Текст книги "Таинственный берег"
Автор книги: Сьюзан Ховач
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Мэриджон замолчала. В комнате все замерло. Ни одного звука.
– Даже Майкл так и не смог правильно понять, – сказала она наконец, – даже он склонялся к мысли о том, что между Джоном и мной существовали какие-то недозволенные отношения. Но это неправда.
Мы с Джоном даже ни разу не обнялись так, чтобы это хотя бы отдаленно напоминало прелюбодеяние. То, что нас объединяет, стоит в стороне от всего этого, и я не понимаю, что тут плохого. Но Майкл считал, что но дурно. А София… София просто вообще не понимала, что происходит. Бог мой, она была маленькой глупышкой. Если какая-то женщина и оттолкнула от себя мужа, так это София…
Где-то вдалеке хлопнула дверь. На лестнице послышались шаги, кто-то позвал Сару по имени.
Мэриджон отперла дверь в тот момент, когда Джон повернул ручку. Он ворвался в комнату.
– Сара, – начал Джон и внезапно замолчал, увидев, что находится лицом к лицу с Мэриджон.
– Я старалась ей объяснить, – сказала она спокойно. – Я попробовала рассказать ей о нас с тобой.
– Она уже знает. Ты опоздала.
Мэриджон побледнела.
– Но как…
– Я сам ей сказал, – ответил Джон, и пока он творил, Сара увидела, что оба они повернулись лицом к ней. – Я думал, что Майкл уже рассказал ей. Наверное, она уже догадалась, что и у тебя и у меня были причины убить Софию.
На дороге было темно, но, к счастью, у механика оказался фонарик. Джастин, не в силах бороться с нетерпением, озирался по сторонам. Он заметил освещенные окна фермерского дома в нескольких сотнях ярдов от дороги и направился в ту сторону.
– Я быстро, – сказал он механику. – Мне надо позвонить.
Проселочная дорога привела его в пахнущий навозом двор фермы. Дверь открыла женщина. Она неохотно согласилась провести его в холл к телефону.
Дрожащей рукой Джастин набрал номер Сент-Ивской подстанции. Ему показалось, что прошла вечность, прежде чем оператор ответил.
– Дайте, пожалуйста, Сент-Джаст, пять-восемь-четыре.
Прошла еще уйма времени, потом он услышал гудки, и его пальцы сильнее стиснули трубку.
Гудки, гудки, гудки.
– Простите, сэр, – наконец сказал оператор, прорываясь через гудки, – но, кажется, не отвечают…
Они все еще смотрели на нее как на чужую. Глядя на них, Сара подумала, что никогда их ментальная близость не проявлялась внешне так явно и не была столь очевидно реальной, как в тот момент, когда на их лицах было одинаковое выражение.
– Что угрожала сделать София? – услышала она наконец собственный голос, который, к ее удивлению, звучал холодно, с завидным самообладанием.
– Думаю, ты уже сама догадалась. Она собиралась использовать Мэриджон как соответчицу во время развода. Ты можешь себе представить месть, которую она планировала, ослепленная ревностью, и тот позор, который она надеялась навлечь на нас? Ты можешь вообразить, как страстно она желала опозорить нас?
– Понимаю. – Сара и в самом деле понимала. Она почувствовала головокружение и тошноту.
– Мэриджон – незаконнорожденная, – сказал он. – У нас с ней один отец. Ее мать умерла вскоре после ее рождения, и отец, несмотря на протесты моей матери и ее отвращение, привез Мэриджон к нам. После развода он, естественно, забрал ее – вынужден был так поступить. Моя мать только терпела ее присутствие.
Опять повисла тишина, углублявшаяся чем дальше, тем больше.
– Джон, – сказала наконец Сара. – Джон, неужели ты…
Он знал, о чем она хотела спросить. А она почувствовала, что он хочет, чтоб она задала этот вопрос, который не шел у нее из головы.
– Нет, – сказал он. – Я не убивал Софию. Ты должна поверить в это, потому что, клянусь, это правда. И если ты спросишь, почему я тебе лгал, почему я всегда говорил тебе, что смерть Софии – несчастный случай, я тебе отвечу. Я думал, что ее убила Мэриджон. Все то, что я делал и что может показаться подтверждением моей вины, я делал для того, чтобы защитить Мэриджон. Тогда я не знал, что Мэриджон думала обо мне то же, что я о ней. Оба мы страдали от этого заблуждения целых десять лет. Ирония судьбы, правда?
