Текст книги "Уроки плохих манер"

Автор книги: Сюзанна Энок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Полковник Джеймс.

Бартоломью поднял глаза. Перед ним стоял мужчина лет на десять старше его самого, в очень похожем мундире с бело-золотыми эполетами на плечах.

– Генерал Мейхью.

Вскочив с кресла, Бартоломью отдал честь. Да, он ушел в отставку, но сегодня предпочел надеть мундир. Поэтому ему не хотелось, чтобы его лишний раз обвинили в непочтительности и недостойном поведении.

– Как вам не стыдно, Джеймс, выставлять себя напоказ, в то время как ваши люди лежат где-то мертвые.

– Не где-то, генерал, а в Индии, – холодно ответил Бартоломью, прекрасно осознавая, что все вокруг прислушиваются к их беседе. – Мы вытащили их из колодца, в который всех нас бросили «душители». Вы ведь не думаете, что мои солдаты прыгнули туда сами?

– Ну, это ваш взгляд на развитие событий. Я же больше ни от кого не слышал подобного вздора.

– Неудивительно, поскольку истина прижата туго набитым кошельком.

В толпе раздался тихий смех, и без того красное лицо генерала стало багровым.

– Это непростительная дерзость, – брызгая слюной, рявкнул он.

– Но ведь это вы затеяли спор с инвалидом, – как ни в чем не бывало произнес Бартоломью. – Вы хотя бы понимаете, что ведете себя как фигляр и задира? – Он снова отдал честь, а потом уселся в кресло. – Приятного вам вечера, генерал Мейхью.

Когда тот удалился прочь, бормоча себе под нос проклятия, вернулся Стивен с двумя бокалами в руках. Один, наполненный шотландским виски, он передал брату.

– Не слишком ли жестоко ты с ним обошелся?

– Вообще-то я предпочел бы сразиться с ним на кулаках:

– В таком случае я не стану сетовать на то, что ты изменил свое первоначальное намерение, – произнес Стивен, – но почему ты это сделал?

Бартоломью затаил дыхание. Даже не оглядываясь по сторонам, он знал, что Тереза здесь и идет к нему.

Стивен продолжал говорить, но Бартоломью уже не слышал его слов. Все его внимание было приковано к восхитительной молодой леди с серо-зелеными глазами и волосами цвета растопленного меда. Сегодня на ней было изумрудно-зеленое шелковое платье. Шею, левое запястье и уши украшал гарнитур из камней того же цвета.

Жидкий огонь разлился по жилам Бартоломью, и желание накрыло его мощной волной. Он хотел Терезу. Немедленно. Ему показалось было, что она обрела способность мыслить здраво и пройдет мимо, но он все же поднялся с кресла.

Остановившись, Тереза заглянула ему в глаза.

– Добрый вечер, Толли, – произнесла она слегка дрожащим от волнения голосом.

Святые небеса, как же ему хотелось дотронуться до нее. Вцепившись пальцами в полы кителя, Бартоломью почтительно склонил голову.

– У меня захватило дух от вашей красоты, – признался он.

– Это хорошо. Значит, не зря я старалась. – Тереза лукаво улыбнулась.

Спустя мгновение к ней присоединились брат и бабушка. Лорд Уэллер казался взволнованным, но изо всех сил старался скрыть это. Он прекрасно понимал, что сестре не стоит здесь находиться. Вдовствующая же виконтесса прямо сияла, переводя взгляд с внучки на Толли. Хоть кто-то одобрял их пару, если они вообще смогут когда-нибудь стать парой.

– Я вижу Харриет, – произнес лорд Уэллер, указывая на противоположный конец зала. – Нужно подойти поздороваться.

Тереза покачала головой: – Я останусь здесь.

– Ты не можешь сделать этого, Тролль, – чуть тише произнес ее брат. – Никто еще даже не вписал имени в твою карточку.

Пробудившийся в глубине души Толли собственник был польщен тем, что Тереза предпочла его всем остальным, но хладнокровный и трезвомыслящий полковник понимал, что это не доставит ей радости.

– Тесс, – произнес он с улыбкой, – не стоит понимать буквально выражение «будь рядом со мной». Я знаю, что вы любите танцевать.

– Это ничего не значит.

