Текст книги "Проклятье Альбаторре (СИ)"
Автор книги: Светлана Нарватова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)
Нарватова Светлана
Тролльи шахматы 2
Проклятье Альбаторре
Часть вторая, в жанре мистического детектива
ХОД ДВЕНАДЦАТЫЙ,
в котором герои снова разделяются, чему Чиро несказанно рад
Темные: SNb9
(Темные Странник и Наемник перемещаются на поле b9 в локацию «Замок Альбаторре»)
Светлые: SNb9
(Светлые Странник и Наемник перемещаются на поле b9 в локацию «Замок Альбаторре»)
Утром, после завтрака, Джетта удалилась «в кустики». Когда она оттуда вернулась, Ансельмо чуть не поперхнулся водой из фляжки. Из леса вышла девица, одетая на манер горцев: ярко-красное платье в пол с расклешенными рукавами, из-под которых виднелась облегающая руки нижняя рубашка. Вверху платье было наглухо застегнуто; по бокам, в районе груди и талии утянуто лентами. Волосы и шея были накрыты тонким белым платком. На лице выделялись высокий лоб (настолько высокий, что у Паладина возникло ощущение, что подбритый), невинные карие глаза под тонкими дугами бровей и насыщенного цвета губы. Традиция красить губы девушкам горских родов, где особенно ценились скромность и целомудрие (последнее строго блюлось до замужества), всегда поражала дель Пьёро. Но без того девицы выглядели бы откровенно бледными молями. Однако внешность Темной в такой экзотической оправе заиграла непостижимым образом. В ее чертах читались юность, беззащитность и благородство. Массивная подвеска и ободок из золота и драгоценных камней служили доказательствами того, что девица принадлежит знатному роду. Паладин не сомневался, откуда цацки, но в монастыре об этом вряд ли кто догадается.
– М-да-а-а, – протянул рядом Аквилеро, – молодец Джетик, постаралась осложнить жизнь монахам по полной. Гешшар, – обратился он к дракону, – а ты к девственницам как относишься?
– Хлопотное это дело, – ответил тот, не отрываясь от процесса подрумянивания кусочка хлеба над костром, – но если очень нужно, могу помочь.
– К чему такие жертвы? – успокоил ящера Дамиан. – Я эту услугу окажу абсолютно добровольно и с удовольствием.
– Смею заверить вас обоих, в ваших услугах не нуждаются, – чуть слышно сообщил Ансельмо.
– Сам надеешься растопить сердце нашей красавицы и лишить ее невинности? – с едкой улыбочкой полюбопытствовал напарник.
– Почему же «надеюсь»? – всё так же негромко ответил Паладин, не отрывая взгляда от лицемерки. – Невинности я ее лишил собственнор… в общем, самолично. А сердца у нее никогда не было.
Он был уверен, что тема будет закрыта. Хотя бы потому, что Темная стремительно приближалась.
– Скажите, прелестное дитя, как обращаться к вам? – куртуазно начал Ансельмо. – И чем обусловлен выбор образа?
– Мы же так и не договорились по поводу легенды, – Джетта, смиренно не поднимая глаз, присела на бревно возле костра. – Вот я и подумала: что могло привлечь дракона настолько, что он стал повиноваться? И решила, что "Девственница и Дракон" звучит убедительно.
Трое мужчин слаженно хрюкнули.
– Какие-то у вас странные представления о предпочтениях Крылатых, – недовольно заметил Гешшар.
– Нормальные представления, – невозмутимо возразила Джетта. – Драконы всегда требуют девственниц.
– Интересно, как они сообщали о своих требованиях, если они, – то есть мы, – тупые животные?
– Не знаю, – весьма натурально смутилась Джетта. – Может, тем, что выражали свое недовольство, если им подсовывали иное?
Гешшар скептически хмыкнул:
– Конечно, и среди драконов можно найти извращенцев. Но думаю, люди, как обычно, всё перепутали. Тяга к подобным сексуальным «изыскам» присуща единорогам.
Джетта смутилась еще правдоподобнее, но вскоре взяла себя в руки и продолжила:
– Но монахи же таких тонкостей не знают, – она подмигнула и продолжила: – Нам всё равно предстоит вешать лапшу им на уши. Какая разница: ложкой больше, ложкой меньше?
