Текст книги "Дай мне шанс"

Автор книги: Сьюзен Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)

Лицо Форгона побагровело.

– Так, а откуда взялись двенадцать процентов?

– От Сэнди, – спокойно сообщил Майкл.

В голове Форгона заработал калькулятор. Если у него тридцать процентов, у Марка Бергина десять, а у Сэнди теперь девять… Его взгляд метнулся к Раскину. Голос Криса все еще оставался решающим. Внезапно он вспомнил, что о передаче акций следует сообщать держателю самого большого пакета. Его лицо так и лучилось самодовольством, когда он цитировал этот пункт.

Майкл улыбнулся и был уже готов протянуть нужную страничку из контракта, когда у него за спиной открылась дверь. Предположив, что это Эллен, или Сэнди, или обе вместе, чтобы не лишать их удовольствия, он выдержал паузу.

– Майкл, тихо окликнула его Мэгги.

Майкл обернулся. Лицо помощницы было белее мела.

В этот миг он испытал странное чувство. Эллен опаздывала. И не звонила.

– Сэнди на проводе, – сообщила Мэгги. – Тебе нужно поговорить с ней.

Сэнди?

Озадаченный, Майкл встал. Почему Сэнди звонит? Почему она не приезжает? И что случилось с Мэгги? Когда он вошел в офис, присутствующие повернули к нему такие же белые лица.

– Она на твоей частной линии, – сказала Мэгги.

Майкл зашел в своей кабинет и снял трубку.

– Сэнди, – позвал он, – где ты? Почему не едешь? – Потом торопливо, словно желая заглушить сигналы, которые ему посылало подсознание, добавил: – Мы только что подошли к самому приятному моменту.

– Майкл… – проговорила Сэнди, и голос ее прервался. – Я в больнице. Эллен…

Дубина страха вмяла его в пол. Трубка чуть не хрустнула в его руке.

– Что с ней? – выкрикнул он.

Сэнди колебалась, будто пытаясь набрать побольше воздуха.

– Кое-что случилось, – произнесла она. – На Малхолланд. Ее машина перевернулась.

Ужасные видения поплыли перед глазами.

– Где она сейчас? – наконец выдавил он.

– Ее привезли в больницу… – Сэнди запнулась, а потом выпалила: – Она в операционной. Доктор велел найти тебя побыстрее, он сказал… он сказал, может не хватить времени.

Выскочив из машины, Майкл вбежал в двери отделения неотложной помощи и огляделся.

Сэнди ждала его. Она схватила его за руку, прежде чем он ринулся на поиски.

– Где она? – снова выдохнул он.

– Все еще в операционной.

Крошечная вспышка облегчения. Значит, жива. Он посмотрел на Сэнди и увидел перемазанные тушью щеки.

– Доктор хочет поговорить с тобой, – сообщила она. – Надо сказать ему, что ты уже здесь.

Майкл остался стоять, а Сэнди подошла к медсестре. Та посмотрела в его сторону, что-то шепнула Сэнди и исчезла за дверью с непрозрачными стеклами.

Сэнди вернулась, и они сели на скамейку. Вокруг ни души. Майкл поборол густую волну ужаса. Он должен держаться и вынести все, что скажет ему хирург.

– Есть еще кое-какие детали, – спокойно проговорила Сэнди. – Крис мертв. Его застрелили.

Глаза Майкла закрылись.

– Я присутствовала при этом, – добавила она.

Она ждала, желая понять, хочет ли Майкл слушать дальше, но он молчал.

– Я ехала через две машины от них, – начала она, готовая остановиться в любую секунду. – Издали казалось, будто Эллен пыталась рулить. Машина гуляла от бордюра к бордюру. Я не видела, кто сидел в «мерседесе»… – Она сделала паузу, глотая комок. – Дорога была извилистая. Так много поворотов… – Она снова была там, переживала все заново, и ее снова охватывали ужас и невыносимое бессилие.

Она взглянула на Майкла. Он смотрел в пространство.

