Текст книги "Потерять и найти (СИ)"

Автор книги: Светлана Поли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Оставшись наедине, братья возобновили недавний разговор.

– Всё-таки решил ехать, – Чандар грустно покачал головой.

– Да... Ты, наверное, умнее меня. Мудрее. Но я вот такой. Ничего не поделаешь. Наверное, весь в отца.

– А зачем ты соврал?

Рахул опустил глаза:

– Сделай всё, чтобы Рати не узнала о Голдаире. Я умоляю тебе.

– Понятно, – ухмыльнулся Чандар. – Считаешь её глупой? Она же всё равно, рано или поздно, узнает. Зачем врать? Я не узнаю тебя. Ну, совру я, если она спросит или раскроется обман, а дальше что? Тебе ведь всё равно её забирать с собой. Ей ведь тоже надо знать, в какую петлю совать голову.

– Нет. Не сейчас.

– Знаешь, я впервые тебя не понимаю. Ведь она – твоя жена. Она должна знать...

– Она должна верить, – твёрдо сказал Рахул.

– Чудесно! Все будут знать, что ты в Ливии, а ты объявишься в Голдаире.

– Я скажу, что меня срочно туда перебросили, что это временно...

Чандар промолчал. Рахул взял его за плечи и заглянул в глаза.

– Я только об одном тебя попрошу, если...– он опустил руки и отвернулся, – со мной что-нибудь случится, не оставляй их...

– Как я хочу поколотить тебя! – горячился Чандар.

– Я понимаю. Прости меня, – потухшим голосом сказал Рахул.

Вернувшись в зал, Рахул обратился к жене:

– Уже поздно. Рати, забирай дочь, едем домой.

– Дочка, ты дома одна не сиди без мужа, – вступила в разговор мать, – приезжай к нам.

– Хорошо, мама. Лакшми, прощайся с бабушкой и дядей.

В пятницу рано утром Рахул уже был готов к отъезду. К нему заехал Чандар. Рати помогала мужу с последними приготовлениями, паковала чемоданы. В доме царила суета.

– Здравствуй, Чандар. Слушай, скажи ему, пусть он позволит мне проводить его.

– Рати, если муж сказал, что апельсины – это бананы, значит, так оно и есть, – развёл он руками.

– И ты туда же! – рассердилась Рати.

– Ладно, сестрёнка, вместо тебя провожу его я.

– Почему это ты не хочешь, чтобы я тебя проводила?– подозрительно спросила жена.

Рахул засмеялся.

– Не люблю прощаний, – он поцеловал её. – Береги себя. Я обязательно тебе позвоню сразу, как только прилечу на место.

– Пошли уж, а то опоздаешь, – подтолкнул его Чандар.

Рахул направился к выходу, потом ещё раз остановился на пороге, подмигнул жене и нырнул в машину. В аэропорту, выйдя из автомобиля, Рахул остановился.

– Ладно, не провожай меня дальше, – махнул он рукой.

– Береги себя, – Чандар несильно ткнул кулаком его в плечо. – Не лезь в бутылку. Понял?

– Уговорил. А теперь уезжай. И помни, о чём я тебя просил.

Братья крепко обнялись и молча разошлись: Рахул направился к зданию аэропорта, а Чандар сел в машину и поехал обратно.

10

Рати сидела с дочкой за столом и помогала ей делать уроки.

Во дворе просигналила машина.

– Это дядя Чандар, наверное, приехал, – воскликнула Лакшми.

– Сиди и делай уроки. Я сама его встречу. Подумай хорошенько, сколько будет пять плюс семь.

Рати открыла дверь. На пороге стоял Чандар. Из комнаты выбежала Лакшми и прыгнула ему на шею.

– Лакшми, иди делай уроки, а мне нужно поговорить с дядей, – строго сказала мать.

– Ладно, – грустно ответила девочка и поплелась в комнату. Потом выглянула из-за двери и с улыбкой добавила: – Дядя Чандар, только ты сразу не уходи, я тоже хочу с тобой поговорить.

– Хорошо, мы с тобой обязательно поболтаем.

– Присаживайся, – предложила Рати.

Несколько мгновений она молчала, наматывая на палец кончик сари, не зная, с чего начать разговор.

– Ты знаешь, где мы познакомились с Рахулом? – наконец проговорила она. – В Пенджабе. Там не просто постреливали, там убивали людей. Потом был Кувейт...

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожился Чандар.