Ансельмо был вынужден признать справедливость ее слов. Легенда о Прекрасной Деве, Укротительнице Драконов, – именно то, что нужно. Она существенно облегчит выполнение миссии. А вот выбранный Джеттой образ мог оказаться проблемой. Для Паладина.
Вскоре с ручья вернулся Чиро. Он поторопил Дамиана в путь, напомнив, что им, в отличие от некоторых, идти пешком. Лицо Темного просто светилось от счастья, и Ансельмо заподозрил, что истинная причина спешки в другом: наемник боялся, вдруг планы поменяются, и ему придется лететь. Джетта отдала напарнику свою карту, и, договорившись о системе сигналов и способах связи, будущие телохранители ни о чем не подозревающего графа Гильярдо бодро потрусили в сторону города.
– Гешшар, нам нужно решить еще одну проблему. Как мы будем общаться в монастыре? – спросил Паладин, когда наемники скрылись из виду. – Ты же, я так понимаю, не собираешься демонстрировать там свои истинные интеллектуальные потенции.
– Проблема… – согласился дракон. – На односложные вопросы я смогу отвечать. Скажем, буду моргать. Или бить хвостом: вправо – да, влево – нет, сзади – не знаю.
– В лоб – пошли к ограм, – закончила Джетта.
– Об этом я не подумал, – признался чешуйчатый, – но вариант мне нравится. Другой вопрос, что я не смогу ничего спросить. Но вы можете меня куда-нибудь выгулять. Осмотримся там сегодня-завтра, и постарайтесь меня, скотинку, вывести крылышки размять. Там и пообщаемся. Ну что, летим?
– Может, ты сначала обернешься? Или прямо так нас повезешь? – спросил Ансельмо. На самом деле ему было любопытно, как дракон будет превращаться из человека в животное. И что будет с его одеждой?
Одежды просто не стало. Вот перед ним стоял человек, и в следующий момент – дракон.
– Нет, ну так не интересно, – обиделся Паладин. – А где клочья камизы*, расползающейся на конечностях? Где вспышки молнии? Грохот? Трясение земной тверди?
______
Прим.
Камиза – средневековая нижняя рубашка.
Дракон поднял трехпалую переднюю лапу, сжал «кулак» и медленно распрямил средний палец.
– Пятый вариант ответа, – заметила Джетта, взбираясь по спине ящера. – Еще пара дней, и мы начнем понимать друг друга без слов.
Дракон дважды стукнул хвостом. Сзади. Паладин был уверен, что ничего лестного в адрес людей этот жест не говорил.
Локация «Замок Альбаторре»
Насколько Ансельмо понял, в этот раз Джетте не пришлось управлять ящером – тот самостоятельно сориентировался по карте. На подлете к монастырю в глаза Паладину бросилось суетливое движение монахов, граничащее с паникой. И тут Паладин наконец-то заметил очевидный пробел в их гениальном плане: уведомить Орден святого Антонио о своих мирных намерениях они забыли, и прямо сейчас ящеру вместе с седоками грозило опробовать на себе противодраконью оборону монахов. Похоже, Гешшару эта мысль тоже пришла в голову. Он поднялся повыше в небо и сделал три круга по часовой стрелке, а затем – три в противоположную сторону. Обитатели монастыря исчезли в укрытиях. В зоне видимости остался только один мужчина, одетый в традиционную бело-красную сутану Ордена. Он стоял на широкой внутренней площади, с которой Паладин однажды наблюдал полет драконов. Гешшар начал спуск. Боги ведают, что в этот момент испытывал монах, но Паладину было боязно: рисковали обе стороны.
Когда дракон оказался достаточно низко, чтобы можно было разглядеть лицо мужчины, Светлый понял, что их встречает магистр Алейо, один из членов капитула* Альбаторре. Магистр тоже узнал седока, приветливо улыбнулся и замахал рукой. Сочтя это добрым знаком, из зданий показались головы наиболее любопытных монахов.
________
Прим.
Капитул – руководящий совет провинции или округа во владениях духовно-рыцарского ордена.
