Текст книги "Соната любви"

Автор книги: Сьюзен Барри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 2

Девушка в очаровательном вечернем платье выпрямилась и обернулась. При виде Мелани она недоуменно вскинула брови, затем нахмурилась, и ее взгляд стал надменным.

– О, неужели? – протянула она. – Можно мне узнать, кто вы такая?

– Безусловно. – Мелани постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно, хотя… она еще ни разу в жизни не испытывала такой ярости.

Прекрасное постельное покрывало из голубого атласа (его подарил сэр Джеймс, когда Мелани только поселилась здесь) валялось на полу. Скомканные простыни закинуты в другой конец спальни. И даже наволочки сдернуты с подушек. А расчески и косметика сметены с туалетного столика в открытый ящик комода. Его содержимое – носовые платочки и перчатки – теперь перемешаны с духами и баночками с кремом! Там же лежала фотография родителей Мелани, которая раньше красовалась на прикроватном столике.

Мелани побагровела от гнева и готова была растерзать нахалок. Но потом оправилась, заставила себя сосчитать до десяти и успокоиться. В конце концов, эти женщины – гостьи нового баронета. Она не должна проявлять грубость. Теперь дом принадлежит сэру Люку, у Мелани нет здесь больше никаких прав.

– Я Мелани Гренджер, – ровным голосом произнесла девушка. – Через пару дней я переезжаю. Я надеялась оставить эту комнату за собой до отъезда. Но если она вам так нужна, я сейчас же перенесу свои вещи в другое помещение. Но в таком случае вам придется подождать до вечера. Я собиралась принять ванну и привести себя в порядок.

Мелани устремила полный решимости взгляд сначала на одну захватчицу, потом на другую. Пожилая дама, весьма приятная на вид женщина, с добрым открытым лицом, сконфузилась. Молодая, необычайно красивая натуральная блондинка, явно скандинавка, на мгновение опешила. Скудное освещение комнаты только добавляло ей шарма. В глазах у незнакомки появился неприятный кошачий блеск. Ее недовольный взгляд из-под густо накрашенных ресниц словно говорил – эта девушка не привыкла, чтобы ей прекословили.

– Но моя мама устала, – возразила она, – и мы не желаем ждать! – В ее речи скользил легкий, но ощутимый акцент, полностью гармонирующий с ее обликом иностранки. – В доме не хватает прислуги. Мне пришлось самой готовить ванну! И маме никто не помог распаковать вещи! Я не могу понять, о чем только думает сэр Люк! Почему содержит такой дом без слуг…

– Сэр Люк прибыл в особняк впервые за много лет, – объяснила Мелани, стараясь изо всех сил остаться вежливой. – Я полагаю, большинство людей согласятся, что в наше время возможность держать дворецкого и экономку, а также приходящих горничных и повара – это большая удача. Если бы миссис Эдгерли знала, что вы прибудете сегодня, а не в конце недели, уверяю вас, дом был бы полностью готов к приему гостей. Но все получилось неожиданно. Вам необходимо принимать это в расчет.

– Если миссис Эдгерли служит здесь экономкой, боюсь, она не компетентна. Иначе дом всегда был бы готов к приезду гостей!

Мелани нервно закусила губу.

– Вы не совсем понимаете. Здесь проходил ежегодный весенний ремонт. Он просто еще не закончен.

– Хорошо управляемый дом ухожен и не нуждается в весеннем ремонте. Но речь сейчас не о том. Моя мама пожелала поменять комнату. Ваша показалась нам подходящей… ну, почти подходящей. – Молодая женщина брезгливо поморщилась. – Вы говорили, будто съезжаете через пару дней. Так что ничего страшного, если съедете прямо сейчас. Но вы так и не ответили, что вы здесь делаете. – Взгляд зеленых с кошачьим прищуром глаз, как шпилька, вонзился в Мелани. – Мне требуется ясность, дабы избежать неловкости. Вы ведь не из числа прислуги?

– Нет, – тихо подтвердила Мелани.

– Но у вас была какая-нибудь должность? Вас нанял сэр Джеймс? Вы работали у него сиделкой?

