Текст книги "Прорвемся, напарник! (СИ)"

Автор книги: Таня Дмитриева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

========== Детектив, психолог и студентка. Начало! ==========

– Значит, ты хочешь сказать, что этот человек из-за шрамов убивает?

На меня кидают скептический взгляд. Но я-то точно знаю, что моя догадка верна, и детектив Томпсон меня поддерживает. Он вообще всегда поддерживает меня. Мало того, он лично взялся за моё обучение, совершенно бескорыстно! Это было сюрпризом для всех, потому что Дерек Томпсон – настоящий волк-одиночка. Он скорее под поезд бросится, чем возьмёт себе студентку. Но взял. Где-то неделю назад мы вдвоём раскрыли преступление. Моё первое дело! Радовалась как маленькая девочка, а детектив Томпсон подарил памятный подарок и коробку шоколадного печенья.

И вот сегодня жевали мы его всей конторой, разглядывая доску, на которой я закрепила фотографии и свои собственные рисунки. Детектив Томпсон моей догадкой о шрамах вдохновился, а вот его напарник… вот его напарник! Роберт как раз-таки и послал мне скептический взгляд. Ну, а я сунула ещё одну печенюшку в рот, спрыгнула со стола и подошла к доске.

– У нас имеется четыре трупа за две недели. Белая девушка двадцати пяти лет, недавно ребёнка родила. У неё, ну, шрам от кесарева сечения. Потом… потом азиат, сорок три года, на лбу тоже шрам имелся! И у всех остальных.

Детектив Томпсон подошёл к столу и что-то записал. Я попыталась вглядеться в его каракули, но ничего, к сожалению, не увидела. Он протянул листок напарнику, но Роберт только глаза закатил. И тут началось…

Не то, чтобы я жаловалась, нет. Но когда мы работали с Дереком вдвоём, то было куда проще. Когда нам поручили это дело, а трупов стало больше, чем жителей в нашем маленьком Риптоне (утрирую, конечно, но не совсем) нам решили подкрепление прислать. А ведь мы не просили. Бедный Дерек чуть с инфарктом не слёг, когда узнал кто именно наш новый напарник. И вот, после первого рабочего дня я сидела за столом, подперев руками голову и слушала. Детектив Томпсон клялся и божился, что в отставку уйдёт, если этого, цитирую, «набыченного индюка» не переведут в другой отдел. Набыченный индюк был менее сдержан в своих эмоциях. Пришлось даже уши закрыть, чтобы не слышать мата.

– Хватит! – Но, увы. Мой писк никто не услышал, напарники продолжали сыпать оскорблениями. И это ещё даже работа не началась!

Я решила напомнить детективу Томпсону, что он взрослый мужчина. Меня обматерили. Вот прям обидно стало. Захотелось позвонить его жене и пожаловаться, она ведь единственная, кого он свято слушается и обожает. Другие, видимо, лесом шли.

Что касается нашего нового горячо нелюбимого напарника, то ему только двадцать пять. Закончил какой-то там крутой психологический универ. Ну, да, ну, да. Знаем мы таких, им фактов мало, они будут опираться не на логику, а на свои «а вот он ногу так поставил! Значит, убийца!». Опять утрирую. Только мне, правда, было не смешно, когда я поняла, что эти два болвана поубивать друг друга готовы.

Но на следующий день появился четвертый труп, и разногласия на пару часов было решено прекратить. Дерек быстро разузнал, что жертва, молодой ещё парень, был причастен к убийству, которое он раскрыл лет пять назад. Решили проверить преступника, отбывающего наказание в колонии. Проверили. Ничего, собственно, это не дало, только Роберт поворчал, что пришлось в такую даль тащиться. А на потерпевшем имелся шрамик, маленький такой.

Так вот, протянул Дерек Роберту листочек и тут началось:

– Послушаешь эту практикантку? Серьезно, дело в шрамах? Что ж, тогда следующей жертвой может быть и сама Дэя. Вон какой шрамище на полруки!

Дэя, Дэя. Чуть что, сразу я. Натянув рукав пониже, я обратилась непосредственно к Роберту:

– Роберт, вообще-то вы какой-то неправильный психолог, – заметила я и получила уничтожающий взгляд. Но мы не боимся! И не сдадимся. – У маньяка же с головой вечные проблемы. Вот и этот тоже, видимо, какой-нибудь фетишист.

