Текст книги "Зеленый дельфин"

Автор книги: Светлана Ягупова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

– Погоди, мы познакомим тебя с нашим Усаном, – остановил ее Альт.

– Кто это? – Тэйка с любопытством оглянулась по сторонам.

– Родственник тигра.

Чарли хихикнул. Альт искоса взглянул на него и только сейчас заметил, что брат зачем-то вырядился в серый костюм, подаренный миссис Кракус, и тем самым нарушил слово, которое они когда-то дали друг другу: одеваться всегда одинаково.

Альт даже покраснел от возмущения. И тогда Тэйка тоже заметила перемену в близнецах.

– Вы сегодня какие-то разные, – недоуменно сказала она. Альт подошел к Чарли, заглянул ему в глаза и поежился. Там было пусто и холодно. Лучше промолчать – брат и в самом деле болен. Грустно.

Они пошли к беседке. Тэйка с интересом осматривала сад. Здесь росли самые разнообразные деревья. Не то, что у нее во дворе – всего две сосенки. Впрочем, это только говорили так – «росли». На самом деле деревья были воткнуты в асфальтовую корку – земля уже давно не кормила своими соками. Да это и не требовалось растениям, ветви которых не плодоносили, листья не желтели и не опадали, чтобы возродиться вновь, а вечно зеленели своей поддельной синтетической красотой.

– Какой у вас большой сад! А кто это поет? – Тэйка прислушалась к трелям магнитофонного соловья.

Чарли подбежал к высокой березке и постучал по пятнистому стволу. Пустой изнутри, он гулко загудел, и тут же вверху отворилось дупло, как в старинных часах. Оттуда выглянула кукушка и трижды прокуковала своим металлическим голосом.

– А вы читали – раньше деревья были совсем другими, – сказала девочка.

– Тебе что, не нравится наш сад? – нахмурился Чарли.

– Нет, почему же! У вас очень забавно, – поспешно сказала Тэйка и замолчала, потому что Альт внезапно остановился.

– Что это? – он присел на корточки и поднял клочок ваты. – Вот еще и еще…

Асфальтовая дорожка была усеяна ватными хлопьями. Он метнулся к беседке. Вот и веревка. Где же Усан? Коробка из-под сонографа перевернута.

– Кис-кис, – позвал он. – Пропал куда-то. – Альт растерянно подбежал к Тэйке. – Это котенок. Такой маленький, пушистый и совсем беззащитный, – торопливо объяснил он. И опять заметался: – Кис-кис-кис!

Чарли стоял поодаль, насмешливо щурил глаза.

– Ха-ха! Усан-кусан! Не трать время, – криво улыбнулся он. Альт никогда не видел у него такой улыбки, похожей на прорезь расстегнутого портфеля, в котором затаилось нечто ужасное. Даже на миг зажмурился.

– Я вышвырнул его на улицу, – жестко сказал Чарли. – А он, дурак, поспешил угодить под первый же элмобиль. И правильно сделал. Нечего разводить всякую заразу, – закончил он тоном мистера Рауля.

Альт молча подошел к нему. Губы его дрожали. Руки сжимались в кулаки. Что же это такое? Вот сейчас дать бы брату по уху… Но он опять сдержался и только прерывисто вздохнул.

– Ты болен, – тихо сказал он. – Тебе надо к врачу.

– Это еще нужно проверить, кто из нас болен. И вообще неизвестно, кто есть кто, – ухмыльнулся Чарли.

– Что ты имеешь в виду? – не понял Альт.

– Да так, – засмеялся Чарли, – как-нибудь объясню. – На миг ему стало неловко своей болтовни и безжалостной расправы с котенком. – Что-то со мной неладно, – пробормотал он, потирая переносицу.

–

Мастерская находилась в подвале. Вход в нее закрывала плита, которая легко отодвигалась. Для маскировки она обычно была прикрыта мусором. И все же Ланьо беспокоился.

С раннего утра они сидели в этой потайной комнате, которую Ланьо называл своим личным цехом. Впрочем, Пипл здесь и ночевал. Ланьо поставил ему раскладушку и велел, пока все ни утихнет, не высовывать наружу свой знаменитый нос. Мистер Вэг, конечно, догадывается, кто выключил свет и наделал в цирке переполох. И сейчас, скорей всего, вычисляет, где может скрываться Пипл. Однако найти эту берлогу не так уж и легко.