Сара пристально смотрела на него, не отвечая. В следующую секунду Джон двинулся к ней, оставив Мэриджон у двери.
– Сцена с Софией произошла после ужина вечером того дня, когда она умерла, – сказал он. – Майкл при этом тоже присутствовал. После скандала я вышел в сад, довольно долго сидел в темноте, стараясь придумать, что же делать. Потом вернулся в дом, чтобы обсудить ситуацию с Мэриджон, но ее там не было. Я поднялся наверх, но и там ее не было. А когда спустился вниз, в холле встретил Еву. Она сказала мне, что София ушла на Флэт Рокс, чтобы встретиться с Максом. И вдруг я подумал: не пошла ли Мэриджон вслед за Софией, чтобы попытаться разубедить ее? Я выскочил из дома и понесся по дорожке вдоль обрыва. Я слышал, как София громко сказала: «Дай мне пройти!» Потом она вскрикнула. В тот момент я был в сотне ярдов от ступенек к Флэт Рокс. Подбежав, я увидел Мэриджон, стоящую на краю обрыва. Она смотрела вниз на ступеньки. Глубоко и неровно дышала, как будто перед этим быстро бежала или боролась. Она сказала, что ходила прогуляться вдоль обрыва и уже возвращалась домой, когда услышала крик. Мы спустились по ступеням и обнаружили Макса, который склонился над телом Софии. Он ждал ее внизу на Флэт Рокс. – Джон помедлил. – По крайней мере, так он сказал.
Последовала пауза. Сара повернулась к Мэриджон.
– Какое совпадение, – сказала она, – что вы оказались так близко к лестнице. И что же заставило вас подойти к ступенькам сразу же после того, как София была убита?
– Сара! – Джон побледнел от ярости, но Мэриджон его перебила.
– Я почувствовала, что нужна Джону, – просто сказала она, – я знала, что он ищет меня, поэтому повернула назад.
Когда Сара заговорила, она едва узнала свой голос. Это был чужой голос, ломающийся, жесткий и холодный.
– Как интересно, – сказала она. – Я никогда всерьез не верила в телепатию.
– Что ты имеешь в виду? – резко спросил Джон. – Что я лгу? Что Мэриджон лжет? Что мы оба лжем?
Сара прошла мимо них и открыла дверь.
– Один из вас лжет, – сказала она. – Это очевидно. София, прежде чем упасть, крикнула: «Дай мне пройти!» Значит, она боролась с кем-то, кто толкнул ее навстречу смерти. Кто-то убил ее, а любой из вас, как вы мне сами сказали, имел идеальный мотив для этого.
– Сара…
– Дай ей уйти, Джон. Пусть будет, как она хочет.
Выйдя в коридор, Сара глубоко вздохнула, как будто была заперта долго в душном подвале. Она спустилась вниз и вышла на подъездную дорогу. Ночной воздух был восхитительно прохладен, и чем дальше она уходила от дома, тем больше ощущала себя свободной. Она ощутила огромное облегчение после тяжелого напряжения, царившего в комнате.
Майкл ждал ее у ворот. Сара была настолько поглощена своими переживаниями, что даже не заметила, идя по дорожке вдоль обрыва, что кто-то идет за ней следом.
– Любопытная штука, – сказал механик, когда Джон вернулся к машине, – но я не могу ее починить. Это не карбюратор. Не могу понять.
Джастин лихорадочно размышлял. Он мог бы добраться на попутных машинах сначала до Сент-Джаста, а потом до аэропорта, но тогда ему придется пройти полторы мили от аэропорта вниз по долине до Клуги. Но все что угодно лучше, чем бесплодное ожидание у дороги. Он мог попытаться позвонить еще раз с площади в Сент-Ивсе.
– Хорошо, – сказал он механику. – Мне придется попытаться поймать попутную машину до дома. Вы могли бы договориться, чтобы кто-нибудь из вашего гаража отбуксовал завтра мою машину к вам, чтобы выяснить, что сломалось?
– Можно. Только это значит…
– Нет, сейчас я ждать не могу. Мне надо ехать дальше. – Джастин дал денег механику, который был слегка озадачен таким нетерпением. – Спасибо большое, что поехали со мной. Спокойной ночи.
– И вам спокойной ночи, – ответил механик, убирая чаевые в карман.
