Текст книги "Ctrl Alt Delete (СИ)"
Автор книги: Светлана Чистякова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Глава 5
Десять дней, мы провели в особняке Майка. Шерли почти не показывался, хотя по ощущениям, всё время находился где-то поблизости, а я сходила с ума от одолевающих меня мыслей. Что произошло? Почему на жизнь Шерли покушались? И как вообще кто-то смог проникнуть на территорию, которая охранялась не хуже военной базы? То, что охраны почти не было видно говорило о её высоком профессионализме, тогда почему цепные псы мистера Эймса, проворонили диверсанта? Вопросов было столько, что скучать мне было некогда. Я даже слегка подзабыла о собственно виновнике всего этого переполоха, когда он по своему обыкновению, ворвавшись ко мне в комнату в пять утра, выдернул меня из кровати сообщив, что мы возвращаемся домой.
Идя по дорожке к дому, я поразилась – как можно за такой короткий срок сделать так, что ничего в этом месте не напоминало о взрыве. Я не знала точно, что именно было уничтожено, но по моему мнению, сад, окружающий наш дом, остался совершенно таким же.
Неделю, мы прожили довольно мирно, ни разу не поссорившись.
В воскресенье я пошла на свидание с бывшим однокурсником, которое отменилось десять дней назад по независящим от меня обстоятельствам, о чём я ему и сообщила, позвонив из дома Майка. Парень был неглупым, всё понял правильно и мы договорились встретиться позже. Встретились!
Как этот сукин сын, вычислил куда мы отправились, я понятия не имела! Но свидание он мне испортил качественно. Явившись в кафе, где мы ужинали, разодетый как жених Шерли устроил там шоу, выложив про моего несостоявшегося кавалера такие подробности, что у меня уши в трубочку свернулись. Парень естественно полез в драку, за что и поплатился. Подоспевший вездесущий Арвен мигом успокоил его хорошим хуком слева. Шерли отделался ссадиной на скуле и оторванным рукавом дорогущего пиджака. Видела я похожий на манекене в витрине бутика в центре города! Дважды нули на ценнике пересчитала, думала, осмотрелась нечаянно. Пиджачок стоил как хорошая квартира, блин. А этому паразиту хоть бы что. Конечно, папочка новый купит, в чём проблема. Этот, я была уверена, Шерли больше ни за что носить не станет. Метросексуал чёртов! Короче, мы снова поругались.
Однако, вдоволь позлиться друг на друга нам помешал инспектор Томсон, бессменный пастырь «тупоголовых баранов», как презрительно называл Шерли сотрудников доблестной уголовной полиции. Стивен – единственный из копов, к кому мой несносный сосед относился более-менее приемлемо, признавая у того наличие малой толики работающих извилин. Мне же кареглазый обаяшка Стив просто нравился. Если бы не обручальное кольцо на пальце и фотография лапочки-дочки в бумажнике, которую он с гордостью продемонстрировал мне едва ли не в первые часы знакомства, я бы, наверное, даже позволила себе маленький флирт с симпатичным инспектором.
В самый разгар моего очередного обвинительного спича в адрес Шерли, вошедший Арвен доложил о приходе инспектора. Прервавшись на полуслове, я гордо удалилась к себе в комнату, всем своим видом показывая, что дико злая и никуда с ним не пойду.
Шерли носило где-то два дня и его отсутствие позволило мне успокоиться. Я даже успела немножко соскучиться по своему несносному соседу, когда он появился на пороге. Похудевший, уставший с запавшими глазами, он молча прошёл мимо меня и скрылся в своей комнате. Я проводила глазами его высокую фигуру и направилась на кухню, в надежде уговорить его пообедать. В том, что он явится следом, я не сомневалась. Он пришёл спустя час, облачённый в любимый халат и уселся на табурет с таким видом, будто мы вообще не ссорились. В этом весь Шерли! Я же, похоже, к тому времени уже не могла долго злится на него.
