Текст книги "Мало сказать – люблю "

Автор книги: Сьюзен Мейер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Весь следующий день Мэделин провела на ранчо, но Райан будто в воду канул. Она не удивилась, когда узнала, что он ночевал в летнем доме для работников ранчо. Не удивилась и когда за ней пришла полицейская машина с новым полицейским, чтобы сопровождать ее в суд. Совершенно растерянная, она стояла у машины, не в силах собраться с мыслями.

– Лейси останется у нас. Как только Джессика даст нам знать, мы тут же привезем малышку, – сказал Ангус, открывая дверцу машины перед Мэделин. Рядом стоял Кейл с Лейси, безмятежно ворковавшей у него на руках. – Думай только о себе, Мэделин. Ты можешь рассчитывать на нашу помощь и поддержку. Звони, и мы выполним любую твою просьбу, – добавил Ангус.

В каждом слове Ангуса сквозила тревога. Было видно, что предстоящее судебное заседание вызывает у него серьезные опасения, Кейл, как заметила Мэделин, тоже был очень взволнован. Да и Грейс, уезжая вчера от Ангуса, выглядела озабоченной. Зато Райан был верен себе – он не только доверил ее жизнь совершенно незнакомому человеку, но даже не вышел попрощаться. Было горько и обидно. Мэделин не могла и представить себе, что его полное безразличие так больно ударит по ее самолюбию.

Но она бессильна что-либо сделать – ни с его переменчивым настроением, ни с его поверхностным к ней отношением. Стоя под ласковыми лучами утреннего солнца, она собрала все свое мужество и смело взглянула правде в глаза – Райан не любит ее, она ему совершенно безразлична. Таково истинное положение дел, и она должна определиться, как быть дальше.

– Спасибо, Ангус, – сказала она с улыбкой. – Джессика обязательно вам позвонит.

Ангус захлопнул за ней дверцу машины. Кейл взял ручку Лейси в свою и помахал ею маме на прощанье. Мэделин послала дочери воздушный поцелуй, и машина тронулась.

Райан прав, размышляла Мэделин, она жить не может без работы. В ней главный смысл ее жизни. Она представила себе детей, их беззаботный смех, весь земной шар, превращаемый и ее стараниями в самое прекрасное место во Вселенной. Вот ее подлинное призвание, думала она.

Погруженная в свои мысли, она и не заметила, как из-за придорожных кустов на дорогу выехал «бронко» Райана и, держась на расстоянии примерно в четверть мили, последовал за ними. Он не собирался догонять Мэделин, напротив, старался остаться незамеченным.

Все, что он наговорил ей вчера, было сказано сгоряча.

И не важно, как сложатся их отношения, он по-прежнему считал своим долгом защищать Мэделин, поскольку был глубоко убежден, что ее жизнь все еще в опасности.

Он следовал за Мэделин до самого гаража, расположенного под зданием суда. Затем, проводя ее взглядом до лифта, помчался по лестнице на тот этаж, где в своем кабинете Джессика уже ждала свидетельницу.

Только после того, как он увидел, что Мэделин вошла в кабинет окружного прокурора, Райан облегченно вздохнул и позволил себе немного расслабиться. Его миссия закончена. Он больше никогда не увидится с Мэделин Дилейни.

Казалось бы, конец волнениям, теперь можно вздохнуть с облегчением.

Если говорить честно, так оно и было. Охранять кого бы то ни было всегда нелегко. Охранять же широко известную личность, вроде Мэделин, тяжелее вдвойне. Радоваться надо, что такое трудное задание выполнено с честью.

Отчего же так тяжело на сердце?

Едва Мэделин и сопровождавший ее Бенсон вошли в кабинет, из-за письменного стола, послужившего не одному поколению прокуроров, стремительно поднялась Джессика.

– Доброе утро, – приветливо сказала она, пожимая руку Мэделин. – Джим, вы свободны.

Джим Бенсон тут же, не задумываясь, выполнил приказ. Как только он ушел, Мэделин бросилась к Джессике:

– Что случилось? Я же чувствую, что-то произошло!..

– Случилось нечто невероятное, – сказала Джессика, подведя подругу к стулу перед письменным столом. – Твоя банда взломщиков изменила прежние показания.