Сара заметила идущую за ней темную фигуру, только когда была уже в полумиле от дома. Дорожка огибала холм, так что освещенные окна не были видны. Она только на минуту задержалась в темноте, чтобы послушать шум моря внизу и восстановить дыхание после того, как пришлось взбираться вверх по склону. Сара бросила взгляд через плечо и увидела человека.
Ей стало страшно. Ужас переполнил каждую клетку ее тела.
«Тебе предназначена роль Софии…»
Спотыкаясь. Сара побежала вперед по дорожке вдоль обрыва. Она не подумала о том, почему кто-то хотел ее смерти. Только знала, что ей грозит опасность и надо бежать.
Но на твердом склоне не было укрытия, нигде никакого убежища.
Именно в этот момент она подумала о скалах внизу. В беспорядочном нагромождении камней у подножия обрыва можно было найти тысячи мест, чтобы спрятаться. Может быть, там есть еще одна дорога по краю моря обратно в бухту, а оттуда к дому. Если бы она как-нибудь смогла найти дорогу вниз по обрыву на Флэт Рокс…
Тропинка раздваивалась. Припомнив свои утренние исследования. Сара устремилась по дорожке, ведущей вниз, и нашла вырубленные в склоне ступеньки.
Ноги и руки повиновались с трудом, рев моря бился у нее в ушах, заглушая даже звук тяжелого дыхания.
Она оглянулась.
Человек бежал за ней.
Даже не пытаясь в панике найти еще какой-нибудь путь вниз, она сползла по ступенькам. Приникая к выступающим из песчаного склона скалам, заскользила вниз и так преодолела последние несколько футов к скалам на берегу. Она побежала вперед, поскользнулась, упала. У нее перехватило дыхание, а когда ей удалось встать на ноги, она посмотрела наверх и увидела преследователя над собой, в самом начале лестницы. Она прижалась к скале, не шевелясь, не дыша, молясь, чтобы он ее не заметил.
– Сара, – позвал он.
Его голос звучал взволнованно.
Она не ответила.
Он начал осторожно спускаться по ступенькам.
«Пусть он упадет, – ясно произнес голос в мозгу. – Пусть он поскользнется и упадет». Она не могла двинуться с места. Если она шевельнется, он увидит ее, и будет меньше шансов спастись.
Эти ступеньки совсем ему не понравились. Она слышала, как он ругается сквозь зубы. Дождь песка и гальки посыпался вниз со склона.
Наконец он добрался до скал и неподвижно встал в шести футах от нее. Она слышала его частое дыхание, он выпрямился и стал оглядываться вокруг, пытаясь разглядеть что-нибудь в темноте.
– Сара? – крикнул он еще раз и добавил, как бы объясняя: – Все в порядке, это всего лишь я.
Она так сильно прижалась к скале, что у нее заболели лопатки.
Он сделал шаг вперед, потом еще один и остановился, прислушиваясь.
Совсем рядом прибой разбивался о рифы и уступы Флэт Рокс.
Он увидел ее.
Сначала стоял не двигаясь, потом стал приближаться, и она закричала.
Глава шестая
Джастин бежал, дыхание раздирало легкие. Он бежал по дороге мимо фермы к Клуги, понимая, что убийца его матери находится сейчас в их доме и что никто, кроме него самого и убийцы, не знает правду. Он даже не знал, почему была убита его мать. Очевидная бесцельность убийства потрясала его мозг, пока он бежал, но у него не было сомнений по поводу того, кто убийца. Из рассказа Евы выходило, что это мог быть только один человек…
Он уже слышал плеск ручья, видел неподвижный силуэт старого водяного колеса сбоку от дороги. Домчался до дома, ворвался через открытую дверь в холл.
– Папа, – закричал он, и слово, пролежавшее без употребления в его душе десять лет, было первым, слетевшим с языка сейчас. – Где вы? Мэриджон?
Он влетел в гостиную, но там их не было. И в музыкальной комнате пусто.
– Сара, – кричал он. – Сара!
Но Сара не отзывалась. Его охватило предчувствие беды. Опрометью взлетев по лестнице, он пробежал по коридору, рывком распахнул дверь в спальню отца. Они были там, сидели на подоконнике вместе. Он увидел: отец выглядит несчастным, а спокойное, без выражения лицо Мэриджон залито слезами.