– Нет.

– Тогда… – Аккуратные дуги бровей изогнулись еще сильней. – Вы личный секретарь? Ассистентка?

Мелани собиралась произнести «нет» в третий раз, когда гонг возвестил о начале ужина. Вообще-то первый звук гонга означал лишь то, что в кабинете подают коктейли, но мать златокудрой красавицы забеспокоилась.

– Инга, нам пора, иначе опоздаем к ужину! Сэру Люку это может не понравиться. – Пожилая дама обернулась к Мелани и смущенно улыбнулась. – Мне нет нужды менять комнату, – заверила она, – и мне неприятна мысль, что вам придется покинуть собственную спальню из-за мнения Инги, будто мне полезнее спать в комнате на южной стороне. Правда, я страдаю от ревматизма, мне необходимо тепло. Да и в комнате, где меня поселили, не оказалось ванной…

Мелани прервала ее.

– Вы останетесь в моей комнате, – пообещала она, улыбнувшись в ответ. – А я перееду в вашу… как только буду готова притронуться к вещам. – Девушка посмотрела на испачканные сажей руки. – Я разжигала камин. – Боюсь, выгляжу ужасно…

Инга уже спустилась на две ступени лестницы.

– Мама, пойдем. – Она с вызовом игнорировала Мелани. – Нам пора в столовую. Мы же не хотим разрушить остатки порядка в этом доме!

Но ее мать задержалась ненадолго, чтобы перекинуться парой слов с Мелани.

– Прошу прощения за ваши вещи, дорогая. Та фотография… я не хотела ее трогать, но Инга была уверена, что она не имеет значения. Моя дочь немного перевозбуждена. Видите ли, она впервые оказалась в таком огромном особняке. – Пожилая женщина огляделась вокруг с тревогой. Окружающая роскошь, по-видимому, была ей в новинку. – Очень красивый дом, не правда ли? Настоящий английский замок! В Швеции, откуда мы родом, все совсем иначе.

– Значит, вы из Швеции? – прошептала Мелани, зная, что Инга с возрастающим нетерпением ждет мать на лестнице.

– Да. Хотя я и англичанка. Я вышла замуж за Олафа Ларсена совсем юной. Тогда я не понимала, что делаю. Конечно же, муж забрал меня в Швецию. После его смерти мы с Ингой много путешествуем. Она красивая девушка, согласны? – Ее голос был наполнен материнской гордостью. – Все говорят, что она необычайно красива. А я готова истратить последний пенни, лишь бы купить ей подходящий наряд. Кстати, мы недавно были в Париже и прикупили замечательные вещички. А до этого ездили в Дурбан. Какая там стояла жарища!

Женщина напомнила вновь о том, почему так важно для нее южное расположение комнаты, и пояснила, мол, после Южной Африки она мерзнет. Мелани убедила даму, что переезд не составит труда, и собиралась уже уйти, как та вдруг ухватила девушку за руку и доверительно зашептала:

– Что вы думаете о сэре Люке? Я нахожу его весьма приятным. Несомненно, он очень богат. И полагаю, увлечен Ингой. Они вместе провели два Рождества в Швеции. Сэр Люк глаз с моей дочки не сводит, с тех пор как они знакомы. И то, что мы как бы случайно встретились в Дурбане, кажется мне подозрительным. Он наполовину американец, знаете ли. Его мать просто потрясающая женщина и невероятно образованная. Мне думается, она сильно повлияла на сына… Знаете, Инга призналась мне, будто сэр Люк хочет на ней жениться.

– А-а… неужели? – Мелани не смогла подобрать нужных слов. Ее сразило откровение пожилой дамы.

– Да. Чудесно, не правда ли? Мне приятно думать, что моя дочь станет хозяйкой всего этого!

И миссис Ларсен обвела восхищенным взглядом коридор с высокими каменными арками, украшенный дорогими коврами и портретами в золотых рамах. Коридор упирался в галерею, где было еще больше картин на стенах, а резные столики уставлены статуэтками, вазами и другими предметами роскоши.