Ага! Получилось, мистер психолог задумался и даже к доске подошёл. Покрутил мои рисунки со шрамами, зарисованными на скорую руку. Его взгляд упал на фотографию с последней жертвой. У того шрам был на щеке. Точнее, он начинался от подбородка и тянулся до самой щеки, придавая ему ну очень мужественный вид. При жизни он был красивым, даже шрам не портил.

Подумала, и сразу так жалко стало. Вот скажите мне на милость, кому понадобилось убивать всех этих несчастных? Наш маленький городок никогда не отличался высоким уровнем преступности. В Риптоне все друг друга знали, были дружелюбны, устраивали танцульки, посиделки и настоящие балы! И вот тебе на – мертвец за мертвецом.

– Ладно, – сдался психолог, усаживаясь за стол, – теория Дэй не лишена логики. Дальше-то что делать будем, а?

А? Почему он на меня-то смотрит? Я тут вообще, как бы, не при делах. На практике я, вот. Поэтому я послала Дереку вопросительный взгляд. А тот, в свою очередь, посмотрел на зазвонивший в полной тишине телефон. Он взял трубку, и лицо его таким грозным сразу стало. О, мама. Кажется, этот взгляд говорил: «Я знаю, где вы вчера оба были». Ну были, да. Накосячили? Да. Я сразу вжалась в стеклянную дверцу шкафа, а вот Роберт спрятаться не успел, поэтому покорно ждал, когда детектив закончит слушать докладную и положит трубку. Положил.

– У нас новый труп, ребятки, – только и сказал он.

Я сдержалась, даже опечаленное лицо сделала, а вот мой напарник-психолог облегчённо выдохнул, да так громко! И просветлел мгновенно.

– Ну, на место преступления? – развел руками Роберт и бодро пошагал в сторону двери.

Мастер, блин, конспирации! Да если бы Дерек не был сейчас так озабочен делом, то тут же бы раскусил этого павлина! А потом бы стало известно, чем мы вчера полночи занимались.

Не тем, о чём можно подумать! Я девушка приличная. Но всё равно было бы неловко.

***

Втроём мы выползли на улицу. Весеннее солнышко ласкало, призывая погулять после смены. Только страшно было, особенно с этой догадкой о шрамах. Ещё пока неподтверждённой, но всё же, как бы банально это не звучало, а жить-то хочется. Все были подавлены: я из-за того, что психолог ведёт себя ну очень нелогично, сам Роберт был увлечён разговором со своей женой (и как она его терпит?), а Дерек рассуждал вслух:

– Если дело в шрамах, Дэй, то нам нужно выяснить, где жертвы получили их. При каких обстоятельствах. Нужно ещё раз опросить всех родственников погибших.

– Опросим, – согласилась я, переступая через камешек, – детектив Томпсон, а как это поможет нам?

Не догнала, да. Просто, опросить более чем двадцать человек по второму кругу, это как-то слишком. Хотя, в прошлый раз шрамы мало нас интересовали.

– Убийца может быть с тараканами в голове, – подключился к разговору Роберт, – допустим, убивает только тех, кому шрамы достались при автокатастрофах.

– Тогда при чём тут девушка со шрамом после родов? – удивилась я.

– Дэй, я выразился фигурально, пример привел. Понятия не имею.

Впрочем, смысл я уловила. Когда мы уселись в машину детектива Томпсона, я, пристегнувшись и достав из сумочки телефон и записную книжку, открыла те самые фотографии погибших.

– Ты, может, нормально ехать будешь? Мы так до Рождества добираться будем!

– Я не собираюсь нарушать правила дорожного движения, чтобы угодить тебе, кретин!

– Тогда дай поведу я, я буду нарушать!

– Поэтому не дам!

– Чертов неудачник, ты зачем переехал собаку?!

На этом мое терпение кончилось.

– Хватит! – рявкнула я, просунувшись между двумя передними сидениями. – Лучше скажите мне, а вас ничего не насторожило в третьей жертве?

– Кроме того, что это был трансвестит? – хмуро припомнил Роберт. – Нет, ничего не насторожило, а что?