– Джастин. Бога ради, скажи, что случилось?
– Где Сара? – Это было все, что он смог сказать, каждый слог слетал с его губ отдельно, вместе с прерывистым дыханием. – Где она?
Неожиданно из коридора послышались шаги, в дверях обозначилась чья-то тень.
– Она ушла на прогулку с Майклом, – сказал Макс Александер.
– Все в порядке. – Голос Майкла Риверса успокаивающе звучал откуда-то издалека. – Все в порядке, Сара. Это же я… Давайте найдем более подходящее место и сядем. Здесь слишком темно.
Ее все еще трясло, голова кружилась, но она позволила ему отвести ее к кромке воды.
– Почему вы преследовали меня? – с трудом выговорила она, когда они сели на невысокий каменный уступ.
– Я увидел, как вы выходили из дома, и не мог себе представить, куда бы вы могли направиться или что хотите делать. Я допускал даже, что вы собираетесь покончить с собой.
– Покончить с собой? – Она в недоумении взглянула на него. – Зачем? – И в тумане смятения она осознала, что, несмотря на то, что была так несчастна, мысль о самоубийстве как возможности убежать от своих бед ни разу не приходила ей в голову.
– Вы замужем – сколько времени? Две недели? Три? И вдруг вы обнаруживаете, что между вашим мужем и другой женщиной существуют довольно странные отношения.
– Мы завтра уезжаем, – перебила она. – Мэриджон сказала мне. Джон решил уехать и никогда больше ее не видеть.
– Однажды, десять лет назад, он уже пришел к такому же решению. На вашем месте я не стал бы слишком полагаться на его слова. А на что будет похож ваш брак после этого? Джон никогда не будет принадлежать вам полностью. Вы даете себе в этом отчет? Какая-то часть его всегда будет с Мэриджон. Боже милосердный, из всех людей на свете я один до конца понимаю то, о чем говорю. После того как Джон впервые потревожил наш брак, я пытался жить с Мэриджон. Но это было абсолютно невозможно. Все было кончено раз и навсегда.
– Прекратите! – воскликнула Сара с неожиданной силой. – Прекратите!
– Ну, а если вы поняли, что ваш трехнедельный брак пришел к концу, то вы вполне могли подумать о самоубийстве. Вы молоды, выбиты из колеи шоком и горем. Вы пришли сюда, на Флэт Рокс; сейчас отлив, и течение особенно опасно…
Она хотела отодвинуться, но он не пустил ее.
– Я думал о самоубийстве в тот уик-энд в Клуги, – сказал он. – Вы догадались об этом? Пошел ловить рыбу в тот день. И думал, думал о том, что же мне делать. Я был не в себе… А потом пришел маленький Джастин и стал со мной разговаривать. Я вернулся в дом. Мэриджон была в нашей спальне. Я прекрасно понимал, как сильно я ее люблю, и знал, что никогда не смогу делить ее с другим мужчиной, даже если их отношения будут безукоризненными. Я предвидел, что буду вынужден выяснять отношения с Джоном, пытаться объяснить ему, что не могу больше этого выносить и забираю отсюда Мэриджон… После обеда между нами разыгралась эта финальная сцена. И я уже почти победил… Все должно было быть хорошо. Джон был потрясен – как сейчас вижу выражение его лица… И тут, о Боже, вошла София, она угрожала разводом, угрожала «разоблачить» нас перед всем светом. Бог мой, она была готова разрушить все! И имя Мэриджон, облитое грязью во всех воскресных газетах, и все мои коллеги в городе, говорящие: «Бедняга Майкл – ужасно неприятное дело. Кто бы мог подумать…» – и так далее, и тому подобное… Мэриджон будет уничтожена, будет уничтожено все, чего я так желал… София была готова разрушить весь мой мир.
– И вы убили ее.
Он посмотрел на нее, выражение его лица было странно отчужденным.
– Да, – сказал он, – я ее убил. А Джон уехал, пообещав никогда не поддерживать никаких отношений с Мэриджон. Я надеялся, что опять заполучу Мэриджон и наконец смогу быть счастливым.
Прибой разбился о скалы у их ног, белая пена некоторое время была видна в темноте, а потом растаяла.
