Текст книги "Приближается всемирная выставка"

Автор книги: Таку Маюмура

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Нас вызывало жюри выставки. Жюри состояло из ученых, специалистов, деятелей культуры и т. п. Ко всем этим людям я не испытывал ни малейшего интереса и знал только их фамилии. С тех пор как я поступил на работу в компанию, я прочел множество книг по своей специальности: по технике и бизнесу, по бухгалтерии, по управлению производством, по теории запродажи и т. п. Эти книги писались менее солидными авторами, чем члены жюри.

"Члены жюри наверняка скажут о том, что наши экспонаты игнорируют человека, – подумал я, – Они скажут, что мы заслонили человека машиной, вогнали человека, в машины. Они сочтут это антигуманным.. Они, определенно, придут к выводу, что мы должны показать "должное естество", а развивать наше направление нельзя".

Однако я ни в коем случае не могу этого допустить. Компания уже предпринимает шаги. Подняты все организации. Уже люди работают, деньги расходуются. Теперь уже ни в коем случае нельзя позволить, чтобы этот курс изменился. Для меня важнее темы Всемирной выставки были интересы компании.

Однако смогу ли я разбить их доводы? Смогу ли я втолковать нашу позицию этим людям, которые мыслят совершенно иными категориями? Смогу ли я убедить их, что компания во что бы то ни стало должна следовать в выбранном ею направлении? Уверенности в этом у меня не было.

Некоторое время я смотрел отсутствующим взглядом на стоящую передо мной обеспокоенную Масако Фудзимото.

"Управляющий вернется лишь послезавтра, а у Синохара дел по горло, подумал я, – Если сейчас потерпеть поражение, все пойдет прахом... И увеличение капитала в три раза, и система "тотальной мобилизации сил"...

В это время я вспомнил о Таро Танака. "Возьму-ка я его с собой. Этот парень, может быть, что-нибудь да сделает".

– А где Танака? – спросил я у Масако. – Этот вундеркинд. Скажи ему, чтобы пришел.

Масако кивнула и начала набирать номер телефона.

– Вы, по-видимому, все делаете с большой помпой, – сказал, улыбаясь, один из членов жюри. – Хорошо было бы, если бы вы и дальше продолжали с таким же энтузиазмом.

Я и Танака сидели прямо, как школьники, склонив головы, и видели перед собой элегантные хорошего покроя костюмы членов жюри.

"Не люблю говорить дежурные любезности, -подумал я в глубине души. – Ну вот, сейчас начнут изводить". – И без всякого вступления спросил:

– В чем дело? У вас, наверное, есть вопросы относительно наших экспонатов для выставки?

Члены жюри переглянулись.

"Собрались говорить, так говорите скорее. – Во мне все кипело – Вам-то что, а для нас это вопрос жизни и смерти".

– Мы видели ваш план, – сказал один из членов жюри. – Вы, кажется, вышли за пределы отведенного вам места.

– А? – вырвалось у меня. – Это вы о чем?

– Вот здесь, – член жюри достал план, – установлено сложное механическое устройство цилиндрической формы. Место, где вы его устанавливаете, не должно быть занято, оно предназначается для посетителей, Если вы застроите это место, мы окажемся в несколько затруднительном положении.

Никаких требований об изменении экспонатов не было. Опасения не оправдались.

Я поднял голову:

– Мы сразу же внесем изменение и передвинем его поближе к зданию.

– Нельзя, – раздался голос. Это был Таро Танака.

– Ты... – зло зашептал я ему. – Что будет, если мы сейчас нару-шим расположение к нам членов жюри? Если мы благодаря этой небольшой переделке получим хорошую оценку жюри, лучше спокойно принять их требование.

– Нельзя, – снова сказал Таро Танака. – Для нашего устройства не-обходимо вокруг значительное пустое пространство. Во что бы то ни стало, оно должно находиться здесь.

– Что же делать? – откинулся на спинку стула один из членов жюри. Неужели это так необходимо? Устройство действительно тонкое и сложное, но совершенно ничего не сказано о его назначении. Что же это такое?

Я покачал головой. Не мне было отвечать на этот вопрос. Столь детально я не знал о наших экспонатах.

– Этого я не могу вам объяснить, – опять сказал Таро Танака. – Однако для беспокойства оснований нет. Это устройство намечено снять до того, как откроется Всемирная выставка.

– Так значит оно служит для проведения строительно-сборочных работ? Тут я заметил, как на лице Таро Танака промелькнуло что-то вроде улыбки.

– Да, – ответил Таро. – Если бы его не было, то вся эта работа была бы невозможна.

– Вот оно что, – закивал тучный член жюри. – Но вы непременно его снимите.

– Разумеется.

