Текст книги "К.С.В... (СИ)"

Автор книги: Светлана Григорьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)

Глава 20

Лента Мебиуса

   Прошло четыре дня с момента, как я ушла от Влада. Нет, не правильно – как я ушла из квартиры Влада. Похандрить и разложить себя на составляющие, обложившись книжками и забыв обо всем окружающем мире, мне, правда, не позволили.

   После того, как он оставил меня одну, не сказав ни слова, я сумела понять или как минимум убедить себя, что мир в перевернутом состоянии не так уж и плох. И только я начала радоваться и строить планы на будущее, как пришел мой демон и в очередной раз, образно выражаясь, ударил меня битой по голове, да так что слезы из глаз покатились градом. Он решил изменить нашу историю, вот так вот просто, "вернув все как было до нового года", по его же словам. Я была раздавлена и практически унижена его решением, потому как восприняла это не иначе как признание им его же ошибки в нашей с ним связи. И его пожелание поучаствовать в этом фарсе, поделившись с ним "энергией" я и вовсе восприняла как пощечину. Именно поэтому, зная свою горячность, я прикусила язык и пока не наговорила чего-то такого, о чем буду сильно сожалеть впоследствии, я решила на время уйти из его жизни и забаррикадироваться в общежитии.

   Но в тот вечер, вернувшись в нашу с Машкой комнату, я просто и откровенно дала волю слезам. Подруга, увидев меня в тот момент, когда я практически ввалилась в дверь, испугалась, решив видимо, что у меня умер дедушка или случилось что-то ужасное и непоправимое. Четверги никогда мне не удавались. Я прорыдала, чуть ли не пару часов к ряду, а она все время пыталась понять, что произошло и, мне кажется, даже немного была обижена моим молчанием. Но я не могла ей ничего рассказать, тогда пришлось бы выкладывать и все остальное, а втягивать в эту круговерть еще и ее мне с каждым днем хотелось все меньше и меньше.

   Поняв, что она и слова из меня не вытянет, она решила позвонить Алеку и, судя по всему получив столь же невразумительный ответ, решила отказаться от своей поездки с ним в Хибины. Тут во мне проснулись остатки разума и я, вынырнув из глубин своего отчаяния, выхватила у нее трубку и сказала, что она шутит. Я помнила, как она мечтала об этой поездке.

   -Представляешь, Том, целых пять дней только вдвоем с Алеком, – вздыхала она последние две недели.

   И тут она отказывается от своей мечты, только потому, что кто-то наступил мне на сердце, во всех смыслах этого выражения. Я разозлилась на себя, на Влада, да и моя бабушка попала в тот момент под мою мысленную раздачу. Уж, не помню, что именно я наговорила Алеку, но судя по глазам смотрящей на меня Машки, видимо я все же сболтнула что-то лишнее. Последнее, что я помню, это то, что младший Гардинер обещал переговорить с Владом. Прежде чем я вставила хоть слово, он повесил трубку.

   "Это становится у него уже дурной привычкой или это я на него так действую?!", – подумала я напоследок, задумчиво рассматривая Машкин телефон в своей руке.

   Я поняла, что сердиться мне не в пример проще, чем рыдать и я, умывшись, попутно спугнув своим видом парочку своих соседей, деловито уселась за стол и начала расписывать на бумаге все недостатки Влада. Я всегда так делала, когда мне приходилось расставаться с очередной пассией. Холодная логика зачастую помогала справиться с эмоциями и оставить прошлое позади. Для чистоты эксперимента я взяла и второй листок, на котором начала записывать его достоинства. К моему великому неудовольствию в тот момент он заполнялся гораздо быстрее.

   -Том, ты, что Влада решила бросить? – поинтересовалась подруга, протягивая мне чашку горячего чая и подвигая ко мне шоколадку. Я благодарно посмотрела ей в глаза и пожала плечами. Машка уже не раз наблюдала мою экзекуцию над достоинствами и недостатками моих ухажеров и знала, что если уж я села "за перо и чернильницу", как говорила она, значит, я опять готовлюсь сжигать мосты.

   -Не знаю. Почему-то с ним у меня этот фокус не проходит, – махнула я рукой на свои каракули.