– Поверить не могу, сеньор дель Пьёро, ваша мечта сбылась, и вам всё же довелось полетать на драконе. И не одному, – монах послал многозначительную улыбку в адрес Джетты. – Даже затрудняюсь сказать, с чем вам повезло больше: с драконом или спутницей.
Старый греховодник! Ему, наверное, лет сорок – сорок пять, прикинул Ансельмо, а всё туда же! Хотя сохранился он для своих лет неплохо, был вынужден признать Паладин. И судя по порозовевшим щекам Джетты, это заметил не только он. Хотя… Когда имеешь дело с этой лицедейкой, всё, что видишь, нужно делить на десять.
– Со спутницей повезло однозначно больше. Познакомьтесь, святой отец, – не без намека произнес Ансельмо, – моя названная сестра Каталина де ла Ранга. А это ее дракон.
Существовало только два объяснения тому, что горцы отпустили в дорогу молодую девушку с неженатым спутником: или пара прошла обручение, или мужчина был принят в род как названный брат. Первый вариант по понятным причинам был неприемлем, так что несуществующая семья Джетты временно выросла еще на одного члена, а сама Темная получила право называть Паладина по имени.
– Его зовут Гешшар, – с восторженно-дебиловатым выражением лица вступила в разговор «Каталина». – Здравствуйте, святой отец.
– Зовите меня Алейо, прелестная сеньорита, – ответил магистр, удачно копируя интонации Темной. – Вы сами придумали ему имя?
– Нет, что вы! Он представился, – опустив глаза долу, скромно ответила девушка. Ансельмо обменялся быстрым взглядом с чешуйчатым: одно дело играть дуру, и совсем другое – ею быть.
– Как это?
– У меня в голове, – ни на секунду не задумавшись, ответила девушка.
– Вы слышите его голос у себя в голове? – восторженности в голосе магистра стало меньше: кому хочется иметь дело с экзальтированными барышнями, слышащими голоса? С другой стороны, какая разница, как это работает, если это работает? Видимо, Алейо пришел к тому же выводу, поскольку волчью хватку не ослабил. – И давно?
– С тех пор как встретила Гешшара. Вы не поверите, – щебетала Темная, поглаживая дракона по морде. Тот, судя по блаженному выражению морды, ничего против не имел. Какая же он всё-таки скотина! – Я собирала ягоды, спускалась по склону, и вдруг – раз! – словно ниоткуда появился он! Правда, он красавец? – похвасталась «Каталина».
Ансельмо не был магом. Драконом он тоже не был и мысли не читал, но, тем не менее, мог поклясться, что после этого рассказа, со стороны звучащего полным бредом, магистр расслабился.
– А другие животные? Они тоже разговаривают с вами, милое дитя?
«Милое дитя» удивилось:
– Только он, – Джетта посмотрела на своего «питомца», а затем простодушно спросила у магистра: – Вы, наверное, считаете меня сумасшедшей?
Ага! Вот так он и признался!
– Даже мысли не было! – уверил Алейо девушку.
– А папа считает… – в голосе Джетты звучала боль. – А я просто животных люблю! – теперь в нем явственно слышалось приближение ливня.
– Кстати о животных, – решил воспользоваться ситуаций Паладин. – Я же тебе обещал, что довезу ее в целости и сохранности, – Светлый покопался в сумке и вынул оттуда давешнюю драгоценную статуэтку-кошку. – Каталина очень дорожит ею, считает своим талисманом и даже заснуть без нее не может.
– Ах, Сельмо, ты так любезен! Я так счастлива, так благодарна! – на безоблачном лице Джетты распустилась счастливая улыбка. Вот это выдержка, не мог не признать Паладин. На лице Темной не проскользнуло ни тени гнева. – Сеньор магистр, вы не подскажете, где здесь можно попить? – обратилась она к Алейо.
– Ой! – словно опомнился тот. – Вы же, наверное, устали после дороги. Задержитесь у нас? – спросил магистр у Ансельмо. – Я распоряжусь по поводу комнат.
Стоило ему выскочить из зоны слышимости, как Джетта зашипела:
– Ты же грозился ее выкинуть!
