Текст книги "Потерять и найти (СИ)"

Автор книги: Светлана Поли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Опять пялишься на красоток? – кольнула его супруга.

– Дорогая, ты знаешь меня, как облупленного, – притворно улыбнулся полковник. – Мои погоны просто тускнеют, когда я нахожусь рядом с тобой.

Жена была польщена и успокоилась, простив мужу эту невинную шалость.

Поднялся занавес. Аль Назир украдкой посмотрел на Лакшми. Та была великолепна в розовом атласном платье. Её глаза блестели. Девушка задумчиво смотрела на сцену. Под звучавшую музыку она вспомнила, как дядя Чандар укладывал её спать в дождливую грозовую ночь; вспоминала и свои экскурсии по аэродрому: как сидела в самолёте, и дядя показывал ей всякие удивительные "штучки"... Слеза медленно поползла по щеке.

Аль Назир прикоснулся к ладони Лакшми.

– Что с тобой?

– Нет-нет, ничего.

В антракте они встретились с Мусой (личным секретарём полковника) и его супругой.

Женщины обменялись улыбками.

– Я прежде не видел тебя с девушкой... – многозначительно улыбнулся Муса.

– С твоей стороны это непростительно. К другу нужно быть внимательнее, – ответил Аль Назир в том же духе.

– Пойдем, погуляем, – предложила Лакшми.

Они вышли на балкон, тянувшийся вдоль всего второго этажа театра.

– Тебе не скучно со мной? – вдруг спросила девушка, взглянув на своего спутника.

– Нет. А что?

Лакшми тяжело вздохнула.

– Я понимаю, тебе трудно... – начал было Аль Назир успокаивать девушку.

– Отвези меня домой, то есть в гостиницу, – быстро проговорила та.

Они сели в машину и отправились по ночному Кимарталю.

– Где мы? Куда ты меня привёз? – испуганно спросила Лакшми.

– Мы на берегу.

– Зачем?

– Не знаю, – печально ответил капитан, облокотившись о руль автомобиля.

Минуту они сидели молча. Потом Аль Назир взглянул на Лакшми и потянулся к ней, чтобы поцеловать.

– Не надо! – резко сказала девушка и отвернулась.

– Я противен тебе?

– Мне страшно. Кто тот человек, что подходил к нам в театре?

– Это мой друг.

– На него можно положиться?

– Нет. Ты можешь доверять только мне.

Лакшми взяла Аль Назира за плечо и посмотрела в лицо.

– Я словно в тисках, – сказала она чуть не плача.

– Расслабься, иначе будут срывы... И называй меня просто Назир.

– Не оставляй меня одну. Мне здесь так одиноко.

– А если тебе пожить некоторое время у меня? – предложил он.

– Нет. Что ты?! – почти негодующе возразила Лакшми.

Аль Назир взял ее за руку, погладил ладонь, будто успокаивая.

– Ожидание всегда тягостно. Это всё, чем я могу утешить тебя.

– Дядя умрёт от неведения, – тяжело вздохнув, проговорила она.

– От этого не умирают, – ответил Аль Назир и поцеловал Лакшми в лоб. – В выходные я отвезу тебя в горы. Там нас никто не найдёт, – капитан улыбнулся и погладил девушку по щеке. Та вздохнула и положила свою голову ему на плечо.

"Ох, Назир, Назир... ты пропал", – подумал он про себя.

* * *

На следующий день Аль Назир сидел за письменным столом в кабинете и просматривал лежавшие стопки аккуратно сложенных бумаг и папок. Он поднял телефонную трубку и вызвал к себе находящегося в подчинении младшего офицера.

– Записывайте, лейтенант. Номер дела сорок три – пятьдесят восемь. Узнайте нынешнее местонахождение заключенного Рахула Райа. Прежние места заключения: триста тридцать восьмое, сорок пятое, восемьдесят седьмое и сто первое. Доложить лично. Можете идти, – сказал Назир, а про себя подумал: "Если я буду затягивать расследование, полковник заподозрит меня. Нужно снять копию дела, хотя..."

Раздался телефонный звонок. Аль Назир поднял трубку.

– Капитан, вы мне нужны, – распорядился полковник.

Назир убрал дело Рахула в стол и направился к шефу.

– Садитесь, Хомуд. Вчера я видел вас в театре. Неплохо смотритесь вместе. Что уже можете сообщить?