Сдвинув брови и скрестив руки на своей восхитительной груди, Тереза упрямо повторила:

– Вовсе нет.

Подошедшая Вайолет недоуменно переводила взгляд с брата на Терезу.

– Толли сказал, что я должна быть как можно более обворожительной, чтобы никто не смог сказать, что наша семья им не нравится, – пояснила она. – Поэтому я намерена танцевать со всеми подряд, и начну с самого недовольного джентльмена.

Тереза упрямо тряхнула головой:

– И я не отстану.

– Спасибо, Тесс, – тихо произнес Бартоломью, незаметно проведя пальцем по подолу ее платья. – Оставишь для меня танец?

– Таков был первоначальный замысел, – ответила девушка. – А теперь посмотрим, что я смогу сделать. – Развернувшись, она пошла прочь.

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – прошептал Стивен. С этими словами ушел и он. Как показалось Бартоломью, присмотреть за сестрой.

У Вайолет не было опыта и умения Терезы превращать любую беседу в нечто веселое и очаровательное. Бартоломью претило то, что девушки рисковали ради него собственной репутацией, но, похоже, он ничего не мог с этим поделать.

Кто-то постучал пальцем по его плечу. Внутренне сжавшись, Бартоломью обернулся и с облегчением увидел лорда Уэллера.

Брат Терезы смотрел оценивающе.

– Никогда бы не подумал, что она выберет вас, – произнес он наконец. – Но, принимая во внимание ее прошлое, это вполне объяснимо. И все же, прошу вас, не втягивайте ее в скандал. Пожалуйста.

– Обещаю, что постараюсь оградить ее от неприятностей. Но она очень упряма.

– Знаю. – Майкл неохотно улыбнулся. – Мне остается лишь надеяться, что все сложится для нее хорошо. – Он глубоко вздохнул. – Хочу, чтобы вы знали: я дал согласие на то, чтобы Монтроуз ухаживал за ней.

Бартоломью стиснул зубы.

– Я не собирался ни о чем подобном вас просить.

– И все же я согласен, чтобы и вы тоже ухаживали за моей сестрой. – Кивнув Бартоломью, Майкл взял под руку леди Агнес и пошел прочь.

Бартоломью оставили все. Кроме Лакаби.

– Что думаете? – спросил он камердинера.

– Я считаю, что нам лучше подъехать поближе к столу со сладостями.

– Есть еще какие-нибудь полезные наблюдения?

– Мейхью мерзавец. Здорово вы его отбрили. Только его мнение мало что значит.

– Согласен. Но для начала и это неплохо. – Бартоломью шумно выдохнул. Негоже сидеть на самом краю зала. – Не отвезете ли вы меня к столу с закусками?

– О! Да благословит вас Господь, полковник.

– Заткнитесь.

Интересно, как сильно должно биться сердце, прежде чем окончательно выпрыгнет из груди? Тереза была очень близка к этому состоянию. Конечно, было бы гораздо проще остаться сегодня дома. Но тогда она не смогла бы больше смотреть на себя в зеркало.

Ее не было в зале, когда генерал Мейхью поссорился с Толли, но она слышала, как это обсуждали другие. Пусть этот хмурый джентльмен гораздо более высокого мнения о себе, нежели остальные, но если Терезе удастся пригласить его на танец, все на балу заметят это. Тем самым она поможет Толли.

– Тесс!

Черт возьми. Тереза развернулась, как если бы совсем не была удивлена.

– Александр, как вы красивы сегодня!

Взяв руку девушки в свою, лорд Монтроуз запечатлел на ней поцелуй.

– А у меня не хватает слов, чтобы выразить восхищение, Тесс. Вы богиня.

– Думаю, вы слишком великодушны, – улыбнулась девушка.

– Стало быть, вы не злитесь на меня… за то, что я установил вам определенные сроки?

О Боже. Тереза совершенно забыла об этом. Она высвободила свои пальцы из руки Монтроуза.

– Неделю на то, чтобы решить, насколько я труслива и смогу ли показаться в обществе с Толли Джеймсом? Я совершенно не возражаю, чтобы нас видели вместе. Более того – мне нравится быть с ним рядом.

Александр нахмурился, и его красивые, идеально изогнутые брови сошлись на переносице.

