Текст книги "Греховный соблазн"

Автор книги: Сьюзен Джонсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Глава 24

Владелец кабачка показал, где живет доктор, и вскоре Макс, по-прежнему держа на руках Кристину, барабанил в дверь, оглушительно зовя на помощь.

Открыла зевающая, полусонная служанка, но Макс так рявкнул на нее, что она пулей помчалась будить хозяина.

Макс разводил огонь в гостиной, когда в комнату вошел пожилой врач.

– Моя жена очень больна, – объяснил Макс, вскакивая. – Вы должны спасти ее.

Это была не мольба. Не просьба. Приказ.

Доктор взглянул на посетителя, отметил, что тот вооружен до зубов и говорит по-немецки с американским акцентом, и, подойдя к женщине, лежавшей на полу у камина, едва не спросил, что за трагедия тут произошла. Женщина была завернута в соболью накидку, сделавшую бы честь даже королеве. Доктор снова обернулся к незнакомцу:

– Кто вы?

– Маркиз Вейл. Она… умирает, – запинаясь, выговорил Макс. – Сделайте же что-нибудь!

Доктор встал на колени рядом с Кристиной и, мгновенно узнав ее, резко вскинул голову:

– Что вы с ней сделали?

— Боже, нет… никогда…

– Я знаю эту женщину. Вы не ее муж.

Доктор, хмурясь, принялся считать пульс больной.

– Не важно, кто я и кто вы. Только сделайте для нее все возможное, – потребовал Макс, – или я вас убью.

Старик насмешливо покачал головой:

– И кто же тогда вам поможет?

Но Макс ничего не слышал и не понимал. Устремив на доктора взгляд, исполненный безумной скорби, он выхватил револьвер и прицелился.

– Это ни к чему, – спокойно заметил доктор, поняв, что незнакомец не владеет собой. – Я сделаю все, что в моих силах. Княгиня – мой хороший друг.

Из Макса словно выкачали воздух. Он мгновенно обмяк.

– Простите, я еще никогда в жизни не боялся так…

– Не стоит извиняться, – добродушно заверил доктор. – Ваша реакция вполне понятна, если учесть, что с ней сотворили. – Он приподнял веко Кристины. – Она давно болеет?

– Нет, еще ночью была совершенно здорова. Именно это и странно.

– Позвольте посмотреть, что у нас тут, – пробормотал доктор, разворачивая мех.

Макс наблюдал за ним, то и дело поглядывая на часы. Им ни в коем случае нельзя пропустить последний поезд.

– Похоже, она отравлена, – решил наконец доктор, снова укутывая Кристину. – Хотя это может быть такой формой инфлюэнцы. Симптомы болезни такие же тревожные, и она развивается быстро. Однако слизистая рта распухла, а это заставляет подозревать отравление, и скорее всего мышьяком.

– Я прикончу подонка! – воскликнул Макс.

– Вряд ли это сейчас уместно. Самое главное – позаботиться о безопасности княгини. И вам нельзя оставаться тут. Князь вас найдет.

– Мы едем последним поездом. Пожалуйста, проводите нас до побережья. Вы видите, как отчаянно она нуждается в вашей помощи. Деньги не имеют значения, вы получите все, что попросите.

– Княгиня всегда была добра ко мне и жителям деревни, а вот ее муж…

Неприязнь в его голосе была очевидной.

– Вы вернетесь завтра. Она… она будет крайне благодарна за помощь.

Старый доктор немного поколебался, вероятно, опасаясь мести князя. Но человеколюбие победило.

– Сейчас возьму саквояж, – резко бросил он, вставая. – И велю служанке отменить все визиты пациентов.

– Спасибо, – выдохнул Макс, облегченно улыбаясь. – Огромное спасибо.

Он не отходил от Кристины, пока доктор собирался, и, когда тот вернулся, помог ему напоить ее водой. Она сумела проглотить несколько капель, открыла глаза и, казалось, узнала Макса.

– Я везу тебя домой, – прошептал он. – Мы едем домой.

И подумал, что она услышала его. Однако доктор с тревогой отметил, что частота пульса падает.

