Текст книги "Дракон ведьме не товарищ, или суженый за рекой Смородиной (СИ)"

Автор книги: Светлана Калинникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)

ГЛАВА 26. Маленький дракон прощает тебя, мама.

Владислав уехал в особняк. Когда домоправительница увидела Николеньку, она всплеснула руками.

– Неужели? Великий змей, он смилостивился над нами! Николенька вновь стал мальчиком.

– Он стал извергать огонь, – мрачно сообщил Владислав. – Великий змей, действительно, явил нам милость.

Зоя Васильевна обняла мальчика и повела наверх в его комнату. Николенька не плакал и не жаловался, не хныкал и не хмурился. Он просто сказал: «Папа, найди Машу! Ничего мне не надо больше! Просто найди ее».

Полтора месяца назад он обещал себе и родителям найти сына, теперь он пообещал сыну вернуть Марию. Это было полбеды, дракон, как и в день исчезновения Николеньки, начал метаться и требовать расправы. Зверю было безразлично, что человек ограничен законом, статусом, воспитанием и мерами предосторожности. Пару раз Владислав не смог сдержать порыва – он извергал огонь, подпалив даже собственный сюртук, висевший на стуле. Зашедшая в комнату домоправительница с пониманием сказала:

– Зайду потом, Ваше высочество.

Он едва сдерживал свои эмоции. Великий змей, он даже не мог сообщить родителям о том, что его сынок обрел ипостась человека. Несомненно, Полина и Андрей Лютыч потребовали либо приехать к ним, либо сами навестили его и мальчика. А еще родители Маши…

Он лишен радости поделиться хорошими новостями, потому что несчастье потери Марии связано с обретением сыном облика человека. Воистину, нет в мире полного счастья!

Владислав оставил мальчика дома, а сам поехал в «Лютыч-сребреник». Несколько дней назад он встречался с Горынычем, но тот его не услышал. Лютыч-старший любил быть за рулем самостоятельно, но сегодня он воспользовался водителем – боялся, что эмоции возобладают над разумом.

Несколько неподписанных договоров ждали его на работе, а помощники сообщили о том, что от Горынычей, тех, что принадлежат ко второй линии родства, просят назначить две встречи для обсуждения получения от него консультаций по вложению финансов в одну из компаний Горыныча первой линии. Черт бы все побрал! Первая, вторая линия, и эти чертовы порядки!

Владислав стоял на грани. Он ясно видел, как легко может скатиться в пропасть тотальной ненависти. Его аристократическое воспитание, его выдержка – все это, казалось, трещало по швам. Его учили не унижать тех, кто от него зависел, чтить и уважать старших, быть терпимым и даже снисходительным к чужим слабостям. Но сейчас все то, что было заложено с детства, казалось далеким и почти невыполнимым. У жизни свои уроки.

От Горынычей консультацию просила, оказывается, Дина, которую он помнил еще малышкой. Она была моложе его лет на двенадцать, и он пару раз с ней пересекался, решая вопросы своей компании. Девушка была весьма перспективной и деловитой. Иногда чрезмерно настойчивой, что, в общем-то, неплохо. Сейчас Владислав позлорадствовал, что через пару лет основной компании Горынычей придется очень туго – малышка Дина им задаст жару.

– Встречу с Диной Горыныч я считаю первоочередной, – сказал он одному из помощников, свяжитесь с ней. Уточните, что именно ее интересует – получение кредитов, вложение финансов, распоряжение имуществом. Тогда мне станет ясно, где нужно посмотреть статистику или основные показатели, ну и запросить необходимую информацию.

Обида на Горыныча не прошла. Союзников среди его семьи у него больше нет. Хотя… Дина, ее брат. Там и третья линия есть.

«Я еду к тебе», – получил он сообщение от Коргана. Драконья связь с ним оставалась в эти дни в приоритете. Корган со своими товарищами занимался поиском Маши.