– Его всегда тянет туда, где далеко не спокойно, где отношения людей натянуты до предела и попахивает взрывом. Знаешь, Ливия – довольно тихое место для него, – Рати испытывающе посмотрела в глаза деверя. – Сейчас всё внимание мира приковано к Голдаиру. Не к Ливии...

Чандар улыбнулся и похлопал Рати по руке.

– Ты просто беспокоишься за него. Это вполне понятно. Раньше он ездил в командировку самое большее на неделю. Теперь у него больше опыта...

– В рискованных мероприятиях, – закончила Рати.

– И ты сразу подумала о плохом, – начал успокаивать её Чандар, пытаясь найти доводы по правдоподобнее. – Раньше его не могли послать надолго в другую страну, так как не знали достаточно хорошо. Теперь у него большой опыт работы... И в "горячих точках" тоже.

– Чандар, мне кажется, вы скрываете от меня что-то. Признайся. Ведь так?

– Зачем нам это нужно?

– Не знаю... Не в Голдаир ли он полетел на самом деле? Перед отъездом он был сам не свой. Это я теперь поняла – почему.

– Видишь ли, может быть он и собирался туда в тайне от всех, но назначили его в Ливию. Ему позвонили и поставили перед фактом. Ты же сама слышала.

– Без его согласия? – усомнилась Рати. – С каких это пор он стал безропотным ягнёнком? – она вздохнула. – Ладно. Я успокоюсь только в том случае, если увижу его репортаж из Ливии.

– Пойду, побеседую с Лакшми, а ты подумай о чём-нибудь положительном. Не нервничай понапрасну, – и Чандар направился в детскую.

На следующий день Рати забрала Лакшми из школы, и они направились домой пешком. По пути она купила себе газету, а девочке мороженое. Войдя во двор дома, дочка побежала на веранду.

– Лакшми, включи телевизор, – крикнула мать ей вдогонку.

Рати развернула газету, пробежала глазами по заголовкам публикаций и остановилась на одной из них.

– Всё же военный переворот, – печально произнесла она и стала читать репортаж. В нём говорилось о том, что четвёртого апреля в Голдаире вспыхнул мятеж, который возглавили офицеры. Первыми арестованными стали свои и иностранные журналисты. Границу закрыли. Начались массовые облавы...

– О, Боже! – Рати забежала в зал и остановилась перед телевизором. – Так, до новостей ещё девять минут. Лакшми, слушай внимательно. Как начнутся новости, позови. Я на кухне.

Рати быстро сделала салат и вошла в зал.

Диктор объявил анонс видеорепортажей. Среди них не было из Ливии, но был из Голдаира.

Новости смотрел и Чандар, внимательно вслушиваясь в каждое слово диктора.

– В ночь с третьего на четвёртое апреля, – говорил тот, – в Народной Демократической Республике Голдаир, несмотря на все усилия ООН сохранить в стране порядок, произошёл военный переворот. В результате на место свергнутого президента Джафара Гюльчи стал генерал Рауль Акдир. Сегодня утром мы получили материал, отснятый нашим собственным корреспондентом. Оператору удалось спасти плёнку и свою жизнь, а вот участь другого журналиста пока неизвестна. Оператор успел только заснять его арест...

На экране телевизора мелькнул Рахул. Военные ударили его по голове и потащили к машине вместе с другими арестованными. А на экране были уже демонстранты, которых полицейские разгоняли водомётной пушкой.

Рати, увидев Рахула, сжала кулаки.

– О, нет...

Диктор продолжил:

– ...собственный корреспондент индийского телевидения в Голдаире Рахул Райа пропал без вести. Надеемся на его скорое освобождение.

На экране появилась фотография Рахула. Рати опустила голову и закрыла лицо дрожащими руками.

– Только бы Рати не видела этого! – надеялся в душе Чандар.

– Не-ет! Ра-хул, – Рати не сдержалась и зарыдала. Потом сползла с дивана и, усевшись на пол, уткнулась лицом в подлокотник.

По телевизору ещё раз показали разгон демонстрантов, окровавленного Рахула. Были слышны выстрелы. Рати уже не плакала, только исступлённо смотрела в одну точку на полу.

Дочь обняла мать и испуганно заглянула ей в лицо.

– Мамочка, тебе плохо? Вот, попей, – девочка протянула матери свой стакан с соком. – Вызвать доктора?

Рати непонимающе посмотрела на дочь.

– Я сейчас приду. Никуда не уходи, – проговорила она отрешённо.