– У него совсем-совсем не было родственников. Только подруга одна, но и она не захотела говорить с нами, – напомнила я, вспоминая, как мы искренне проклинали эту девушку, когда в сотый раз появились на пороге её дома.

Впрочем, сейчас это пока было менее важно, чем то, что мы подъехали-таки к месту преступления.

И вот тут я поняла, что сейчас мой завтрак встретится с асфальтом. Наш маньяк, по-видимому, решил, что нам совсем скучно работается.

– Дэй, отвернись! – рыкнул Дерек.

Я не отвернулась и, переборов себя, подошла к жертве. Точнее, к тому, что от неё осталось. Ноги и руки отрезаны и связаны между собой какой-то кровавой массой. Кишечник? Из горла вытекало нечто жёлтое, живот был вспорот, и внутренности раскиданы вокруг жертвы. Господи.

Страх? Нет, его я научилась подавлять. С отвращением тоже справлялась, не без усилий, конечно. А вот жалость… Слёзы сами покатились по щекам, и я поспешно их смахнула. Детектив и психолог подошли к трупу более резво и опустились по разные стороны от него. Посмотрели друг на друга, и Роберт выдал:

– Умер насильственной смертью.

Серьёзно?!

– Роберт, у меня для тебя плохие новости, – прошептала я, – мы занимаемся исключительно насильственными смертями.

Кажется, до него дошло, что он сейчас сказал, судя по его гримасе. Больше психолог к трупу не приближался, зато Дерек нашёл много интересного. Например, он выяснил, что обтянуты руки и ноги были вовсе не кишками, как я решила, а окровавленной верёвкой. Её сложили в пакетик – ценная улика. Ещё детектив нашел очень красивую, невероятно красивую, я бы сказала, синюю розу. Она покоилась под грудой внутренностей, и мы не сразу её разглядели. На ноге покойного Томпсон обнаружил шрам. Я поспешила его зарисовать. Конечно, у нас будут фотографии, но, рисуя, я могла анализировать данные.

Покидали мы место преступления с чувством, что маньяк с нами играет. Вот это представление он зачем устроил, а? Прошлые жертвы были убиты гораздо проще. Без изысков, я бы сказала.

Теперь стало совсем жутко.

– Предлагаю перекусить, – заявил Роберт, хватая меня под руку.

– Согласен. – Ну надо же! Хоть в чём-то мои друзья сошлись.

Меня подхватили уже с обеих сторон и теперь оба напарника потянули в сторону городского кафе. Кажется, что я больше никогда съесть ничего не смогу.

– Стоять! – позади послышался такой рык, что стоять я уж точно не смогла бы. Вывернулась из цепких рук детектива и психолога, а потом спряталась за мусорным баком. Так непринуждённо. Словно всё нормально.

– Детектив Томпсон, знаете ли вы, чем вчера занималась ваша студентка и ваш многоуважаемый напарник Роберт?

Сжальтесь, небеса! Ну хоть немножко!

========== Гуманитарная помощь наказуема! ==========

– За что мне такая кара, уважаемые?

Стою, опустив голову, и делаю вид, что мне очень жаль. Но слово «уважаемые» детектив Томпсон произнёс так, словно убить им хотел. Искоса решила посмотреть, как ведёт себя психолог. Ух, лучше бы я этого не делала! Разозлил, гад этакий! Стоит и лыбится во весь рот, да ещё и привалился к стеночке. Разглядывает меня весь довольный! Конечно, он закончил свой универ, а меня из академии и выгнать могут за дела «на стороне».

– Вам есть что сказать? – сквозь зубы процедил наставник.

Сказать было нечего. А подумать, ну… как бы было, о чём. Например, как под слоем грима могли узнать пижона блондинистого и меня, студентку академии полиции. Мы же искренне верили, что делаем доброе дело! Вообще-то, мне нельзя вести никаких дел, только под чутким руководством детектива Томпсона. А тут знакомая моей бабушки пришла ко мне домой вся в слезах. «Доченька моя пропала!», говорит. И вот как я могла отказать, а? Никак.

