Текст книги "Правила флирта"
Автор книги: Сюзанна Энок
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц)
Глава 3
Вторник, 6 часов 15 минут утра
Том Доннер захлопнул крышку мобильного телефона.
– В «Майерсон – Шмидт» подтвердили, что они не посылали никого проверять систему безопасности. Но при этом они весьма заинтересованы в продолжении сотрудничества с тобой.
Ричард, который сидел рядом с другом на заднем сиденье «мерседеса», шумно выдохнул. Проклятие! Он-то надеялся, что неуловимая мисс Смит сказала правду.
– А что с Прентиссом? У него есть семья?
– Да, родители и старшая сестра. Они живут в Дейд-Каунти. К ним поехал сотрудник «Майерсон – Шмидт».
– Не буду вмешиваться, – решил Ричард. – Отправлю им свои соболезнования и узнаю, что еще можно для них сделать.
– Сэр, пресса и полицейские загородили дорогу, – бросил через плечо водитель, замедляя ход черного лимузина.
– Поезжай прямо на них, Бен. Почему, черт возьми, я не могу спокойно попасть в собственный дом?
– А я думал, что вы, британцы, смело встречаете превратности судьбы.
В этот момент защелкали вспышки фотоаппаратов, и Ричард перевел взгляд на своего друга и адвоката.
– Превратности судьбы, Том, я как раз встречаю смело. Я хочу, чтобы эти люди ушли.
– Кто именно: репортеры или полицейские?
– И те, и другие.
– Ладно, я займусь прессой. Но, учитывая, что сегодня ночью кто-то пытался тебя убить, я не советую отсылать полицию.
– Только пусть они не занимают всю подъездную дорожку. Я не собираюсь менять свой образ жизни из-за какой-то ерунды. Понимаешь, если человек моей профессии хоть раз проявит слабость, то он уже не отмоется. Я не позволю полиции забаррикадировать мой дом, словно я какой-то отшельник, который боится и шагу ступить без охраны. Кроме того, я не собираюсь жить на военном положении.
– Так и быть, сделаю все возможное, но ты, Рик, взгляни правде в глаза – что будет с миром, если он потеряет такого человека, как ты?
Лимузин проехал через ворота, по обеим сторонам которых стояли полицейские. Ричард не стал устраивать скандал по поводу того, что ему требуется теперь разрешение на въезд в собственное поместье, и перевел взгляд на дом, фасад которого показался при выезде из густой пальмовой рощицы. Прямо перед крыльцом были навалены погоревшая мебель, шторы и ковры. Тут же лежали картины и статуи. Представители страховой компании были уже тут как тут, пересчитывая и внимательно осматривая предметы искусства. Самые хрупкие и ценные экземпляры заворачивались в фетр и укладывались в деревянные ящики. За этим процессом бдительно следила полиция.
– Пара разбитых стекол, – заметил Доннер, перегнувшись через Ричарда, чтобы лучше рассмотреть повреждения, – и местами погоревшая черепица. В общем, не так уж плохо.
Когда машина остановилась, дверцу распахнул полицейский. За время пути из больницы у Ричарда затекли мышцы, и теперь каждое движение причиняло ему новую боль.
– Надо еще внутри посмотреть, – пробормотал он, поднимаясь по широкой лестнице. На гранитных ступенях были свалены в кучу какие-то инструменты, а работники спасательных служб попивали кофе из его фарфоровых чашек.
– Сэр? Мистер Аддисон? – раздался за его спиной голос полицейского. – Сэр, в доме еще не до конца ликвидированы последствия взрыва.
– По-моему, ликвидировали не только последствия взрыва, но и много чего другого, – отозвался Ричард, окинув взглядом лужайку, заваленную его вещами. Похоже, вся галерея с третьего этажа переместилась на свежий воздух.
– Я хотел сказать, что саперы еще не закончили работать. Они проверили первые два этажа, а третий этаж и чердак осматривают сейчас.
– Тогда передайте им, чтобы они предупредили, если обнаружат неразорвавшуюся бомбу.
