Текст книги "Необычное Рождество (ЛП)"

Автор книги: Талия Хантер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ПЯТАЯ

Уиллоу

У Рудольфа был красный нос, достаточно яркий, чтобы освещать путь саням Санты.

На самом деле у него был не только нос, но и щеки. Но именно цвет его носа вызывал у меня желание рассмеяться.

Пока не перевела взгляд с его красного лица на лицо сестры, и все следы смеха застыли в моем горле.

– Где вы двое были? – потребовала Холли, нахмурившись так же мрачно, как зимняя гроза. – Мы уже дважды отрепетировали всю свадьбу!

Я ступила в беседку первой только потому, что Люк по-джентльменски махнул мне рукой, приглашая подняться по ступенькам раньше него. Но, глядя на то, как он поравнялся рядом и открыл рот, чтобы ответить, я опередила его.

– Меня снова арестовали, – объявила я, обводя всех присутствующих вызывающим взглядом.

Беседка в центре парка Сан-Данте была историческим зданием, возведенным сто лет назад. Она имела колонны, поддерживающие ее козырек. По открытым сторонам шли вычурные перила, а под открытыми балками крыши был закреплен декоративный решетчатый потолок. В наши дни он использовался в основном для выступлений духовых оркестров. И, судя по всему, для свадебной церемонии моей сестры.

Холли и Руди стояли в центре беседки. Рядом с женихом стоял Мейсон Леннокс, его широкие плечи занимали очень много места. Рядом с невестой стояли две ее лучшие подруги, которые будут главными подружками, и шафер обрученного. Далее за девушками стояла мама, выглядевшая еще злее, чем моя сестра.

– Снова арестовали? – мамин голос прозвучал с громким неодобрением. Она перевела хмурый взгляд на Люка, и мои глаза тоже обратились к нему.

Он выглядел до смешного сексуально в выцветших джинсах, но и в полицейской форме смотрелся не хуже. Серьезно, как женщины Сан-Данте могли целый день не поддаваться желанию совершать преступления?

– Уиллоу Бьюкенен! – мама произнесла мое имя, словно это было ругательство. – С какой стати ты вернулась в Сан-Данте, если все, что ты делаешь, это…?

– Мама, – Холли шагнула к ней, прервав ее, – позволь мне разобраться с этим, хорошо? – она положила руки на бедра и посмотрела на Люка.

– Скажи мне, что ты не собираешься посадить мою сестру, Люк. Мне все равно, что она натворила, но я запрещаю тебе сажать ее в тюрьму до окончания моей свадебной церемонии.

Люк махнул рукой в жесте «успокойся».

– Не волнуйся, Уиллоу не будет сидеть в тюрьме. Скорее всего, она просто заплатит штраф. В худшем случае, возможно, ей придется выполнять небольшие общественные работы.

Мама издала громкий стон.

– Уиллоу, что я говорила о том, чтобы не лезть в неприятности?

– Не волнуйся, я вернусь в Вегас сразу после свадьбы. Здешние избиратели никогда не узнают о моих проступках, – я подошла к сестре и ее краснолицему жениху, решив не заботиться о том, чтобы оправдать низкие ожидания матери. В любом случае она заставит меня почувствовать себя разочарованием, так зачем беспокоиться об этом?

– Ты ведь готова к очередной репетиции? – я встретила взгляд сестры. – Что ты хочешь, чтобы я сделала?

Люк придвинулся ко мне и встал так близко, что его рука уперлась мне в плечо.

– Арест произошел не по вине Уиллоу, – он говорил голосом копа, который я могла назвать только голосом полицейского, и его тон был таким восхитительно твердым, что заставлял меня снова подвергнуться аресту. Затем мужчина повернулся к Мейсону. – Твой отец снова пустился во все тяжкие. Мне все равно, что они с Трикси делают, лишь бы не втягивали в свою вражду других людей.