Просидели мы с ней часа два, оказалось, что её доченька оставила детей одних дома и ушла невесть куда. А дети плачут да маму зовут, вот соседи и вызвали бабушку. А их бабушка – мою бабушку, ну, а потом, собственно, и меня побеспокоили. Много было версий, но самой адекватной оказалась та, что девушка просто решила… прогуляться. По сути, я собиралась просто успокоить бабулю, пообещала с детками даже посидеть. А что? У меня не было срочных дел, за исключением написания диплома, конечно. Меня поймут все студенты мира! Спасти мир легче, чем написать диплом.

В общем, посидев с детишками, я поняла, что мама их совсем не гулящая женщина. Под кроватью я нашла буклет. А на нём… Лучший клуб города приглашает повеселиться, да. Именно он. Какой чёрт дёрнул меня сунуться в этот клуб? Да самый настоящий, и имя ему Роберт.

– Я тебе говорю, она деньги зарабатывает таким образом. Просто раньше уходила после того, как малышня уснёт, а теперь… Дэй, идём! Давай!

И зачем я его только позвала, а? Просто было страшно соваться в клуб одной. Во-первых, маньяк. Он был первой причиной, по которой ночью я предпочитала дома сидеть, чем по подворотням шататься. Во-вторых, я в клубах не была ни разу и наслышана о тамошних любителях выпить. Впрочем, о всём остальном тоже наслышана. И вот встал вопрос: а кого, собственно, на дело-то звать? Детектив отпал сразу, у него жена и маленький ребенок, которым он уделяет ну очень мало внимания. Да ещё и не воспримет он моё дело всерьёз. Роберт – другое дело. У него тоже жена есть, но от прогулки в лучшую забегаловку города он бы ни за что на свете не отказался.

Пожалела сто раз. Потому что психолог не только заставил надеть парик, каблуки и мини-юбку, но ещё и полдороги мне объяснял, как должна себя вести девушка.

– Спину прямо, не сутулься, Дэй! Голову ровно. Ну, что за вурдалак, а?

Я обиделась. Серьёзно, вот насовсем!

Правда, обиды моей хватило ненадолго. Как только мы вошли в помещение, я прильнула к Роберту, крепко ухватившись за его руку. Мне стало жутко и не очень понятно, что в этом грохоте можно было вообще услышать.

– Дэй, отпусти меня, – проворчал мой спутник, – я человек женатый, приставай к другим.

Не отпустила, более того, вцепилась в него мёртвой хваткой. Так мы подошли к барной стойке. Мне заказали сок яблочный и шоколадку, а Роберту – виски. Выпить я ему не дала, мы на работе! Впрочем, грозный взгляд и угрожающее «щас сдам вон тем парням» переубедило меня. Когда он выпил, то стал более улыбчивым.

Разговорившись с одной официанткой, выяснили, что Анна – та самая, которую дети потеряли, – действительно здесь работает, но не на постоянной основе, и сегодня её не было. Жутко довольная улыбка Роберта была стёрта моим мрачным выражением лица. Хотелось взвыть, потому что пижон снова потребовал выпить! Ох, как было неловко, когда музыка заиграла медленная и такая приятная. Я, честно, не собиралась влипать в неприятности. Но психолог удалился в туалет, а я вцепилась в свой уже пустой стакан и чуть не застонала от разочарования, когда кто-то потащил меня за руку. Едва устояв на ногах, я позволила себя вытащить на танец. На один, самый маленький танец. А что? Я девушка молодая, мне только двадцать! Право имею, и…

Но вот мы и приближаемся к тому самому неловкому моменту, из-за чего я сейчас перед детективом краснею.

Когда парень, кстати, очень красивый, но в стельку пьяный, потянулся к запретному для него месту на моём теле, я не выдержала. Нас в академии хорошо учили, что если плохие мальчики пристают, то мы имеем право применить некоторые приёмы самообороны. В общем, корчился мой паренёк теперь на полу, хватаясь за мужское достоинство.

– Ну, Дэ-э-эй! – это Роберт.

– Ловите воровку! – внезапно закричал этот болван, валяющийся на полу. – У неё кольцо Могильника!

Разбираться времени ну совсем не было! Очень хотелось узнать, что за чудо такое, но остаться целой хотелось сильнее. Роберт ухватил за локоть и потянул к выходу, а толпа взревела и потеряла нас из виду. В общем, драка завязалась нешуточная!

