Текст книги "Именем королевы"
Автор книги: Сьюзен Виггз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
– Они знают не больше твоего. – Он засмеялся. – Англичане держат своих жен на коротком поводке.
– Прелестное сравнение. А ирландских жен – на длинном?
– Достаточно длинном. Точнее, в Ирландии длину поводка определяет сама женщина.
Пиппа удовлетворенно кивнула:
– Звучит вполне разумно. – Она лучезарно улыбнулась.
– Как я понял, все они поголовно увлечены Ричардом де Лэйси.
– Разумеется. Мы обсуждаем его во всех деталях. – Она опять помахала веером. – Ямочку на подбородке, прекрасную кожу, звучание его голоса, обворожительность его манер. И так полночи.
– То есть вы покорены им в той же степени? – Айдан едва ли нашел бы определение нахлынувшему на него чувству.
Пиппа дунула на непокорный завиток, выбившийся из-под шляпки на лоб.
– Надо бы. Не увлечься им – это святотатство. Но…
– Но? – Нескрываемая надежда послышалась в его голосе.
– Но… – Дразнящий огонек мелькнул в ее взоре. – Не знаю, ваше могущество. Не знаю даже, как это можно выразить словами. Мне больше нравится, когда рядом высокий черноволосый ирландец. – Она засмеялась. У Айдана был такой вид, словно его громом оглушило. – Ричард де Лэйси слишком совершенен, чтобы покорить мое сердце или довести меня до обморочного состояния. Вы меня понимаете?
– Очень даже понимаю. – Улыбка появилась и погасла. – Трудно это – быть покоренным, а иногда и очень даже больно.
– Айдан! – Донал Ог звал его с другого конца сада. – Сворачивай беседу и иди сюда. Его гортанный гаэльский звучал как языческая музыка среди деревьев и цветников дома Дархеймов.
– Надо показать класс по гребле английским пастухам.
– Сударь! – окликнула Айдана Пиппа, когда он уже уходил. – Ричард сказал, что вы ненавидите его из-за того, что его полк посылают в Ирландию. Это правда?
Айдан остановился. Его поразил не столько вопрос этой женщины, сколько то, как он сам на него отреагировал. Айдан до сих пор не встречал в женщинах умения сопереживать и понимать. И не знал, что его так тронет такое сочувствие.
– Я не ненавижу его. – Айдан повернулся в сторону Доната Ога. – Хотя…
Он оставил Пиппу сидящей среди нескольких дюжин зрителей на речном берегу и направился узнать условия состязания.
О'Донахью точно знал, что любые светские развлечения в Англии не просто развлечения. Статус мужчины среди равных по происхождению либо поднимается, либо опускается в зависимости от его спортивных достижений. И что важнее всего – сама королева получает отчет о достижениях каждого.
Они проехали с милю вверх по течению к месту, где готовились лодки для соревнования.
Деятельный Донал Ог сразу же опробовал одну из лодок.
– Похожа на кураг, – объявил он, имея в виду длинные лодки ирландцев, на которых они плавают по морю.
– Да они тут же утонут, как собаки, у нас в кильватере, – уверенно заявил Яго.
Глядя, как рассаживаются по лодкам другие команды, Айдан не мог не согласиться с другом. Самодовольные лица участников соревнований и их тщательно подобранная экипировка не внушали ему опасений.
Заняв позицию, Яго напустил на себя уже привычный зловещий вид. Его свирепый взгляд, толстые вывороченные губы и игра мускулами несколько поубавили спеси у англичан.
– Думаю, они все поняли, – произнес Айдан, стараясь сохранять самообладание.
Он для себя уже решил, как поступит с кубком. Он вручит его королеве вместе с остальными подношениями, привезенными специально для нее.
Первые признаки сомнений в легкой победе возникли с появлением Ричарда де Лэйси. В команде обворожительного красавца было два редкостных спортемена. Они выглядели не менее экзотично, чем Донал Ог и Яго. Широкоплечие, крепко сложенные молодые люди были, правда, чуть ниже ростом, чем спутники Айдана. Один, коротко постриженный, черноволосый и черноглазый, был одет в черные ботинки, старомодные узкие клетчатые короткие штаны и богато украшенную тунику, а поверх нее – в красный жакет без рукавов.
