Текст книги "«С» - значит сыщик (ЛП)"

Автор книги: Сью Графтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Я чувствовала, как реагирует каждая клеточка моего тела, впитывая влагу. Диц взглянул на меня.

– Лучше?

– Намного.

Я выпрямилась и запустила руки в волосы, разбирая запутавшиеся пряди. Лекарство сняло боль, но я чувствовала себя немного отстраненно. Прислонилась головой к спинке и сползла немного вниз.

– Как там пробки на дорогах?

– Самое худшее уже позади.

– Если я скоро не приму душ – застрелюсь.

– Осталось сорок километров.

– Хвоста не было?

Взгляд Дица скользнул к зеркалу заднего вида.

– Зачем ему за нами следить? Он, наверное, знает, где вы живете.

– Ободряющая мысль! Как вы думаете, сколько это будет продолжаться?

– Трудно сказать. Пока он не бросит, или пока его не поймают.

– И кто это будет делать?

Он улыбнулся.

– Не я. Моя работа – присматривать за вами, а не ловить плохих парней. Давайте оставим это полиции.

– А мне что делать?

– Мы поговорим об этом утром. В основном, мне нужно «послушание без нытья». Очень мало женщин способны на это.

– Вы не очень хорошо меня знаете.

Он посмотрел мне в лицо.

– Я не знаю вас совсем.

– Ну, вот намек, – сказала я сухо. – Меня вырастила сестра моей матери. Мои родители погибли в аварии, и я жила с ней с пятилетнего возраста. Первое, что она мне сказала…

«Правило номер один, Кинси…правило номер один», – и здесь она ткнула пальцем прямо мне в лицо: «Никаких соплей!»

– Боже!

Я улыбнулась.

– Все было не так уж плохо. Я только слегка не такая, как все. Кроме того, я с ней поквиталась. Она умерла десять лет назад, и я распускала сопли месяцами. Это все из меня изливалось. Я два года была полицейской, а потом бросила это дело. Сдала свою форму, сдала свою дубинку…

– Символический жест, – вмешался Диц.

Я засмеялась. – Точно. Шесть месяцев спустя я вышла замуж за бездельника.

– По крайней мере, у истории счастливый конец. Дети есть?

Я помотала головой. – Ни одного.

– У меня все наоборот. Я никогда не был женат, но у меня двое детей.

– Как это получилось?

– Я жил с женщиной, которая отказалась выйти за меня замуж. Она клялась, что, в конце концов, я ее брошу и, конечно, так и случилось.

Я смотрела на него некоторое время, но он молчал. Вскоре показались предместья Санта-Терезы, и я почувствовала абсурдный прилив радости возвращения домой.

10

Мы нашли место для «Порше» через два дома и разгрузили багажник. Когда мы вошли через калитку и завернули за угол, Генри вышел из своей задней двери, чтобы поприветствовать меня. Он остановился на полпути, улыбка исчезла, он переводил взгляд с моего лица на Дица. Я представила их друг другу и они обменялись рукопожатием. С опозданием я вспомнила, на что я похожа.

– Я попала в аварию. Меня столкнули с дороги. Машину пришлось оставить в Браули, а Диц подвез меня домой.

Генри был заметно встревожен, особенно потому, что владел только половиной истории.

– Кто это был? Я не понимаю. Ты вызывала полицию?

Я колебалась, неуверенная, какие детали можно сообщить. Диц меня выручил.

– Давайте зайдем внутрь, и мы вам все расскажем.

Его явно беспокоило, что мы стоим на открытом воздухе, доступные для обозрения.

Я отперла дверь и распахнула ее, войдя в квартиру. Генри вошел за мной, а Диц – позади, пася нас, как овчарка.

– Минутку. Я хочу разобраться с вещами, – сказала я Генри.

И Дицу – Генри спроектировал эту квартиру. Ее только закончили два дня назад. Я провела здесь всего одну ночь.

Я поставила вещевой мешок и открыла окно, чтобы проветрить. Квартира до сих пор пахла стружками и новым ковролином. Место было похоже на домик куклы Барби в футляре: маленькая мебель, встроенные шкафчики, винтовая лесенка, чердачное помещение, видимое снизу.