Некоторое время мы жили относительно мирно. Пока не произошло следующее…
* * *
…– Да что же это такое?! Это не дом, а минное поле какое-то – не знаешь, куда ступить, чтобы он не взорвался с полуслова! Совсем озверел психопат чёртов! – вполголоса разорялась я, остервенело работая венчиком, взбивая омлет. Настроение уже с утра было такое, что хоть вешайся. – И чего, спрашивается, ему не хватает? Накормлен, в доме порядок, тишина, конечно, если сам не орет. Микроскоп на месте, червяки его дурацкие не сдохли, копошатся себе в баночке на верхней полке холодильника. Чем не рай? Так нет же, мечется по дому, как ненормальный, смотрит своими глазюками, аж страшно. Вот пусть только попробует что-нибудь сказать, так врежу, мало не покажется! И на хрена я вообще во всё это влезла! Жила бы сейчас с предками и в ус не дула. Нет, самостоятельности захотела! Идиотка!
Сегодня, Шерли превзошёл сам себя. Того и гляди в горло мне вцепится. Как будто, я червяков его дурацких нечаянно уморила! Дебилкой обозвал. За что?! За заботу? За поддержку его безумных идей? Кто полночи просидел в кустах, едва не околев от холода, ожидая, когда мужик из дома на соседней улице вынесет очередной труп, в то время как Арвен метался по окрестностям, разыскивая нас.
А всё потому, что Шерли вообразил, что мужик – маньяк, расчленяющий свои жертвы. А бедняга всего лишь вынес в пакете очередную вазу своей помешанной на них жены!
После его выходки, нас навестил Майк и о чём-то долго беседовал с Шерли. Тот потом целый день не выходил из своей комнаты, а я чихала всю неделю.
Дверь с грохотом распахнулась, и я чуть не выронила миску с омлетной смесью.
– Шерли, сколько раз я тебе говорила, не врываться так неожиданно? Ты меня до смерти напугал. Я завтрак готовлю, не видишь? Хочешь есть?
Он отрицательно мотнул головой, смотря куда-то сквозь меня.
– Ты случайно не заболел?
Я поставила миску на стол, подошла и приложила ладонь к высокому гладкому лбу.
Лоб был приятный на ощупь и теплый, как и положено нормальному здоровому лбу.
– Тогда чего глаза закрыл? Болят? Слезятся?
Глаза открылись и на меня взглянул разъяренный тигр.
– Не смей прикасаться ко мне! – заорал Шерли так, что я отшатнулась и чуть не упала.
– Еще раз дотронешься, я…
И умчался.
– Уеду, – мрачно подумала я, – вот прямо сегодня соберу вещи и уеду! Задолбал, чёртов придурок!
После завтрака, я заканчивала мыть посуду и размышляла, как бы сообщить Майку о том, что хочу съехать и забыть этот кошмар как можно быстрей.
Неожиданно до моих ушей донеслось непонятное урчание. Низкое, гортанное, как будто в гостиной откуда ни возьмись появилась большая кошка. Оно врезалось в мою грудную клетку, заставляя ее дрожать и вибрировать. Я уронила намыленную и наполовину отмытую кружку в раковину и пошла на звук.
За время общения с Шерли, я уже немного успела привыкнуть к его странностям и закидонам, но то, что творилось сейчас не лезло ни в какие ворота.
Шерли вытянулся на диване, пристроив босые ноги на подлокотник, запрокинув голову и выставив напоказ дрожащее горло. Он урчал, вяло шевеля пальцами на ногах, словно дирижируя. Его руки запутались в волосах, большие пальцы медленно выводили круги у висков, самыми кончиками скользя по коже.
Вжавшись в стену, я наблюдала, как он прижимал кончики пальцев к расположенным над скулой за глазами впадинам. Медленно, с большой тщательностью он вычерчивал на коже узоры: эллипсы, спирали, восьмерки. Его губы чуть разомкнулись и в комнате вновь раздалось урчание, а грудь равномерно вздымалась и опадала в такт дыханию. Складки его любимого домашнего халата облегали бесконечные углы гибкого худого тела.
– Оххх, – выдохнул он с закрытыми глазами, голова перекатилась по диванной подушке и урчание возобновилось.
Длинные пальцы снова зарылись в ворох темных волос, пробираясь сквозь них. Сначала движения были мягкие, но скоро он уже с усилием дергал пряди, крепко стискивая упругие завитки, сминая в кулаках. А потом начал извиваться так, что халат распахнулся, футболка задралась на одну сторону, а домашние штаны сползли с бёдер, обнажая гладкую кожу и выпирающую тазовую кость.
