Текст книги "Радеж превыше всего (СИ)"

Автор книги: Светлана Анданченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Всё оставшееся до праздника время я напропалую эксплуатировала попавшегося мне в руки ненаследного князя. Он был только рад. А я, наблюдая за Дастарьяном, всё больше злилась. Какого чёрта мой бестолковый супруг гноит его в провинции? Ян нужен мне здесь. И я его заполучу. Чего бы мне это ни стоило.

Одевалась я к балу с особой тщательностью. Хотелось быть красивой, поразить воображение единственного для меня мужчины.

Первый, открывающий бал, танец с Льеном неожиданно доставил мне удовольствие. Танцевать князь Льен любил, и был в этом деле весьма искусен. Я расслабилась в его руках. Сейчас супруг не скрывал гордости, что такая вот прекрасная я, принадлежу исключительно ему. И пусть все остальные завидуют. Легко скользя по паркету, я ловила на себе восхищённые взгляды. И они не оставляли меня сегодня равнодушной.

А потом я словно споткнулась об ЕГО взгляд. Сколько с трудом сдерживаемых эмоций бушевало в нём. Я была удовлетворена и даже решила подарить Дастарьяну следующий танец, на который он, в принципе, как брат князя, имел право.

Отдав должное этикету, князь Льен переключился на своих прелестниц. А ко мне, и правда подошёл Дастарьян.

– Вы собирались сегодня много танцевать. Позволено ли мне будет пригласить вас, княгиня?

Улыбнулась чуть укоризненно. Ну, и к чему такая подчёркнутая официальность? И это после столь плодотворно проведённого вместе дня.

– Своей помощью вы однозначно этого заслужили, князь.

Он вывел меня на середину зала. Моя рука легла ему на плечо, его – мне на талию. Такая чарующая мелодия. Такое нужное мне прикосновение единственно желанных рук. Глаза в глаза. Душа к душе… Слишком многозначительно. Нельзя давать пищу для пересудов.

– Князь…

– Дастарьян. Или Дас… Пожалуйста, называйте меня по имени.

– Мне больше нравится Ян.

Он чуть ощутимо вздрогнул.

– Тебя уже кто-то так называл? – удивлённая его реакцией, сама не заметила, как перешла на «ты».

– Самый близкий мне человек.

– Приёмный отец?

Качнул головой.

– Нет, для князя я был Дасом. Так называет меня бабушка Серафима.

Серафима-травница? Но как старушка, наследница крови ведов, может быть Дастарьяну бабушкой?

– Я знакома с травницей Серафимой. Но как…

– Так же, как и князь. Это не кровное родство. Но дороже её у меня никого нет.

Мы помолчали, снова отдавшись завораживающему ритму танца.

– Пусть будет Ян.

Я заглянула ему в глаза. Он вздохнул, но не отвел взгляд.

– Мне будет приятно, если вы… – качнула укоризненно головой, – если ты станешь меня так называть.

Я позволила родиться, рвущейся ему навстречу, улыбке и потребовала:

– Наедине на «ты» и Вельдара.

– Вельда, – поправил он, улыбнувшись в ответ. – Вот уж полгода, как я мысленно так обращаюсь к тебе.

Музыка стихла. Я ничего не успела ответить. Ян отвел меня к мужу.

Льен взглянул на Дастарьяна исподлобья. Хмыкнул каким-то своим потаённым мыслям. Но промолчал. К нам подошёл барон Дахар. Следующий танец я танцевала уже с ним.

Муж был ко мне нынче странно внимателен. Он снова танцевал со мной. И его взгляд, маслянистый, собственнический мне совершенно не нравился.

– Вы сегодня на редкость соблазнительны, моя княгиня. Ожидайте меня этой ночью, – обрадовал муж, завершая танец.

Проблема. И злить его не в моих интересах. Ладно.

Подала князю бокал с вином.

– Не хотите слегка освежиться?

Соизволил взять бокал из моих рук. Выпил. Я вздохнула с облегчением. Несколько капель, добавленных в вино, и на ближайшие сутки князь для женщин совершенно безопасен. Если и дойдёт до моей спальни, то способен будет лишь на сон с приятными сновидениями. Ну, это если его раньше не сморит непреодолимая усталость.