– Я принес твою почту, – сказал Генри, не сводя глаз с моего гостя. Он сидел на диване, сбитый с толку свободой, которую тот себе позволял.

Контраст между двумя мужчинами был интересным. Генри – высокий и худощавый, голубые глаза на узком загорелом лице придавали ему аскетический вид. Другими словами – старый и мудрый.

Диц был крепко сбитым, мускулистым, как питбуль, с широкой грудью и вызывающими манерами. Его лицо помечено жизнью, как будто она вбивала в него молотком свои уроки с самого рождения. В Генри чувствовался покой, тогда как Диц был беспокойным и энергичным, воздух вокруг него заряжался необычным напряжением.

Диц молча обошел квартиру, автоматически проверяя безопасность. У меня были задвижки на окнах, но больше ничего особенного. Он закрыл жалюзи, проверил шкафы, заглянул в нижнюю ванную. Рассеянно пощелкал пальцами по ладони, жест, говорящий о внутреннем возбуждении. Его манеры были авторитарными, и Генри покосился на меня, чтобы проверить, как я реагирую. Я скорчила физиономию, говорившую: «Твоя догадка так же хороша, как и моя, приятель.» Не то, чтобы мне нравилось, когда кто-то распоряжается подобным образом, но я не была настолько дурой, чтобы протестовать, когда моя жизнь поставлена на карту.

Я переключила внимание на почту. Большая часть выглядела макулатурой, но, прежде чем я ее толком разобрала, Диц вынул пачку из моих рук и положил на стол.

– Подождите, пока я взгляну на нее.

Генри не смог этого вынести.

– Что здесь происходит? Я ничего не понимаю.

– Кого-то наняли, чтобы ее убить, – сказал Диц бесцеремонно. Не думаю, что я была бы способна на такую прямоту, но Генри не упал в обморок, так что, возможно, его не так легко огорчить, как я считала.

Диц рассказал, как в прокуратуре Карсон Сити узнали о «заказе» Тирона Патти.

– Полиция Карсон Сити делает все, что может, чтобы контролировать ситуацию там. Конечно, положение Кинси немного опаснее…

– Почему она вообще здесь? – вмешался Генри. – Почему бы не забрать ее куда-нибудь из города?

– Я была не в городе. И чем это помогло? Три человека знали, куда я еду, и парень оказался прямо там. Черт, он даже умудрился попасть туда раньше меня, на первую стоянку для отдыха на дороге.

Я кратко рассказала о том, как видела своего убийцу в зоне отдыха возле Кабазона.

– Должно быть какое-то место, – упрямо заявил Генри.

– Если честно, я думаю, что нам будет лучше здесь, если мы примем элементарные меры предосторожности, – сказал Диц.

– У меня есть с собой портативная сигнальная система… приемник, сирена, «кнопка паники» для нее, на случай, если кто-нибудь попытается проникнуть в дом, а меня здесь не будет. Если хотите, можем подключить сигнализацию к коврикам у дверей, здесь и вашем доме.

Я хочу, чтобы мы все наблюдали за незнакомыми людьми, включая почтальонов, разносчиков, работников газовой и водяной компаний…всех.

Он повернулся и посмотрел на меня.

– Мы будем менять ваш распорядок, как только возможно. Каждый день пользуйтесь разным маршрутом в офис и обратно. Большую часть времени я буду с вами, но я хочу, чтобы вы понимали основную стратегию. Держитесь подальше от общественных мест и от общественных мероприятий. В то же время, я не хочу, чтобы вы посещали пустынные и отдаленные места.

– Как насчет пробежек и тренажерного зала?

– Пока придется это прекратить. Любой парень с холщовой сумкой может войти в тренажерный зал.

– У меня тоже должен быть пистолет? – спросил Генри, переключившись на режим полицейские-грабители.

– Генри, ты ненавидишь пистолеты!

– Может дойти и до этого, но я сомневаюсь, – ответил Диц Генри, полностью игнорируя меня. – Мы принимаем меры предосторожности. Если повезет, нам не в кого будет стрелять.

– Эй. Простите. Можно мне высказаться?

Диц повернулся ко мне. Я сказала, – Если этот парень хочет меня убить, он убьет. Я согласна быть осторожной, но давайте не будем сходить с ума.

Диц покачал головой.

