Текст книги "Проклятье Альбаторре (СИ)"
Автор книги: Светлана Нарватова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
ХОД ЧЕТЫРНАДЦАТЫЙ,
который демонстрирует, что от чувств в команде одни проблемы. Особенно, если это зависть, ревность и чувство вины
Темные: SNa7
(Темные Странник и Наемник покидают Замок b9, перемещаясь на поле a7)
Светлые: SNDa7
(Светлые Странник, Наемник и Дракон покидают Замок b9, перемещаясь на поле a7)
Они покинули Альбаторре затемно. Укрытая от досужих взглядов драконьей магией, четверка летела в сторону Кастильо дель Сомбра. Первым в этот раз сел Паладин. Аквилеро одобрил его решение: встречный холодный ветер в лицо не для девушек. Джетта повозмущалась, но против трех мужчин ее голос не весил ничего. Она устроилась на спине ящера второй. Третьим был Аквилеро. Четвертым – предсказуемо Чиро. Даже слова Гешшара о том, что на хвосте сильнее укачивает, не могли заставить Темного сменить место дислокации.
Мощная фигура дель Пьёро несколько застила обзор, но Дамиану хватило, чтобы ощутить сопричастность Богам. Рассвет с высоты парящего дракона был величественным зрелищем. Небо, изменяющее цвет от черного к синему, красноватые предвестники грядущего утра, и, наконец, – золотистая полоска заспанного солнца, рассекающая горизонт.
Проснувшееся светило открыло взору то, что оставалось внизу. Промозглые предгорья остались позади. Путники летели в объятия ранней осени. Под крыльями ящера плыли разноцветные пятна лесов, синели ленты рек и кляксы озер, в которых отражалось безоблачное небо. Изредка, напоминая о суетности мирского в сравнении с вечным, между ними мелькали грязные пятна перепаханных в зиму полей и крыши крестьянских домов.
Когда дракон приземлился в конечной точке дневного перелета, Дамиана переполняло умиротворение. Пусику как-то довелось ночевать в той деревушке, где дракон решил передохнуть. Он спрятал в дорожный мешок теплую накидку, подхватил с земли желтый лист и, не спеша, направился к местному постоялому двору. Небольшой, но крепкий рубленный домишко ютился на окраине. За Аквилеро последовали остальные.
Хозяева встретили невесть откуда взявшихся пеших путников настороженно, но лишних вопросов задавать не стали. Меньше знаешь, крепче спишь. Освежившись с дороги, компания собралась за поздне-обеденным столом. Созерцательное настроение не оставило Дамиана, и он молча наблюдал за спутниками. Слон флиртовал с разносчицей, сочной красоткой лет тридцати. Та поощрительно улыбалась. Видимо, напарника ждет компенсация за измывательство в виде перелета. Гешшар о чем-то тихо разговаривал с Джеттой. Они сидели, сблизившись головами. Блондин рассказывал, Темная кивала с крайне заинтересованным выражением. Паладин дулся на весь свет, особенно на эту парочку. Во всяком случае, смотрел он прямиком на них, и ничего хорошего этот взгляд не предвещал.
Разносчица упорхнула за какой-то вкусняшкой для лысого поклонника, чем тут же воспользовалась Джетта.
– Слоник, накрутишь ты себе чего-нибудь… на хобот в таких забегаловках, – укоризненно заявила она.
– Уж не тебе других нравственности учить, – буркнул Паладин, зыркнув на Темную из-под бровей.
– Я забочусь о его здоровье, а не о нравственности, – заявила та.
– Ну да, конечно! – буркнул на это Сельмо. – О чем это я? Темные и нравственность?..
– У тебя ко мне есть какие-то претензии?.. – по голосу девчонки было понятно, что ее терпение на исходе.
– У меня? – деланно поинтересовался Паладин и язвительно продолжил: – Это у Алейо могут быть претензии. Ты же три дня назад за него замуж собиралась, а теперь с другим милуешься. А у меня, – он сделал особый акцент на последнем слове, – какие могут быть претензии?
– По-твоему, я должна была положить свободу на алтарь долга и твоего успеха и похоронить себя в монастыре? – прошипела Темная, наклонившись над столом в сторону дель Пьёро.
– Я не… – опешив, начал отвечать Ансельмо.
– Вот и я о том же, – перебила его Джетта. Теперь она сидела, откинувшись на деревянную спинку лавки и сложив на груди руки. – Ты «не». Пока ты не добыл ни одного из огровых артефактов. И не видать бы тебе остальных, если бы Гешшар не вытащил меня из этого рассадника праведности.