Второй удар в гонг напомнил пожилой женщине об обязанностях гостьи. Виновато улыбнувшись Мелани, она поспешила вслед за дочерью. Инга к тому времени уже стояла у входа в библиотеку и с нетерпением следила за приближением матери. Миссис Ларсен неуклюже семенила по коридору в туфлях на высокой шпильке, дорогих, по последней парижской моде, но совершенно неудобных для ходьбы по толстым коврам. Мелани представила, какая сцена разыграется в библиотеке с появлением двух припозднившихся дам.

Если сэр Люк вознамерился жениться на Инге, девица, безусловно, важная гостья. Как и ее мать – будущая родственница. Несмотря на кажущуюся мягкость и радушие миссис Ларсен, новый хозяин, вероятнее всего, заключит невыгодную сделку, женившись на ее дочери. Во взгляде пожилой женщины мерцал алчный блеск. Мелани надеялась, что сэр Люк знает, с кем имеет дело.

Девушка пожала плечами и двинулась дальше по коридору. В конце концов, это не ее дело. Миссис Ларсен нравилась ей… в какой-то степени. Она приняла ванну и вернулась в свою старую комнату забрать вещи. Мелани почти не испытала сожаления, в последний раз оглядывая свое жилище. Она привыкла к мысли, что через пару дней навсегда покинет Вроксфорд. Без привычных вещей помещение приобрело жалкий вид.

Мелани решила помочь пожилой женщине устроиться в новой комнате. Она положила горячие грелки в постель миссис Ларсен, повесила ее одежду в гардероб, а белье аккуратно разложила по ящикам комода. Девушка была поражена огромной коллекцией обуви известных марок, стоившей, судя по всему, немалых денег.

Затем она спустилась на кухню по черной лестнице, соорудила себе подобие ужина и отправилась в новую спальню. Впервые в жизни девушка почувствовала себя одинокой в огромном Вроксфордском аббатстве. Мелани знала, что сейчас в поместье находится множество людей. Внизу собрались за ужином гости, но девушка не могла к ним присоединиться. А у прислуги много дел, не стоит отвлекать их от работы пустой болтовней. Чтобы развеять тоску, она включила радио.

В некотором роде Мелани была здесь посторонней… но никогда раньше она не чувствовала себя настолько чужой и никому не нужной.

Девушка встала рано, задолго до того, как мисс Ларсен оторвала златокудрую голову от подушки, чтобы выгулять Леди – свою молоденькую гнедую кобылу. По привычке Мелани позавтракала в дубовой столовой, где при жизни сэра Джеймса семья собиралась по утрам за столом. Миссис Эдгерли придерживалась старых традиций. Буфет в дубовой столовой ломился от блюд – жареный бекон, яйца, сосиски, говяжьи почки, омлет с грибами.

Мелани заставила себя съесть яйцо и тост с малиновым джемом, затем налила себе чаю из миленького серебряного чайника. Почти вся столовая утварь в доме была из серебра и дельфтского фаянса.

Девушка проверила почту. Два письма были адресованы ей. Она собралась прочесть их прямо в столовой, где через большие окна падал приятный утренний свет. Но тут Мелани заметила одного из вчерашних гостей – молодого мужчину с длинными светлыми волосами, в ультрамодной одежде. Он улыбнулся и приветливо помахал ей рукой. Очевидно, вознамерился перекинуться с Мелани парой слов.

Девушка решила по быстрому ретироваться. Подняться по второй лестнице наверх и запереться в комнате. Ей не хотелось мешать завтраку гостя нового баронета. Мелани поспешно допила чай и ушла, прихватив письма с собой. В коридоре на втором этаже она столкнулась с экономкой.

– Я рада, что нашла вас, мисс Мелани. – Женщина широко улыбнулась. После волнений вчерашнего дня к ней вернулось хорошее настроение. – Сэр Люк сказал, что желает вас видеть сразу после завтрака. Лично он завтракать не намерен. Гортон уже отнес ему чашку крепкого кофе в кабинет. Боюсь, сэр Люк недоволен вами. Я-то знаю, вчера вы были очень вежливы с гостями… даже когда миссис Ларсен выставила вас из спальни, что кажется мне возмутительным. – Миссис Эдгерли возмущенно поджала губы. – Я заявила Гортону, что меня никто не сможет выжить из собственной комнаты!