– Твоя Эльза удивительная женщина, – сказал Ланьо.

– Я всегда говорил, равной ей нет во вселенной, – озарился улыбкой Пипл. – Думаешь, все эти годы мы были в разлуке? Нет. Мы каждый день встречались.

Ланьо недоверчиво взглянул на клоуна.

– Да-да, – кивнул Пипл. – Во сне. Потому что и я и она спим без наушников от сонографа.

Он сидел напротив за столом, на котором громоздилась горка деталей, и с улыбкой наблюдал за другом. Словно живое существо, Ланьо поглаживал и похлопывал свое детище – укрепленный на штативе миниатюрный ящичек в пористой металлической обшивке. Это было изобретение, которому он посвятил значительную часть своей жизни. Сотни подобных приборов, под разными углами нацеленные на силовое и иллюзионное поля, должны были в скором времени сорвать с моря завесу. И час этот приближался.

– Меня, конечно, ищут, – сказал клоун. – Я бы не хотел тебя подводить.

– Подумаешь, важная персона, – хмыкнул Ланьо. – Пускай побесятся! А сюда заглянуть, надеюсь, никому не придет в голову.

Опровергая его слова, плита в потолке отодвинулась, в проеме показались две одинаковые белобрысые челки и четыре коричневых глаза.

– Ну, лезьте же, – послышался голос Тэйки.

По шаткой лесенке в подвал спустились близнецы. Пипл вскочил.

– Ах, разбойники, и здесь нашли меня! – Он подхватил мальчишек на руки.

Ланьо строго посмотрел на Тэйку.

– Чарли не верил, что Пипл жив, – смутилась девочка. – Честное слово, они хорошие!

– Ладно, ладно, – нахмурился Ланьо, разглядывая близнецов. – Сам виноват – так и не научил тебя хранить тайны.

– Жив? Ну и хорошо, – Чарли отстранился от клоуна.

Пипл вопросительно обернулся к Тэйке.

– Я же тебе говорила, – тихо сказала она.

– Ах да, – клоун схватился за голову, подошел к Чарли и обнял. – Угораздило же тебя проглотить эти горошины. Ну ничего, пройдет. Только прошу – пожалуйста, не превратись в хрюшку. У нас в цирке есть такая.

Чарли надменно сбросил руки клоуна с плеч.

– Что это вы смотрите на меня, как на больного. Если хотите знать, я еще никогда так отлично не чувствовал себя. У меня даже голова кружится – так хорошо мне, так счастливо! Вот только… – он скривил губы и осмотрелся, – не нравится мне здесь. И весь дом не нравится. В таких обычно живут звездочёты и синеглазые, – небрежно сказал он Ланьо и задержал на нем взгляд.

Альт тоже смотрел на Ланьо во все глаза. Да, это был тот самый веснушчатый электрик, которого Пипл представил им в цирке как своего лучшего друга. Это его они видели ночью в окне одного из домов на улице Жареных Уток. А та девчонка, похожая на Тэйку… Неужели это была сама Тэйка?

– Ты здесь живешь? – обернулся Альт к девочке.

– Здесь, на улице Жареных Уток? – презрительно добавил Чарли.

Она не стала объяснять, что живет у тетки Бетси, но когда Чарли спросил: «А этот конопатый, уж не твой ли отец?», – гордо выпрямилась:

– Мой.

Чарли хихикнул.

– Выходит, уличный мальчишка Бамби – твой родной брат! Охо-хо, – Чарли расхохотался. – Ну и принцессу же мы выбрали с тобой, братец!

– Чарли, – чуть слышно прошептал Альт. Для него тоже было неожиданностью, что Тэйка – дочь голубоглазого электронщика. Но Чарли вел себя так отвратительно, что он готов был сквозь землю провалиться. – Что ты болтаешь, Чарли! – Он схватил его за руку и потащил наверх. Чарли рванулся. Близнецы вцепились друг в друга, упали и покатились по полу. Клоун и Ланьо бросились разнимать их. Свирепо взглянув друг на друга, мальчики встали, одинаковым жестом пригладили вихры, повернулись и полезли наружу.

Чуть не плача, Тэйка смотрела им вслед.

«Неужели он и впрямь настолько счастлив, что не замечает, как делает другим больно? – думал Альт, шагая за братом. – Видно, не зря всполошилась Тэйка, когда он проглотил эти пилюли – они приносят беду. Надо же, идет и спокойно насвистывает сквозь зубы, словно ничего не случилось. Может, в том и состоит его счастье, что он не видит, как другим бывает плохо?..»