– Что? – растерянно спросила Мэделин. – Против кого?

– Оказывается, это просто мелкая сошка, работавшая на очень важную птицу. Мои сотрудники трудились по тридцать шесть часов без передышки, в результате чего все показания взломщиков подтвердились.

– Да ты шутишь!

– Нет, не шучу, – улыбнулась Джессика. – Надобность в твоих свидетельских показаниях полностью отпала, и ты можешь спокойно идти домой.

– Домой?! – недоуменно повторила Мэделин.

Джессика рассмеялась.

– Ну да, домой. Я позвоню тебе вечером и все расскажу. Теперь у меня есть важные сведения по этому делу.

Мэделин нерешительно встала. Такой поворот событий выбил ее из колеи. Джессика погрузилась в изучение документов, лежавших у нее на столе. Сообразив, что подруге не до нее, Мэделин вышла из кабинета. Целиком сосредоточившись на своих мыслях, она и не заметила, как оказалась в просторном вестибюле. Посетители и служащие сновали вверх-вниз по лестницам, и Мэделин вдруг остро ощутила всю отчужденность и холодность этого казенного учреждения. Ее охватило тоскливое чувство одиночества. Полное, безраздельное, безысходное. Впервые в жизни.

Работа давала Мэделин не только чувство творческого удовлетворения, но и уверенность в завтрашнем дне. Стоило ей вспомнить о своем офисе, куда ее должен был отвезти сотрудник Джессики, как у нее потеплело на душе. Ей сейчас очень одиноко, но вины за собой она не чувствует. Она просила Райана войти в ее положение, но он упрямо стоял на своем. Требовал того, что противоречит ее жизненным принципам.

Но кое-какой урок из жизни в горах она все же вынесла. Как только Мэделин появилась в своем офисе, она тут же пригласила в кабинет работников администрации и сообщила, что отныне все сотрудники офиса, и сама Мэделин в их числе, получают оплачиваемый компанией свободный от работы день специально для общения со своими детьми.

– Это обойдется компании в кругленькую сумму, – сразу же отреагировал главный бухгалтер.

– Меня не волнует, во что это обойдется, – возразила Мэделин. – Я хочу проводить со своим ребенком больше времени, чем раньше, – проговорила она, наблюдая, как у присутствующих от удивления вытянулись лица. – У меня есть дочь, – пояснила она в ответ на их недоумение. – Я никому не говорила о ребенке, так как мне казалось, что этим я оберегаю его от нападок прессы и праздного любопытства. Теперь я вижу, что ошибалась. Я хочу, чтобы каждый сотрудник мог в любое удобное для себя время провести весь день в кругу своей семьи, поиграть с детьми, поехать за город, пообедать вместе с ними. Ведь дети – самое главное, что есть в нашей жизни.

– Но это повлечет за собой колоссальные расходы, – повторил главный бухгалтер.

– Ничего не поделаешь, Макс, – возразила ему Мэделин. – Продукция нашего концерна рассчитана на самых маленьких. Дети – наша главная забота, без выполнения этого правила наши компании потеряют свое лицо.

– Компании потеряют на этом нововведении уйму денег, – настаивал Макс.

– Сейчас я вас обрадую. Во время своего отпуска я разработала эскизы для посуды и скатертей, сочетающихся по рисунку и расцветке, – как для взрослых, так и для детей. Они послужат объединению родителей и детей за обеденным столом. Я уверена, что это окажется для нас золотой жилой.

Макс улыбнулся и покачал головой.

– Вы, как всегда, доведете все до совершенства, и это положит начало новому направлению.

Мэделин, вдохновленная поддержкой сотрудников, направилась к своему креслу за письменным столом и тут увидела в проеме двери… Райана. У нее перехватило дыхание.

– Райан? – воскликнула она, удивившись не столько его появлению, сколько недосмотру своего секретаря, не доложившего о посетителе. – Что ты здесь делаешь?

Райан посмотрел на служащих, выстроившихся перед столом Мэделин, потом на нее. Весь его вид красноречиво говорил о том, что ему неловко разговаривать с ней в присутствии ее сотрудников, тем более что его смущали их изумленные лица. Откуда ему было знать, что ошеломил их не приход шерифа, а сообщение шефа, объявившего сразу же после возвращения из внезапного отпуска о наличии ребенка. Хотя и появление незнакомого мужчины – высокого, красивого, уверенного в себе шерифа – тоже произвело впечатление.