   -Потому что его ты любишь, – ухмыльнулась она, и я легонько стукнула ее в плечо.

   -Ты знаешь, Маш, я иногда в это тоже начинаю уже верить. И верю аккурат до того момента как он вновь что-нибудь не выкинет. Веришь – нет, я порой придушить его готова.

   -Это только подтверждает мои слова – на своих "прежних" ты так эмоционально не реагировала. – Что на этот раз? – вновь попробовала она выведать у меня причину моих слез.

   -Маш, не могу я тебе сейчас ничего рассказать, – печально произнесла я, уловив в ее глазах тень обиды. – Разберись с Алеком и его тараканами, и я тебе все-все выложу, как на духу. Ну, вот честное пионерское! Хотя, Машуль, положа руку на сердце, я уже не хочу, чтобы ты влезала во все это. Мне и Гошки хватит, за глаза и за уши.

   -А что там с Гошкой? – поинтересовалась она. – Я смотрю, они с твоим Владом все же нашли общий язык.

   "Не то слово нашли!"

   Грудь опять заныла и я на этот раз не смогла понять, это произошло от упоминания имени сероглазого или из-за волнения за судьбу лучшего друга. Я, было открыла рот чтоб ляпнуть очередную глупость или отшутиться, но она уже прервала меня:

   -И это тоже относиться к вашей великой тайне, – ухмыльнулась она и глубоко вздохнув, добавила, – ох, и хочется и колется. Ладно, давай спать ложиться, утро вечера мудренее, – сладко зевнула она.

   -Маш, езжай с Алеком, а! Ты же меня знаешь, ну, повою пару дней на луну и все опять вернется на круги своя. Не умею я долго дуться, хотя в этот раз уж больно хочется изменить своим принципам, – рыкнула я напоследок, вновь вспомнив равнодушие Влада и его холодный расчет в решении нашей "проблемы" со связью.

   -Вот именно поэтому я лучше останусь с тобой, а ноги переломать я себе всегда успею, – мягко улыбнулась она и я почувствовала, как у меня в горле встал комок, а к глазам вновь подкатывают слезы.

   -Машка, – порывисто обняла ее я, – и откуда ты взялась в моей жизни и, главное, кого я должна благодарить за то, что ты такая, какая есть. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю?!

   -Знаю, знаю. Ты всегда так говоришь, когда шоколадку слопаешь, – рассмеялась она. – Последнюю, как всегда, к слову сказать.

   -Н-да, что то они у нас в последнее время не залеживаются, – протянула я, изучая фантик от женских гормонов счастья. – От этих парней одни расстройства. Надо завязывать!

   -С чем, – усмехнулась она, – с парнями или со сладким?

   -Да с обоими, – улыбнулась я. – И то и другое плохо сказывается на фигуре.

   -В каком смысле? – настороженно поинтересовалась она.

   Мысленно повторив наш последний диалог, я не выдержала и совершенно искренне расхохоталась, поняв двусмысленность последней фразы.

   -Машут, это не то, что ты подумала. Я всего лишь имела в виду, что с тех пор, как появился Влад, я пешком вообще ходить разучилась и как следствие – моська по циркулю, – надула я щеки.

   -Да все ты опять выдумываешь, – облегченно выдохнула она. – Уф, а я уж подумала, вы из-за этого поссорились, хотя, честно говоря, не думаю, что Влад способен бросить беременную его ребенком любимую женщину, – задумчиво закончила она.

   -Туфу-тьфу-тьфу, – постучала я по столу и по лбу для надежности, – накаркаешь еще. И с чего вы все решили, что я беременна?!

   -Все? – скептически приподняла подруга бровь.

   -Да, я сегодня Лешку встретила, он тоже решил что я, выражаясь его языком – "залетела".

   -Может, для надежности, завтра тест купишь, – осторожно начала она.

   -И что он покажет в середине цикла? – скривилась я. – Да нет, Машуль, мне кажется, я сразу почувствую, если что-то не так.

   "Или мне бабуля скажет", – добавила я про себя.

   -Ну-ну, – ухмыльнулась Машка и, вздохнув, добавила, – мне бы твою уверенность.