И тут Шерли задержал дыхание, его пальцы замерли на полдороге, словно обнаружив под кожей, что-то маленькое и твердое, вроде бусины. Сосредоточился, закусив нижнюю губу, нажал сильнее, стискивая виски, а затем резко их отпуская, вдавливая большие пальцы во впадинки над скулами. Застонав, он начал совершать пальцами колебательные движения взад и вперед, погружая кожу в кожу, совмещая выпуклое с вогнутым, а я зачарованно таращилась на него, признавая, что сейчас он красив неземной, почти потусторонней, сверхъестественной красотой. Казалось, что на диван опустился ангел с алебастрово-белой кожей, и от вырывающихся из его жемчужного горла звуков по всему моему телу разливалась слабость.
«Какого черта он творит? – пыталась я собрать в кучу разбегающиеся мысли, – Как это вообще называется? … Господи боже мой»!
Шерли тяжело дышал, гладил виски, под закрытыми веками бешено вращались глаза, словно он находился в беспокойном пьяном сне, полном видений. На шее, на руках, на оголённом бедре блестел пот. Он весь содрогнулся от макушки до пяток, одна нога соскользнула с подлокотника на пол, но он этого даже не заметил. Пальцы двигались быстро, ожесточенно, но самого Шерли здесь явно не было. Внезапно он выгнул шею, приподнял бедра, прикусил костяшки пальцев, громко застонав, а затем, словно лишившись всех костей, упал обратно на диван.
Меня будто гвоздями к полу приколотили; и рада бы убежать, но не было сил.
Шерли распахнул глаза и повернул голову в мою сторону. Его расширенные зрачки, напоминали небо в беззвездную ночь. Грудь по-прежнему тяжело вздымалась и опадала.
– Анита? – он сел, скрестив ноги и уставился на меня.
– Что это сейчас такое было? – нервно спросила я, стараясь придать голосу уверенность.
– Перезагрузка.
– Что-о?
– Разве отец не сказал тебе? – в его голосе сквозила едва заметная нотка удивления, – ты живешь с роботом, Анита. С компьютером, которому иногда требуется перезагрузка. Обычно все люди, которые здесь были до тебя, узнав об этом, сразу же сбегали. Так что ты тоже можешь паковать чемодан. Жить с машиной, что может быть унизительней? – его начало ощутимо потряхивать, как будто ему было холодно.
Я подошла к нему и присев на корточки, взяла в руки ледяные ладони:
– Ты не машина, Шерли. И я никуда не уйду. Но объяснения мне всё равно нужны, и я их получу. От твоего отца. А пока тебе нужно отдохнуть. Чаю хочешь?
– Хочу, – в светлых глазах что-то мелькнуло и быстро погасло.
– Я сейчас.
Я сходила в его комнату, принесла плед и укутала его. Шерли била дрожь, он был слабым и беспомощным как котёнок. Затем, заварила крепкого чаю, щедро подсластив, и сунула ему в руки кружку.
– Пей и ложись спать. Я скоро вернусь.
Затем, вышла на крыльцо и подошла к розовому кусту, в котором по моим точным сведениям пряталась камера наблюдения.
Майк, была бы его воля, рассовал бы «жучков» по всему дому, но Шерли их находил в мгновение ока, поэтому их не было, а вот во дворе и в саду они были понатыканы везде.
– Майк, – сказала я, глядя в самый центр розового куста, – нам нужно поговорить. И Вы не смеете отказаться!
Через десять минут к дому подъехал знакомый лимузин.
* * *
На этот раз я оказалась в роскошном кабинете. Стоимость одного кресла, в котором восседал спокойный как сфинкс Майк, превышала стоимость всей гостиной моих родителей. Однако меня этот факт нисколько не смутил. Я прошла и опустилась в кресло напротив с таким видом, будто всю жизнь посещала исключительно такие вот кабинеты.
– Я Вас слушаю, Анита, – Майк кивнул головой в знак приветствия и уставился куда-то мне в переносицу.