Мера временная, мало что решающая. Не вовремя пробудился ко мне княжеский интерес. Насколько проще было, когда он забавлялся со своими любовницами. Перестаралась я сегодня, стремясь понравиться. Теперь проблему придётся как-то решать. Но сейчас не хотелось ни о чем думать. Зачем портить себе праздник? Мы ведь себе с Яном ещё один танец можем позволить. Вот он уже направляется в мою сторону. Тоже видно об этом подумал.

Сегодня такой замечательный день и такая волшебная ночь.

Глава 9.

Льен.

Жизнь дана для удовольствий. И самое сладкое из них – власть. Когда всё и все в твоей воле, ну разве что с женой приходится считаться. И то, кто кому господин? Не понимаю, зачем отец вечно портил себе жизнь проблемами. И с мамой воевал. Неужели не мог найти с ней общий язык? Не так много ей, думаю, было и нужно. Дал бы, что хотела, и жил не маясь. Если уж я со своей ведьмочкой сумел поладить.

А княгиня у меня совсем не проста. Не зря мои министры перед ней на вытяжку стоят. И не возражают, не вопят, что женский ум негож страной управлять. Это у них чувство самосохранения срабатывает. Опасно возражать ведьме. Слухи о принцессах Ассии и до нас добрались, грешен, тому поспособствовал. Пусть боятся. Управляемей будут. Я перед женой никогда не пасовал, с первых дней её на место поставил. И не возражала. Значит, признала мою власть. Если что, только я смогу найти на княгиню управу.

Жена, как ей и должно, проявляет ко мне уважение. Под ногами не путается, не дерзит, не жалуется ни на что. А все почему? Дал, что просила. Я, конечно, опасался последствий. Но понадеялся, что министры проявят мудрость, не дадут жене заиграться. И опять же, деньги. При устроенном мне папочкой раскладе, не особо было из чего выбирать. Самому день и ночь горбатиться не сильно-то и хотелось. Для этого княжеского приблуду Даса в столицу вернуть было нужно. Отец ждал, что всему необходимому он меня научит. Мне? У него? Учиться? Нет. Само как то всё образуется. Войны у нас больше нет. Армию сократили за ненадобностью. А остальное? Так министры у меня зачем? Это им во всём разбираться нужно. С них спрошу. А княгине, раз ей скучно и во власть поиграть охота, зачем отказывать? За причинённый ею вред, есть кому ответить. Вон их сколько, кормящихся с княжеской руки.

А хороша моя ведьмочка. Чудо, как хороша. Зря я ею так долго пренебрегал. Да, и о наследнике самое время подумать.

На зимнем балу княгиня на всех произвела неизгладимое впечатление. Дастарьян, приблудный пёс, как на мою княгиню облизывался! Что-то я не припомню, чтобы от взгляда на женщину у него так глазки загорались. Зацепила. Понравилась. Не про тебя честь, выродок! Забавно было бы за ними понаблюдать. Может и правда, вернуть отцовского выкормыша в столицу? Пусть отработает всё, что в него было вложено. Тайная канцелярия за ним присмотрит. Станет опасен – казню. Со всеми княжескими почестями. Я о своей клятве помню, отец.

Жена… К ней пойти…хотел. Фу, что за напасть, слабостью накрыло, до испарины на лбу. Выпил лишнего? Аглая глазки строит, ластится… Нет…к жене. Вот сейчас отпустит и пойду.

Открывать глаза не хотелось. В теле приятная истома. Вспомнить бы ещё, чем оно так довольно? Протянул руку. Никого рядом. А постель не моя. Так я таки до княгини добрался? Тряхнул головой, прогоняя сон, осмотрелся. Покои Вельдары. А где сама? Дёрнул за шнурок колокольчика, вбежавшая служанка засуетилась.

– Время?

– Полдень, ваша светлость. Завтрак сюда подать?

– Где княгиня? Позови. Накроешь завтрак на двоих. У княгини в гостиной. И пусть придёт мой камердинер со всем необходимым. Поторопись.

Поклонилась и исчезла. Я потянулся, прислушиваясь к себе. Вспоминалось с трудом. Смутные образы вчерашней ночи рождали благостное настроение, но тело в повторении не нуждалось. Умеет моя ведьмочка выжать до предела. Не, часто ею пользоваться – перебор. Так и помереть можно раньше срока. Да и слишком она своевольна. Сам не знаю, как у неё всегда выходит перехватить инициативу, да ещё и так, что возражать не хочется.