И причиной стала я. Вызвали полицию, нас, конечно, поймать не успели, но точно узнали. И когда доложат об этом инциденте, было лишь вопросом времени.

А самое обидное во всей этой ситуации то, что мама тех малышей вернулась целёхонькая на утро. Просто бабушка забыла, что она просила её за детишками приглядеть! Вот! Во всём старческий маразм виноват!

И сейчас, изображая из себя опечаленную, я вроде бы должна была просить прощения и клясться, что так больше не буду, да? Не тут-то было.

– Детектив Томпсон, а что такое кольцо Могильника, знаете?

Укоризненный взгляд, а, может даже, убийственный. Но под тихий смех психолога мне ответили:

– Было одно дело, студент. Это всё, что вам следует знать. У нас есть дело, и я бы хотел закрыть его поскорее. Сегодня мы едем опрашивать родственников погибших. Но это не значит, что о вашей выходке, Дэя, не будет доложено до ректора Академии.

Я взвыла.

***

– Успокойтесь, ну, пожалуйста, – протягиваю очередной бумажный платочек бедной женщине, а она смотрит на меня так жалобно, что плакать хочется теперь и мне.

– Да как же успокоиться, деточка? Наша Элли была такой миленькой, такой хорошенькой. За какие грехи убили-то? – горестно вздохнула она и зашлась очередными рыданиями.

Я и детектив Томпсон уставились на Роберта. Он недоуменно оторвал взгляд от коллекции статуэток кошек.

– Поговори с ней, – шепнула я.

Психолог, наконец, занялся своими прямыми обязанностями – начал успокаивать женщину, а меня детектив уволок в сторону. Мы осмотрелись, и взгляд детектива упал на дверь.

– Можем мы комнату Элли осмотреть, госпожа? – невзначай спросил детектив.

Женщина закивала. Здесь уже были эксперты-криминалисты, и детектив тоже был, но в прошлый раз он сам комнату не осматривал. Зато теперь мы могли перерыть всё, что только можно, не боясь замазать отпечатки пальцев. В комнату мы вошли молча, и моё сердце ухнуло. Такая розовенькая комнатка, как для настоящей принцессы. Я недоумевала, Элли было двадцать два года. Но у каждого ведь свой вкус, правда? В общем, мы синхронно подошли к шкафу.

– Ой, мама, – прошептала я, дотронувшись до фотографии.

С неё улыбалась очень красивая девушка, кудрявенькая с карими глазами. Про таких говорят: «куколка». И вся эта комната говорила о том, что девушка действительно жила в каком-то собственном мире, где нет зла.

– Детектив Томпсон, вы чего? – уставилась на детектива, потому что он застыл у окна и мрачно так смотрел в окно.

– Дэя, у тебя парень есть? – странный вопрос.

– Не-а, и не планируется, детектив.

– Тогда приставлю к тебе вечернюю охрану.

Спорить я с этим не стала, отверчусь как-нибудь потом, а сейчас нужно было заняться делом. Мы стали обыскивать комнату, разглядывая практически каждую вещь. Лично я надеялась найти личный дневник. Обычно такие девушки как Элли ведут тетрадочки, куда и записывают всё происходящее в жизни. Но, естественно, дневника мы так и не нашли. Это было бы слишком легко. Неохотно потопали на выход, когда детектив замер, и на лице его появилось до жути довольное выражение.

– Что там?

Детектив отодвинул шкаф и указал на небольшой встроенный в стену стеллаж. Достать содержимое не составило труда. В тайнике нашлась и тетрадка, и украшения, и деньги. Но из всего этого нам была интересна исключительно тетрадка. Читать чужие дневники плохо! Но, если ты хочешь помочь, то можно, ведь да?

Разочарование, похоже, отразилось на моем лице, когда я раскрыла тетрадь, потому что детектив хохотнул.

– Да, Дэй, это не личный дневник. Стихи. Она писала стихи.

Действительно стихи. Пролистав, я бросила тетрадь на стол и вздохнула. Ничего интересного. Может, Роберт добыл больше информации? Нужно узнать.

– Студентка! – вздрогнула, уставившись на детектива, – возьми тетрадь, Дэй, в спокойной обстановке проанализируешь. В стихах тоже может быть отгадка.