– Рик, – предостерегающе сказал Доннер, – эти люди на нашей стороне.
Ричард нахмурился. Он купил это поместье для того, чтобы иметь возможность побыть одному и отдохнуть от вечно преследовавших его репортеров. Следовало признать, что если бы не полиция, то журналисты из половины городских таблоидов уже давно штурмовали бы стены. Он обернулся и взглянул на семенившего следом полицейского.
– Как ваше имя?
– Кеннеди. Джеймс Кеннеди.
– Вы можете следовать за нами, Джеймс Кеннеди, только не путайтесь под ногами.
– Сэр, я должен…
– Либо спереди, либо сзади, Кеннеди. – Головная боль и ломота в спине мешали ему быть вежливым.
– Мистер Аддисон имел в виду, что он готов сотрудничать с полицией, – попытался исправить положение Том. – Но у него накопилось слишком много дел, требующих внимания. Ваше присутствие означает, что мы не будем прикасаться ни к чему в доме без вашего разрешения, чтобы не помешать следствию.
– Детективу это не понравится, – сказал Кеннеди.
– Мы будем очень осторожны.
– Ну что ж, пусть будет по-вашему.
Данте Партино, менеджер по предметам искусства, встретился им на лестнице.
– Здесь такой бардак, Рик, – с легким итальянским акцентом проговорил он. – Кто мог решиться на такое? Погибли доспехи 1190 года, римский шлем, половина…
– Я вижу, – оборвал его Ричард, остановившись на площадке третьего этажа. Слово «бардак» не совсем точно передавало суть того, что творилось в галерее. Точнее было бы назвать это «концом света». На полу, как на поле боя из мрамора, черепицы и клочьев ковра, валялись почерневшие и деформированные доспехи. От французского гобелена эпохи Возрождения, одного из первых экземпляров в коллекции Ричарда, остались одни лохмотья. Он почувствовал, как в нем закипает гнев. Никто еще никогда не осмеливался поступать с ним таким образом.
– Господи, – прошептал Том, – где же ты стоял?
Ричард сделал несколько шагов вперед и остановился прямо посреди всей этой разрухи.
– Вот здесь.
Данте кашлянул, прервав воцарившуюся после этих слов тишину.
– Рик, я хотел бы лично осмотреть все поврежденные экспонаты, но люди из страховой компании ведут себя так, словно здесь все принадлежит им. Они не понимают, насколько хрупкие…
– Данте, все в порядке, – прервал своего менеджера Ричард. Надо было успокоить его. Несмотря на свою ярость, Ричард отдавал себе отчет в том, что потеря части экспонатов – это еще полбеды. Главное, узнать, кто за всем этим стоит. – Том проследит за тем, чтобы тебе открыли доступ к экспонатам.
– Но…
– Все, Данте.
Партино кивнул, теребя в руках планшет:
– Хорошо. Я еще хотел сказать, что вода и огнетушительный состав попортили некоторые картины на втором этаже. Может, нам стоит…
– А что с камнем? – неожиданно спросил Ричард. Он, конечно, уважал рвение Партино, но сегодняшняя ночь была для него слишком богатой событиями.
– Его нет на месте, – ответил Кастильо, который только что поднялся по лестнице следом за ними. – Мы полагаем, что женщина проникла в дом как раз за ним. И вам нельзя здесь находиться, мистер Аддисон. Идет расследование убийства.
– Вы уже все здесь сфотографировали? Сняли отпечатки пальцев?
– Да.
– Тогда ответьте, какова природа взрыва. – Отмахнувшись от недовольного фырканья офицера Кеннеди, Ричард прошел вперед и неуклюже опустился на корточки перед черневшей в стене коридора дырой.
Кастильо вздохнул:
– Похоже на буксирный трос, натянутый поперек коридора и действующий по принципу чеки гранаты: выдергиваешь шнур, и вот тебе взрыв. Сделано наспех, но весьма профессионально. Такая конструкция позволяет ловко замести следы, если преступника обнаруживают до того, как он успевает покинуть дом.
– А что, если ей все-таки удалось сбежать? – осведомился Ричард.