– Я не видела, как машина перевернулась, – продолжала Сэнди. – Когда мы миновали поворот, она уже стояла на крыше. Кто бы ни был в «мерседесе», должно быть, видел нас.

– Нас? – переспросил Майкл.

– Я ехала в такси, – объяснила она. – Водитель связался с полицией, как только понял, что происходит. Даже раньше самой катастрофы, поэтому копы прибыли очень быстро.

Она хотела рассказать, как страшно ей было. Как она помчалась к машине Эллен и как оттащил ее в последнюю минуту водитель, сказав, что автомобиль может снова перевернуться. Поэтому ей пришлось ждать, рыдая и молясь на траве рядом с Эллен, висевшей на своем ремне безопасности и упиравшейся головой в крышу машины. Ее лицо было обращено к Сэнди. Тонкая струйка крови текла из уголка рта, а на груди был целый океан крови. Сэнди не знала, жива она или мертва.

А по другую сторону машины свисала из окна половина мертвого Криса. Нижняя часть его тела была размозжена и намертво зажата, пистолет валялся в пыли на обочине.

Но Сэнди больше ничего не сказала Майклу, желая пощадить его.

– Что ты там делала? – наконец спросил он.

Сэнди обвела коридор беспомощным взглядом.

– Сама не знаю, – прошептала она. – Я узнала, что они встречаются, Эллен и Том, и… не знаю, я не могу это объяснить. Мне просто надо было поговорить с ними. Но к тому времени, когда я приехала, они уже разошлись. Я увидела, как Эллен и Крис выезжают из ворот, и потом этот «мерседес» появился из переулка и поехал следом за ними. – Она вздохнула. – Я сначала не обратила внимания, сам знаешь, сколько лимузинов на этой дороге…

– Мистер Маккен? – Это вернулась сестра.

Майкл испуганно поднял глаза.

– Доктор сможет поговорить с вами через несколько минут, – сообщила она. – Пожалуйста, пойдемте.

– Что там? – спросил Майкл, вставая. – Она выкарабкается?

– Доктор все вам объяснит, – тихо и монотонно ответила сестра, и страх снова окатил его ледяной волной.

– Я подожду здесь, – сказала Сэнди.

Майкл обернулся.

– Свяжись с Виком Уорреном и попроси, чтобы он сообщил Мэтти, – попросил он. – Потом позвони Клоде.

– А как насчет родителей Эллен?

– Я им позвоню, когда узнаю… – Он запнулся, затем снова заговорил: – После того как я поговорю с доктором.

* * *

Он ждал доктора в маленькой комнатке, тщетно пытаясь душой соединиться с Эллен. Неясные мысли одна за другой мелькали в голове, например, а кто вытряхивает мусор из корзины, что стоит рядом, а картина на стене – это оригинал или копия? Он смотрел на стулья и спрашивал себя, сколько сотен человек уже сидели в этой комнате до него. Он долго не отрывал глаз от пятна на ковре, на нем его мозги заклинило, казалось, навсегда.

Потом Майкл стал думать о фильме и о том, что сейчас съемки так или иначе остановятся, Мэтти вылетит следующим рейсом в Лос-Анджелес, а полиция или ФБР начнут расследование.

Он думал о Чамберсе, о том, насколько тот оказался прав, хотя даже Тому не дано было предугадать, что у дома Вика Уоррена Эллен поджидают люди Галеано. Позднее Майклу сообщат о мнимых дорожных рабочих, перекрывших шоссе на протяжении двух миль. И о «жучках», установленных у них в доме и на рабочих телефонах Эллен. Он даже докопался до звонка Эллен, о котором она ему не рассказала.