– А мне чихать на все, – вдруг обернулся Чарли. – И на Тэйку, и на ваше море, и на дельфина.

– Но ведь мы поклялись… – опешил Альт, на миг забыв о болезни брата.

– И без того жить отлично. Напридумывали какой-то ерунды. А все эта старуха Кнэп.

– Как ты смеешь! – вскипел Альт. Но тут же остыл и взглянул на брата с сочувствием и жалостью. Лицо Чарли расплылось в самодовольной улыбке. Казалось, она растекается по всему его телу.

Внезапно братья остановились. С фасада фирмы «Образец» на них смотрел Пипл. Огромный красочный плакат кричал:

РАЗЫСКИВАЕТСЯ КЛОУН ПИПЛ, ВЫСОКОГО РОСТА, РЫЖЕВОЛОСЫЙ, ФОКУСНИК И ФАНТАЗЕР. ТОТ, КТО УКАЖЕТ ЕГО МЕСТОНАХОЖДЕНИЕ, БУДЕТ НАГРАЖДЕН ИСПОЛНЕНИЕМ ТРЕХ ЖЕЛАНИЙ!

Близнецы переглянулись и медленно зашагали дальше. Войдя в метро, они смешались с толпой поджидающих электричку. Но когда поезд подошел к платформе, Альт с испугом обнаружил, что Чарли рядом нет.

СЧАСТЛИВЫЙ

Он юркнул в толпу и очутился на ползущем вверх эскалаторе. Решение зрело исподволь, коварно, как болезнь, и в ту минуту он еще не знал, зачем сбежал от Альта. Неведомое до сих пор чувство свободы понесло, как на крыльях: Вот он идет, и никто не пристает к нему с глупыми фантазиями, никто не трется о его бок, и можно спокойно, думать о своем. Но откуда это дурацкое ощущение, будто рядом пустота? Черная зияющая пустота. Она тенью следует за ним, и никак не уйти от нее.

Выйдя из метро, Чарли наткнулся на афишную тумбу, с которой на него вновь глянула веселая физиономия Пипла. Рыжие волосы клоуна пламенели, поддразнивая и искушая.

Остановился. Заново, леденцом смакуя каждое слово, перечитал объявление. Вот и зеваки сбежались. Уже стоят не только рядом, но и позади. Кто-то нахально лезет вперед. Лица, какие странные лица! Мерещится или на самом деле – у многих одинаково блестят глаза? В них – тайное сожаление о том, что награда суждена неизвестному счастливчику.

«А чего бы я хотел?» – спросил себя Чарли и растерялся. Неожиданная мыслишка о возможности удовлетворить любое желание застигла врасплох, хотя и родилась в тот миг, когда он впервые узнал о розыске клоуна. Даже разозлился – ведь должен он хоть что-то хотеть! Сегодня все может волшебно исполниться! Нет, в голове лишь скука да пустота. Навострил уши – чего желают люди вокруг? Вот слева о чем-то бормочут две тощие старушки с негнущимися ногами.

– И чего бы ты попросила? – спрашивает одна.

– Кружевной пуфик, как у госпожи Кабомбы, и занавески-паутинки, – благостно улыбаясь, шамкает другая.

– Я тоже, я тоже!

– Жекки! Нет, ты только подумай! Любые желания! – на плечо очкастого мужчины склонилась дама с башней волос. – Мебельный гарнитур из радужного стекла – раз, самый дорогой пеньюар и колье, как у жены Умноликого, – два.

– Малолитражку на воздушной подушке, чтоб сосед лопнул от зависти, – мечтательно добавил мужчина и потащил свою спутницу от афиши. – Пошли, а то можно спятить.

Энергично работая локтями, к тумбе пробрался мальчишка в мятой кепочке и линялых шортах. Он пробежал глазами объявление, коротко свистнул и сдвинул кепочку на лоб.

– Вот это да!

– А чего бы ты хотел? – Чарли тронул его за плечо.

– Я? – мальчишка обернулся, и Чарли узнал Бамби. – А это не хочешь? – Бамби сунул ему под нос кукиш. – Никого никогда не предавал!

Чарли отскочил в сторону.

– А вот я знаю, где клоун! – вызывающе крикнул он. – Сейчас пойду и заявлю!