У другого гребца были такие огромные усы, что их концы свисали ниже подбородка. Усы эти напоминали рога быка с заостренными кончиками.
Когда оба недюжинных гребца заняли свои места в лодке, Ричард улыбнулся и поприветствовал всех участников соревнований. Все-таки он производил приятное впечатление не только на женскую половину.
Ричард о чем-то заговорил со своим экипажем. У Айдана по позвоночнику пробежал необъяснимый холодок. Он не сумел разобрать ни единого слова. Они говорили на странном языке, произносили гортанные звуки и гнусавили.
– Откуда они? – спросил Яго. – Демоны?
– Из Пруссии или Турции, – предположил Донал Ог.
– Не важно. – Айдан положил руки на весла. – Нам они точно проиграют.
Раздался свисток, все взяли старт. Как и предполагал Айдан, англичане сразу отстали. Вызов принял один Ричард со своими спутниками.
Стиснув зубы, Айдан все силы отдал гонке. Он греб мощно и ритмично, обливаясь потом, стекавшим по рукам и лицу. На ладонях появились пузыри, но он не сбавлял хода.
В голове его засела одна мысль. Пиппа наблюдает у финишной черты. Не бывать ему О'Донахью Маром, если он проиграет гонку у нее на глазах.
Надо полагать, похожие мысли руководили и Ричардом де Лэйси с его командой, поскольку они тоже неслись на предельной скорости. И тоже не делали себе поблажек, как Айдан и его спутники.
Где-то вдали слышался рокот восклицаний. Ирландец не реагировал. Он прислушивался только к глухим ударам весел и всплескам воды, ритму своего сердца и своему равномерному дыханию.
Краем глаза он видел лодку Ричарда, идущую вровень с ними. Оглянувшись на мгновение, он увидел финишный канат.
Последний гребок шел от плеча к кончику весла, и на пределе скорости лодка рванулась вперед. Толпа зрителей взорвалась восторженными возгласами. Айдан схватил флаг и под приветственные крики (и несколько антиирландских выпадов) поднял высоко над головой.
Лодка Ричарда прошла борт о борт с их лодкой, и Ричард кивнул ему.
– Отличная работа, милорд Кастелросс. Остается только сожалеть, что я оказался не столь достойным для вас соперником.
– Вы не так плохи для англичанина, – признал Донал Ог, изучая волдыри на своих ладонях.
Команда де Лэйси обменялась непонятными репликами.
– Ну я и вспотел. – Айдан облил водой шею и плечи.
Яго и Донал Ог последовали его примеру.
Зрители на берегу почему-то молчали, пока ирландцы подплывали к берегу. Айдан не сразу сообразил, что произошло. Он опустил весла и посмотрел на толпу, спустившуюся к самому краю воды. Женщины, оттеснив назад мужчин, изумленно рассматривали мокрых дикарей. Даже Пиппа подобралась к самому краю и не спускала с них широко раскрытых глаз.
Такая встреча не могла не тешить мужской гордости. Айдан хитро подмигнул кузену и Яго. И все трое начали грести, демонстрируя мускулы и вызывая перешептывания собравшихся.
Тут, незаметно для Пиппы, к ней подобрался нарядно одетый мужчина (лорд Темпл Ньюсом, вспомнил Айдан). Издалека Айдан не разглядел точно, что произошло, но гневное выражение лица Пиппы все ему объяснило. Девушка развернулась и со всего маху ударила джентльмена с левой. Затем быстрым движением, которому мог бы позавидовать любой борец, подалась вперед, резко подбросила Темпла Ньюсома и перекинула через себя. С воплями он полетел в воду.
– Так вот как она защищала свою честь все эти годы, – задумчиво произнес Донал Ог.
– Я тоже все время над этим думал, – признался Яго.
Воздух огласился потоком ругательств. Пока Темпл Ньюсом ловил ртом воздух и молотил по воде руками, его слуга схватил Пиппу за руку. Она рванулась от него. Движение оказалось слишком резким. Беспорядочно замахав руками, девушка свалилась в воду.
Нижние юбки, всплыв, образовали вокруг нее круг.