   -Так, – протянула я, почувствовав нерешительность в голосе подруги и как гончая почувствовавшая запах крови своей жертвы, пристально посмотрела ей в глаза, – Машка колись.

   -В чем? – недоумевала она, отводя взгляд.

   -Машута, – ласково начала я, взяв ее за руку, – что есть сомнения? Я ничего никому не скажу.

   "И даже не подумаю если надо", – добавила я про себя.

   -Том, может это просто из-за сессии и волнений, у меня бывает, – начала юлить она.

   -Сколько? – выдохнула я.

   -Неделя уже, – прикусила она губу.

   -Неделя! – воскликнула, вскакивая я. – И ты молчишь? Когда? Как? Почему? Машка! Ты что с ума сошла? Алек знает?

   -Нет, конечно, ты что. Может и обойдется еще, я ж говорю, у меня бывает, что цикл сбивается.

   -Когда? – потрясенно спросила я, все еще не до конца осознавая случившееся. Мои разногласия с Владом как-то сразу померкли в свете открывающихся событий.

   -В новый год, – смущенно проговорила она, – после того как тебя Влад наверх уволок я как-то сразу поняла, что больше сдерживать себя не в состоянии. Это было просто... волшебно, и это был единственный раз, когда мы забыли об осторожности.

   "Черт", – мысленно простонала я, – "я оказывается еще и косвенно причастна ко всему этому бедламу. Не жизнь, а сплошные именины сердца!"

   Я не раздумывая, начала одеваться.

   -Том, ты куда? – испугалась она, с подозрением смотря на мои лихорадочные сборы.

   -В аптеку, – нервно хохотнула я. – Устроим себе сегодня парад полосок. Ненавижу подвешенное состояние неопределенности. Жди здесь, я скоро вернусь.

   Разыскав круглосуточную аптеку, я одним махом купила сразу семь тестов разных марок, пять Машке и два на всякий случай себе, ну мало ли что. Хотя мысль об этом "ну мало ли" сразу ледяной волной прокатилась у меня по позвоночнику и скрутила внутренности в тугой комок страха и неуверенности. Машка глянула на мое раскрасневшееся от мороза и быстрого бега лицо с тихой обреченностью посаженного в клетку лесного зверя. Высыпав, перед ней содержимое пакета, я сунула ей в руки сразу три коробочки.

   -Маш, все равно знание в данном случае лучше, чем неопределенность, – убежденно проговорила я. – Мне с тобой пойти или сама справишься?

   -Может еще подождать пару дней? – с надеждой произнесла она.

   -Чего? У моря погоды?! Машка, ну сделай это для меня, пожалуйста, – умоляюще посмотрела я на нее.

   Подруга тяжко вздохнула и выскользнула за дверь. Я от нетерпения, как будто решалась моя собственная судьба, начала бегать по кругу, потому как сидеть я точно уже не могла. В голове была полная неразбериха и мысли, проносящиеся со сверхсветовой скоростью, никоим образом не давали мне возможности прийти к какому-либо определенному решению. Глянув на часы, я поняла, что подруги нет уже более двадцати минут, и решила отправиться на ее поиски. Впрочем, нашлась она довольно быстро. Машка сидела на подоконнике в конце нашего полутемного коридора, уткнувшись лбом в стекло.

   -Маш, – тихонько притронулась я к ее руке. – Ну что?

   Она молчаливо протянула мне все три белые полоски картона.

   -Великие Магистры! Машка, твою мать! – воскликнула я, непроизвольно улыбаясь до ушей. – Ой, прости.

   -Что мне теперь делать? – тихо проговорила она. – Том, у тебя деньги есть?

   -А ну не смей! Даже думать так нельзя! Пойдем, – стащила я ее с подоконника, – у нас вся ночь впереди на обдумывание планов.

   -Сама не пойдешь? – тихо поинтересовалась она.

   -Да говорю ж, мне пока без толку, даже если и есть что, – вздохнула я. – Но ради тебя и чистоты эксперимента, можно, пожалуй.

   Как и следовало ожидать, мои полосочки от Машкиных отличались, как конь от зебры – не смотря на схожесть форм, чего-то явно не хватало. Машка увидев результаты моих тестов и вовсе сникла.