– В таком случае ей придется хорошенько потрудиться, чтобы спрятать ворованную драгоценность.
– Она очень рискует, – проговорил Ричард уже более спокойным тоном. – Пару лет за кражу и срок за убийство первой степени, я правильно понимаю?
– Да, но только если ее поймают. Я бы, честно говоря, пошел на риск ради парочки экспонатов из вашей коллекции.
– А я бы нет, – отозвался Ричард, поднимаясь и отряхивая руки. – Кастильо, я предоставлю вам возможность спокойно работать, а вы, пожалуйста, держите меня в курсе того, как продвигается расследование. Мне надо позвонить в несколько мест.
Пока Данте суетился над экспонатами, как наседка, Том с Ричардом заперлись в кабинете на втором этаже. Огромные окна выходили на лужайку перед домом и пруд, которые обычно являли собой приятное глазу зрелище, а сегодня были заполнены людьми в форме и завалены кучей хлама. Не сдержав стона, Ричард тяжело плюхнулся в кресло за массивным столом из черного хрома. Это был один из немногих неантикварных предметов в доме, и то только потому, что в семнадцатом веке изготовители столов не брали в расчет компьютеры, телефоны и прочую электронику.
– Что тебя так беспокоит? – поинтересовался Доннер, достав из небольшого встроенного холодильника бутылку воды и опустившись на плюшевое кресло в дальнем конце комнаты. – За исключением того, конечно, что тебя едва не разнесло на куски.
– Я же говорил, что не выспался ночью.
– Из-за постоянных звонков по факсу?
– Именно. Так вот, я ходил из угла в угол, дожидаясь, когда можно будет позвонить в нью-йоркский офис. Я бы в любом случае зашел в галерею, даже если бы Прентисс не обнаружил взломщика.
Том некоторое время помолчал, переваривая информацию.
– Ты должен разорвать контракт с «Майерсон – Шмидт».
– Дело не в этом. Она просила Прентисса остановиться, а потом с разбегу толкнула меня.
– Кастильо считает, что она пыталась спасти собственную шкуру.
– Нет.
– Тогда в чем дело, Рик? Я не понимаю.
– Ты только представь себе: она проникает в дом, преодолевает все преграды и завладевает камнем – должен заметить, у меня имеются гораздо более ценные вещи, – потом задерживается в галерее, чтобы установить взрывное устройство, ее застают за этим делом, и она пытается уберечь всех от взрыва.
– Ты хочешь сказать, она пытается уберечь себя? Может быть.
– Но если бы она не стала устанавливать бомбу, она легко могла бы выбраться из дома незамеченной.
Том скрестил длинные ноги.
– Итак, версия номер один: она не собиралась ничего красть. Как ты верно подметил, она обманула твою хваленую систему безопасности.
– В таком случае получается, что она хотела убить меня. – Ричард как сейчас видел глаза и выражение лица девушки в тот момент, когда она бросилась на него. – Тогда зачем она стащила меня вниз, спасая от огня?
Адвокат пожал плечами:
– Струсила в последний момент. А может, она не на тебя нацеливалась.
– А на кого? На Прентисса? Не думаю. – Ричард наклонился вперед, постукивая пальцами по черной столешнице. – Версия номер два: бомбу установила не она.
– Прекрасно, тогда мы имеем двух преступников, вломившихся в дом одновременно: один через окно, а второй… неким иным способом. Одному нужен камень, а второй жаждет что-нибудь взорвать. Вернее, не что-нибудь, а кого-нибудь. Тебя, например.
– Да, только меня не должно было быть дома.
Доннер моргнул.
– Точно. Ты же должен был вернуться из Штутгарта только сегодня вечером.
– Бомба взорвалась бы во время очередного обхода галереи. Меня при этом могло не быть.
– Если только преступник не был осведомлен о том, что ты вернулся из Германии раньше времени.
Ричард усмехнулся:
– В этом случае список подозреваемых сводится к нескольким людям, большинству из которых я безоговорочно доверяю. В частности, это Гарри Меридьен, который уговаривал меня остаться даже после того, как я отказался платить больше, чем мы договаривались, за акции его проклятого банка.