– Мы с вами еще обсудим это новое направление, – сказала Мэделин своим ошарашенным сотрудникам. – Можете идти и… закройте за собой дверь, – добавила она и, стараясь унять бешено колотившееся сердце, проговорила: – Пожалуйста, входи.

На смену посетителей ушло секунд пятнадцать. Толпа любопытных сотрудников не могла выйти из кабинета, не стрельнув глазами на стоявшего в дверях шерифа, а он не мог войти, пока все не уйдут. Когда наконец последний служащий вышел и дверь за ним плотно закрылась, Мэделин улыбнулась.

– Райан, садись, пожалуйста.

Тот покачал головой.

– Нет, – сказал он, обводя взглядом ее огромный роскошный кабинет – с черными кожаными креслами и большим письменным столом со стеклянной столешницей и хромированными ручками. Особенно поражало воображение окно во всю стену за спиной Мэделин. С каждой минутой его лицо приобретало все более угрюмое выражение. – Я ненадолго. Ангус просил передать, что он приглашает тебя с Лейси на барбекю.

У нее сердце будто оборвалось.

– Понятно, – еле слышно проговорила она.

– Ангус очень привязался к тебе, – объяснил Райан. – Он никак не придет в себя после твоего внезапного отъезда.

– Я сама никак в себя не приду, – начала было Мэделин, но вдруг подумала, что Райан, вероятно, все уже знает, а слушать рассказ о ее переживаниях теперь ему будет неинтересно – прежнего не вернешь. Она не смогла себя пересилить и уступить, и он в свою очередь не думал уступать. А время ушло.

Разве у нее хватит выдержки в течение всей вечеринки на ранчо делать вид, будто Райан ей абсолютно безразличен?

– Я очень благодарна Ангусу за его приглашение, но, к моему глубокому сожалению… – Мэделин сделала вид, будто внимательно читает важный документ, – приехать не смогу.

Райан вздрогнул и пристально посмотрел на Мэделин.

Она вздохнула и, оторвавшись от чтения, сказала:

– Райан, у меня скопилось очень много работы. Извини, но мне дорога каждая минута.

Райан чуть не выпалил: «Нечего меня выпроваживать, я бы и сам догадался!» – но вовремя спохватился. Он слышал, как она только что объявила о каком-то нововведении в своем концерне. Казалось бы, две недели, проведенные ею в рыбацком домике, не прошли для нее даром, и в этом он видел и свою заслугу. Он еще решил, что она не похожа на его родителей, которые, если вдуматься, были не так уж плохи. Мэделин сумела убедить его, что родители пусть и по-своему, но все же любили его.

А сейчас он стоял посреди ее кабинета и молча наблюдал, как она работает. Что-то говорить уже бессмысленно. Говори не говори – ничего не исправишь. Он повернулся и направился к двери. Уже взявшись за дверную ручку, бросил последний взгляд на Мэделин.

Их пути разошлась и больше никогда не пересекутся.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Мэделин сделала заявление для печати о нововведении в концерне «Кидтэстик» на брифинге в своем офисе. Оно было напечатано на следующий день в местной газете «Кроссроудз-Крик кроникл». Рядом с сообщением Райан увидел фотографию Мэделин с Лейси на руках.

Сердце его тоскливо заныло. Эта женщина заполнила всю его душу. Он старался убедить себя, что знаком с ней лишь две недели, что за такой короткий срок невозможно полюбить по-настоящему. Но каждый раз, взглянув на фотографию, испытывал горькое чувство досады, и его сердце сжималось от боли.

Взяв себя в руки, он постарался внять доводам рассудка и пешком отправился на службу.

– Райан! – окликнула его Аннабел Паркер, как только он вошел. – Ты видел Мэделин Дилейни в сегодняшней газете? – Глаза Аннабел округлились и горели от возбуждения. – Представляешь, несмотря на недавний пожар, она сделала роскошный подарок своим служащим! Но это еще не все! Оказывается, у нее есть дочь! Ты об этом знал?

Райан неторопливо повесил шляпу и спокойно произнес:

– Лейси была с нами все две недели.