Он объяснил Коргану, что находится на работе.

Владислав, читая отчеты, поглядывал на часы в его ожидании.

Он вошел стремительно. Помощник Лютыча-старшего был предупрежден, что Корган тотчас должен быть пропущен без всяких докладов предупреждений. Владислав кивнул помощнику, и тот покинул их.

– Что ты сказал родителям? – почему-то именно с этого начал их разговор Корган, усаживаясь в кресло и по-хозяйски забрал его чашку с чаем. Он прихлебнул, поморщился и уточнил, почему так мало сахара.

– Я отдам тебе всю пачку, если ты мне расскажешь хоть что-то полезное. Разумеется, помимо основного гонорара.

Корган откинулся на спинку кресла и с силой потер глаза.

– Черт, я почти сутки не сплю. Так, полтора часа промаялся в дремоте. Поэтому и несу всякую ерунду.

– Немудрено.

– Вчера целый день мы с ребятами провели в Драконьих пещерах. И, надо сказать, небезуспешно. Мы нашли Лутару вместе с ее кочевыми друзьями. Она беременна, – Корган пристально посмотрел на него.

– Еще один ненужный ребенок! – зло сказал Владсилав. – Но это ее дело. К чему ты ведешь речь вообще?

– Я поговори с ней, и ее друзья цыгане, в том числе и ее муж, готовы помочь нам в поиске твоей Истинной в пещерах. Но есть одно условие.

– Деньги! – ухмыльнулся Владислав. – Обнищание в кругу кочевников все-таки сделало свое дело! Она получит деньги. Сколько она хочет?

– Она пожелала одну встречу с сыном.

Владислав замолчал. Воображение отказывало в продолжении этой фразы. Лутара сама отказалась и от него, и от Николеньки. Последствия ее жестокости сказались на сыне незамедлительно, он перевоплотился в дракона и отказался или уже не мог принять образ человека. Она принесла в его жизнь хаос и боль, согласившись выйти за него замуж. Ничего хорошего, кроме рождения сына, он и не мог припомнить за отношениями с Лутарой. Великий змей, она тяготилась и беременностью, и воспитанием ребенка. Как оказалось, босые, вечно кочующие и не имеющие никакой привязанности в жизни цыгане было ей дороже семьи.

– Зачем ей Николенька? – непонимающе спросил Владислав. У нее же будет ее ребенок. Вероятно, от ее любовника. Хотя, может, у нее уже другой любовник.

– Его зовут Борис. Если тебя до сих пор не оставляют мысли о Лутаре, то скажу, что именно к нему она сбежала от тебя. Они ждут своего первенца. Я тоже спросил ее, зачем ей твой сын – я выделил для нее это слово. Она сказала, что только сейчас поняла, как виновата перед ним. Она плакала и просила привезти его к ней.

– Ей не кажется, что это она должна прийти к нему и умолять о прощении, а не маленького мальчика нужно тащить к ней в табор? – взорвался Владислав.

– Не в наших интересах спорить с ней. Борис и его люди готовы поискать в горах девушку. Он сказала мне так: «Я должен ему больше, потому что от него получил лучшую женщину на свете. Он нашел мужество отпустить ее ко мне. Я найду его женщину, если он еще раз поможет Лутаре». Мы отвезем Николеньку в Драконьи пещеры под охраной. Кроме того, к ней поедешь ты. Пусть она встретится с сыном.

Какой иной выход был в этой ситуации? Владислав согласился.

– Я поговорю с сыном. Он согласится с ней встретиться, потому что Маша значит в его жизни больше, чем родная мать. Когда мы должны выехать?

– Сегодня вечером, чтобы быть там с утра. Я уже готов к дороге. Кроме твоей охраны, поедут мои помощники и еще несколько моих товарищей по службе в Охранке. Хватит уже с нас исчезновений. Мы заедем с тобой домой, ты поговоришь с сыном, и мы отправимся в горы.