– Сейчас никому нельзя доверять.
– Моим людям можно. – Встав из-за стола, Ричард принялся мерить шагами кабинет. – Я хочу поговорить с мисс Смит.
– Не только ты, но еще и полиция Палм-Бич, а также ФБР. Ты же знаешь, как они не любят, когда влиятельные бизнесмены из дружественных иностранных государств взлетают на воздух на территории США.
Ричард отмахнулся. ФБР в данный момент интересовало его меньше всего.
– Меня волнуют только собственные дела. Кто-то проник в мой дом, убил моего охранника и похитил мою вещь. И «виновна» – «не виновна» – это не ответ на мой вопрос.
Доннер вздохнул:
– Ладно, будь по-твоему. Постараюсь сделать все, чтобы добиться свидания с этой девушкой, если ее найдут. – Он покачал головой. – Но если нас арестуют за вмешательство в расследование, я не стану представлять твои интересы в суде.
– Если нас арестуют, я уволю тебя за некомпетентность, – улыбнулся Ричард и потянулся за телефоном. – А теперь можешь идти. Мне надо поработать.
Прошло два мучительных дня. Саманта зарылась в диванные подушки и переключила канал. Она ненавидела сидеть взаперти, а при нынешних обстоятельствах это было вдвойне тяжело. СМИ по-прежнему со всех сторон обсасывали историю с Аддисоном, а Саманта не находила сил подумать о чем-нибудь другом.
За последние два дня никаких новых событий не произошло, а потому Саманта в десятый раз прослушивала информацию про жизнь Ричарда Майкла Аддисона, истории любви Ричарда Майкла Аддисона, про его склонность к филантропии, про его бизнес и так далее. В конце каждой такой передачи перечислялись известные факты: в Солано-Дорадо произошел взрыв, охранник по имени Дон Прентисс погиб, несколько ценных экспонатов сгорели. И полиция занималась поисками белой женщины ростом от 5, 4 до 5, 7 фута и весом от 120 до 150 фунтов.
– Ну, 150 фунтов – это они загнули, – пробормотала Саманта, снова переключая канал. С другой стороны, каков бы ни был указанный вес, ясно было одно: у полиции есть подозреваемый, и этот подозреваемый – она.
Инстинкт подсказывал Саманте, что надо бежать и наблюдать за происходящим с безопасного расстояния. Проблема заключалась в том, что человек, подозреваемый в убийстве Аддисона, нигде не мог чувствовать себя в безопасности. Все аэропорты и автовокзалы напичканы полицейскими. Ну и пусть себе ищут, думала Саманта, которой, однако, не очень приятно было каждый день слышать о том, что полиция «вот-вот арестует подозреваемую». Она не верила в подобный исход, но терять бдительность тоже не собиралась.
Поэтому она сидела на диване, пила газировку, грызла поп-корн и слушала утренние новости, пытаясь представить, что же все-таки произошло на самом деле. Она считала себя исключительно талантливой воровкой. Так говорил ее отец, так говорил Стоуни, а также некоторые довольные клиенты.
Ей нравилось то ощущение независимости, которое она испытывала благодаря своим способностям, нравилось постоянно рисковать и чувствовать, что в ее руках, пусть и ненадолго, находились порой самые дорогие вещи на земле. Кроме того, она получала за работу неплохие деньги, которые, надо заметить, всегда тратила аккуратно и с умом. «Помни о пенсии, – не раз повторял отец, обучая ее ремеслу. – Работай не ради завтрашнего дня, а ради того, чтобы обеспечить себе нормальную старость».
Ради этого Саманта жила в уютном, но скромном домике недалеко от Помпано-Бич и за гроши работала консультантом отдела искусств в нескольких музеях. И именно из-за этого она никогда не соглашалась никого убивать. Люди, способные на убийство ради обладания неодушевленным предметом, никак не смогут спокойно доживать свой век где-нибудь на средиземноморском побережье в окружении красивых мальчиков-слуг.
