Текст книги "Безрассудство любви"

Автор книги: Сьюзен Липиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

Глава третья

Утешая ее, Макс думал, что заслуживает хорошей взбучки. Это он виноват в том, что она плачет. Да, она предала его, но его предательство по отношению к ней было еще хуже. Из-за его глупости она почувствовала себя отвергнутой. Она должна была бы ненавидеть его. Ей следовало бы обозвать его ублюдком, а не виснуть у него на шее и не рыдать, как будто она сама во всем виновата.

Через минуту-другую он усадил Элизабет в кабину своего пикапа, забрал сумочку из ее машины и бросил на сиденье рядом со своей шляпой. Элизабет поблагодарила его.

– Не за что, – отозвался он, закрывая дверцу и включая зажигание. Макс посмотрел на Элизабет. Пряди мокрых волос прилипли ко лбу и щекам. Белая блузка промокла насквозь, под полупрозрачным материалом без труда можно было различить лифчик и контуры ее сосков.

Мгновенно почувствовав возбуждение, Макс выругался про себя, перевел взгляд на приборную панель и развернул машину.

По дороге Макс пытался занять ее разговором, чтобы не думать о том, что случилось наверху.

– Ты покрасила волосы? Они стали намного темнее.

Элизабет шмыгнула носом и достала из сумочки бумажный платок.

– Больше никакой перекиси.

– Я думал, это был твой натуральный цвет.

– Удивлен? – вяло спросила она.

Он заметил, что она похудела. Лайза Джейн никогда не была полненькой, но такой, как сейчас, он ее раньше не видел. Она казалась более хрупкой, более уязвимой, чем он помнил ее.

Макс решил сделать ей комплимент и бодрым голосом произнес:

– Ты… капитально похудела.

В ответ он услышал только отрывистое «спасибо». Она продолжала смотреть в окно.

Этот неловкий разговор лишний раз напомнил ему о тех днях, когда они могли болтать друг с другом без умолку. Говорила в основном Лайза Джейн. Макс тогда шутил, что секс был единственным средством восстановить хоть ненадолго тишину. Хотя, и занимаясь сексом, они производили немало шума. Черт побери, им было здорово вместе!

– Машина совсем новая, – заметила Элизабет.

– Купил через день после приезда. Не представляю себе, как буду перегонять ее в Аризону.

– Слышала, что ты много выиграл в лотерею несколько лет назад.

– Да. Как бы мне хотелось, чтобы родители порадовались. А не суждено…

– Я очень сожалею о Гарри. И Марта… Они могли бы пожить подольше.

– Да… Конечно. – Дождь забарабанил по крыше пикапа с удвоенной силой. – А как твои родители?

– Переехали во Флориду пять лет назад. Я не видела их с похорон Джона, когда вернулась в Олтон.

Макс понимал, что их родители были разные люди. У него – фермеры. У нее – горожане, они так и не смогли жить сельской жизнью. Родители Лайзы Джейн считали, что Макс Уайлдер простоват для нее.

Однажды ее отец сказал Максу, что убьет его, если он втянет их девочку в неприятности. Мистер Браун не знал, что его дочка сама искала неприятностей. Как говорится, в тихом омуте черти водятся. Хорошенькая малютка Лайза Джейн обладала бурным темпераментом. Как было не полюбить ее за это! Но в ее глазах Макс видел отчаяние и одиночество. Только спустя годы Макс понял, почему она так настойчиво говорила о детях и браке, – она просто искала любви, которой была лишена в собственном доме. А с Джонни она получила то, что хотела. Поэтому так и тосковала по нему.

– Да, не стоило заговаривать о твоих родителях… прости, – сказал он. – Мне-то с моими повезло, конечно, хоть и понял я это не сразу.

– Твои родители были уверены, что солнце всходит и заходит над тобой. Твоя мама говорила, что тебе нужно просто перебеситься. Она знала, что ты рано или поздно остепенишься.

– Слишком поздно это случилось. Жаль, что они не увидели… Ну, хватит обо мне. Что привело тебя обратно в Олтон? – Макс посмотрел на Элизабет долгим, пристальным взглядом.

Она отвела глаза.