– Я не согласен. Он это сделает, если вы будете глупой и дадите ему шанс, но ему платят недостаточно, чтобы он рисковал своей шеей.

Я повернулась к Генри и пояснила. – Он малобюджетный киллер. Полторы тысячи баксов.

Диц развил мысль. – За такие деньги он не будет околачиваться здесь долго. Если сумеет сделать дело быстро, это имеет смысл. В противном случае, лучше об этом забыть. Это невыгодно.

– Ага, – сказала я, – Мы не хотим, чтобы ему влетело от его бухгалтера.

Диц сказал, – Послушайте. Парень хочет заработать. Каждый день в Санта-Терезе стоит денег. Еда, жилье, бензин. Если с ним ребенок, расходы возрастают.

Он позвенел ключами от машины.

– Я съезжу в отделение полиции и поговорю с ребятами. У вас есть планы на вечер?

Я начала отвечать, когда поняла, что он обращается к Генри. Я подняла руку, как школьница.

– Не хочу спорить, но у меня есть право голоса?

Мне не нравилось быть такой несносной, но я не могла этого выдержать. Эти ребята не обращали на меня внимания.

Диц мимолетно улыбнулся.

– Извините. Вы правы. У меня есть привычка чересчур все организовывать.

Я что-то пробормотала, отступая. Правда была в том, что я не имела понятия, что делать. Просто не хотела, чтобы мной командовали.

Диц положил ключи в карман.

– Как насчет продуктов? Скажите, что нужно, и я на обратном пути заеду в супермаркет.

Мне даже не надо было смотреть. Холодильник был пуст и кухонные шкафчики тоже.

– Какие-нибудь пожелания?

– Все, что хотите. Я, на самом деле, не готовлю.

– Я тоже. Придется притвориться. Я хочу, чтобы мы ели дома, когда только возможно.

Пока меня не будет, пожалуйста, оставайтесь здесь и держите двери запертыми. Мы установим сигнализацию утром, первым делом. Я не хочу, чтобы вы выходили. И не отвечайте на телефонные звонки. У вас есть автоответчик?

Я кивнула.

– Вот пусть он и отвечает.

– Я могу с ней остаться, если нужно, – сказал Генри.

Диц посмотрел на меня, чтобы проверить мою реакцию. Должна признать, этот парень быстро учится.

– Я бы хотела побыть одна.

Кто знает, когда еще мне это удастся?

Диц, видимо, был склонен уважить мою просьбу. Генри предложил что-нибудь для нас приготовить, но мне этого не хотелось. Я устала. У меня все болело. Меня все раздражало.

Мне хотелось быстро перекусить и отправиться в постель. Мой кулинарный репертуар ограничивался сэндвичами с арахисовым маслом и солеными огурцами и еще – нарезанным крутым яйцом с большим количеством майонеза и соли. Надо будет спросить у Дица, на чем он специализируется. Конечно, что-нибудь он умеет.

Пока он отсутствовал, я приняла душ, вспоминая кучу вещей, которые хотела попросить его купить. Например, вино. Я быстро вымыла голову, чувствуя себя беспокойно и неуютно.

Звук текущей воды заглушал остальные звуки в квартире. Кто-то мог разбить мне окно, а я бы не услышала. Надо было попросить Генри остаться. Я быстро закончила мытье, завернулась в полотенце и посмотрела вниз через перила. Все выглядело так же, как раньше – ни разбитого окна, ни окровавленной руки, пытающейся открыть задвижку.

Я надела джинсы и чистую рубашку, нашла в шкафу простыни и постелила на диване. Было странно иметь в доме гостя, даже в качестве телохранителя. Я привыкла жить одна, а не в обществе парня, с которым только сегодня познакомилась.

Я распаковала вещевой мешок и навела порядок в гостиной. Диц велел мне не отвечать на телефонные звонки, но ничего не говорил о том, чтобы не звонить самой. Было всего 6.15.

В делах должен быть порядок.

Я позвонила Миссис Герш.

– Айрин? Это Кинси Миллоун. Я хотела узнать, как дела. Ваша мама уже приехала?

– Спасибо, она приехала в три часа. Санитарная машина встретила ее в аэропорту и отвезла прямо в дом престарелых. Я только что оттуда вернулась. С ней, кажется, все в порядке. Устала, конечно.