– Хорошо, – испуганно пролепетала Лакшми и заплакала.

Мать поднялась с пола и вышла из дома.

Чандар выключил телевизор и обхватил руками голову. Спустя час в дверь постучали. На пороге стояла Рати и смотрела куда-то мимо него. Она была так бледна, что деверь испугался.

Она молча прислонилась к стене и вдруг стала сползать по ней на пол. Чандар подхватил женщину на руки, внёс в дом и положил на диван.

– Всё кончено, – тихо проговорила Рати. – Рахула больше нет. Его убили.

– С чего ты взяла? – с недоумённым видом спросил Чандар.

Рати заплакала.

– Вот вам и собственный корреспондент в Ливии. Я ещё тогда всё поняла... Я поняла, почему он не захотел, чтобы я его проводила. А ты знал. Знал ведь...

– Прости. Он просто приказал мне молчать.

– Он солгал. Впервые за все эти годы... Это конец, – еле слышно произнесла она.

– Если человек пропал без вести, это ещё не значит, что его нет в живых, – пытался Чандар успокоить женщину.

Рати только покачала головой, давая понять, что не верит ни единому его слову.

– Рахула будут искать! – твёрдо заявил Чандар.

– Среди кого? – безнадёжно проговорила Рати.

– Через посольство. Среди пленных.

– Граница уже закрыта.

– Да не такой он, чтобы от первой пули погибнуть! – уверял деверь.

– Зачем, зачем он поехал в эту проклятую страну к этим варварам?! – Рати уткнулась лицом в грудь Чандара, рыдая и вздрагивая всем телом. Тот несмело приобнял женщину и стал поглаживать её распущенные волосы. От волнения его сердце бешено забилось.

Рати подняла голову и внимательно всмотрелась в Чандара. Тот несмело взял в ладони заплаканное лицо женщины. Ему было безумно жаль её.

– Так больно видеть, как ты страдаешь. Мы найдём Рахула. Обязательно найдём!

Она кивнула головой и прикрыла глаза. Слёзы вновь поползли по её щекам. Чандар поцеловал Рати в лоб, потом в мокрые глаза, в щёку и прикоснулся к губам. Рати испуганно распахнула глаза и высвободилась из объятий деверя.

– Чандар! Не смей...

– Прости, – смущённо пролепетал Чандар. – Не знаю, что нашло. – Он энергично поднялся с дивана, потирая лоб и стараясь не смотреть на Рати. – Я сейчас привезу Лакшми.

– Не надо. Я пойду домой... Сама.

– Извини меня. Я не хотел тебя обидеть.

– Оставим это.

– Не уходи, пожалуйста. Тебе нельзя сейчас оставаться одной. Послушай меня, Рати.

– Нет, я хочу побыть одна. И не останавливай меня...

– Тогда я отвезу тебя. Подожди меня минуту.

Чандар бегом направился к себе в кабинет. Переоделся в форму и спустился по лестнице в зал, но Рати уже не было. Он сел на мотоцикл и поехал к дому брата, надеясь догнать её по дороге. Но женщины нигде не было.

Когда Чандар подъехал к дому брата, дверь открыла Лакшми и бросилась к нему со слезами испуга.

– Дядя, с папой что-то случилось?

– А где мама?

– Она куда-то ушла и больше не возвращалась.

Чандар задумался.

– Где же она может быть? – проговорил он и набрал телефон своей части.

– Дежурный слушает, – раздалось в трубке.

– Кто-нибудь из старших офицеров с вами поблизости есть? – спросил Чандар.

– Да. Майор Субхаш.

– Позовите его. Это Чандар. Мне придётся...

– Чандар, мы в курсе. Полковник в связи с этими событиями даёт тебе отпуск. Держись, друг. Без вести пропавший – это не погибший.

– Спасибо за поддержку, – сдавленным голосом проговорил Чандар и повесил трубку. – Будем ждать маму вместе.

Прошло полтора часа.

– Поедем к бабушке, – сказал Чандар племяннице. – Ты останешься у нас, а я поеду искать маму.

У Чандара было тревожно на сердце, но он старался скрыть это, чтобы не напугать ребёнка. Приехав домой, он оставил девочку с бабушкой.

– Ма, уложите Лакшми спать.

– Что-нибудь случилось? Почему ты не на полётах? Почему Лакшми у нас?

– Рати куда-то ушла.

– Ушла? Куда ушла? В такой час? – изумилась бабушка.