Он посмотрел на часы.

– Через три часа, кровь из носа, нам нужно выехать в Драконьи горы.

Владислав не ошибся в сыне – Николенька был не так рад встрече с Лутарой, сколько обрадовался тому, что они смогут найти Машу. «Ты знаешь, папа, – сказал его малыш, – В конце концов, пусть она скажет все, и у меня больше не будет никаких вопросов. Главное, мы сможем спасти нашу Машу».

Они выехали в ночь. За рулем, как говорила Маша, дракономобиля был один из людей Коргана. В двух других машинах ехали Корган, его помощники и охрана. Николенька спал сзади, укрывшись пледом.

Корган, как и Владислав не спал, и коротко рассказал том, что он опросил на базе отдыха персонал и ничего толком не узнал. «Скорее всего, тебя отслеживали от самого дома. Я же предупреждал тебя об охране! Ее было мало, видимо. Ну, как только вы доехали до места, от вас отстали. Уверен, что они добирались до места отдыха как драконы, а потом в обличье людей ждали, когда ты направишься в свой полет, чтобы схватить Машу».

Под утро они добрались до Драконьих гор. Николенька, почувствовавший, что они остановились, проснулся. Вместе они вышли посмотреть местность.

Перед ними открылся захватывающий вид древних гор. Каменные великаны, окутанные предрассветной дымкой, переливались всеми оттенками золота и алого – восходящего солнца. Именно там, в их каменных объятиях, есть в пещеры. Быть может, там и спрятана Маша.

Владислав уже понял, что им крупно повезло. Цыгане, издревле ведущие кочевой образ жизни, редко задерживались на одном месте. Они колесили по всей стране, но, как бы далеко не заносила их дорога, они всегда возвращались в Драконьи горы.

Цыганский табор они заметили сразу – пестрые шатры и табун лошадей – у подножия гор.

Корган тут же повел их к цыганам. Едва они вступили на их территорию, навстречу вышли несколько человек. Они поприветствовали Коргана, кивнули Владиславу и покосились на Николеньку. Один из них вытащил из кармана яблоко и отдал ему, потрепав по волосам.

– Борис ждет вас, – сказал самый крупный мужчина, в алой рубахе, подпоясанный крупным кушаком. Владислав вздохнул, ему нужно поговорить с ним. Великий Змей! Любовник его бывшей жены помогает ему найти его будущую жену, его Истинную.

Борис сидел у одного из шатров прямо на какой-то самодельной лавке и вытачивал ножиком что-то из дерева.

– А! Приехали. Ждал-ждал. – на смуглом лице с длинными по плечи, черными волосами, выделялась белозубая улыбка. Он был настроен очень добродушно.

– Здравствуй! – ответил Владислав.

– Здравствуй! – услышал он голос Лутары. Она была одета в какой-то разноцветный сарафан. Бывшая жена заметно покруглела. К ней тут же подошел Борис и что-то шепнул на ухо.

– Мы поговорим с мужчинами отдельно. И, если ты, Влад, разрешишь, Лутара поговорит с твоим сыном.

«Твоим»! Выдержка, только выдержка. Корган внимательно посмотрел на него. «Пусть поговорят, ничего страшного», – сообщил он ему по драконьей связи.

Владислав кивнул Николеньке и направился в шатер вместе с цыганом.

Владислав услышал, как Лутара плачет и что-то шепчет в слезах. Сквозь ее невнятное бормотание и громкие всхлипы, он услышал главное:

– Я прощаю тебя, мама.

ГЛАВА 27. Я требую справедливости.

Борис окинул его оценивающим взглядом. Владислав ответил тем же. Корган посмотрел то на одного, то на другого. Вероятно, у него возникло ощущение, будто он присутствует перед началом поединка двух врагов.

– Твой друг прав, ты в большом горе, если приехал ко мне с просьбой.

