Текст книги "Любовь проходит? (СИ)"
Автор книги: Таня Балер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
Глава 24. Ипытание
Прошёл день. Второй. Третий. И ничего.
Они жили вместе, делили быт, спали в одной постели, разговаривали за завтраком и ужином и условились, что надо съездить в магазин, чтобы купить овощей и наполнитель для кошачьего туалета.
Повседневные дела, всё нормально, атмосфера в квартире благоприятная, ребёнок и кот спокойны, прикопаться не к чему. Супруги даже контактировали физически. Пусть и не как именно супруги, а как люди, проживающие на одной территории.
Грозой не пахло, и затишьем перед бурей тоже, но и сказать, что между ними всё хорошо Костя не мог. Он не забыл о решении поговорить и выложить жене всё начистоту, чтобы снова покаяться и перевернуть страницу, просто всё как-то момента подходящего не было. А ещё он разумно допускал, что разговором расстроит жену, и тогда всё станет ещё хуже.
Поэтому начал с другого, заговорив о дне рождении сына.
– … сводить с друзьями на квест. Будут в каком-нибудь подвале как по подземелью бегать и разгадывать загадки. В четырнадцать ему будет важнее пива попить. Надо показать, чем ещё можно заняться. Как тебе идея?
– Не знаю.
– Ты опять за своё? – вспыхнул мужчина, рассчитывавший впечатлить жену тем, что придумал.
– Квест это как комната страха?
– Разные бывают.
– Тогда я против, – ответила Катя и, не дожидаясь ворчания, что она отказывается от предложения только потому, что злится на него, пустилась в объяснения. Оказывается, дать сыну денег и отправить в кино, кафе или погулять можно, а вот собрать толпу подростков – это небезопасно и слишком хлопотно.
Костя мог бы обвинить жену в предвзятости, но она привела понятные аргументы. Если у кого-то в незнакомом помещении случится приступ паники, или кто-то просто споткнётся, то они будут в ответе за это, раз позвали туда чужих детей и оплатили их нахождение в подозрительном заведении.
– Понял, глупая была идея, – сказал мужчина.
– Дарить не что-то материальное, а устроить яркие впечатления, неплохая идея. Можно пригласить всех в аквапарк. Там сюрпризов не будет, есть персонал со спасателями, и должен быть медпункт или хотя бы фельдшер на случай ЧП, – выдвинула свой вариант Катя и позвала сына.
– Мы с папой думаем, что тебе подарить. Не хочешь отметить день рождения в аквапарке?
– А настоящий подарок будет?
– Мы платим за тебя и твоих друзей. Ещё футболку тебе купим.
– Ладно, давай в аквапарк, – согласился Саша.
Дальше мать и сын пошли в комнату, чтобы с компьютера зайти на сайт аквапарка и посмотреть, что нужно сделать, чтобы организовать групповое посещение, а Костя остался один с ощущением, что им воспользовались.
Это он придумал отмечать праздник сына в необычном месте. Он тут генератор идей и спонсор, а на выходе получается, что всё затеяла и организует Катя.
В пятницу он заехал за женой, чтобы съездить в гипермаркет за продуктами.
Набрав тележку, они вместе с ней вышли на подземную парковку, перенесли пакеты на заднее сиденье машины, сели, и Костя решил пойти по стопам жены и поговорить о важном у магазина, как она это сделала в тот раз.
– Ольга два дня назад написала, спросила, как праздник провёл, – протянул он ей телефон, открыв диалог и показав, свой ответ.
– Спасибо за участие. У меня всё хорошо, провёл время с любимыми. Желаю тебе поскорее найти свою половинку, – прочитала Катя. – Собираешься теперь мне показывать всю вашу переписку?
– Могу позвонить ей сейчас, чтобы ты слышала. Скажи, что мне ей сказать, чтобы мы больше к этому не возвращались.
– Я должна помочь тебе с речью, чтобы ты красиво подружку бросил?
– Нет. И тебе сто раз повторял, она мне не подружка.