– Мать Джона пригласила меня пожить с ней.

– Разве тебе не хотелось иметь собственный угол?

– Видишь ли, Макс, Бернис была сама не своя от горя. Подумать только, сын умирает раньше матери!

Макс подумал, что Лайза Джейн этого бы точно не пережила. Она так любила детей! Хотела, чтобы у нее их была целая дюжина.

– Макс!

– А?

– Почему ты замолчал?

– Я думал.

– О чем?

– О том, что случилось наверху.

– Неужели мы не можем просто забыть об этом? – взмолилась Элизабет.

Макс хотел, чтобы она правильно поняла его, чтобы не чувствовала себя униженной.

– Дай мне сказать… и больше я к этой теме не вернусь, – пообещал он. – Я не то чтобы передумал тогда, Лайза Джейн. Я был не готов… Ты могла бы забеременеть.

– Вряд ли, – пробормотала она.

– Ты глотаешь пилюли?

– Я не сплю с кем попало, если ты это имеешь в виду.

– Я ничего не имею в виду. Я просто спрашиваю, и все.

– Зачем мне предохраняться, когда Джон умер?

– Но почему ты так уверена?

– По состоянию здоровья!

Господи, что с ней? Неужели… Его уже одолевали ужасные предположения.

– Ты больна?

Элизабет заметила, как напряглись его руки, сжимавшие руль, а лицо побледнело.

– Это не рак, – сказала она. Макс облегченно вздохнул. Ее это тронуло. Но ему незачем знать, что менструации прекратились у нее полгода назад. – Если бы я могла забеременеть – чего я не могу, – я бы не стала подвергать себя риску. Я не забыла, какие чувства у тебя вызывают дети. Ты слишком часто повторял, что не горишь желанием стать отцом.

– Я говорил, что не готов стать отцом. Это, черт возьми, большая разница! И я не был готов к женитьбе. А ты не могла ждать. Тебе не терпелось стать миссис такой-то, и ты упорхнула с Джонни.

– Все было совсем не так, – задумчиво проговорила она.

– А как, Лайза Джейн? В то Рождество я был дома в отпуске и, когда вернулся в Германию, много думал о нас. Домой я собирался возвращаться с обручальным кольцом – для тебя. И вдруг ты присылаешь мне письмо, где сообщаешь о вас с Джонни!

Элизабет была возмущена до глубины души таким пересказом истории. Получалось, что она его подло обманула. Элизабет больше не проронила ни слова. И оставшееся до Олтона расстояние они проехали молча.

Подъехав к защитным заграждениям из мешков с песком в деловой части города, Макс опустил стекло, и мелкий дождь тут же ворвался в кабину. К пикапу подошел охранник в форме и зеленом дождевике. Это был совсем еще мальчик, возможно даже не окончивший школу. Когда он уточнил, где они живут, и вежливо попросил объяснить причину появления в запретной зоне, Лайза Джейн перегнулась через сиденье и протянула в окно свои водительские права. Макс почувствовал спиной ее теплые груди, и огонь, разгоревшийся чуть раньше в доме, вспыхнул с новой силой. Лайзе Джейн достаточно только прикоснуться к нему – и он готов.

Макс неловко заерзал на сиденье, заметив, что мальчишка с вожделением поглядывает на разливавшуюся соловьем Лайзу Джейн. Какого черта она так ему улыбается?

Макс повернул голову и раздраженно шепнул ей на ухо:

– Скоро ты с ним распрощаешься, черт побери?

Как только охранник опустил желтую пластиковую ленту, давая им проехать, Лайза Джейн спросила:

– Чего ты злишься?

– Я просто смертельно устал, – проворчал Макс. – Единственное, чего я хочу, так это завалиться спать на неделю.

Он развернул пикап и поехал к тому месту, где стоял дом Маккензи. Нижняя улица была почти полностью затоплена водой.

Макс припарковал пикап у обочины, рядом с кирпичным зданием, надел шляпу и открыл дверцу кабины. Он хотел помочь Элизабет выйти из машины, но, схватив свою сумочку, она успела выскользнуть раньше, чем он подошел к дверце с ее стороны. Элизабет быстро зашагала к дому, но вдруг дорогу ей преградил бурный поток в сточной канаве.