– Нет это Я Вас слушаю, Майк, – возразила я, – почему Вы не сказали мне, что Шерли… не совсем обычный человек. Почему не предупредили меня об этих его перезагрузках?
– Вы очень деликатны, Анита. Его бывшие соседи не стеснялись в выражениях и называли его…
– Прекратите!
– Теперь вы тоже оставите его как другие? После всего, что увидели?
– Я не другие. И я имею право знать, почему он такой и какие ещё сюрпризы меня ожидают.
– Хорошо. Если Вы пообещаете мне, что сумеете сохранить это в тайне.
– Обещаю. Но, а как же те, бывшие соседи? Они ведь тоже знают о его перезагрузках.
– Их больше нет, – равнодушно ответил он и у меня по спине, прокатилась волна ледяных мурашек. – Моя жена, – без всякого перехода начал Майк, – погибла в автокатастрофе. Она была на последнем месяце беременности. Неродившегося ребёнка удалось достать из неё и спасти. Но у него был повреждён головной мозг. Я в то время работал над одной очень секретной программой, связанной с искусственным интеллектом. Желая спасти сына, я пошёл на рискованный эксперимент – удалил повреждённые участки мозга, заменив на компьютерные чипы. Так появился Шерли. До шести лет, он был просто ребёнком, а потом начались проблемы. Тогда произошла не совсем приятная история с собакой. Если бы мы только знали, к чему это приведёт, мы никогда бы не забрали у него этого несчастного щенка! Он так плакал! Так переживал! Ко всему прочему, у него появилась новая няня. Видимо, всё это вместе спровоцировало эмоциональный срыв и Системе в его голове впервые потребовалась перезагрузка, как обычному компьютеру. Дальше – больше. Сначала он перезагружался примерно раз в месяц, потом это стало происходить чаще. Я провёл кучу исследований, выяснив, что Система каким-то образом пожирает живую ткань, и мы пока ничего не можем с этим сделать. Я бьюсь над этой проблемой двадцать лет, но решения нет до сих пор. В отличие от обычных людей, его мозг задействован почти полностью, он может перерабатывать немыслимое количество терабайт информации, но участки, отвечающие за эмоции, чувственность и продолжение рода, программа посчитала ненужной и просто заблокировала, освободив место для более ценной. Он никогда не сможет полюбить, он абсолютно асексуален, он не знает слова «жалость» и может запросто убить, если система посчитает чье-либо поведение угрозой для себя.
Слава богу, пока такого не случалось, но троих людей, он уже покалечил.
О том, что он мой сын, знают очень немногие. Шерли живет под фамилией матери, поэтому у меня развязаны руки. Когда я отправил его в университет, потому что ему необходимо общение с людьми, чтобы окончательно не превратиться в машину, его попытались изнасиловать. Парень, который был влюблен в него до умопомрачения. С внешностью Шерли, ничего не стоит свести с ума любого человека. Шерли чуть не убил его, сделав инвалидом до конца дней. Сейчас он находится в закрытой частной клинике, под присмотром лучших врачей, но это не делает моего сына менее виноватым в случившимся. Но Шерли считает иначе. Парень представлял для него угрозу, и он поступил так, как приказала ему Система.
Ему чужды такие чувства как вожделение или сострадание. Он их просто не понимает, а его система считает это опасностью. Потом была девушка. Которой он чуть шею не свернул, за один единственный поцелуй. Я пытался изолировать его от общества, чтобы больше не допустить подобного. Но одиночество убивает в нём личность. Поэтому я пошел на риск и поселил его в доме, разрешив сотрудничать с полицией. Расследование запутанных преступлений его развлекает. Чтобы он не жил в одиночестве, ему подбирают соседей. До сих пор, он был равнодушен ко всем. Всех прошлых соседей, он разогнал, нарочно спровоцировав перезагрузку. Полгода назад, он сломал руку своему соседу и жестоко избил, за то, что тот залез к нему в постель.