– София знала, что они сводные брат и сестра, – сказал он. – Не то чтобы это имело какое-то значение. Она все равно устроила бы неприятности. Но если бы она не знала, что они брат и сестра, диапазон ее угроз был бы уже и последствия были бы менее сложными. Но она знала. Всего несколько человек были в курсе. Эту историю держали в секрете, чтобы избавить мать Джона от неловкого положения. Старый Тауерс представил дело так, будто Мэриджон была дочерью ею покойного младшего брата. А когда они стали старше, то скрывали это, чтоб не обнародовать тот факт, что Мэриджон – незаконнорожденная. Я-то всегда считал, что лучше бы Софии не знать эту тайну. Но Джон рассказал ей, когда они поженились.
Майкл замолчал. Сара соображала, как бы ей убежать. Сможет ли она добраться до ближайших скал и укрыться там? Наверняка нет. Она слегка повернула голову, чтобы посмотреть назад, но, когда она шевельнулась, Риверс сказал:
– Возможно, теперь вы разведетесь с Джоном. Даже если ваш брак переживет этот кризис, будут еще кризисы, и тогда все выйдет наружу – отношения с Мэриджон, ваша очень естественная ревность – все. Имя Мэриджон будет упоминаться на процессе, потому что, как и София, вы знаете правду. Когда придет время требовать развода, вы будете достаточно озлоблены, чтобы использовать любое оружие, имеющееся в вашем распоряжении, чтобы ответить ударом на удар им обоим. А это опасно для Мэриджон. Что бы ни случилось, я хочу этого избежать, потому что, конечно, я все еще люблю ее и иногда все еще надеюсь, что однажды она вернется ко мне… Может быть, Мэриджон так и поступит. Я не знаю. Но вернется она ко мне или нет – я все равно люблю ее.
Не было надежды убежать, проскочив мимо него по скале. Поверхность была слишком неровная – вся в острых зазубринах, в темноте ничего не стоит споткнуться и упасть в лагуну за рифами.
– Конечно, было бы лучше, если бы вы совершили самоубийство, – сказал он. – Возможно, мне бы даже удалось бросить подозрение на Джона. В прошлый раз я пробовал. Я все спланировал так, чтобы это выглядело как несчастный случай, но надел красный свитер Джона на тот случай, если меня кто-то увидит на дорожке вдоль обрыва. Я знал, что София должна встретиться с Максом на Флэт Рокс. София напомнила ему об этом после ужина. И видел, как Макс вышел из дома. После сцены в гостиной мы все разошлись в разные стороны, я не пошел к себе в спальню, как рассказывал вам раньше. Джон пошел в сад, Мэриджон осталась в гостиной, София поднялась наверх сменить туфли на высоких каблуках на парусиновые, а я вынул свитер Джона из сундука в холле и вышел раньше ее к обрыву. Мне не пришлось долго ждать, она вышла из дома вслед за мной…
Но они так и не заподозрили убийства, тугодумы из корнуоллской полиции. Они говорили о несчастном случае, о самоубийстве, но убийство не упоминалось ни разу. Никто не смог, как видите, предположить какой-нибудь мотив.
Риверс повернулся, чтобы посмотреть на Сару, а она сидела достаточно близко к нему, чтобы разглядеть в темноте, что его глаза были подернуты дымкой, как будто они видели только сцены прошлого.
– А если я скажу, что не собираюсь разводиться с Джоном, и сохраню тайну…
– Боюсь, моя дорогая, вы только зря будете тратить силы. Я признался вам, что я убийца, а эту тайну доверить вам не могу.
Вдруг она резко обернулась к обрыву.
– Что это?
Он тоже резко обернулся, инстинктивно качнувшись всем телом. Она тут же вскочила на ноги и побежала, лавируя между скалами.
Он что-то закричал, потом побежал за ней. Камни казались торчащими надгробными памятниками кошмаров, а рев моря смешивался с гулом крови у нее в ушах. Гранит сдирал кожу с рук, рвал носки, даже через подошвы туфель ногам было больно. Она металась, поворачивала, карабкалась между скалами, приходя в ужас от того, что вдруг упиралась в глухую каменную стену или едва не срывалась в глубокие провалы. А он преследовал, приближаясь с каждой минутой. В голове была глухая пустота такого ужаса, что жертва была не в состоянии кричать.
У подножья обрыва нога попала в расщелину, Сара дернула ее и вывихнула щиколотку, потеряв туфлю, Она закричала от боли и вдруг увидела узкий луч света наверху, на тропинке вдоль обрыва.