– Не слишком разумный выбор. Ни для кого не секрет, что вы не любите неприятности, Тереза. А он уже в эпицентре скандала. Будет еще хуже, если он не перестанет надевать этот проклятый мундир и оскорблять генералов.

– Но выглядит он в этом мундире великолепно, – возразила Тереза, по-прежнему улыбаясь, но начиная потихоньку сердиться.

– Ну не глупите. Прошу прощения за свой ультиматум. У вас есть время на раздумье. Я готов ждать. Просто держитесь подальше от полковника, пока… пока окончательно не опорочили себя.

Ха! Да он даже не представлял себе, о чем говорит. И мысль об этом заставила Терезу почувствовать себя невероятно сильной.

– Не тратьте попусту время, Александр. Нам никогда не быть вместе.

– А я почему-то уверен, что из нас получится прекрасная пара. Полковник просто околдовал вас. Но вам повезло, потому что я терпелив. Если вы еще до сих пор этого не поняли, оглянитесь назад. Я не стану вас принуждать. Но не стоит выставлять себя в неприглядном свете. Ваша репутация, которую вы столь тщательно оберегали все эти годы, – вот что делает вас такой привлекательной. В качестве жены и матери моего наследника мне нужна уважаемая женщина.

Тереза сделала еще один шаг назад.

– Какой вы рассудительный, милорд.

– Мне двадцать восемь лет. Я долго искал спутницу жизни и теперь понимаю, что вы именно та, кто мне нужен. Не стоит этому препятствовать.

– Прошу прощения, Александр, но я должна кое-кого найти.

– Только сначала впишите меня в свою карточку. Я не буду слишком досаждать вам, но это не означает, что мы не можем потанцевать.

Маркиз рассуждал вполне разумно, и Тереза не могла ему отказать.

– Я оставлю вам контрданс.

– Вальс.

– Кадриль.

– Вальс. Вы же знаете, что его будут играть дважды. Вздохнув, Тереза подала маркизу карточку. Взглянув на девушку с довольной усмешкой, Монтроуз написал свое имя напротив вальса и вернул ей карточку.

– Благодарю вас. Увидимся.

Тереза не могла осуждать Александра за то, что тот не верил в ее чувства к Бартоломью. На первый взгляд полковник совсем не подходил ей. Он был слишком прямолинеен, иногда вел себя грубо и впадал в депрессию, не мог танцевать, да к тому же спровоцировал грандиозный скандал. И все же Терезу неотвратимо тянуло к нему с того самого момента, когда она впервые увидела его. Он рассказал ей свою историю, и благодаря этому ее собственная трагедия предстала перед ней в совершенно ином свете. Он боролся зато, во что верил, хотя и знал, что это может стоить ему репутации. И будущего.

Тереза споткнулась, едва не наступив на подол собственного платья. Все дело в том, что она любит Бартоломью Джеймса. Как ясно поняла она это сейчас!

О Господи. Да ведь это многое объясняло. Еще никогда прежде Тереза не отождествляла это понятие с кем-нибудь из ухаживающих за ней мужчин. Никто из них не заставлял ее чувствовать себя так, словно все ее существо охвачено пламенем, выжигающим душу и тело.

Тереза обернулась. Толли сидел в ненавистном ему инвалидном кресле, а Лакаби подавал ему какой-то напиток, усиленно делая вид, что вовсе не смотрит на засахаренную клубнику. Тепло разлилось по телу Терезы, когда она взглянула на полковника. Своего любимого полковника.

А ведь сначала она очень переживала из-за того, что его непредсказуемость и острый язык вынудят ее сказать или сделать что-нибудь неприличное. Тереза еле заметно улыбнулась. Но подобное поведение оказалось чем-то невероятно волнующим и возбуждающим. А самый невероятный поступок, совершенный сегодня утром, полностью изменил жизнь Терезы.

Впервые с момента гибели своих родителей она чувствовала себя… свободной. И сильной. А еще она поняла, что ее можно ценить не только за манеры. Тереза могла бы найти более подходящий момент для подобного открытия, но если посмотреть на это с другой стороны, сейчас самый что ни на есть подходящий.

Пригладив подол платья и постаравшись привести в порядок мысли, Тереза огляделась в поисках избранной ею цели. Мундир генерала Мейхью был почти таким же, как у Толли, но, кроме военной формы, у этих двух людей не было ничего общего.