– Я решил воспользоваться твоим советом и засунуть ее под хвост дракону, – Ансельмо насладился непередаваемым выражением лица Темной. – Но Гешшар отказался и просил передать, что он не извращенец.
Дракон молча врезал Паладину хвостом, метко попав чуть ниже пояса.
– Нет, если ты передумал, – обратился Сельмо к ящеру, – то я всегда к твоим услугам.
Теперь Паладин знал, чего ожидать, поэтому хвост чешуйчатого ушел «в молоко».
Из ближайшей двери появилась заинтересованная физиономия Алейо.
– Ревнует, – пояснил странное поведение дракона Ансельмо. – Не выносит, когда рядом с Каталиной кто-то из мужчин.
В этот момент из-за спины магистра показалась голова молодого человека лет двадцати двух – двадцати пяти, и у Паладина скулы свело от его слащавости.
– Это Адан, – представил парня магистр. – Он проводит сеньориту в ее комнату, пока мы перекинемся парой слов, – обратился Алейо к Светлому.
Шагать в Альбаторре было не то чтобы заоблачным удовольствием, но всё же гораздо приятнее, чем лететь над облаками, размышлял Чиро Хонрадо. Особенно когда под ногами утоптанная дорога, а рядом – спутник, способный держать темп. А Пусик темп держал, что надо!
Город встретил своих непрошеных гостей степенностью и респектабельностью. По улицам неспешно прогуливались чопорные матроны, представительные мужчины чинно обменивались приветствиями, благовоспитанные детишки проказничали, не нарушая приличий, и даже лохматая дворовая жучка, которую они дразнили, отлаивалась как-то по-особому солидно. В общем, у Чиро обиталище Светлых вызвало зевоту с первых же шагов внутри крепостных стен.
Вполне сносных коников наемники справили на рынке. В этом смысле Слон был не привередлив. А вот Пусик стенал, что все подковоносные непарнокопытные рынка не стоят одной задней ноги его жеребца. За какое количество он согласился бы вышеупомянутую конечность отдать, Светлый обсуждать отказался. Чиро же был доволен: на лошади, во-первых, было удобнее и быстрее перемещаться, во-вторых, на верховых смотреть свысока значительно сложнее.
Найти адрес потенциального нанимателя проблемы не составило. Дамиану даже не пришлось обращаться в Гильдию – граф оказался своего рода достопримечательностью, и торговцы на рынке не преминули рассказать о его ужасном проклятии. Высказываться о количестве мозгов у будущих телохранителей они поостереглись в силу очевидной скудности оных. А, как известно, меч минус мозг равно масса неприятностей для окружающих.
Дом Гильярдо находился в богатой части города и мало чем отличался от соседних сооружений. Разве что чуть большей запущенностью: покосившееся, абы как починенное крыльцо, грязные стекла в оконцах… Детали, которые вызывали сомнения в платежеспособности клиента.
– Знаешь, – признался Чиро напарнику, – в другой ситуации я бы в такой дом телохранителем не пошел.
– А в другой ситуации тебя бы сюда и не взяли, – без обиняков ответил Аквилеро. – Гильярдо – один из богатейших аристократов Альбаторре. Он владеет пятью каменоломнями в окрестностях и является основным поставщиком камня для строительства в городе. Загородное поместье с большим стадом. Несколько рудников. Дома в крупных городах Империи, включая столицу. В общем, достаточно оснований, чтобы отказать Темному.
Дамиан оглядел дверь в поисках шнурка от звонка или молоточка, но, ничего не обнаружив, постучал кулаком. Потом еще раз. И еще. Дверь открылась хорошо, если с десятого. Отворила ее миловидная девушка, типичная Светлая. На ее личике, по всем признакам, обычно безмятежном, залегла тень скорби.
– Вы кто и чего вам надо? – она пыталась спрашивать сурово, но получилось скорее испуганно.
– Мы бы хотели обсудить с хозяином вопрос о найме, – ровно произнес Аквилеро.
– В каком качестве? – чуть спокойнее уточнила девушка.
– В качестве телохранителей, – Аквилеро предъявил грамоту своей Гильдии.