   Поняв, что самое лучшее лекарство для нее сейчас это объятия Морфея, я напоила ее чаем с медом и уложила в кровать. Мне же, спать не хотелось совершенно, потому забравшись с ногами на подоконник, я стала смотреть на огни ночного города, раздумывая надо всем произошедшим в последние пару дней. Посмотрев на мирно спящую Машку, я поняла, что, пожалуй, у меня с моим демоном схожая проблема. Мы обе с моей подругой не могли полностью доверять своим партнерам, и от этого мне стало грустно. Любовь, возможно, это и была та самая движущая сила, заставляющая совершать наши необдуманные действия и поступки, но без доверия и открытости, это была неуправляемая сила, не дающая успокоения и уверенности в завтрашнем дне.

   Полоснув фарами по стене соседнего дома, под окном замерла до боли знакомая машина, и я неосознанно тут же отгородилась от мира "стеной". Мой демон вышел на улицу, и, прислонившись к черному боку своего железного коня, посмотрел на мое окно. Я знала, что он видит меня и скорее всего, пытается мне что-то сказать, но я просто смотрела во двор, на него и молчала. Во мне вновь зашевелились прошлые обиды, вызванные его словами и на время отступившие под натиском последних грандиозных новостей, и я не могла просто взять и оставить все как есть, без решения и осознания наших отношений. Время, мне требовалось время. Боль притупилась, но еще не прошла, потому я лишь медленно покачав головой, сползла с подоконника и отправилась спать. Тем не менее, ледяной комок в груди начал потихоньку таять, от осознания того, что он находился рядом и что он все же пока не отказался от нас.

   -Том, это опять тебе, – кинула мне Машка на кровать очередную открытку.

   С трудом разлепив глаза, я протянула руку и, на ощупь, ухватив кусочек картона пальцами, поднесла его к лицу. Как и в прошлых четырех открытках на этой красивым почерком черной пастой было выведено только одно слово: "Прости". Неизменные три крестика в конце заставили меня улыбнуться, и я сладко потянулась.

   -Томка, может, этот ботанический сад все же к себе в комнату затащим? – спросила Машка, усаживаясь мне на кровать. – Ты ж уже простила его, я по глазам вижу.

   Каждое утро, начиная с момента, как я вернулась в общежитие и Машка узнала о своем положении у нас под дверью появлялись корзины цветов. Когда я говорю "корзина" я имею это в буквальном смысле слова. Каждый раз это были мои любимые чайные розы, нежно-желтые с розовой каемкой по краю лепестков. Как он узнал, я не имела ни малейшего понятия, хотя с его-то способностями. Но не это приводило меня в душевный трепет и заставило разрыдаться в первое утро, когда я, к слову сказать, себе чуть шею не свернула, споткнувшись спросонья об этот кустик. Больше всего меня тронула простая открытка с одним словом надписанная его рукой. Ни единого лишнего слова. Все вложено в одно, скрывающее, безусловно, намного больше дум и желаний, чем кажется на первый взгляд.

   В итоге сейчас у нас в коридоре на каждом окне стояло по огромному букету, а в воздухе витал аромат цветочного магазина.

   -Простила, конечно, – усевшись на кровати, ответила я. – Но скажи я ему об этом так скоро, он решит, что со мной и дальше можно творить, что ему вздумается и сообщать об очередных событиях постфактум. Меня больше интересует, как ты себя чувствуешь?

   -Да нормально я себя чувствую, – рассмеялась Машка. – Ты теперь каждое утро будешь меня об этом спрашивать? Врач же сказал, все нормально.

   Три дня назад я, прихватив кредитную карточку Влада, попутно угомонив свою совесть, что это, в конце концов, их родная кровь, затолкала Машку в частную клинику, где ей за полдня провели все возможные анализы и обследования. Общим вердиктом было, что у нее срок пять с половиной недель и по всем анализам мама и ребенок здоровы. Радостное событие по их подсчетам намечалось на первую половину сентября. Машка сидела и улыбалась сквозь слезы. На все мои попытки и откровенные подначки сообщить ей обо всем Алеку, она неизменно мотала головой, списывая все на желание осознать все самой и для начала подготовиться к самому худшему.