– Наверное, перелет был для нее тяжелым.

Айрин слегка понизила голос.

– Ей, наверное, дали успокоительное, хотя никто об этом не говорил. Я ожидала, что она поднимет шум, но она очень тихая. В любом случае, я не знаю, как вас благодарить за то, что разыскали ее так быстро. Даже Клайд вздохнул с облегчением.

– Хорошо. Я рада. Надеюсь, все будет в порядке.

– А как вы, дорогая? Я слышала, вы попали в аварию. С вами все хорошо?

Я озадаченно покосилась на телефон.

– Вы слышали об этом?

– Ну да. От вашего коллеги. Он звонил сегодня днем, спрашивал, когда вы вернетесь.

Все мои внутренние процессы замерли.

– Какой коллега?

– Не знаю, Кинси. Я думала, вы знаете. Он сказал, что он партнер в вашем агенстве. Я не уловила его имя.

Нотка сомнения проскользнула в ее голосе, возможно, в ответ на нотку холода в моем.

– Во сколько это было?

– Около часа назад. Я сказала, что вы мне не звонили, но я уверена, что вы сегодня едете домой. Вот тогда он упомянул, что у вас была авария. Что-нибудь не так?

– Айрин… У меня нет партнера. Что у меня есть, так это парень, которого наняли, чтобы меня убить…

Я практически услышала, как она заморгала.

– Не понимаю, дорогая. Что это значит?

– Только то, как это звучит. Наемный убийца. Кто-то, кто надеется убить меня за деньги.

Наступила пауза, как будто ей нужно было перевести с иностранного языка.

– Вы шутите.

– Я бы хотела.

– Ну, он, кажется знал все о вас и разговаривал так мило. Иначе я бы ни слова ему не сказала.

– Надеюсь, вы не дали ему мой адрес или телефон?

– Конечно, нет. Если бы он попросил об этом, я бы поняла, что что-то не так. Это кошмар. Я себя чувствую ужасно.

– Не беспокойтесь. Вы не виноваты. Если еще раз позвонит он, или кто-то другой, пожалуйста, дайте мне знать.

– Конечно. Мне очень жаль. Я понятия не имела…

– Я понимаю. Вы никак не могли знать. Только сообщите, если он снова объявится.

Повесив трубку, я пошла в нижнюю ванную, встала в ванну и выглянула в окошко на улицу.

Было еще не очень темно, туманный сумеречный час, когда свет и тень начинают сливаться.

По соседству начинали зажигаться огни. По улице медленно проехала машина, и я отшатнулась от окна. Я не захныкала вслух, но чувствовала себя именно так. Меня удивило, как быстро я поддаюсь панике. Всегда считала себя довольно храброй (крутой, это слово приходит в голову), но мне не нравилась идея, что этот парень дышет мне в затылок.

Я вернулась в гостиную, где в беспокойстве ходила кругами.

В 6.45 в дверь постучали. Мое сердце сделало лишний удар, чтобы вбросить в кровь адреналин. Я заглянула в глазок. У двери стоял Диц с покупками в руках. Я отперла дверь и впустила его. Я взяла один пакет, а он положил другой на кухонный стол.

Не знаю, какое выражение было у меня на лице, но Диц заметил его.

– Что случилось?

Мой голос звучал странно, даже для собственных ушей.

– Кто-то звонил женщине, на которую я работала, и спрашивал обо мне. Рассказал ей об аварии и спросил, не вернулась ли я в город.

Рука Дица потянулась к карману, где он хранил сигареты. Он раздраженно поморщился, видимо, сердясь на себя самого.

– Как он узнал о ней?

– Понятия не имею.

– Черт!

– Что сказали полицейские?

– Немного. По крайней мере, теперь они знают, что происходит. Вашу разбитую машину привезут через какое-то время.

– Ура!

– Не надо сарказма, – сказал он сердито.

– Извините.

Он повернулся к одному из пакетов и вытащил предмет одежды, похожий на жилеты, которые носят школьные спортсмены, чтобы отличить одну команду от другой.

– Лейтенант Долан посоветовал, чтобы вы носили это. Это пуленепробиваемый жилет, мужской, но должен подойти. Какой-то пацан оставил, когда уходил из полиции.