– Ты, медицинский сыночек! – протянул Бамби, лишь сейчас распознав в Чарли одного из близнецов. – Только попробуй!

– А вот и попробую! – Ладони Чарли зло сжались в кулаки.

Его стали окружать любопытные. Они напряженно заглядывали ему в рот, надеясь, что оттуда случайно вылетит признание.

– Неужели и вправду знает? – тоскливо сказал мужчина в очках.

– Уверен, у него и потребности-то микроскопические, – пробасил гигант двухметрового роста.

Толпа вдруг заволновалась. Каждый представил себя на месте Чарли, и он неожиданно услышал уйму пожеланий, которые, однако, при всем разнообразии были удивительно схожи. Будто на ярмарке или аукционе, в толпе выкрикивали:

– Костюм из чистой шерсти!

– Голограф с экраном в два метра!

– Шубку в горошек!

– Туфли с платиновыми пряжками!

– Хрустальную люстру!

– Диван на колесиках!

– Плавающий матрас!

И только чей-то негромкий голос робко пожелал:

– Пусть выздоровеет моя сестренка.

Чарли прикрыл голову руками, будто на него и впрямь обрушился водопад вещей, и попытался прорваться сквозь кольцо собравшихся. Но не тут-то было. Его не отпускали, а кто-то потянул за руку, вытягивая из толпы.

– Хватит! – заорал он, вырываясь из цепких рук. – Хва-тит! – и тут же растянулся на асфальте от подставленной кем-то подножки.

– Признавайся, что тебе известно? – прошипел на ухо Бамби, тыча его носом в землю.

– Пусти! А-а-а! Спасите!

Подбежал какой-то мужчина в робе и оттащил Бамби в сторону. Чарли вскочил, отряхнулся и бросился в подоспевший элебус.

А дальше все произошло помимо его воли. На следующей остановке Чарли вышел, и ноги сами понесли его к первому полицейскому, который попался на глаза.

– Скажите, где Управление полиции? – как бы со стороны услышал Чарли свой голос.

– Квартал прямо и налево, – буркнул постовой.

«Ты делаешь подлость! Ты предаешь своего друга! – возмущенно стучало сердце. – Остановись, пока не поздно!». Но что-то темное, обволакивающее мозг, злобно хихикало: «Чепуха. На свете столько замечательных вещей, а у твоего отца, хотя он и не бедняк, возможности отнюдь не безграничны. Сегодня ты можешь стать одним из счастливейших сондарийцев! Смелее! Заткнешь за пояс папашу! А как будут завидовать Альт, эта неудавшаяся принцесса Тэйка и ее драчливый брат! Да что там, весь класс сойдет с ума от зависти».

В полиции его сразу же повели в кабинет начальника.

– Кто такой? – глянул на него Кас Баридж сквозь щелки заплывших от жира глаз.

– Чарли, сын доктора Дитри, – ответил Чарли и торопливо изложил причину своего появления.

– Значит, в доме Ланьо Герта? – сверкнули щелки глаз. – Тэкс, тэкс… Ну что ж, подожди с полчасика. Если клоун и впрямь окажется там, поздравлю. – Кас потянулся к телефону с трубкой в форме изящной дамы в купальнике, хищно схватил ее за талию и притянул к уху.

Ровно через тридцать минут начальник полиции уважительно и, как показалось Чарли, даже завистливо пожал ему руку. Кабинетные двери распахнулись, вбежали невесть откуда взявшиеся репортеры в полосатых галстуках, похожих на ошейники. Защелкали, зажужжали камеры. Румяный от удовольствия Чарли едва успевал поворачиваться, стараясь не пропустить ни одного объектива.

– А когда можно будет увидеть себя на экране? – важно поинтересовался он.

– Сначала скажите ваше первое желание, – склонил голову в поклоне человек, так плотно затянутый в мундир, точно родился в нем. Это был полковник Пигус, один из первых помощников Каса Бариджа. Камеры замерли в ожидании.

– В универмаг, – небрежно бросил Чарли и с превосходством оглянулся на репортеров. Камеры зажужжали еще энергичней.

У выхода ждал длинный белый элмобиль. Кроме Чарли, в него уселись Пигус, два полицейских и три репортера.

Пять запруженных машинами улиц – и они возле универмага. Витрина, как обычно, дразнила обилием товаров, ослепляла блеском реклам и притягивала новизной последних моделей. Здесь можно было купить все: от зубной электрощетки до стеклянной россыпи для потолочной мозаики.