– На той фотографии, что я переснял в отеле, эта девушка с дядей. Отец и дядя – близнецы. И прилетела она действительно с целью розыска отца.

– Она не должна его найти.

– Ясно.

– Его нельзя выпускать... Если он вообще ещё жив. Вы не узнавали?

– А зачем? – отмахнулся Аль Назир.

– Действительно. А девчонку отошлите обратно в её Индию, пока она не наделала шума.

– Понял. Первым же рейсом.

– А как вы ей объясните, что она должна улететь? – заинтересовался полковник.

– Я поклянусь матерью, что найду её отца.

– А у вас нет матери?

– Нет.

– Хитрец, – поджав губы, полковник покачал головой. – Вы случайно не влюблены?

– Никак нет.

– Ух, ты! Даже так?! А она красива... – задумчиво проговорил полковник и пытливо посмотрел в глаза Хомуду.

– Женщины – это стыд и слабость мужчины, – твёрдо сказал Назир. – Все несчастья на свете из-за них. Я рад, что у меня нет на них времени. Я могу идти?

– Идите, – сухо ответил полковник. – Вот...фанатик, – брезгливо бросил седовласый вояка, когда Назир вышел.

18

Лакшми и Назир приехали в аэропорт. По селектору объявили посадку. Лакшми обняла Назира, поцеловала его в щеку и, помахав рукой, скрылась за стеклянной дверью. А капитан позвонил полковнику и сообщил, что операция завершилась благополучно. Наконец он вернулся к своей машине, сел и завел двигатель.

– Ты в порядке? – спросил Назир, не оборачиваясь.

– Да, вроде никто не видел меня, – ответила Лакшми, лёжа на полу между сиденьями.

– Теперь тебе придётся лежать так около часа.

– Почему мы это разыграли?

– На этом самолёте ты улетела сейчас назад в Индию. Тебя здесь больше нет. Это могут подтвердить мои коллеги, которые пытаются незаметно сопровождать меня.

– Выходит, что с этого момента я в Голдаире нелегально?

– Именно.

Автомобиль мчался по широкому шоссе. Мимо проносились пальмы, жилые постройки и многочисленные памятники героям. Аль Назир заехал в небольшое кафе, перекусил там и, вернувшись к своей машине, поехал дальше.

Вдалеке показались горы. Они встречали "конспираторов" своей неприступностью и романтикой.

– Можешь подниматься, – сказал Аль Назир, убедившись, что коллеги честно выполнили свой долг и благополучно исчезли из его поля зрения.

– Назир, а если они узнают всё, что тебе будет? – спросила Лакшми, отряхиваясь и усаживаясь на заднем сиденье.

– То же, что и тебе. Убьют, но предварительно помучают, – улыбнулся он.

– Раз это так опасно, зачем ты рискуешь?

– Приедем, объясню.

Автомобиль остановился возле небольшого дома, утопавшего в зелени. Пассажиры вышли и стали подниматься по ступеням.

– Такой маленький и уютный, – умилялась Лакшми, разглядывая загородный дом Назира.

– Маленький? – удивился тот.

– Просто, там в Индии, у меня дом побольше... Здесь так тихо...

– Относительно. Я знаю здесь одно очень интересное место. Могу тебе его показать. Иногда я пережидаю там дождь. Показать?

Лакшми заинтересовалась.

Они оставили вещи в доме и начали пробираться через заросли на тропинку.

– Осторожно. Держись за меня. Смотри. Видишь водопад? Вот к нему мы и спустимся, – сказал Назир и посмотрел на небо. – Удивительно, но, по-моему, будет дождь.

– Возвращаемся?

– Нет. Самое интересное только начинается.

– Куда мы идём? Под водопад, что ли?

Четыре шага под водопадом – и романтики очутились в пещере.

– Ну, как впечатление?

– Вот это да! Я такое только в кино видела! Здесь даже жить можно! – воскликнула девушка, вздрогнув от холода.

– Сейчас разведу костёр.

Лакшми, любопытствуя, направилась вглубь пещеры.

– Не ходи туда. Можешь соскользнуть и рухнуть вниз.