Я взяла эту штуку, держа за один из ремней. Он был тяжелее, чем казался, и имел столько же сексапила, сколько эластический бандаж.

– А как же вы? Вам не нужен такой?

Диц снимал куртку.

– У меня есть один в машине. Пойду помоюсь. Потом поговорим об ужине.

Пока он принимал душ в нижней ванной, я убрала продукты. Судя по тому, что он купил, он просто брал по паре всего, в каждом отделе, через который проходил. Я слишком мало пребывала в квартире, чтобы решить, что где должно лежать. Так что я развлекалась, обнаруживая бумажные принадлежности и скрепки, банки, приправы и специи и средства для уборки. К счастью, у него хватило ума купить бутылку Джека Дэниелса, две бутылки белого вина и упаковку пива. Стыдно признаться, как я обрадовалась, увидев это.

Учитывая мои теперешний уровень взвинченности, я была не против глотка алкоголя. Убрала пиво и достала штопор.

Открылась дверь ванной, и вышел Диц, одетый в джинсы и рубашку, босиком. Запах его лосьона после бритья повеял на меня, как облако. Он насухо вытер волосы, и они стояли вокруг головы, как солома. Его серые глаза были чистыми, как лед. Он заметил радио и включил его на какой-то песне в стиле вестерн-кантри, с ритмом скачущей лошади, который мог довести меня до сумасшествия. Моя проблема с музыкой кантри состоит в том, что мне не нравятся похоронные тексты. Однако, после выступления против его курения, мне было неудобно еще и протестовать против его музыкальных вкусов. Возможно, ему нравится наше вынужденное соседство не больше, чем мне.

Я налила вино в стакан.

– Хотите?

– Конечно!

Я передала ему стакан и налила другой себе. Я чувствовала, что нужно произнести тост, но не могла придумать, о чем.

– Хотите есть? Я видела, что вы купили бекон и яйца. Если хотите, можем их съесть.

– Хорошо. Я не знал, что еще купить. Надеюсь, вы не вегетарианка. Мне надо было спросить.

– Я ем все… ну, кроме говяжьего желудка.

Я поставила стакан и достала яйца.

– Болтунья пойдет? Боюсь, глазунья у меня не получится.

– Я могу приготовить.

– Да ничего.

– Это не должно быть вашей обязанностью. Я здесь не как гость.

Ненавижу споры, кто окажется вежливей. Я достала сковородку и сменила тему.

– Мы никогда не говорили о деньгах. Ли не упоминал, сколько вы берете за час.

– Давайте не будем об этом беспокоиться. Что-нибудь придумаем.

– Я буду чувствовать себя лучше, если мы придем к соглашению.

– Для чего?

Я пожала плечами.

– Так больше похоже на бизнес.

– Я не хочу брать у вас деньги. Я это делаю для удовольствия.

Я повернулась и уставилась на него.

– Вы думаете, это удовольствие?

– Вы знаете, что я имею в виду. Я все равно закрыл бизнес, так что это – за мой счет.

– Мне это не нравится. Я знаю, что у вас добрые намерения и, поверьте, ценю вашу помощь, но не люблю чувствовать себя в долгу.

– Тут нет никаких долгов.

– Я собираюсь вам заплатить, – заявила я сердито.

– Прекрасно. Заплатите. Мои расценки только что повысились. Пятьсот баксов в час.

Мы уставились друг на друга.

– Это бред сивой кобылы.

– В том-то и дело. Это бред сивой кобылы. Мы что-нибудь придумаем. А сейчас я голоден, так что хватит спорить.

Я повернулась к сковородке, мотая головой. Радость одиночества в том, что все всегда бывает по-вашему.

Я отправилась спать в девять, совершенно без сил. Спала плохо, сознавая, что Диц не спит и неутомимо рыскает в ночи.

11

Я автоматически проснулась в шесть часов и выкатилась из кровати для утренней пробежки.