Странная процессия была замечена сразу. Мальчишка с презрительной миной на лице, окруженный свитой полицейских и репортеров, переходил из одного отдела в другой и самозабвенно рылся на стойках и полках. Он пускал по рельсам крохотные поезда, стрелял в полицейских из блестящих игрушечных автоматов и револьверов, примеривал шубы, костюмы, шляпы и время от времени бросал контролерам: «Отложите!». Те вначале недоуменно таращились, но тут же торопливо выполняли его приказы. Полицейские едва успевали уносить тюк за тюком и грузить их в специально поданный контейнер.

Чарли победно поглядывал по сторонам и, казалось, не думал останавливаться.

– Радиозапонки! Башмаки с теплоизоляцией! Микрошкатулку!

– Рауль Дитри, конечно, богат, но, как видно, не очень балует сына, – негромко сказал полковник полицейскому.

– Игрушечный дворец из шоколада! Камин на цветном газе! Портфель из кожи последнего крокодила!

Критически осмотрев нелепый диван на колесиках, он внезапно зевнул и пробормотал:

– Надоело!

– Ваше второе желание? – подскочил полковник. Чарли осоловело взглянул на него, но тут же взбодрился.

– Во дворец Умноликого!

Полицейские переглянулись. Репортеры присели на корточки, фотографируя счастливчика в минуту столь дерзкой мечты.

– Что ж, поехали, – сказал полковник после некоторого замешательства. Они вновь сели в элмобиль и помчали через всю Сондарию.

Город, будто в люльке, качали убаюкивающие мелодии, идущие из электрофонов, прикрепленных к столбам на перекрестках. Небо заслоняли высотные дома. Не было ни клочка земли, не залитой асфальтом, никто уже и не помнил, какого она цвета. И хотя заводы и фабрики были вынесены на окраину, даже в центре слышны были лязг, скрежет и какое-то жужжание. Впрочем, эти странные звуки доносились со стороны Пустыни.

Дворец Умноликого стоял на возвышенности в конце Проспекта Фонтанов. Его огораживала высокая серая стена. Внизу стыло сиреневое марево иллюзионного и силового полей..

Элмобиль подъехал к воротам старинной конструкции. Сквозь тяжелый ажур чугуна просвечивала искусственная зелень парка.

Чарли был здесь впервые и с интересом оглядывался. Почему Умноликие избрали для себя именно это место? На краю страшной Пустыни? Однако – Чарли заметил это сразу – воздух здесь удивительно чист и легок. Его можно пить, как ароматный коктейль. Дышится глубоко, с удовольствием.

Прислушался. Со стороны Пустыни донесся шум, рокот. Что-то огромное ворочалось там и вздыхало. На миг закрыв глаза, он увидел округлый бок волны с веселым кружевом пены на гребне. Вздрогнул. Волна была странного цвета. Она была синеглазой…

– Что с вами? – склонился к нему Пигус.

– Нет-нет, ничего, – пробормотал Чарли и забеспокоился: – Почему не отворяют?

Наконец ворота распахнулись. Элмобиль въехал на территорию, где испокон веков проживали только Умноликие и Эрудиты.

– Идемте. – К Чарли и Пигусу подошли два чиновника.

Вот они, владения самого умного, самого красивого, самого из самых. Четкая геометрия аллей и зданий говорит о том, что он любит дисциплину и порядок. Квадратный плац. По нему, как хорошо налаженные заводные игрушки, маршируют солдаты.

Чарли старался запомнить каждую мелочь, чтобы потом рассказать одноклассникам. Подумать только: ни один из них не был здесь! И никогда не будет!

А это что за чудаки? Сидят на лужайке в шезлонгах, все в одинаковых позах – подперев кулаками подбородки.

– Наши мыслители, Эрудиты, – шепнул ему на ухо чиновник. – Тес… Они думают.

– О чем?

– Обо всем. И там тоже они, – кивнул он в сторону небольшого бассейна, где собралась группа людей с бритыми головами и широкими подбородками. Посреди бассейна на гипсовом пьедестале восседал полуголый человек с пышной шевелюрой. Узкий лоб его так густо зарос волосами, что, казалось, его нет и вовсе. Выбросив вперед руку, человек уставился на вытянутый указательный палец. Тонкие губы были сомкнуты, скулы окаменели, а глаза от напряжения чуть не вылезли на лоб. Присутствующие пристально наблюдали за ним.