Жуткая паника охватила Айдана. Никогда еще он не испытывал такого чувства потери, как в ту страшную секунду. Ни тогда, когда ужасная смерть настигла отца, ни тогда, когда его предала Фелисити. Только сейчас, когда опасность потерять Пиппу стала реальной, ирландец осознал, какое место заняла эта девушка в его жизни.
Одним стремительным движением Айдан бросился в воду. Он проплыл мимо барахтающегося Ньюсома, который попытался ухватиться за него, и, достигнув места, где Пиппа ушла под воду, нырнул в глубину.
Солнечный свет проникал сквозь мутную от взвеси ила воду. Он разглядел смутное очертание безвольной руки. Айдан рванулся к ней, но промахнулся. Никогда раньше жизнь другого человека не значила для него так много. Сильно оттолкнувшись ногами, он вынырнул, чтобы в считаные секунды набрать воздуха и снова уйти под воду. Колышущиеся юбки привлекли его внимание. Теперь-то он понял, что такое сила бессловесных молитв, идущих от самого сердца! Айдан еще раз нырнул, вцепился в платье и потянул за него. Ткань треснула, и девушка ускользнула от него. Он снова рванулся к ней и дотронулся до ее руки. Сердце его чуть не разорвалось от радости. Он вытащил Пиппу на поверхность.
Пиппа раскрыла рот и закашлялась, изрытая речную воду. Он обхватил ее и поплыл с ней к берегу. Уже на мелководье он поднял ее на руки и понес. Она обхватила его за шею и жадно глотала воздух. Ступени оказались зелеными и скользкими, и ему пришлось быть предельно осторожным.
Айдан добрался до твердой почвы. Толпа отступила, расчищая для них широкий проход, и он поставил Пиппу на ноги. Он старался сделать вид, что все в полном порядке, но себя обмануть не мог. Его трясло.
– Крайне безнадежно, – проговорила Пиппа.
Ирландец посмотрел ей в глаза и разглядел в них страдание и надежду, а еще то, чего больше всего боялся, – любовь, такую нежную и ясную, что она ранила его подобно уколу шпаги.
– Мы оба лишены надежды, – заметил он сиплым голосом, думая об Ирландии, о Фелисити, обо всех многочисленных причинах, по которым он не мог ответить на ее любовь.
Ричард де Лэйси стоял в своей лодке. Айдан приготовился к насмешкам с его стороны, но Ричард размеренно захлопал в ладоши. Остальные последовали его примеру.
Отряхнув остатки речных водорослей с волос, Пиппа тут же отошла от него. Опыт бесчисленных выступлений перед самой разной публикой позволил девушке не стушеваться. Она расправила мокрые рваные юбки и присела в поклоне. Лорд Темпл Ньюсом выполз на руках и коленях по скользким ступеням из реки.
– В следующий раз, когда надумаете ущипнуть даму за задницу, – крикнула ему Пиппа, – убедитесь, что ваша жертва либо слишком беспомощна, чтобы дать вам пинка, либо слишком глупа, чтобы ей это нравилось!
– Ты грязная потаскуха.
– Благодарствуем, господин Вонючка. – Она с издевкой поклонилась ему.
Ньюсом посмотрел в сторону Айдана:
– Где вы откопали эту… девку для чистки нужников?
– Судя по всему, первое купание не прочистило вам рта, Ньюсом? – поинтересовался Айдан, надвигаясь на него.
Тот не ответил ни слова и стремительно бросился через сад по направлению к дому.
Айдан наклонился и снял мокрые тунику и рубашку. Он выпрямился, откинув назад влажные волосы. Тут только он заметил, что все смотрят на него.
Женский шепот перерос в гул толпы. Пиппа еще больше потешила его мужское тщеславие. Она смотрела на него затуманенными глазами. Губы ее чуть приоткрылись, она слегка облизнула губы. Пришлось Айдану туникой прикрывать пробудившееся тело.
– Откуда эти шрамы? – спросила она с нежным трепетом.
– Эти? – переспросил он, чувствуя, как кровь приливает к его шее. – Это длинная история. Нам лучше бы где-нибудь обсушиться.
– Да, не помешало бы, – услышал он насмешливо-дружелюбный возглас Ричарда де Лэйси. – Идемте со мной в дом Вимберли. Вон там, за верхним парком. – Он показал в сторону красивого, с башенками, дворца, поблескивавшего своей крышей, огромными проемами окон с закрытыми балконами с видом на реку. – Окажите мне честь своим посещением, и я сыграю роль гостеприимного хозяина для столь выдающейся компании.