"Раз мать была спокойной, значит, она ещё не узнала о Рахуле, – подумал Чандар. – Значит, эта плохая новость подождёт до утра".

Он подошёл к телефону и набрал номер полиции.

– Добрый вечер. Сегодня очень долго... Короче, женщина пропала. Её уже четыре часа нет. Это очень необычно... Что?... На ней было голубое сари. У неё длинные волосы. На руке браслеты, на щеке родинка...на правой щеке... А вот ещё! У неё голубые глаза... Нет, индианка... Да... Хорошо, я сейчас приеду, – Чандар положил трубку и помчался на мотоцикле в полицейское управление.

– Это я звонил по поводу пропавшей женщины в голубом сари, – обратился он к инспектору.

– Я всё понял. Пойдёмте со мной, – ответил тот.

И они вместе направились в соседнее здание. Там к ним присоединился дежурный врач. Через минуту они остановились перед железной дверью. Пока инспектор её открывал, Чандар прочёл надпись: "Морг".

– Входите, – пригласил за собой седовласый капитан. – Поступили три женщины за последнее время. Две были сбиты машинами, третья – утопленница.

Вдруг Чандар увидел из-под простыни свисавшую руку. На кисти покоился знакомый браслет. На покрывавшей тело простыне зияло кровавое пятно в области головы.

– Желаете убедиться, что это не она? – осторожно спросил врач.

– Д-да, – неуверенно ответил Чандар.

Врач подошёл к телу и медленно откинул край простыни.

Голова женщины была обезображена. Но Чандар узнал Рати. Его губы задрожали. Он побелел, как полотно; хотел что-то сказать, но не смог.

– Я не могу в это поверить! – простонал он.

– Примерно четыре часа назад её сбила машина, – тихо сказал подошедший полицейский.

Чандар закусил дрожащую губу и заплакал бы, но слёзы превратились в комок, подступивший к горлу. Полицейский с сочувствием смотрел на Чандара и молчал. Потом дал понять, что пора идти.

Инспектор проводил убитого горем военного до ворот полицейского управления.

– Примите мои глубокие соболезнования. Пусть её душа соединится с душой Всевышнего. Завтра утром можете забрать тело.

Чандар сел в кабину полицейской машины рядом с водителем, а его мотоцикл погрузили в кузов. Он тихо плакал, отвернувшись к окну, то и дело смахивая ползущие по щекам слёзы.

11

Прошло пятнадцать лет...

Чандар спал сидя в кресле перед открытым окном. С занятий вернулась Лакшми. Подойдя к дяде на цыпочках, она заглянула ему в лицо.

– Ты уже вернулась? – спросил тот, не открывая глаз.

– А как вы догадались?

– Ты закрыла собой солнце, – ответил Чандар и открыл глаза.

– Дядя Чандар, вы уже вернулись с полётов или ещё не уезжали?

– Ещё не уезжал. Как сдала?

– На "хорошо". А когда у вас отпуск?

– Через две недели.

Лакшми присела напротив дяди и взяла его руки в свои.

– Почему вы такой грустный?

– Просто размышляю, дочка, – отозвался он и убрал чёлку с глаз племянницы. – Ну что, будем обедать?

Переодевшись, они вышли в столовую.

– Спасибо, Уша. Ты свободна, – сказал Чандар прислуге и сел за стол. – Ты никуда сегодня не собираешься? – обратился он к Лакшми.

– А куда я должна собираться?

– Ну... – он многозначительно улыбнулся. – Неужели у тебя нет кавалера?

– Дядя Чандар, – возмутилась девушка.

– А что здесь плохого?

– Плохого – ничего. Но ведь вы прекрасно знаете, что у меня никого нет.

– Вот так всю жизнь и просидишь в моём стариковском обществе.

– Ну, уж и стариковском!

– Вот подыщу тебе молодого лётчика... – улыбнулся Чандар.

– Ну, нет. Спасибо.

– Ладно. Не скучай, – он поцеловал племянницу в голову. – Вечером я уже буду дома.

– Не опаздывайте, я буду ждать.

После обеда Чандар на служебной машине уехал на аэродром. Лакшми вернулась в зал. И снова в большом доме, где живут дядя и племянница, воцарилась тишина. Девушка взяла книгу и села на диван. На стене напротив висели большие портреты родственников. Они постоянно притягивали взгляд Лакшми. Та отложила книгу, поднялась и пошла к фотографиям; сняла их и долго разговаривала с ними, как с живыми людьми, поглаживая рукой холодное стекло.