– Джон, – закричала она изо всех сил. – Джон! Джон!
И тут Риверс набросился на нее. Она царапалась и кусалась, неистово борясь за жизнь. Все плыло у нее перед глазами, мир внезапно опрокинулся. Она пыталась кричать, но не могла издать ни звука, силы покидали ее, и она почувствовала, что его пальцы смыкаются на ее горле.
Ей стало больно. Красный горячий свет заливал сознание. Она попробовала вдохнуть, но не смогла. Руки, еще пытавшиеся сопротивляться, ослабли… И в это мгновение где-то высоко послышался неясный звук, со склона обрыва посыпался гравий, и она почувствовала, как по лицу бьет каменный град.
Она слышала затрудненное дыхание Риверса, а потом он исчез, и она упала навзничь на камни.
Темнота, которая секундой позже поглотила ее, была долгожданным облегчением, избавлением от ужаса.
Когда она пришла в себя, то увидела, что над ней склонился какой-то человек. Ей казалось, что с тех пор, как Риверс отпустил, разжал пальцы на ее горле, прошла вечность. Позже она узнала, что была без сознания меньше минуты. Человек, склонившийся над ней, непрерывно повторял:
– Сара, Сара, Сара…
Она коснулась пальцами его губ.
– Пришла в себя? – спросил другой, смутно знакомый голос. – Куда, черт возьми, подевался Риверс?
Человек, до губ которого она дотронулась, поднялся на ноги.
– Останься здесь с Сарой, Макс. Ты понял? Не оставляй ее одну ни на мгновение. Будь рядом.
– Джон, – смогла сказать она. – Джон.
Он опять наклонился над ней.
– Я собираюсь найти его, – мягко сказал он. – Джастин уже пошел по его следу. Макс побудет с тобой.
– Он… он убил Софию, Джон… Он мне сказал…
– Я знаю.
Джон ушел. Сара осталась вдвоем с Александером. Он дышал как загнанная лошадь.
– Макс…
– Да, я здесь.
Он сел рядом с ней, все еще дыша с усилием, часто и тяжело. А когда, успокаивая, взял ее руку в свою, у нее возникло странное, на уровне инстинкта, ощущение, что он ее любит. Это было настолько странным и нелогичным, что она постаралась поскорее отогнать эту мысль.
А Джон тем временем бежал по Флэт Рокс к кромке воды, свет фонарика помогал ему обходить опасные места.
У самой воды он остановился.
– Джастин!
Ответный луч фонаря мелькнул в стороне, послышался приглушенный возглас.
Джон двинулся вперед, перепрыгивая с камня на камень, скользя по водорослям, шлепая по маленьким лужам на скалистой поверхности. Через две минуты он подошел к сыну.
– Где он?
– Я не знаю.
Лицо Джастина было белым в луче фонарика, большие темные глаза смотрели устало.
– Ты упустил его?
– Он был здесь. – Джастин сделал жест рукой, державшей фонарь. Они стояли на приземистом уступе, а в шести футах внизу бурлил и шипел морской прибой. – Я видел, как он добежал до этого уступа, а потом карабкался по нему, пока не исчез из виду.
Джон молчал. Он осветил протоку внизу под утесом, но там не было ничего, кроме воды и пены прибоя.
– Мог он… Ты думаешь, он попытался вплавь добраться до бухты?
– Не будь дураком.
Юноша наклонил голову, словно сожалея о сказанной глупости. Он безмолвно ждал, что отец будет делать дальше.
– Он не мог сорваться в темноте, – сказал Джон через секунду. – Когда человек добирается до вершины скалы, то всегда останавливается, чтобы посмотреть, что там, на другом склоне. А если бы он соскользнул в протоку, то мог бы вскарабкаться на другой берег, если только не ударился головой о каменистое дно. Но тогда мы видели бы тело.
– Значит…
– Может быть, ты прав, и он в конце концов решил добраться вплавь. Думаю, нам надо обшарить скалы, чтобы быть уверенными. Ты берешь на себя эту сторону, а я – ту.
Они долго искали в темноте, но не нашли и следа Майкла Риверса. Прошло еще много дней и недель, пока море не выбросило его тело.
– Что теперь будет? – спросил Джастин у отца. – Что нам делать?
Они сидели в гостиной. Было уже за полночь, Джастин чувствовал, как боль от усталости волнами прокатывается по его обессиленному телу. Комната кружилась и качалась перед глазами.