Как бы дико это ни звучало, но от того, что Люк использовал свой голос полицейского на таком крупном и пугающем парне, как Мейсон, меня передернуло. Не говоря уже о том, что, глядя на то, как Леннокс почтительно кивнул ему, его квадратная челюсть стала твердой, как бетонная глыба.

– Я поговорю с ним, – пообещал Мейсон.

Так. Много. Мурашек.

Холли нетерпеливо вздохнула.

– Теперь вы двое здесь, и мы еще раз потренируемся с процессией, – приказала она. – Уиллоу, как третья подружка невесты, ты пойдешь к алтарю вместе с Люком.

Я моргнула.

– С Люком?

– Он тебя сопровождает, – сестра пронеслась мимо меня, увлекая за собой Руди. – Давайте, сюда.

Остальные последовали за ними, пока сестра раздавала указания. Вокруг беседки будут расставлены стулья, много рядов, и Холли хотела, чтобы мы прошли парадом вокруг всего сооружения, обойдя все сиденья, прежде чем подняться по ступенькам. Это будет затянувшаяся марафонская прогулка по самому длинному свадебному проходу, который я когда-либо видела.

– Здесь будут стоять рождественские елки, – Холли указала руками на место. – Сказочные огни вокруг беседки. Гигантские серпантины и золотые звезды.

Ха. Хотя мне было известно, что ее свадьба будет посвящена Рождеству, она не упоминала, что планирует завалить все кубометрами блестящей блевотины Санты.

Почему она не попросила меня украсить свадьбу для нее? Ей было хорошо знакомо, что я занимаюсь организацией рождественских мероприятий.

От этого вопроса к горлу подступил комок, потому что ответ был очевиден. Холли не попросила оформить помещение, потому что не доверяла тому, что я все сделаю правильно.

Ее мнение обо мне было таким же низким, как и мамино.

– Ты в порядке? – тихо пробормотал Люк, обеспокоенно нахмурившись. Должно быть, он увидел обиду в моем выражении лица.

Я покачала головой, взяв себя в руки. Что с того, что Холли мне не доверяет?

– Меня просто тошнит от Рождества, – пробормотала я в ответ.

Он еще больше нахмурил брови.

– Тогда почему ты начала рождественский бизнес?

Я пожала плечами.

– Это получилось почти случайно. Но сейчас дела идут хорошо, и мне очень нравится идея помогать другим людям достичь счастья. Мне не обязательно любить Рождество, чтобы помогая другим, создавать свой мобильный бизнес.

– Уиллоу, ты слушаешь? – Холли ткнула в меня пальцем. – Вы с Люком пойдете к алтарю первыми, поэтому ты должна знать, что делаешь. Если пойдешь не туда, то можешь испортить всю церемонию.

– Простите, – сказала я. – Сюда, да?

– Начните с самого начала. Вы приедете вон туда, в машине невесты, – она указала на несколько деревьев в дальнем конце парка. – Выходите на дорогу и проходите всю цепочку. Возьми Люка за руку, Уиллоу, и медленно иди. Делай это правильно.

Люк предложил свой локоть, и я положила на него свою руку.

Он был намного выше меня, и его рука была теплой. Кожа нежная, но предплечья состояли из твердых плит рельефных мышц. И я не могла даже смотреть на его бицепсы, не чувствуя слабости в коленях.

– Могу я спросить тебя кое о чем? – сказал он, когда мы направились к деревьям, на которые указала Холли. – Почему ты согласилась на выходку Эдварда и согласилась установить чипы на крыльце Трикси?

– Вообще-то, это была моя выходка. По крайней мере, моя идея. Я хотела сделать это, потому что миссис Уотсон меня подставила. Из-за нее произошел арест, а та даже не попыталась меня спасти.

– Из-за нее тебя арестовали? – он бросил на меня строгий взгляд. Если это должно было почувствовать себя наказанной, то парень не учел фактор сексуальной привлекательности. Забавно, что покалывания сводили на нет любой эффект порицания.

– Не совершай преступление и не получишь срок, – добавил офицер, вероятно, потому что я не выглядела раскаявшейся.

