чем во второе. Самый абсурдный вариант – это получить повышение. Среди коллег ходили слухи, что такое было, но мой начальник молчит о том, как он получил руководство над целым лабораторным этажом.

Первый рабочий день прошёл странно, сумбурно и не понятно. Рано утром, до начала работы, нас встретили возле здания военные. Дядя тоже был там, произнёс пламенную речь, после которой нам раздали новые пропуска и показали, как пройти к лифтам, ведущим под землю. Марк вел себя как обычно, сухо поздоровался со мной, а когда мы спустились к лаборатории, то ушёл в противоположную от меня сторону. Мне для работы выделили "аквариум": небольшое помещение из стеклянных перегородок, внутри стоял стол и компьютер. Чуть дальше стоял лабораторный стол и холодильник, автоклав, небольшой ламинарный бокс и небольшая центрифуга. Я до сих пор не понимала, что должна делать и кто теперь мой начальник. Помимо Марка, с которым я проработала около семи месяцев, я встретила ещё пару тройку знакомых людей. Но для меня, в общем и целом, ничего не поменялось, я была всё тем же серым пятнышком среди остальных серых лаборантов. Пугало то, что многие люди работали в парах, по трое или четверо. Я же была одна в своём аквариуме. Словно меня отправили сюда в наказание.

Когда мы осмотрелись и ознакомились с рабочими местами, нас собрали возле входа. Там стояла высокая и крайне худая брюнетка. Красивая, о чём говорить. Но немного жутковатая при всей своей высоте и худобе. Под белым халатом я увидела дорогой строгий костюм. Мне бы на такой пришлось копить год.

– Всем доброе утро!– за выразительной губной помадой виднелись белоснежные ровные зубы.– Я прошу прощения за то, что вы приехали так рано, но такова наша не простая работа. Меня зовут Жозефина Бенош, возможно, моя фамилия вам знакома. Я вхожу в состав директоров МСЛ, преподаю в университете Бостона, вижу нескольких своих учеников,– слишком приветлива для серьёзной бизнес-леди,– вы могли читать мои работы, мы могли встречаться на конференциях. И это всё, безусловно, здорово, но здесь и сейчас я ваш непосредственный начальник. Я вам не друг и не приятель. Я даю указания – вы их выполняете. На рабочих столах вас ждут алгоритмы по чрезвычайным ситуациям в лаборатории. При возникновении пожара на рабочем месте – не медленно покиньте помещение и нажмите на аварийную кнопку возле двери. Весь кислород из вашего кабинета будет выкачан и поступит обратно только при полной ликвидации огня. После чего вас ждёт не весёлый разговор со мной и службой безопасности...

Пока мой новый начальник показывала свой авторитет, я ощутила, что на меня кто-то смотрит. Это чувство посещало меня чаще, чем следовало. Я осмотрела толпу и снова увидела того мужчину, которого видела неделю назад на собрании в холле. Это не было совпадением, что я снова ловлю на себе его взгляд. Это уже определённая закономерность. Он был похож на шпиона или сталкера. В этот раз он стоял не только в костюме, но и в защитном жилете. Видимо, я была права. когда решила, что он как-то связан со службой безопасности лаборатории. И мы теперь что, буде работать вот так? С постоянной возможностью пересечься? Немного жутковато.

Собрание длилось долго. Некоторые люди то и дело проверяли свои телефоны – в этом бункере связь не ловила, поэтому я понимала каждый разочарованный вздох. Бенош не сказала нам ничего нового или существенного. Нам запрещалось больше, чем позволялось. Благо, в лаборатории есть кухня, зона отдыха и душ. Каждый вход и выход на поверхность сопровождался тщательным осмотром СБ. Я начала подозревать своё руководство в том, что мы делаем что-то незаконное.

Прошла неделя, за ней вторая. Марк продолжал делать вид, что мы не знакомы. Ему то нормально, он работает в кабинете побольше и с двумя людьми. Я же занимаюсь посевами образцов, которые мне приносит какой-то лаборант, а мы с ним даже не здороваемся. Делаю посевы – записываю результаты, чашки, не прошедшие отбор по критериям алгоритма у меня забирают на утилизацию, не знаю куда. Я вообще сомневаюсь в том, что делаю что-то важное. Бенош иногда ходит по кабинетам, но большую часть времени её не видно.

В один из таких тухлых и заурядных дней, когда до окончания смены оставалось ещё больше, чем хотелось бы, ко мне на обеде подсел Марк.

– Эм,– я отодвинула тарелку от подноса коллеги,– тебе чего?

– Тебе не кажется, что тут что-то не так?– Марк выглядел нервным, чего, конечно, я раньше за ним не замечала.

– Да, есть такое – ты меня игнорировал сколько? Месяцев восемь?

– Я не об этом, Эстер,– мужчина перешёл на шёпот.– Я делаю какие-то вычисления, но я не понимаю сути своей работы, некорректные данные постоянно стираются с моего компа, значит, мои файлы кто-то просматривает и чистит, удалённо.