Вскоре затрещали сухие ветки, припасенные Назиром на всякий случай. Лакшми присела на холодное, чуть влажное бревно. Огонь осветил уникальное убежище оранжевым светом, и это тёмное, промозглое место стало таинственным, но по-прежнему жутким. С одной стороны непрерывно падала вода, создавая ужасный шум, с другой – зияла пугающая чернота. И только небольшая, в длину метров пять или семь, площадка была более или менее приспособлена природой для недолгого пребывания здесь человека.

Аль Назир сел напротив Лакшми. Девушка согревалась у огня, а молодой человек молча наблюдал за ней. "Что же в тебе такого необычного? – думал он. – Красота? Я видел женщин и красивее..."

– Почему ты так смотришь на меня? Уж не думаешь ли меня съесть? – пошутила Лакшми.

– Иди ко мне, – таинственно улыбнулся Назир.

– Не надо этого, – запротестовала девушка.

Он поднялся и направился к ней.

– Назир, не надо. Слышишь? – умоляюще произнесла Лакшми.

– Ты же хотела узнать, почему я решил тебе помочь?

– Я уже поняла, – смущаясь, быстро проговорила она.

Аль Назир остановился. Лакшми опустила голову, боясь встретиться с ним взглядом.

– Иди ко мне, ты ведь замёрзла.

Та отрицательно покачала головой:

– Я уже согрелась у огня.

Тогда Назир приблизился сам и, приподняв подбородок девушки, смачно поцеловал её в губы.

– Это плата за помощь? – вдруг спросила она, испуганно смотря ему в глаза.

– Прости, – смутился Назир и, отойдя от Лакшми, сел на прежнее место.

– Не надо сердиться на меня. Прошу тебя...

– Я понимаю. Всё нормально.

– Назир, прости, – она присела на бревно возле молодого человека. – Я не хотела тебя обидеть. Конечно, ты рискуешь из-за меня жизнью...

– Дело не в том. После встречи с тобой во мне что-то перевернулось... Завтра, послезавтра, через год или через сто лет нынешняя власть изменится, но люди по-прежнему будут жить, любить, печь хлеб, выращивать фрукты...

Лакшми внимательно слушала его рассуждения.

– ...А я всю жизнь проживу, таясь и выслеживая кого-то. Лакшми, я только сейчас понял, что люди не перестанут рожать детей, торговать на улицах и просто мечтать! Я вспомнил своё детство. Мне захотелось тепла, счастья. Ты верно сказала тогда о счастье. Не знаю, поймёшь ли ты меня, но я не хочу опоздать, не хочу быть каплей в чьём-то море амбиций. Я хочу любить по-настоящему, хочу узнать, каково оно – человеческое счастье. Столкнувшись с твоим горем, я словно проснулся...

Затушив костёр, они направились к дому. Дождь лил как из ведра. Листва деревьев шелестела под ударами крупных капель не унимавшегося дождя. Поднимаясь по склону, Аль Назир и Лакшми изо всех сил карабкались по мокрой скользкой траве. Размытая грязь потоками стекала вниз и, натыкаясь на камни, рыжими брызгами летела на молодых людей. Забравшись наверх, они сели на землю и, тяжело дыша и улыбаясь, посмотрели друг на друга. Оба были чумазые с ног до головы. Лакшми неожиданно для себя погладила Назира по щеке и потянулась, чтобы поцеловать его. Тот уловил желание девушки и поддержал её порыв. Они завалились на мокрую траву и обнялись.

Вывозившись в грязи, молодые люди подскочили и понеслись к дому наперегонки. Забежав на веранду, они остановились, переводя дыхание. Вода текла с них ручьями. Минута – и вокруг уже лужа.

– Пойдём скорей в ванную, – Назир потянул Лакшми за собой.

На пол полетели мокрые и грязные брюки, блузка, пуловер и всё остальное. Через минуту Лакшми грелась под струёй горячей воды. Потом, обмотавшись простынёй, уселась на старый диван, дожидаясь Назира.

– Согрелась? – спросил он, вытирая голову полотенцем.

– Да, – отозвалась девушка, расчёсывая свои мокрые длинные волосы.

– Сейчас поставлю чай, – сказал Назир и быстро отправился на кухню.

Лакшми вдруг задумалась. Перед глазами опять стояло лицо дяди Чандара. Именно таким она представляла своего отца...

Спустя некоторое время вернулся с дымящимися чашками хозяин.

– Ваш чай, госпожа, – улыбнулся он. – Опять думаешь об отце?