Вельдара не заставила себя ждать. Я заканчивал одеваться, когда появилась она. Бросила в мою сторону пытливый взгляд, улыбнулась одними губами, в холодных глазах легкая неуверенность.

И что же мою ведьмочку тревожит? Не то, чтобы сильно, но Вельдара напряжена и собрана. Словно готовится к чему-то для неё важному. Чего-то хочет? И от меня зависит получит или нет? А ведь, похоже на то. Интересно, о чём будет разговор? Или о ком? Дас! Готов на три дня воздержания, если ошибаюсь. И зачем он княгине надобен?

– Как спалось, князь?

– Крепко. Я вами не доволен.

Поднятая бровь, тень насмешки на припухших от поцелуев губах. Уверена в себе. И не ждала ничего подобного.

– Недовольны? А засыпая, сказали совсем другое. Что изменилось с тех пор?

– Вы исчезли, а я имел на вас планы. Мне не нравится просыпаться в одиночестве.

Застыла. Что же ты ответишь? Дерзить или просить? Одновременно и в том, и в этом не преуспеешь. Ну, давай, покажи, на что ты готова пойти ради новой забавы.

– Князь, ваш сон был так сладок. А я ранняя пташка. Или нужно было разбудить?

Вот стервочка, издевается. Наверняка, знает зараза, что ни на что я сейчас не способен.

– Для нас накрыли завтрак. Льен, вы позволите поухаживать за вами? Я постараюсь загладить свою вину.

Вот так. И надерзила, и соизволила изобразить смирение. Ведьма. А с фрейлинами становится скучно. Забавно, конечно, наблюдать за теми ухищрениями, на которые они идут, в надежде на моё внимание. Но, все разом, эти дурёхи не стоят моей княгини.

Вельдара отослала служанку. Собственноручно налила мне кофе, намазала маслом тосты. Мы говорили ни о чём. Так, о выпавшем ночью снеге. О прибывших ко двору иноземных послах. О преподнесенных ими подарках.

– У меня тоже есть для вас подарок, князь.

С удивлением посмотрел на жену.

– Я задумала его к годовщине нашей свадьбы. Но только вчера мне сообщили, что мой заказ исполнен. Ждут только вас, чтобы спустить ваш новый бриг со стапелей на верфи в Соло. Скоро он будет готов бороздить просторы не только полноводных радежских рек, но сможет и выйти в море, если вы того захотите.

– Вот это подарок! Спасибо. Надеюсь, именно вы станете крёстной моего судна и дадите ему имя.

– Хотелось бы, но, увы.

– Причина?

– Поездка затянется больше чем на месяц. Мы не можем оба так надолго оставить Райт.

– Неужто, вас так уж и неким заменить? Я готов согласовать любую предложенную вами кандидатуру.

– Любую? – княгиня сделала вид, что задумалась. – Разве что князь Дастарьян? Он мог бы справиться.

Плутовка. Умница. Ох, как ловко, княгиня добилась желаемого.

В ответ на свой недовольный взгляд, я получил очаровательную улыбку.

– Льен, – голос жены чуть дрогнул, – Я так мечтала об этой поездке. Когда не будет рядом назойливых фрейлин.

Я поперхнулся кофе от неожиданности. Что? Жена меня ревновала?! А я, дурак, даже не предполагал, что не безразличен ей. Но как же Дас? Она всё же просит за него. Не понимаю.

– Я мечтала, но знала, что не смогу себе этого позволить. Но вчера, когда ко двору явился ненаследный князь, я поняла, что у моей проблемы есть решение. Ни на кого другого я не положусь, прости.

Так вот для чего он ей нужен! А я то. Но ведь угадал, просила княгиня за Дастарьяна. Я был доволен и подарком, и как оно всё обернулось, и своей проницательностью.

– Ладно, – с удовольствием поцеловал жене руку. – Пусть будет по-твоему. Можешь приготовить указ о назначении Даста канцлером. Вернём ему эту должность.

Глава 10.

Вельдара.

Здоровый у князя Льена организм. И завидное упрямство. От задуманного даже через «не могу» не отказывается. Он таки добрался до моих покоев.