– Марк,– произнесла я тоже шёпотом,– тут никто не понимает, что мы делаем. Ты посмотри на этих людей,– добавила я уже обычным тоном,– я их не знаю, а ты? Я сижу в кабинете одна, со мной не разговаривает даже парень, который таскает тут образцы по кабинетам...

– Какой парень?– Марк удивился, словно я ему про призрака рассказываю.

– Ну обычный парень, в стерильном костюме. Катает тут тележку с холодильником, пару раз в неделю.

– Вообще не знаю, о ком ты, к нам такой не заходит...– я перебила Марка.

– Да не в этом суть, боже! Хочешь ответов – иди в кабинет Бенош, потому что нам запрещено говорить о работе.

– Тут все говорят о работе,– Марк выдохнул и откинулся на спинку стула.– Все. Эстер. Не общаются тут только с тобой. И только не говори, что ты не знаешь причины.

Марк забрал с собой поднос и пересел за другой стол. Я ощутила себя как в школе, словно, я опять попала в старшие классы и впереди меня ждут пьянки, на которые меня не приглашали и свидания, которые заканчивались стрёмно. Но какой бы горькой не была правда, Марк был прав – меня и правда избегали. Когда он ушёл, я поняла, что коллеги косятся на меня и перешёптываются.

Я вернулась к себе в кабинет, оставив обед на столе.

Работа помогала не думать о том, что вокруг меня происходит полная хрень. Моя замкнутость исчезла только в университете. Я познакомилось с Куртом, его приятелями, у меня появились друзья и Джейкоб... Он был прав, коллеги – эта часть только рабочей моей жизни. За пределами халата – у меня совсем другая жизнь, она яркая, насыщенная и наполнена людьми.

– Пора заканчивать,– в кабинет зашёл тот мужчина, с которым я постоянно встречалась глазами.– Лабораторию скоро запечатают на выходные.

– Да...– я потёрла уставшие глаза,– я уже закончила.

На выходе меня осмотрели и проверили рюкзак. Это стало чем-то обычным за эти дни. Мужчина из СБ ехал со мной в лифте. Я почти не смотрела на него, но мы впервые были вдвоём в тесном пространстве.

– Я не хочу показаться бестактным,– мужчина был довольно приятным на слух,– но не хочешь посмотреть, как будут запечатывать двери?

Тогда я впервые решила посмотреть на собеседника. Ему было едва ли за тридцать, выше меня на голову или полторы, симпатичный, если вообще что-то говорить о внешности. Тёмно-русые волосы были коротко стрижены, что делало его слишком серьёзным для меня. Курт был бед боем в типичном проявлении: вьющиеся волосы, выразительные зелёные глаза, всегда располагающий к себе. А тот, чьего имени я даже не знала, был противоположностью Курта. Хотя глаза тоже были зелёными...

– Ну так?– мужчина вернул меня в реальность своим вопросом. Только тогда я поняла, что пялилась на него дольше, чем следовало.

– Звучит... интересно,– я почувствовала, как покраснели щёки.– Но это не свидание. У меня парень есть...

Когда мы вышли из лифта, в фойе стояли военные. Мой собеседник подошёл к одному из них и что-то сказал. Они посмотрели на меня и снова что-то сказали друг другу. Было странно и чертовски неловко. Когда эти странные действия были окончены, мужчина подозвал меня к себе:

– Смотри...

Я повернулась лицом к лифтам. Двое военных отошли к разметке на полу, тот, с которым разговаривал мой незнакомец из лифта, взял в руки рацию и что-то сказал. Я почувствовала, как дрожат стены. На двери лифтов начали опускаться пластины, замигал пожарный свет. Затем, на разметку на полу, опустилась складная решётка и в холле стало темно. На полу появились маячки, указывающие направление к выходу. Тогда я поняла, что окна в здании тоже были опечатаны подобными пластинами, что и двери лифтов.

– Жутковато,– произнесла я шёпотом.

– Разве?– мужчина помог мне пройти к выходу.

Когда мы покинули здание, двери за нами закрылись с грохотом. На улице стояли военные. На парковке почти не было машин. Я достала телефон, который наконец уловил сигнал и на экране посыпались оповещения от Курта. Меня пробрала паника:

– Мне нужно бежать на метро...– сказала я заикаясь.

– Я подвезу,– предложил мой новоиспечённый приятель,– только покажи, куда ехать.

Всю дорогу я пыталась дозвониться до своего парня. В соцсетях он не отвечал, на смс тоже. Последние сообщения не внушали надежды на что-то хорошее:

"Нам нужно поговорить".

"Всё как всегда".

Что как всегда? О чём поговорить? Согласитесь, что такие слова пугают, как если тебе приходит ответ из универа и ты гадаешь, поступил ты или нет. И ты вертишь этот конверт и думаешь – открыть его или нет? Отдать его матери, пусть сама откроет. А если не поступил? А если поступил?..