– Да, – вздохнула она и стала отпивать горячий напиток, обхватив чашку обеими руками. – У тебя есть брат или сестра?

– Нет. У меня никого нет. Родители погибли в дни переворота. Бомба попала прямо в наш дом. Сестрёнке тогда было всего три года, а мне – одиннадцать...

– А как ты стал военным?

– Сначала был беспризорником: воровал еду, спал, где придётся, и всё в этом духе. Потом таких, как я, стали вылавливать и отдавать в военное училище. Там я закончил школу. Потом была спецподготовка. Вот так я и стал военным. А на кого учишься ты?

– На адвоката, – задумчиво ответила девушка. – А у меня никогда не было ни брата, ни сестры. Мама погибла в тот же день, когда услышала об исчезновении отца. Через два года умерла бабушка, и в семь лет я осталась с дядей. Он мне как отец. Иногда мне так хочется назвать его папой, но он говорит, что мой отец – другой человек. Вот я и отправилась на поиски этого другого.

Лакшми продолжала сидеть на диване, держа в руках пустую чашку. Ещё минуту они молчали, слушая шум вентилятора. Тишину прервала Лакшми.

– Назир... – она смущённо опустила глаза, глянув на чашку. – Я очень устала сегодня. Я... выключу свет?

Он улыбнулся, поняв, к чему клонит девушка.

– Это опасно... – загадочно посмеиваясь, предупредил он.

– Я лягу в зале, на софе, – замотанная в полотенце, она поставила чашку на тумбочку и направилась спать в другую комнату.

Назир посмотрел девушке вслед, любуясь её обнаженными ногами, задумался. Сердце у него уже давно неистово колотилось в груди. И до нынешнего вечера он старался держать себя в руках, на сколько это было возможно, но сейчас держать себя в руках ему было особенно тяжело. Искушение последовать за Лакшми было велико. Вот если бы она сама его позвала... Ведь возле водопада она первой потянулась к нему... Назир нервно покусывал собственный кулак и, продолжая упрямо сидеть на диване, чего-то ждал. И дождался...

Рано утром Лакшми ещё спала, а Назир уже орудовал на кухне. Приготовив завтрак, он понёс его девушке. Спящее лицо той было явно чем-то озабоченно. Парень склонился над ней и провёл рукой по голове и разбросанным по простыне волосам.

– С добрым утром! – тихо сказал он.

Лакшми открыла глаза и, увидев над собой Назира, смутилась, сильно покраснела, не зная, на чём остановить свой взгляд.

– Что с тобой? Ночью ты была...

Девушка не выдержала, расплакалась и отвернулась от парня.

– Глянь на меня, – попросил он.

Лакшми отрицательно помотала головой.

– Ты расстроилась из-за того, что произошло между нами?

Она промолчала. Назир поставил поднос с завтраком на пол и взял лицо Лакшми в ладони.

– Моя девочка... Моя наивная, но смелая дурочка. Я люблю тебя. А ты меня любишь?

Лакшми молча кивнула в знак положительного ответа.

– Значит, ничего плохого не произошло, – стал уверять её Назир.

Девушка открыла глаза.

– С добрым утром, – повторил Назир и поцеловал её. – Лакшми мне пора уходить. Позавтракай со мной.

– Ты возвращайся поскорее.

– Мне нельзя торопиться, иначе ты вообще можешь не увидеть меня.

– Я имела в виду не это.

– Я понял, – он крепко обнял Лакшми и поцеловал.

19

От лейтенанта Аль Назир узнал, что отца Лакшми перевели три года назад на север Голдаира. Этот район был не заселён. Единственными его жителями были заключенные. Среди густых лесов, в горах, они трудились на военных заводах.

Отпустив лейтенанта, Назир задумался: "Чтобы посетить северные лагеря, нужно специальное разрешение полковника. И запрос должен быть подписан тоже им. Рискованное мероприятие. Лучше позвонить. Та-ак. Сейчас надо узнать шифр и номера телефонов. Кроме полковника шифр может знать... может знать его личный секретарь... Муса!" – Назир довольно улыбнулся и включил радио.

– Вчера, в одиннадцать часов двадцать три минуты, – говорил диктор, – над океаном потерпел крушение пассажирский самолёт, следовавший рейсом "Кимарталь – Бомбей". Вместе с экипажем погибли девять пассажиров. Ведётся расследование катастрофы...