– Подумать только! До чего мы докатились! – проговорила Аннабел, брезгливо поморщившись.

– Не вижу ничего особенного, – возразил он дежурной. – Сейчас, слава Богу, конец двадцатого века, мисс Паркер. Почему бы вам не выбраться из средневековья и не присоединиться к нам?

– Вы меня не так поняли. Я ни на что не намекала…

– Тогда оставьте мисс Дилейни в покое! – рявкнул Райан.

– Слушаюсь, сэр, – прошептала она и снова уткнулась в газету.

Райан задумался. Если до сих пор он так до конца и не понял, почему Мэделин скрывала, что у нее есть дочь, то Аннабел очень доходчиво ему объяснила. Хотя Кроссроудз-Крик был маленьким городком и его жители доброжелательно относились друг к другу, это были обычные люди со всеми своими слабостями. Раз уж даже они реагировали подобным образом, то что тогда говорить о деловых партнерах Мэделин? Как они отнесутся к сенсационному сообщению сегодняшних утренних газет?

Впрочем, это не его забота. Он заставил себя сосредоточиться на собственных делах – разобрал бумаги, скопившиеся на рабочем столе, и сделал несколько неотложных звонков. Но его активности хватило ненадолго. К одиннадцати ему стало казаться, что стены комнаты вот-вот сомкнутся и раздавят его.

– Надо проверить обстановку в городе, – сказал он и встал из-за своего обшарпанного, видавшего виды деревянного стола.

Ему здесь очень нравится. Свою работу он любит, и даже неизбежная в любом деле канцелярщина его не раздражает. Но сегодня усердия хватило часа на три. Работа в офисе сегодня угнетала его. Необходимо было встряхнуться.

Он снял с крючка за дверью шляпу и вышел на палящее техасское солнце. Несмотря на то что улицы городка были вымощены и вдоль тротуаров тянулась вереница припаркованных автомобилей, Райан легко представил, как выглядел город лет сто назад.

Он посмотрел на восток, в сторону внушительного сооружения из стекла и бетона, которое господствовало над остальными городскими постройками.

Это был центр империи Мэделин Дилейни – единственное на всю округу сверхсовременное административное здание. До его возведения самым большим зданием города был банк, построенный еще в прошлом веке. Стеклянный гигант мисс Дилейни возвышался рядом со старым зданием ее концерна. Как только завершилось его строительство, концерн поглотил всех трудоспособных граждан в радиусе пятнадцати миль. Когда же местных бухгалтеров и компьютерных асов сталонедостаточно, Мэделин пригласила людей со стороны. Благодаря ее усилиям Кроссроудз-Крик обзавелся пригородом, заняв часть земли, на которой стояла ферма Хенка Хьюса. Этому новому району шериф Келли был обязан появлением своего помощника, которому отныне предстояло помогать ему поддерживать порядок в городе и охранять покой граждан.

Райан покачал головой. От Мэделин кругом одно беспокойство, из-за нее он выбит из колеи привычной, устоявшейся жизни. Все-таки хорошо, что он с ней прервал отношения.

Но от его душевного равновесия не осталось и следа, когда он свернул на улицу, параллельную парку. Он сразу узнал Мэделин по волосам цвета спелой ржи. Уже потом он увидел, что на ней джинсы и выцветшая футболка. Она сидела на скамейке и подбадривала Лейси, пытавшуюся делать первые шаги.

Засмотревшись на них, Райан чуть не разбил служебный «лендкрузер».

– Черт бы побрал эту Мэделин! – проворчал он. – Что бы это значило? Сегодня среда, рабочий день, ей положено быть на любимой работе… – размышлял он.

Райан нажал на газ и умчался прочь от парка.

На следующий день он не удержался и снова поехал по той же улице. И опять увидел Мэделин, сидящую на той же скамейке и играющую с Лейси.

Он остановил машину и минут двадцать наблюдал за ними.

Она не посчиталась ни с моим мнением, ни с дочерью, когда бросила ее, узнав о пожаре, с горечью думал Райан.

В субботу утром, измученный и осунувшийся, он приехал на ранчо Ангуса. Две недели в рыбацком домике да неделя дежурства в мэрии давали ему право на небольшую передышку. Прежде всего надо помочь Кейлу, а заодно выбросить из головы всякую чушь. Тяжелый физический труд действует в таких случаях безотказно.