   -В конечном итоге ничего уже изменить нельзя, – на что я мысленно фыркнула, припомнив причину нашей с Владом ссоры, – так что неделей раньше, неделей позже – это уже не имеет никакого значения.

   В итоге, мы начали вести образ жизни двух затворниц, избегающих общения со своими потенциальными половинками. Причем ни одна из нас так и не смогла четко сформулировать, чем именно вызвано наше желание уйти в подполье. На ум приходило только страх, в Машкином случае, и упрямство в моем.

   -Однако, каникулы замечательная вещь, – сладко потянулась я и свесила ноги с кровати. – Куда сегодня пойдем? – я бросила взгляд в окно. – Судя по Солнышку, на улице страшный дубак. Может, пойдем в музей какой погреемся? Сто лет не была у импрессионистов. И потом, будущим мамам полезно смотреть на прекрасное, чтобы ребенок правильно развивался, – ухмыльнулась я.

   Машка кинула в меня подушкой.

   -Ты смотрю, быстро вошла в роль заботливой тетушки, – вернула она мне улыбку. – Эрмитаж так Эрмитаж. Мне, в общем-то, все равно и потом сидеть в четырех стенах уже тяжко, – добавила она, выуживая из стопки на столе очередную книжку по азам для беременных.

   Мы с ней в день визита к врачу скупили, чуть ли не половину в соответствующей секции книжного магазина. Чем вызвали сочувствующий взгляд молодого парня на кассе, не преминувшего скользнуть взглядом по правой руке Машки, расплачивающейся с ним в тот момент и позволившим себе так же удовлетворить свое любопытство и по отношению к моей скромной персоне. Не будь я все же так рада за подругу и, не желая вызывать в ней очередную волну неуверенности и страха, я бы точно что-нибудь выдала этому "сочувствующему" о смысле жизни и его манерах.

   Дома подруга обложившись книгами, немедленно углубилась в изучение нового для нее знания. Самое ужасное во всем этом стало то, что она начала делиться им со мной. Я ради интереса, пролистав пару книг с картинками, и уткнувшись в фото с довольно откровенной сценой родов, с трудом затолкала свой мгновенно взбунтовавшийся желудок обратно на место, решила к этой литературе пока больше не притрагиваться. Но к сожалению уши я заткнуть не могла.

   Вот и сейчас, покусывая крекер, Машка уселась на кровать и тут же углубилась в чтение. Видимо завтрак сегодня я опять буду готовить только на свою голодную персону.

   -Ой, Том, представляешь, к концу беременности количество крови в организме женщины увеличивается почти в полтора раза, – произнесла Маша, не отрываясь от книги, пока я переодевалась в домашний костюм и я скрипнула зубами.

   "Началось!", – мысленно простонала я. – "Еще пара дней и я сама все Алеку расскажу. Пусть она его мучает этими знаниями, мне и без них хватает ужасов в своей жизни."

   Я поставила чайник и в раздумье стояла у раскрытого холодильника, прикидывая, что именно составит мой сегодняшний завтрак, когда в дверь коротко стукнули, и я почти благодарно крикнула:

   -Войдите.

   В дверях замер необычайно бледный Алек и, судя по его горящему взгляду, я поняла, что Машке уже ничего говорить не придется. Даже не поздоровавшись со мной, он быстрым шагом прошел в комнату и присев на корточки перед вмиг побелевшей Машкой, спешно прикрывшей книгу подушкой, взял ее за руку и произнес:

   -Почему ты мне не сказала?

   -Не... не сказала что? – заикаясь, произнесла подруга. В ее взгляде явственно читался испуг.

   -Машуль, родная моя, почему ты сразу не позвонила мне и не сказала, что ждешь ребенка?

   Машка вырвав свою руку из его ладони, прикрыла рот руками.

   -Но... но как ты... Тома, – посмотрел она на меня с упреком, – я же просила, – в ее глазах заблестели слезы.

   -Я тут ни при чем! – сердито выдала я.