Ох, зря она так! На скулах дель Пьёро заходили желваки, выдавая, что он с трудом себя сдерживает.
– Да пошла ты… – Паладин поднялся из-за стола и угрожающе навис над девушкой, – …дальше спасать сирых и убогих! Героиня нашего времени! Мы и без тебя прекрасно справимся!
Аквилеро не стал бы торопиться с подобными утверждениями. Оба Темных с лихвой доказали свою полезность, и даже необходимость. Но вмешаться в разговор ему не дали. Джетта тоже поднялась с места.
– Вот и замечательно, – сказала она, глядя в глаза противнику, которым внезапно стал вчерашний союзник. – Вам направо, нам налево. – Ее голос звучал ровно, но по тому, как побледнело лицо и подрагивали сжатые в кулаки руки, было понятно, что «спокойствие» дается ей нелегко. – Спасибо большое за компанию. Пойду высплюсь перед дорогой. Чиро, найди лошадей.
Если до этой фразы у Дамиана была надежда, что напарник образумит упрямицу, то теперь стало ясно, что дальше пути Светлых и Темных действительно расходятся. Выбор между драконом и лошадью для Чиро однозначен. Можно сказать, что его просто нет. Помирить парочку со стороны Сельмо было еще проблематичнее. После сказанного оскорбленной Джеттой, шансов не существовало даже в теории. А уж заставить его извиниться… Это вообще из области сказок. У Пусика зачесались руки врезать упертому барану промеж глаз.
Джетта, прямая как палка, направилась в сторону спальных комнат. Дракон с любопытством разглядывал Паладина, на лице которого из-под выражения ярости стала проступать обида ребенка, у которого злые взрослые отобрали любимую игрушку. Но дель Пьёро тут же взял себя в руки. Эмоции скрылись под маской безразличия.
– Мужики, простите! У меня срочные дела, – выбрался из-за стола Слон.
У этого точно дел было невпроворот – из темного коридора возле кухни выглядывала разносчица. Темный скрылся в глубинах дома. В том, что где-то там он не только сам поскачет вдоволь, но и отыщет пару скакунов под седло, сомневаться не приходилось.
– Ансельмо, ты болван, – произнес Дамиан.
– Не могу не согласиться, – поддакнул Гешшар.
– Подъем на рассвете, – ответил на это дель Пьёро, встал из-за стола и пошел в сторону выхода. Наверняка медитировать. Или изрубить в щепу пару деревьев.
А вечер обещал быть таким приятным!
* * * * *
– …Да твои молодчики даже первый артефакт бы не получили, если бы не Темные! – распинался Игрок Темными. – А уж про второй я вообще молчу. Джетта его буквально на блюдечке принесла.
– И правильно, – соглашался с ним соперник. – Грамотное использование человеческих ресурсов – необходимая черта лидера.
– Вот и посмотрим, как твой «лидер» будет выкручиваться, оставшись без «человеческих ресурсов».
– Посмотрим, как твоя парочка будет добираться до Кастильо дель Сомбра без ресурсов драконьих.
– Раз плюнуть, – заявил Игрок Темными.
– Раз плюнешь, два вытрешь, как гласит народная троллья поговорка, – ответил Игрок Светлыми. – Спорим, мои уже выйдут из Замка, пока твои туда только доберутся?
– Спорим, я дойду до Замка не позже, чем ты!
– Хо-хо! Да вы, батенька, мазохист. Что б тебе такого гадкого в качестве штрафа придумать?
– Не переживай, штраф буду придумывать я, – уверил тот, кто ходил Темными фигурами.
– Уж думать-то тебе придется. Что правда, то правда, – согласился Игрок Светлыми, но глянув на поле, озадаченно хмыкнул.
Мгновение назад обычный серый квадратик с двойной фигурой темного разбойника вдруг засветился сиренево-бурым.
– Особенно теперь, когда твой же разбойник спустил твой резервный ход, – прокомментировал он происходящее.
Игрок Темными уставился на доску.
– А что значит такой цвет? – поинтересовался он.
– Я откуда знаю. Это твоя фигура.
– Мне так уже почему-то не кажется…
ХОД ПЯТНАДЦАТЫЙ,
который доказывает, что не всё в этом мире делится на Светлое и Темное
Темные: SNb6
(Темные Странник и Наемник перемещаются на поле b6)
Светлые: SNDb5
(Светлые Странник, Наемник и Дракон перемещаются на поле b5)
Темные: ra5=(?)ra5
(автоактивация двойной фигуры а5. Второе значение фигуры непонятно.)