– Кто это и что он делает?! – воскликнул Чарли. – Он так похож на…

– Тише, – зашипели чиновники. – Это и есть Умноликий. Он пробует войти в собственный палец.

– Как? – не понял Чарли и вздрогнул от радостного вопля: «Вошел!».

Присутствующие бурно зааплодировали. Чиновники толкнули остолбеневшего мальчика, и он тоже захлопал.

– Тренировка души, – объяснили чиновники. – Смотрите!

Все, кто стоял у бассейна, присели на корточки и, вытянув руки точно так же, как минуту назад Умноликий, принялись созерцать свои пальцы.

– Но для чего это? – поразился Чарли.

– Чтобы изгнать остатки эмоций, – пояснил Пигус, осведомленный в придворном образе жизни.

Тем временем Умноликий оделся и уставился на Эрудитов. Как только он взглянул на часы, Эрудиты дружно рявкнули: «Вошли!».

Умноликий удовлетворенно кивнул.

Чиновники подвели гостей к Первому Эрудиту. Тот выслушал их и замялся.

– Не знаю, как его умнейшество расценит весь этот вздор, – сказал он, вытер платком бритый череп и направился к Умноликому.

– Значит, ты хотел видеть меня? – Умноликий подошел и в упор взглянул на Чарли. У того подогнулись коленки. – Ну, вот я, смотри. – Правитель тряхнул шевелюрой и самодовольно подбоченился. – Каково же твое третье желание, прелестный малыш?

– Э-э-э, – запнулся Чарли и тут же выпалил: – Хочу увидеть самое интересное во Дворце.

Правитель нахмурился:

– Скверный мальчишка! Ты слишком прожорлив. Не пора ли умерить аппетит? – Но тут же изменил тон: – Впрочем, молодец! Я давно мечтал заполучить этого рыжего клоуна. Как его там… Кажется, Пипл зовут? Ты помог мне, поэтому буду к тебе милостив. – И после некоторого раздумья предложил Первому Эрудиту: – Может, показать юному гостю мою Живую Библиотеку? Правда, она еще очень мала. Но со временем пополнится, чтобы однажды исчезнуть навсегда, – добавил он и осклабился.

Первый Эрудит, в замешательстве кашлянув, попытался возразить:

– Думаю, пока не стоит. Там еще не было посторонних.

– Веди! – взревел правитель.

– Есть! – подпрыгнул на месте Эрудит и помчался выполнять приказание. Чарли с Пигусом поспешили за ним. Пройдя ряд двухэтажных, ничем не примечательных зданий, они очутились перед невысоким строением удлиненной, почти цилиндрической формы. У входа стояла охрана.

– Наверное, здесь очень редкостные издания? – спросил Чарли, вспомнив слова тетушки о ценности книг.

– О да, редкостнее быть не может, – ухмыльнулся Эрудит.

Длинный темный коридор был наполнен странными звуками. Справа и слева что-то гудело, ухало, звякало, грохотало. За плотно прикрытыми дверями работали невидимые станки, приборы, аппараты.

В конце коридора Первый Эрудит остановился.

– Много лет назад, – начал он тоном экскурсовода, – на главной площади Сондарии были сожжены книги, неугодные его умнейшеству, деду нынешнего правителя. Но одному блаженному старику удалось сохранить несколько фолиантов. Их обнаружили после его смерти и немедленно доставили отцу нынешнего Умноликого. Тот поначалу рассвирепел и хотел распорядиться о новом публичном костре на площади. Но в эту минуту в голову Первого Эрудита, моего отца, – Эрудит скромно улыбнулся, – пришла мысль, в гениальности которой вы сейчас убедитесь.

Он хлопнул в ладоши, и стена, перед которой они стояли, неожиданно поползла в сторону. Эрудит переступил порог. Потолок вспыхнул неоном, освещая небольшую комнату, перегороженную на шесть секции. В трех из них сидели люди. Чарли еще никогда не видел людей за решетками и невольно прижался к Пигусу. Полковник тоже смотрел во все глаза и так напрягся, что его мундир, казалось, вот-вот лопнет по швам. Среди высшего состава полиции поговаривали о чудо-библиотеке Умноликого, но никто не бывал в ней. Пока еще Пигусу не было ясно, что это такое, однако рот его уже растягивался в улыбке – он предвкушал, как ошарашит своих сослуживцев необычным рассказом, сам Кас Баридж крякнет!