Двумя часами позже Пиппа стояла на верхней площадке главной лестницы дома Вимберли и смотрела вниз.
Девушке было тут хорошо и комфортно. Ей подыскали чистое белье и одежду, а застенчивая горничная помогла ей одеться. Она вдохнула запахи пчелиного воска и мирты, непривычные для нее, но почему-то показавшиеся ей на удивление знакомыми, словно они всплыли из далекого прошлого. Она изучающе осматривала стенные панели и набивные портьеры и представляла себе, как рос среди всего этого Ричард де Лэйси, окруженный любовью золотой мальчик, бегающий по галереям или скачущий в саду.
Когда же она облокотилась на стойку перил, деревянный шар съехал в сторону. Пиппа вскрикнула и отпрянула.
– Ничего страшного, сударыня, – подбадривающе произнес чей-то голос.
Она обернулась и увидела улыбающуюся служанку, спешащую к ней со свечой в руке.
– Меня зовут Тесс Харбут, я пришла зажечь свечи.
Голова в чепце склонилась над стойкой.
Тесс поставила на место деревянную деталь, показав Пиппе систему крючков и перетяжек. Потом Пиппа с нескрываемым интересом наблюдала, как служанка вытащила веревку и стала медленно опускать вниз люстру.
– Старый лорд Вимберли – граф Линли и дед господина Ричарда – был великим умельцем, – объясняла Тесс. – Постоянно придумывал приспособления.
Пиппа сбежала по ступеням, чтобы посмотреть внимательнее. Люстра была уже на уровне глаз, огромное тяжелое колесо со свечами, каждая в стеклянном резном плафоне.
– Можно мне?
Она взяла свечу у Тесс и стала подносить к свечам на колесе.
– Вон он. – Тесс показала на портрет на стене рядом с лестницей. – Его звали Стефан де Лэйси.
Пиппа подняла глаза. Ага, вот от кого Ричард унаследовал золотые локоны.
– Рядом с ним вторая жена Стефана де Лэйси, леди Юлиана.
Властная темноволосая дама с веером в руках, прижатым к груди, была изображена в окружении детей. Необычный длинношерстный пес лежал, свернувшись клубком, у их ног.
– Юлиана, – повторила Пиппа. – Прекрасное имя.
Она уже почти закончила со свечами.
– Говорят, что она принадлежала к русской царствующей фамилии, – объяснила Тесс, возвращаясь к своему повествованию. Понизив голос до шепота, она добавила: – Но некоторые поговаривают, что она была цыганка.
Пиппа испуганно отдернула руку. Стеклянный плафон покачнулся, но она поймала его прежде, чем он успел разбиться.
– Что вы сказали? – Она поставила стакан на место.
– Это только слухи. – Тесс покраснела. – Сожалею, что заговорила об этом.
Но после того как она зажгла последнюю свечу, Пиппа еще раз посмотрела на портрет. (Тесс в это время с помощью подъемного механизма водворяла люстру на прежнее место.)
Юлиана. Цыганка. Странная мысль пришла девушке в голову. Как пришла, так и пропала. Наверное, собственные воспоминания о цыганах взволновали память.
Пиппа обратила внимание на два вылинявших прямоугольника на стене, на месте которых раньше, видимо, тоже висели портреты.
– А почему убрали эти портреты?
– Там висели портреты родителей господина Ричарда, лорда и леди Вимберлийских. Их отнесли вниз, чтобы упаковать. Господин Ричард едет на военную службу и возьмет их с собой. Еще он возьмет с собой несколько миниатюрных портретов своих братьев и сестер: господ Лукаса, Лейтона и Микаеля и конечно же госпожи Каролины, любимицы всей семьи.
Пиппа еще раз посмотрела на портреты. Семьи.Как далека она была от всего этого. Тоска, смешанная с замешательством, овладела ею. Чтобы преодолеть ее, она поправила юбки.
– Как я выгляжу со стороны?