Назир выключил радио и вновь задумался. А вечером он уже сидел с Мусой в маленьком ресторанчике и якобы отмечал свой день рождения.

– А разве у тебя день рождения не в мае?

– Нет, это я праздную в мае, чтобы не пересекаться с днём революции. А настоящий у меня сегодня.

– И сколько тебе стукнуло? – спросил Муса, держа в руке фужер с вином.

– Двадцать шесть. Чего ты мне пожелаешь?

– Желаю повышения по службе, завести роман с какой-нибудь хорошенькой куколкой и... За друга! За верного и надёжного друга! Да храни тебя Аллах! – Муса залпом выпил содержимое своего фужера и, уже шатаясь, сел в кресло. – Хорошо, что завтра я выходной, не надо будет показываться боссу на глаза.

– У меня нет больше друзей, – притворно заплакал Назир. – У меня вообще больше никого нет! Ты мне друг, Муса?

– Друг!

– Молодец! А у тебя есть мама?

– Есть... кажется. Да есть.

– А у меня нет, – Назир снова заплакал.

– Я сочувствую тебе, – Муса приобнял Аль Назира.

– Кстати, чтобы не беспокоить босса: уже поздно, – он взглянул на часы. – И к тому же он может догадаться, что я навеселе... Какой шифр к северянам?

– Каким северянам?

– Ай, Муса! – Назир шепнул ему на ухо. – Заключенные. Не кричи, нас могут заподозрить.

– А-а, это секретная информация...

– Вот именно! Говорил тише.

– Да ну их! Ещё я это не держал в голове?!

– Напряги мозги, друг! – умалял Назир.

– Дай вспомнить... Ага! Ноль – четырнадцать – тридцать восемь... кажется.

– Так точно или кажется?

– Точно! Кажется... – ответил он, посмотрел на друга посоловевшими глазами и икнул.

Они ещё долго беседовали на разные темы: выясняли, чья футбольная команда сильнее, будет ли Кимарталь когда-нибудь олимпийской столицей, поспорили о женщинах и о космосе и закончили разговоры на том, что хорошо посидеть с другом в тихом местечке и поболтать обо всём на свете.

Расплатившись с официантом, друзья поднялись и поплелись из ресторана. Назир в это время повторял шифр, выведанный у Мусы. Они сели в такси и поехали по ночному городу. Муса так напился, что моментально заснул на заднем сидении. Оставив его разгневанной жене, Аль Назир отыскал свою машину на стоянке и помчался по шоссе к даче в горах.

Лакшми тем временем сидела перед телевизором и смотрела какую-то развлекательную программу, не понимая при этом ни единого слова. Свет в доме не горел. Услышав с улицы шум подъехавшей машины, она подошла к окну и осторожно выглянула, слегка раздвинув жалюзи. Увидев Назира, девушка улыбнулась и поспешила открыть дверь.

– Как ты здесь?

– Вот, телевизор смотрю. Свет уже не включаю, чтобы не привлечь внимание...

– Умница. А теперь выслушай меня. Нам необходимо достать заявление из посольства, в котором должно быть указано, что твой отец был послан в Голдаир тогда-то, с такой-то целью и пропал без вести тогда-то. А я буду доставать другую бумагу. Нам надо будет придумать, как проникнуть в индийское посольство, оставаясь незамеченными. Но это утром, на свежую голову... Знаешь, самолёт, в котором ты "улетела" домой, взорвался над океаном на полпути... Или взорвали... – задумчиво произнёс Назир и лёг на диван. – Я немного набрался, но ты не обращай внимания, – извинялся он.

– Ты думаешь, взорвали из-за меня?

– Нет. Не думаю. Пассажиров было девять человек. Кто-то из них непростительно много знал... Это не первый взрыв. В страну люди могут прилетать, а вылетать, как кому повезёт. Однако долго жить будешь, если тебя похоронили при жизни.

Лакшми загрустила.

– Дяде сообщат, что я погибла...

– Я следом отправлю твоё послание по конспиративному каналу.

– Как он там сейчас один?

– Лакшми, ты потом... ведь оставишь меня?

– Если мы найдём отца, тебе нельзя будет здесь оставаться. И я...

Но Назир не дал ей договорить.

– Но это моя родина...

– Ты нужен мне, – смущённо проговорила она. – Не хотелось бы тебе потерять.