Применял бы своё упорство в делах государственных, гляди и толк бы со временем был. Ведь не дурак князь Льен. Пока ещё недоросль необученная, но не дурак. Рано власть к нему пришла, рано. И не в летах дело. Мой брат всего на три года его старше, а даже сравнивать не стоит. Эдан обучен мыслить категориями государственными, он правитель, а не потребитель. А Льен избалован слишком. Когда его наставлять требовалось, князь Рдын другим был занят, он воевал, а сына берёг, держал от войны подальше.

Как и должно княжичу, ко Льену учителя были приставлены. Но отец на войне, дома маменька сердобольная, мальчик затискан, обласкан. Самооценка до небес. И так самый лучший, зачем напрягаться? Отца, благодаря матери, Льен недолюбливал, проникшись её суждениями. Ради отцовой похвалы «звёзды с неба» доставать не стремился. Не было у него стимула впитать всё то, что учителя в него вложить пытались. А врождённое упрямство от, в трудах воспитанной воли, сильно отличается. Вот и выросло, что выросло. Да хранят Боги, так любимый князем Рдыном, Радеж. И меня, жену светлейшего князя Льена.

Пришёл, развалился в кресле, испарина на лбу, взгляд блуждающий, но похотливые ручки ко мне тянет, на колени к себе усадить пытается. Пришлось вином напоить, как в первую нашу ночь. Раздела, уложила в кровать, мысли в нужное русло направила, дальше зелье такие ему картинки сотворит, что к утру организм до придела измотает. Всё. До утра я свободна. И в одной с ним кровати оставаться не хочу.

Климат в Радеже мягче асского. И хоть от Райта до моря дней десять на лошадях, но и в столице летом нет нестерпимой жары, зимой – лютого холода.

Я подошла к окну. Полнолуние. Тихо падает снег, застилает дорожки. Красиво. Захотелось почувствовать прикосновение пушистых снежинок к пылающей коже. Только сейчас поняла, насколько мне жарко и душно. Прочь отсюда.

Никого не беспокоя, оделась сама и вышла через потайную дверку, которую давно уже обнаружила в своей гостиной. Дворец князей Радежа строение древнее. Его расширяли, обустраивали, но старинная крепость сохранила множество своих секретов. Среди бумаг князя Рдына я наткнулась на карту потайных ходов. И теперь могу, оставаясь незамеченной, позволить себе прогуляться и по дворцу, и за его пределами.

Вышла на заднем дворе, недалеко от конюшен. Постояла, подставив лицо и ладони, невесомой ласке устремившихся мне навстречу снежинок. Хорошо. Уходить не хотелось, но если так долго стоять, рискую превратиться в сугроб, да и морозец, пусть и не сильный, но стал пощипывать нос и щёки. Решение проведать Вихря пришло спонтанно. Конюшни рядом, там немного согреюсь, да и скучает по мне жеребец, почти неделю не могла выделить для него свободной минутки.

Шла осторожно, стараясь не шуметь. Людей здесь быть не должно, но не хотелось тревожить чутких животных.

У дальнего стойла, одного из тех, что обычно выделялись для лошадей княжеских гостей, стоял человек. Мне стало любопытно. Обучена я многому, и, при необходимости, неслышно передвигаться умею. Подобралась почти незамеченной, конь почуял, его хозяин – нет.

– Ну, что ты, Март? Успокойся. Мы с тобой одни. Вот, угощайся.

На ладони Дастарьяна, а наблюдала я сейчас именно за ним, лежало яблоко, которое его жеребец аккуратно взял мягкими губами. Ян потрепал коня по шее. Запустив пальцы в роскошную гриву, он прошёлся по ней, разделяя пряди. А потом в его руке я заметила гребёнку с большими редкими зубьями. Дастарьян принялся осторожно расчёсывать конскую гриву, начал с кончиков, не спеша плавно продвигаясь к корням.

Я замерла неподалёку, наблюдая. Отчего-то не хотелось попасть сейчас Яну на глаза. Не уверена была, что он мне обрадуется.

– Март, дружище, что же мне теперь делать? Я и так забыть о ней не мог, а уж после сегодняшнего, когда так явно дала понять, что и я ей небезразличен, совсем же изведусь.