– Но в моем случае все по-другому, – заверила Мелани, хотя и была безмерно благодарна за поддержку. – У меня нет больше никаких прав в Вроксфорде. Я занимала одну из гостевых комнат.

– Сэр Джеймс всегда говорил, что эта комната – ваша, – настаивала экономка. Казалось, она расценивала любое слово покойного баронета как закон. – «Комната мисс Мелани», – называл он ее. И даже когда вы уехали во Францию, эта комната оставалась за вами. Только горничные заходили, чтобы протереть пыль. Теперь представьте выражение моего лица, мисс, когда я, как обычно в семь утра, вошла в комнату с завтраком на подносе и обнаружила миссис Ларсен в вашей кровати!

– О боже! Вы ее разбудили?

– Она велела мне забрать чай и принести кофе. Не понимаю, как люди могут пить кофе с утра пораньше! Это кощунство!

– Дело вкуса. Некоторые любят кофе, другие предпочитают чай. – Мелани решила иначе составить букет в вазе, стоящей на столике у окна, и вынула цветы. – Вы говорили, сэр Люк мной не доволен?

– Он с утра в плохом настроении… по крайней мере, мне так показалось. Он задал мне много вопросов о вас.

– И вы рассказали ему обо мне?

– Конечно, мисс. – Пожилая женщина смутилась. – Я сказала, что сэр Джеймс был вашим опекуном и завещал вам коттедж и то пианино в гостиной. Что вы уезжаете через пару дней. Он заявил, что никогда раньше о вас не слышал.

– Неудивительно, – заметила Мелани, втыкая розу между желтым и красным тюльпанами. Новый букет тоже не понравился девушке, и она решила переоформить его позднее. – Официально сэр Джеймс не был моим опекуном, – пояснила она. – Просто однажды взял меня к себе на воспитание, а затем отправил в школу. Я удивлена, что сэр Люк не прочел моего имени в завещании. Адвокаты должны были сообщить ему, что коттедж и некая сумма денег переходят ко мне. Сумма небольшая, но я смогу прожить на эти деньги, пока решусь стать ветеринаром или пианисткой. – Она рассмеялась. – Некоторые, слушая мою игру на пианино, настойчиво советуют мне стать ветеринаром!

– Какая чушь, мисс! – взволнованно воскликнула миссис Эдгерли. – Вы чудесно играете. Много раз Гортон и я слышали чудесные мелодии в вашем исполнении. К тому же сэр Джеймс не послал бы вас в Париж учиться в музыкальной академии, если бы не считал вас хорошей пианисткой.

– Он послал меня в Сорбонну, предполагая во мне талант. Я надеялась, что однажды стану такой, как мама, – буду разъезжать по миру, собирая огромные залы. Но беда в том, что таланта у меня нет. Я играю неплохо… только и всего. – Девушка нахмурилась. – Вам не кажется, что сэр Люк недоволен из-за пианино? Оно очень хорошее… великолепный инструмент. Возможно, он не желает с ним расставаться. Мне показалось вчера, кто-то играл… Может, мисс Ларсен?

– Не думаю. Скорее этот блондин с длинными волосами. Всю ночь у него из комнаты доносилась танцевальная музыка. А утром он разбудил меня, включив радио на полную мощность. Его комната расположена как раз над моей, – с отвращением произнесла экономка.

Мелани вздохнула с облегчением:

– Вы уверены, что не мисс Ларсен? Играла вчера на пианино, я хотела сказать… Музыка не походила на классическую, скорее на популярную. Но многие любят поп, и я в том числе.

Миссис Эдгерли презрительно фыркнула:

– А я нет. И если это мисс Ларсен вчера «музицировала» в гостиной, я буду только признательна, мисс, если вы заберете пианино. Из того, что мне удалось узнать от сэра Люка, ясно, что дамочки решили остаться здесь надолго.