   -Мне Влад сказал, – бросил он короткий взгляд в мою сторону.

   -Я так и знала, – заключила я. – Больше некому. То-то его машина каждый вечер под окнами стоит.

   -Из-за тебя, между прочим, – бросил он.

   -Это наши с ним дела, – огрызнулась я.

   -Я и не лезу. Тем более, что догадываюсь в чем проблема, хоть он и не говорит.

   В ответ я только всплеснула руками.

   -Всезнающий ты наш, а тебе не кажется, что и ей кое-что тоже пора бы узнать о вашей дружной семейке, – не удержалась я, указывая рукой на Машу. – Если ты, конечно, не пришел сказать, что она тебя недостойна и ты в очередной раз струсил, – скрестила я руки на груди.

   -Никогда! – убежденно произнес он. – Я не бегаю от трудностей.

   -Это ты Владу будешь рассказывать. Вы два сапога пара. Ты уже один раз отказался от своей судьбы, кажется, у вас это так называется, – сердито произнесла я.

   -Я пытался избежать...

   -Чего? Неизбежного? – не унималась я, сама не до конца понимая, с чего я взъелась на него. Глянув на испуганную Машку, молчаливо взирающую на нас, я утешила себя тем, что всего лишь пытаюсь защитить ее от того же незнания и манипулирования, которому подверглась я сама со стороны Гардинеров. Мне хотелось, чтобы моя подруга узнала, наконец, с кем ей предстоит связывать или не связывать свою дальнейшую жизнь, чтобы ее потом не настигло разочарование и неуверенность захлестнувшие меня в тот момент, когда передо мной открылась вся правда моей собственной жизни. К тому же, скорее всего, ее ребенок унаследует все гены его отца. И это тоже может стать проблемой, не обладай она необходимым знанием.

   -Ты себе даже не представляешь во что..., – его голос сорвался.

   -Раньше нужно было об этом думать! – жестко сказала я. – Ты уже выбрал этот путь, так будь добр следовать по нему до конца, но учти Машку я в обиду не дам. Надо будет, бабулю позову, если сама не справлюсь. Чувствую, если она уже смогла навести у вас шороху в свое время, повторить этот подвиг в отношении тебя ей не составит особого труда.

   -О, пошли угрозы, – встал он на ноги, сверкнув глазами. – А с чего ты вообще взяла, что я способен причинить ей вред?

   -Потому что вы привыкли распоряжаться чужими судьбами, а Маша мягкий и ранимый человек и я не хочу, чтобы она стала вашим очередным подопытным кроликом. Я всего лишь предупреждаю, что за нее я и тебе по шее надаю и кому бы то ни было, если он посмеет ее обидеть.

   -Я понял, – произнес он и неожиданно широко и искренне улыбнулся, чем в мгновение ока лишил меня дара речи и желания продолжать эту глупую перебранку. – Я чувствую, мы с тобой найдем общий язык, хоть и не сразу.

   Он вновь присел на корточки и, повернувшись к ничего не понимающей Машке, безмолвно переводящей взгляд с меня на него, вновь взял ее за руку и произнес:

   – Машенька, как ты себя чувствуешь?

   Я, не удержавшись, хохотнула и подруга непроизвольно улыбнулась.

   -Нормально, – произнесла она. Отодвинув подушку она пролистнула книгу и протянула ему фото с ее последнего УЗИ. – Маленькая черная точка, – пояснила она.

   Алек сел на кровать рядом с ней и, притянув ее к себе, поцеловал в макушку.

   -Почему ты сомневалась во мне?

   -Не знаю, – неуверенно начала она. – Ты слишком таинственный и немного нереальный, а это, – она указала на фото, – самая настоящая жизнь. Со всеми ее плюсами и минусами. Я испугалась того, как ты это воспримешь. Мне казалось это не для тебя.

   -Ты знаешь, после свадьбы Влада, это пожалуй самая важная вещь, которая имеет огромное влияние на мою жизнь и делает меня просто бесконечно счастливым, – ответил, улыбнувшись он. – Хотя, нет, это во сто крат важнее.

   -Правда? – с надеждой произнесла она.