– Ничего себе, – я зажала губу между зубами, пока желание смеяться не улеглось, – это было вдохновляюще. Ты сам придумал этот лозунг? Это должно прозвучать на телевидении.

Его губы дернулись в сторону в издевательской полуухмылке.

– Ты должна признать, что можешь быть безрассудной.

– По крайней мере, я не скучная, – сказала я, уязвленная его обвинением. Меня нельзя было назвать безрассудной. Просто склонна к несчастным случаям. И странная, по крайней мере, по мнению всех, кто видел мои лобковые волосы в стиле Кермита.

Мы добрались до деревьев. Дорога, проходящая через парк, была по другую сторону от них. Там должны были остановиться свадебные машины, чтобы выпустить нас. Мы будем скрыты деревьями, и Холли сможет эффектно выйти в свадебном платье.

Я перетащила Люка на другую сторону деревьев, где останавливались автомобили. Это означало, что мы будем скрыты от остальных, но Холли сказала, чтобы все было сделано правильно, в конце концов.

– Ты думаешь, я скучный? – спросил Люк, нахмурившись.

С таким лицом и телом, как у него, он был полной противоположностью скуке, по крайней мере, в том, что касалось моих женских достоинств. Но я кивнула.

– Если ты считаешь меня безрассудной, то ты, должно быть, просто зевака, – я бросила на него вызывающий взгляд. По какой-то причине мое сердце забилось сильнее, словно решило научиться танцевать танго.

На самом деле танец моего сердца начался, еще как только мы остались вдвоем: моя рука обхватила локоть Люка, плечо прижалось к его руке, а голова Пенна наклонилась, чтобы подарить мне затяжную улыбку, в то время как красивые глаза мужчины с неправильным разрезом проследили за изгибом моих губ.

– Тогда ты, должно быть, из тех, о ком матери предупреждают своих детей, – бросил он мне в ответ. – Не думай, что тебе удастся склонить меня к преступной жизни, Темный Феникс.

– Темный Феникс? – я нахмурилась. – Разве не она угрожала стать сверхновой и уничтожить мир?

– Ты знаешь людей Икс? – Люк положил руку на грудь и издал преувеличенный вздох, как влюбленный подросток.

Должна признаться, что, глядя на сурового полицейского Люка, можно было почувствовать себя по-новому сексуально.

Тем не менее я притворилась, что хмуро смотрю на него.

– Какой из тебя человек Икс? Профессор Икс чрезвычайно скучный?

– Я Росомаха, конечно же.

– Скорее, Хомяк.

– А может, я Мститель. Я мог бы быть Тором.

– Скучно.

Его брови сошлись вместе.

– Капитаном Америкой.

– Капитан Я-все-еще-сплю?

– Осторожно, – прорычал он. – Если ты будешь и дальше так продолжать, я буду вынужден показать тебе своего Железного Человека.

Я сглотнула и прильнула к нему. Официально заявляю, что больше не могу злиться на него за то, что он назвал меня безрассудной, ведь я собиралась бросить всю осторожность на ветер.

– Не пытайся изменить свои скучные взгляды, офицер Порядка, – моя рука все еще находилась в изгибе его руки, и я приподнялась на цыпочки, чтобы наши губы оказались ближе. – Обыденная жизнь подходит вам по характеру. Честно говоря, на мгновение я забыла, что ты еще здесь.

– Неужели? – его голос полицейского снова стал стальным и наручным, от которого мне захотелось растаять. Затем он обхватил меня за талию и притянул к себе. Губами касаясь моих на кратчайшие манящие наносекунды, похищая весь воздух из легких.

– Все еще скучаешь?

Я так задыхалась, что мой голос прозвучал хриплым, жаждущим секса шепотом.

– Что ты сказал? Наверное, я задремала.

Его губы опустились на мои. Они были твердыми, уверенными и властными.