– Генерал Мейхью, – произнесла Тереза, изобразив на лице свою самую очаровательную улыбку.

Угрюмый джентльмен с квадратными плечами обернулся.

– Мисс Уэллер, – протянул он в ответ, склонив голову. Однако свирепое выражение его лица ничуть не изменилось.

– А я как раз гадала, есть ли у вас партнерша на следующую кадриль, – мягко произнесла Тереза. Вальс произвел бы на окружающих большее впечатление, но, как сказал Монтроуз, за вечер оркестр играл всего два вальса. Один Тесс уже обещала ему, а второй оставила для Толли. С этого самого дня один из вальсов всегда будет принадлежать ему – независимо от того, сможет он танцевать или нет.

– Это шутка? – недоуменно вскинул брови генерал. – Или еще одна попытка уязвить меня? Я не дурак, мисс Уэллер, и видел, с кем вы флиртуете.

– Полагаю, вы имеете в виду полковника Джеймса. Вам, наверное, известно, что моя дорогая кузина Амелия замужем за его братом.

– Стало быть, он вам на самом деле вовсе не нравится и вы кокетничаете с ним из чувства долга перед семьей? Право же, мисс Уэллер, я ведь не слепой.

Тереза улыбнулась еще шире:

– Признаюсь, мы с Толли стали друзьями, но это вовсе не означает, что мы с вами должны превратиться во врагов. Не такая я уж злая, как вы считаете, генерал?

Тот кивнул с видимой неохотой:

– Решайте сами, мисс Уэллер. Вы искали меня, чтобы извиниться за отвратительное поведение полковника Джеймса?

– Мне просто не нравится, генерал, что вы хмуритесь. Никто не должен сердиться на таком чудесном балу. – Тереза достала из сумочки карточку. – Так будете дуться или потанцуете со мной?

– Хм. – Он взял карточку из рук Терезы, написал на ней свое имя, а потом вернул назад. – Но если вы намерены оставить меня во время танца в одиночестве, я буду очень обижен.

– Я с нетерпением жду нашего танца, генерал.

Убрав карточку в сумочку, Тереза направилась к Харриет. Ну вот. Она уговорила потанцевать с нею этого угрюмого джентльмена, и для этого ей даже не пришлось прибегнуть ко лжи.

Тереза поймала за руку проходившую мимо Харриет:

– О, тебе всегда нужно носить жемчуг, дорогая. Не знаю почему, но он заставляет твои глаза блестеть как-то особенно ярко.

Харриет обняла подругу:

– Я скучала по тебе, Тесс. Никто не умеет дарить комплименты так искусно, как это делаешь ты.

Засмеявшись, Тереза покачала головой:

– Я говорю только правду.

– Ты сегодня сногсшибательна. – Харриет оглядела подругу с головы до ног. – Это ведь не для Монтроуза, я права?

– Как всегда.

– Стало быть, деверь Амелии и все эти разговоры о нем и пресловутых «душителях» тебя не волнуют? Я думала, ты побежишь от него прочь.

Улыбка Терезы померкла.

– Значит, ты тоже считаешь меня трусихой?

– Что? Нет! Я вовсе не это хотела сказать. – Харриет схватила подругу за руку, и изумрудный браслет Терезы задрожал, рассыпая мириады искр. – «Леди никогда не говорит о политике и войне. Она может лишь тайно оказать поддержку члену семьи в его стремлениях». Это из твоего руководства.

– Ты запомнила? – Тереза уже забыла об этом. Она взглянула на Толли и поймала на себе его ответный взгляд.

«Руководство для леди по благопристойному поведению» прочитали многие дамы, находящиеся в этом зале, хотя большинство из них даже не подозревало, кто его автор. Тереза никогда бы не опубликовала это творение под собственным именем. Но она только теперь поняла кое-что. Она не представляла, о чем пишет. Во второе издание необходимо внести исправления с учетом нового понятия «любовь».

Глава 18

Традиции и обычаи гласят, что нам, женщинам, лучше со стороны наблюдать за событиями, происходящими в мире, но не принимать в них участия. Однако я знаю лишь то, что временами необходимы решительные действия, и иногда предпринять их должна именно женщина.