– Спасибо, – Назир устало улыбнулся и закрыл глаза. Через минуту он уснул.

Спустя два дня молодёжь выслеживала мусорщика, который каждый день забирал отходы из индийского посольства. Это был худой маленький старичок в современной бейсбольной кепке.

– Тебе не переодеться под него, – размышлял вслух Назир. – Придётся просто спрятаться в его машине.

– А если он меня обнаружит?

– Он меняет баки по очереди. Ты за это время можешь проникнуть в здание. Мусорщик приезжает каждый день в шесть вечера и уезжает через пятнадцать минут. Ты не успеваешь передать информацию и вернуться в машину. Значит, обратно в грузовике ты окажешься только на следующий день...

– А если они не выпустят меня назад?

– Придётся рискнуть. У нас нет выбора... Покажешь на карте мою дачу. Пусть приготовят вертолёт. Скажешь, что вызов будет прямым звонком в посольство и очень коротким: "Пресса ожидает".

Вечер. Назир сидел в своём кабинете и при свете настольной лампы что-то выписывал из книг. Раздался стук в дверь, и на пороге появился полковник.

– Не собираетесь ещё домой? – поинтересовался он.

– Нет, господин полковник, – Назир встал. – Я задержусь немного, допишу лекцию для первокурсников.

Поработав с бумагами, капитан Хомуд направился в информационный зал. Там сидели несколько человек. Назир пристроился за свободным компьютером и набрал обычный образовательный пин-код. На дисплее появилась информация исторического содержания.

По коридору шёл Муса. Увидев друга через стеклянные стены, он завернул в зал.

– Привет, Аль Назир.

– Привет. А ты чего задержался? Я-то вот готовлюсь к выступлению перед курсантами.

– Бедные дети. Им придётся выучить историю наизусть, – пошутил Муса. – А мне пришлось доделывать отчет, наводить порядок в приказах.

– Сочувствую.

– Так значит, та голубоглазая милашка была всего лишь заданием? – пожалел Муса.

– Вот именно. А ты что подумал?

– Ты меня грубо разочаровал. Ну ладно, друг. Я пошёл домой. Меня уже, наверное, заждались.

Через некоторое время зал опустел. Назир быстро перешёл за другой компьютер, усевшись так, чтобы было видно, кто приближается к залу, и набрал код, выведанный у Мусы за бутылкой. На экране пополз текст и карта точного расположения лагерей на севере. Капитан быстренько перенёс на листок всю интересующую информацию о четырёх поселениях.

К "северянам" дозвониться оказалось довольно просто. Он обзвонил два отделения. Отца Лакшми в них не было. Связался по телефону с третьим.

– Лейтенант, проверьте по спискам заключенных, есть ли среди них иностранец Рахул Райа?

– Сейчас посмотрю, – недовольно пробурчал тот и пошёл к столу. – Посреди ночи ему нужен этот засранец. Не даёт поспать... – ворчал он себе под нос. – Господин...

– Капитан, – подсказал Назир.

– Господин капитан, вы слушаете? Я нашёл его. Есть такой. Рахул Райа – журналист.

– Какого числа его перевели к вам?

– М-м-м... шестнадцатого февраля 2004 года.

– В каком он сейчас состоянии?

– Не знаю...

– Как, не знаете? – рявкнул Назир.

– Виноват, господин капитан. У нас больных нет.

– Вот теперь ясно. Проверьте, чтобы был как огурчик. Отвечаете за него головой! И не спать на посту, – пристрожился Назир и положил трубку.

Теперь нужно было получить разрешение на осмотр лагеря и освобождение Рахула. А если освободить не удастся, так хотя бы перевод в другое место. Капитан вышел из своего кабинета, закрыл его на ключ и поспешил к своей машине. Назир торопился в горы.

На следующий день вечером Лакшми уже была в посольстве.

– Это вы?! – поразился господин Варма.

– Да, это я.

– Но разве вы не... – начал было посол.

– Я не улетала. Я нашла отца. Но мне необходима ваша помощь.

– Разумеется. Но как?! Как вам это удалось?

– Кое-что женщине удаётся лучше, чем мужчине. Послушайте, в ближайшее время будет нужен вертолёт...

А Назир в это время сидел в автомобиле и, поглядывая по сторонам, напряжённо ждал.