Макс решительно вошел и без слов подхватил Элизабет на руки.

– Черт бы побрал твои босоножки, – пробормотал он, пробираясь через поток.

– Мои теннисные туфли промокли, пока я возилась в подвале. – Элизабет не хотела признаваться в том, что надела босоножки специально для него.

Она поблагодарила Макса, когда вновь оказалась на земле, но он усмехнулся так, будто перетаскивать через лужи женщин, у которых хватало ума надевать босоножки в такую погоду, было его обычным занятием.

Элизабет помахала рукой Тагу Маззи, стоявшему под зонтиком возле насоса – на другом конце дома. Она вошла в дверь следом за Максом. В прихожей Стив Уолфорд разговаривал с Бернис Маккензи, матерью Джона.

Худенькая пожилая женщина с сединой в волосах ласково улыбнулась Элизабет. Когда взгляд ее упал на мокрую блузку и длинную юбку Элизабет, в глазах женщины появилось беспокойство.

– Зачем, ради всего святого, ты так вырядилась – в такой дождь? Где твои джинсы? И ботинки? Да ты вся мокрая!

– Ну, не вся. – Элизабет забавляло, что Бернис заботится о ней, как о маленькой девочке.

Бернис увидела Макса, недоуменно вскинула брови, но, узнав его, тотчас улыбнулась.

– Мама… Стив, – начала Элизабет. – Вы оба помните Макса Уайлдера, не правда ли?

Стив обменялся с Максом рукопожатием.

– Рад снова видеть тебя, Макс. Поздравляю, как-никак девять миллионов, если не ошибаюсь.

– Шесть миллионов девятьсот тысяч, – поправил Макс с усмешкой.

– Я слышал, ты купил себе местечко в Аризоне и самолет. Приятно, что ты здесь – чтобы помочь земле предков.

– Всегда пожалуйста.

Бернис обратилась к Максу:

– А я все думала, зайдешь ли ты навестить меня, пока будешь в Олтоне.

Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Потом Макс как-то неловко протянул пожилой женщине руку:

– Здравствуйте, миссис Маккензи.

– Ты никогда не называл меня «миссис Маккензи», не делай этого и сейчас. – Проигнорировав его жест, Бернис раскрыла ему объятия.

Макс шагнул к ней и крепко обнял. Элизабет смотрела на них с умилением.

– Я очень сожалею о Джонни, – сказал он.

– Спасибо. – Бернис вздохнула. – Все не знала, как тебе сообщить. Хотела, чтобы ты приехал на похороны.

– Я… – Макс откашлялся, – я тоже хотел…

Бернис похлопала его по руке.

– Я так рада, что ты все-таки заглянул.

– Вообще-то это я затащила Макса в город, чтобы он починил насос, – вставила Элизабет.

– Меня не пришлось тащить, – возразил он.

– А почему бы нам не взглянуть на насос? – предложила Элизабет.

– Я сам ему все покажу, Элизабет. – Стив решительно остановил ее. – Ты сляжешь в постель, если снова промокнешь. И тогда не сможешь завтра поужинать со мной.

Взгляды обоих мужчин обратились к ней. Макс смотрел на нее с любопытством, Стив – как будто уже получил ее согласие поужинать с ним. Но к черту их обоих!

– Я, как и любой здесь, делаю свою работу, – вспыхнула она. – И что мне мокрая одежда? Идем, Макс!

Как только она повернулась к выходу, Макс положил ей ладонь на плечо.

– Он прав, Лайза Джейн. Останься в доме. Кроме того, я бы не отказался от чашки хорошего крепкого кофе.

Какая заботливость! Это не было похоже на Макса, по крайней мере на прежнего Макса. Когда-то она хотела, чтобы он не стеснялся своих чувств к ней. Но те времена давно канули в Лету. И все-таки Элизабет было приятно…

Она вздохнула и легким взмахом руки указала на дверь:

– Идите, джентльмены. Оставьте нам заботы об очаге и пище.

Стив хмыкнул в ответ на ее шутку. А Макс так озорно подмигнул, что сердце Элизабет екнуло.