Мелани кивнула:

– Да. Мне кажется, одна молодая особа решила остаться здесь очень надолго! Насчет остальных – я их не видела. Молодой человек с длинными волосами показался мне забавным. Полагаю, он покупает одежду на Карнаби-стрит.

– Не слышала о такой улице. Мне больше по душе двое других джентльменов, прибывших с сэром Люком, – призналась экономка. – Оба пожилые, представительные. Один очень мил. Несомненный джентльмен. Я всегда могу распознать настоящего джентльмена! – И она фыркнула вновь, на сей раз от гордости.

– Вы сноб, миссис Эдгерли, – укоризненно заметила Мелани. Она взглянула на часы. – О, мне пора. Сэр Люк велел прийти сразу после завтрака. А я закончила завтракать минут десять назад. – Она задумчиво посмотрела на пожилую женщину. – Я нагрубила вчера мисс Ларсен, – призналась Мелани. – Во-первых, не стала ничего рассказывать о себе. Вероятно, она решила, что я чересчур надменна. Ее мать была так искренне очарована Вроксфордом! Женщина понравилась мне… хотя и выселила меня из собственной комнаты! Вернее, не она, а ее дочь. Я застала мисс Ларсен швыряющей мои вещи по всей комнате, но не посмела и слова сказать!

Миссис Эдгерли закрыла глаза и произнесла фразу, которую обитатели поместья часто слышали из ее уст последние недели две:

– Если бы только сэр Джеймс был с нами!

Глава 3

Мелани постучала в дверь кабинета и получила разрешение войти. Сэр Люк рылся в ящиках письменного стола. Пол устилали бумаги, письма и выпотрошенные папки. Сейф для бумаг был открыт, а его содержимое перемешано.

Чтобы пройти к сэру Люку, девушке пришлось поднимать бумаги с ковра. Она также расчистила небольшую площадку возле стола, где ей придется стоять, ожидая обвинений или осуждения от нового баронета. На самом деле сэр Люк казался скорее рассеянным, нежели недовольным или возмущенным.

– Зачем люди хранят столько хлама? – воскликнул он, склонившись над планом поместья. – Эта карта датируется 1720 годом. У нее никакой практической ценности. Может, служащие музея ею заинтересуются, но только не я. В сейфе лежит порядка дюжины отличных современных карт, и, по крайней мере, они целы.

Мелани с интересом взглянула на карту:

– Никогда раньше такой не видела. Здесь Вроксфорд показан без пристроек. Восточное крыло достроили в 1740 году. А раньше дом был значительно меньше, что и показано на карте. Конечно, изначально здесь располагалось аббатство, очень обширное и важное. Основано оно было французами, как мне кажется, в 1482-м.

– В 1483-м, – поправил сэр Люк.

– О да. Я припоминаю наш спор с сэром Джеймсом. Он был противником такой поздней датировки. Он считал, будто аббатство основали на пятьдесят лет раньше официальной даты.

Сэр Люк достал портсигар и закурил.

– Садитесь. – Он кивнул в сторону стула. – Я хотел с вами побеседовать. Если честно, мне о многом надо с вами поговорить. – Его карие глаза блеснули. – Но сначала позвольте выразить восхищение вашими знаниями о древних постройках. Вдобавок к умению разводить камин, быть на побегушках, заменяя перезагруженную работой прислугу, играть на пианино и выпрашивать лошадей и коттеджи у впечатлительных старых джентльменов вроде моего дяди, скажите, есть у вас другие способности, о которых стоит упомянуть? Как я понял, вы год отучились в Сорбонне. Миссис Эдгерли искренне полагает, что вы должны были унаследовать Вроксфордское аббатство, а не просто иметь возможность содержать лошадь в конюшне… не считаясь с моими желаниями!

Мелани зарделась от смущения.

– О, я уверена, миссис Эдгерли совсем иное имела в виду, сэр Люк. Она знает меня почти всю мою жизнь и, естественно, интересуется моей дальнейшей судьбой. Но когда вы приехали вчера в поместье, я знаю, миссис Эдгерли была счастлива. Вы Чарнок, а род Чарноков жил здесь с тех самых пор, как аббатство превратилось в замок баронета.