Сейчас Саманте было ясно только одно: если она хочет дожить до пенсии, надо выяснить, кто заложил бомбу. Ее либо одурачили, либо ей страшно не повезло. В любом случае она алкала сатисфакции. Ей необходимо было доказать свою невиновность, потому что удовлетворенное любопытство не спасет ее от тюрьмы.
В новостях ничего интересного не сказали, а Саманта наконец нашла что посмотреть. Предоставив Годзилле громить Токио, девушка слезла с дивана, включила компьютер и первым делом проверила почту. Поскольку увеличение члена и бесплатная поездка во Флориду ее не интересовали, она удалила рассылку, загрузила поисковую систему и ввела имя Ричарда Аддисона.
На экране появилось множество ссылок на статьи из самых разных газет и журналов, начиная с «Аркитекчерал дайджест» и заканчивая «Ньюсуик».
– А вы, оказывается, весьма популярны, мистер Аддисон, – пробормотала Саманта, переходя на следующую страницу.
Большинство статей сопровождалось одними и теми же фотографиями, как будто Аддисон согласился принять участие в одной-единственной фотосессии, а журналисты потом выбирали из того, что осталось. Несмотря на то что его темные волнистые волосы были слегка длинноваты, Ричард Аддисон выглядел как настоящий миллиардер. И дело было не в черном костюме от Армани, черном галстуке и темно-серой рубашке, а во взгляде. Его серые блестящие глаза излучали спокойствие и уверенность в себе. Этот человек всем своим видом демонстрировал, что его надо воспринимать серьезно.
– Неплохо, – заметила Саманта. Нет, неподходящее слово. Он, как бы получше выразиться, великолепен. В спортивных штанах, весь в крови и в пыли – даже тогда ему не было равных.
Разозлившись на саму себя за подобные мысли, Саманта перешла на третью страницу. Теперь статьи приобрели более обтекаемую форму, и девушка стала вчитываться внимательнее. Так, покупка антиквариата, сайт яхтсменов, а также страница, посвященная разводам, автором которой был не мистер Аддисон, а Патриция, его бывшая жена. Ага. Саманта, конечно, понимала, что должна интересоваться другими вещами о человеке, из-за которого оказалась втянута в историю с убийством, но она все равно кликнула на ссылку.
На экране появилась фотография Патриции Аддисон-Уоллис. Миниатюрная блондинка, красота которой оплачивалась многозначными цифрами на чеках для парикмахеров и косметологов. Бывшая миссис Аддисон отвечала на вопросы посетителей сайта и советовала, как можно добиться наибольших выгод при разводе, в чем она сама, кстати сказать, не преуспела. Учитывая то, что два года назад муж застал ее в постели с сэром Питером Уоллисом на своей вилле на Ямайке, Патриция, по мнению Саманты, отделалась довольно легко. Не каждый рогатый муж согласится обеспечить бывшую жену и ее нового мужа настолько, чтобы они могли позволить себе содержать красивый особняк в Лондоне.
Раздался телефонный звонок. Саманта подпрыгнула от неожиданности и пошла на кухню, чтобы ответить.
– Алло.
– Саманта Джеллико, – раздался мужской голос с сильным французским акцентом, – вот, значит, где вы прячетесь.
Сердце девушки на секунду замерло, а потом заколотилось с бешеной силой. Этого еще не хватало.
– Этьен Девор? Я не прячусь. Как, черт возьми, вы узнали мой номер?
На другом конце провода презрительно фыркнули:
– Я знаю свое дело, шери. Советую не вставать у меня на пути. Это может быть опасно.
Где-то на улице завыла сирена. Затем все снова стихло. Почувствовав, как волосы на затылке встали дыбом, Саманта осторожно отодвинула кружевную занавеску и выглянула на улицу. Ничего, хотя время звонка вдруг показалось ей очень подозрительным.
– Так в доме Аддисона были вы! Вы чуть не убили меня!
– Я не думал, что вы возьметесь за такую работу. Это ведь очень и очень трудно.
– Облажались, мон ами.