Они добрались до станции за несколько минут до отхода поезда, но благодаря дружбе доктора с кассиром им дали отдельное купе. Макс внес Кристину в вагон и, держа ее на коленях, с тревогой наблюдал, как ее грудь вздымается все медленнее и слабее. Он знал, что это означает, и продолжал молиться. В отчаянные часы, пока поезд мчался сквозь ночь, он торговался со всеми мистическими духами и божествами, которые слушали его в эту ночь, умоляя о помощи, обещая все на свете, если они не дадут Кристине умереть. Запинаясь, с трудом припоминая полузабытые детские молитвы, он обещал отныне жить праведной жизнью, если ее не заберут у него, клялся в вечной благодарности, если на молитвы ответят, лихорадочно заклинал высшие силы…

Он шептал Кристине названия городов, мимо которых они проезжали, уверяя, что теперь они куда ближе к Англии, пересчитывая все уменьшающиеся мили, пытаясь объяснить, что они скоро будут дома. Когда они пересекли границу Франции, Макс пообещал, что скоро повезет Кристину в Париж и скупит все товары в модных лавках и все наряды знаменитых кутюрье. Малейший трепет ресниц поддерживал в нем надежду.

– Смотрите, смотрите, – шептал он доктору. – Она меня слышит.

На протяжении всего путешествия в Кристину старались влить как можно больше жидкости: доктор объяснял, что вода вымоет из ее организма мышьяк. Такое лечение, однако, было всего лишь полумерой, не только для пациентки, но и для того, кто любил ее.

Макс не мог вынести сознания того, что ничем не может ей помочь.

Разве что утешить.

Эту ночь Кристине удалось пережить, а к утру даже доктор стал несколько оптимистичнее высказываться относительно перспектив выздоровления своей пациентки. Пульс стал более наполненным, дыхание – более глубоким, и лицо, напоминавшее серую маску смерти, чуть порозовело. Когда они добрались до побережья, где Максу удалось снять яхту, на которой они должны были пересечь залив, доктор немедленно уложил Кристину в постель.

Закрыв за собой дверь крохотной каюты, Макс проводил доктора на берег.

– Я в вечном долгу перед вами, – заверил он, вручив доктору внушительную сумму в марках. – Если вам когда-нибудь что-то понадобится, только попросите. Ну а едва Кристина выздоровеет, я позабочусь о том, чтобы князь никому больше не создавал проблем.

– У меня в округе много друзей. Сомневаюсь, чтобы князь посмел причинить мне вред.

– Тогда моя месть будет исключительно личной.

– Обычно я не одобряю насилия, но в этом случае готов сделать исключение. Однако будьте осторожны: этот человек готов на любую подлость.

Но Макс пренебрежительно отмахнулся:

– Жду не дождусь, когда увижу его физиономию, искаженную страхом.

– Возможно, прежде всего вам следовало бы позаботиться о безопасности, как вашей, так и княгини.

– Об этом не волнуйтесь. Да и Гансу не сойдет с рук все, что он натворил. Кто-то должен его наказать.

– Желаю вам удачи, – со вздохом кивнул доктор.

Морское путешествие подействовало на Кристину благотворно, а свежий ветер буквально оживил: во всяком случае, она несколько раз открывала глаза, да и Макс все время твердил, что они скоро будут в Англии. Она даже улыбнулась, когда он объявил:

– Вижу дуврские утесы!

Когда яхта уже входила в гавань под резкие крики чаек, она впервые заговорила:

– С-спасибо…

– Спасибо за то, что любишь меня, – прошептал он в ответ.

Ее улыбка была слабым подобием той, сияющей, которую он так хорошо помнил.

Пять часов спустя они уже были в Минстер-Хилле. И когда экипаж подкатил к дверям и Кристина услышала приветственные крики мальчиков, выбежавших навстречу матери, у нее даже слезы навернулись.

Они буквально ворвались в карету и принялись обнимать лежавшую на руках у Макса Кристину. Оба плакали и украдкой вытирали слезы, поскольку считали себя слишком взрослыми для таких сантиментов.

– Берт сказал, что ты приедешь! – завопил Фриц. – Я так и знал, так и знал!

– Он сказал, что Макс может добиться всего на свете, – более сдержанно вторил Джонни, хотя его улыбка была такой же широкой.

– Но прежде всего нужно уложить вашу маму в постель и накормить теплым бульоном… дать чаю…

– И булочек с черникой! Мама! Ты обязательно должна попробовать булочки с черникой, которые печет здешняя кухарка! – воскликнул младший, в полной уверенности, что теперь, когда мать рядом, мир снова обрел прежние краски.

– 3-зву… чит… чуд-десно… – выдавила она свое самое длинное предложение за последние сутки. И только сейчас Макс понял, что она вне опасности.