   -Конечно, да, родная моя, – отозвался он, нежно поцеловав в губы. Я почувствовала себя лишней на этом празднике жизни и, повернулась, чтобы уйти, когда до меня донесся машин голос:

   -Какой свадьбы Влада? – и я вернулась на место.

   -Сам рассказывай, – бросила я в ответ на взгляд Алека. – Тут я тебе не помощник.

   -Н-да, не завидую я братцу, – ухмыльнулся он. – Он с тобой еще наплачется!

   -Ой, ли! – фыркнула я. – Такое чувство, что это все моих рук дело. У тебя, к слову сказать, такая же проблема, что и у него – всю информацию клещами вытягивать надо!

   -А ты язва, – заметил он.

   -Ха, родственничек, скажешь не права?! Да, – припомнила я, – и еще раз бросишь трубку и я за себя не отвечаю. Я не Машка, молчать не буду!

   -И слава Великим Магистрам, – рассмеялся он и поцеловал подругу в висок.

   -И все же, – вклинилась Маша, – что за свадьба? Ты поэтому с ним поссорилась? И почему я ни сном, ни духом, – посмотрела она на меня.

   -Долго рассказывать. Отчасти, да поэтому, – протянула я. – Скорее из-за того, что он опять все решил за меня. Где он кстати? – обратилась я к Алеку.

   -А сама не знаешь?! – ухмыльнулся он.

   Я прислушалась к своему сердцу и поняла, что такое тепло и умиротворенность может быть только когда он неподалеку. Проверяя свою догадку, я подошла к окну и выглянула на улицу.

   -Блок сними, – подал голос Алек.

   Проворчав что-то о всезнающих белобрысых родственниках и упрямых сероглазых демонах, я прикрыла глаза и повторила все то, чему меня учила бабушка.

   "Поднимайся, преследователь", – весело пропела мысленно я. – "Будем Машке мозги мыть и решать, что делать дальше."

   "Я прощен?" – немедленно донеслось до меня.

   "А сам-то как думаешь?! Уже пару дней как", – улыбнулась я, глядя на парочку в нашей комнате.

   "А почему ты говоришь мне об этом только сейчас?"

   "Потому что именно сейчас я счастлива!"

   "И что именно послужило причиной?"

   "Да все в купе, но больше всего то, что теперь обо всех тонкостях и медицинских аспектах вынашивания ребенка будет узнавать его папаша, а не бедная, боящаяся этого до ужаса, соседка по комнате!"

   Алек хохотнул и я кинула в него книжкой со стола. Он ловко одной рукой поймал мой снаряд и, улыбаясь, посмотрел на меня.

   "Я с тобой через пару дней об этом поговорю и посмотрю, как ты запоешь, когда узнаешь во всех подробностях процедуру наложения щипцов или о способах пеленания младенцев."

   "А со мной, ты об этом поговорить не хочешь?" – материализовался в дверях Влад.

   "Только не говори мне, что ты ему завидуешь", – подошла я к нему на расстояние вытянутой руки и, приподняв бровь, скептически посмотрела ему в лицо.

   Боже, как я соскучилась по нему. Его аромат, немедленно вскружил голову и я с немым, еле сдерживаемым восторгом, посмотрела ему в глаза. Как я прожила эти дни без его сияющих глаз, сейчас, когда он неуверенно протянув ко мне руки, привлек меня к своей груди, я уже не могла себе ответить.

   "И все же я ему завидую", – ответил он, вновь заглядывая мне в глаза.

   "Даже не думай! Я еще от нашей... хм, свадьбы не отошла!"

   "Кстати о свадьбе", – произнес Влад, – Алек, держи! – и он кинул какой-то небольшой предмет ему точно в руку, мгновение назад извлеченный из кармана пальто.

   "Мы в коридоре", – добавил он и потянул меня за дверь.

   -Что ты ему дал? – не удержалась я, примащиваясь на подоконник, рядом с одной из своих корзинок с цветами.

   -Почему ты отказалась он всех цветов? – вместо ответа поинтересовался он.

   -Потому что самое дорогое я забрала себе, а упаковку оставила на радость остальным, – достала я из кармана его открытки.

   -Ты меня опять удивляешь, – протянул он. – Я думал, все девушки любят цветы.