– Как здорово! – на лице Светлой заиграла улыбка. – Вот папенька обрадуется!
Слон потрясенно застыл.
– А почему вы, дочь хозяина, сами открываете посетителям? – спросил он.
Радостная улыбка сменилась гримаской обиды:
– Ну, вы же знаете… про несчастье, которое приключилось с папенькой? – на лице девушки легко читалось откровенное сомнение в том, что новоприбывшие в курсе, и на челе ее отражалась борьба порядочности (честно рассказать о проклятии) со здравым смыслом (потом всё равно узнают, а так хоть, может, не сразу сбегут). Наемники кивнули головами. – Ну вот! Слуги боятся находиться с ним рядом. Остались только самые преданные. А я просто оказалась ближе всех. Проходите.
– Вы так легко нас впустили, – упрекнул Слон.
– Можно подумать, если бы вы хотели войти, а я была против, это бы что-то меняло, – неожиданно разумно и взросло ответила девушка.
Наемники молча поднимались за сеньоритой Гильярдо. Просторный четырехэтажный дом пугал противоестественной пустотой и запустением. На третьем этаже девушка двинулась по коридору и постучалась в дверь.
– Кто там? – взвизгнули из-за нее.
– Папенька, – жалостливо произнесла дочь хозяина. – К вам пришли.
Из комнаты послышался грохот, и сеньорита без промедления открыла дверь. В помещении было сумрачно. На улице световой день обещал стоять еще часа три, однако солнечные лучи не попадали внутрь из-за тяжелых портьер, закрывавших окна. Судя по обстановке, это был кабинет, и освещался он свечами на трехрожковом канделябре. Дрожащее пламя выхватывало из мрака стол, заваленный книгами и бумагами. Среди этого вороха стояла кружка.
Кабинет был пуст.
– Папа, – в голосе девушки слышался упрек, – к тебе пришли наниматься в телохранители.
Из-за мощного кресла показалась голова мужчины со всклоченной шевелюрой. И хоть виски его были основательно прихвачены сединой – на фоне темных волос это было хорошо заметно, – граф Гильярдо был не намного старше Слона. Лет на пять от силы. Ведь и у него, Чиро, уже могла быть дочь того же возраста. В крестьянских семьях детей женят рано. Правда она была бы не потенциальной графиней, а вкалывала с утра до ночи на поле. И сам он всю жизнь горбатился бы в родной деревушке, и все его приключения ограничились перегоном овец с дальнего пастбища на ближнее. Не, хвала Деве Ночи, что Слон выбрал для себя иной путь. А дети… Может, и не так много лжи было в его рассуждениях о том, чтобы остепениться. А что? Выполнит заказ, денег на обустройство хватит. А там и в тот же Монте-Кримен вернуться можно будет. Работу найдет, семьей обзаведется…
Тем временем хозяин кабинета и дома в целом окончательно переместился из-за кресла в кресло и попытался взять кружку. Точнее, он ее взял. Практически. В чем присутствующие могли убедиться по стуку – рука графа дрожала, как у бывалого пьянчуги. Увы, глотнуть мужчине не удалось – на полпути ко рту подлая посудина выскользнула из пальцев. Содержимое вылилось на… самое дорогое, и, судя по воплю, напиток был достаточно горячим. Гильярдо вскочил, кресло с грохотом упало, и следом за ним со стены рухнула картина в мощной рамке. Разумеется, завалившись на ногу несчастному.
– В-в-вот! В-видите? – развел руками граф, после того как перестал прыгать на одной ноге. Рукав его зацепил канделябр, и свечи свалились на пол. Наемники не дали разгореться пожару, правда, в комнате стало окончательно темно. Когда сеньорита Гильярдо распахнула шторы и комната осветилась лучами предвечернего солнца, граф потирал лоб – видимо приложился о стол в процессе борьбы с огнем.
Однако.
Конкретно в этом доме Альбаторре скучно не будет, понял Чиро.