Ансельмо дель Пьёро был в очень, очень плохом настроении. Что себе врать? Он хотел задеть Темную. Ему не нравилось, что она практически не отлипала от дракона. Понятно, теперь дракон-маг, ее подельник и избавитель от головной боли, – во всех смыслах этого слова, – стал для Темной кумиром и героем. Зависть – не лучший советчик. Особенно за компанию с ревностью. А уж вкупе с проклятым взрывным характером смесь вообще веселая получилась. Ухохочешься. Всё это Сельмо понимал. Но после слов о том, что он ничегошеньки не сделал для того, чтобы получить артефакты, закусил удила. Он докажет, что ему не нужна ничья помощь! Особенно, когда кое-кто не будет мешать ему сосредоточиться на деле.
Об этом размышлял Паладин, рассекая небесные просторы на белоснежном драконе. От самоедства его никто не отвлекал. Гешшар с утра поздоровался и тут же превратился в бессловесную скотину. Аквилеро не разговаривал с напарником со вчерашнего вечера. Но дель Пьёро не тешил себя иллюзиями. После приземления Пусика наверняка прорвет.
В этот раз дракон опустился посреди лесной полянки, поскольку жилья в округе не наблюдалось. Ящер обернулся человеком и скрылся среди деревьев в поисках дичи. Аквилеро направился за дровами, Сельмо – за лапником. Поблизости отыскалась пара поваленных стволов, которые были перетащены ближе к костровищу. В ручейке неподалеку нашлась чистая вода. Гешшар вернулся с тушками зайца и тетерева. Путники устроились у огня готовить ужин и греться. Здесь было значительно теплее, чем Альбаторре, но вечер – есть вечер, и пришлось вынуть теплую накидку. Зато и злостные кровопийцы-комары, обычные обитатели здешних мест, побивались показывать носы. Если вокруг всё плохо, что-нибудь обязательно должно быть хорошо. Нужно только внимательнее приглядеться.
Когда ароматная похлебка из тетерева была разлита по мискам, а заяц занял место на вертеле, Аквилеро заговорил:
– Друг мой Ансельмо, не соблаговолите ли вы объяснить вчерашнюю безобразную сцену?
– Не соблаговолю, – легко согласился Паладин.
– Ты представляешь, как Джетта и Чиро будут пробираться по этим дебрям? – вполне буднично поинтересовался напарник, но почему-то от этого укол совести оказался еще болезненней.
– Ничего с ними не случится. Они вдвоем, на своей территории. Насколько я помню инструкции заказчика, они сейчас практически неуязвимы, – ответил Сельмо назло ему.
– Тебя не смущает это «практически»? – продолжил Пусик.
– Прогуляются под гостепреимно-дождливым осенним небом, подышат свежим воздухом под темными елками, глядишь, начнут больше союзников ценить.
– Я тоже считаю, что вы зря разделились, – оторвался от еды дракон.
Паладин чудом поймал рвущееся с языка «Мнение транспортного средства никто не спрашивал» и ответил более корректно:
– Разумеется. Тебе же теперь не на ком шлифовать свои охмурительные навыки.
– У драконов есть поговорка, которая на человеческий переводится примерно так: «Юности свойственно искать чудище под кроватью», – беззлобно усмехнулся Гешшар.
– Меня чужие кровати не интересуют, занимайтесь там, чем хотите, – возмутился Паладин.
– Что бы ни рисовало твое возбужденное воображение, смысл поговорки в другом: «Молодежь часто приписывает происходящему совершенно иной смысл». – Белобрысый ящер явно посмеивался. – Ваша милая девушка в том смысле, на который ты сейчас намекаешь, меня абсолютно не интересует. А я – ее.
– А о чем же вы тогда шушукались? – набычился дель Пьёро.
– Мы с Джеттой разговаривали на очень серьезные темы, не предназначенные для посторонних ушей.
– Например?
– Например, почему на Рассета не подействовал менталист.
– А почему? – Ансельмо это вопрос тоже интересовал. Просто другие вопросы его интересовали больше.
– Потому что он обладает очень редким даром, который дает ему иммунитет к данному виду магии.
– И что это за дар?
