Текст книги "Помолвка"

Автор книги: Сьюзен Робинсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Руки его нащупали ее чувствительные места, губы его последовали за ними и начали ласкать их, в то время как голова его снова оказалась под водой. Ее рука нашла его, сжала и потянула к себе. Он ответил на ее зов и стремительно вошел в ее горячую, изнемогающую плоть.

Он чувствовал только ее тело, окутавшее его, и воду, колышущуюся вокруг них все быстрее и быстрее. Из бассейна выплеснулись большие волны и растеклись по мраморному полу. Они покрывались пеной, по мере того как их движения становились все более неистовыми. Когда Джорджиана издала слабый крик, он изогнул спину в последнем отчаянном движении и тоже закричал. Когда они достигли удовлетворения, он прильнул к ее рту своими губами. Она обвила рукой его шею; он стоял в воде, продолжая с силой прижимать ее бедра к своим.

Придя в себя, он крепко взял ее за руки, лег на спину и поплыл, держа ее над собой. Они еще долго оставались в воде – неразделимая плоть, парящая в смутной золотой дымке удовлетворенности.

Джорджиана просунула руки в рукава корсажа и повернулась, чтобы Ник застегнул многочисленные пуговицы на спине. Тело ее все еще горело после любовных утех, на ее руках и груди по-прежнему были видны красные пятна. Ник застегнул последнюю пуговицу, приблизился к ней и поцеловал ее обнаженное плечо. Выйдя из состояния блаженной безмятежности, она ощутила тепло его губ и погрузилась в океан чувственности, из глубин которого ее позвал его голос:

– Ты уверена, голубка, что это то, что тебе нужно?

– Я запрещаю тебе задавать мне этот вопрос теперь, когда ты сам так умело доказал, что точно знаешь, что тебе нужно.

– Просто я не уверен, что ты до конца представляешь возможные последствия нашего брака.

Она повернулась, обвила руками его шею, встала на цыпочки и поцеловала.

– О Господи! Неужели мне придется отказаться от удовольствий светского сезона, от всех этих замечательных балов, к которым я так привыкла? – Она приложила руки к своим щекам в притворном ужасе. – Боже! Неужели мне придется отказаться от визитов и глупых разговоров? Как же я буду жить без них?

– Посмотрим, как ты заговоришь, когда это произойдет.

– Ах, да ну его, этот свет! У нас с тобой нет ни времени, ни интереса к балам, визитам и

прочей чепухе.

– А как насчет твоего отца?

– К черту моего отца!

Ник откинул голову назад и рассмеялся.

– Черт возьми, если так пойдет дело, ты скоро и Древний Египет пошлешь к черту, – лицо стало серьезным. – Нам нужно будет объясниться с твоим отцом, голубка.

– Не беспокойся об этом. Когда он узнает, какая я безнравственная и развратная, он вытащит из постели архиепископа Кентерберийского, чтобы тот поженил нас. Он сделает все, чтобы соблюсти приличия. – Она заглянула в его глаза и едва не утонула в их синей глубине. – Ты уверен, что хочешь жениться на девушке из семьи, в которой полно честолюбивых болванов?

Надев накидку ей на плечи, Ник пробормотал:

– Я хочу на тебе жениться, и нам с тобой достаточно будет Джоселина и Лайзы.

Джорджиана наклонилась и подняла письмо.

– Что это?

Ник выхватил его из ее руки.

– Образец дипломатии Джоселина. Тебе, наверное, приятно будет узнать, что он одобряет наш брак.

– Значит, он и тебе послал письмо. Думаю, здесь не обошлось без Лайзы.

– Это в ее стиле – брать быка за рога и писать откровенные письма, – сказал Ник.

– Это в стиле Джоселина – формулировать мысли так дипломатично.

Ник потер руки, Джорджиане показалось, что они у него замерзли, и она набросила свою накидку ему на плечи.

– Не надо, – сказал он. – Ты замерзнешь. – Ты чудно согрел меня, Николас Росс, и ты знаешь это.

Неожиданно он сел на ступеньку лестницы, ведущей к бассейну.

– Я немного устал. Джорджиана подбежала к нему и внимательно стала рассматривать раны и шишки на его голове.

– Тебе не следовало драться с моим отцом. Ты только посмотри на свою бедную голову. Должно быть, она у тебя ужасно болит.