– Мама... Я совсем мало помню... Как ты нужна мне... Бабушка... С тобой было так тепло, – Лакшми расставила портреты на диване, а сама села на паласе напротив. – Отец... Как вы похожи с дядей Чандаром! Особенно на этой фотографии, где вы сидите в обнимку. Те же озорные глаза, та же добрая улыбка... Папа...где вы сейчас? Господи, не отнимай у меня дядю Чандара. У меня больше никого нет. Я так люблю его, – она ещё раз окинула взглядом портреты и повесила их на прежнее место.

Вечером вернулся Чандар. Лакшми в это время читала на кухне книгу, поглядывая за ужином. Услышав стук входной двери, она поспешила навстречу.

– Ну что, не умерла от скуки? – просил дядя. – Держи.

Лакшми открыла коробку. В ней было блестящее вечернее платье.

– Какая прелесть... Спасибо, дядя Чандар!– с восхищением произнесла девушка.

– А чем это вкусным пахнет из кухни? – спросил Чандар и направился в столовую.

Поужинав и обсудив домашние дела, Чандар и Лакшми разошлись по своим комнатам. Но девушке не спалось. Она поднялась с постели и подошла к окну. В кабинете у Чандара горел свет. Племянница набросила на плечи халат и поднялась по лестнице к дяде.

Постучавшись в дверь, она вошла. Чандар сидел в своём любимом кресле возле распахнутого окна. Лакшми присела возле дяди и взяла его за руку. Чандар грустно улыбнулся.

– Вам плохо, дядя Чандар?

– Да. Мне плохо, как бы я ни старался это скрыть. Сегодня ровно пятнадцать лет со дня гибели твоей матери, – он внимательно посмотрел на племянницу.

– Дядя Чандар, можно один личный вопрос?

– Спрашивай.

– Почему вы не женились?

– Нам неплохо и вдвоём.

– Но у вас могла быть и своя семья.

– У меня есть ты. Я тебя люблю как собственную дочь.

– Я надеялась услышать не это. Должна быть очень веская причина, чтобы человек добровольно отказался от создания семейного очага. Скажите, пожалуйста, прошу. Иначе я буду считать, что это моя вина, что вы остались один из-за меня! После гибели родителей и смерти бабушки вы стали воспитывать меня, заботиться, как о собственной дочери. Я это знаю, я помню всё. Вы всегда были рядом, выслушивали мои жалобы, просьбы, укладывали меня спать, читали книжки. Неужели вы боялись привести в дом чужую женщину из-за того, что она могла меня обидеть?

– Да, я действительно боялся, что кто-нибудь обидит тебя. Но не это было причиной, – Чандар погладил девушку по голове и, помолчав немного, продолжил:

– Так уж вышло в жизни, что твою мать любил не только твой отец, но и его брат. Я заболел ею, как только впервые увидел на свадьбе. Словно молния поразила меня тогда в душу, – он глянул Лакшми в глаза. – Но я не имел права даже думать о твоей матери. Сама понимаешь, почему.

– Вы любили её, – задумчиво проговорила Лакшми.

– Да, милая. Поэтому я люблю тебя, как родную.

– А мама знала об этом?

– Нет, – вздохнул он. – Этого не знал никто... Когда тебя оставляли мне, я был счастлив и несчастен одновременно. Я завидовал брату, что у него есть ты и Рати. Как я тогда любил возиться с тобой... Ты похожа на отца, значит, и на меня. Я видел это и умирал от радости, что мы похожи. Когда я держал тебя на руках, мне казалось, что я качаю собственного ребёнка. Вот тогда-то я и отгородился от всего мира. Может, я слишком сентиментален?

Лакшми обняла колени дяди и положила на них голову.

– Дядя, вы отдали мне всю свою любовь, которая по праву должна была принадлежать другим... За что Всевышний так поступил с вами?

Чандар погладил её по голове.

– Я счастлив уже оттого, что у меня есть ты.

– Вы заменили мне отца и мать. Я очень люблю вас и горжусь, как родным отцом. Хочу, чтобы вы знали об этом.

– Спасибо, милая, мне приятно это слышать. Но отец всегда останется отцом.

– Но я ничего о нём не знаю. Кроме того, что вы братья – близнецы.

– Придёт время, и ты всё узнаешь.

– Придёт время? Когда?

– Скоро, милая, скоро. И тогда я расскажу тебе всё, что знаю. А сейчас тебе пора спать. Да и я устал.