   -Сам же говорил, что я не все, – ухмыльнулась я.

   -Mia Culpa*, – произнес он, слегка улыбаясь и склоняя голову. – Итак, что ты для меня приготовила?

   -А что я для тебя должна была приготовить? – непонимающим взглядом посмотрела я на него.

   -Том, зная тебя, я ожидаю списка условий на минимум двадцати листах, при которых я смогу беспрепятственно делать, скажем так, – и он без предупреждения впился мне в губы.

   "Хитрюга", – по-прежнему не открывая глаз, и, упершись лбом в его плечо, подумала я. Сладость его губ и дыхания, тепло его рук окончательно сломили мое сопротивление. Если пару минут назад я и хотела выдать ему что-нибудь на этих самых двадцати листах, то сейчас я только и могла думать о том, как я прожила почти неделю без его объятий.

   -Ты передумал? Почему? – все же спросила я самый главный вопрос, причиняющий больше всего душевных страданий и наполнявший меня страхом перед будущим. Я боялась проснуться с мире где мы возможно будем друг для друга чужими людьми.

   -На самом деле я этого и не хотел, – задумчиво произнес он, теребя мой локон.

   -Но тогда...

   -Зачем? – закончил он за меня и я лишь молчаливо кивнула. – Потому что я хотел дать тебе то, что ты хочешь. Я всегда старался дать тебе то, что ты хочешь, просто это порой больше походило на то, что хотел я. На самом деле мы с тобой похожи, я понял это за прошедшие несколько дней с особой ясностью. Мы с тобой оба не терпим, когда за нас делают выбор и тем не менее все время поступаем так в отношении окружающих.

   -Владь, и что нам тогда делать? Это же тупик.

   -Нет, родная, это лента Мебиуса. Трехмерная модель бесконечности.

   -Да знаю я, что это такое, – нетерпеливо отмахнулась я.

   -При движении вперед, кажется, что ты перешел на новую плоскость, но на самом деле, сделав очередной виток, ты понимаешь, что вновь вернулся к началу. Вот только понять где начало и где конец, становится все сложнее с каждым новым витком. Вспомни, с чего мы с тобой начали.

   -Не знаю как ты, но я определенно со страха и неопределенности.

   -И я про то же. Преодолеть все свои страхи, чтобы в новом статусе вновь вернуться к ним же.

   -Под статусом я так понимаю, ты имеешь в виду брак, – неуверенно произнесла я. Я начинала нервничать, потому, как не догадывалась, к чему он клонит. Вытянув из корзинки одну из роз, я медленно начала ее ощипывать.

   -Том, я говорю о том, что ты не хочешь продолжить движение вперед, все время чего-то опасаясь. Мне казалось, что ты преодолела это. Ранее это можно было списать на защиту твоей бабушки, но ведь ты и сейчас боишься переселяться ко мне.

   Я хотела было протестовать, но потом поняла что он прав.

   -Я не знаю, – неуверенно произнесла я. – Я боюсь всего того что именуют браком. Я всегда считала, что у меня будет время на раздумье, подготовку, медовый месяц, в конце концов, прежде чем тебя не засосет в болото единообразия и повторяемости. Я поняла, что этот необходимый ритуал помогает понять человека, с которым тебе предстоит провести, возможно, всю жизнь и в случае чего дернуть за рычаг "катапультирование". А у нас с тобой все наоборот. Как в "Алисе в зазеркалье" – сначала хлещет кровь, а потом мы уже колем себе палец.

   -А если провести весь необходимый ритуал, от начала до конца, ты примешь ситуацию такой, какая она есть и начнешь двигаться дальше? – отобрал он у меня общипанную мною розу и притянул к себе. Я обвила его ногами и положила руки ему на грудь.

   -Один ритуал, мы я так понимаю, уже провели, – хохотнула я. – Владь, скажи прямо, к чему ты клонишь?

   -Выходи за меня, – заглянул он мне в глаза.

   -Ничего глупее в своей жизни не слышала, – не удержалась я и он нахмурился. – Владь, прости, но зачем тебе это сейчас, когда у нас есть эта ваша связь.