Отругал, да. Взяла тетрадь.

Мама… практика обещает быть увлекательной.

***

Мы сидели в небольшом кафе Риптона. Детектив пил кофе, вглядываясь в свой планшет, ему там прислали мои студенческие рекомендации. Каюсь, я жевала свой десерт с кусочками ягод не без гордости. Поглядывала на уважительные кивки детектива и краснела. Приятно было так. И всё бы ничего, но Роберта такой расклад не устраивал.

– Может, работать будем? – он выхватил планшет у детектива и всмотрелся в мои результаты. – Академия полиции? На университет силёнок не хватило?

Обидно! Очень! С шумом поставила на стол стакан с водой, расплескав содержимое. Пижон тут же понял, что сказал и свернул программу, теперь вместо моих рекомендаций на экране была фотография тела той самой девушки. Роберт протянул мне листок и карандаш.

– Рисуй, Дэя, – приказал он, – тётушка Элли сказала, что шрам она получила в результате автокатастрофы. Родители девушки погибли при этих же обстоятельствах. Тётка забрала Элли к себе и воспитывала её с пяти лет. Шрам небольшой, находится на плече.

Зарисовала, и оказалось, что он ничем не похож на все остальные. Вообще-то, все шрамы разные были. По форме, по размерам и по характеру рубца. Значит, шрам, полученный Элли, был при автокатастрофе.

– У нас уже есть два обстоятельства, при которых были получены шрамы, – напомнил детектив, – Октавии сделали кесарево сечение и вскоре её нашли мёртвой. Элли шрам получила при аварии.

– Сложно, – согласилась я, протягивая руку к планшету.

Парни принялись обсуждать, с чем может быть связано пристрастие убийцы к шрамам. Также они болтали о других мотивах. А я вздохнула и позволила себе выйти из-за стола. Направилась к ближайшей дамской комнате и вскрикнула, потому что официант облил меня горячим кофе! Он поспешно стал вытирать мою одежду полотенцем, а я поскорее стянула грязную кофту и осталась в форменной футболке белого цвета, на которой теперь красовалось коричневое пятно, символизирующее мою «удачу» и криворукость официанта. Тот мрачненько так на меня посмотрел, мол, сама виновата.

– Между прочим, я шла у стеночки, это вы на меня специально вылили! – вырвалось у меня.

Нет, ну, а что? Вероятнее всего, он пролил кофе случайно, но я была очень злая из-за обидного высказывания Роберта и из-за того, что теперь, кажется, ожог будет. Вот совсем обидно стало. Со словами «сама вытрусь», забрала у официанта полотенце и помчалась в сторону дамской комнаты. Почувствовала, как сильная мужская рука хватает меня. Обернулась и недоумённо уставилась на официанта, который как-то слишком нежно гладил большим пальцем мою левую руку. Стало совсем уж неуютно, скосила взгляд на него и выдернула руку.

– Все в порядке, – буркнула я и всё же дошла до туалета.

Там моё самообладание и лопнуло. Стукнула по раковине и посмотрела на своё отражение. Да уж, неудивительно, что Роберт меня учил девушкой быть. Уставшая, невыспавшаяся, я больше на инопланетянина похожа была, чем на юную девушку. Убрав с лица рыжие волосы, я вымыла руки, поглядывая на свой шрам.

Шрам… шрам. Что же в голове у этого маньяка? На что он опирается, убивая молодых девушек и зрелых мужчин? Разве в нём вообще ничего святого нет? Конечно, нет, о чём это я?

– Дэй, что произошло? – Роберт ворвался в женский туалет и даже на ругательства других девушек внимания не обратил.

– Если бы ты был маньяком-фетишистом, Роб, то на что бы ты опирался, убивая своих жертв?

Думал Роберт недолго, а затем выдал:

– Думаю, наш маньяк страдает какими-то психологическими заболеваниями. Не психическими, а именно психологическими. Допустим, он видел, как в детстве его мать убил, скажем, отчим. А этот отчим имел шрам. Теперь маньяк ходит и убивает людей, похожих на своих обидчиков.