Люк Пенн целовал меня с полной сосредоточенностью и той дикой, животной страстью, которая обычно сопровождается одновременным сбрасыванием одежды.

Целовал с неистовой энергией. Поцелуй, от которого у меня подкосились бы колени, не будь его рук. Поцелуй, от которого я хныкала, прижимаясь к его губам, и пыталась восстановить силы, чтобы вскарабкаться на него и попросить большего.

Пока не раздался голос Холли.

– Уиллоу Роуз Бьюкенен, что, черт возьми, ты делаешь?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Уиллоу

Честно? Я понятия не имела, что делаю.

Вскоре после того, как меня застукали за поцелуем с Люком, сержант по строевой подготовке, иначе сестра, обвинила меня в саботаже репетиции и заставила отрабатывать в одиночку.

Люк сказал, что должен уйти в ближайшее время, и я осталась смотреть ему вслед, гадая, чувствует ли он себя таким же вялым и мечтательным после нашего поцелуя, как я.

Может быть, у него были сомнения из-за того, что я пропустила наш выпускной бал, не сказав ему об этом. И надо признаться, это было очень некрасиво.

Или же мужчина не захотел целовать меня снова, потому что я уезжала на следующее утро после свадьбы Холли, чтобы вернуться к своей напряженной работе в Вегасе.

В конце концов, это был Сан-Данте, и я была уверена, что на меня наложено какое-то локальное проклятие, так что ничего хорошего со мной здесь произойти не может. Что-то обязательно встанет на пути к новым поцелуям.

Как бы то ни было, Холли была достаточно зла, чтобы не просить ее подвезти меня домой после репетиции. Вместо этого села на хвост Мейсону, чтобы забрать свой внедорожник и снегоуборочную машину, и тот с радостью согласился.

Он также защитил меня от засады со стороны его отца или миссис Уотсон, что позволило спокойно скрыться из дома Эдварда, не ввязываясь больше ни в какие розыгрыши.

Из Мейсона получился хороший охранник. Наверное, это как-то связано со всеми этими огромными мускулами. К тому же он был сильным, молчаливым, защищающим типом, а значит, не стал допытываться о поцелуе с Люком, как это сделала бы моя сестра.

Вернувшись к Холли и поставив свой внедорожник и дорогое оборудование на безопасную стоянку перед домом, я пробралась в дом через заднее окно, избегая как членов семьи, так и цветов.

Я решила, что Холли, вероятно, понадобится несколько часов, чтобы успокоиться. На всякий случай даря ей всю ночь. А на следующий день снова попросила прощения за несанкционированные поцелуи во время репетиции, в преддверии того, что должно было стать ее особенным днем.

Я даже добровольно согласилась поехать с ней, чтобы помочь с делами в последнюю минуту.

Вот так и оказалась я в беседке тем вечером, споря с сержантом-бурильщиком о достоинствах использования сказочных огоньков.

Декоратор Холли только что уехал, и беседка была готова к свадьбе. Он закрепил гирлянды на колоннах и витиеватых перилах беседки, а также развесил рождественские украшения вдоль бесконечного прохода, по которому нам с Люком придется идти утром.

– Но сказочные огни бессмысленны, – сказала я Холли. – Завтра в десять утра будет слишком солнечно, чтобы их разглядеть.

– Огоньки все равно будут сверкать, – настаивала она. – Декоратор обещал, что под беседкой будет достаточно тени, чтобы они зажглись.

В ответ на ее слова об оформителе лишь фыркнула. Должно быть, его звали Джон Сноу, потому что он ничего не знал.

– Он не мог ошибиться, но, думаю, теперь уже слишком поздно что-то менять, – пробормотала я, – до церемонии осталось всего шестнадцать часов.

И все же я была потрясена тем, что сержант не провела эксперимент с феерией света в яркое утро. Тогда бы она поняла, что ее декоратор – имбецил.