– Так вот, – продолжал Первый Эрудит, останавливаясь напротив клетки, в которой сидел изможденный костлявый человек с бородкой клинышком, в странном одеянии: бархатные штаны, полукафтан, бархатные туфли, а на голове шлем. – Мой отец сказал Умноликому: «Сжечь книги не так впечатляюще, как спалить на костре живую идею». Правитель не понял, что тот задумал. Тогда отец разъяснил: «Надо материализовать героев книг, а затем публично осмеять и уничтожить».

– Не хотите ли вы сказать, что это… – Пигус запнулся и испуганно взглянул на Эрудита.

– Вот именно. Перед вами персонажи трех запрещенных книг. Наши ученые, тщательно изучив структуру этих произведений, во плоти и крови создали их героев. Вот знаменитый Дон Ких. Он был ужасно неблагоразумным, лез туда, куда его не звали, защищал всяких голодранцев и распутных женщин. Вдобавок ко всему сражался с ветряными мельницами и общественным мнением.

– Ха-ха-ха, – заржал Пигус, но встретился с умным, печальным взглядом Дон Киха и прикрыл рот ладонью.

– Прелестная парочка, не правда ли? – сказал Эрудит, подходя ко второй клетке. Прислонившись к холодным прутьям решетки, на них сурово смотрел красивый юноша с бледным лицом. Успокаивающим жестом он гладил волосы прильнувшей к нему девушки.

– Ром и Джулия, – представил их Эрудит.

– Совсем как Рикки и Ленни! – вырвалось у Чарли.

Эрудит нахмурился.

– Чем же прославилась эта пара? – полюбопытствовал Пигус.

Эрудит с пренебрежением ответил:

– Между ними чувство, называемое amor.Знаете, что это такое – аmоr? – насмешливо спросил он.

– Надо посмотреть в словаре, – сконфузился Пигус.

– А что это? – Чарли подошел к третьей клетке. За решеткой, гордо выпрямившись, стоял человек с вызывающим разлетом бровей и пышными усами. Что-то очень знакомое почудилось Чарли в его лице. Где-то он видел эти смелые глаза, эти лихие усы.

– Путешественник, – коротко представил Эрудит.

– Отважный Шкипер, – уточнил узник, и Чарли вспыхнул.

– Нас ждут ураганы? – словно пароль, пробормотал мальчик, не веря своим глазам. Пигус остро взглянул на Чарли:

– Вы знакомы?

– Да-да, – обрадовался Чарли и тут же спохватился: – Впрочем, нет. Я ошибся. Копия воришки Крага из вчерашнего фильмосна.

Такое сходство показалось Отважному Шкиперу оскорбительным.

– Триста молний в печень! – проворчал он, и Чарли убедился в том, что это действительно Шкипер. Так вот он какой, отважный капитан, укротивший сорок ветров и ураганов!

Чарли стоял перед решеткой и не мог двинуться с места. Глаза морехода смотрели насмешливо и пронзительно. Они заглядывали прямо в душу и, казалось, знали, как он попал сюда.

– Мне здесь не нравится, – капризно надул губы мальчик, с тру-дом отрывая от Шкипера взгляд.

– Идемте, – заторопился Первый Эрудит. – Шкипер любит мечтать и потому опасен.

Все, что они увидели после, было уже неинтересно. Так, по пути к выходу встретился человек, который, размахивая руками, громко рассуждал, почему Умноликий начал сегодняшний день с чашки ацидофилина, а не кейля.

– Теперь напишет на эту тему диссертацию, – ухмыльнулся Эрудит и строго откашлялся.

А Шкипер все не исчезал. Усмехаясь, он стоял перед глазами Чарли, и это было невыносимо.

– Я устал, – мальчик потер ладонью виски. – Я хочу домой!

Вновь его окружили репортеры. Но Чарли успел заметить, что куда-то исчезли их восторг и почтение к нему, Камеры все реже поворачивались в его сторону. И, когда он садился в элмобиль, никто не распахнул перед ним дверцу, не помог сесть. Он понял, что стал не нужен, как исписанный стержень шариковой ручки.

«Вот, кажется, и все», – устало и удивленно подумал он.

АРЕСТ

После стычки у афишной тумбы Бамби примчался домой, но никого не застал. Вероятно, отец находится в мастерской, решил мальчик и побежал туда. Здесь, за столом с чашками дымящегося чая, рядом с Ланьо сидели Пипл и Тэйка.