На этом все закончилось, и мы помчались на такси в главный оффис нашей компании, на Имабаси.

Когда всецело посвящаешь себя чему-либо, ход времени немного похож на поступь великана. Кажется, оно идет медленно, и все же настолько быстро, аж дрожь берет. Отдавая все силы души и тела, я усердно носился по делам Всемирной выставки. Теперь я уже не думал о том, делаю ли я это для компании или для собственной карьеры. Я просто весь ушел в работу. И чем грандиознее было препятствие, тем больше разгорался мой боевой дух.

Такое положение было не только в нашей компании. Все, кто имел хоть какое-то отношение к выставке, бросили свои дела и, как одержимые, работали для нее.

Срочно заканчивались все недоделанные работы. Одна за другой проводились церемонии открытия или завершения реконструкции дорог, ведущих к выставке: скоростная дорога Нагоя – Кобэ, Государственная дорога No 171, Центральная кольцевая линия и линия Сингётё. Заканчивалось строительство идущей от Осака сверхскоростной линии, с которой одно время возникли проблемы.

Район Сэнриока, выглядевший прежде бесконечной зеленой дугой, чудесно преображался. На всех участках одно за другим возводились здания, оборудовались стоянки автомашин. Люди, строительные машины, самосвалы и т.п. все перемешалось в едином звуке. |

С каждым днем Сэнриока становился все величественнее, он уже превосходил по размерам прилегающий к нему Новый город.

Взоры всех были прикованы к Всемирной выставке. Газеты, телеви-дение, радио передавали одно за другим сообщения о ходе подготовки к выставке, отклики из-за рубежа, информацию о том, что будет экспонироваться.

Таких новостей было очень много. И хотя средства массовой информации объединили свои усилия, какое-то количество сведений ускользало от них. Люди подбирали эти новости, продавали их, и таким образом создавались новые сообщения. Если человек был хоть немного предприимчив, он стремился получить какую-нибудь выгоду от Всемирной выставки, а кто не мог этого сделать, следили за каждым движением тех, кто имел отношение к выставке, словно она была их семейным праздником.

В связи с выставкой некоторые провозглашали укрепление национального престижа, другие же восклицали, что выставка должна быть свидетельством единства мира. Одни высказывались за подъем отставшей в своем развитии духовной цивилизации, другие стремились оживить прогресс традиционной цивилизации. Были и такие, кто вообще выступал против Всемирной выставки как таковой.

Весь этот мир, включавший в себя разнообразные большие и малые бурные течения, продвигался к открытию "ЕХРО -70".

Поддерживая свой совершенно ослабевший организм только силой воли, я орал, бегал, думал и снова скакал и крутился ради этой выставки, подготовка к которой вступила в ту стадию, когда счет велся уже на минуты.

Внутренняя отделка павильона закончилась. Не успели установить конвейер обозрения, как в здание хлынуло оборудование, до сих пор лежавшее без движения на заводских складах.

Сборка и испытание, повторные испытания и отделка... Планы Таро Танака и Дзимбээ Оба успешно претворялись в реальность.

Безусловно, были горы трудностей.

В то время, когда требовалась степень точности, которая была выше всякого понимания, и возводились конструкции, поражающие оригинальностью своих идей, мы сталкивались с техническими проблемами: применение сырья, не имевшего до сих пор никакой ценности, материалов, которые доселе не имели для нас значения... новые сплавы, производимые в тяжелых муках...

В своей деятельности Таро Танака переходил границы человеческих возможностей. Он сам проводил обработку и сборку деталей, делал подгонку и продолжал испытания. И на этой земле появились машины и аппараты управления, которые, казалось бы, невозможно сделать.

Самые большие трудности были связаны с уже упоминавшейся установкой цилиндрической формы. Ни один из квалифицированных инженеров не осмелился участвовать в ее создании. Таро Танака блестяще собрал, ее из материалов и деталей, которые под его руководством были произведены нашими заводами и подрядчиками.

Но и у трудностей бывает конец.

Когда наши волевые усилия были уже на исходе, за десять дней до открытия Всемирной выставки, вечером, мы узнали, что все работы завершены.

Готовясь к завтрашней церемонии по этому поводу, мы все привели в порядок. В свете вечерних сумерек великолепный павильон нашей ДБФ готовился беззвучно растаять в ночной темноте. Члены комиссии компании "Джапан бизнес фёныча" по подготовке к Всемирной выставке-управляющий, я, Синохара и Масако Фудзимото мечтательно смотрели на великолепное сооружение.

Наши сердца были переполнены... Самое трудное позади. Почти три года невероятных усилий. Сюда вложены наши души и не только наши... В одно это здание, которое словно ангел, распростерло крылья, вложили свой труд все сотрудники, все организации ДБФ. Для возведения этой пирамиды мы отдали все, что только могли.