Слова Яна, коснувшись моего слуха, заставили меня и вовсе задержать дыхание. Теперь уж точно нельзя позволить себя обнаружить.

– Хорошо тебе, зверюга, всё просто у тебя, без заморочек и проблем. А я теряю голову от улыбки чужой жены, брежу ею ночами. Мечтаю, о том, чего сам никогда не допущу. Март, я не подлец и не предатель. Я смогу от неё отказаться.

Что? С трудом удержала рвущийся наружу крик. Он сможет? А я? Меня ты спросил? Выслушал, прежде чем решать за двоих?

– Ян!

Он вздрогнул, резко повернулся в мою сторону. Жеребец забеспокоился, легонько заржал, возмущаясь моим появлением, прервавшим процедуру, доставляющую коню явное удовольствие.

– Княгиня, вы здесь?! Откуда? … Как давно…

– Вельдара. Можно и Вельда, – поправила, недовольно хмурясь.

– Слышала.

– Да, – не захотела отрицать очевидное. – Глупо с твоей стороны.

Шагнула к нему навстречу. Смотрит, не отводит глаз, а сам побледнел, глаза вспыхнули. И что в них? Решимость?

– Не смей решать за нас двоих.

– Так нельзя.

– Да неужели? А что ты знаешь, чтобы так говорить?

– Главное. Ты чужая жена. И моя госпожа. Ни одно, ни другое не изменить. Я не стану потакать своей слабости.

– А моей? – подошла совсем близко, положила ему руки на плечи, заглянула в глаза.

Порывисто обнял, прижал к себе.

– Что же ты со мной делаешь? – прошептал перед тем, как смять мои губы своими горячими губами.

Сердитое фырканье Марта прервало наш безумный поцелуй. Мы нехотя отстранились друг от друга. Ян осторожно отцепил мои, впившиеся ему в одежду пальцы. Поцеловал каждую руку. Да так и застыл, спрятав лицо в моих подрагивающих ладонях.

Моя прическа распалась, волосы в беспорядке рассыпались по спине и плечам. Сбившееся дыхание никак не хотело приходить в норму.

– Ян, я через два дня уеду. Надолго. Погоди что-либо решать, пока не вернусь, ладно?

– Уедешь? Куда? Одна?

– В Соло, с князем.

– Он не говорил.

– А он пока и не знает. Завтра ему сообщу.

– И он так вот сразу и согласится?

– Даже не сомневаюсь. И не только на это.

Насторожился.

– Что ты задумала?

– Ян, я вообще-то женщина.

– Я заметил, – хмыкнул, притягательно так улыбнувшись, потянулся ко мне.

Как ни хотелось его близости, пришлось чуть отстраниться, договорить важное до конца.

– Мне тяжело одной справляться со всеми накопившимися проблемами. Управлять страной не женское дело, – лукавила, но так надо. – А князя Льена, сам понимаешь, лучше держать подальше от державных забот. Мне твоя помощь нужна. И князь Рдын на тебя рассчитывал.

Мотнул сердито головой, а в глазах и вина, и злость.

– Знаю, – поспешила успокоить, смягчить сказанное, – твоей вины в том нет. И укрепить границу было первейшим делом. Ты с ним отлично справился. Но пора возвращаться в столицу. Мне нужен канцлер. Ты, Дастарьян, единственный на кого я соглашусь.

– Разве твоё согласие на это требуется? Я отцу обещал постараться поладить с Льеном. Вот, стараюсь не нарываться, а он предпочитает держать меня от столицы подальше.

– А если Льен согласится? Тебя, надеюсь, уговаривать не придётся? Не зазорно тебе станет работать под моим началом? Я в сторону не отойду. Мне помощь нужна, а не замена.

– Княгиня, я ведь не дурак. Уже понял, ты и без меня способна справиться. Но, если хочешь, помогу. Я за Радеж перед своей судьбой в ответе. Меня князь Рдын многому научил, жаль на Льена его не хватило. Порой мне кажется, он, хоть сына и любил, сквозь его неприязнь и юношескую нетерпимость пробиться не мог. Ему проще со мной было. Потому, захворав, меня, а не его, обучать начал. Сил у него мало было, хворь высасывала, порой, досуха. Он с ней воевал. На преодоление сопротивления сына, князя уже не хватало.