– Ты заставила меня забыть о ней.

– Нам нужно вернуться в дом.

– Одну минутку, – сказал Ник. – Я хочу быть уверен, что у тебя нет заблуждений относительно меня, юный Джордж. Ты должна точно знать, кто я такой.

– Я знаю.

– Нет, не знаешь. И не смотри на меня, как кошка, крадущаяся в поисках мыши, а лучше выслушай. За свою жизнь я попадал во всякие переделки, юный Джордж.

Джорджиана заставила его замолчать, взяв его лицо обеими руками и ласково поцеловав.

– Я знаю. Джоселин рассказывал мне обо всем.

– И это тебя не пугает?

– Николас Росс, я уже сказала тебе, что не собираюсь отвечать больше на этот глупый вопрос. Лучше скажи мне, не будешь ли ты возражать против моих планов создать приют для несчастных детей?

– Когда-то я был одним из них. – Он взял ее руку и поцеловал. – У меня есть дом, который тебе подойдет.

– Неужели?

Он повернул ее руку и поцеловал ладонь.

– Угу. Джос говорит, он такой же большой, как тот дворец в России, где хранятся картины знаменитых мастеров.

– Эрмитаж? – тихо спросила Джорджиана.

– Вот, точно. Я почти не пользуюсь им. Он слишком большой, и я редко бываю в деревне.

Заподозрив подвох, Джорджиана отдернула руку и сжала его руку своими.

– Так сколько же домов у тебя?

– О, семь. Сейчас, возможно, уже восемь. Мне нужно будет поинтересоваться у своего человека в Лондоне. Одно время я коллекционировал дома. Есть много людей, которые ничего не смыслят в бизнесе и предпочитают наличные. У меня есть наличные.

– Значит, ты сможешь обойтись без Эрмитажа, – сказала ошеломленная Джорджиана.

Ник провел тыльной стороной пальцев по ее плечу и рассеянно кивнул.

– Мне кажется, я слишком слаб, чтобы возвращаться в дом прямо сейчас.

Джорджиана дотронулась до его щеки:

– Ты горячий. У тебя поднимается температура?

Ник положил голову ей на грудь:

– Да.

Она обняла его:

– Я знала, что нам не следует заходить в бассейн. Мне нужно было отвести тебя в дом.

Она почувствовала, что он повернул голову и прижался лицом к ее груди. Она вскрикнула и подняла его голову, посмотрев в прищуренные глаза.

– Ах ты негодник!

Ник приложил тыльную сторону руки к своему лбу.

– Мне дурно. – Голова его снова упала ей на грудь, и он ткнулся в нее носом.

Джорджиана закричала и оттолкнула его. Отодвинувшись, он оперся локтями на ступеньку и улыбнулся ей хитрой улыбкой.

– Я слышал, эти древние египтяне имели по несколько жен.

– Лишь некоторые вельможи и царь, – сказала Джорджиана, встав и протянув ему руку. Он взял ее и встал рядом с ней, продолжая насмешливо улыбаться. – Однако я на их месте хорошо подумала бы, прежде чем делать это.

– Почему? – спросил он, когда они поднимались по лестнице.

Она посмотрела на него искоса.

– Потому что часто несколько жен сговаривались и пытались убить своего мужа, чтобы они и их сыновья могли унаследовать его богатства.

– Вот как, черт возьми! – Джорджиана взяла Ника под руку и улыбнулась, заглянув в веселую синеву его глаз.

– Кстати, как ты думаешь, твой Эрмитаж достаточно большой, чтобы вместить некоторые мои артефакты?

– Ты имеешь в виду эти мумии, обнаженные статуи и все прочее? Разрази меня гром, если я хочу, чтобы эти штуки стояли в моем доме!

– Ну, Ник.

– Нет.

Она остановилась, положила руки ему на грудь и встала на цыпочки.

– Ник, – выдохнула она, нежно касаясь губами его уха, и еще через мгновение: – Ник, любовь моя. Милый Ник.

– Ну, может быть, несколько статуй я еще вытерплю.

– Ник, Ник, Николас!

Он чертыхнулся и поднял ее на руки.

– Делай что хочешь, юный Джордж. Делай что хочешь.

Она обняла его и позволила вынести себя из храма.

– Спасибо, мой любимый.

– Кажется, я влип, юный Джордж, и влип капитально.