– Ансельмо, я ценю вашу хватку, видимо, унаследованную от отца. Но не все драконьи тайны разом. Наберитесь терпения. – Блондин выбрал ложкой остатки похлебки из миски, тщательно пережевал, после чего закончил: – Это пойдет вам на пользу.
– А еще? – включился в разговор Аквилеро.
– Что «еще»? – уточнил Гешшар, с плотоядным интересом оглядывая румяную тушку на вертеле.
Заяц без шкуры и ушей почему-то всегда напоминал Паладину кошку, что напрочь отбивало аппетит. Впрочем, вряд ли дракон огорчится, недосчитавшись конкурента за мясо.
– О чем еще вы разговаривали? – пояснил Дамиан.
– О том, почему у нее так болела голова.
– И почему? – недовольно спросил Ансельмо.
Ему не нравилось клещами вытягивать ответы из ящера. В том числе и потому, что они способствовали осознанию собственной тупости.
– Это отдача от сопротивления. Чем сильнее сопротивление, тем сильнее последствия.
– А если у меня не просто не болела голова. Если я после воздействия менталиста спал как младенец и проснулся бодрым как огурчик, значит, я это воздействие в глубине души поддерживал? – у Паладина зашевелились нехорошие подозрения о состоянии собственного душевного здоровья. Хотя какое душевное здоровье может быть рядом с абсолютно безбашенной Темной?
– А других воздействий там не примешивалось? – полюбопытствовал Гешшар.
– Ты про вино? – уточнил Сельмо.
Дракон кивнул и уточнил:
– И много ли было вина?
– Изрядно, – мрачно признался дель Пьёро.
– Вот и объяснение. Помимо вина тебе досталась порядочная доза настойки драконьей тьмы. Именно она и нейтрализовала неприятные последствия магии.
– То есть если бы Джетта каждый день пила драконью тьму, она бы не чувствовала эту чертовой головной боли? – высказал предположение Аквилеро, а Сельмо мысленно добавил новую травку в состав антименталистского порошка.
– Сомневаюсь. Мне вообще кажется, что эта история с вашим магистром может выйти Темной боком. Или еще какой-либо частью. Кстати о частях: кто на что претендует у зайца? – сменил тему ящер.
Крыса проснулась, и это было ужасно. Следуя совету дракона по борьбе с головной болью, Джетта попыталась успокоиться, хотя скотина дель Пьёро упорно этому препятствовал. К счастью, ей удалось сдержаться, и крыса лишь пару раз вяло цапнула жертву. Потом крутанулась внутри, устраиваясь поудобнее, и вновь погрузилась в сон. Но Темная была уверена – сон этот очень чуткий. Тогда она приняла решение ехать отдельно от Светлых. Наверное, ей действительно приснился тот милый вечер с драконами. Ансельмо после него словно какая-то муха укусила. Говорят, осенняя муха кусает больнее, так что Паладину, конечно, не повезло. А Джетту кусала крыса, и себя ей было жальче. Пусик, хоть и вел себя вполне по-человечески, в сознании девушки был прочно связан с Орденом. В обходительном поведении телохранителя, его обаятельной улыбке ей виделся магистр Алейо. Дамиана не извиняло даже то, что он монахов недолюбливал. Потому что она-то их ненавидела. Жаль было расставаться только с драконом. Но это была вынужденная жертва. Взятка напарнику.
Правда, теперь, после дня в седле по размытым дождями дорогам, а местами – лесным тропам, это решение уже не казалось столь уж необходимым. Крыса снова впала в спячку, а Чиро, напротив, нудел назойливым комаром.
– Ты была несправедлива к дель Пьёро, – сказал он, когда пришло время вставать на ночевку.
Место выбрали открытое, у реки. Невдалеке виднелся лес, однако и вдоль берега было достаточно плавника для костра.
– А он был несправедлив ко мне, – возразила Джетта, стреноживая коня. – Кто к нам зачем, тот от того и того, как гласит старая троллья поговорка.
– А что он такого сказал? Подумаешь, дружеская подколка.
– Ничего себе – дружеская… Он, между прочим, дал согласие на мою свадьбу.
– Это тебе жених сказал? Мог и соврать.
– Монахи наперебой рассказывали, как Ансельмо радостно пил за здоровье молодых и запланированное на следующий день бракосочетание. О наших с Гешшаром планах он и близко не знал. Так что никакой он мне не друг. Мстительная свинья он.
– А ты не думаешь, что его согласие было результатом стараний твоего магистра-менталиста?