– Вот, и ладно. Я где-то так всё и понимала. А меня, – вдруг непреодолимо своей печалью– обидой поделиться захотелось, – отец из Ассии выпроводил, чтобы на власть брата не посягала.

– А ты могла? – улыбнулся так широко и заразительно, что я обхватила его руками, положила голову на грудь.

– Могла, – вздохнула протяжно. – Но не хотела. Так уж вышло, что король, вот как в тебя князь Рдын, вложил в меня все необходимые правителю знания и навыки. А потом сам испугался им сотворённого. И купил, уж извини за правду, для меня Радеж. Вот только князь Льен негодным, всё портящим довеском прицепился.

– Он твой муж.

– Не напоминай. От одной мысли о том воротит.

Ян хотел возразить. Остановила. Не хочу сейчас об этом.

– Давай потом поговорим. Вернусь из Соло, тогда, ладно?

– Ладно… А что тебе в портовом Соло надобно?

– А я нашла способ занять внимание князя, переключить его с себя и с Радежа.

Добавлять, что хочу навязчивого мужа нейтрализовать и от нас с тобой отвлечь, не стала. Если умный, сам поймёт и оценит. Но это потом. Всему своё время. И торопить его не стоит. Чревато потерями и пустыми сожалениями. А я в свою жизнь радость впустить хочу. Мне это обязательно нужно. Иначе дар мой так и не раскроется. Веды ведь для счастья рождаются. Без него они гибнут.

Глава 11.

Дастарьян.

Жизнь бывает к нам щедра, а дары её столь ошеломительны, что просто сложно поверить в реальность происходящего. Я больше не был изгнанником, даже не мечтающим о возвращении в родной дом. Я снова канцлер Радежа, в моих руках управление сложным государственным механизмом, и я рад взвалить на себя ответственность за процветание, вверенного моим заботам, княжества.

Цена вопроса? Да, всего лишь клятва в том, что интересы князя Льена будут для меня превыше собственных интересов и желаний.

И ведь когда Льен с меня её стребовал, смотрел в глаза с лёгкой издёвкой, упиваясь охватившим меня на миг отчаяньем. Неужели понял, заметил мой интерес к княгине Вельдаре? Мог, конечно, и заметить. Никудышный из меня конспиратор, всё что чувствую, наружу просится. Льен странно так на нас с Вельдарой на балу поглядывал. Ещё я ничего для себя не решил, а он уже понял. Наблюдательный!

И почему мне кажется, что сложившаяся ситуация забавляет князя? Он сегодня источал столько самодовольства, что от его усмешек, мне скулы сводило.

Радеж превыше всего. Я знаю, отец. Потому, и не задумываясь, произнёс, что твой наследник от меня потребовал.

Да, и без той клятвы, я знал, как бесконечно далека от меня княгиня Вельдара. Даже её интерес ко мне мало что менял. Я не был намерен становиться забавой, постельной игрушкой для своей госпожи. Может и к лучшему эта клятва, она поможет мне не поддаться искушению, сохранит самоуважение. Я, если так посмотреть, ещё и благодарен должен быть Льену, вынудившему меня опомниться, очнуться от, накрывшего меня, чувственного безумия.

Со дня отъезда княжеской четы прошло почти два месяца. В навалившихся на меня делах и заботах, я потерялся во времени, не осознавая его стремительную быстротечность. Было тяжело? Возможно. Не знаю. Слишком я соскучился по такой работе. Только вернувшись к ней, понял, как же мне всего этого не хватало. Ещё в прошлый раз, наступив на свою гордость, нужно было начистоту поговорить с Льеном, а не сваливать на княгиню серьёзное мужское дело.

Мужское дело? Стоило об этом подумать, почувствовал себя виноватым. Словно оскорбил своими мыслями княгиню Вельдару. Представилась снисходительно-ехидная улыбка на недовольно нахмуренном лице Вельды.

– Мне помощь нужна, я в сторону отходить не собираюсь, – так, вроде, княгинюшка сказала.

Вспомнил проведенный вместе с нею день перед зимним балом и следующие два накануне их с князем поездки. И вынужден был признать очевидное, мы с княгиней Вельдарой из одного теста вылеплены. Только она пожёстче меня будет. В этом княгиня со Рдыном схожа. Да и в хватке, государственном мышлении мало чем ему уступает. У такой, как она, проще жизнь отнять, чем власть из цепких и умелых рук вырвать. Придёт день, заискрит между нею и Льеном, рано или поздно, вспыхнет пожар. Кто только в том огне уцелеет?