«Руководство для леди по благопристойному поведению», 2-е издание

Бартоломью уже начал жалеть, что вообще раскрыл свой проклятый рот. Не было необходимости в том, чтобы Тереза стояла возле него весь вечер. Но он действительно предпочел бы видеть ее рядом, чем наблюдать, как она кружится в танце в объятиях лорда Монтроуза.

Она также потанцевала кадриль с генералом Мейхью, чем вызвала восхищение Вайолет. Однако этот танец ничуть не тронул Бартоломью. Впрочем, Мейхью был врагом, с которым очень легко разделаться. С Монтроузом все обстояло гораздо сложнее.

– Я знаю кое-каких парней, – пробормотал Лакаби за спиной у Бартоломью. – Почту за честь проследить за тем, чтобы маркиз невзначай оказался на одном из кораблей королевского военного флота.

Бартоломью внимательно смотрел на лицо Терезы. Ей так легко удавалось быть обворожительной, что рассмотреть ее истинные чувства под маской «души общества» практически не представлялось возможным. Однако Толли знал, что с маркизом она всего лишь вежлива, не более того.

– Нет необходимости, – в тон камердинеру ответил он и почесал подбородок. – Хотя все может измениться.

– Вот и я о том же.

Бартоломью кивнул, не отрывая взгляда от кружащихся в вальсе пар.

– Что бы ни случилось, спасибо вам, Луис.

– Если хотите поблагодарить меня, перестаньте постоянно грозить увольнением. И не называйте меня Луисом, мне это не нравится.

– Могу гарантировать лишь что-то одно. – Улыбнувшись, Бартоломью вновь бросил взгляд на дверь и на этот раз увидел входящего в зал высокого широкоплечего мужчину с темными волосами и холодными серыми глазами. Наконец-то. – Подождите здесь, – сказал он камердинеру, вставая с кресла.

Герцог Соммерсет в отличие от других представителей лондонской знати никогда не имел свиты в виде всевозможных подхалимов. Более того, каждый раз, когда Бартоломью встречал его, герцог был один. Сегодня он тоже прибыл на бал в гордом одиночестве.

Однако его появление в зале можно было бы сравнить с появлением Моисея перед правоверными. Бартоломью протиснулся сквозь толпу без умолку болтающих леди, которые тотчас же замолчали, увидев его, и подошел к герцогу.

– Ваша светлость.

– Толли. Мне показалось, или вы действительно пошли на поправку?

– Вы узнали что-нибудь в военном министерстве? – вполголоса спросил Бартоломью.

На лице герцога возникло непроницаемое выражение.

– Не здесь.

– Время – деньги, Соммерсет. Если вы не готовы ответить на интересующие меня вопросы, я лично займусь этим.

– Я же сказал, не здесь. – Герцог вздохнул и посмотрел в зал, где только что закончился вальс и начался котильон. – Приезжайте сегодня после полуночи в клуб. Тогда и поговорим.

– Хорошо.

Герцог смотрел на Толли, и тот выпрямился в полный рост. Теперь их глаза находились на одном уровне.

– На публике вы будете обращаться ко мне должным образом, полковник, – безразличным тоном произнес герцог.

– Слушаюсь, ваша светлость.

Соммерсет кивнул:

– Так гораздо лучше.

В то же самое мгновение вокруг герцога начала собираться толпа, и Бартоломью выскользнул из нее незамеченным.

– Насколько я понял, – внезапно раздался за спиной Толли голос Монтроуза, – вы не хотите, чтобы вас заклеймили лжецом или трусом. Так что вы намерены предпринять? Найти других выживших после нападения «душителей» и попросить у них поддержки в борьбе с Ост-Индской компанией?

Бартоломью нахмурился:

– А вам-то что до того, что я собираюсь делать?

– Да в общем-то ничего. Но я всецело поддерживаю вас. Правда, до тех пор, пока вы ведете войну с другими, а не со мной.

– Если вы хотели рассердить меня, то у вас ничего не вышло.

Маркиз приложил руку к сердцу.

– И в мыслях не было. Я рад, что вы живы, хотя и находитесь не в лучшей форме. – Монтроуз многозначительно посмотрел на трость. – Вы сейчас настолько беспомощны и безобидны, что женщины балуют вас своим вниманием. Но стоит вам ринуться в драку, как вся ваша привлекательность испарится.

Ах вот оно что.