Холли окинула взглядом заросшую травой площадку вокруг беседки, где были расставлены стулья для зрителей, чтобы они могли наблюдать за церемонией. Сотни стульев. Мысль о том, что мне придется пройти мимо них в платье подружки невесты, не приводила в восторг, особенно после «инцидента», который травмировал и пугал скоплением людей.

– Некоторые из этих елок стоят не на своем месте, – сказала Холли, – но они слишком тяжелые, чтобы мы могли их передвинуть. Я позвоню Руди, – она достала из кармана телефон и отошла к перилам, чтобы позвонить. Пока отдавала своему жениху распоряжения, я бродила по беседке, качая головой от бессмысленных огней.

Через равные промежутки были расставлены корзины с белыми и красными лепестками. Их будет разбрасывать во время церемонии милая четырехлетняя девочка, которую моя сестра одолжила для этого случая. Против лепестков возражений не было. Однако среди них попадались и корзины с нетронутыми цветами, от которых у меня чесался нос.

Затем я заметила что-то за одной из корзин, наполовину скрытой под перилами, и наклонилась, чтобы поднять это. Это была веточка омелы, перевязанная белой бархатной лентой. Когда Холли положила трубку, я протянула ее ей.

– А это что?

Холли нахмурилась.

– Это должно висеть вон там, – она указала жестом на потолок беседки. Крыша была пикообразной, но под ней висела декоративная решетка, делая потолок ниже. Решетка была сделана из перекрещивающихся деревянных планок с широкими отверстиями между ними, чтобы можно было смотреть на крышу снизу вверх. Сестра явно намеревалась подвесить омелу в центре решетки.

Она издала нетерпеливый звук.

– Уже слишком поздно перезванивать декоратору. Я скажу Руди, чтобы он принес лестницу и повесил ее.

Сестра снова поднесла трубку к уху, выражение на лице было раздраженным.

– Я могу повесить омелу, – отозвалась я.

– Что ты имеешь в виду?

– Я маленькая и легкая, и я постоянно работаю на крышах. Это часть моей работы в качестве рождественского декоратора, – последние слова были сказаны с особым акцентом.

– Здесь нет лестницы и не на что забираться.

– Нет, есть, – я подошла к перилам. – Отсюда я могу забраться наверх и проползти к центру.

– Ты упадешь и поранишься.

Я уже забиралась на перила.

– Не волнуйся, Холли, я профессионал.

Решетка тревожно скрипнула, и я постаралась распределить свой вес по возможности. Наверное, следовало дождаться лестницы, но мне надоело чувствовать себя бесполезной.

– Уиллоу, сейчас же спускайся!

– Все в порядке, Хол. Я занимаюсь подобными вещами каждый день.

Решетка снова скрипнула. Нужно закрепить омелу и быстро спускаться. Было бы ужасно сломать ее.

Пробравшись к центру крыши беседки, на ощупь выудила омелу из кармана и просунула ее через отверстие в решетке. Холли уставилась на меня, прижав руку ко рту и нахмурив брови. Но она не была настолько обеспокоена, чтобы не руководить мной.

– Нет, не там. Немного левее. Да, вот так. Завяжите здесь.

Я завязала ленточку.

– Хорошо?

– Идеально, – она была довольна. – Мне жаль, что я сомневалась в тебе. Теперь, пожалуйста, спускайся.

– Уже.

Едва собираясь отползти к краю беседки, я оглянулась на Холли:

– Вот и вы.

Хотя я не слышала, как они поднимались по лестнице, в беседку входили пятеро великолепных мужчин. Это было похоже на сцену из фильма о супергероях, только без драматической музыки, клубящегося тумана и развевающихся плащей.

Первым был Руди, и надо отметить, что он был хорош собой, несмотря на то что я не могла произнести его имя, не поддавшись искушению спеть про северных оленей.

Затем появился Люк – Бог секса, аппетитный в выцветших джинсах и белой футболке, из-за которой его мускулистая грудь казалась высеченной из мрамора.

А за Люком стояли все трое братьев Леннокс.