Вы первая, которую он терпит так долго. Вы первая, которую он потребовал вернуть, когда Вы решили устроить себе мини – отпуск, про которую он сказал: «я по ней скучаю». Вы себе не представляете, что со мной было, когда я это услышал! Это первая за двадцать лет жизни, по – настоящему осознанная им эмоция! И поэтому, даже если Вы надумаете уйти, я Вас уже не отпущу. Я сделаю всё, чтобы Вы остались. Я заплачу Вам столько, что хватит не только Вашим детям, но Вашим внукам и правнукам. А если Вы совершите чудо и разбудите спящие в нём эмоции, перехитрите машину в его голове, я ради Вас жизни не пожалею!
Майк казался совершенно спокойным, лишь ходуном ходящие желваки, да покрасневшие скулы, выдавали то, что сейчас творилось в его душе.
Я помолчала, переваривая услышанное. В моей душе клокотала ярость вперемешку с острым чувством жалости к Шерли. Бедный парень! Да разве ж можно безнаказанно сотворить такое с живым человеком?! Ужасная, просто зубодробительная правда о Шерли никак не хотела укладываться у меня в голове.
– Вы чудовище, Майк, Вы знаете об этом? Вы превратили своего единственного сына в ходячий компьютер! Вы заперли его в доме не для того, чтобы оградить от него общество. А потому что Вам так удобней. Следить за ним. Что, до сих пор ставите на нём опыты? Как он поведёт себя? Неужели Вам его не жалко? Он же Ваш сын! Может не стоило спасать его? Может на небесах он бы смог стать счастливым!
– Не говорите ерунды! Никаких «небес» нет и быть не может. Есть только небытие! Я очень любил жену. Шерли – последнее, что от неё осталось, и я просто не мог его потерять, когда был шанс его спасти.
– Почему у него такое странное имя?
– Мою жену звали Шерон. Она хотела назвать сына Джулиан. Я собрал вместе два имени. Получилось Шерлиан. Шерлиан Уильям Стивенс – Эймс – он помолчал, а потом спросил, – Вы ему поможете, Анита? Я заплачу…
– Засуньте деньги себе в задницу, Майк! – перебила я его, – я останусь с ним ради него самого. И только посмейте ещё хоть раз назвать Шерли машиной! Он человек! И я вам это докажу. А сейчас отвезите меня к нему.
Я встала и направилась к двери.
– Спасибо, – донеслось до меня!
– Бессердечная скотина! – пробормотала я себе под нос и вышла.
Глава 6
Я застала Шерли там же где оставила. Он был горячим как печка и его трясло так, что аж подкидывало на диване. Градусник, засунутый ему подмышку, показал почти 40 градусов.
– Я не понимаю, что происходит, – жалобно проскулил он, стуча зубами, – у меня ещё никогда не было такого отката.
Я запаниковала и уже собралась метнуться к знакомому кусту, чтобы вызвать Майка, но он вцепился мне в руку:
– Не надо. Не уходи.
– Тебе нужна помощь, Шерли.
– Нет. Помоги мне добраться до комнаты.
Он почти повис на мне, и мы с трудом, шатаясь как пьяные, доползли до его комнаты.
– Я сгрузила его на кровать, накрыв двумя одеялами, а потом еще своё принесла.
– Лежи, я сейчас найду что-нибудь жаропонижающее.
Спустившись в кухню и достав аптечку, я замерла в нерешительности – что ни говори, а Шерли не обычный человек и хрен его знает, как отреагирует чёртова система в его голове на банальный аспирин. Вдруг ему станет хуже или он вообще умрёт? Я в панике оглянулась на дверь в прихожей, за которой скрывался спасительный куст, может всё же стоит сообщить Майку, но вспомнила своё обещание.
Тяжко вздохнув, я достала миску, развела в ней воду с уксусом, нашла мягкую тряпочку и вернулась к Шерли. Он лежал свернувшись клубком и накрывшись одеялом так, что торчал только кудрявый вихор на макушке.
– Шерли, – позвала я, приблизившись к кровати.
Он высунул голову, его обычно бледные щёки сейчас горели нездоровым лихорадочным румянцем.
– Нужно сбить температуру. Ты весь горишь. – Я поставила на прикроватную тумбочку миску. – Здесь слабый раствор уксуса. Ты позволишь обтереть себя? Я просто не знаю, можно ли тебе таблетки.
Шерли неуверенно кивнул.