– Вас беспокоит внимание ко мне женщин вообще или внимание какой-то конкретной женщины? – спросил Бартоломью. – Вы ревнуете. И теперь я узнаю прежнего маркиза.

– Говорите что хотите, Джеймс. Но помните: я готов предложить вам помощь. Негласно, конечно. Сомневаюсь, что вы найдете других союзников. – Развернувшись, Монтроуз удалился прочь.

Очень интересно. Похоже на вызов. Очевидно, Тереза сообщила первому претенденту на ее руку и сердце, что ситуация изменилась. Как она построила разговор? Сообщила о своих чувствах к нему? О своем намерении оказать поддержку человеку, с которым практически связана узами родства? О решении стиснуть зубы и сделать шаг вперед? Она могла сказать что угодно. Дьявол!

Бартоломью обернулся:

– Монтроуз, постойте!

Маркиз замедлил шаг.

– Слушаю вас, – сказал он, оборачиваясь.

– Хочу, чтобы вы поняли: она моя.

– Сегодня – возможно. А завтра? Что ж, посмотрим. Битва еще не началась.

Когда Бартоломью снова остался в одиночестве, к нему подошел Лакаби, катя перед собой инвалидное кресло.

– Вот вы где, полковник.

– Мне определенно не нравится этот человек, – произнес Толли, усаживаясь в кресло и пытаясь при этом подавить тяжелый вздох.

– Я слышал, послезавтра из Нортгемптона отплывает военный корабль, – как бы между прочим заметил Лакаби. – Отправляется на Таити. Маркизу потребуется год, чтобы вернуться в Лондон. Если, конечно, он окажется на борту того корабля.

– Прекратите испытывать мое терпение. Отвезите меня к брату. Да перестаньте жевать на глазах у всех!

Стивен стоял рядом со своей женой на противоположном конце зала. Оба выглядели очень счастливыми. И скорее всего потому, что Толли не было рядом. Бартоломью сдвинул брови. Если существует способ добиться своего, не вовлекая в скандал родных, он непременно им воспользуется. Но сейчас он нуждался именно в семье. Она была нитью, связывающей его с обществом, с респектабельным образом жизни.

Бартоломью обязан был многим поступиться ради Терезы. И еще ему необходимо быть достаточно уважаемым человеком, чтобы сделать ей предложение.

Когда начался следующий танец и толпа в зале немного поредела, камердинер подвез Толли к брату и невестке.

– Вы не танцуете? Надеюсь, это не из-за меня?

Амелия улыбнулась:

– Нет, из-за туфель. Очень жмут. А Стивен не танцует из солидарности со мной.

– Понятно. Слышали что-нибудь интересное?

– О тебе с нами никто не говорит, – заметил брат. – Леди Уэллер – вернее, бабушка Агнес – сказала, будто уверена в том, что лорд Хаддерли наверняка сам нанял этих «душителей», чтобы набить себе карманы.

– Не жалует она его, правда?

Наклонившись к Бартоломью, Амелия прикрыла рот рукой, чтобы скрыть улыбку.

– Лорд Хаддерли разводит огромных собак. А моя бабушка души не чает в кошках.

Что ж, в сложившихся обстоятельствах Толли готов был принять в ряды союзников даже их. Они все-таки не кусаются.

– Возьму это на заметку, – ответил он. – Никаких больших собак.

– А что у тебя? – спросил Стивен. – Я видел, ты разговаривал с Соммерсетом. Если у кого-то, не связанного с Ост-Индской компанией, и есть контакты в Индии, то это у Николаса Эйнсли.

– Я не знаю, готов ли он мне помогать, – поморщился Бартоломью. Оставалось лишь надеяться, что его разговор с Соммерсетом наблюдал не только брат Стивен. Чем сильнее он сможет надавить на герцога в попытке получить от него помощь, тем лучше.

– А Монтроуз? Ему-то что было от тебя нужно?

– Напрашивается в союзники.

– Что? – воскликнула Амелия. – Вот уж не ожидала от него ничего подобного.

– Я прекрасно понимаю, что он сделал это ради Тесс, – произнес Бартоломью. – Думаю, он считает, что мое фиаско обернется его победой.

– Как непорядочно с его стороны! – Амелия сердито сдвинула брови.