Но это потом. А сейчас он сидел в маленькой комнате на седьмом этаже северного крыла больницы, меньше чем в пятидесяти ярдах от места, где пытались спасти ее жизнь. Все, что он сейчас мог, – это изо всех сил стараться быть сильным ради нее, а еще – мысленно разговаривать с ней. Он говорил, как он ее любит, и просил, чтобы она простила ему его глупость и гордыню. Он убеждал: он верит, что ребенок его, он уже привязан к нему всем своим сердцем. Но теперь, должно быть, слишком поздно, младенец не смог бы пережить такую катастрофу. Майкл вспоминал о моментах в ванной, когда он прикасался к ее животу, обнимал сразу обоих и чувствовал, как они все сливаются воедино. Что стало с ее телом теперь? А ребенок…

Не в силах сдержаться, он заплакал. Ничего бы не произошло, если бы он воспротивился их встрече с Чамберсом в доме Уоррена. А он согласился, желая выказать ей свое доверие, хотя на самом деле желал, чтобы Эллен была вместе с ним, когда юристы заверяли передачу его акций ей. Еще один жест доверия.

Но теперь не время разбираться в жестоких причудах судьбы. Майкл заставил себя подумать о Чамберсе и о том, как он перенесет произошедшее, когда узнает. Майклу нелегко это представить, поскольку его собственная вина была запредельна. Безусловно, Тому, уже потерявшему любимую женщину, будет тяжело, и он наверняка станет считать себя ответственным за трагедию с Эллен, как и за детей в Колумбии.

Дверь открылась, вошел хирург.

Майкл встал.

– Мистер Маккен, я доктор Миллз. – Врач протянул руку. Его волосы были скрыты шапочкой, маска на тесемках болталась на шее. Зеленые глаза ничего не выражали.

Майкл пожал протянутую руку.

– Как она? – прошептал он.

Доктор помолчал.

– Боюсь, неважно, – наконец ответил он.

Майклу вдруг захотелось ударить его, прижать к стене и заорать, что он лжет.

– Последствия катастрофы серьезны, – продолжал врач, – но благодаря ремню безопасности не угрожают жизни. Пуля в грудь – вот причина главного беспокойства и всех проблем.

Глаза Майкла округлились. Никто не сказал ему, что в Эллен стреляли.

– Мы сумели удалить пулю, – продолжал хирург, – но повреждения, которые она причинила… она прошла слишком близко к сердцу… левое легкое в опасности… пытаемся остановить кровотечение… У нее повреждены легочные артерии, и в этом причина кровотечения непосредственно в легком.

Лицо Майкла посерело. Нет, все это не имеет никакого отношения к Эллен, это какое-то кино.

– Каковы ее шансы? – наконец сумел он сформулировать вопрос.

Хирург замялся.

– Мне жаль, мистер Маккен, – проговорил он, – но боюсь, следует приготовиться к самому плохому.

– Нет! – вырвалось у Майкла. Он смотрел на хирурга гневными, отчаянными глазами. – Вы должны спасти ее, – прохрипел он. – Вы должны.

– Я обещаю, мы сделаем все возможное.

Майкл кивнул.

Хирург подождал секунду, прежде чем начать:

– Мы сделали кесарево сечение сразу после того, как ее доставили к нам. У вашей жены уже начались схватки. – Он сделал паузу, ожидая вопросов. – Это мальчик, – сообщил доктор.

Майкл тупо смотрел на хирурга.

Миллз позволил себе слабо улыбнуться и кивнул:

– Да, он родился, он это сделал. Парень небольшой, но в полном порядке. Малыш в родовом блоке, вы сможете увидеть его позже.

Майкл провел рукой по лбу. Внезапно он почувствовал себя настолько обессиленным, что ноги отказывались его держать.

– Как моя жена? – спросил он. – Когда я могу увидеть ее?

– Я сообщу вам, как только…

Дверь открылась, вошла медсестра:

– Остановка сердца.

Доктор вылетел в коридор, прежде чем Майкл успел понять сказанное. Когда наконец он поднял глаза, он увидел Сэнди.

– Меня ждет полиция, – сказала она.

Майкл кивнул, глотая слезы. Вышел в коридор и сел обратно на скамейку.

Сэнди присела рядом.

– Медсестра сказала мне о ребенке. Это хорошая новость.