– Она твоя голубая мечта? Скажешь, что в те годы не пускал на неё слюни?
– Она мне нравилась, а общались мы только из-за Вити. Отношений и свиданий у нас не было, – последовал мужчина по пути честности и открытости.
– В двадцать тебе мешал ухаживать за ней друг, а в сорок жена. Невезуха, – посочувствовала Катя, глядя строго перед собой в лобовое стекло, а не на мужа.
– Я сглупил. Сначала наехал, спихнув свою вину за то, что она не так меня поняла, когда о кризисе говорили, а потом повёлся на слёзы и пожалел. Сама по себе Ольга мне безразлична, я общался с ней как с воспоминанием из прошлого, когда у меня всё было впереди. Пойми ты, мне на неё плевать, она не имеет никакого значения.
– А что имеет?
– Ты, наша семья. В отношениях бывают кризисы, все через проблемы проходит. Это наше испытание, мы вместе всё исправим.
– Наше? Моё и твоё?
– Мы одна семья.
– По-твоему именно сейчас у нашей семьи испытание? Наверное, полтора десятка лет жили как в сказке, и ты нам его устроил, чтобы мы не отличались от остальных и доказали крепость брачных уз? – всплеснув руками, спросила Катя, не краснея от возмущения, а бледнея.
– Я не делал этого специально, так получилось. Проблемы есть у всех: у кого-то с работой и деньгами, у кого-то с выпивкой, кто-то на сайтах знакомств сидит или ставки делает. А у нас такая ерунда в сравнении с чужими проблемами. Бля, не то хотел сказать, – опустив голову, растёр лицо ладонями Костя. – Кать, видишь же, я не могу сам. Скажи, что мне сделать, чтобы всё стало нормальным.
– Ты дурак. Нет, это я дура, потому что раньше не видела, что ты слизняк и дурак.
– Обзывайся, я заслужил.
– У нас было испытание. И плакали мы, помнишь? Мои слёзы, а не какой-то непонятной Оли! – крикнула Катя, не думая, слышно её за пределами авто, и как их разборки выглядят со стороны.
Почему она вышла из себя?
Спусковым крючком стали слова «испытание» и «слёзы». Потому что между ней и Костей это уже было. Они прошли испытание. Выстояли, победили, справились и доказали крепость своих чувств, брака и веры в будущее. И теперь он смеет говорить о новом испытании.
Костя загрустил из-за возраста.
Поплакался на свою унылую семейную жизнь болтливой женщине, которую видел во влажных снах студентом.
А потом поплыл от её слез и принялся переписываться.
Он всё сделал сам, но испытание это для них двоих!
И ведь не поспоришь, потому что концепция семьи подразумевает, что близкие люди делят и радости, и горести.
Но своё испытание и свои слёзы Катя уже пережила и думала, что после всего они с мужем будут ценить то, что имеют, и никакие соблазны, кризисы и манипуляции не станут для них испытанием. Максимум неурядицами и незначительными трудностями.
А Костя сделал это испытанием. Своими тупыми поступками спровоцировал всё, и ждёт, что они вместе будут разбираться.
Ох, как же Екатерина разозлилась! Если сейчас что-то сделает, то это будет оправдано состояние аффекта. Что она и озвучила мужу:
– Я так хочу тебе что-нибудь сломать! Поехали домой.
Плакать ей не хотелось. Кричать и крушить – может быть, а плакать нет.
И проходить через испытание она не собиралась. Пусть Костя сам барахтается, а она своё прошла и в новом не нуждается.
Свою долю слёз Катя выплакала и полагала, что Костя тоже. Откуда ей было знать, что слёзы другой женщины будут иметь на него влияние?
Костя тоже не мог этого предвидеть.
Жена плаксивостью не отличалась, поэтому иммунитетом от магии женских слёз мужчина не обзавёлся.
Вообще связка Катя + слёзы была табу, потому что напоминала ему о совместных слезах.