Она со своими мальчиками.

Она свободна.

Она дома.

Кристина быстро выздоравливала, становясь с каждым днем все сильнее. К середине недели она уже могла встать с постели и добраться до стула. Макс каждый вечер сносил ее вниз к ужину, где мальчики наперебой перечисляли события минувшего дня. Но к концу недели Макс осознал, что расправу с Гансом откладывать больше нельзя.

После их возвращения Том Лоусон дважды побывал в Минстер-Хилле, обсуждая возможность получения доказательств давней женитьбы Ганса на кузине, и сегодня как раз должен был привезти с вечерним поездом свой последний отчет.

– Хотя плодом этого союза явился теперь уже восемнадцатилетний сын, в церковных и светских книгах отсутствуют соответствующие записи. Вернее, соответствующие страницы попросту вырваны.

– Деньги делают все, – цинично усмехнулся Макс. – А как насчет свидетелей? Вы никого не нашли?

Поверенный покачал головой.

– Но я не сдаюсь.

– Наймите еще помощников, – велел Макс. – Хотя Кристине стало лучше, она смертельно боится, что Ганс украдет мальчиков.

– Разве ему совладать с вашей армией?

– Я так и говорю, но логика бессильна против ужаса. И не без основания: Кристина едва не погибла от его руки.

– Вероятно, хорошо рассчитанный шаг. Марлена снова беременна.

Макс резко выпрямился:

– Откуда вы знаете?!

– Я плачу практически каждому слуге в этом городишке. Тайну открыла служанка повитухи. Роды ожидаются весной.

– В качестве акта христианского милосердия я, возможно, не пристрелю его до того, как родится ребенок.

– Вам вообще не следует его убивать. Черт возьми, Макс, вы проведете всю жизнь в тюрьме из-за этой глупой выходки!

– Кто сказал, что убийца обязательно попадется? Том раздраженно вздохнул: тема беседы была отнюдь не нова.

– Это идиотизм, но вы, разумеется, на все готовы.

– Не считаете, что он заслуживает смерти?

– Я знаю не менее сотни людей, заслуживающих смерти.

– Вы знаете не тех людей. Но с Гансом необходимо разделаться, все равно – цивилизованным или иным способом.

– Наверное, вам стоит спросить Кристину, хочет ли она, чтобы его кровь была на ваших руках.

– Никогда! Она и без того достаточно страдала по его вине. Я не стану впутывать ее во все это, и, надеюсь, вы поймете почему.

– Да-да, – буркнул Том. – Разумеется. Но вам не удастся вечно держать его на расстоянии. В отличие от вас, дорогой мой, он сражается не оружием. И уже приехал в Лондон, вознамерившись подать на вас иск за похищение жены. Чарлз Гордон показал мне сегодня утром его жалобу. Он требует десять миллионов в возмещение убытков.

– Жадный ублюдок!

– Можно подумать, вам это неизвестно. А что говорит Кристина о том войске, которое день и ночь патрулирует ваше поместье?

– Она не знает точно, сколько человек я нанял. Им велено не приближаться к дому.

– Но не можете же вы всю жизнь просидеть в осаде! —Макс устало потер лоб:

– Знаю. Просто хотел, чтобы она набралась сил, прежде чем оставить ее на несколько дней.

– Чтобы расправиться с ее мужем.

Макс сухо усмехнулся:

– Ее двоеженцем мужем, если мы когда-нибудь сумеем это доказать.

– Не сдавайтесь. Главное, что она в безопасности. Будьте благодарны хотя бы за это. Забудьте о мести. Вы получили все, чего добивались.

– Но он едва не убил ее, – напомнил Макс. – И заплатит за это.

– Разве вы судья и присяжные?

– Почему бы мне не сказать вам спасибо за прекрасную работу и оставить философские споры на потом?

– То есть когда вы вернетесь?

Макс едва заметно улыбнулся:

– Именно. Думаю, князю следует втолковать, что всякий поступок имеет последствия.

Этой ночью, держа Кристину в своих объятиях и любуясь потоками лунного света, струившимися в окна спальни, Макс сказал:

– Я должен отправиться в Лондон на день-другой. Том не может без меня обойтись. Срочные дела, дорогая.

– Тебе обязательно ехать?

– Не волнуйся, я ненадолго, – уговаривал он. – Мальчики тебя пока займут. И здесь вы в полной безопасности. Никто не ступит на землю поместья без моего разрешения.