– Все в порядке, сударыня. Это старое платье госпожи Каролины. Вам впору. – Служанка посмотрела на коротко стриженные волосы Пиппы, хотела что-то сказать, потом вежливо отвернулась. – Вам бы лучше пойти в обеденную залу. Полагаю, вас все там ждут.
Пиппа прошла через прихожую, миновала несколько огромных арок и повернула к двери справа от себя.
– Простите, сударыня, но я не знала, что вы здесь бывали ранее, – удивилась Тесс.
– Никогда.
– Откуда же вы знаете дорогу в обеденную залу?
Пиппа остановилась как вкопанная. Смутные воспоминания наваливались на нее и уходили, так и не оформившись. Она беспомощно взглянула на дружелюбно настроенную служанку:
– Счастливая догадка, полагаю.
Записки Ревелина из архива Иннисфалена
Я – христианин и я – кельт, что ставит меня в двоякое положение. Не думаю, что обладаю способностью предвидеть благодаря остаткам язычества и тем противостою Творцу, что создал нас всех.
Хотя бывают времена, вынужден признать, когда предки действительно нашептывают мне секреты в мое доверчивое ухо, и эти секреты вносят сумятицу в мое сознание. Так случается и в последнее время.
Беда вот-вот разразится в Килларни и в замке Росс. Я не узнал бы об этом, если бы не старые больные кости, что рассказали мне об этом. О том хитром способе, которым воспользовалась новобрачная О'Донахью, отказавшаяся посмотреть на меня, когда я пришел провести молебен. Наши «языческие» церемонии оскорбили ее пуританские чувства.
Последний раз епископ обещал помочь. То была женитьба, которой никогда не должно было состояться по сути. А так женитьбы вообще не было. Мне следует послать добрые вести Айдану об аннулировании брака.
Тем временем мятеж, о котором я поспешно информировал О'Донахью Мара, был подавлен лорд-констеблем Броуни. Я содрогаюсь от того, насколько безжалостно. Нескольким уцелевшим повстанцам удалось захватить заложников, включая толстого Валентайна Броуни, племянника констебля. Эта неудачная ситуация сильно отдает ложью. Складывается впечатление, что повстанцы захватывают в заложники только слабых и беспомощных. Сами повстанцы – не люди из Керри, а пришлые, не имеющие хозяев, и заботятся только о собственной наживе.
Мрачное, подлое и всецело отвратительное подозрение закрадывается мне в душу, когда я думаю о том, что же действительно произошло между захватчиками заложников и теми, кого англичане наказали, когда услышали об этом.
Если ее королевское величество в Лондоне узнает об ущербе, она заточит О'Донахью Мара в тюрьму и выбросит ключ.
Глава 7
Они обедали в зале с высокими потолками. Слуги вносили роскошные блюда к столу, и это продолжалось бесконечно долго. Пиппа с интересом наблюдала за Доналом Огом и Яго. Эти двое были погружены в энергичную беседу с иностранцами, которые выступали на соревнованиях с Ричардом.
Она сразу же поняла две вещи. Что ей не понравился угорь в горчице и что ей нравится официант за спиной. Мало-помалу она ощутила прелести бланманже и сушеных фиг и привкуса настоящей серебряной чаши для вина. Оказалось еще очень приятно, когда собеседники за столом разговаривают с тобой вежливо и полными предложениями.
Сам Ричард в это время вел разговор с Айданом О'Донахью.
– Я жду родителей из Хертфордшира, – объяснял он, – а также моих тетей, и дядей, и кузенов. У меня большая и очень дружная семья. Мы много времени проводим вместе и по-настоящему преданы друг другу. Мы – настоящий клан.
Взгляд О'Донахью окаменел.
– Милый друг, когда вы попадете в Ирландию, – заметил он, одарив Ричарда любезной улыбкой, – вы узнаете, что такое настоящие кланы.
– Поверьте мне, милорд, если кому из моей семьи и суждено попасть в Ирландию, то не затем, чтобы опустошить эти земли, – спокойно заметил Ричард.
И снова на Пиппу накатило тоскливое чувство.
– Держитесь за них, – тихо проговорила девушка. – Мало кто ценит семью по-настоящему, пока не потеряет. – Она вспыхнула и резко опустила голову. – Простите, я слишком много говорю, – заметила она.