– О, неужели? – довольно сухо осведомился сэр Люк. – Скажите, продолжение рода Чарноков для вас так же важно, как и для миссис Эдгерли?

Мелани опустила взгляд на карту поместья:

– Вполне.

Мужчина затушил окурок в пепельнице и встал с кресла. Он принялся ходить взад-вперед по кабинету, наступая на разбросанные бумаги, карты и папки, ничуть не заботясь об их важности или ценности.

– Вы меня обманули! – воскликнул сэр Люк. – Намеренно ввели меня в заблуждение прошлым вечером. И я не вижу в том иной причины, кроме как посмеяться надо мной. Я принял вас за горничную, а вы не сказали и слова протеста! Помимо всего прочего вы передали мое поручение дворецкому. В результате Гортон снизошел до моей просьбы, и я смог облачиться к ужину в смокинг.

– Рада за вас, – так же сдержанно заметила Мелани.

– Неужели? – Мужчина устремил на нее тяжелый взгляд.

У девушки сложилось впечатление, что новый баронет всерьез недоволен. Но за его гневом скрывались и другие чувства. Мелани пока не могла угадать какие.

– А если бы у Гортона не хватило времени, чтобы погладить смокинг, – продолжил сэр Люк, – вы бы сделали это сами?

– Могла бы.

– Скажите, вы оказывали подобные услуги и сэру Джеймсу в благодарность за невероятную его щедрость к вам?

Мелани покраснела от гнева.

– Я никогда и ни о чем не просила сэра Джеймса, – ледяным тоном отозвалась она. – Для меня мой опекун всегда был образцом доброты и благородства. Я никогда не смогла бы отблагодарить сэра Джеймса за все, что он для меня сделал. Но если вы спросите, почему он был так щедр, у меня нет ответа! Я до сих пор теряюсь в догадках. Но мне кажется, сэр Джеймс симпатизировал моему отцу. Он был сыном старого друга баронета. А когда умер – мой отец, я имею в виду, – а вскоре я потеряла и мать, сэр Джеймс и леди Чарнок взяли меня на воспитание. Леди Чарнок, как вам известно, умерла много лет назад, и сэр Джеймс был только рад компании.

– Вы говорите о себе? – резко спросил сэр Люк.

– Ну… да, – в замешательстве произнесла Мелани. Во взгляде ее пронзительных голубых глаз, устремленном на мужчину, была трогательная смесь искреннего удивления и недоумения. Девушка небрежным движением откинула волосы со лба, и в мягком утреннем свете ее каштановые локоны осветились золотистыми бликами. – Мы же сейчас обо мне ведем речь?

– Вас зовут Мелани Гренджер? – перешел к делу новый баронет.

– Да.

– И вы были друзьями с моим дядей? Близкими друзьями?

Девушка недоуменно нахмурилась:

– Не понимаю, что стоит за вашим вопросом, но могу сказать… мы восхищались друг другом. Точнее, я восхищалась сэром Джеймсом. Полагаю, я заменила ему ребенка, которого у него никогда не было. Также у нас оказалось много общих интересов. Мы вместе ходили наблюдать за птицами, а еще на рыбалку. Сэр Джеймс советовал, какие книги мне следует прочесть, а потом мы их обсуждали. И он же дал мне первые уроки игры на пианино.

– Ах, пианино! – воскликнул сэр Люк, хлопнув себя по лбу. – Мы к этому еще вернемся! Что сейчас требует разъяснений, так это почему я никогда с вами не сталкивался во время нечастых приездов в Вроксфорд. Мне случалось гостить у тети с дядей крайне редко. Я жил в Америке. Но когда учился в Итоне, приезжал сюда во время каникул.

– Вероятно, потому, что я тоже училась в это время. – Мелани задумчиво посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Она попыталась представить сэра Люка школьником, приезжающим погостить в аббатство. Кажется, он гораздо ее старше. На вид ему за тридцать. А Мелани не исполнилось и двадцати трех. Разница в возрасте должна все объяснить. – В общем, мне кажется, мои школьные годы наступили гораздо позже ваших, – с легким ехидством отметила она.