Глава четвертая

Когда Макс со Стивом вышли, Элизабет направилась вслед за Бернис в кухню, чувствуя, что свекрови не терпится поговорить о Максе. На счастье Элизабет, в кухне они оказались не одни. Две женщины мыли посуду, трое детей резвились тут же, под ногами у матерей, и на детском стульчике крепко спал малыш.

Он вдруг проснулся, протер глаза и начал жалобно звать маму. Элизабет взяла его на руки и села за стол, убеждая, что мама скоро вернется. Та наполняла мешки песком, и ее смена должна была вот-вот закончиться. Маленький Дэнни, появившийся на свет через полгода после того, как его мать пришла в приют, не испытал жестокости своего папочки, как другие дети здесь. Темноволосый маленький мальчик привязался к Элизабет, которая всегда была очень ласкова с ним. Когда она качала его на руках, ей казалось, что это он ее успокаивает.

Вскоре Дэнни мирно засопел под разговоры взрослых. Бернис приготовила кофе и подсела за стол к остальным. За столом обсуждали плачевное состояние подвала. Элизабет заверила женщин, что делается все возможное и что, если дела пойдут совсем плохо и придется покинуть дом, никто из них не останется без крова. Немного приободрившись, женщины пошли наверх.

– Я скоро отнесу Дэнни, – сказала им Элизабет, испытывавшая материнскую радость оттого, что малыш прижимается к ней. Она уткнулась лицом в его шелковистые темные волосы и закрыла глаза, вдыхая знакомый любимый запах детской присыпки.

Ты хочешь ребенка от Макса, заговорил в ней внутренний голос, прорвавшись сквозь преграды, выстроенные здравым смыслом. Нет, возразила она себе. Но что, если бы он не остановился и ты бы забеременела?.. Нет, невозможно…

– О чем задумалась? – Бернис прервала ход ее мыслей.

Элизабет не хотела посвящать ее в свои проблемы. Вопреки здравому смыслу она все же надеялась на то, что сможет забеременеть.

– Я и не думала, что ты знаешь о возвращении Макса.

– Сэм Робертс зашел как-то утром и сказал, что Макс купил отличный пикап у его агента. – Бернис подошла к буфету и достала четыре большие керамические кружки. – Похоже, парень приложил все усилия, чтобы найти тебя.

– Он не искал меня.

– Но теперь это уже не имеет значения, верно? – Бернис поставила две полные кружки на стол. Она села напротив Элизабет и поднесла кружку ко рту. По ее глазам было видно, что она о чем-то догадывается. – Прошло два года, – сказала она ласково. – Я не буду держать на тебя зла, если ты снова сойдешься с ним.

Элизабет была очень удивлена, но не показала виду.

– Я ценю твое великодушие, Бернис. Однако не собираюсь ни с кем «сходиться». – Особенно с Максом Уайлдером, добавила она про себя.

– Я знаю, ты любила Джонни.

– Я очень его любила.

– Да… и мне отрадно это слышать. Ты была ему прекрасной женой. Такой, о которой можно только мечтать.

Она протянула руку через стол, и Элизабет сжала ее в своей. Между свекровью и невесткой существовала особая дружба. Элизабет могла рассказывать Бернис абсолютно все, не опасаясь порицаний и поучений с ее стороны.

Но Элизабет не хотелось говорить с ней о Максе Уайлдере. Она боялась тех чувств, которые сохранились у нее к Максу. Она по-прежнему неравнодушна к нему, однако о совместной жизни с ним не могло быть и речи.

Бернис слегка сжала руку Элизабет, потом выпустила ее и откинулась на спинку стула.

– Рано ставить на себе крест. Тридцать шесть лет – это не возраст.

– Я не ставлю на себе крест. Мне нравится помогать женщинам и детям. – Элизабет нежно погладила темные волосы Дэнни.

Бернис отпила немного кофе.

– Но как же внимание мужчин?

– Нет, – мягко возразила Элизабет. – Мне это не нужно.

– Если бы Джонни был жив…

– Он убедил бы меня быть разумнее, я знаю.