Войдя в дом, он с порога услышал густой рокочущий бас Ангуса:

– Ну и почему же ты не сможешь поехать в Пенсильванию?

– Ты забыл, что у меня на носу две аудиторские проверки? – спокойно проговорила Грейс. Но Райан знал – спокойствие Грейс чисто внешнее. Она вообще никогда не повышала голос.

Райан решительно вошел в библиотеку. Ангус сидел в своем старом рабочем кресле за письменным столом, Грейс – по другую сторону стола.

– Поедешь после окончания ревизии, – настаивал Ангус.

Грейс всплеснула руками:

– Это будет конец ноября! Ты хочешь, чтобы я поехала в горы в конце ноября? Там уже выпадет снег в два фута глубиной!

– Мне казалось, ты любишь заснеженные горы, – возразил Ангус.

– Я люблю наши горы и наш снег! – парировала она.

– Какая разница… – начал было Ангус, но, увидев в двери Райана, сказал: – Входи, входи, сынок! Ну как?

– Она не приедет. – Райан только теперь понял, насколько отказ Мэделин расстроил его. Не потому даже, что приглашением Ангуса пренебрегли и отнеслись к старику без должного уважения. Независимо от обиды за Ангуса им овладело чувство горького разочарования.

Ангус откинулся на спинку кресла.

– И это все?

– Да, все! – резко ответил Райан, разозлившись, что так легко попался в ловушку, расставленную ему Ангусом. Он только сейчас сообразил, что, посылая его к Мэделин с приглашением приехать на барбекю, Ангус преследовал одну-единственную цель – дать ему лишний повод встретиться с любимой.

– Как ты мог упустить такую потрясающую женщину? – раздраженно проворчал Ангус. – Ни на одну ты не таращил так глаза! Я сразу понял, что она – особенная. И оказался прав. А вот теперь с сожалением узнаю, что ты палец о палец не ударил, чтобы вернуть ее!

– Мы абсолютно не подходим друг другу, – спокойно ответил Райан, хотя все в нем восставало против такого заключения. Ангус прав, но он не учитывает одно немаловажное обстоятельство – хотя Райан и Мэделин любят друг друга, по своим взглядам на жизнь они совершенно разные люди.

– Да какое это имеет значение?!

– Решающее, – угрюмо произнес Райан. Ангус вскочил из – за стола и неожиданно крикнул оторопевшему Райану:

– Да ты полный идиот! Настоящий стопроцентный идиот! У меня слов нет от возмущения! Пойду попью воды, может, станет легче! – И он вышел, хлопнув дверью.

– Даю голову на отсечение, он пошел пить виски, – откомментировала Грейс.

– Как ты думаешь, это он из-за меня так расстроился? – Райан подсел к ней.

– Из-за нас обоих, – махнула рукой Грейс. – Ты знаешь, что Ангус – один из владельцев лыжного пансионата в Пенсильвании. Но дела там сейчас очень плохи, курорт не приносит никакой прибыли. Ангус хочет, чтобы я поехала и проверила все на месте.

– Почему бы тебе действительно не съездить?

Грейс покачала головой.

– Во-первых, дел – выше крыши. Во-вторых, у меня какое-то странное предчувствие, что лучше туда не ездить.

– Знаешь, когда я охранял Мэделин в рыбацком домике, меня тоже не покидало тревожное предчувствие…

– Что ты говоришь? Расскажи!

Райан покачал головой.

– Это трудно передать словами. Ощущение было такое, словно сама судьба подталкивала меня к чему-то неотвратимому…

– У меня такое же предчувствие, но при этом нет ощущения, что один из совладельцев Ангуса возьмет да и влюбится в меня! – проговорила Грейс.

Райан про себя усмехнулся, но вслух серьезно произнес:

– Шути над чем хочешь, только не над этим.

– Я и не собираюсь. Разве можно смеяться над бедолагой, которого вышвырнули из чужого офиса? – спокойно проговорила Грейс.

– Ну, до этого дело не дошло, – буркнул Райан.