– А я еще ни о чем тебя не просил, потому что не знаю, готов ли ты и можешь ли ты мне помочь, – ответил Владислав. – Пока что. только я выполнил условия, которые поставлены мне – я привез сына.

– Лутара счастлива, – цыган приложил руку к сердцу, – а я благодарен тебе. Мне есть, что сказать тебе, Лютыч. Как только Корган пришел к нам и рассказал о том, что твою женщину украли, мои люди вышли в горы. На второй день они увидели, как к одной из них прилетала драконица. Она там была несколько часов, в обличье девушки – она золотоволосая красотка. Из пещеры ее вышел провожать высокий худой старик. В других пещерах никого нет. Мой ручной чёрный ворон был в пещере и видел ее.

Владислав с облегчением отметил, что любовник Лутары выглядит весьма добродушно.

– Значит, ты настроен серьезно?

– Повторю то, что сказал твоему другу – я обязан тебе за Лутару.

– Если та драконица Злата, то в пещере точно моя Истинная. Если ты поможешь нам, то я буду тебе должен.

– Ничего подобного, – развел рукамит цыган, – Лютыч. Ты выполнил условие, следующий шаг – мой.

Владислав был готов обратиться к кому угодно, только не к цыгану, но выбора не было. К сожалению, ни Королевская охрана, никто не мог помочь в розысках Маши. Родители ничего не знали, Горыныч был всецело поглощен своими заботами, ему было наплевать на проблемы Лютычей, лишь бы это не переросло в разборки трех Великих семей. Ну а мысли о компании временно отошли на второй план.

– Корган кое-что предложил нам, сегодня вечером мы собираемся забрать девушку из пещеры.

Он почти целый день провел в шатре. Еду ему приносили цыганки с любопытством его рассматривающие. Николенька был с Лутарой.

Время возвращения Маши к Лютычу – а он называл это так – наступало мучительно долго. Корган, его помощники, охрана Лютычей и шумные, постоянно что-то выясняющие между собой, цыгане, что-то смотрели на картах, спорили, смеялись, копались в обменниках. Только для Владислава, казалось, прошла целая вечность. Один раз к нему зашел Николенька и сказал, что хочет побыть с матерью это время.

– Наверное, мы не скоро с ней увидимся. Она хочет провести со мной этот день. Когда нам вернут Машу, мы же уедем?

– Да, мы уедем – подтвердил Владислав.

– Я простил ее, папа. Только еще обижаюсь. Она выглядит хорошо, и ждет … моего брата или сестру. Только я ничего к ней или нему не чувствую. Это очень странно, пап. И я…очень жду Машу.

Он погладил сына по голове.

– Она.. мама.. хочет поговорить с тобой.

– Скажи, что я зайду к ней.

Владислав взял мальчика за руку, и Николенька с удовольствием пожал ее, а потом потерся о большую ладонь отца. Они вышли во внутренний дворик, образовавшийся между шатрами, и направились к шатру Лутары. Возле него стояли девочки-подростки и старшие в таборе женщины. Он слышал громкий голос Лутары, отдававший указания приготовить Николеньке с собой какую-то одежду и маленькую гитару. Другой голос уверял, что поручение хозяйки уже выполняется.

– Еду готовят, – сказал Николенька. Владислав различил в воздухе горьковатый запах дыма и дразнящий аромат специй.

Она выглядела плохо. Беременность Николенькой сделала ее тогда неуклюжей, полной, раздраженной женщиной, но ее красота никуда не исчезла. Теперь же овал лица расплылся, на щеках были красные пятна, глаза наполнились тревогой.

– Спасибо за то, что разрешил увидеться с сыном. Он так вырос и так отвык от меня, – усмехнулась Лутара.

– К тебе привыкнет твой новый ребенок.

– Я принимаю твои упреки и насмешки. Ты прав во всем, и этот малыш будет любим мной с рождения. Так получилось. Твой сын, Владислав, простил меня. Он великодушный маленький мальчик, который испытывает больше любви к той неизвестной Маше, спасшей его в мире людей, чем ко мне – женщине, приведшей его в этот мир.