– Мы должны вызвать полицию.
– Ты, наверное, сошел с ума, – сказал Александер с дивана. – Скорее всего, именно так. Что, черт возьми, ты собираешься сообщить полиции? Что Майкл мертв? Мы не знаем этого наверняка. Что Майкл пытался убить Сару? Первый вопрос, который задаст нам полиция: почему абсолютно респектабельный солиситор, столп общества, неожиданно захотел убить твою жену? Мой дорогой Джон, ты так увязнешь в этом, что полиция наверняка подумает, будто мы все тут сговорились что-то от них утаить. Они спросят, почему, если ты был уверен, что твою первую жену убили, ты в свое время об этом не сказал. Они зададут тебе всевозможные вопросы про Мэриджон и про те причины, которые заставляют тебя оберегать ее. Они будут все время искать мотив.
– Ради Бога, Макс!
– Хорошо, тогда прекрати нести чепуху.
– Ты боишься за свою шкуру или что-то еще в этом роде?
– О Боже, – бессильно сказал Александер и повернулся к юноше, сгорбившемуся в кресле. – Джастин, объясни своему отцу, что если он сейчас вызовет полицию, то это значит, что София и, видимо, Майкл – оба умерли напрасно. Спроси его, он что, в самом деле хочет, чтобы имя Сары трепали во всех воскресных газетах? «Канадский миллионер замешан в тайнах с убийствами. Ужас медового месяца». Боже, ты что, даже сейчас не можешь себе представить газетные заголовки? «Сенсация! Первая жена миллионера – убита. Миллионер оказывает полиции помощь в расследовании». Это будет невыносимо для всех вас, Джон, для Сары, для Джастина, для Мэриджон…
Дверь открылась. Макс замолчал, потому что в комнату вошла Мэриджон.
– Как она? – встрепенулся Джон. – Спрашивала обо мне? Она в порядке?
– Спит. Я дала ей две таблетки снотворного.
Мэриджон подошла к юноше в углу.
– Джастин, дорогой, ты выглядишь совершенно изможденным. Почему ты не ложишься?
– Я… – Он запнулся и посмотрел на отца. – Я пытался себе представить, что будет, если вызвать полицию…
– Полицию? – глухо переспросила Мэриджон. Она повернулась к Джону. – Полицию?
– Мэриджон, скажи ему, что он сошел с ума.
– Послушай, Макс…
«Опять все сначала, – думал Джастин в оцепенении. – Еще доводы, еще разговоры. Звать полицию или не звать полицию, что говорить, что не говорить, смерть Майкла или его бегство, и что предпринимать в связи с этим. А я так ужасно устал…»
Он на минуту закрыл глаза. Голоса стали тише, а потом вдруг кто-то остановился над ним, обнял его за плечи, и он почувствовал холодный ободок стакана у губ. Он глотнул, поперхнулся и открыл глаза – жидкость обожгла ему горло.
– Бедный Джастин. – сказал голос, который он так любил десять лет назад. – Пойдем, тебе пора в постель. Выпей остаток бренди, и поднимемся наверх.
Опять огонь в горле. Тяжесть в руках и ногах, казалось, немного уменьшилась. Он смог с помощью отца встать и пойти к двери.
– Теперь я уже в порядке, – услышал он свой голос. – Простите, что доставил вам лишние хлопоты.
– Я пойду вместе с тобой наверх.
Джастину показалось, что ступенек больше, чем всегда. Бесконечное восхождение к отдаленной вершине благополучно закончилось на лестничной площадке. Наконец они оказались в спальне, кровать была мягкая и пружинистая, и он благодарно нырнул в нее.
– Я в порядке, – автоматически повторял он. Потом с него сняли рубашку, а в следующую минуту к коже прикоснулась прохладная пижама.
– Послушай, – услышал он голос отца. – Я вел себя как последний эгоист – не сказал тебе ни слова благодарности. Да и на Флэт Рокс вел себя не лучшим образом. Не до вежливости было.
– Это… это неважно. Я понимаю.
– Я никогда не забуду, что именно ты спас Сару. Я хочу, чтоб ты это знал. Если бы Сара погибла этой ночью…
– Но с ней же все будет в порядке, правда? Ей ведь уже лучше?
– Да, – сказал Джон, – ей уже лучше.