Лакшми поднялась с ковра.

– Спокойной ночи, дядя Чандар.

– Спокойной ночи, детка.

Девушка вышла, а седовласый генерал, погасив свет, продолжал сидеть в темноте и вспоминать былое.

12

Лакшми плавала в бассейне под музыку магнитофона, представляя себя кинозвездой...

К ней подошла Уша.

– Госпожа, телеграмму принесли.

– Телеграмму? – удивилась девушка. – Спасибо, Уша. Положите её на стул. Я сейчас выйду.

Телеграмма была из посольства. Покрутив её со всех сторон, Лакшми прочитала: "На территории страны господин Райа не обнаружен. С уважением, господин Варма". Лакшми задумалась.

Вскоре вернулся Чандар.

– Дядя, там, на столике телеграмма, – сказала племянница и, опустив глаза, прошла мимо.

Чандар взял сложенный вчетверо лист, прочитал, вышел во двор и направился к племяннице. Девушка сидела на скамейке под тентом и задумчиво смотрела на кусты роз. Она ждала объяснений.

– Это об отце? – спросила она, не оглядываясь.

– Да.

– Где он?

Чандар вздохнул и присел на скамью рядом.

– Не знаю...

– А о каком государстве идёт речь?

– О Голдаире.

– Как он туда попал? Почему я ничего об этом не знаю?

Чандар опустил глаза.

– Рахул был журналистом. Я до последнего надеялся, что он жив: каждый год делал запросы о розыске. Но его не находили ни среди мёртвых, ни среди живых. И вот прошло уже столько лет, что больше разыскивать бессмысленно.

– Зачем он поехал туда? – Лакшми внимательно посмотрела на дядю.

– Он любил риск. Больше, чем что-либо другое. Поэтому я не рассказывал тебе о нём, боясь, что ты пойдёшь по стопам родителей. Рати ведь тоже была журналисткой. А я не хотел потерять когда-нибудь и тебя. Через два года ты станешь адвокатом. Это благородная и не такая опасная профессия...

Лакшми тяжело вздохнула.

– Ты не забыла о сегодняшнем вечере? – напомнил Чандар, пытаясь отвлечь её от невесёлых мыслей.

– Нет, не забыла, – грустно отозвалась девушка.

– Лакшми, посмотри на меня...

Та подняла глаза.

– ...Мне тоже грустно, но из-за этого не должны страдать окружающие.

– Да, конечно, – она чуть улыбнулась. – Я постараюсь.

– Вот и умница, – он погладил племянницу по голове и ушёл в дом.

Но Лакшми продолжала думать об отце. Через час Чандар с племянницей прибыли на вечер. Их встретил Субхаш со своей дочерью Гитой.

– Это подарок для именинницы, – сказала Лакшми и протянула красочно оформленный свёрток Гите.

– Спасибо, – ответила та. – А теперь я украду у вас Лакшми, – улыбнулась именинница Чандару и увела подругу к молодёжи. – Познакомьтесь, это Лакшми – моя подруга. Наши отцы служат вместе.

Лакшми удивлённо посмотрела на Гиту и опустила глаза.

– Там, у дерева – Лолита и Рахул. Они скоро поженятся, – продолжала Гита. – Видишь парней у фонтана? Тот, в голубой рубашке, – это Раджив, а те двое – близнецы – Аджай и Виджай.

Чандар беседовал в это время с Субхашем.

– Какие стали взрослые наши дети, – задумчиво проговорил Субхаш, глядя на молодёжь.

– Уже невесты, – согласился Чандар.

– Лакшми не конфликтует с тобой?

– Нет. Но сложности в другом. Она почти никуда не выходит из дома. Знаешь, у себя в группе она называет меня отцом, и я чувствую, что это слово вертится у неё на языке всякий раз, когда она разговаривает со мной.

– Ты не разрешаешь ей называть тебя отцом? – удивился Субхаш.

– Нет. Ведь я только дядя, и она это прекрасно знает.

– Напрасно ты так, Чандар. У девочки нет ни отца, ни матери, а окружающие её люди часто произносят слова "мать", "отец". Среди них она чувствует себя неуютно. Представляешь, каково быть сиротой? Раз Лакшми хочет называть тебя отцом, не запрещай ей это. Некоторые, наоборот, мечтают, чтобы их так называли.

– Сегодня снова пришла телеграмма из посольства, – сказал Чандар, переводя разговор на другую тему.

– И тот же ответ?