Но Бартоломью лишь пожал плечами:

– Ему нужна Тереза. И я не могу осуждать его за это, хотя и не намерен уступать.

Бартоломью ждал ответной реакции Амелии, и потому сразу заметил пробежавшую по ее лицу тень сомнения относительно того, что он действительно тот, кто нужен ее кузине. Мало того что его репутация находилась под угрозой, так он даже танцевать не мог.

Проиграв в сражении с Ост-Индской компанией, он потеряет все. Даже основания для дальнейшей борьбы. В этом случае остается отправиться в Америку. Он по-прежнему прекрасно держался в седле и метко стрелял. Любая страна станет ему домом. Но только не Англия. И не Индия. Какой огромный и пустой мир без любимой!

Бартоломью тряхнул головой, гоня прочь мрачные мысли. Жизнь дала ему еще один шанс. До встречи с Терезой он и не думал об этом. Считал, что не заслуживает того, чтобы начинать жизнь сызнова. Проклятая Ост-Индская компания разожгла в его душе огонь, но именно Тереза превратила его в бушующий костер. Даже если он и не заслуживал счастья, он будет бороться за него ради Тесс.

– Прошу прощения, полковник, – раздался нежный голос Терезы, – но, мне кажется, начинается наш вальс. – Она вышла из-за спины Амелии, и изумруды на ее шее, ушах и запястье заиграли в свете люстр.

С мгновение Бартоломью только и мог, что просто смотреть на нее. Он не верил, что эта девушка принадлежит ему. И что бы ни случилось, он намерен досыта напиться каждой секундой, проведенной с ней рядом.

– Похоже, что так, – вслух ответил он.

Бартоломью поднялся с кресла и подал Терезе свободную руку.

– Могу я предложить вам прогулку по саду? Теплые пальцы легли на его рукав.

– Было бы чудесно, – ответила девушка, и в ее голосе зазвенела радость. – Мне необходимо подышать свежим воздухом.

Бартоломью улыбнулся в ответ, и они направились к двери, выходящей на террасу. Казалось, Тереза плыла по воздуху – грация и красота рядом с хромой трехногой развалиной.

– Я хочу поцеловать тебя, Тесс. – Бартоломью остановился и повернулся лицом к Терезе, едва они оказались вдали от окон танцевального зала. – Вернее, я хочу большего, – продолжал он, не в силах справиться с собственным голосом, ставшим вдруг хриплым, – но прямо сейчас мне хватит и поцелуя.

– Ну что ж, – прошептала Тереза и встала на цыпочки.

Бартоломью закрыл глаза, ощутив прикосновение нежных губ девушки к своим. Время, казалось, остановилось. Взяв лицо Терезы в ладонь, Бартоломью поцеловал ее еще крепче, и его душа наполнилась теплом.

Девушка задрожала всем телом.

– Ты приводишь меня в смятение, – пробормотала она, не сводя чувственного взгляда с губ мужчины.

– Очень на это надеюсь. – Бартоломью улыбнулся. – Я видел, как ты танцевала с Мейхью.

Тереза рассмеялась:

– Терпеть его не могу, но танцует он неплохо. Генерал не захотел сказать о тебе хоть что-то хорошее. Все ворчал о том, что ты имел дерзость бросить вызов одной из тех компаний, что делают Британию великой.

– Хм. Если подумать, я не сделал ничего особенного. Получил пулю в колено и не умер. Подожди, пока у меня в руках появится реальное подтверждение моим словам.

– Ты уже нашел кого-нибудь? Того, кто подтвердит факт существования «душителей»?

– Пока нет. Но сегодня вечером я встречаюсь кое с кем. Надеюсь, услышу что-то важное.

– И кто же этот человек?

– Не могу сказать.

Тереза сдвинула брови:

– Если ты вынужден встречаться с ним тайно, насколько велик шанс, что он нам сообщит действительно стоящую информацию?

Вздохнув, Бартоломью провел подушечкой большого пальца по нижней губе Терезы. Она сказала «нам». Неплохо звучит.

– Шанс невелик. Но все же есть.

– Знаешь, я вот о чем подумала, – произнесла Тереза, засовывая пальцы в рукава кителя Бартоломью. – Если никто не захочет подтвердить твои слова, ты мог бы написать книгу.

Бартоломью сдвинул брови:

– Книгу? Но для чего?