О, черт, больно! Я всасывала воздух сквозь сжатые зубы, стоя на четвереньках на полу, когда вспомнила требования Дица. Ни бега, ни тренировок. Он ничего не говорил насчет вставания с кровати. Я, в любом случае, не в том состоянии, чтобы заниматься спортом. Второй день всегда самый плохой. Я поднялась на ноги и захромала к перилам, чтобы взглянуть вниз, на гостиную. Он уже встал. Диван был сложен. Я почувствовала запах свежего кофе и увидела Дица. Он сидел за кухонным столом, с открытой перед ним «Лос-Анджелес Таймс» и, возможно, мечтал выкурить первую сигарету. Издали, в перспективе, казалось, что на его лице доминируют нахмуренные брови и выступающий подбородок, а его тело – тяжелое в верхней части, с мощными плечами и бицепсами. Он листал страницы, добираясь до середины газеты, где описываются в деталях преступления, совершенные в Лос-Анджелесе.

Я убралась из поля его зрения и залезла обратно в кровать, где провела несколько минут, глазея в окно в потолке. Плексиглас был закрыт слоем белого тумана. Невозможно сказать, каким будет сегодняшний день. Здесь редко бывают дожди в мае. Скорее всего, туман рассеется, будет солнце, легкий ветерок и обычная пышная зелень. Иногда совершенство не так легко вынести. В настоящее время, я не могла пролежать здесь весь день, хотя, признаюсь, это было соблазнительным.

Если я спущусь вниз, нужно будет быть вежливой и общаться с Дицем, вести общие неопределенные разговоры. Новые отношения меня пугают, даже если они кратковременные. Люди должны обмениваться скучными деталями о своей прежней жизни.

Мы кое-что затронули предварительно, по дороге домой, но еще осталась куча информации.

Кроме того, Диц может снова включить радио… больше Роя Орбисона. Я не могу столкнуться с этим в 6.05 утра.

С другой стороны, это был мой дом, и я была голодна, поэтому почему бы мне не спуститься и не поесть? Я не обязана с ним разговаривать. Я откинула одеяло и встала, прохромала в ванную и почистила зубы. Мое лицо до сих пор было многоцветным чудом.

Я пошевелила бровями и осмотрела себя. Цвет лба слегка изменился от темно-синего к серому, «фонари» вокруг глаз из лавандовых стали зловеще-зелеными. Я видела тени для век такого цвета и всегда удивлялась, почему женщины хотят выглядеть подобным образом.

Мои волосы, как всегда после сна, были всклокочены. Я принимала душ накануне вечером, но залезла под него опять, не ради чистоты, а в надежде улучшить настроение. От пребывания под одной крышей с Дицем у меня чесалась кожа.

Я натянула старую фуфайку и джинсы, бросила грязные вещи в корзину, засунула пустой вещевой мешок в шкаф, застелила постель и отправилась вниз.

Диц пробормотал «доброе утро», не отрывая глаз от спортивной страницы. Я налила себе кофе, залила молоком хлопья, схватила юмористический выпуск и отнесла все в гостиную. Там я уселась, с миской в руке, машинально отправляя в рот хлопья и разглядывая страницу с комиксами. Юмористические журнальчики никогда меня не смешили, но я продолжала их читать, не оставляя надежды. Я встретилась с доктором Рексом Морганом, девушками из квартиры 3G и Мэри Уорт. Это как-то утешает, когда замечаешь, как медленно движется жизнь на страницах комиксов. Я не читала журнал дня четыре, а профессор только успел поразиться чему-то, сказанному Мэри. Я поняла, что он обескуражен, по волнистым линиям вокруг его головы.

Краем глаза я заметила, что Диц открыл дверь и вышел во двор. Покончив с хлопьями, я вымыла миску и ложку и оставила их в сушилке. Нерешительно подошла к двери и выглянула, чувствуя себя, как домашняя кошка, обнаружившая, что дверь случайно оставили открытой. Можно мне было выйти?

Туман уже начал рассеиваться, но двор еще имел отбеленный вид, который он придает.

Маяк-ревун прерывисто мычал, как теленок, потерявший свою маму, в неподвижном утреннем воздухе. Сильный запах моря пропитывал двор. Иногда я наполовину ожидаю, что прибой плещется прямо у обочины.

Диц присел на корточки возле клумбы. Генри посадил в прошлом году розы, и сейчас они были в самом цвету: Соня, Парк Плэйс, Леди Х, названия не давали никакого понятия об окончательном эффекте.

– Тля, – сказал он. – Ему нужно купить божьих коровок.