– Задержите минут на десять мусорщика, – попросила Лакшми посла.

– Хорошо, – господин Варма позвал секретаря. – Пригласи того господина выпить чаю.

Секретарь кивнул головой и ушёл. Старик охотно согласился почаёвничать. А за эти десять минут Лакшми как раз уложилась: получила необходимую бумагу, показала на карте дачу Назира и передала словесный пароль.

– Как-нибудь передайте дяде, что я жива и здорова. Пожалуйста...

– Конечно, передам. Даже если бы вы меня и не попросили об этом.

Наконец мусорная машина выехала с территории посольства и завернула за угол. Лакшми юркнула в дамский туалет, расположенный в большом магазине. Капитан сделал круг возле супермаркета и подобрал девушку уже переодетой.

Потянулись дни. Но для Лакшми и Назира они просто мелькали. Молодые люди были счастливы как никогда в жизни. У Лакшми прежде не было парня, поэтому всю накопившуюся нежность она выплёскивала на Аль Назира. Тот тоже почувствовал перемену в себе, но боялся, что сослуживцы заметят её. Он сознавал, что эта наивная девушка нуждается в нём как в знающем и опытном военном, но с каждым днём офицер в нём отступал на задний план. Они становились просто мужчиной и женщиной. Это радовало его и тревожило. Он и Лакшми – дети разных политических и социальных систем. В экстремальной ситуации они находят общие точки соприкосновения и, кажется, понимают друг друга. Но стоит попасть в атмосферу мира и покоя, неизвестно, как поведёт себя каждый из них. Эта неопределённость придавала отношениям влюблённых ощущение последнего вздоха. Они наслаждались каждой минутой наедине. Со стороны их любовь могла бы показаться райской, если бы...

А, впрочем, откуда нам знать, какова любовь в раю...

20

В один прекрасный день Назир приехал на виллу с известием, что все документы собраны, и они могут отправляться за Рахулом Райа.

– Знаешь, я так мечтала увидеть отца, а когда это почти реальность, мне вдруг стало страшно, – взволновано проговорила Лакшми.

Утром Назир и Лакшми, оба в серой военной форме, сидели в джипе и терпеливо ждали, пока проверят их документы на контрольно-пропускном пункте. Миновав пост, они прибыли в тот лагерь, в котором содержался Рахул.

– Ты должна держаться холодно и отчуждённо, – предупредил Назир. – Иначе вся проделанная работа полетит кувырком вместе с нашими головами.

Они твёрдой поступью направились к корпусу коменданта лагеря...

– Так, ясно. Я провожу вас, – сказал тот, убедившись в подлинности документов, и мельком глянул на мнимую переводчицу. Лакшми выглядела так, словно служила в штабе генералиссимуса. Её лицо было сосредоточенным и холодным; волосы были убраны в пучок под пилотку.

– Где вы откопали эту солдафонку, капитан? Робот ходячий! – усмехнувшись, комендант шепнул на ухо Назиру.

– Она слишком высоко взлетела. Год, другой – и её обломают, – улыбнулся Назир.

Лакшми продолжала следовать за капитаном с невозмутимым видом. Они втроём вошли в довольно тёмное помещение. Комендант дал распоряжение грузному усатому сержанту и ушёл. Тот открыл дверь и повёл приезжих по длинному мрачному коридору. С обеих сторон было много дверей. По-видимому, здесь содержались одиночки. Но вот в конце коридора показалась тяжёлая решётка, а перед ней – двое солдат. Сержант передал им на словах распоряжение коменданта. Один, крепко сбитый, открыл замок, и Назир с Лакшми ступили в другой коридор. По его противоположным сторонам находились заключённые, отгороженные решётками: кто сидел на нарах, кто лежал, кто, прислонившись к железным прутьям, смотрел на прибывших военных. Стоял тошнотворный запах. Мимо заключённых по коридору прохаживался солдат с устрашающей физиономией и автоматом в руках. Пленных собирались вести на работу.

Неожиданно позади конспираторов захлопнулась входная решётка, и Лакшми вдруг почувствовала, как её колени стали мелко дрожать, а всё тело – бить озноб.

– Мне страшно, – прошептала она Назиру.

К решёткам прильнули обросшие, грязные и потные лица. Они разглядывали девушку и хихикали. Кое-кто позволял себе пошлые шуточки в её адрес, и даже хамство.