– Вы были чудесной парой, – сказала Бернис, потянулась и снова сжала руку Элизабет. – Помни мои слова: тебе надо заботиться о себе.

– Я постараюсь.

Элизабет взглянула на малыша на своих руках. У Бернис было основание для беспокойства. Элизабет прошла медицинское обследование, чтобы выяснить причину резкой потери веса и прекращения менструаций, и узнала, что всему виной стресс. Но сейчас ей не до Макса… Дэнни заворочался, и Элизабет стала укачивать его.

В этот момент в кухню вошел Макс.

– Ну, как насчет кофе? – Его громкий голос заставил Элизабет вздрогнуть, а Дэнни открыл глазенки.

Макс застыл на месте, взор его был прикован к ребенку.

Когда их взгляды встретились, Элизабет точно знала, о чем он думает. Он решил, что Дэнни – ее ребенок. Элизабет хотела разубедить его, но Дэнни зашевелился, требуя ее внимания. Элизабет погладила малыша по пухлой щечке и заметила, что руки ее дрожат. Дэнни засунул большой палец в рот и снова заснул.

Довольная тем, что ей удалось успокоить ребенка, Элизабет подняла глаза на Бернис, от которой не укрылось волнение невестки. Ничего от нее не скроешь!

Бернис встала и повернулась к Максу:

– Садись, я налью тебе кофе.

Повесив шляпу на спинку стула, Макс сел рядом с Элизабет.

– Твой?

Элизабет улыбнулась и помотала головой:

– Нет. Мать Дэнни наполняет мешки песком и скоро должна вернуться. – О том, по какой причине Дэнни с матерью оказались здесь, во время наводнения, она говорить не стала.

Макс так пристально смотрел на нее, что ей снова захотелось очутиться в его объятиях.

– Стив и Таг сказали, что здесь могут помочь только жевательная резинка и шнурки, – попытался сострить он. – Отправились раздобыть…

– А на самом деле насос можно починить? – спросила Бернис.

– Продержится еще немного. Но надо достать новый как можно скорее.

Бернис вздохнула, сказав, что при таком наводнении это невозможно. Однако Элизабет вдруг объявила, что достанет насос. Даже если ей придется объехать всю округу.

Макс поблагодарил Бернис, когда та поставила перед ним кружку. Отказавшись от сахара и сливок, он жадно отхлебнул крепкий кофе. Вообще-то глоток виски был бы сейчас более кстати, подумал Макс. Он не знал, что смутило его больше: то, что он ошибочно принял ребенка за сына Лайзы Джейн, или то, что он подслушал разговор двух женщин. Макс не мог понять, почему ему стало легче, как только выяснилось, что Элизабет не мать мальчика. А что до слов Бернис, то она не права. Если кто и был отличной парой, так это они с Лайзой Джейн.

Однако нежность, с которой Лайза Джейн говорила о своем покойном муже, наталкивала Макса на неприятную мысль. Неужели она и правда любила Джона Маккензи?

Звук шагов в прихожей заставил Макса очнуться от задумчивости.

Бернис подняла голову:

– Наверное, Стив вернулся.

Но это был не Стив Уолфорд. Это был долговязый, радостно улыбавшийся молодой человек в мокрой футболке и обрезанных джинсах.

– Привет, мама. Привет, ба.

Макс вопросительно посмотрел на Лайзу Джейн. Та опустила глаза. Он знал, что у нее есть сын, но не думал, что такой большой.

– Я решила, что ты помогаешь Джессике и ее родителям, – тихо произнесла Лайза Джейн, боясь разбудить малыша.

– Я больше им не нужен. И ведь надо проверить, не затопило ли наш подвал.

Совсем взрослый сын. Макс был ошеломлен. Лайза Джейн сказала, что не может забеременеть. У нее это здорово получилось лет шестнадцать назад. И мальчишка ни капли не похож на Джонни.

– Заходи. Познакомься, это старый друг твоего отца и мой… тоже. Макс Уайлдер. Он помогает нам чинить насос. Макс, это мой сын Бруди.

Макс встал и протянул руку:

– Рад познакомиться с тобой, Бруди.