– Это всего лишь предположение, но… Все ведь читают газеты. А потом появляешься ты с заявлением о том, что на тебя напали «душители». Только подтверждения этому нет. А ведь люди не знают всех деталей.

– Ты единственная, кому я рассказал все, – пробормотал Толли. – Ты и мои сослуживцы. Я не хочу выставлять на всеобщее обсуждение собственные ошибки, Тесс.

– Пусть так. А теперь представь, что случится с еще одним полковником, сопровождающим группу местных жителей в большой город, на пути которого встретился веселый пожилой монах, страшащийся путешествовать в одиночку? Особенно если этот полковник и слыхом не слыхивал ни о каких «душителях», потому что о них запрещено рассказывать.

Веселый старый монах мертв. И большинство его людей тоже. Из того, что Бартоломью удалось разузнать, следовало, что банда Парашары – это единственный палец коварного зверя, имя которому «душители». Тесс совершенно права. Попытка Ост-Индской компании расширить поле деятельности в Индии увенчается успехом лишь тогда, когда люди будут уверены в собственной безопасности.

Солдаты, разумеется, будут остерегаться воров-карманников и разбойников с большой дороги, но не приятных попутчиков, которые станут их друзьями, а потом вырежут всех до одного и заберут деньги и имущество своих жертв. И убийцы, и убитые исчезнут. Первые отправятся назад в свои убежища поджидать очередной отряд путешественников, вторые же найдут пристанище в земле или старых заброшенных колодцах.

– Толли?

Бартоломью тряхнул головой, прогоняя наваждение, а потом наклонился и снова поцеловал Терезу – крепко и проникновенно.

– Я очень рад, что встретил тебя, дорогая. Если сегодня ничего не получится, я, пожалуй, действительно возьмусь за книгу. Применю самые мрачные краски, и тогда пусть Ост-Индская компания говорит что хочет. Люди будут предупреждены. Они станут осмотрительнее.

– Это решение тоже не идеально, – возразила Тереза. – Книга сможет спасти жизни других людей, но не твою репутацию. У читателей всегда будет возникать вопрос: написал ли ты эту книгу ради прибыли, ради того, чтобы сохранить свое честное имя, или же, еще того хуже, – намеренно все придумал, чтобы получился развлекательный роман.

– Роман? Да я просыпаюсь по ночам в холодном поту. – Бартоломью одарил Терезу, как ему показалось, ободряющей улыбкой. – Я думаю, что причины, толкнувшие меня на написание книги, не так уж важны, если ее прочитают.

Звуки вальса стихли. Терезу будет ждать следующий партнер, но расстаться с ней не так-то просто. Сердце Бартоломью замерло на мгновение. Он молча взял девушку за подбородок и заглянул ей в глаза:

– А как насчет тебя?

– Но ведь речь не обо мне, Толли.

– Вообще-то и о тебе тоже. Смогла бы ты… смогла бы ты терпеть рядом с собой хромого, скомпрометировавшего себя писателя?

– Ты делаешь мне предложение?..

– Прости, – перебил Терезу Толли, схватив ее за плечо, прежде чем она успела отстраниться. – Я не подумал.

Стало быть, она ошиблась?

– В следующий раз думай дважды, прежде чем сказать мне что-либо, – крикнула Тереза, вырываясь из объятий Бартоломью.

– Именно поэтому я попросил прощения, – пояснил Толли, перехватывая руку Терезы. – Делать столь важное… предложение мое было так неловко, что ты даже не поняла, о чем речь. Что ты должна была подумать!

Тесс гневно взирала на стоящего перед ней мужчину.

– Так что же вы хотели мне сказать, милорд? – спросила она, стараясь не обращать внимания на отчаянно колотящееся в груди сердце.

– Я не могу встать на колено, – тихо молвил Бартоломью, бросая трость и беря руки Терезы в свои.

– Это не важно.

– Да? – пробормотал Толли, и его взгляд показался Терезе завораживающим даже в тусклом свете садовых фонарей. – Но я вынужден поставить одно условие, – продолжал он, помолчав немного. – Если мои старания не увенчаются успехом и я окажусь в тюрьме, мне не хотелось бы, чтобы ты оставалась связанной со мной каким-либо обещанием. Я знаю твое отношение к светским условностям.