Он подался вперед и закрыл лицо ладонями.

– Это мой, – проговорил он через некоторое время. – Ты полагала, что это не так, но даты… Он мой.

Сэнди молчала, уставившись в пространство. Она уже поняла. Если бы ребенок был меньше, он бы не выжил, а семь месяцев – это просто прекрасно. Медсестра не могла ошибиться. И потом, разве женщина с моралью Эллен согласилась бы сказать Майклу, что отец – он, если бы это не соответствовало правде? Потому она и приняла акции. А Сэнди, значит, ошиблась. Как они, должно быть, смеялись над ней! Но сейчас это не трогало ее.

– Прилетает твоя мать, – сообщила она Майклу. – Мэтти в пути.

Он не хотел этого слушать, поскольку это лишь подтверждала реальность кошмара.

– Нужно позвонить ее родителям, – вспомнил он и уже встал, а затем повернулся к Сэнди: – Ты связалась с Томом?

Она покачала головой.

– Я не знаю, где он, – ответила она, и ее лицо внезапно стало каким-то потерянным. – Он выписался из гостиницы.

Майкл схватился за голову.

– Я забыл! – воскликнул он. – Том улетел в Колумбию.

Лицо Сэнди стало белее прежнего.

– Но ему туда нельзя, – возразила она. – Они убьют его.

Майкл смотрел на нее и не мог понять: как они докатились до этого? Потом, вспомнив, что время не на его стороне, он пошел искать телефон, чтобы позвонить родителям Эллен.

Глава 22

Монитор, фиксирующий работу сердца, висел над операционным столом. Его электронные часы показывали четыре сорок три.

К четырем сорока восьми пятеро мужчин снова отчаянно боролись за жизнь Эллен. Операция длилась больше двух часов, и казалось сомнительным, что она выдержит. Но работа сердца стабилизировалась, а медики сумели остановить кровотечение.

Майкл сидел в коридоре. Приехала Роуз, агент Эй-ти-ай и близкая подруга Эллен, привезла ему кофе и пончики. После кофе ему стало гораздо лучше, хотя тело не избавилось от напряжения, и ощущение нереальности происходящего тоже осталось.

Майкл уже видел младенца, крошечное, беспомощное существо, он лежал опутанный трубочками под стеклянным колпаком. Он был весь красный и сморщенный. Что-то там не ладилось с его легкими, хотя акушерка сказала, что все нормально и есть вполне серьезные основания для оптимизма. Майкл долго смотрел на него, сердце колотилось, и он отчаянно молил Бога о том, чтобы Эллен смогла увидеть их дитя и быть рядом с ним, когда он станет большим и сильным.

Пока он не дал ему имени, хотя одно приготовил на всякий случай. Он не хотел это делать без Эллен.

Пока что он ждал. Пройдет несколько часов, прежде чем Мэтти или родители Эллен доберутся сюда. И он еще подумал, что скоро, после Сэнди, полиция захочет поговорить с ним.

Поскольку съемки длились всего пару недель, никакого голосования акционеров проведено не было, Тед Форгон позвонил Вику Уоррену и велел переделать роль Рейчел. Если Мэтти уезжает со съемок, то это не повод для задержки в работе.

Сэнди первой узнала о нововведениях Форгона. Проведя час за беседой с полицейскими, она вернулась в гостиницу и нашла сообщение от Вика Уоррена. Он требовал, чтобы кто-то поставил Форгона на место, причем немедленно, иначе он, Вик Уоррен, все бросит и уедет.

Она позвонила Крису Раскину и попросила его сейчас же приехать во «Времена года». Потом она попыталась дозвониться до Алана Дэя в Колумбию, но никто не ответил. В это время самолет, в котором летел Том, по-видимому, находился на полпути к Майами, откуда он возьмет курс на Боготу. Она снова взялась за телефон и поговорила с Мэгги, попросив ее оставить сообщение для Тома в аэропорту Майами, чтобы он непременно связался с ней. Она должна сообщить ему об Эллен и, если повезет, заставить вернуться, действия Форгона должны его убедить.