Судя по удивленному взгляду, переодевшийся в сухое граф не ожидал увидеть посетителей в своем кабинете. Впрочем, когда речь зашла об оплате за услуги, и Аквилеро (а переговоры вел он, все-таки аристократ аристократа лучше поймет) назвал свою цену – Огненный Кадуцей, – Гильярдо даже практически успокоился: теперь ему были ясны мотивы наемников. Дамиан так вдохновенно врал о том, как почитается эта святыня в его семье, и как она откроет ему двери в родовой замок, из которого он сбежал юношей, и подарит ему прощение родителей, что Чиро, на месте графа, отдал бы Пусику бесполезную в принципе штуковину даром. Но Гильярдо был не столь сентиментален, поэтому минут десять размышлял, прежде чем согласился на предложенные условия. Что ж, Светлым тоже не чужд здравый смысл, и видимо, граф разумно решил, что без Кадуцея он проживет. Если выживет.
На вопрос о Чиро Пусик поведал не менее душещипательную историю о том, как они, случайно заночевав в одном трактире в приграничье, вместе оборонялись от кочевников. Спина к спине. И теперь они братья по мечу. И опытный Темный в деле спасения его, Гильярдо, жизни, именно то, что нужно. Граф и сам смекнул, что приобретает двух телохранителей по цене одного, и вполне себе повеселел.
Оговорив условия работы и проживания (разумеется, им предложили поселиться прямо здесь), наемники пошли обустраиваться. Сеньорита Гильярдо с приятным именем Изабелла выделила им гостевые апартаменты – всё равно теперь никто у них не гостит. Чиро остался выполнять свои прямые обязанности, а Аквилеро должен был отметить контракт в Гильдии и разнюхать обстановку. Вернулся Пусик спустя несколько часов, когда уже стемнело.
– Знаешь, – начал он, запивая на кухне молоком сдобную булку – кухарка оказалась одной из тех самых немногих «преданных слуг», – хотя граф и производит впечатление безнадежного неудачника, проблемы у него вполне реальные.
– А то я уже начал опасался, что это у него невезение такое заразное, и те двое погибших телохранителей просто напоролись на собственные мечи в процессе их чистки.
– Ага. И так по десять раз каждый, – фыркнул Пусик. – Нет, с Гильярдо случились все возможные несчастные случаи, включая схождение лавины в горах, нападение разбойников, опрокинутую с третьего этажа стройки тележку с камнями, случайно спущенный болт арбалета, прогнившую доску на мосту, взбесившуюся лошадь, нападение стаи бездомных собак… Но знаешь, что меня удивляет в этом «проклятии»?
Чиро понимал, что вопрос риторический, но ответил. Просто для поддержания разговора:
– Что?
– Что в результате него не пострадал ни один золотой, принадлежащий графу.
За окном сгущались сумерки. Светскую часть первого дня в Ордене можно считать завершенной, с облегчением подумала Джетта. Теперь она собиралась проведать своего «питомца». Даже пару яблок со стола на этот случай прихватила – в надежде, что Гешшара предварительно накормили чем-нибудь более существенным, и тот не воспримет фрукты как издевательство.
Темная расправила складки платья, подтянула слегка ослабшую шнуровку и покинула келью. Местонахождение дракона она выяснила у Адана. Он, правда, пытался предложить себя в качестве провожатого, но Джетта отговорилась под предлогом, что столь поздние прогулки с молодым человеком ее батюшка не одобрил бы. На вопрос, как батюшка отнесется к ночным прогулкам без сопровождения, Джетта невинно поинтересовалась, а чего ей опасаться на защищенной территории. "Или у вас проблемы с охраной?" – стала развивать тему Джетта, сетуя, что прав был батюшка: лучшие воины – это горцы, и зря она доверилась… Как только монах смог втиснуть слово в поток ее речи, он заверил девушку в полной и безоговорочной безопасности территории, тем самым ставя крест на попытках навязаться в спутники. Более того, фиктивная представительница горских дворян стала обладательницей схемы, на которой были отмечены зоны, куда не следует заходить девушкам – всё-таки это монастырь. Причем мужской.