Невозможно чувствовать себя сильным мужиком, когда твоя жена плачет, а ты ничего не можешь сделать и лишь трёшь глаза, избавляясь от солёной влаги.
Время рассказать о настоящем испытании семьи Зиновьевых.
До слёз супруги дошли не сразу, началось всё с волнения, перешедшего в страх.
Им было страшно, когда Саша родился на семь недель раньше предварительного срока. К третьему семестру дата родов дважды сдвигалась, но они всё равно рассчитывали, дотянуть хотя бы до апреля.
Позже, узнав все диагнозы, с которыми может столкнуться их крошечный новорождённый сынок, страх сменился ужасом и чувством вины.
Молодые родители не винили друг друга, и всё же каждый чувствовал себя виноватым.
Катя не перенапрягалась и следила за здоровьем, но винила себя за то, что не почувствовала, что что-то не так, и ходила в консультацию по расписанию, а не сидела под кабинетами, требуя отслеживать состояние плода каждую неделю. Что не смогла обеспечить малышу безопасную атмосферу внутри своего организма, чтобы он пробыл там весь необходимый срок, и вошёл в мир здоровеньким.
А Костя винил себя за беспомощность.
Несмотря на это, они не жили в вечном трауре!
Радовались маленьким достижениям сына, гуляли втроём, общались с друзьями и даже в коридорах больницы, сидя рядом с другими родителями, не жаловались. Хотя страх никуда не делся, отчего доверять сына они могли только друг другу, врачам и опытным специалистам. Никаких нянь, родственников или соседок, готовых присмотреть за твоим чадом на детской площадке, как это бывает у молодых родителей обычных детей.
Да, было тяжело, но плакали они только наедине.
А самый последний раз был, когда перед Сашиным четырёхлетием с него сняли инвалидность.
Ребёнок-инвалид не был таким уж приговором и концом всему.
Катя и Костя общались с Олесей, видели, какой умница её почти шестилетний Андрей, который навсегда останется инвалидом, хотя уже умел читать про себя, потому что его мозг работал быстрее разговорного аппарата.
К тому же совсем здоровым Саша Зиновьев не стал. Осталось много запретов и предписаний, а вот выплаты отменились, но зато в тот последний раз это были слезы счастья.
Пугающая неизвестность, а затем диагнозы, процедуры, операции и терапия. Переживая подобное, начинаешь понимать, чем вызвана статистика разводов среди пар, столкнувшихся с тем, что их ребёнок болен. Не оправдываешь и не одобряешь отстранившихся или вовсе ушедших из семьи мужей или жён, начинающих искать расслабление в алкоголе или флирте с посторонними мужчинами, но понимаешь, чем эта слабость может быть вызвана.
Они рыскали по городу в поисках профессионалов, чтобы выходить своего мальчика и адаптировать его так, чтобы он не чувствовал себя самым слабым в кругу сверстников, но не стали за время борьбы просто соседями и родителями, а сохранили свои чувства, оставаясь мужем и женой во всех смыслах.
А это ужасно нелёгкая задача!
В трудную минуту очень просто сорваться на самого близкого, вызвериться из-за мелочи и выплеснуть страх и усталость через незаслуженные обвинения.
И ещё секс. Сложно думать о нём и чувствовать себя сексуальной, когда все мысли о здоровье ребёнка, работе или деньгах, и иногда вместо крепкого сна ты часы простаиваешь у кроватки сына, прислушиваясь к его сопению. Но Сашины мамы и папа не сломались и только укрепили свои отношения.
Вот что значит пройти испытание! Настоящее испытание для любящей пары.
А не какая-то там хнычущая психологиня из прошлого.
Глава 25. Раздражение и разочарование
– … домой, – сказала жена, и Костя выехал с парковки.
Он не каблук и таким себя не ощущал, но нельзя не заметить, как часто за Катей остаётся последнее слово.
Она его не подавляла, и бесправным мужчина в семье себя не считал. Наоборот, хоть жена управляла финансами, Костя был в курсе всего. Или как минимум слышал обо всём, что происходит и, доверяя решениям Кати, мог пропустить мимо ушей и не запомнить что-то из рассказанного ею.