Простыни были восхитительно белыми, подушка потрясающе мягкой. Джастин откинулся назад, натянул одеяло на грудь и потонул в тумане комфорта и покоя.
Он не слышал, как отец ушел из комнаты.
Когда Джастин проснулся, было еще темно. Кто-то открыл дверь комнаты, и свет с площадки упал ему на ноги.
– Кто это? – пробормотал он сонно.
Над ним склонилась Мэриджон. Он перевернулся в постели, чтобы лучше ее видеть.
– Что случилось? – спросил он, неожиданно совершенно проснувшись. Голова была удивительно ясной и чистой. – Вы вызвали полицию?
– Нет. – Она села на краешек кровати, и он на мгновение подумал, что Мэриджон собирается его поцеловать, но она только коснулась его щеки кончиками пальцев. – Мне жаль, что я тебя разбудила. Я не хотела тебя беспокоить. Джон только что ушел спать, а Макс все еще внизу – допивает свою последнюю порцию виски. Мы говорили почти три часа напролет.
Он сел в постели.
– Вы что-нибудь решили?
Она посмотрела на него. Ему показалось, что она чуть-чуть улыбнулась, но источник света был за ее спиной, и ему было трудно рассмотреть ее лицо.
– Вы уезжаете завтра – ты, Сара и Джон, – сказала Мэриджон. и юноша услышал странные, неизвестно откуда взявшиеся тусклые нотки в ее голосе. – Вы поедете прямо в Лондон и улетите в Канаду первым самолетом. Мы с Максом будем разбираться с полицией.
Он тупо уставился на нее.
– Как? Что вы собираетесь им сказать?
– Совсем немного. Макс собирается перегнать машину Майкла за ферму и бросить ее на пустоши рядом с аэропортом. А завтра или послезавтра я позвоню в полицию и скажу, что очень беспокоюсь из-за Майкла, не покончил ли он с собой. Что мы с Максом нашли брошенную машину Майкла на пустоши. Но это уже после того, как вы уедете в Лондон. Наша легенда будет заключаться в следующем: Майкл приехал сюда в надежде убедить меня вернуться к нему, а когда я отказалась – навсегда и окончательно, – произошел скандал, после которого он уехал. Мы скажем, что, прежде чем уехать, он угрожал самоубийством. Тогда пусть полиция ищет его. А когда тело найдут – думаю, на скалистом побережье, – это будет подтверждением нашего рассказа.
– А если Майкл не погиб?
– Наверняка погиб. Джон в этом убежден. У Майкла не осталось ничего, ради чего имело бы смысл жить. Совсем ничего.
– Но… – Джастин колебался, ища слова, – почему это так жизненно важно, чтобы полиция не узнала правду от начала до конца? – наконец выпалил он. – Я понимаю, скандал был бы ужасный, но…
– Есть причины, – сказала она. – Твой отец тебе расскажет.
– Но почему Майкл пытался убить Сару? И почему он убил мою мать? Я не…
– Он хотел защитить меня, – сказала Мэриджон, ее голос стал совсем вялым и безжизненным. – Все это из-за меня. Отец объяснит тебе все позднее, когда вы будете далеко отсюда, в Канаде.
Он продолжал смотреть на нее.
– Я все еще не понимаю, почему он стал убийцей, – повторил он наконец. – Я уже знал, что он убийца, но не мог понять почему.
– Что тебе рассказала Ева? Что она такого сказала, что заставило тебя понять: убийца именно Майкл.
– Я… я убедил ее рассказать, что она помнит о том уик-энде. Когда я соединил ее воспоминания со своими, то заметил совпадение событий. – Он помолчал, собираясь с мыслями, вспоминая о Еве и маленькой комнатке в Сент-Ивсе над голубым заливом. – Я думал, что мою мать убил отец, потому что я шел за человеком в красном свитере вверх по тропинке вдоль обрыва, когда он толкнул ее вниз, в темноту, навстречу смерти… Когда я увидел, как она упала, то побежал вверх по склону и, перевалив через вершину, – в Клуги. Я не стал возвращаться по тропинке, потому что боялся отец меня увидит. Потому я и не узнал, что человек в красном свитере – вовсе не отец. Но я думаю. Майкл вернулся в дом каким-нибудь путем вроде моего, потому что никто из вас не встретил ни Майкла, ни меня. Отец мне рассказал сегодня, что вы с ним встретились у ступенек вскоре после того, как моя мать упала.