Масштаб предстоящих свершений Джетта оценила еще с высоты драконьего полета. Стены монастыря смыкали просвет между двумя расходящимися отрогами, что обрамляли Альбаторре. Дальше обнаружилось глубокое ущелье. От него короткими лучиками разбегались небольшие живописные распадки. Все это великолепие было окружено островерхими горами с лысыми, почти вертикальными склонами. Темная была уверена, что растительность сведена магически и по горам заложена не одна цепочка охранных и боевых заклятий. Тут не нужно быть горцем, чтобы обеспечить безопасность от внешних проникновений. Практически неуязвимая цитадель, созданная природой. И искать здесь то, что хозяева пожелают скрыть, можно очень, очень долго.
Воровка просто не представляла, какое чудо помогло бы им выполнить задание, если бы не дракон. Он был не только достоверным прикрытием и пропуском внутрь крепости. Что гораздо важнее, ящер был гарантией того, что они смогут отсюда выбраться. И даже найти артефакт, как выяснилось, им поможет Гешшар. Собственно, именно об этом Джетта и хотела ему сейчас рассказать.
Снаружи было свежо и тихо – наступало время вечерней медитации. Как поведал Паладин, от нее были освобождены только патрули. Но Джетта подозревала, что гостеприимные последователи святого Антонио не оставят ее без сопровождения. Она бы на их месте не оставила, поэтому воровка рассчитывала как минимум на пару соглядатаев, несмотря на то, что посторонних звуков слышно не было.
Гешшар возлежал среди кустов в одном из распадков. Его мощное тело в полумраке отливало синевой, а глаза чуть светились. Картинка казалась бы жутковатой, если бы не была столь красивой.
Дракон был рад ее видеть. Сказать, по каким признакам она это поняла, девушка не смогла бы, но почему-то была твердо в этом уверена.
– Привет! – Джетта помахала ящеру рукой. – Скучал?
Тот слегка щелкнул хвостом справа и слева. Ну, конечно, гад (во всех смыслах этого слова) целый день забавлялся, притворяясь тупой скотиной. Национальная драконья потеха. Где тут скучать?
– И я, – Джетта тоже упражнялась в актерском мастерстве. Примерно в том же амплуа. Особенно в первом акте.
Видимо, Гешшару надоело ждать, пока Джетта вернется из своих мыслей, и он ткнулся ей в руку. Со стороны это выглядело, будто дракон выпрашивает лакомство, и Темная вынула из кармана яблоко. Ящер открыл пасть, и Темная осторожно положила туда плод. Через несколько секунд пасть была снова открыта, а яблоко было нанизано на нижний клык.
– Хочешь сказать, что тебе это на один зуб? – спросила Джетта, и Гешшар ухмыльнулся во всю свою зубато-усатую морду. – Ну, прости, незаметно притащить сюда жареного барашка мне не по силам. На, для симметрии, – она насадила второе яблоко на другой клык. – Тебя что, не кормили?
Жующий дракон стукнул хвостом слева. Интересно, как это понимать: кормили или нет? С другой стороны, если такую тушу день не покормить, чем ее удержать от вылазки за едой? И ведь еще не известно, что этой едой окажется… Так что дракоша голодным вряд ли остался.
– Как ты себя вел?
Гешшар чуть склонил голову набок.
– Был паинькой? Молодец! Значит, заслужил. Завтра у тебя великий день. Тебя будут посвящать в Крылатое Войско Пресветлого.
Джетта смотрела на дракона и никак не могла понять, как при такой выразительной мимике их можно было считать безмозглыми тварями. Сейчас на его морде явственно читалось удивление.
– Я тоже была… потрясена такой высокой честью.
… Обед ей принесли в келью – дали возможность отдохнуть с дороги. А на ужин предложили спуститься. Просторная зала с крохотными оконцами освещалась свечами, что стояли на столе. Обстановка помещения была на удивление скромной: камин, белые стены, увешанные экзотическим оружием, мощный дощатый стол, кресла с высокими резными спинками. Главным украшением обеденной залы являлись мужчины. Среди них не было юных красавчиков, вроде Адана – Паладин был младшим из присутствующих. В глазах предводителей Ордена святого Антонио читался живой ум, сила, уверенность и убежденность. Когда-то Джетта вычитала в книжке слово «одухотворенность». Теперь она знала, как это выглядит.