Он мог продолжить разговор и настоять на том, чтобы она его выслушала, но не стал. И не из опасений, что она поддастся желанию что-нибудь ему сломать. Импульсивные глупости не были свойственны его разумной жене, и рукоприкладства он не боялся. Вытерпит, если Катюха впрямь попытается его поколотить. Послушно поехал Костя домой по той причине, что сам опасался сказать лишнего.
Он старается объяснить ей всё, признаётся в ошибках, берёт на себя ответственность, а она даже не пытается его понять. Это раздражает.
А права раздражаться у него нет, ведь именно за ним косяк.
Но как же он устал!
Знал бы, во что всё выльется, не праздновал бы сорокалетие.
Или Виктора бы на него не позвал, чтобы не слушать его тупые шуточки.
Или бы с Катей о возрасте поговорил. Да, это было бы самым верным. Пускай она бы посмеялась над ним, но всё равно выслушала и успокоила. Она это умеет.
Тогда бы ничего не произошло. Столкнувшись с Олей, он бы не стал сравнивать их достижения, а рассказал, что у него всё в порядке на работе и дома, и распрощался.
А позже они с Витькой бы выяснили, что оба недавно видели его бывшую девушку и обсудили, какой она стала. Без непристойностей и пошлых комментариев, а как благовоспитанные бабульки на лавочках, обсуждающие, кем стали выросшие соседские дети.
Короче, если бы да кабы, и сам он во всём виноват. Костя это сразу признал, но на поведение жены раздражался.
Ну что ей стоит проявить чуть больше понимания и сочувствия? Он же старается.
– Я стараюсь.
– Не говори об этом. Ты за рулём, мы едем домой, не нужно ссориться, – заткнула его порыв Катя.
– Не перегибай, я не буду вечно терпеть такое отношение, – предупредил Костя.
– Квартира готова, тебе есть куда уходить.
– Что? – повернулся он к ней.
– Смотри, пожалуйста, на дорогу, я должна вернуться домой, мне сына ужином кормить.
– Ты сказала мне уходить! Ты сбрендила что ли?
– Сначала я сказала тебе, что злюсь и не хочу об этом разговаривать. Ты не послушал. У решений и поступков есть последствия. Хочешь продолжить меня злить, чтобы я ещё что-нибудь сказала?
– Меня дома тоже сын ждёт. Это мой дом, я никуда от своей семьи не уйду.
– Не той женщине ты это говоришь. И на полгода опоздал.
Крыть Косте было нечем, но он тихо проговорил:
– Это всё ужасное стечение обстоятельств.
– Помнишь, как к нам приходила девушка? Та, что сказала Сашке, что ищет его отца, и оказалось, что она домом ошиблась?
– Да. Теперь считаешь, что я с ней переписывался?
– Не считаю. Это было ошибкой, но она чуть не стала поводом для ссоры. Вот тогда было стечение обстоятельств, а то, что происходит сейчас не совпадение и не недоразумение, а следствие твоих действий. Какой бы плохой женой я не была, чем бы тебя не обидела, именно ты всё это сделал.
– Ты хорошая жена. Самая лучшая.
Катя не ответила, и оставшуюся дорогу они проехали в молчании.
Рагу из овощей и курицы впервые пришлось солить в тарелках. Для матери семейства со стажем готовки в полтора десятилетия это существенный промах. После такого её можно заподозрить либо в злом умысле, либо в симптоме какой-нибудь болячки, влияющей на память, но Катю пронесло.
– Всё равно вкусно, – похвалил Саша.
– Много соли вредно есть, – добавил Костя.
– Приятного аппетита, – пожелала она, как и в процессе приготовления ужина находясь в своих мыслях.
Попытки мужа вывести её на разговор, чтобы объясниться, не прошли мимо.