Я прислонилась к дверному косяку, слишком напуганная, чтобы рискнуть выйти во двор.

– Мы еще будем говорить о безопасности, или уже все обсудили вчера?

Диц поднялся на ноги и переключил внимание на меня.

– Наверное, нам надо обсудить ваши планы. Вы куда-нибудь записаны на определенное время? Массаж, салон красоты?

– Я выгляжу, как кто-то, записанный в салон красоты?

Он с любопытством изучил мое лицо, но воздержался от комментариев.

– Дело в том, что мы не хотим, чтобы ваши передвижения можно было предсказать.

Я потерла лоб, к которому по-прежнему было больно прикасаться.

– Понятно. Ладно, я отменю свой массаж, удаление волос и еженедельный педикюр. Что дальше?

Он улыбнулся.

– Я ценю ваше сотрудничество. Делает мою работу легче.

– Поверьте, мне совсем неинтересно быть убитой. Но мне нужно съездить в офис.

– В какое время?

– Неважно. Мне нужно забрать почту и оплатить счета. Ничего существенного, но я не хочу это откладывать.

– Нет проблем. Я бы хотел посмотреть ваш офис.

– Хорошо, – сказала я, повернувшись, чтобы зайти в дом.

– Кинси? Не забудьте надеть жилет.

– Точно. Не забудьте ваш тоже.

Наверху я сняла фуфайку и надела бронежилет, застегнув ремни. Диц сказал, что этот жилет предоставляет защиту первого уровня, т. е от оружия 38 калибра и меньше. Видимо, он предполагал, что наемный убийца не будет использовать 9-миллиметровый автомат. Я старалась не думать об удавках, травмах головы, разбитых коленных чашечках, проникающей способности ножа для колки льда и других формах физического насилия, от которых не защищал этот слюнявчик большого размера.

– Убедитесь, что он хорошо прилегает, – крикнул Диц снизу.

– Хорошо.

Я натянула фуфайку на жилет и посмотрела на себя в зеркало. Выглядела, как будто мне снова было 11 лет.

В 8.45 мы вышли через переднюю калитку. Диц вышел первым, чтобы проверить машину и оглядеть улицу. Он вернулся, сделав мне знак выходить. Он шел немного впереди меня, напряженной походкой, с настороженными глазами, пока мы проследовали пятьдесят шагов до его «порше». Во всем маневре была театральномть, которая заставила меня чувствовать себя, как рок-звезда.

– Я думала, что телохранитель не должен привлекать к себе внимания.

– Это только предположение.

– Разве все не догадаются?

Он посмотрел на меня.

– Скажем так. Я не хочу рекламировать то, что я делаю, но если этот парень за нами наблюдает, я хочу, чтобы он понял, какой трудной будет его работа. Большинство атак происходят неожиданно и с небольшого расстояния. Не хочу быть неприятным, но собираюсь приклеиться к вам, как клеем.

Ну, понятно.

Диц вел машину в своей обычной манере. Он был настоящей личностью типа А, одним из тех ребят, которые живут, как будто всегда опаздывают куда-то, раздражаясь на любого, кто замедлит их движение. Плохие водители заставали его врасплох, как будто они были исключением, а не правилом. Я объяснила, как проехать в центр города, который, к счастью, был всего в десяти минутах езды. Если он и заметил, что я вцепилась в приборную панель и в дверцу, то не подал вида.

Перед въездом на стоянку он притормозил и огляделся.

– Вы обычно паркуетесь здесь?

– Конечно, офис прямо здесь, наверху.

Я смотрела, как он раздумывает. Ясно, что он рассчитывал изменить мои привычки, но парковка в отдалении заставит нас дольше идти и быть на виду. Диц въехал на стоянку, протянул мне талон и нашел место для парковки.

– Если что-нибудь покажется необычным – говорите сразу. Что-то не так, мы сразу уезжаем.

– Ладно, – сказала я. Просто удивительно, что эти «наши» дела делают с моей головой.

Никогда не разрешала мужикам говорить мне, что делать, и надеялась, что это не войдет у меня в привычку.

Снова он подошел к пассажирской дверце и открыл ее, оглядывая стоянку, пока я выходила.