– Тот же. И Лакшми, похоже, расстроилась.

– Пусть она чаще бывает у нас. Гита не даст ей скучать.

Мать Гиты выкатила на передвижном столике большой торт и подала дочери десертный нож. Под восторженные аплодисменты приглашённых именинница разрезала воздушное сооружение из вафель и крема и стала раздавать кусочки торта гостям.

С кусочком торта Лакшми ушла в сад, присела на скамейку и вдруг тихо заплакала. Никто не видел переживаний девушки, да она и не хотела, чтобы кто-то вторгался в её личную жизнь. Но, соблюдая этикет, она спустя время вернулась в шумную компанию.

Чандар разговаривал с какой-то женщиной. Случайно увидев печальную Лакшми, стоявшую в сторонке, он направился к ней, извинившись перед собеседницей за прерванную беседу.

– Ты не заболела случайно? Тебе здесь скучно? – обратился он к племяннице.

– Я хочу домой, – попыталась она улыбнуться. – Дайте мне ключи от машины, я поеду.

– Неловко уезжать так быстро.

– Я хочу побыть одна...

– Одну я тебя не отпущу!

– Дядя Чандар, не стоит из-за меня покидать празднество. Я благополучно доберусь до дома.

– Всё! Решено. Ещё десять минут – и мы возвращаемся. А теперь улыбнись, не то хозяева подумают, что тебе у них не понравилось... Вот и молодец. Они поднялись и подошли к Субхашу.

– Спасибо за чудесный вечер, – поблагодарил Чандар, сложив ладони в традиционном жесте.

– Всё было замечательно: вкусный торт, чудесная музыка, – Лакшми с трудом выдавила из себя улыбку.

– Что произошло? – спросил Чандар, по дороге домой.

– Мне кажется, что отец жив... – задумчиво произнесла девушка.

– Вот оно в чём дело. Так ты об этом думала весь вечер?

– А вдруг он ещё жив и находится в плену? Вдруг у него тоже теплится надежда, что его когда-нибудь разыщут и освободят?... Вы обещали рассказать о нём. Расскажите сейчас.

– Хорошо, – согласился Чандар и тяжело вздохнул.

13

В университетских коридорах было шумно: закончилась лекция. Студенты начали выходить из аудитории. Некоторые направились в холл послушать по телевидению последние новости и счёт футбольного матча. К ним присоединилась и Лакшми.

– Правительство Голдаира вновь отказалось проводить выборы в стране, – говорил диктор. – ООН пытается повлиять на выполнение резолюции по правам человека, однако "железный занавес" не даёт свободно посетить страну, а переговоры с генералом ни к чему не приводят... По его утверждению, граждане довольны нынешней жизнью. О нарушении их прав человека не может идти и речи. Генерал Акдир по-прежнему отрицает факт нахождения на территории Голдаира иностранных пленных, настаивая на том, что у них нет политических заключённых, и количество тюрем сокращается. На дипломатические ноты со стороны нашего правительства по поводу захвата трёх индийских граждан в дни переворота пятнадцать лет назад он отвечает, цитирую: "Это провокация. Нам не нужны чужие журналисты: хватает своих". Судьба наших обозревателей неизвестна до сих пор. Но будем надеяться, что они живы...

Лакшми снова загрустила.

Покинув университетские стены, она долго ходила по городу: разглядывала витрины магазинов, афиши кинотеатров. Потом зашла в храм, помолилась, и домой вернулась с намерением отправиться в Голдаир и, во что бы то ни стало, найти отца. Вечером Лакшми решила сказать об этом дяде.

– И думать забудь! – горячился Чандар. – Это не загородная прогулка и даже не просто заграничная. Если ты туда и попадёшь, обратно вернуться – шансов нет. Рахул пропал без вести пятнадцать лет назад. Если бы у него была возможность вырваться, неужели бы он не воспользовался ею?

– Я чувствую, что он жив. Он жив, дядя! Я уверена в этом. Одно дело искать, находясь здесь, и совсем другое – искать его на месте, в Голдаире. Ну, поймите же! Неужели господину Варма он нужен больше, чем нам?

– Ты думаешь, у них там сидят идиоты? Рассчитываешь на чудо? А его нет. Это мир не грёз и иллюзий. Мы живём в мире зла и насилия. Выживает только тот, кто сильнее, а не тот, кто мудрее! В лучшем случае, они вышлют тебя из страны, если узнают твои намерения. Остальные варианты предсказать невозможно, но исход один...