Катя всё видела, слышала и чувствовала и на эмоциональном уровне, и на физическом, ведь они с Костей так плотно связаны, что могут читать реакции и желания друг друга по голосу, взгляду и даже количеству сахара, добавленного в кофе, или кружки, выбранной для того, чтобы выпить чайку.
Так что Екатерина всё понимала.
Прибавьте к этому уверенность, что если бы она сама что-то натворила, то он бы её не затыкал и не язвил, а выслушал независимо от тяжести совершённой ею ошибки.
И в сумме мы имеем зловредную и эгоистичную жёнушку, наслаждающуюся мучениями провинившегося мужа, которому не даёт шанса оправдаться.
Об этом Катя и думала.
О том, что она не совсем справедлива и, возможно, ведёт себя как стерва. Будто Костя не её любимый мужчина, отец ребёнка и человек, связанный с нею брачными узами и общей недвижимостью, а какой-то хрен с горы. Ранее она в таком положении не оказывалась, и за мужа бы кому угодно голову откусила, неважно подруга это, мама, сосед, ругающийся из-за места для машины во дворе, или кот, одно время пытавшийся покушаться на Костин дипломат для бумаг.
Но последние дни в ней кончилась батарейка.
Словно она старый пульт и уже не может работать от одного касания, теперь нужно наводить его на прибор и сильно давить на кнопку. То есть пульт работает, и если снять крышку и покрутить батарейки, весь день будет фурычить как новенький, но без дополнительной стимуляции сил выполнять все функции, перечисленные в инструкции, нет.
Катя знала, что это путь в никуда. И забивать на мужа не выход, как бы сильно он её не разочаровал, ведь без её участия проблема не разрешиться. Особенно тогда, когда она не позволяет ему говорить, прерывая, затыкая и отпуская язвительные ремарки.
Вот такие безрадостные мысли крутились у неё в голове в этот вечер.
И, похоже, не только у неё, ведь следующим днём Костя позвонил Оле.
Одна разочарована, второй раздражён.
Не надо быть гуру психологии, чтобы понять, что это нехороший звоночек, и следует как можно скорее собраться и сплотиться, чтобы совместными усилиями преодолеть трудность и пережить беду.
Екатерина не отупела и не ослепла, чтобы перестать адекватно оценивать реальность и не понять, чем рискует, продолжая закрываться от мужа, заворачиваясь в свою обиду, как в кокон.
А что дальше? Она отказывает ему в праве поговорить и быть выслушанным, нормальная половая жизнь в такой обстановке невозможна, и она уже ляпнула, что он может переехать в студию.
Выходит, на данный момент между ними нет ни духовной близости, ни физической, зато поблизости летает призрак юности и лёгкости в обличии Оли, одним своим существованием возвращающей мужа в те времени, когда всё было проще и веселее, заботиться надо было только о сессии, и по ночам он видел девушку друга.
Опасный момент для брака Зиновьевых.
Костя не ходок, и свою семью ни на что не променяет, но снедаемый раздражением и чувством вины может совершить ещё одну ошибку. Поддаться сиюминутному порыву или, ища хоть чуточку понимания и уважения, принять неверное решение. Мужчины тоже нуждаются в поддержке и из-за перенапряжения могут совершать глупости, о которых пожалеют.
Ну а будет ли Костя жалеть о своём звонке Оле, ещё неизвестно.
Делая вызов, он угрызениями совести не страдал и не сомневался.
Вернувшись с работы домой, мужчина почувствовал себя лишним.
Катя с Сашей активно обсуждали предстоящие именины, и у Кости чуть не вызвался вопрос, а пригласят ли его на вечеринку.
Трёхчасовой сеанс в аквапарке в будний день с четырёх до семи – не совсем стандартная вечеринка, но там будут бассейны, горки и компания активных молодых людей, это должно быть весело. К тому же Катя туда приглашена, потому что несовершеннолетних должен кто-то сопровождать, а его даже не спросили, может ли он поприсутствовать.