Сэр Люк неодобрительно хмыкнул:

– Я достаточно молод, чтобы помнить Гортона и его любимые вечера в буфетной – вдвоем с молоденькой горничной, я полагаю, – и то, как миссис Эдгерли инспектировала мне уши, прежде чем отправить спать, а миссис Эйплбай будила по утрам. Она многие годы проработала в Вроксфорде няней. – В его темно-карих глазах появился блеск злорадства. – Я уверен, мисс Гренджер, этого вы не припомните. Могу поспорить, вы даже и не слышали о миссис Эйплбай!

Мелани вынуждена была согласиться.

– Тогда вы не все знаете о Вроксфордском аббатстве. Ведь она многие годы была непременным его атрибутом!

Сэр Люк отошел к французскому окну. Он окинул взглядом сад – аккуратные прямоугольники клумб, деревца причудливых форм, небольшие пруды и живую изгородь из кустов роз. Затем подошел к Мелани, словно навис над ней, суровый, как судья, готовый вынести приговор.

– Почему вы позволили выставить себя из комнаты прошлым вечером? – требовательно спросил он.

Девушка была озадачена. В словах сэра Люка прозвучал укор.

– Ах, это, – как можно небрежнее ответила Мелани, – ничего страшного.

– Но эта комната была вашей многие годы. Неужели вы не испытали шока когда вас вышвырнули?

Мелани равнодушно пожала плечами:

– Я упаковала уже половину вещей. Говорю вам, ничего страшного не произошло.

– Прежде чем строить из себя мученика и переселяться в комнату, приготовленную для миссис Ларсен, почему вы не пришли ко мне и не попросили разобраться?

– Но… я не хотела вас беспокоить.

– Почему?

Мелани долго думала, что ответить.

– Тогда мы еще не были знакомы.

– Целиком ваша вина!

– К тому же проблема показалась мне незначительной.

– Вы собирались известить меня сегодня, что имеете определенное право на эту комнату?

– Честно говоря – не знаю. Я могла сообщить вам, если бы решила, что это важно. Но, с другой стороны, я понимаю, теперь это мало что меняет.

Мужчина вернулся за стол и уселся в кресло.

– Есть один аспект этого дела, который мне следует обсудить с вами, мисс Гренджер. Мисс Ларсен полагает, что вы нагрубили ей прошлым вечером… точнее, она уверяет, что вы были непростительно грубы! Она крайне удивилась, обнаружив, что вы занимаете одну из лучших комнат в доме без видимого на то права. А когда мисс Ларсен попыталась узнать, кто вы и чем здесь занимаетесь, вы, мисс Гренджер, не дали вразумительного ответа. Она утверждает, будто вы вели себя нагло и дерзко. Ее мать заявляет, что вы были сдержанны… необычайно сдержанны в сложившихся обстоятельствах. Я не вижу причины, почему вы должны были утаивать информацию о себе.

– Она собиралась занять мою комнату. Слова здесь излишни, – возразила Мелани.

Сэр Люк нахмурился:

– Мисс Ларсен, несомненно, устала, сидя за рулем автомобиля от самого Лондона. Конечно, ей было не до выслушивания длинных объяснений в доме, куда она приглашена в качестве моего гостя, – веско возразил новый владелец Вроксфорда. – Должен заметить, я очень удивился, узнав, что мой покойный дядя был вашим опекуном… причем тайно. Он не представил вас даже ближайшим родственникам. Иначе вы бы решительно заявили мисс Ларсен, что вы – подопечная сэра Джеймса! А не смущающее приличных людей дополнение к поместью.

Мелани побагровела от негодования.

– Я уеду сегодня же, сэр Люк, – пообещала она срывающимся от обиды голосом. – Я искренне сожалею, что мне не пришло в голову уехать сразу после вашего прибытия. Мы ожидали вас только к концу недели. Если позволите воспользоваться вашим телефоном, я позвоню в гостиницу и закажу себе комнату. Уверена, там полно свободных номеров, с жильем проблем не будет. – Мелани встала. – Боюсь, не сумею забрать все свои вещи до завтра, а может, и до послезавтра…

– Сядьте, – властным тоном приказал он. – Я не требую от вас сделать это немедленно. Вы можете переехать в любое время, когда вам будет удобно.