Стол был сервирован на восемь персон, ждали только ее. Место гостьи располагалось между Ансельмо и тем монахом, который встречал дракона – отцом Алейо. После процедуры приветствий и представлений последовал скромный, но сытный ужин с застольной беседой.
– Вы впервые покинули родителей? – заботливо поинтересовался отец Алейо. – Вам их не хватает?
Джетта была подкидышем. Одно время она мечтала о семье. А потом у нее появилась Гильдия, которая стала Семьей в определенном смысле. Во всяком случае, за своих там стояли покрепче, чем иные родители за детей.
Темная хлюпнула носом, отводя взгляд в сторону и украдкой утирая слезу:
– Я справлюсь. Батюшка сказал, что это мой долг.
Хочешь казаться Светлой, как можно больше говори о долге. Чем больше ты должен, тем Светлее.
– Вам нравится летать на драконе? – отец Алейо, наверное, был ровесником Чиро. Поджарый, все еще темноволосый, с цепким взглядом. Он говорил спокойно, с мягкой улыбкой на красиво очерченных губах. И хотя Джетта людям не доверяла, к нему почувствовала расположение.
Джетта-Каталина замешкалась с ответом – все-таки полеты верхом на драконе – не самое приличное занятие для девушки:
– Признаюсь вам, святой отец…
– Алейо, прошу вас.
– …сеньор Алейо, – поправилась она, – да, мне нравится. Когда под тобой мощь дракона, и ты несешься над полями, лесами, взмываешь вместе с ним к облакам, а затем падаешь к земле, и вновь вверх… Знаете, просто дух захватывает!
– Знаю, – кивнул тот. – Наверное, сеньор дель Пьёро рассказывал вам о том, что у нас тоже есть драконы.
– Да, Ансельмо говорил. Это была одна из причин, по которым я приняла его предложение. Гешшар скучает по соплеменникам. – Последовал горестный вздох.
– О, у нас ему будет, с кем пообщаться. Нескольких драконов приручил я. Правда, со мной они никогда не разговаривали. Я даже не знал, что они могут разговаривать, – Джетта могла поклясться, что он не врал. Серые глаза глядели на нее с искренним интересом.
– П-простите, – «смутилась» девушка.
– За что вы извиняетесь? За свой дар? – губы монаха вновь расплылись в мягкой улыбке, и Темной стало стыдно за обман. – Расскажите, – он развернулся корпусом к собеседнице, – как вы познакомились с Гешшаром.
Чем меньше лжи в словах, тем сложнее ее заметить, поэтому Темная рассказывала почти правду. Вместо Чиро фигурировали вымышленные сестры, вместо пинков – волшебный голос в голове. Мужчина впитывал каждое ее слово, чуть склонив голову набок. В его зрачках отражались танцующие язычки свечей.
– Он сам предложил полетать? – глаза Алейо обрамлялись длинными ресницами, отчего казались мягче.
Куда там! Если честно, Джетта всегда об этом мечтала. Раньше она летала во сне и все еще помнит это ощущение. Но кто же мог знать, что это возможно в реальности? Зрачки ее собеседника расширились, и глаза стали практически черными…
– …Каталина, – девушка почувствовала, как ее дернули за руку, и она узнала голос Паладина, – Каталина, я тебя уже третий раз зову. Ты уснула? – Джетта повернула голову в сторону второго соседа. Сельмо был испуган. – Хлеба мне передай, пожалуйста.
Темная тряхнула головой и попыталась сосредоточиться. В памяти всплыл последний вопрос Алейо: «А что Гешшар вам рассказывал о драконах?»
– Знаете, мне как-то нездоровиться, – Джетта провела тыльной стороной кисти по лбу. – Может, простыла? Простите, наверное, я должна вас покинуть… – Она поднялась.
Паладин вскочил, на секунду опередив монаха:
– Конечно, сестренка, – он приобнял Темную за талию. – Я провожу ее, – бросил он за спину.
– У тебя что, последние мозги отказали? – чуть слышно выговаривал Паладин.
– Похоже. Много выболтала?
– К счастью, нет. Но ты согласилась посвятить Гешшара в Крылатое Воинство Пресветлого…