Как тут не вспомнить, что жена уже несколько раз повторяла Олин бред про его желание уйти, а после прямо сказала, что он может съехать из дома в студию, когда тебе наглядно демонстрируют, что и без тебя со всем справятся, и своей семье ты не так уж нужен?
Словно он лишний, раз жена с сыном умеют прекрасно функционировать без него. Чем не ещё один повод для раздражения?
– А тётя Олеся согласится прийти, если Дюшу позову?
– Хочешь позвать Андрея?
– Мы иногда переписываемся. Гулять у нас не получится, он никого не знает, и всем будет, – не смог подросток подобрать определение.
– Неудобно? Если тебе с ним не хочется общаться, я тебя не заставляю. Это я дружу с Олесей, а не ты, – сказала ему мама. – Ты сам хочешь его видеть?
– Вшестером будет веселее.
– Как там в правилах написано? На одного взрослого до пяти детей старше двенадцати. Если будет Олеся, можно ещё кого-то позвать.
– Дорого будет.
– Раз в год можем покутить, – ухватился Костя за возможность поучаствовать в обсуждении. – Кого зовём?
Саша ответил ему, что уже пригласил трёх одноклассников и друга, с которым ходит на плавание, а потом снова обратился к матери.
– Андрею напишу?
– Пиши, а я попозже им позвоню.
Ужин, сериал, звонок подруге, душ с эпиляцией волос на ногах, и вот Катя в супружеской постели и сама начинает разговор с мужем. Пусть и не о том, что происходит между ними, а о деньгах.
Накормить тринадцатилеток пиццей и бургерами с колой и сводить в кино – это одна сумма (с вариацией +/– две тысячи в зависимости от выбора кинотеатра и покупки попкорна). А одни только билеты в аквапарк влетают в двадцать тысяч.
Катя бы не предложила это сыну, если бы считала, что им такое развлечение не по карману. И она предупредила, что если ему такая идея по душе, то никакой дорогостоящей игрушки или денег от родителей он в подарок уже не получит, так как всё пойдёт на оплату аквапарка.
Её не то чтобы душила жаба, но когда она представила, что уйдёт с работы пораньше, чтобы, отдав кругленькую сумму, три часа следить за резвящимися подростками, в ней проснулась скряга.
– Это будет самый дорогой день рождение за пятилетку. Больше мы тратили, когда твоё тридцатипятилетие в ресторане отмечали, – озвучила Катя свои мысли.
– А когда домик снимали, меньше вышло?
– В сумме с выпивкой и мясом больше, но тогда все конвертики дарили, мы всё затраченное отбили и в плюсе остались, а тут даже если школьники с деньгами придут, они у Сашки останутся. Мне не жалко, – сжала она руку мужа, что лежала на одеяле рядом с её бедром, как бы привлекая внимание и подчёркивая, что это важно. – Впечатления и эмоции могут быть важнее материального, я понимаю. Но это даже не что-то необычное. Помнишь, он у нас ещё ходить не умел, а уже в бассейне ножками на занятиях дрыгал?
– Ты не жадная, – сообразил, что жена хочет услышать, Костя. – Умеешь откладывать и разумно тратить деньги. Ты залог нашей финансовой стабильности.
Мужчина повернул кисть таким образом, чтобы можно было переплести их пальцы.
Катя не выдернула свою ладонь.
Потому что думает о сыне и деньгах, а не об их отношениях, объяснил себе Костя, не строя иллюзий о том, что она перестала обижаться на него.
И всё-таки это потепление.
Пусть из-за отвлечения, а не потому что они разобрались в ситуации и решили все проблемы, но потепление, раз их руки всё ещё соединены.
– А ты не транжира и не жмот, с тобой приятно вести общий бюджет, – сделала ответный комплимент Катя.
Константин мог бы снова попытаться объясниться, рассказав то, о чём намеренно умолчал, и добавив новые данные о последних событиях, но предпочёл закрыть глаза и дать жене спокойно заснуть.
Знание правды не сделает её счастливей, пусть сегодня это бремя побудет только на нём.