Она улыбалась, поглаживая себя по животу.

– Я заслужила это. Николенька не признался, но я поняла – он приехал только потому, что это поможет Маше. Он боялся, что откажись встретиться со мной, Борис не станет организовывать поиски в горах. Я собрала ему кое-какие подарки от меня. Кто знает, когда мы еще встретимся?

– Ты можешь видеть его, когда возникнет желание.

Лутара помотала головой.

– Нет. Когда-нибудь, через много лет наш с тобой сын сам не захочет встретиться с цыганкой, родившей его. Матерью он назовет женщину, которую ты назвал своей Истинной, – она замолчала. – Ты простишь меня? Другого шанса у меня может и не быть…

Он кивнул. Последние слова, услышанные им от Лутары, были:

– У тебя будет еще один сын и дочь, Владислав. Великий змей благословит тебя и женщину из мира людей.

«Если только я найду ее», – подумал он.

Через несколько часов к нему подошел Борис.

– Старик охраняет девушку. Его глаза уже не такие зоркие, а слух не такой острый. Твоя женщина там.

К утру она вернется к тебе.

Ему и Николеньке постелили в одном из шатров. Но малыш отказывался спать, пока не приведут Машу. Он был уверен, что сегодня он увидит ее. Мальчик связался с бабушкой и дедушкой, драконью связь с ними в отличие от отца, он не прерывал, и сказал, что у него все хорошо, и эти дни он проводит с Машей.

«Они мне верят, папа, – сказал малыш. – Ведь я еще не научился обманывать, как говорит бабуля».

– Как только вернется Маша, я немедля найду тебе самую строгую воспитательницу.

И пошло время, потекли секунда, минуты, часы.

Он вышел на улицу и стал смотреть на огонь, возле которого сидели притихшие цыгане. От огня летели искры, взлетая к небу, они исчезали, как призраки. Что может быть хуже ожидания?

Сначала он услышал шорох, а потом мужские и детские голоса, громкие перешептывания, топот ног. Борис нес его Истинную на руках. Дракон тут же возмутился – зверь требовал покарать негодяя, дотронувшегося до их Истинной.

– Маша! – крикнул он.

Девушка была в беспамятстве. Владислав поднял ее руку – она была в царапинах, ногти стесаны. Вся одежда была в пыли и грязи. Ее тут же отнесли в заранее приготовленный шатер.

– Она была напичкана какими-то лекарствами. Рядом валялись веревки, видимо, она была связана до того, как ее опоили. Думаю, тебе нужно поговорить с одним старым человеком, не отличающимся порядочностью и добротой, – сказал Борис и подвел его к тощему старику, сидевшему у костра на коленях.

Тот устало, но зло смотрел на них.

– Кто тебя нанял? – спросил Владислав. Дед усмехнулся и сплюнул на землю.

– Не то, – тихо сказал Корган. – Как думаешь, что будет с твоей внучкой, если завтра в школе она глотнет компот с дурман-травой или таблетками, что валялись в пещере?

Старик вздрогнул, он повел корпусом, плечи поднимались от гнева. Его руки были связаны.

– Ты связал девушку, травил ее своим пойлом, а мы тебя привели к огню – святая святых природы – и связали только руки. Цени это и дай ответ этому достойному человеку.

– Я хотел выкуп.

– От кого?

– От него, – старик кивнул в сторону Владислава.

– Кто надоумил тебя на это?

– Сам.

– Врет, конечно. Он ничего не скажет, – заметил Корган. – Но его обязательно сдаст его хозяйка, думаю Злата Тугарин не сильно обременена уважением к возрасту и преданности тех, кого считает верными псами.

Корган встал и позвал свистом собаку, сидевшую возле одного из цыган.