Это имело смысл, но легче от этого не стало. Мы с Робертом уселись на тумбочки и стали болтать ногами, раздумывая, что же дальше делать. Посмотрела на свой шрам, погладила его рукой и так жалобно взглянула на Роберта.

– Не переживай, Дэй, тебя мы в обиду не дадим, – обнял и притянул к себе, потрепав по волосам.

А я что?

– Может, всё-таки дадите? Поймать с поличным не так интересно, как расследовать дело, но, по крайней мере, жертв больше не будет.

========== О новых теориях, разбитом сердце и нападении ==========

Комментарий к О новых теориях, разбитом сердце и нападении

Дрогие друзья, спасибо, что читаете и радует меня) я очень рада стараться для вас)

Утром я проснулась с мыслью, что сегодня мне нужно сходить в академию. Я заранее предупредила детектива Томпсона, что опоздаю. Распахнув глаза, первое, на что я обратила внимание – это чужой запах в моей комнате. Пахло гвоздикой и чем-то ещё… дымом? Мой ещё спящий мозг никак не мог сообразить, что происходит, поэтому я с паникой подскочила на кровати и вскрикнула.

– Ты с ума сошёл? Здесь нельзя курить!

Вырвала сигарету у Роберта, тот посмотрел на меня с обидой, а до меня дошло, что его вообще не должно быть здесь.

– Эй, как ты вошёл? И что делаешь здесь?

Он ещё немного помолчал, а затем к нему вернулись его гиперактивность и воодушевление.

– Напарник! Я все думал о твоём вчерашнем предложении, ну, чтобы поймать урода на крючок! Скажу честно, это ужасная идея. Настолько, что я не готов рискнуть тобой. Дерек убьёт нас и закопает, а он крут, поэтому его уж точно на суде оправдают. Что ни говори, а у меня жена беременная, и ей придётся нелегко без меня. Так что план провалится ещё на первом пункте, когда мы сообщим об этом детективу-зануде.

Да, я тоже ночью поняла, что это очень глупая идея, если брать во внимание то, что я очень хочу жить.

– Да, а если не скажем, меня исключат. Если жива останусь. Так что план плохой. Тогда чего ты такой воодушевлённый-то?

Я ткнула в сторону двери, чтобы он исчез, мне нужно было переодеться. Но парень проигнорировал меня, а затем отвернулся и начал свою длинную речь:

– Знаешь, Дэй, он ведь убивает не только девушек. А, значит, на роль наживки могу подойти и я. А что? Шрам легко наносится с помощью грима, и, если вся авантюра всплывёт наружу, то меня никто не сможет исключить. К тому же я сумею подстроить всё как несчастный случай. Вот. Понимаешь, я знаю, что нам двоим ни за что его не сцапать, я крут, конечно, только опыта маловато. Однако мы сможем заглянуть в глаза мудаку. А это уже и фоторобот, и картина его психического и психологического здоровья, которую я смогу составить. Ну, а если повезёт, то повяжем!

Я натянула халат и взяла полотенце, мрачно глядя на парня. Нет, мы определённо сошли с ума. Если Дерек узнает, то он по-прежнему нас обоих убьёт. Но смысл в его словах был. Или нет. Я запуталась совсем и покачала головой.

– У тебя жена беременна. Сам сказал. Так что нет, Роберт.

С этими словами я убежала в душ. Пока стояла под тёплыми струйками воды, думала над тем, что у нас имеется. Теория о шрамах. И всё. Даже намека нет на человека, который изувечивает людей. Что в голове у этого неадекватного? Мысль о том, что он может находиться рядом со мной в общественных местах, не придавала храбрости. Он может оказаться одним из многочисленных продавцов или кем-то из академии. Это жутко и очень-очень страшно. Его нужно найти поскорее.

– Дэй, давай живее, ты уже в академию опаздываешь!

Роберт, чтоб ему пусто было!

Поскорее высушила волосы и натянула академическую форму. Мысль о том, что придётся встретиться с однокурсниками, сердце не грела. У нас разные взгляды на жизнь и… в общем-то, на меня тоже разные взгляды. Так или иначе, академия ждала меня. А я жаждала встретиться с единственным человеком, которому доверяла.

Как оказалось, Роберт увязался за мной.

– Но почему «нет», Дэй? Это наш единственный шанс, понимаешь?