– Ой ли? Тогда что же случилось? Тяжело вздохнув, словно признавая свое поражение, Райан стал рассказывать:

– Когда я вошел к ней в кабинет, там шло совещание. Мэделин говорила о каком-то нововведении в своих компаниях, а потом призналась сотрудникам, что у нее есть дочь.

– Представляю, как ей было трудно.

– Она говорила мне, что начнет жить по-новому, но я не думал, что она все же решится на это.

– Вот видишь, Мэделин сдержала свое обещание!

Райан пожал плечами.

– Как знать. Хотелось бы верить. – Он помолчал и с болью в голосе произнес: – Как я хочу ей поверить, но не могу!

– А ты поверь, несмотря ни на что!

Эти простые слова неожиданно произвели на Райана сильное впечатление. Он посмотрел на Грейс широко открытыми глазами, будто сказанное ею было для него божественным откровением. Она взяла его за руку.

– Я понимаю, что тебе трудно поверить ей. И знаю, почему ты такой недоверчивый. Я тоже недоверчивая. Спасибо Ангусу, это он спас нас от одиночества – и тебя, и меня, и Кейла. Так что я прекрасно понимаю, что тебе пришлось пережить! Не знаю, встречу ли я когда-нибудь человека, который бы полностью разделял мои взгляды, вкусы – одним словом, подходил бы мне. Не знаю, смогу ли я ему довериться и полюбить всем сердцем, но это совсем не означает, что я буду плыть по течению, не делая никаких попыток наладить наши отношения.

– Я пытался, – неуверенно проговорил Райан, хорошо зная, что это не так.

– Рано же ты сдался, Райан! Почему ты ничего не делаешь, чтобы добиться ее любви? – Грейс покачала головой. – Вот уж никогда не думала, что ты такой трус!

– Я не трус, – с горячностью влюбленного возразил ей Райан. Я никогда ничего не боялся, пронеслось у него в голове. Чего же испугался теперь?

Грейс поднялась:

– Пойду к Ангусу.

Дверь за ней закрылась, и Райан остался один. Раздался бой старинных часов, и в доме снова воцарилась гнетущая тишина. А вдруг случится так, что тишина в доме будет сопровождать его всю оставшуюся жизнь? Райан похолодел от этой неожиданной мысли.

Вечером, часов в восемь, Мэделин открыла дверь своей квартиры. На пороге стоял Райан – в поношенных джинсах, клетчатой рубашке и в ковбойской шляпе.

От удивления она лишилась дара речи и только молча смотрела на него. Воспользовавшись ее замешательством, Райан обнял ее за талию, притянул к себе и поцеловал. Мэделин показалось, что пол уходит у нее из-под ног. Она обвила его шею руками, прижалась к нему и отдалась его горячим поцелуям. Она истосковалась по его ласке, все в ней стремилось к нему, только к нему. Но природная рассудительность одолела безудержный наплыв чувств, и в ее душу закрались тревожные сомнения. Они и прежде целовались. Он уже там, в горах, был готов признаться ей в любви, но в трудную для нее минуту, когда она больше всего нуждалась в поддержке, оставил ее.

Райан оторвался от ее губ, и Мэделин воспользовалась паузой – перевела дух и решила высказать ему все, что накипело у нее на душе. Но только она собралась дать ему гневную отповедь, как Райан проговорил:

– Мэделин, я люблю тебя!

Опешив, она отпрянула от него.

– Я давно хотел тебе это сказать, еще в тот день, когда мы впервые увидели друг друга, но не решился.

– Боялся?

– Да, – признался он, виновато улыбаясь. – Боялся.

– Понятно, – сказала она, приходя в себя после первого потрясения. Он вошел в белоснежную прихожую и закрыл за собой дверь.

Мэделин примирилась с его вторжением, решив, что разговор, завершающий их отношения, должен происходить в подобающей обстановке. Подавив раздражение, она посмотрела ему прямо в глаза:

– В каком-то смысле я тебя понимаю, но я устала от бесконечных метаний из одной крайности в другую – то ты меня любишь, то не любишь. Ведь это продолжается чуть ли не с самого начала нашего знакомства.

Райан стоял, опустив голову, и теребил поля своей шляпы.

– Я знаю, – кивнул он.

Увидев, что ее слова не достигли цели, Мэделин глубоко вздохнула.