– А где Таро Танака? – спросил управляющий. Синохара огляделся:

– Он, очевидно, налаживает эту странную установку. Скоро придет сюда.

– А-а, – управляющий опять перевел взгляд на павильон ДБФ, – этот павильон может изменить историю... Он до отказа наполнен новыми изделиями, которых доселе никто не производил... Когда будут опубликованы подробности, поднимется грандиозный шум.

– Пожалуй, да, – ответил я. -Однако только шумом, очевидно, ничего не добьешься, что там ни говори, а... – Я обратил свой взгляд в вечерние сумерки.

В этот момент к нам подошел Таро Танака. Нет, не только Таро. С ним был нивесть откуда появившийся Дзимбээ Оба.

"Вот черт, – изумился я. – Бездельничал, а когда все завершено, он тут как тут".

– Поздравляю вас, – громко сказал Дзимбээ Оба без всяких эмоций. "– Вот, пожалуй, и всё закончилось.

– А что теперь... – начал было Синохара, но Дзимбээ перебил его:

– Не огорчайтесь. Я на самом деле рад. Для двадцатого века это зда-ние действительно хорошо сделано.

Холодок пробежал по моей спине,., – Двадцатый век?! И тут у меня в голове со звоном стали нанизываться одно за другим воспоминания. Управление производством будущего... Горы чертежей... Сонный и апатичный Дзимбээ.

– А я вам что-то скажу, – хитро подмигнув, продолжал Дзимбээ. – Из всего, что здесь сделано, по правде говоря, в данную эпоху можно использовать всего лишь незначительную часть. То, что вы из имеющейся здесь техники можете пустить в массовое производство, в конце концов, кто-нибудь изобретет в течение четырех-пяти лет. Сейчас это сделали только вы. Однако все остальное не может быть практически использовано.

Если возможности техники вашего общества не смогут дать этим экспонатам жизнь и использовать их, то они превратятся просто в опытные экземпляры. И это все равно даст вам немалую прибыль. Это и есть моя благодарность вам.

– Ты... – надтреснутым голосом сказал управляющий. – Кто ты?

– Я просто путешественник во времени, – с легкой усмешкой сказал Дзимбээ. – Мне было интересно прилететь сюда из сорокового века, но здесь случилась непредвиденная посадка... Машина времени полностью вышла из строя. Если бы это случилось в более ранние эпохи цивилизации, мне ничего бы не оставалось делать... Однако вы мне помогли. Премного вам благодарен.

Дзимбээ слегка похлопал Таро Танака по плечу.

– Если бы не было его, я ничего не смог бы... Нет, вы тоже много для меня сделали. Как бы ни был замечателен робот, построить машину времени в двадцатом веке... Я поистине восхищен вашими усилиями.

– Робот?!

Конечно, – опять засмеялся Дзимбээ. – Если бы он не был им, как бы он все запомнил? Это робот РС No 4002. Я решил его назвать Таро Танака, потому что у вас здесь это самое распространенное имя. Извините, но и мое имя, Оба Дзимбээ, тоже вымышленное. Меня зовут Овер Дзимбел.

Мы застыли потрясенные. Да может ли все это быть! Таро Танака – робот, Дзимбээ Оба – путешественник во времени!.. Торговать тем, чего еще нет в двадцатом веке...

Вот оно что! Теперь я понял. Эта цилиндрическая установка, за кото-рую не могли взяться самые квалифицированные инженеры... Так это же машина времени! Заставить нас изготовить детали, которых нет в два-дцатом веке, и собрать из них корабль для путешествия во времени! Нет, это невозможно, непостижимо... Это же не укладывается в сознании... Робот?! Машина времени?!

Но экспонаты-то в павильоне компании ДБФ стоят! Значит, и робот!.. И машина времени!.. Раз они есть, почему бы им не существовать?

– Постойте, – не своим голосом окликнул я тех двоих, направившихся уже к цилиндрической установке. Меня, кажется, услышали. Дзим-бээ, нет, Овер Дзимбел, остановился.

– Ну, теперь позвольте вас покинуть, – сказал Дзимбел. – Мы уже нагляделись на двадцатый век, – Затем он нежно погладил робота по голове: "Если все люди не будут прилагать безмерных усилий, они не смогут дотянуться даже до одного робота. Теперь я тебя еще больше буду ценить".

Мы не сводили с них глаз, напряженно всматриваясь в темноту. Вот они оба вошли в цилиндрическую установку. Мгновенно воздух вокруг нее засверкал голубыми искрами, машина взревела, и в следующий миг на том месте уже ничего не было.

Мы так и остались с растерянным видом. Вдруг Масако Фудзи-мото, стоявшая от нас в стороне, как-то странно захохотала.