– Ему повезло больше, – сказал он , показав на пса. – Его не выкинули после того, как он не смог больше ходить на охоту. А всех его детей и внуков кочевники пристроили по отличным хозяевам. А тебя выкинули аристократы Тугарины и вспомнили только того, когда понадобился соучастник в похищении.

Старик посмотрел на него с пренебрежением.

– Что ж, – сказал Владислав. – Мы покажем его Горынычу. Теперь уже он не сможет закрыть глаза на мерзости дома Тугаринов.

Облегчение для Владислава наступило только на следующий день, когда вместе со слабой, но уже способной на диалог Машей, Лютычи и Корган с его командой вернулись в дом Владислава.

Она рассказала о визите Златы в пещеру и о том, что Дрын снял с нее веревки, но поил какой-то отравой. Она обрадовалась, увидев Николеньку в облике мальчика, поцеловала его в макушку и сказала, что он нравится ей и дракончиком, и человеком. Маша сказала, что не сомневалась в том, что ее найдет Лютыч.

По дороге домой Лютыч-старший сообщил отцу обо всем, что произошло с момента, когда он обнаружил своего сына у беседки в облике маленького мальчика. Андрей Лютыч был в негодовании и сказал о том, что немедля собирается встретиться с Горынычем.

«Я жажду справедливости. Тугарин-змей и его дочь заслуживают самого сурового наказания. Меня Горынычи послушают. Я еду без оповещения. На встречу с Горынычем нам понадобится Корган. Надеюсь, те доказательства, что он предоставит, уже убедят Горынычей в том, что нам пора призвать Тугаринов к ответу!» – сообщил отец.

Он снова и снова переходил на драконью связь и никак не мог остановиться в гневных словах.

Отец не стал подниматься в особняк, он остался ждать его в машине. Владислав заглянул к Маше, которая находилась под наблюдением их семейного врача. Она спала. Рядом с ней дремал Николенька.

– Она встает, неплохо ест. Но все-таки яд выходит довольно тяжело. Но через пару дней она будет совершенно здорова.

Владислав не стал будить их. Их дорога с отцом прошла под рассуждения Андрея Лютыча о необходимости проведения внутрипарламентского расследования действий Тугарина-змея.

Вслед за ними ехал Корган.

– Ты не можешь оставаться в стороне, Сергей, – именно с такими словами вместо приветствия Андрей Лютыч вошел в дом Горыныча. – Я требую справедливости.

ГЛАВА 28. Горыныч-Горыныч, и ты туда же.

Андрей Лютыч сидел за столом напротив Горыныча. Всегда выдержанный и рассудительный отец пару раз выругнулся, пару раз выпустил огонь и бросил на стол кожаный шнур как подтверждение проведения черного обряда над Истинной парой.

Корган сидел, слегка ухмыляясь, рядом с патриархом семьи Лютычей, а Владислав смотрел в окно. Он держался спокойно. Сейчас он мог только поддерживать отца в том, что тот считал своим сражением.

– Что ты предлагаешь, Андрей?

– Я настаиваю на том, что должно быть проведено внутрипарламентское расследование. Это, во-первых. Полагаю, что нужно решить вопрос в Парламенте о привлечении к участию в слушании всех линий родства Тугаринов-змей, потому что может встать вопрос об исключении первой линии. Это, во-вторых. В-третьих, в отношении Златы Тугарин настаиваю на открытом рассмотрении судебного дела.

– Видишь ли, – не торопясь сказал Сергей Горыныч, – ты хочешь частное дело в отношении твоей семьи перевести в публичную плоскость. Справедливо ли это? Преступление совершаются ежедневно, и не обо всех мы знаем. Это нормально.

– Если преступление совершается публичной особой как Злата Тугарин – это справедливо. Помимо обычной общечеловеческой ответственности она должна понимать и ответственность перед родом.

– Мне понятно, что в твоем выступлении против Тугарина тебе нужна поддержка другого рода, другой Великой семьи.