К пяти часам вечера стало ясно, что Том не объявится. Она пробовала не принимать это близко к сердцу, уверяя себя, что он, вероятно, не получил сообщение, а вовсе не отказывается с ней говорить. Она снова соединилась с Мэгги, желая выяснить, не звонил ли он туда, но нет, и от Майкла тоже никаких известий. Сэнди восприняла это как хорошую новость, значит, Эллен жива.

В следующий час агент по связям с общественностью совершил чудо, и Сэнди оказалась в лос-анджелесской студии Си-эн-эн, готовясь к телемосту с Нью-Йорком. Она должна стать первым гостем вечерней программы в прямом эфире у Ларри Кинга. Весть о несчастном случае с Эллен уже вовсю муссировалась масс-медиа. Обычно интерес не угасает в течение часа или двух, поэтому Сэнди должна была выложиться сейчас, когда к инциденту привлечено внимание.

Она рассказала людям Ларри Кинга о стрельбе, и это стало главной приманкой. Они взволновались – весьма лакомый кусок для передачи, американцев должен задеть тот факт, что какой-то колумбийский наркоделец способен дотянуться из тюремной камеры до американских граждан, причем не где-нибудь, а в самой Америке! Вдобавок ко всему прочему жертвой стала женщина, одна из исполнительных продюсеров фильма о Рейчел Кармеди, американской журналистке, которая, как помнят большинство зрителей, была убита в Колумбии.

Где-то в глубине души Сэнди понимала, что, если бы Том Чамберс узнал о ее намерениях, он предпринял бы все, чтобы удержать ее от этого шага. Но его не было рядом. Да, она подвергала себя опасности, чтобы остановить Теда Форгона и, возможно, Тома Чамберса тоже.

Пятнадцать минут и пара рекламных пауз – вот и все ее интервью. Теперь вся нация и половина мира знают, что племянники Эрнана Галеано – Густаво и Джулио Сапата вместе с колумбийским негодяем по имени Сальвадор Молина похитили и убили Рейчел Кармеди. Они также узнали, что Галеано нанял людей, чтобы запугать тех, кто работает над фильмом, и что в Эллен Шелби Маккен стреляли наемные убийцы Галеано. Она рассказала и о приказе Галеано убивать по ребенку в день, чтобы добиться прекращения съемок картины и спасти своих племянников. Сэнди закончила тем, что Том Чамберс сейчас отправился в Колумбию, желая спасти колумбийских детей от смерти, но этот его поступок равен самоубийству.

Когда она вышла из студии, ее ожидали Крис Раскин и агент по связям с общественностью, они жали ей руку и поздравляли. Она чувствовала себя ужасно усталой, и ей отчаянно хотелось свежего воздуха, и побольше. Они вывели ее на улицу, Раскин дал ей телефон, чтобы она позвонила в больницу узнать, нет ли каких новостей.

Оказалось, Эллен перевезли из операционной в отделение интенсивной терапии. Следующие двадцать четыре часа будут решающими, если она сумеет их пережить, то появится шанс выкарабкаться. Майкл постоянно при ней, хотя Эллен все еще не пришла в сознание и, судя по всему, не скоро придет.

Сэнди вернулась в гостиницу, оставив Криса Раскина с агентом по связям разбираться, как они намерены обращаться с волной паблисити, которая, несомненно, уже готова на них накатить. Ей надо побыть одной, чтобы осуществить дальнейшее, то, о чем она даже не упомянула Крису.

У себя в номере Сэнди села за ноутбук и написала письмо, потом разослала его по электронной почте Майклу, Тому, Алану Дэю, Крису Раскину, Зельде Фрей и подруге Несте. «После интервью, которое я только что дала в прямом эфире, – написала она, – моя жизнь находится в опасности. Поэтому я исчезаю на некоторое время и буду там, где никто не догадается меня искать. Пожалуйста, не волнуйтесь. Я буду продолжать следить за новостями, и когда станет безопасно, вернусь». А в письме к Тому Сэнди добавила: «Не знаю, не подвергла ли я тебя еще большей опасности, но я молюсь, чтобы это заставило колумбийские и американские власти остановить убийства детей и удержать тебя от мести».