– Останови здесь,– попросила я того, чьего имени так и не спросила.

Мы остановились в метрах двадцати от моего подъезда. Возле лестницы стояло такси, горели фары. Рядом стояли сумки. Не мои. Я вышла из машины нового приятеля и направилась к такси. Дыхание стало частым, я ощущала, как кровь пульсирует по всему телу. Время замедлилось. А затем случилось непоправимое...

– Даже не пытайся меня остановить,– Курт вышел на улицу, в руках у него была гитара и пакет с чем-то.– Я звонил тебе весь день, я писал...– он закинул гитару на пассажирское сиденье такси.– Но в какой-то момент я понял – это я всегда пишу и звоню. А ты целыми днями только и делаешь, что работаешь...

– Курт, ты что несёшь вообще?– я начала заикаться.– Я работаю на работе, я сижу, блять, в чёртовом бункере, чтобы оплачивать квартиру, в которой ты живёшь! Чтобы покупать еду, которую ты же и жрёшь!– я чувствовала, как меня начинает трясти, становится трудно говорить и слова просто пропадают в горле.-... то, что ты сейчас делаешь – это просто не честно...

Но я словно говорила в пустоту. Курт попросил водителя такси открыть багажник и принялся скидывать туда сумки. А я что-то говорила, но слова терялись, разум помутнел. Дверь багажника хлопнула.

– Эстер,– Курт оборвал мои слова, которые я повторяла, как заклинание,– хватит. Сделай одолжение нам обоим, не появляйся на горизонте, ладно?

И я хотела бы возразить, но остановила себя и промолчала. Курт сел в такси и уехал. Я просто стояла и смотрела себе под ноги, боялась дышать, моргать и даже думать. Словно, если я пошевелюсь, мир вокруг меня развалится, рассыплется. И я уже не смогу его собрать обратно и склеить. Осознав, что я стою так слишком долго, я решила подняться в квартиру.

В замочной скважине торчали ключи Курта, дверь была открыта. Я хотела сделать шаг внутрь своей прошлой жизни, но боялась увидеть то, чего видеть бы не хотела. Мой мир рушился и мне было страшно.

– Эстер,– послышался позади меня голос того, чьего имени я не знала,– всё хорошо?

Я так возненавидела своё имя.

– Да,– ответила я, едва понимая, что ничего хорошего не происходит,– всё отлично...

В квартире царил беспорядок. Моя обувь была раскидана, двери шкафа в прихожей раскрыты настежь. В гостиной было чище, учитывая, что Курт забрал всё, что было не прикручено. Я прошла на кухню: в раковине лежала грязная посуда.

– Да ты, блять, серьёзно?!– подумала я вслух.

Спальня была разгромлена, как и прихожая. Внутри шкафов висела моя одежда, пустые плечики валялись на полу и кровати. Комод весь был вывернут наизнанку. Я вернулась обратно в гостиную. Мой незваный гость стоял на входе, я даже и забыла, что не одна.

– Знаешь,– сказала я, вытирая набежавшие на глаза слёзы,– ты езжай домой. Спасибо, что подбросил и вообще...

– Майкл,– мужчина протянул мне ключи от квартиры.– Ты уверена, что тебе безопасно оставаться здесь?

– А мне больше некуда идти...

Майкл побыл со мной ещё немного, он помог собрать разбросанные по полу вещи, обувь и книги. Прошёл час или два после той сцены на улице... Соседи всё видели. Какой позор. Мой первый парень меня бросил на глазах всех соседей. Майкл видел этот позор. Мне было так стыдно, хотя мы с ним были едва знакомы. Наверное, абсурдно испытывать стыд за то, что тебя бросили. Когда Майкл ушёл, на часах уже была полночь.

Не зная, куда себя деть, я уснула на диване в гостиной. Там обычно спал Курт, когда садился смотреть телевизор. Хотя, какое это теперь имеет значение.

Все выходные прошли в полной прострации. Я только и делала, что спала после незначительных нагрузок. Подруги писали о том, что шокированы расставанием с Куртом, ВЕДЬ МЫ БЫЛИ ТАКОЙ ИДЕАЛЬНОЙ ПАРОЙ. А то я не знаю, мы пять лет были вместе. И что теперь делать с этими воспоминаниями?

С наступлением понедельника легче мне не стало. Я не отвечала на сообщения друзей все выходные, думала, что мне нужно время и набраться сил. Но двух дней, очевидно, мало. Майкла я не встретила ни на входе в здание, ни в лаборатории. Переключиться на работу было сложно, как бы я не старалась. Так прошёл обед, а я не выходила из аквариума даже в туалет. Мне вообще ничего не хотелось.

– Ты сегодня странная,– Марк зашёл ко мне даже не постучав.

– Чего тебе?– спросила я, втыкая куда-то вдаль прозрачных стен своего кабинета.

– Да, ничего,– замялся он, как школьник,– просто, ты весь день тут сидишь и не выходишь, я подумал...