Бамби был разгорячен и взволнован. Запинаясь и размахивая руками, он рассказал о встрече с Чарли.

– Я точно знаю, он предаст тебя, Пипл, – Бамби устало опустился на стул и шмыгнул носом.

– Нельзя впадать в уныние от того, что еще не случилось. – Пипл ободряюще потрепал Бамби за челку.

– Мальчишка решил подразнить и припугнуть тебя, – успокоил сына Ланьо. Однако сам встревожился не на шутку. Надутый, ехидный Чарли сразу не понравился ему. Что с того, что у него точно такая же, как у брата, белокурая челка, такие же пухлые губы и коричневые глаза? Особенно глаза. Цвет одинаков, а свет, идущий изнутри, у Чарли совсем иной: недобрый, холодный. Оно и понятно – еще ни одного человека пилюли счастья не сделали лучше. Довольным – это да. Но от довольства, самоуспокоения лицо обычно расплывается, становится равнодушным. У Чарли же в глазах злость, и она искажает его физиономию. Беда, если злость овладеет им целиком.

– Видно, Чарли, как вороненок, привык без разбору глотать все, что блестит, вот и результат. – Пипл звонко размешал ложечкой сахар в чашке. – Эти пилюли счастья и рассчитаны на таких, как он. Хорошо, что Альт не клюнул на эту гадость.

Мало кто знал, что братья и раньше были разными, правда, не все это замечали. Так, когда им давали прививочные таблетки, Чарли обычно морщился, бурчал под нос «Отрава!» и все же глотал. Зато Альт придумывал какую-нибудь ерунду, вроде: «Спорим, они в животе у меня заквакают!», швырял незаметно таблетки под стол и делал вид, что запивает их водой. Брат прикладывал к его животу ухо и блаженно улыбался: там и впрямь что-то если не квакало, то урчало!

– А все ты со своим длинным языком! – Бамби досадливо взглянул на Тэйку, наливающую в его чашку заварку.

– Разве я виновата, что уродилась такой болтливой? – девочка поставила чайник на стол, подошла к Пиплу и, всхлипнув, уткнулась носом ему в рукав:

– Прости меня.

– Мокрые глаза не красят девочек. Успокойся, глупышка. Все будет так, как должно быть. И ты тут ни при чем.

Ланьо сердито молчал.

– А в следующий раз, – посоветовал Пипл, – когда очень хочется сказать то, что нельзя, повесь на язык прищепочку.

– Лучше гирю, – буркнул Бамби, дернув Тэйку за косичку. Он любил сестренку, но ее неумение хранить тайны порой приводило его в отчаяние и вызывало некоторую гордость за себя – уж он-то никогда не сболтнет лишнего!

Темная тревога все больше охватывала Ланьо. Он обвел взглядом мастерскую, Пипла, детей и засобирался.

– Я скоро вернусь, – сказал он, надевая куртку и берет.

– Только без паники, – клоун обнял друга за плечи. – Скажи, куда мне идти, и я уйду. Но с каким удовольствием я бы остался в этой норке. – Он вздохнул, подошел к раскладушке и растянулся на ней, заложив руки за голову. – Мой знаменитый учитель Алямс говорил: «Какой дурак придумал, что самое страшное на свете – смерть? Самое страшное, это когда у тебя чешется пятка, а тебе лень дотянуться до нее и почесать».

Дети рассмеялись. Но Ланьо было не до шуток. Он решил сегодня же найти Пиплу другое убежище. Для этого нужно было срочно встретиться с Билем и Вилем.

– Сиди здесь, пока ни приду, – сказал он клоуну, поднимаясь по лесенке к выходу. – А вы, – обернулся он к детям, – пошли бы, купили что-нибудь на ужин. Деньги в вазочке на полке. Я скоро вернусь. Да не забудьте присыпать вход мусором, когда вылезете отсюда. – И ушел.

– Зачем вам где-то болтаться, если можно весело провести время со мной? – сказал Пипл. – Потом, когда немного остынем от чая, пройдемся вместе – как раз уже стемнеет и мне будет менее опасно высовывать свой клоунский нос наружу.

Бамби засиял сразу всеми веснушками и полез к выходу. Плотно пригнал плиту с асфальтовым покрытием к проему, укрепил деревянную створку железным крюком и полный веселого ожидания спустился вниз.