– Ты уверен?

Ужас случившегося еще жил в Кристине. Кроме того, она была уверена, что Ганс обязательно отомстит за похищение жены и детей.

– Абсолютно. Никаких сомнений. Даю слово. Этого достаточно?

– И ты скоро вернешься?

– Обещаю.

Как только разделается с Гансом.

Глава 25

На следующее утро, перед тем как идти к Гансу, Макс встретился с Томом в его лондонской конторе.

– На случай если возникнут проблемы, – предупредил он, – и я не вернусь через час, посылайте подкрепление.

– И вы собираетесь пойти к нему в одиночку? Умоляю, подумайте хорошенько.

– Мне не нужны свидетели. Вы, как адвокат, должны лучше других это понимать.

– Я по крайней мере немедленно посылаю людей к дому князя, – настаивал Том, – и никаких споров. Не стоит доказывать свое мужество таким образом. И я хочу, чтобы вы вернулись домой, к Кристине, целым и невредимым. Пообещайте, что не предстанете перед судом за убийство.

– Вы будете счастливы узнать, что я решил последовать вашему совету. Исход будет не летальным… то есть не обязательно летальным.

– Я просто счастлив. Кстати, вам уже ясно, что иск князя потеряет всякий смысл, как только мы найдем доказательства более раннего брака?

– Если…

– Найдем. Это всего лишь вопрос времени.

– Прекрасно. Но это моя личная вендетта, – добавил Макс. – Долги нужно платить.

– Еще раз предупреждаю: будьте осмотрительны. Этот человек, как правило, действует чужими руками.

– Еще лучше.

– А может, и нет, если его хорошо охраняют.

– Он чересчур высокомерен. И привык, что перед ним все пресмыкаются. Ему и в голову не придет, что кто-то способен отомстить. Мой отец был таким, поэтому я хорошо представляю ход его мыслей.

– Ваша мать тоже оставила мужа, не так ли? Но все равно это не одно и то же.

Макс равнодушно пожал плечами:

– Почти. Они очень похожи: оба холодные, несгибаемые, упрямые и крайне эгоистичные. Отец не предполагал, что мать способна его бросить. Вот и Гансу в голову не приходит, что кто-то может пойти против него, потому что оба привыкли брать верх.

Том знал историю Макса. Весь Лондон бурлил, когда прелестная наследница американского фабриканта швейных машинок взяла сына и ушла от мужа, получив известие о смерти отца. Унаследовав огромное состояние, она смогла покончить с ненавистным браком, навязанным ей из-за титула маркиза.

– Однако ваш отец подал иск на огромную сумму и внакладе не остался. Ганс тоже требует возмещения.

– Мать с радостью заплатила, лишь бы избавиться от него. Он просто стремился выиграть дело, а я ему был совершенно не нужен. Как только адвокаты вручили ему чек, он снова пустился во все тяжкие, словно у него никогда не было семьи. Ганс преследует те же цели, только запрашивает куда больше. Инфляция, что поделать. Ничего, я позабочусь, чтобы он излечился от жадности, – язвительно объявил Макс.

– И я не смогу отговорить вас от этого безумия? ― Макс покачал головой.

– Что ж, желаю удачи в вашем сумасшедшем предприятии.

Макс поднялся.

– Мне не нужна удача. У меня есть кое-что получше.

– Не спрашиваю, что именно, на случай если вам потребуется защитник в суде.

– Да я бы не сказал, если бы даже вы спросили, – жизнерадостно заверил Макс. – Так что не беспокойтесь, это много времени не займет.

Судомойка в лондонском доме князя Цейса в удивлении отпрянула от странного посетителя.

– Это дверь для разносчиков, сэр, – пояснила она, приседая перед хорошо одетым джентльменом.

– Я тоже в своем роде разносчик, – вежливо ответил он, протискиваясь мимо нее на кухню.

Повар и слуги с любопытством уставились на него, но Макс невозмутимо прошествовал к черной лестнице, чтобы подняться на второй этаж. В конце концов они решили, что это какой-то владелец богатого магазина, у которого есть дело к управляющему.

Макс уже знал, что Ганс редко покидает дом до полудня. Недаром коллеги Берта следили за домом с той минуты, как князь прибыл в Лондон. Кроме того, он предполагал, что князь сейчас завтракает в малой столовой, окна которой выходят в сад.