Я осторожно подошла поближе и намочив салфетку, аккуратно приложила мягкую ткань к высокому лбу. Шерли лежал не двигаясь, прикрыв глаза и не делая никаких попыток броситься на меня. Осмелев, я обтёрла его лицо и нерешительно взялась за край одеяла. Но он убрал мою руку и сам отбросил его в сторону, чтобы следом задрать до подбородка футболку. Проделав всё это он снова покорно вытянулся на кровати. Стараясь не делать резких движений, я обтёрла его торс, руки и снова укрыла одеялом.
– Лучше?
Он что-то неопределённо промычал и затих. Я села в кресло напротив кровати.
– Теперь постарайся заснуть. Я буду рядом, если что.
Не знаю, сколько времени я так просидела, потому что тоже задремала, убедившись, что Шерли уснул.
Разбудило меня его бормотание.
– Холодно.
Я открыла глаза. Он снова свернулся в компактный клубок и лежал, прижимая ладони к вискам.
– Голова. Болит.
– Может Майка позвать?
– Нет. – Его плечи дернулись вызвав тихий стон, – сделай что-нибудь.
Это прозвучало так по-детски, словно он отчаянно ждал, что я найду другой выход.
Потерев переносицу, я вздохнула перебирая в мыслях возможные варианты:
– Может быть горячий душ?
Шерли закрыл глаза, и его губы искривились в болезненной гримасе.
– Не получится. Я почти не чувствую ног, а тебе меня не дотащить.
Блин! Я уже сто раз пожалела, что не вызвала Майка. Он бы обязательно что-нибудь придумал. А что могу сделать я? У нас не было даже грелки, чтобы согреть его! Все, что я могла предложить, была я сама.
Я судорожно сглотнула, обдумывая эту идею.
Вопрос был очень серьёзным. Учитывая, что я узнала о Шерли, на кону стояла ни много ни мало – моя жизнь. Если система Шерли посчитает меня опасностью, он свернёт мне шею не взирая на собственную болезнь.
Шерли опять затрясло, и я решилась. Разделась до футболки и трусиков и под его немигающим взглядом, скользнула под одеяло, пытаясь действовать так, словно это было обычным делом.
– Тепловое излучение тела, – объяснила я. – Это лучшее, что я могу предложить. Возможно, от меня исходит не так много тепла, но, если нам повезет, это должно помочь.
Я смотрела, как Шерли поворачивается ко мне: движения были медленными и осторожными, взгляд прищуренных глаз мутным, спутанные кудри стояли дыбом, но выглядел он вполне невинно и безопасно.
– Так нормально? – спросила я, глядя, как он подвигается ко мне, ни в коем случае нигде не прикасаясь, но стремясь оказаться так близко к теплу, как только мог.
Тихий выдох был единственным ответом: Шерли закрыл глаза, мышцы его расслабились, я чувствовала, как уходит, вытекает из его тела напряжение. Ресницы темными полукружьями легли над выступами острых скул, и болезненная складка между бровями разгладилась.
Не знаю, откуда у меня взялось столько самообладания, но я не дернулась, не шевельнула и мускулом, когда его рука обвила мою талию, и почти не дышала, когда он завозился на подушке, прижимаясь к моему виску. Дыхание его стало спокойным и глубоким, и только тогда я, наконец, отважилась на него взглянуть. Шерли спал.
Его лицо сейчас было мирным, спокойным, и мне показалось, что в уголках губ притаилась улыбка, хотя я ещё ни разу не видела, как он улыбается. Он даже начал тихо посапывать. Я тяжело вздохнула. Мимолетная мысль о том, чтобы выползти из-под руки Шерли, прокрасться к себе и доспать там, испарилась при одном только взгляде на его умиротворённое лицо. Я не знала точно, как долго лежала глядя на Шерли, наблюдая как острые черты лица разгладил сон. Усталость давила на тело тяжелым грузом, но я упорно не закрывала глаза, наблюдая за Шерли, отмечая каждый вдох. У меня было ощущение, что рядом заснул опасный хищник. Его сонное дыхание, наконец, убаюкало меня и проваливаясь в сон, я молилась только об одном – проснуться.