– Пока что мне понятно, что ты готов закрыть глаза на то, что была похищена Истинная наследника рода Лютычей.

– Что ж, тогда остается выход самый очевидный по законам Трех королевств и для Коргана самый излюбленный, как для бывшего сотрудника Королевской охраны. Прямо сейчас я связываюсь со своим помощником, который привезет в Королевскую охрану заявление о похищении Истинной наследник рода Лютычей, так же мы направим заявление о преследовании семьи Лютычей, поскольку в их доме была пресечена шпионка от Тугарина-змея.

Корган поднялся и вышел из кабинета. Его никто не остановил.

– Обращение в Королевскую охрану мне кажется разумным, – сказал Горыныч.

Владислав обернулся и внимательно посмотрел ему в глаза. Интересно, что Горыныч скажет сейчас.

Владислав вытащил из кармана прозрачный пакетик, в котором лежала монетка с гербом рода Горынычей.

– Это было обнаружено в тот момент, когда наш дом спешно покидала няня Лида, отец. – Он уже не смотрел на Горыныча. – Даже не представляю, сколько таких монеток у нее было, если одна из них затерялась. Корган нашел ее в тот день, когда осматривал наш дом после исчезновения Николеньки. Помнишь, мы еще были удивлены, как быстро няня Лида раздавала интервью после всего произошедшего. На этой монетке есть интересные отпечатки, как мы понимаем. И Корган сейчас отдаст в Королевскую охрану еще одно заявление – теперь уже в отношении Горынычей. Это мне кажется так же разумным.

Горыныч покраснел, он достал платок из кармана и вытер лоб.

– Здесь налицо сговор двух родов Великих семей против Лютычей. – Продолжил Владислав. – Как все просто! Исчез маленький наследник, вслед за ним отправляется и старший Лютыч, то есть я. Если бы мы оба не вернулись – вы привлекли бы в парламент наследников второй линии, которых намерены сделать более гибкими, более сговорчивыми. Была у вас надежда, конечно, я не отправлюсь за Николенькой в мир людей, и остался бы в Трех королевствах. Вы, ведь, надеялись мне подсунуть пустышку Злату? А там кто знает – может быть, у меня больше не было бы наследников? Но я не только вернулся, так еще и привез Истинную, да к тому же оказавшуюся ведьмой.

Горыныч протянул руку к монетке, но Владислав ловко его опередил.

– Ай-ай-ай, – разочарованно помотал головой Владислав. – Это же просто слепок. Настоящая монетка вместе с заявлением в руках Коргана. Кстати, вы сами настаивали на Королевской охране, запомните это.

Отец Лютычей в гневе вскочил, злобно уставившись на Горыныча. Он и не догадывался, что тот причастен ко всем последним бедам их семьи.

– Вот так новость. Вот тебе и союзник.

Сергей Иванович резко встал, словно ошпаренный. Видимо, он был совершенно не готов к тому, что его причастность к делам Горыныча станет известной для семейства Лютычей. В его глазах читалась явная паника, они нервно бегали, останавливаясь то на одном Лютыче, то на другом.

– Я немедленно позову Тугарина-змея, чтобы мы могли собраться и обсудить важные вопросы. Нам необходимо встретиться, ведь главные наследники трех великих родов должны разрешить все вопросы. Давайте не станем торопиться, и я попрошу тебя, Андрей, остановить вашего этого… Коргана, пока не направлять никаких заявлений в Королевскую охрану.

– Нет. – твердо сказал Андрей Лютыч. – Сначала разговор здесь, и только потом в зависимости от результата нашего разговора мы либо отзываем заявления, либо потребуем полной работы по ним.

Время ползло, словно вязкое болото. Молчание между ними троими было тяжелым. Владислав, не обременяя себя вежливостью, вынул сигареты. Он затянулся с явным удовольствием, словно пытаясь заглушить что-то внутри. Великий змей, да против его семьи был целый заговор! Уголки его губ приподнялись в улыбке. «Маша бы сигарету не одобрила», – подумал он.