Мейсон Гора был самым старшим и крупным. Рядом с ним стоял Ашер, он же Мистер Загадка. У него был самый темный цвет кожи и самое худощавое телосложение, хотя никто из них не был склонен халтурить в спортзале.

Последним, но не менее важным, был капитан Харизма, известный также как Кейд. Его суперсилой было легендарное обаяние. Ходили слухи, что он мог уговорить женщину снять нижнее белье за ноль целых пять секунд.

Мне до сих пор было трудно поверить, что волосатый Эдвард Леннокс стал отцом столь великолепных мужчин. Но времени на раздумья не оставалось.

Решетка подо мной издавала очень тревожный скрип, а кусок, на котором я лежала, начал провисать даже под моим небольшим весом. Но, опять же, это было столетнее здание. Мне следовало подумать о том, что за последние сто лет его могли погрызть термиты или оно могло прогнить.

– Я взял с собой дополнительные руки для поднятия тяжестей, – сказал жених. Он не заметил меня, балансирующую над ними на решетке. Никто из них не заметил.

– Я хочу перенести те рождественские елки, – сказала Холли, указывая на них. – Видишь эту? Можешь передвинуть ее левее?

Она сунула руку в одну из корзин и вытащила несколько цветов.

– Я собиралась разбросать их по полу, но теперь думаю, не стоит ли обвязать вокруг перил, на случай если сказочные огоньки окажутся не такими яркими, как обещал декоратор.

Может быть, это было воображение, но мне показалось, что я вижу туман пыльцы, поднимающийся ко мне от цветов в ее руке и окутывающий ядовитым облаком. У меня зачесался нос, и запершило в горле.

Я чихнула.

Решетка издала громкий треск.

Все шесть человек подо мной подняли головы вверх. Их глаза расширились.

Вся решетчатая конструкция медленно и громко застонала, как старик от боли.

– Немедленно спускайся, Уиллоу. Это небезопасно! – Люк выкрикнул эту команду, как будто это не я в панике начала карабкаться к краю решетки.

Слишком поздно.

С оглушительным треском ломающегося дерева трельяж беседки обрушился.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Люк

Уиллоу упала с потолка беседки, и вокруг нее посыпались щепки.

Я нырнул, чтобы попытаться поймать ее, но не учел, что в это же самое время четыре других героических парня задумали то же самое. Пять крупных мужчин – один размером с Дуэйна «Скалу» Джонсона – одновременно бросились в бурю падающих обломков, чтобы спасти одну и ту же женщину. Всех нас ослепило облако пыли, образовавшееся в результате падения на землю столетних обломков крыши.

Это был опыт, который не рекомендуется никому.

Множество решительных мужских конечностей столкнулись с чувствительными частями тела, такими как желудки, ребра и… другие органы.

В течение нескольких долгих минут в наполненном пылью воздухе раздавались вопли, хрюканье, стоны и нецензурные выражения. В этом хаосе мне удалось найти руку, которая была слишком мала, чтобы быть мужской, и прощупать ее, чтобы найти остальную часть тела Уиллоу. Хриплым голосом она ругалась, так что, по крайней мере, была жива.

– Ты ранена? – потребовал я, вытирая глаза от песка.

Она застонала.

– Каждая часть меня.

– Тогда не пытайся двигаться. Где болит больше всего? – мое зрение было расплывчатым, потому что из глаз текло, но я усиленно моргал и пытался сосредоточиться на ней.

– Что ты наделала? – закричала Холли. – Ты испортила мою свадьбу!

Уиллоу вскочила на ноги. Пыль рассеивалась, и зрение тоже. Одежда младшей Бьюкенен была грязной, но я не мог разглядеть никаких ран. Никаких пятен крови или конечностей, направленных в разные стороны. И это был хороший знак, что она смогла встать.

– Этого не должно было случиться, – голос Уиллоу был хриплым, и девушка издала хриплый кашель, как будто вдохнула много пыли.