– Знаешь, да не все. Мне нужна безоглядная преданность. Такая, чтобы мой избранник разделял мои взгляды и помогал в осуществлении моих творческих замыслов. И я не уверена, под силу ли тебе это. У тебя очень упрощенное представление о браке: послушная жена, дети и дом, окруженный забором из белого штакетника. Но ты глубоко ошибаешься. Со мной такого не будет. Придется сидеть до поздней ночи на совещаниях и заседаниях, заниматься благотворительностью, собирать средства то на одно, то на другое. Мой муж должен сопровождать меня везде – не важно, общественное это мероприятие или частная вечеринка. Если ты этого не поймешь, у нас ничего не выйдет.

Райан вздохнул.

– Я все прекрасно понимаю. Я даже не подозревал, что так хорошо разберусь во всем. – Он помолчал и, снова вздохнув, признался: – Знаешь, я решил позвонить своим родителям.

– Что ты говоришь! – воскликнула Мэделин.

– Да, решил позвонить родителям, – повторил Райан, нервно теребя края шляпы. – Благодаря тебе я на многие вещи смотрю теперь совсем по-другому. Я впервые задумался: может, и у моих родителей есть свое призвание? – Он помолчал, потом продолжал: – Ты помогла мне понять поведение моих родителей. Они оставляли меня одного, чтобы осуществить свои планы, полезные всему обществу. Они тоже создали рабочие места для тысяч людей.

– Конечно! – кивнула Мэделин.

– Знаешь, я не прочь принимать участие в благотворительных и прочих подобных делах, – неожиданно сказал Райан.

Она удивленно посмотрела на него, но промолчала.

– Я уверен, у всех нас всегда есть шанс наладить отношения. Со своими родителями я помирюсь прямо сейчас, не откладывая. У меня это получится, не сомневайся.

Они молчали несколько секунд, затем она проговорила:

– Я вижу, ты все хорошо продумал и уже не отступишься от своего.

– Это все благодаря тебе! Ты и представить себе не можешь, какую роль сыграла в моей жизни! – с горячей признательностью воскликнул Райан.

Мэделин почувствовала, как на глаза навернулись неожиданные слезы.

– Правда?

– Чистая правда! Я понял, что жить без тебя не могу! Нет, – поправился он, покрутив головой, – я понял, что не хочу жить без тебя! И еще понял, что, не помирившись со своими родителями, никогда не примирюсь с твоим образом жизни. Поэтому и решил быть примерным сыном.

– Не знаю даже, что и сказать…

– Скажи, что любишь меня! – предложил Райан.

– Мало сказать – люблю. Я обожаю тебя! – призналась Мэделин.

Он улыбнулся и заключил ее в свои объятия.

– Ну, это уж слишком!

– Да, именно обожаю! Я так благодарна тебе за все, что ты для меня сделал!

– Я довольно эгоистичный. Больше старался для себя, чем для тебя.

Откинув назад голову, чтобы видеть его лицо, она спросила:

– Может, ты старался для нас обоих?

– Да, я делал все, лишь бы мы были счастливы!

Раздался громкий плач Лейси. Мэделин вырвалась из его объятий.

– Пойду успокою ее.

Райан повесил свою шляпу на крючок.

– Я с тобой! Я так привязался к ней! Когда Лейси была у Ангуса на ранчо, вся забота о ней лежала исключительно на мне! – гордо заявил он.

– Она с тех пор очень изменилась! – улыбнулась Мэделин.

Райан обнял ее за плечи, и так, бок о бок, они поднялись вверх по лестнице.

Они выкупали Лейси, надели на нее розовую пижамку и уложили малышку в постель. Райан начал рассказывать Лейси сказку, но девочка, не дослушав, крепко заснула.

Мэделин была на седьмом небе. Никогда еще ей не приходилось чувствовать себя такой счастливой. Она была благодарна небесам за то, что Райан стал терпимее к окружающим и изменил свои взгляды на жизнь.

Откинув голову назад и глядя ему в глаза, она спросила:

– Почему ты раньше мне во всем не признался?

Райан обнял ее и тихо сказал:

– В одном маленьком городке служил молодой шериф. И вот однажды он повел себя как самый настоящий трус. Но это было в первый и последний раз в его жизни.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.