Ему удалось незамеченным пробежать коридор и войти в комнату. Распахнув дверь, Макс вынул маленький «дерринджер», прицелился в лакея и тихо сказал:

– Вон.

Молодой человек уронил блюдо, которое как раз подносил хозяину. Яичница и дельфтский фаянс полетели на пол. Слуга, оцепенев от страха, уставился на незваного гостя.

– Убирайся, – еще мягче повторил Макс, показав на дверь коротким дулом пистолета. Лакей мгновенно исчез.

Не выпуская Ганса из виду, Макс быстро запер дверь.

– Что за театральщина! – брезгливо поморщился князь, отложив салфетку. – Вот что значит иметь мать-простолюдинку! Это ее воспитание!

– Кстати, о матерях, – учтиво заметил Макс, выдвигая стул и садясь. – Перед Рождеством я имел случай встретиться с вашей. У нее такой вид, словно всю жизнь коз пасла! – Положив «дерринджер» с перламутровой ручкой на стол, он вкрадчиво заметил: – Я, собственно говоря, пришел сюда не для того, чтобы обмениваться любезностями. Принес вам кое-что к завтраку.

Он вынул из кармана маленькую фарфоровую фляжку и положил ее на стол рядом с пистолетом.

– Вы что же, собираетесь пристрелить меня из этой игрушки? – пренебрежительно ухмыльнулся Ганс. – Им и муху не убьешь!

– Не согласен. Двух пуль в голову вполне достаточно. Люди покрупнее, вас падали замертво.

Ленивое равнодушие в тоне Макса вызвало небольшой тик в правом глазу князя, но спеси не убавило.

– Вы, американцы, все как один – буйная наглая шваль.

– Ну, не всем же быть сдержанными доброжелательными людьми вроде вас, дорогой князь, – протянул Макс. – Правда, сам я никогда не убивал человека беспричинно.

– Если у кого и есть причина, – парировал князь, – так это у меня! Вы соблазнили и похитили мою жену.

Макс развалился на стуле.

– Немного неточно. Кристина не ваша жена, как вам хорошо известно, учитывая, что сначала вы женились на Марлене.

– Вы с ума сошли, – холодно бросил Ганс.

– Только последний идиот мог считать, что правда не выплывет наружу. И скоро у меня будут доказательства.

– Сомневаюсь.

– Будут. Кстати, поздравляю, вам кажется, предстоит стать отцом в четвертый раз? Собственно говоря, именно это и спасло вам жизнь. Я действительно собирался убить вас, но теперь придется удовлетворить свою склонность к насилию менее категоричным образом.

– Вам это так не сойдет… ничего не сойдет! – взорвался Ганс. – Сейчас здесь будут мои слуги.

– Может быть, – спокойно ответил Макс, – но вас не слишком здесь любят, проклятый бесчеловечный ублюдок. А вот вам плохо придется, потому что я в отличие от вас вооружен. И потому что вы трус, способный мстить лишь тем, кто слабее. Но я не уйду, пока не отплачу за все страдания, причиненные Кристине.

Князь действительно считал, что слуги придут на помощь, но минуты шли, а никто и не думал взламывать дверь. Куда девалось его чванство? Он все больше нервничал, понимая, что имеет дело с безумцем: разве есть другое определение для этого человека, который ворвался к нему средь бела дня и угрожает убить?!

– Но… мы можем прийти к соглашению? – выдавил он. Былое хладнокровие покинуло его, на лбу выступили капли пота.

Макс невесело усмехнулся.

– Еще бы, – заверил он и, подвинув ближе бокал для воды, поднял со стола фляжку, отвинтил крышку и насыпал в воду странный порошок серого цвета с металлическим блеском. – Надеюсь, вы узнали, что это такое?

Кровь отлила от лица князя.

– Если я правильно рассчитал дозу, вы не умрете, – заверил Макс и, пожав плечами, добавил: – Жаль, что наука так неточна. Вы, должно быть, столкнулись с этой же проблемой, когда пытались отравить Кристину. Интересно, скоро ли планировали устроить похороны? Через месяц? Через неделю? Впрочем, какая разница, если любовное гнездышко под боком, чудовище вы этакое!

Тут князь имел неосторожность глянуть ему в глаза, и то, что он там увидел, заставило его окончательно потерять самообладание. В комнате остро запахло мочой.