Неожиданно в голову Саманте пришла другая мысль, и она невольно нахмурилась.
– А откуда вы узнали, что я была там?
Этьен снова фыркнул.
– Не надо меня обижать. Любой другой человек обязательно взлетел бы на воздух. Да и вы были на волосок от смерти, признайтесь. Кроме того, я хочу сделать вам одолжение.
– Одол…
Снова послышался вой сирены, который вдруг резко оборвался, сменившись типичным глухим урчанием. Машина остановилась.
– Черт, Этьен, мне надо идти. Если это вы наслали на меня копов, то вам не жить.
– Я никогда не звоню в полицию, Саманта. Это наговоры. Идите, я обо всем позабочусь.
– Хорошо. – Недоумевая, кто мог выдать ее, Саманта положила трубку. Она бросилась в спальню, достала из-под кровати рюкзак и вернулась в гостиную. Компьютер по-прежнему мигал светящимся экраном, спрашивая, не желает ли она за 12 долларов и 95 центов в месяц подписаться на рассылку, посвященную бизнесу и личной жизни Ричарда Аддисона.
Выдернув шнур из розетки, она содрала обшивку с процессора и вытащила все микросхемы и провода, которые не были припаяны. Засунув их в рюкзак, Саманта раздавила ногой развороченный процессор, а затем принялась методично осматривать окна. Не обнаружив ничего подозрительного, она выскользнула через заднюю дверь. Перемахнув через соседский забор, она забралась на крышу дома миссис Эспосито и, поморщившись от резкой боли в ноге, бросилась бежать.
Она оставила свою «хонду» на стоянке возле супермаркета. Девушка добежала до машины как раз в тот момент, когда вертолеты полиции и новостного канала пролетели у нее над головой по направлению к ее дому. К ее бывшему дому. Девушка завела мотор и, отъехав мили полторы, припарковалась на площади, где было много ресторанов фаст-фуд. Телефон-автомат работал, хотя внутри кабинки стоял невыносимый запах. Бросив в щель 25 пенсов, она набрала номер Стоуни.
– Алло?
– Хорхе? – проговорила она, имитируя испанский акцент. – Хорхе дома?
Человек на другом конце провода резко втянул в себя воздух.
– Послушайте, дамочка, я повторяю, что Хорхе нет. Его нет. Ясно?
– Ясно. – Дрожащими руками Саманта повесила трубку. Они уже нашли Стоуни или, во всяком случае, держат его на мушке. А это значит, что они попытаются выяснить, откуда был сделан звонок. Выругавшись, девушка вернулась в машину и двинулась на север. Как, черт возьми, полицейским удалось так быстро выйти на ее след? Она была уверена, что не оставила никаких улик, и даже если Аддисон сумел четко описать ее внешность, полицейским было не с чем сравнивать. Она верила в то, что Этьен тут ни при чем – это не в его стиле. Хотя его, кажется, не удивил приезд полиции. Кто-то сдал их со Стоуни. Зрачки Саманты сузились. Еще никому не удавалось безнаказанно дурачить ее.
Такое случается сплошь и рядом. У богатых людей вечно что-нибудь воруют, поэтому-то они и придумали страховку. Правда, богатых людей не всегда хотят взорвать. Чертов Этьен. Она вспомнила, какое было лицо у Аддисона, когда она бросилась на него: легкое веселье мигом сменилось потрясением. Он должен понимать, что она не хотела убить его. Напротив, она спасла ему жизнь.
Сердце девушки подпрыгнуло в груди. Насколько она могла судить, Ричард Аддисон был единственным свидетелем происшедшего. Этьен, конечно, обещал позаботиться обо всем, но Саманта по опыту знала, что он всегда беспокоится исключительно о собственной заднице. Он, по своему обыкновению, исчезнет на несколько недель, а потом появится, чтобы получить свою долю прибыли. При этом у Саманты будет гора неприятностей. Значит, ей нужен Аддисон. Она должна убедить его, что невиновна, хотя бы отчасти. Кому-то придется взять на себя вину за случившееся, но только не ей. Похоже, она все-таки полезет на стену.