Слуга поставил рядом с ней тарелку с зеленым салатом. Она беспомощно смотрела на блюдо, не зная, как к нему подступиться.
– Зелень едят вилкой, – объяснил Ричард.
– Не стоит подтрунивать над дамой таким образом, – возмутился Айдан, полагая, что тот говорит о вилах на конюшне, которыми разгребают сено.
– Салатной вилкой, вот этой. – Ричард показал на предмет из столового прибора с тремя зубцами, которые больше походили на тонкие пики.
– Уфф. – Айдан откинулся на спинку резного стула. – А я-то было подумал, что вы о вилах с конюшни.
Ричард захохотал, запрокинув голову, а отсмеявшись, продемонстрировал, как пользоваться вилкой.
– Вилы и вилки, – произнес Айдан. – Что ж, вы, англичане, не лишены юмора. По форме похожи. И тем и другим мы сгребаем пищу. Для себя и своих коней. Кстати, о конюшне. Выходит, я научился у англичан двум полезным вещам – пользоваться стременами и вилкой.
Пиппа поэкспериментировала с вилкой и сочла удобным ею воспользоваться. Если бы не напряжение, возникшее между Алданом и Ричардом, компания, собравшаяся за столом, ей тоже очень бы понравилась. В дальнем конце стола Донал Ог и Яго оживленно пересказывали своим соседям по столу ирландские саги на трех языках: английском, испанском и гаэльском. Судя по всему, слушатели их все равно не понимали. Но им всем было весело. И смотреть на этих веселых красивых мужчин было приятно.
Сейчас она сидела в доме самого красивого мужчины в Англии, хотя и не испытывала к нему безумного влечения. Наоборот, она все время поглядывала на Айдана. Длинные волосы, рубленые черты лица, колючие глаза. И губы. Она затрепетала, вспомнив, как они целовались.
Перед мысленным взором девушки проплыли картины недавних событий. Вот Айдан только выбрался на берег, мокрые пряди волос спадают на лицо, вот стащил с себя рубашку и обнажил могучую грудь. Она увидела путанку иссиня-черных волос, стрелой уходящих вниз в направлении живота. И шрамы, расходящиеся как крылья ветряной мельницы. Шрамы уже зарубцевались, но ведь когда-то они стоили ему невыразимых страданий.
– Похоже, она без ума от вас, – заметил Ричард Айдану.
– Сударь, вы расстроены, – Пиппа усмехнулась, – что я не без ума от вас?
– Вовсе нет, – улыбнулся Ричард. – Только удивлен.
Услышав такой ответ, Пиппа уронила вилку и раскрыла рот.
– Теперь я буду знать, что самовлюбленность – еще одно из бессчетных ваших достоинств.
– Вы как глоток свежего воздуха! – Ричард разразился громким смехом. – Вы согласны со мной, милорд Кастелросс?
Айдан взглянул на Пиппу таким теплым, нежным взглядом, что ей захотелось разрыдаться.
– Согласен, знакомство с ней настоящая удача, но я сомневаюсь, чтобы кто-то из нас по-настоящему оценил это.
Пиппа попыталась придумать какой-нибудь едкий комментарий к этим словам, но впервые в жизни ей это не удалось. Язык не поворачивался портить мед дегтем. Любой, пусть и остроумный выпад лишил бы нежный взгляд Айдана той особой значимости, которую он имел для нее.
Всего несколько слов, произнесенных мелодичным низким голосом Айдана, заставили ее вспыхнуть. Ей стало душно и захотелось избавиться от жесткого воротника, надетого с помощью горничной.
Она почувствовала, как запершило в горле, к глазам подступили жгучие слезы, и только тут она поняла, что же произошло на самом деле. Каким-то образом оба этих мужчины, божественно красивый Ричард с веселым и добрым нравом, и Айдан, наделенный величественным и мистическим духом древних кельтов, дали ей почувствовать себя членом большой семьи.
Она внутренне отшатнулась, словно от языка пламени. Она-то хорошо знала цену привязанности и такую цену платить не собиралась.
Глубоко вздохнув, она опять превратилась в Пиппу – бродячую жонглершу, арлекина, прячущего слезы от публики.
– Да еще какая удача! – выпалила девушка, вскакивая, одним движением прихватив со стола три вилки, которыми тут же начала жонглировать. – Не каждому так везет на гостей!