Сэнди закончила, упаковала ноутбук и оставила его вместе с другими вещами в камере хранения гостиницы, взяла такси и поехала в аэропорт. К девяти часам вечера ее уже не было на американской земле.

Эллен пережила следующие двадцать четыре часа и двадцать четыре часа после них. Она лежала в отделении интенсивной терапии, опутанная трубочками и проводами настолько плотно, что к ней было трудно подступиться. Она все еще не пришла в сознание, и хотя по-прежнему не было никакой гарантии, но появилась надежда, что она выкарабкается. За эту надежду Майкл и цеплялся так же упорно и отчаянно, как она цеплялась за жизнь.

Он сидел подле нее час за часом, держал за руку, смотрел сквозь провода и трубки на ее бледное, в синяках и свеженаложенных швах, лицо. Ее грудь поднималась и опадала с помощью специального аппарата; на полу, у ног Майкла, стояло еще одно устройство, соединенное с ее телом где-то под ребрами, и там булькали пузырьки воздуха. В нос вставлена трубочка для воздуха. К рукам подведены капельницы для внутривенного вливания, а к груди прикреплены датчики, идущие к множеству мониторов.

Он говорил с ней тихо, настойчиво и с любовью. Иногда он шутил, иногда убеждал, настаивал, иногда плакал. Он говорил ей, как ему жаль, что он причинил ей столько страданий, он признавался, что не оказался тем мужчиной, который ее достоин, когда она впервые сказала ему о ребенке. Он винил себя в бессмысленной гордыне и идиотизме, не позволявшим ему поверить, что младенец его. Но поскольку Майкл знал, что для нее нет ничего важнее их сына, он потратил много часов, размышляя о маленьком мошеннике, лежащем под специальным колпаком. Медсестры говорили, что его развитие идет семимильными шагами, но Майклу все еще не разрешали подержать его. Доктор сказал, что как только младенца вынут из-под колпака, он сможет взять его на руки и почувствовать себя настоящим отцом.

Майкл составил длинный список имен, он спрашивал Эллен, какое ей нравится, но пока ответа не получил. Он ругал себя за то, что из него вышел никчемный муж, он даже не может придумать имя сыну, которое жена одобрила бы. Майкл говорил ей, что он очень надеется, что они не поссорятся из-за этого. В списке есть несколько имен, вполне подходящих для парня.

На третий день доктор объявил, что Эллен вполне готова дышать самостоятельно. Поскольку она так и не пришла в сознание, пришлось оставить пластмассовую трубку, ведущую к легким. Она могла все еще дышать с ее помощью, но доктор рекомендовал отключить прибор.

Когда наступил этот момент, в крошечную палату, набитую аппаратурой и освещенную странным зеленоватым светом, набились врачи и медсестры, и напряжение достигло такой силы, словно вот-вот могло что-то взорваться. Они разрешили Майклу остаться, и он, заледенев от ужаса, наблюдал, как врач в последний раз проверил дыхание Эллен и положил руку на выключатель. Он еще раз оглянулся на Эллен и спокойно отключил прибор. Все ждали, тишина повисла в комнате. Волны на экране, показывавшем работу сердца, становились беспорядочными. Майкл запаниковал и уже сам собрался нажать на выключатель, но врач схватил его за руку и кивнул на Эллен. Слабо, очень слабо ее грудь поднималась и опускалась. Она дышала сама.

Слезы полились из глаз, и Майклу вдруг стало смешно – все пожимали ему руку, поздравляли его, ведь они не могли поздравить Эллен, хотя так гордились ею. Когда все ушли, он снова сел рядом с ней и, наклонясь, сообщил, как сильно любит ее.