– Взаимно. – В голосе мальчишки не слышалось особого энтузиазма. Зеленые глаза достались ему от Лайзы Джейн – Макс заметил это сразу.

– Извини, что уставился на тебя, но я не думал, что увижу такого здоровенного парня. Ты выше, чем твой отец, когда он был в твоем возрасте. Тебе, должно быть… шестнадцать?

– Пятнадцать, – поспешно вставила Лайза Джейн.

Макс огорчился. Если Бруди пятнадцать, тогда парень не может быть его сыном.

– Но мне исполнится шестнадцать совсем скоро, – сказал Бруди. – Мой день рождения – первого сентября. Через месяц с небольшим.

– Правда? – Макс взглянул на Лайзу Джейн.

Макс, не надо об этом! – умоляли ее глаза.

– Скоро, должно быть, получишь права. Уже приглядел себе машину? – спросил Макс у Бруди.

– Есть тут один пикап. Хоть и старье, но если починить его… – мечтательно протянул юноша.

– Соображаешь в этом деле? Тебя научил отец? – спросил Макс, хотя и знал, что Джон терпеть не мог возиться с двигателями.

Бруди пожал плечами:

– Да нет, как-то само собой получилось.

– Прямо как у меня. – Макс заметил, что Лайза Джейн неловко заерзала на стуле. – Тебе надо убедить маму следить за машиной. Ее машина заглохла сегодня днем у моего дома. Там и стоит.

– Неужели опять? – воскликнула Бернис.

– Да просто аккумулятор сел, – сказала Элизабет. – Завтра кто-нибудь отвезет нас с Бруди в магазин за новым.

– Я как раз собираюсь заехать за запчастями по дороге домой. Я отвезу тебя после того, как закончу с насосом.

Ливень все еще продолжался, когда Макс и Лайза Джейн подошли к грузовику. Ноги у Макса как будто были налиты свинцом. Несмотря на две чашки кофе, он не ощущал никакой бодрости. Последние силы ушли на этот проклятый насос!

– Давай ключи, – твердо сказала она, поеживаясь под дождем. – За руль я тебе не дам сесть. – Когда он принялся возражать, она рассерженно добавила: – Брось, Уайлдер! На дворе девяностые годы. Твое достоинство не пострадает, если позволишь женщине подвезти тебя.

Он криво усмехнулся, открыл дверцу на стороне водителя и протянул Лайзе Джейн ключи – перед тем как сесть на место пассажира.

Не глядя в его сторону, Элизабет завела мотор и тронулась с места. Пока они ехали по блестящим от дождя улицам Олтона, она сосредоточила все свое внимание на дороге и не заметила, что Макс наблюдает за ней.

Магазин запчастей был закрыт. На дверях они увидели написанную от руки записку, сообщавшую, что хозяин занимается спасением собственного дома. Внизу был указан номер домашнего телефона – на крайний случай.

Лайза Джейн сказала уставшим голосом:

– Даже если мы позвоним, ты слишком устал, чтобы ждать его, а потом еще и устанавливать аккумулятор.

– Что ты предлагаешь? – лениво спросил он.

– Предлагаю вернуться ко мне. Там ты немного отдохнешь и поедешь к себе. Сможешь сам вести?

– Как-нибудь справлюсь. – Макс улыбнулся. – У меня есть идея получше. Едем ко мне, а утром отправимся за аккумулятором.

– К тебе – на ночь?

– Ага.

– Но сегодня днем…

– Я совершил ошибку.

– Как и я.

– Ты их много наделала. Прежде всего, не надо было выходить за Джонни.

Макс ожидал, что она возмутится. Но Лайза Джейн продолжала разговор, как ни в чем не бывало:

– Если бы я и хотела провести с тобой ночь – чего я не хочу, – дома будут волноваться из-за моего отсутствия.

– Бернис?

– Бруди. И Энни, ей девять лет.

– А она похожа на Джона? Ведь Бруди… ну ничего общего с отцом… – Макс смотрел на нее вопросительно.

– Бруди не твой сын.

– Он родился первого сентября.

– Знаю, я тоже там была.