– Вы не хотите, чтобы я нашла своего отца?! – проглатывая слёзы, вдруг выпалила Лакшми.

– Что?.. – вскипел Чандар. – Что ты сказала?.. А может, ты просто хочешь сбежать, оставив меня одного? Решила облагодетельствовать... Я уже видел таких благодетелей. Они так заботились о моём счастье, что оставили одного с пятилетней девочкой на руках! – оскорблённый он отвернулся от Лакшми к окну.

– Я благодарна и обязана вам за это. Вы поставили меня на ноги, дали образование...

– Которое ты, кстати, ещё не закончила, – буркнул Чандар.

– Но я должна, должна это сделать!

– Почему ты такая упрямая? – он взял её лицо в ладони и, заглянув в заплаканные глаза, продолжил уже совершенно спокойно:

– Если тебе не дорога твоя жизнь, подумай хотя бы тогда обо мне. Каково мне жить одному в мире среди чужих людей? Если тебя рядом не будет, ради чего мне жить? – он отвёл взгляд в сторону. – Я всегда старался быть сильным и мужественно переносил все тяготы жизни. Но я устал быть сильным. Как всякий нормальный человек, я хочу обрести семью, знать, что вечером меня кто-то ждёт. Если бы ты знала, как мне приятно твоё внимание, твоя забота. Почему ты хочешь лишить меня этой единственной радости? Рахул тоже любил и Рати, и тебя, но всё же поехал в Голдаир, наплевав на семью!

Лакшми изумлённо посмотрела на дядю. Последняя фраза резанула её слух.

– В результате лишил свою дочь и матери, и отца. Он не подумал, как будет жить жена, которая любила его, как будет расти его дочь, что будет с бабушкой?! Он знал, что Чандар поможет, позаботится, что Чандар не оставит, если что-то случится... И ты становишься на эту тропинку?

Лакшми опустила голову.

– Да, я старался говорить тебе об отце только хорошее. Но, видно, без этого его портрет неполон, – Чандар тяжело вздохнул и вышел из кабинета.

Девушка закрыла лицо ладонями и зарыдала. Ей было стыдно за свои слова и жалко дядю.

* * *

Лакшми заметно нервничала в ожидании телефонного звонка. Сегодня должно было решиться, чего она добивалась так долго и упорно.

Наконец зазвонил телефон. Лакшми схватила трубку.

– Да, это я... Что, не так?... Мне очень надо. Я дочь этого журналиста – Лакшми Райа... Когда? Хорошо, я буду.

Лакшми схватила документы и помчалась добывать выездную визу. Когда она вернулась, дядя уже был дома.

– Добрый вечер, – игриво поприветствовала она, чтобы дядя ничего не заподозрил, и стала подниматься по лестнице к себе в комнату.

– Добрый. А где ты была? – спросил Чандар и хитро улыбнулся.

– Это моя маленькая тайна, – ответила племянница.

Она спрятала паспорт в тайничок и, переодевшись, спустилась в столовую. Стол уже был накрыт.

– К нам сегодня прибыли новые курсанты.

– А я думала, самолёты, – пошутила девушка.

– Скоро будут и новые самолёты из России. МИГи хорошие машины. А вот курсанты-то – мальчишки прямо-таки. Чувствую, кое-кто из них нервы потреплет.

– Уже нашлись?

– Нашлись. Такие всегда находятся. Ох, не люблю работать с новичками! В прошлом выпуске такие парни были, а эти что? Ни одного достойного жениха.

Лакшми засмеялась.

– Всё с вами ясно, господин генерал.

– Да вроде бы мне пора и дедом уж стать. Как думаешь? А? – он подмигнул племяннице.

Та лишь вздохнула и снисходительно улыбнулась.

– Не хочешь за военного?

– Не хочу...

Семья поужинала, и каждый занялся своим делом: Чандар сел перед телевизором в ожидании фильма, Лакшми поднялась к себе тайно собирать чемодан. Сложив некоторые вещи, она спрятала его под кроватью и вышла в зал. Начался фильм, и девушка села рядом с дядей. Чандар увлечённо смотрел на экран, переживая за героя, словно ребёнок. Лакшми поглядывала на него и думала: " Ты, как всегда, прав, мы дети своих родителей. И я тоже... Милый дядя Чандар, я вас очень люблю, но я должна лететь. Вы поймёте меня. Я знаю. Простите, но я не могу иначе..." – она тихо встала с дивана и пошла к себе.