Я понимала, но ничего поделать с собой не могла. Мой напарник свято верил в хороший исход, я – нет.

– То есть, вчера ты была готова рискнуть собой, а мной рискнуть не готова? К тому же риска никакого нет.

– Это было вчера, Роберт, – устало произнесла я, дёргая тяжёлую дверь, – я поняла, как это глупо и… и страшно. А риск есть. Думаю, мы найдём другой вариант.

На этом наш спор закончился. Я взглянула на Роберта и узнала этот взгляд, так он смотрел на меня, прежде чем затащить в клуб. Перевела дыхание и послала ему уничтожающий взгляд. Мы ещё немного поиграли в переглядки и вошли внутрь. Академия встретила нас снующими туда-сюда студентами. Сейчас был обеденный перерыв, хотя свободный час студенты желали потратить на что-то более продуктивное, чем на еду.

– Зачем мы пришли сюда? – удивлённо спросил психолог, явно чувствуя себя здесь лучше, чем я, – И что у тебя за вид, словно танк переехал?

– Зачем сюда пришел ты, я не знаю. А мне нужно забрать кое-какие документы. Я надеюсь быть примерной ученицей и остаться в конторе после практики.

Больше он вопросов не задавал.

Когда я взглянула на время, то поняла очень важную вещь. Сейчас совсем не обеденный перерыв, а лишь середина первой пары! А студенты разгуливали так, словно их распустили, половина повалила на улицу, некоторые сбились в кучки и разговаривали о чём-то. У многих на лицах было выражение дичайшего ужаса. По моей спине пробежал холодок, я вцепилась в руку Роберта, а он придержал меня за плечи.

Нехорошее ощущение не покидало меня до самого деканата. Мы шли молча, но Роберт уже понял, что что-то не так. Когда я постучала, дверь распахнула секретарша, приглашая меня внутрь. Она совсем не удивилась Роберту, даже не спросила, почему здесь посторонний. Или просто у неё были другие проблемы, кроме непримечательного парня?

– Детектив Теннант, студентка Ревера, пройдите сюда.

Ой, мама… детектив Томпсон выглядел так, что я невольно начала вспоминать, где мы с Робертом успели накосячить. В какой-то момент мой мозг сообщил, что Дерека вообще не должно быть здесь. Совсем как Роберта рано утром в моей комнате. Эти двое продолжали меня удивлять, когда пожали друг другу руки. Я присела на край стула. Если детектив здесь, то произошло что-то очень плохое. Скорее всего, убийство.

Я почувствовала подступающий к горлу ком. Обернулась назад, удивившись, что ректор наш сидит на диванчике, явно не зная, куда деть глаза. Я почувствовала себя очень плохо, потому что… потому что детектив тоже не смотрел на меня. Один только Роберт положил руку на мое плечо, сжав его.

– Что здесь происходит, Дерек? – поинтересовался он, – Очередное убийство? Это по нашему делу?

– Нет, не по нашему, – вздохнул Дерек, – И не совсем убийство.

Теперь все взгляды были обращены ко мне. Я заморгала, не понимая, что вообще происходит. Тогда-то Роберт сильнее сжал мое плечо. И взорвался.

– Идём, Дэя! Сами разберёмся, раз все решили помолчать.

Когда мы уже почти вышли, детектив пожал плечами и выдал:

– Было совершено нападение на инструктора Адриана Райта. Он находится в реанимации.

В глазах потемнело. Сердцу стало так больно, а жалобный стон вырвался из груди, сопровождаясь не менее жалкими слезами. Последнее что я помнила, это то, как меня подхватил Роберт, не позволяя мне свернуть шею в падении на пол.

***

Скорее всего, никакой из меня детектив не выйдет. Это мне твердили чуть ли не на каждом шагу, а я свято верила им, даже собиралась бросить академию полиции. Соседи, дальние родственники и мама желали мне только добра, поэтому уничтожали веру в то, что я иду верным путём, мол, я молодая девушка, и лучше бы я замуж вышла да детей нарожала. Но появился такой человек, который поверил в меня, подтолкнул к тому, что не следует слушать тех, чьё мнение не совпадает с моим собственным. Я понимала, что мама боится за меня, но я заявила, что буду делать то, что считаю нужным.