«Сегодня вечером, когда все завершится, я попрошу ее стать моей женой.» Он говорил с отцом по драконьей связи. Отец, услышав это, лишь кивнул, его молчаливое согласие было красноречивее слов. Теперь оставалось самое сложное – поговорить с Машей. Ему нужно было, чтобы она осталась здесь, в Трех королевствах. Он надеялся, что ее сердце откликнется, но также рассчитывал на поддержку сына. Николенька просто не мог представить себе жизнь без нее.

Через полчаса в кабинет Горыныча зашел Тугарин-змей. Он был серьезен. Нахальной улыбки на его лице уже не было. В кабинет вместе с ним зашла дочь – раздраженная и заплаканная.

Злата окинула их с отцом взглядом, в котором читалось явное пренебрежение.

Горыныч, утомленный и несколько раздраженный, молча кивнул отцу и дочери Тугариным на два стула.

– Заявления приняты? – без приветствий и предисловий спросил он у Горыныча, игнорируя Владислава и Андрея Лютычей.

– Откуда я знаю! – рявкнул тот.

– Зачем этот заговор? – тихо спросил Андрей Лютыч. – Действительно, избавиться от первой линии рода? Тогда смысл отношений Златы и Владислава, если тебя, Тугарин, так расстроило появление у него Истинной?

Тугарин бросил на дочь предостерегающий взгляд, приказывая молчать. Он тяжело вздохнул и продолжил, обращаясь к Андрею Лютычу:

– Мы возлагали большие надежды на брак Златы и Владислава. Видите ли, нам совсем не улыбалась перспектива того, что его... не совсем полноценный сын, да еще и рожденный от цыганки, станет первым наследником рода Лютычей. А вдруг у Златы родилась бы дочь? Все было бы гораздо проще, если бы мальчишка пропал. Няня Лида была должна рассказать мальчику о том, что за рекой Смородиной есть вход в мир людей. Она внушила ему, что здесь в мире драконов, его никогда не примут, а за пределами Трех королевств он может снова стать человеком. Он поверил ей. По замыслу недодракон должен был исчезнуть. Мы, признаться, и подумать не могли, что вы броситесь на поиски этого мальчишки и... найдете его.

С усмешкой, Злата устроилась поудобнее, покачивая ногой.

– Ну что ж, – начала она, словно подводя итог. – Похищение вашей ведьмы – это моя заслуга. Я сама договорилась с нашим старым слугой Дрыном, внушила ему, как она опасна, и даже позаботилась о дурман-траве и некоторых препаратах. Обряд черного одиночества – тоже моя работа, и, скажу вам, я получила от этого немалое удовольствие. Если вам нужны мои сообщники, я предоставлю все их данные. А теперь, я думаю, мы можем завершить эту историю.

Злата нисколько не сомневалась, что ее ждет свобода без каких-либо неприятных последствий.

Владислав осознавал, что на компромиссы рассчитывать не стоит. Ведь на протяжении нескольких месяцев их просто уничтожали: в семье шпионили в пользу чужих людей, его Истинной угрожали, а сына похитили с намерением расправиться с ним. Как можно было просто так оставить все это без внимания?

Собравшись с мыслями, он произнес свой последний довод:

– Сегодня мой двоюродный брат собирает в парламенте всех наследников второй линии семей Горынычей и Тугаринов, чтобы обсудить возможность привлечения вас к ответственности за превышение полномочий.

– О! – воскликнул его отец, похлопав по коленям. – Кстати, Корган на связи, все заявления уже приняты Королевской охраной.

Горыныч закрыл глаза, а Тугарин-змей, похоже, не знал, что и думать, схватившись за голову.

В этот момент только Злата, с легкой усмешкой, произнесла:

– Как же вы глупы! Ведь без ведьмы и этого недодраконыша жизнь могла бы быть куда лучше!