– Ты можешь идти? – я обхватил ее рукой, чтобы помочь ей сориентироваться в груде щепок. У меня самого саднило горло и болели глаза. А бок болел в том месте, где мы с Мейсоном столкнулись.

Братья Леннокс тоже выбирались из-под обломков, а Руди утешал Холли, проводя рукой по ее плечу.

– Беседка разрушена! – огрызнулась Холли.

– Нет, не разрушена. – Уиллоу снова кашлянула. – Я все уберу и сделаю ее как новенькую.

– Как, черт возьми, ты собираешься это сделать?

Приходилось признать, что бардак был тот еще. Повсюду валялось расколотое дерево. В крыше была такая дыра, что виднелся большой участок неба. Часть центральной конструкции крыши, должно быть, держала решетку, и та упала вместе с ней.

– Ты такая беда, – воскликнула Холли. – Все портишь!

– Да ладно, Холл, – жених сильнее погладил ее по руке, – все будет хорошо. Тебе просто нужно успокоиться.

– Ты серьезно говоришь мне успокоиться? – голос Холли недоверчиво повысился. – За всю историю человечества хоть одна женщина успокоилась, когда ей сказали успокоиться?

– Мне очень жаль, – голос Уиллоу был тонким и грубым, словно она едва держалась на ногах. – Я никогда не хотела, чтобы это случилось, – ее тело прижалось ко мне, и я крепче сжал рукой плечи, подводя девушку к краю беседки. Было бы проще подхватить Уиллоу на руки и унести, но для уязвленного достоинства лучше идти пешком.

Холли вздохнула.

– В этом-то и проблема. Ты никогда не хочешь все испортить. Как будто от этого все в порядке!

Мы дошли до лестницы, когда продолжили путь, спускаясь по ней.

– Я собираюсь показать Уиллоу врачу и привести в порядок, – сказал я через плечо. – Руди, ты должен отвезти Холли домой.

– Мы разберемся с этим бардаком, – Мейсон хрустнул своими большими костяшками пальцев, звук был жутко похож на то, как рушится крыша беседки.

– Предоставьте это нам, – согласился Кейд, потирая шишку на голове.

Ашер взял в руки кусок дерева и изучал его, нахмурив брови. Может, он многого и не говорил, но он был гением, владевшим строительной компанией. По сути, самый полезный человек, которого только можно было найти на месте разрушения постройки.

Я был очень рад, что они приехали. С ними тремя беседка была в надежных руках.

– Мне не нужен доктор, – Уиллоу прижалась к моей руке, когда я помогал ей спуститься по лестнице. – Это мой хаос, и поэтому я хочу убрать его сама.

– Хорошо, но позволь хотя бы осмотреть тебя на предмет травм, – я понизил голос, отводя ее от беседки. – И давай дадим Руди достаточно времени, чтобы отвести твою сестру отсюда. Если она будет кричать, это не поможет.

Уиллоу взволнованно вздохнула.

– Холли выглядела так, будто хотела меня убить, и я ее не виню. Невозможно починить беседку до того, как завтра утром приедут гости со свадьбы. И уже слишком поздно откладывать свадьбу или менять место ее проведения.

– Мы все исправим. Нас пятеро, помнишь? Не волнуйся, все получится, – я отвел ее к группе деревьев, чтобы мы были скрыты под их тенью. – Первым делом. Есть проблемы с ходьбой? Болят суставы? И самое главное, не ударилась ли ты головой?

– С головой все в порядке, – в ее голосе звучало нетерпение. – Я не ранена.

– Ты сказала, что у тебя болит каждая часть тела.

– Ничего серьезного. Мне повезло.

Я кивнул, почувствовав облегчение. Вдали от света беседки было слишком темно, чтобы хорошо рассмотреть место, где мы находились, но с уверенностью можно было сказать, что Уиллоу не пострадала.

– После того как Холли уйдет, мы сможем помочь остальным, – сказал я.

Уиллоу, прищурившись, смотрела на свои руки, оттирая грязь с одной ладони жесткими, яростными движениями.