Взял меня за локоть и быстро повел к лестнице. Мне хотелось рассмеяться. Было похоже, что строгий родитель отводит меня в мою комнату. Он вошел в здание первым. Коридор второго этажа был пуст. Офисы Калифорния Фиделити еще не открылись. Я отперла свою дверь.

Диц вошел впереди меня и быстро огляделся, чтобы убедиться, что никакой головорез не сидит в засаде за мебелью.

Он собрал почту, которая лежала на полу, и быстро просмотрел ее.

– Давайте объясню, что мы ищем, на случай, если меня не будет. Незнакомый обратный адрес, или написанный от руки. Все, где написано «лично», наклеены лишние марки за перевес, масляные пятна…

– Большой пакет, с торчащим наружу взрывателем, – добавила я.

Он протянул мне пачку, с вежливым выражением лица. Трудно проникнуться теплыми чувствами к человеку, который так на тебя смотрит. Видимо, он не находит меня такой остроумной, какой я себя считаю.

Я взяла почту и просмотрела ее. В большинстве всякая ерунда, но там было несколько чеков, все с обратными адресами, которые я хорошо знала. Вместе мы прослушали сообщения на автоответчике. Ничего угрожающего. Диц хотел осмотреть здание и окрестности, так что он вышел, а я поставила кофе.

Я открыла балконную дверь и остановилась, не решаясь выйти наружу. Через улицу был парковочный гараж, и до меня вдруг дошло, что кто угодно мог въехать на второй этаж, припарковать машину и взять меня на прицел. Я даже не уверена, что понадобилось бы специальное ружье. Оттуда практически можно было просто засветить мне камнем по башке.

Я отступила от двери в безопасную тень офиса. Мне это совсем не нравилось.

В 9.05 я позвонила в страховую компанию и сообщила об аварии. Мне ответили, что моя машина не представляет никакой ценности из-за своего возраста. Мне повезет, если я получу двести долларов страховки, поэтому незачем привозить машину сюда. Искать агента в Браули, который бы осмотрел машину, будет стоить дороже ее самой. Этот разговор не улучшил мне настроения. У меня есть сбережения, но покупка машины существенно истощит мои фонды.

Диц вернулся как раз вовремя, чтобы перехватить Веру, которая зашла со мной поздороваться по дороге в офис.

– Боже, что с тобой случилось? – спросила она, увидев мое лицо.

– Моя машина оказалась в ирригационной канаве в Браули, – ответила я. – Это Роберт Диц.

Он был настолько любезен, что привез меня обратно. Это Вера Липтон, из соседнего офиса.

Они обменялись кратким рукопожатием. На Вере была кожаная мини-юбка, которая облегала ее, как кожа – автомобильное сиденье, и издала скрипучий звук, когда она уселась на один из стульев для клиентов. Диц припарковал бедро на краю моего стола. Интересно было наблюдать, как они изучают друг друга. Не зная Веры, Диц видел в ней потенциального ассассина, в то время, как она, как я подозревала, оценивала его пригодность для интрижки, своей или моей, я не могла сказать. По выражению ее лица, она решила, что он подобрал меня, голосовавшей на дороге, и, поскольку она считает меня безнадежно консервативной в том, что касается мужчин, такая возможность могла придать мне определенный вес в ее глазах. Я постаралась выглядеть, как женщина, которая останавливает незнакомца на дороге, но я Веру не интересовала – она изучала его. Я собиралась позвонить ее знакомому доктору, так что мы можем устроить двойное свидание.

Она автоматически полезла в сумку и вытащила сигарету из пачки «Виктория Слимс».

– Я не буду курить. Мне просто нужно это подержать, – заявила она, поймав мой взгляд.

– Я бросила на прошлой неделе, – добавила она в сторону Дица.

Я взглянула на Дица, чтобы посмотреть на его реакцию. Он не курил уже больше двадцати четырех часов, возможно, его рекорд. К счастью, его, кажется, отвлекли феромоны, разносящиеся в воздухе, как запах духов. Вера не стала закручивать свою длинную ногу вокруг ножки стула, но что-то провокационное было в том, как она сидела. Я часто видела ее в действии, но так и не смогла определить, что именно она делает. Как бы она себя ни вела, большинство мужчин начинали садиться, ложиться и приносить вещи по команде, как дрессированные собачки.