– А я был дома в отпуске две последние недели декабря. Это около девяти месяцев…

Элизабет молча гнала машину, почти не обращая внимания на дорожные знаки.

– И не говори мне, что ты спала со мной и с Джоном одновременно, – продолжал Макс. – Я не поверю.

– Спасибо за доверие. Ты прав. Двое – это слишком много для меня.

– Тогда…

– Успокойся, – сказала она и быстро свернула на повороте. – Бруди появился на шесть недель раньше.

– Черт!

Она резко крутанула руль и въехала на посыпанную гравием дорожку у двухэтажного дома. Затормозила. Потом повернулась к нему:

– Бруди очень тяжело переживал потерю отца. Я не хочу, чтобы он всю жизнь думал, что человек, которого он боготворил, был ему не отец.

– Значит, ты предпочитаешь, чтобы он боготворил мертвого отчима вместо меня – его настоящего отца?

– Мне следовало бы дать тебе пощечину.

– Но когда-нибудь он все узнает. И обвинит тебя за то, что ты скрывала от него правду.

Элизабет выключила мотор, понимая, что Макс не уйдет, пока все не прояснит для себя. Она посмотрела на дождь за окном.

– Если бы не ты, у меня бы его не было.

– Эй, вот тут я не виноват. Если бы ты сказала мне, что беременна, я бы женился на тебе.

– Ну конечно! – Ее взгляд говорил: «Знаем мы эти штучки». – Как же я забыла о твоем страстном желании жениться на мне.

– Я хотел сделать тебе предложение в мой следующий отпуск.

– И когда ты пришел к такому решению? До или после того, как узнал, что твоя прежняя подружка вышла замуж?

– Дебби не имела к этому никакого отношения.

Элизабет покачала головой.

– Дебби имела к нам самое прямое отношение. Ты никогда бы не посмотрел в мою сторону, если бы она не бросила тебя. Помнишь, когда ты узнал, что она вышла замуж? Зато я помню! Это случилось после твоего возвращения в Германию из того самого отпуска. Ты писал мне в январе, что ей нравится растравлять старые раны.

Макс был ошеломлен:

– Я так написал?

– Похоже, ты и не думал, что можешь обидеть меня тем, что все еще сохнешь по ней. Даже после трех лет со мной ты не мог забыть ее. Но ее замужество разбило все твои надежды в пух и прах.

– Я знаю, что не стал бы писать таких вещей, потому что это неправда. – Макс резко откинулся на сиденье. – Вот почему ты вышла замуж за Джона, несмотря на то что носила моего ребенка?! Ты хотела мне отомстить?

Элизабет закрыла глаза.

– Я получила твое письмо и в тот же вечер показала его Джону. Я хотела узнать у него побольше о тебе, действительно ли ты любил Дебби. Ведь он был твоим другом.

– Как выяснилось – нет.

Она открыла глаза.

– Но мне он другом был, потому и не смог смотреть, как я мучаюсь из-за тебя. Он сказал, что ты подонок, если можешь упоминать в письме ко мне о своих шашнях с Дебби.

– Значит, прочитав письмо, он тоже решил, что я жажду вернуть ее? – Макс провел по лбу рукой.

– Нет, он знал об этом и раньше. Он сказал, что ты несколько месяцев тяжело переживал из-за того, что она бросила тебя. – Элизабет рассмеялась, но в ее смехе слышалась горечь. – Он не знал, что ты переживал настолько, что спал со мной.

– Я просто не хотел говорить ему о нас.

– Как мило.

– Ты сама ему рассказала?

– Я рассказала ему все, включая то, что ты назвал меня Дебби, когда занимался со мной любовью в первый раз.

Макс вздрогнул:

– Ну и сукиным же сыном я был!

Элизабет грустно улыбнулась:

– Джон сказал то же самое. Еще он сказал, что я заслуживаю парня получше.

– Он имел в виду себя?

– Не совсем так. Он сказал, что, будь я его девушкой, он обращался бы со мной как с королевой.

– Хитрец, – пробормотал Макс.

– Нет. Джон был не похож на тебя, когда дело доходило до девушек.

– Конечно, нет. Но ты выбрала его, а не меня.

– Все было не так. Это была… случайность.