– Иди ты, Чиро, со своими этими намеками. «Твоего»! – выплюнула Джетта. – Ненавижу. Я теперь эту крысу из головы выгнать не могу.
– Так запал в душу?
– Ты издеваешься?! Он мне реально крысу в голову подсадил, она череп грызет, – внезапно вырвалось у Джетты то, в чем она не призналась даже дракону. Однако, заметив ставшее настороженным выражение лица напарника, поняла, что и правильно сделала. – Да ты не думай, что я умом тронутая. Я так, в переносном смысле. Голова у меня болит очень после всех этих упражнений «моего» магистра. Убила бы тварь, честное слово. Хотя убийства в мою специализацию не входят.
– Кровожадная ты стала…
– Это потому что голодная. Ты, чур, за дровами.
Позже, сидя у костра, Чиро глядел на языки пламени и размышлял. Ситуация ему категорически не нравилась. Собственно, если бы Светлые не смылись так рано, он бы уговорил Джетту продолжить путь вместе с ними. Ночью ему снилось сиренево-бурое марево. Медленно, но верно оно подбиралось к Темному. Чиро бежал что было сил, но отрывался лишь ненадолго. К утру он совершенно выдохся, а марево всё продолжало ползти, смыкаясь вокруг него и лишая шансов на спасение. Именно так он сейчас себя и чувствовал – будто вокруг сжимается кольцо, из которого не выбраться.
Широкий костер прогревал речную гальку, щедро покрывавшую берега реки. Сейчас он прогорит, на место развороченных углей лягут ветки, а сверху на получившееся лежбище – Джетта. Чиро караулил первым. Потому что ему очень не хотелось возвращаться в сон, чтобы узнать, что случится, когда сиренево-бурый туман его поглотит. Ничего, главное – дожить до утра. Утро, как известно, вечера мудренее.
* * * * *
– А почему твои Светлые продолжают лететь на драконе? – полюбопытствовал тот, кто играл за другую команду.
– Потому что не такие глупые, как твои Темные. Если ты понимаешь, о чем я, – намекнул Игрок Светлыми.
– Мнение о моих и их интеллектуальных способностях может оставить при себе, – отмахнулся от шпильки его противник. – Я о том, что дракону полагается отдыхать после перелета. Четверо седоков – четыре хода отдыха.
– Ну, ты очнулся! Это же не простой дракон. Это дракон-маг. Верховный. Да ему хоть целое войско на спину посади – он всю доску обскачет и не запыхается. Скинуть седоков ему запросто, запыхаться – ни за что.
– Ты что, заранее знал? – спросил Игрок Темными.
– Можно подумать, в этой партии вообще можно что-то знать заранее, – недовольно буркнул его соперник. – Вот зачем твои разбойники на Темном поле нападают на Темную сдвоенную фигуру Странник-Наемник? Это же чистое самоубийство.
– Где?! – Игрок Темными уставился на доску. – Это не мои разбойники, – заявил он твердо.
– А чьи?
– Не знаю. Какие-то чужие.
– Так, – тоном учителя коррекционной школы произнес Игрок Светлыми. – Это тролльи шахматы. В них не бывает «чужих» фигур. Не можешь унять кучу разгильдяев? Сочувствую, у меня дракон такой же. Мы в расчете.
– Ага. У тебя-то дракон-маг. Верховный.
– А у тебя, может, фэйри какие-то хитровывернутые, которые твоих Темных прямиком в Замок телепортируют.
– Ты сам-то в это веришь?
– Нет. Но надо же как-то товарища поддержать. Напоследок.
ХОД ШЕСТНАДЦАТЫЙ,
в которой наших бьют, причем, те, кто не может этого делать в принципе
Темные (?): rb6
(Темные (ли?) разбойники перемещаются на поле b6)
Светлые: SNDa3
(Светлые Странник, Наемник и Дракон перемещаются на поле a3)
Аквилеро проснулся со смутным чувством беспокойства. Что-то было не так.
– Давай подождем Темных, – предложил он напарнику. – За нами же никто не гонится.
«Пока», – так и просилось следом.
– Нет, – и, видимо, заметив недовольство на лице собеседника, Сельмо продолжил: – Да, осознал я, осознал. Знаешь, что будет, если мы сейчас пойдем к ним? Думаешь, Джетта поверит, что мы о ней беспокоимся? Она же нас поедом съест, что мы-де без нее шагу ступить не можем и вообще практически никто.