Мысли о Вельдаре тревожили меня не часто. Я им особой воли не давал, да и некогда было. Пока источник соблазна был далеко, я мог справляться со своими дерзкими мечтами о смутившей мой покой, но запретной для меня женщине.

Близился первый месяц весны, а правящая чета всё ещё не вернулась в Райт. От них пришла весточка, что по причине внезапно проявившихся обстоятельств, вынуждены задержаться и вернутся в столицу, когда на Хане сойдёт лёд и она станет судоходной.

Радежу повезло иметь не только выход к морю, но и впадающие в него, глубокие, полноводные, пригодные для судоходства реки Хану и Ставь. Райт был выстроен на берегу Ханы. Видич, второй по величине город княжества, расположился вблизи Стави. Кроме Райта и Видича, в окрестностях рек, обеспечивающих удобную доставку товаров, имелось несколько городов поменьше. А ещё разрастались селения, которые городами не называли, но и деревнями их считать было уже не совсем правильно. Если бы не война, в благополучном до неё Радеже, на сегодняшний день процветающих городов было бы ещё больше.

Коммерческий флот Радежа не принадлежал государству. У тех кораблей имелись хозяева, крупные и мелкие судовладельцы. В большинстве своём корабли ходили по рекам. Но находились смельчаки не страшащиеся и морских просторов.

Морская граница, хоть и была спокойной, но охранять её тоже требовалось. И потому три стареньких фрегата и два барка несли пограничное дежурство в Соло, портовом городе знаменитом своими верфями, и в его окрестностях.

Бриг, подаренный князю женой, мог при необходимости стать единицей боевого флота, а мог, по воле хозяина, исполнить его давние мечты о путешествиях, как в пределах княжества, так и о более дальних, морских, ну, хоть бы с дипломатической миссией в соседние дружественные королевства.

Я решил, что Льен попросту не желает расстаться с новой игрушкой, и потому князь с княгиней возвращаются в столицу по реке. А оказалось, что на то имелась очень даже веская причина, взбудоражившая всех, кому стало о том ведомо.

Когда, по прибытию правящей четы во дворец, я смог более внимательно рассмотреть княгиню, она показалась мне бледной и измученной, в глазах её плескались смятение и тревога. Такой ранимой и беспомощной я Вельдару ещё не видел. Её взгляд отыскал меня среди встречающих. Я собирался лишь вежливо поклониться, как положено по этикету. Но от её усталой улыбки мой разум полностью отключился. Не помню, как оказался совсем рядом.

– Нам нужно поговорить, – сказала Вельдара так тихо, что я скорее догадался, чем услышал. – Жди ночью у Марта.

Можно много чего говорить и обещать себе. И благоразумным быть в мыслях легко. Но не придти, когда позовёт пленившая сердце и разум женщина, кто бы смог? Конечно же, я явился. Хоть уже и знал, что заставило князя с княгиней так задержаться в дороге.

Вельдара ждала меня у стойла Марта, угощала моего жеребца яблоком, которое он благосклонно снимал губами с ее протянутой ладони. И это Март?! Да он никого, кроме меня и приставленного мною к нему конюха, вообще к себе не подпускает.

– Пришёл, – выдохнула она, жадно окинув меня тоскливым взглядом.

Я попытался остаться благоразумным и ничего особенного в её глазах не заметить.

– Княгиня, вам невозможно отказать. Вот, даже Март…

– Я так скучала!

Миг, и её руки легли мне на плечи, голова уткнулась в грудь.

Я обнял прильнувшую ко мне женщину, обещая остаткам своего разума на этом и остановиться.

Мои губы ответили на прикосновение её губ, неосознанно потянувшись им навстречу. Я смутно отдавал себе отчёт в том, что творю. Я просто дышал Вельдарой и не мог надышаться, мои руки бродили по её горячему телу, отчаянно спеша заявить на него свои права, пока им позволено было это счастье.

– Я тоже скучал, Вельда.

Скучал? Да, скучал. Пусть и не хотел признаваться себе в этом.