* * *
Шерли было тепло и очень спокойно. Он никогда в жизни не чувствовал себя настолько расслабленно. Он открыл глаза, на мгновение у него замерло сердце – он осознал, что лежит у Аниты на плече. Он чувствовал, как её грудь вздымается и опадает в такт дыханию под его рукой, чувствовал, что его обнимает за плечи её рука. Он прислушался к себе. Голова не болела. Это был абсолютно новый жизненный опыт. Никогда он не просыпался рядом с кем-то. Он долго лежал, размышляя, встать или остаться рядом с теплой Анитой.
Решение было принято за него: веки закрылись, и он снова заснул, успев заметить, что на часах было 5:42 утра.
Впервые в жизни, он спокойно проспал всю ночь рядом с девушкой, и его система не посчитала это опасностью.
* * *
Первое, что я ощутила – яркий солнечный луч, бьющий прямо в лицо, и отвернулась, прячась от его назойливого света. Телу было… странно. Жарко. Тесно. Я пошевелилась и уловила знакомый запах. Твою мать! На мне развалился Шерли, длинные ноги переплетены с моими, темноволосая голова на моём плече, и, чёрт! Я сама обнимала его, прижимая к себе. Вот же самоубийца! Я прикусила губу, лихорадочно пытаясь сообразить, как выбраться из кровати, пока мне не открутили голову, но мои слабые попытки выползти из-под его руки, были пресечены на корню. Он ещё крепче прижал меня к себе, зарываясь носом в шею. Судя по лицу, которое снова приобрело свой обычный алебастровый оттенок, я поняла, что жар спал. Слава богу!
Я скосила взгляд на будильник. Десять часов утра. Полежав ещё полчасика, я всё же выпуталась из тёплых объятий, подобрала валявшиеся на полу вещи и поспешила покинуть комнату.
Войдя к себе, я залезла в душ, размышляя о вчерашнем дне и прошедшей ночи и о том, что будет после того, как Шерли проснётся.
* * *
Волновалась я напрасно. Шерли проснулся ближе к обеду и крикнув на бегу, что звонили из полиции умчался на встречу с инспектором. Спасибо, что меня с собой не прихватил. Целый день я была предоставлена самой себе. Сходила на обед в любимый ресторанчик, прогулялась по магазинам, а вернувшись домой зависла в интернете. Такого спокойного дня у меня не было уже давно.
Шерли вернулся к ужину. От еды отказался, попросив только чая.
Пожав плечами, я поставила перед ним кружку, наложила себе в тарелку порцию побольше, порезала стейк и повернула её так, чтобы мясо было ближе к нему. Таскать кусочки с моей тарелки, было любимым занятием Шерли, и я знала об этом. За ужином, мы ни словом не обмолвились о прошедшей ночи. Поужинав, я вымыла посуду и снова уткнулась в компьютер, а Шерли, переодевшись в домашнее, возился в кухне с очередным экспериментом. Слава Богу, не очень мерзким. Я просидела на форуме до тех пор, пока не начали закрываться глаза, закрыла ноут и пожелав ему спокойной ночи, направилась к себе.
– Анита… – тихо окликнул он. – Ты не смогла бы снова переночевать со мной?
Я замерла, затаив дыхание, потом развернулась и уставилась на него. Он сидел, согнувшись над столом, с преувеличенным вниманием разглядывая содержимое колбы. Я подошла ближе и остановилась напротив него:
– Что, прости?
Шерли покрутил в руках колбу, наполовину заполненную какой-то гадостью.
– Я… ну… мне было так тепло, спокойно… и я подумал, – он кашлянул, – может, ты сможешь снова поспать рядом? – последние слова он пробормотал совсем тихо, и залился краской от шеи до ушей.
Как ребёнок, ей богу! Я улыбнулась и встретилась с ним взглядом.
Шерли просил меня о помощи. Он верил мне, я была первой, кому он выказывал своё доверие и была уверена, что он не причинит мне никакого вреда. Я прочитала это в его глазах.
– Хорошо. Только за подушкой схожу.
* * *
Шерли не смог сдержать радостной дрожи в руках, когда Анита ответила согласием. Он встал со стула и перепрыгивая через две ступеньки понёсся к себе в комнату. Мысль о том, что ночью он будет не один, что ему снова будет тепло, привела его в состояние лёгкой эйфории. Он так устал от одиночества. Войдя в комнату, он остановился и прислушался к себе. Система молчала и работала в обычном режиме.