Потрясенный Ричард навалился на стол локтями, погрузив воротник в листья салата.
– Ты в порядке? – насторожился Айдан, глядя на Пиппу.
Ричард тоже не спускал с нее глаз, вглядываясь в каждую ее черточку. Наконец она завершила свое выступление и снова села за стол. Тут он очнулся.
– Примите мои извинения, что я столь невежливо разглядывал вас. – Он улыбнулся своей лучезарной улыбкой. – На какое-то мгновение вы мне напомнили кое-кого. Но не могу вспомнить, кого именно. А теперь давайте все же условимся – хозяева дома Вимберли не заставляют своих гостей развлекать хозяев.
Он хлопнул в ладоши, в комнате появились певец и два музыканта, один с лютней, другой – с тростниковой дудкой.
– Возможно, наша музыка вам понравится больше, чем музыка в доме Дархеймов, – выразил он надежду.
Певец, утонченный молодой человек с лицом арлекина, загасил почти все свечи на столе, погрузив комнату в полумрак.
Заколебались нежные струны лютни, певец закрыл глаза и, слегка покачиваясь, запел. Тростниковая дудка дополняла его пение протяжными звуками. Музыка и песни заставили Пиппу почувствовать себя такой беззащитной, словно с нее содрали кожу.
Она украдкой посмотрела на Айдана. На его лице не было того спокойного, вежливого интереса, с которым обычно слушают музыку. Да и смотрел ирландец не на музыкантов, а на нее. Несмотря на слабое освещение, она хорошо его видела. Свеча, стоявшая на середине стола, освещала его загорелое лицо. Он слегка подался вперед, плотно сжав губы и сохраняя на лице бесстрастное выражение. Но глаза… глаза выдавали кипевшую в нем страсть. Застывшая поза и неистовый взор захватили ее. Пиппа превратилась в околдованную им, послушную жертву. Все в ней сгорало от желания прикоснуться к нему. Глядя через стол, она вспомнила каждый проведенный с Айданом миг, начиная со дня их первой встречи, когда она украла у него кинжал, до сегодняшнего дня, когда его сильные руки вытащили ее из реки. Мысли Пиппы унеслись к той ночи, когда он ее поцеловал, ночи, наполненной светом свечей и барабанного стука дождя, когда у нее не осталось секретов от него. Ей казалось, что они вместе провели всю жизнь, а не несколько недель.
Только когда песня закончилась, Айдан отвел взгляд. Она размякла, словно он все это время целовал и ласкал ее.
– Клянусь богом, – медленно растягивая слова, произнес потрясенный Ричард, – я слышал, что можно любить глазами, но до сего дня не представлял, что это возможно.
Пиппа натянуто улыбнулась:
– У ваших музыкантов необыкновенный талант. Их музыка пьянит больше, чем вино. Вы могли бы оспаривать славу знаменитых виноделов.
Польщенные музыканты благодарно поклонились и начали новую мелодию.
Ричард опорожнил кубок с вином, жестом приказал слуге не наливать больше и поднялся из-за стола.
– Простите меня, но у меня много хлопот в связи с предстоящим приездом семьи на мои проводы. Надеюсь, у вас будет шанс с ними познакомиться.
Вся компания покинула обеденную залу. Слуги последовали за ними и как по команде выстроились в ряд у главной лестницы. Ричард повернулся к гостям:
– Желаю вам доброй ночи.
Они с Айданом обменялись поклонами, затем Ричард взял руку Пиппы и прижал ее к своим губам. Свет от огромной люстры играл в его золотых кудрях.
– Доброй ночи, сударь. – Она повернулась к Айдану, не в силах утаить улыбку. – Доброй ночи и вам, сударь.
Он тоже приложился к ее руке, но совсем иначе, нежели Ричард. Глядя прямо в глаза девушки, ирландец взял ее руку и едва заметно, словно случайно, коснулся большим пальцем ее ладони. Когда он медленно поднес руку к губам, Пиппа почувствовала тепло его дыхания, и этого было достаточно, чтобы мурашки пробежали у нее по руке. Целуя руку, он тайком незаметно коснулся ее языком.
У Пиппы перехватило дыхание.