Мелани все еще не могла прийти в себя. Именно сейчас, а не вчера вечером она почувствовала, что ее выставляют из дома.

– Конечно же, мне удобно. Удобно прямо сейчас!

Какие суровые у него черты лица, неожиданно подумала девушка. И как смягчаются эти жесткие линии приветливой улыбкой и открытым взглядом карих глаз, когда сэр Люк доволен и в хорошем настроении. Например, прошлым вечером, когда он прибыл сюда вместе с будущей женой и наслаждался ролью хозяина огромного поместья. Но выслушивание жалоб мисс Ларсен этим утром резко ухудшило расположение его духа.

– Поймите, я не прогоняю вас… лишь хочу пояснить, что вам стоило проявить большее уважение к моим гостям и не скрывать своего положения в этом доме! Я еще поговорю с адвокатами насчет последней воли дядюшки… о деталях, я имею в виду. В частности, о том, что вы намерены лишить гостиную одного из лучших инструментов…

– Вы о пианино?

– Да… пианино. – Сэр Люк хмуро взирал на девушку. Мелани так и не присела. – Оно действительно принадлежит вам?

– Сэр Джеймс сказал, что я могу его забрать. Полагаю, это оговорено в завещании. – В ее голосе отразилась тревога. Мелани не предполагала, что новый владелец аббатства откажет ей в праве на пианино.

– Если такова воля дяди, я не стану противиться. – Однако, судя по его тону, именно так сэр Люк намеревался поступить при малейшей возможности. – Но, безусловно, мне еще предстоит разобраться. Поэтому я не могу позволить вам забрать пианино до выяснения всех обстоятельств. На следующей неделе я поеду в Лондон и загляну к нотариусу – мистеру Харкнессу из конторы «Харкнесс и Дэлафилд». – Сэр Люк внимательно следил за реакцией Мелани. – Затем вопрос о коттедже. Это тоже предсмертная воля сэра Джеймса или он передал вам коттедж еще при жизни? Не уверен, что вы в курсе.

– Отнюдь, – возразила девушка, поджав губы. – Я избавлю вас от необходимости консультироваться с нотариусом о коттедже, – заверила она, смерив собеседника надменным взглядом. – Я уверена в своем праве на этот дом и могу потребовать соответствующие бумаги из банка в любое время.

– Благодарю. Верю вам на слово. – Сэр Люк принялся складывать карту. – Но насчет пианино… сложнее. Я недавно вступил во владение поместьем. Естественно, у меня возникли идеи о смене интерьера в доме. «Это всего лишь пианино», – скажете вы, но это великолепный инструмент. Я помню еще, как моя тетя играла на нем по вечерам. И пианино хорошо смотрится в гостиной… без него комната станет неуютной. Я мог бы купить новое, но на это уйдет время, а мне необходимо чем-то развлекать друзей именно сейчас. Вам придется набраться терпения, если так уж хочется забрать его, пока гости уедут и я смогу подобрать инструменту замену.

– Да, конечно.

Мелани хотела покинуть кабинет и сам дом как можно скорее. Раньше она и представить себе не могла, что однажды будет сгорать от желания незамедлительно оказаться по ту сторону каменной стены Вроксфордского аббатства. Но такой день настал, и девушка мечтала закончить сборы, сесть в свою машину и переехать в местную гостиницу.

– Как я поняла, сэр Люк, вы хотите оставить у себя пианино на некоторый срок? – спросила она, стараясь говорить разумно и спокойно.

– А как вы смотрите на то, чтобы продать его мне?

Мелани изумленно взглянула на него, потом гордо развернулась и пошла к выходу. Ей пришлось повозиться с дверной ручкой, прежде чем дверь открылась. Уже на пороге девушка обернулась и с легкой дрожью в голосе произнесла:

– Я уеду из этого дома так скоро, как только смогу. Я… это не займет много времени!