Первой отстранилась она.

– Ты уже слышал новость?

Меня словно холодной водой окатило. Я замер, всё ещё тяжело дыша. Моё сознание стремительно возвращалось в реальность.

– Позвольте поздравить вас, княгиня. Для Радежа это большая радость.

– А для тебя, Ян? – Вельдара с нескрываемым интересом смотрела на меня.

– У Радежа должен быть наследник. В нём залог спокойствия и стабильности для государства. Так что, да, я рад, княгиня.

– Уже не Вельда. Княгиня, – она смотрела на меня с совершенно непонятным выражением прищуренных глаз. – Рад, говоришь? Понимаешь всю важность? Вот, только нет никакого наследника. И не будет.

– Но ваш муж сам объявил об этом?

– Сам придумал, сам поверил… А я не стала разубеждать. Так мне проще было избежать его похотливого внимания… Не могу я с ним. Меня мутит не от беременности, от его прикосновений, – Вельдара рассмеялась резко, зло, беспомощно. – Не могу, слышишь? Ни с кем не могу.

– Но, мы же только, – начал я и замер, не желая понимать и принимать то, что она пыталась мне сказать.

Вельдара промолчала. Вздохнула устало. Прикрыла глаза.

– Мне нужно идти. Спасибо, что не отказался встретиться со мной.

– Мы не должны…

– Потом.

– Вельда, я…

Её теплые нежные губы легко коснулись моих. Всего на миг.

– Спасибо, – прошептала, уходя.

Я стоял и молча смотрел ей во след. Плохо соображая. Не способный понять, что же сейчас произошло, и что мне со всем этим делать?

Утром я пришёл с докладом к княгине. Потом к нам и барон Дахар присоединился. Вельдара, не дав себе времени на отдых, сразу включилась в работу, стремясь наверстать упущенное. Внимательно выслушала меня, потом министра-казначея. Задавала уточняющие вопросы. Согласно кивала, чаще соглашаясь, и только изредка хмурясь.

Когда мы почти уже закончили, в кабинет княгини вломился недовольный Льен.

– И не совестно вам, господа, утруждать всей этой рутиной женщину в тягости? Справлялись же, пока нас не было. Так что теперь? В княжестве имеются серьёзные проблемы, с которыми вам самим не справиться?

Княгиня поднялась из-за стола. Подошла к мужу. Её взгляд красноречиво требовал от нас молчания. Потому, мы и не стали ввязываться в их семейные разборки.

– Спасибо за заботу, князь, – голос Вельдары дрогнул от с трудом подавляемого ею раздражения. Но она взяла себя в руки.

– Да вы присаживайтесь, князь, – такая искренняя улыбка на побледневшем, от придушенного гнева, прекрасном лице. – В моё кресло. А я на диванчике сяду. Заодно и отдохну немного.

Князь и опомниться не успел, как был усажен за заваленный бумагами стол. И как Льен не понимает, что за его счёт сейчас умело развлекутся?

С напускной усталостью и легкой томностью Вельдара продолжила, не сводя с мужа восхищённо – преданных глаз.

– Я с радостью переложу державные заботы на ваши надёжные плечи. Как, вы думаете, нам должно поступить в такой вот ситуации?

И на несчастный неподготовленный ум князя Льена обрушился сокрушительный поток информации. Княгиня говорила вначале сама, пока не выдохлась. Потом, повинуясь её требованию, и я подключился. А что? Мне понравилось «избиение младенца». Вот просто не мог отказать себе в этом удовольствии. А уж когда, со всем почтением, к разговору подключился барон, обрадованный возможностью поиметь с князя денег, которых на все нужды и идеи постоянно не хватало, Льен окончательно сдулся, сдался, и попытался с наименьшими потерями покинуть место бесславно проигранного сражения.

Княгиня не стала его больше мучить. И даже, разумно щадя княжеское самолюбие, удалилась вместе с ним. На ходу подарив нам озорную улыбку, заставившую мое сердце дрогнуть, а ум восхититься этой удивительной женщиной.

Дахар, похоже, наконец понял, чему стал не только свидетелем, но и невольным соучастником. На уходящую княгиню он смотрел с таким восхищением, что я даже почувствовал укол ревности, добивший меня окончательно. Вот уж этого я от себя точно не ожидал.