– От решётки! – заорал надзиратель с автоматом.

Лакшми даже вздрогнула. Наконец она обратилась к заключённым на английском языке:

– Кто из вас Рахул Райа, подойдите поближе.

Никто не сдвинулся с места.

– Рахул Райа – журналист из Индии, – снова проговорила она.

Молчание. Девушка испуганно глянула на Аль Назира.

– Вы что, оглохли? – снова заорал надзиратель.

– Спрашивай номер, – шепнул ей Назир.

– У кого триста шестьдесят седьмой номер?

– Они уже забыли свои имена, – оскалился надзиратель.

– Послушайте... – обратился кто-то на английском из дальнего угла.

И Лакшми с Назиром поспешили туда.

– ...это точно, что его переводят? – обратился он к Назиру с надеждой в глазах.

– Да, – ответил тот.

– А нас будут переводить?

– Эти вопросы не в нашей компетенции, – сказала Лакшми.

– Мы его больше не увидим? – спросил тот же заключённый, указывая на лежащего в углу человека.

– Это Рахул Райа?

– Не знаю. Мы зовём его "президентом".

– Какой номер у вашего "президента"? – поинтересовался Назир.

– Это тот, за кем вы приехали, – подтвердил надзиратель. – У этого умника действительно номер триста шестьдесят седьмой.

Лакшми стала часто дышать, кровь хлынула к голове.

– Пусть он подойдёт, – холодно сказала она.

"Триста шестьдесят седьмой" приподнялся с нар, откашлялся и посмотрел на военных. Этот заключенный совсем не был похож на Чандара. Это был какой-то абсолютно чужой человек: обросший, с седой бородой, впалыми щеками, большими красными глазами и худыми тонкими руками.

"Неужели это мой отец?" – подумала Лакшми. Назир больно сжал её ладонь, не дав лишиться чувств. "Президент" не спеша, подошёл к решётке.

– Вы... индийский журналист Рахул Райа? – неуверенно спросила Лакшми.

– Да, – безразлично ответил тот.

Девушка, не отрываясь, смотрела на этого человека. Если раньше Чандар и Рахул были близнецами, то теперь вряд ли вообще можно было сказать, что они похожи. Лакшми представляла отца совсем другим. Сначала ей показалось, что это просто однофамилец. Но постепенно она узнавала эти глаза и надвинутые брови. Это измождённое, потное, почти чёрное от загара лицо отдалённо напоминало ей дядю Чандара. Наконец девушка убедилась, что равнодушно взиравший на неё человек и есть её отец...

Выйдя с территории лагеря, Рахул вместе с Лакшми и Назиром молча сели в джип. Капитан Хомуд отдал честь коменданту, и автомобиль помчался по пыльной дороге. Как только лагерь скрылся из виду, Лакшми разразилась рыданием. Рахул, недоумевая, посмотрел на девушку, потом на невозмутимого офицера.

– Ну, успокойся. Всё позади, – ласково проговорил Назир и дотронулся до плеча Лакшми.

Через минуту он свернул с дороги в заросли.

– Что-нибудь случилось? – равнодушно спросил Рахул.

Несколько секунд все сидели молча. Потом Аль Назир развернулся к Рахулу и спросил:

– Неужели вам не интересно, кто освободил вас и почему?

– Освободили? Меня освободили? Тогда какое это имеет значение?

Назир передал ему фотографию, которую привезла с собой Лакшми.

– Откуда она у вас? – удивлённо спросил, Рахул, всматриваясь в снимок.

Наконец к Рахулу развернулась и Лакшми, сняв пилотку и распустив волосы.

– Это вы... здесь? – спросил он, глядя на заплаканную девушку и тыча пальцем в фотоснимок.

– Вы узнаёте его? – спросила она, указывая на дядю.

– Конечно. Это Чандар!

– А рядом с ним ваша дочь, – сказал Назир.

Рахул снова глянул на фото.

– О, Боже! Лакшми, это ты?

– Да, отец, это я, – ответила она.

– Боже! Мне и во сне не могло такое присниться...

– Нам пора, – напомнил Назир, и джип помчался дальше.

Преодолевв довольно небезопасный путь, все трое благополучно добрались до дачи в горах. На всякий случай Лакшми с отцом расположились в пещере под водопадом. Рахул сильно кашлял, но это сырое место было единственно безопасным.