– Решетка выглядела достаточно прочной, чтобы удержать меня. Я перелезла через сотни зданий и ни разу ничего не ломала.

– Это могло случиться с кем угодно.

– Нет, не могло. Я проклята. Как только ступаю в этот город, все идет наперекосяк, – она провела ладонью по джинсам. – В Вегасе все не так. Там у меня успешный бизнес. Я даже работаю с бизнес-консультантом, чтобы открыть фирму по франшизе.

Я много времени думал о поцелуе с Уиллоу, и мне было трудно удержаться от желания протянуть руку и притянуть ее к себе. Хотелось успокоить девушку, но это было бы ложью.

– Звучит как хорошая идея, – я посмотрел на беседку, чтобы убедиться, что Холли ушла.

– В Сан-Данте у меня все идет шиворот-навыворот. Здесь я неудачница, ухудшающая положение своей семьи. Но в Вегасе все идет хорошо. Чем скорее я туда вернусь, тем лучше.

– Ты не человек катастроф, где бы ты ни была, – у нее на челюсти было пятно грязи, и я провел рукой под ее подбородком, чтобы наклонить лицо Бьюкенен кверху, а затем стер грязь большим пальцем.

Она моргнула, и выражение ее лица смягчилось. В свете луны и слабых отблесков фонарей беседки она была невероятно красива.

– Почему ты так добр ко мне? – ке голос был низким и уязвимым. – Ты должен меня ненавидеть. Я подставила тебя на выпускном балу, и не прошу простить это так легко.

Грязь исчезла с ее челюсти, но я продолжал нежно тереть большим пальцем это место, притворяясь, что оно все еще там.

– Мне пришлось идти на бал в одиночестве, но, по крайней мере, я там был, – пробормотал себе под нос. – А ты пропустила его из-за подлой выходки. А Гаса так и не привлекли к ответственности.

– Прости, что доставила тебе столько неприятностей с тех пор, как вернулась.

– Мейсон поговорил с Эдом и Трикси. Они оба извинились за свой поступок, и я передал их показания офицеру, производившему арест. Обвинения будут сняты.

Ее глаза расширились.

– Правда? Спасибо.

– Спасибо Мейсону, – уже миновал тот момент, когда можно поверить, что грязь окажется настолько твердой, поэтому я неохотно убрал руку от ее лица.

– Я обязательно поблагодарю его, – она одарила меня небольшой полуулыбкой. – А после того, как мы починим беседку, я постараюсь больше не попадать по аресты. Надеюсь, мне удастся продержаться так долго, сколько возможно, без новых аварий.

Я улыбнулся в ответ, с облегчением заметив, что выражение лица девушки стало светлее.

– У моей сестры был дикий период. Мне дважды приходилось забирать ее из полицейского участка.

– Держу пари, ей понравилось, что ты стал полицейским.

– Именно поэтому я и захотел им стать.

– Тебе когда-нибудь приходилось ее арестовывать?

Я покачал головой.

– К тому времени, когда прошел обучение, она оставила свои дикие замашки. И в итоге закончила колледж со степенью менеджера, – каждый раз, когда я думал о том, что моя сестра так далеко, в груди саднило. Что, если мы больше никогда не увидимся?

Выразилась ли моя слишком знакомая боль на лице или нет, я не мог сказать точно, но Уиллоу положила свою руку на мою.

– Мне жаль, что она уехала. Ты, должно быть, скучаешь по ней.

– Да, – мой взгляд упал на рот Уиллоу. У нее действительно были самые красивые губы. Пухлые и манящие, и мне захотелось попробовать их снова.

– Могу я спросить тебя кое о чем? – спросила она.

Когда я поднял взгляд от ее губ, Уиллоу выглядела так, будто точно знала, о чем мои мысли.

– Вы планируете снова поцеловать меня, офицер Порядка?

– Именно это я и планирую, Дикая Уиллоу, – сказал я, взяв ее руку и соединив наши пальцы вместе. – Но сначала давай починим беседку.