– Вижу, вы понимаете серьезность ситуации. Хотя благодаря моему поверенному, – неохотно признался маркиз, – вам дан шанс выжить. Я предпочел бы пристрелить вас на месте, но он считает, что после вашей смерти мне придется долго оправдываться перед судом. Так что это, вероятнее всего, вас не прикончит. Впрочем, по чести говоря, мне плевать, сдохнете вы или нет. – Он рывком подвинул бокал Гансу. – Только попробуйте расплескать, и я всажу вам пулю между глаз. Наказание беспокоит меня куда меньше, чем мнение поверенного, поскольку моя яхта уже под парами, а Штаты неохотно выдают Англии своих граждан, даже если те считаются преступниками. Но выбор за вами. Две меткие пули или мышьяк.

Ганс задыхался так, словно пробежал десять миль. Лицо позеленело. Ручьи пота текли по щекам.

– Даю десять секунд на размышления. У меня сегодня много дел.

Макс взглянул на часы и стал бесстрастно считать вслух. На девятой секунде Ганс схватил бокал и выпил. Макс раздраженно поморщился: ему страстно хотелось пристрелить князя.

– И еще одно, – вкрадчиво заметил он. – Если выживете, не смейте ни одной живой душе обмолвиться о том, что здесь произошло. Иначе я сделаю так, что вы будете умирать медленно и мучительно, моля о скором конце. Поверьте, содрать кожу с человека дюйм за дюймом не так легко и требует много времени.

Ужас в глазах Ганса не принес того облегчения, на которое рассчитывал Макс, и он вдруг удивился собственной жестокости. Неужели он действительно настолько неумолим в своей ярости?

Минут десять Макс равнодушно наблюдал, как валяющийся на полу человек дергается в конвульсиях. Рука его лежала на пистолете: потребность выстрелить так и не угасла, и в глубине души он все еще надеялся на возможность положить конец жалкому существованию мерзавца.

Но Ганс не пытался сопротивляться. Только вздрагивал и стонал. Кожа приобрела неприятный желтовато-зеленый оттенок. Его вырвало прямо на ковер, прежде чем он потерял сознание.

Только тогда Макс подошел к окну и забрался на подоконник.

Женщина, которую он любил, была частично отмщена. Но разве существует возмещение за потерянные двенадцать лет жизни?!

На улице он встретил людей Тома и вскоре уже рассказывал поверенному несколько смягченный вариант своих приключений.

– Так и думал, что проблем не будет, но если князь позже найдет в себе мужество вызвать меня на дуэль, пристрелю его как собаку. В любое время. В любом месте. По правде сказать, я едва удержался, чтобы не спустить курок. А пока мои наемники в Минстер-Хилле будут охранять Кристину. Кстати, вы можете примерно сказать, когда мы получим копии церковных записей или найдем сговорчивых свидетелей?

– Недели через две, а может, и раньше.

– Серьезно? Вы настолько уверены?

– Кто-то вырвал страницы. Мы их отыщем.

– Поэтому вы и стоите каждого пенни тех огромных гонораров, что я плачу, – лениво заметил Макс.

– Мы почти рядом. Вот настолько. – Том сблизил большой и указательный пальцы.

– Можно сказать Кристине? Ужасно хочется ее обрадовать.

Поверенный чуть поколебался: недаром осмотрительность была его второй натурой.

– Почему нет? – улыбнулся он наконец. – У меня хорошее предчувствие.

– Ваше хорошее предчувствие – мое хорошее предчувствие, – весело кивнул Макс, вставая. – И на этой жизнерадостной ноте я удаляюсь в Минстер-Хилл.

– Кстати, я говорил вам, что на прошлой неделе Берт прислал своего племянника?

– Так вот он, ваш туз в рукаве! Я слышал, что он мастер на все руки.

Том слегка приподнял брови:

– Мне тоже так говорили.

– Может, мне стоит по пути домой выбрать свадебный подарок?

– Вполне вероятно.

– А как насчет даты венчания?

– Недели через две… никаких проблем.

– Ох, по-моему, вы что-то знаете, но не хотите сказать.

– Определенного ничего. Пока. У меня еще нет документов.

– Значит, еще нет, но будут.

– Не смею отрицать.

– Насколько это точно?

– Весьма и весьма.

– Да, игрок из вас неважный, – ухмыльнулся Макс.

– В моей профессии подобные качества недопустимы.

– Но я назначаю день свадьбы.

– Разумеется.

– С меня и этого довольно. Увидимся в церкви.

И Макс, помахав на прощание, вышел из комнаты.