Под «мы» смутно угадывалось «я», но Дамиан на этом заострять внимания не стал. Вместо этого он сказал:
– Иногда добро нужно причинять насильно.
– Ага! Хочешь попасть в число лютых друзей Джетты – причини ей насильно добро. И познаешь на себе всю глубину человеческой благодарности.
– Пробовал, что ли? – забросил Аквилеро удочку, надеясь выяснить, что же послужило причиной ссоры этой парочки.
– Нет, она делилась историями из жизни.
– Не похожа она на тех, кто откровенничает, – продолжал подбираться к истине Дамиан.
– Годы никому не идут на пользу, – глубокомысленно изрек двадцативосьмилетний пацан про двадцатичетырехлетнюю Джетту.
Дамиан с трудом сдержал смешок. В глазах сидящего рядом ящера, который не стесняясь грел ухо разговором мужчин, мелькнула схожая реакция.
– А раньше она какой была? – гнул свою линию телохранитель.
– Дамиан, какая была, такой не будет. Я тебя услышал и понял. Предлагаю следующее: мы ждем Темных на ближайшей Светлой территории и щедро предлагаем им свою помощь. Пока мы здесь в большей опасности, чем они. Договорились?
– Хорошая мысль, – сказал свое веское слово дракон. – Я отношу вас до территории Светлых, а потом возвращаюсь сюда за Темными. Причинять добро. Не нравится мне тут…
– Карту достать? – предложил Ансельмо, потянувшись в сторону мешка.
– Сельмо, годы, конечно, не идут мне на пользу, но маразмом я пока не страдаю, – фыркнул Гешшар. – Затягивай свои латы, и полетели.
Если не считать кошмаров, ночь прошла спокойно, должен был признать Чиро. Может всё не так плохо.
И оказался прав. Потому что всё оказалось гораздо хуже.
Они показались из леса. Цепочка нехило вооруженных, матерых мужиков. Темные соображали в едином ключе: против такого противника не выстоять. К троллям брошенные на земле плащи: мешок за спину и резать путы коней. Жеребец Чиро неожиданно вздыбился, прижал уши, гулко заржал и рванул прочь, переходя с места в галоп. Если бы не одинаковая скорость рефлексов, у телохранителя был бы шанс спасти Джетту. Но скакуны оказались на свободе одновременно, и кобыла помчалась следом за вожаком – девушка едва увернулась от копыта в лицо.
Это был конец.
– Может, договоримся? – высказала предложение побледневшая наемница. Вряд ли их Гильдии имели здесь большой вес, но попробовать стоило. Хоть какой-то призрачный шанс. Других не было. Чиро мог прикрыть отход напарницы, только далеко ли она убежит от таких бугаев?
Темный сунул оружие в ножны и поднял руки, демонстрируя мирные намерения.
– Эй, мужики! Вы чьи будете? – крикнул он приветливо. Насколько получилось.
Лиходеи молча надвигались. Шли нога в ногу, в точности копируя действия друг друга и отрезая двух Темных от будущего. Вслед за первой шеренгой среди деревьев показалась вторая. За спиной оставалась полноводная река. Пусть ледяная, но всё же дающая шанс выжить.
– Плывем! – скомандовал Чиро.
Джетта побледнела еще сильнее.
– Я не умею, – тихо произнесла она.
Вот теперь точно конец.
Нападающие приблизились достаточно, чтобы их можно было разглядеть, и ледяной ужас волной окатил видавшего виды мужчину. Разбойники его не слышали. И молчали, потому что не могли говорить. Они и двигаться-то не могли. Потому что с ранами, зиявшими сквозь прорехи в их одежде, люди не двигаются. С ними вообще не живут…
* * * * *
– Напос-с-следок, говориш-ш-шь, – в голосе Игрока Темными звучала нешуточная угроза.
– Т-ты что? Ты что?! – отступал Игрок Светлыми. – Я думать не знал про зомби! Их же здесь лет двести не было! Я же просто пошутил. – Под яростным взглядом соперника он добавил: – Неудачно. Ну, хочешь, я туда своего рыцаря отправлю?
– Ага. На шашлык. У тебя мозги в голове вообще есть?
– Есть!
– А у них, мля, нету! Они ею, – Игрок изобразил руками клацающие челюсти, – исключительно кушают, – завершил он свою мысль и решительно передвинул на ставшее сиреневым поле фигурку мага. – И можешь не подлизываться со своим драконом. Он всё равно не успеет.
– Это не я. Это он сам.