«Пожалуйста! – шепнул он, – всё будет хорошо».
Он сходил в ванную, умылся, почистил зубы и переоделся в пижаму. Потом вернулся в кровать. Сегодня Анита снова будет рядом.
Система молчала.
Шерли улыбнулся.
* * *
Я переоделась в закрытую пижаму, прихватила любимую подушку и пошла к Шерли. Войдя в комнату, я застыла на пороге, открыв рот от удивления.
Шерли сидел в кровати, подтянув длинные ноги к груди, умытый, причёсанный, в забавной пижаме с машинками. Сидел и улыбался мне яркой, солнечной улыбкой, а в обычно холодных прозрачных глазах сверкали бирюзовые искорки.
«Господи! Шерли. Какая же у тебя улыбка! – улыбаясь ему в ответ, подумала я, – это просто праздник какой-то!»
– Устал? – спросила я, подходя к кровати.
Скользнула под одеяло, взбила подушку, и откинувшись назад, растянулась рядом ним.
– Не очень, – тихо ответил Шерли, укладываясь рядом.
Он повернулся на бок, положил голову на сгиб локтя и уставился на меня.
– Что?
– Расскажи мне что-нибудь, – попросил он, поёрзав.
– Сказку? – хихикнула я.
– Можно и её. Мне никогда не рассказывали сказок.
– Совсем-совсем никогда?
– Совсем-совсем.
– Почему? – слегка поколебавшись, я протянула руку и ласково пробежалась пальцами по темным густым волосам, задерживая руку на затылке. Они были на удивление мягкими, прикасаться к ним было приятно.
– Ну. Я был необычным ребёнком, – Шерли не оттолкнул моей руки, наоборот, легко мотнул головой, подставляясь ласке, – все считали, что мне это не нужно.
– Глупости, – возразила я, продолжая пропускать меж пальцев шелковистые кудри, – любому ребёнку необходимы сказки, – хорошо. Тогда слушай.
Я прикрыла глаза и начала рассказывать ему свою любимую сказку, которую слышала от бабушки. О маленьком мальчике и злой королеве, превратившей его сердце в кусок льда. О храброй девочке, которая преодолела много преград, но нашла своего друга, о добрых людях, помогавших ей…, я рассказывала, уютно устроившись под одеялом, ощущая тепло, исходившее от Шерли и чувствовала, как тонкие лодыжки прикасаются к моим ступням. А потом он аккуратно выпростал руку, укрывая меня до самого подбородка, и его рука так и осталась лежать поверх одеяла. Я сбилась и посмотрела на него. Он задержал дыхание, встретившись со мной взглядом:
– Не бойся, – выдохнул он, и от его низкого голоса по спине пробежала дрожь, – я тебя не обижу.
– Я не боюсь. Закрывай глаза, Шерли.
Он послушно зажмурился, и я продолжила.
Я говорила и говорила, пока не начали слипаться глаза, пока Шерли не заснул, снова прижавшись ко мне. А затем его рука обняла мои плечи, а голова уютно устроилась на груди, и я заснула, уткнувшись носом в волосы своего невозможного соседа.
* * *
Это было самое безоблачное утро, с момента моего знакомства с Шерли. Он не капризничал как обычно бывало, безропотно съел овсянку и даже вызвался сам помыть посуду, на что я отреагировала с большим энтузиазмом. Надо отдать ему должное, вопреки моим опасениям, что он перебьёт все чашки, Шерли обращался м ними очень аккуратно, и я, водрузив последнюю вымытую посудину на место, от избытка чувств чмокнула его в щёку. Шерли ничего не сказал, лишь удивлённо посмотрел на меня, прижав к щеке ладонь. Уже выходя в гостиную, я краем глаза успела заметить, как он улыбается. Почти так же, как и вчера вечером и если бы не озадаченное выражение лица и складочка между бровями, я бы даже сказала, что он доволен.
Нашу идиллию нарушил Стив, ворвавшись в гостиную, невзирая на протестующие вопли Арвена.
В руках у него был конверт.