– Айдан, мне бы стоило поучиться у вас, – ухмыльнулся Ричард.
Пиппа вырвала руку:
– Вот уж точно не стоило бы. Этот человек просто несносен.
«А уж я-то просто схожу от него с ума», – добавило ее сбившееся с пути сердце.
– Стать ирландцем нельзя. Ирландцем можно только родиться, – рассмеялся О'Донахью.
Мужчины пропустили ее вперед. Буквально за миг до того, как она занесла ногу на нижнюю ступеньку лестницы, она услышала негромкий, странный звук.
Один из слуг Ричарда гортанно выкрикнул что-то.
Пиппа машинально отпрыгнула в сторону. И в то же мгновение стеклянный плафон от свечи упал с люстры на то место, где она стояла за секунду до этого, и разбился.
Айдан обнял ее.
– С вами все в порядке? – заволновался Ричард.
– О да. – Девушка потрясла складками юбок, чтобы убедиться, что мелкие осколки не застряли в них, потом благодарно улыбнулась лакею. – Спасибо, что предупредили меня.
Ричард нахмурился и задумчиво почесал затылок.
– Вас что-то смущает?
– Не так чтобы очень, но… Мой вопрос может показаться вам смешным. Вы говорите по-русски?
– Я, сударь, и по-английски не очень, – отшутилась Пиппа. – А почему вы спрашиваете?
– Потому что Юрий… – он кивком показал на лакея, – говорит только по-русски. Каким же образом вы сумели его понять?
Пиппа похолодела. В этом доме с ней происходило что-то странное… минуту назад… когда она разглядывала лица на портретах предков семьи де Лэйси… или смотрела на Ричарда.
Девушка оглянулась на Айдана. Тот смотрел на нее с не меньшим интересом, чем Ричард.
– Наверное, его резкий тон заставил меня отреагировать. – Она пожала плечами. – Я всегда живу инстинктами, Ричард.
Разбитое стекло убрали, и вся компания поднялась по ступеням в верхние комнаты. В полутемном холле Пиппа еще раз пожелала всем доброй ночи.
Руки ей больше не целовали, но то, что сделал Айдан, было еще хуже.
Мужской обжигающий взгляд ласкал ее, словно руки любовника.
– Прекрасных снов, – прошептал он ей прямо в ухо и добавил что-то ласковое по-ирландски.
Она едва держалась на ногах от переполнявшей ее страсти, но ирландец оставил ее и пошел искать приготовленную ему спальню.
Прошло несколько часов, но Пиппа все еще никак не могла заснуть. Ее окружала сказочная роскошь чужой спальни. Надев рубашку и накинув сверху платье, девушка мерила шагами залитую мерцающим лунным сиянием комнату. Ей следовало бы наслаждаться каждым мигом, проведенным здесь. Это была роскошь из ее снов, ее мечтаний.
А вместо этого ее мучают мысли об Айдане.
Где-то там, в саду, в лунном свете промелькнула тень. Подчиняясь порыву, она подошла к окну и посмотрела вниз.
Увиденное вызвало в ней волну мрачного удовлетворения. Айдан О'Донахью тоже не спал. Подобно огромному неповоротливому привидению, он разгуливал взад и вперед по садовой дорожке.
Огненный вихрь, рожденный где-то у самого сердца, обдал ее кожу горячечной лихорадкой.
Она сжала кулаки и прижалась полыхающим лбом к стеклу.
Что такое особенное было в этом человеке?
Его мужское обаяние сводило ее с ума. Он не выделялся безупречной красотой, как Ричард, не обнаруживал такого остроумия, как лорд Кристофер Хаттон, не проявлял веселого и легкого нрава, как Яго, но ее тянуло к нему. Ей хотелось быть рядом с ним, дотрагиваться до него, разговаривать с ним, касаться губами его губ, как в ту штормовую ночь.
– Нет, – произнесла она сквозь зубы. – Я не хочу все время думать о тебе. Я не могу себе это позволить. – Она втянула воздух и задержала дыхание, стараясь взять себя в руки. Каждый раз, когда она начинала привыкать к кому-то, чувствовать свое единение с кем-то, ее бросали. Семья, которую она не помнила, Меб, труппы бродячих артистов, с которыми сводила ее судьба.
