Текст книги "Лживая птица счастья (СИ)"

Автор книги: Светлана Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 50 страниц) [доступный отрывок для чтения: 18 страниц]

Девушка смерила своего необычного собеседника испытующим взглядом.

– Николс, вдруг я не смогу и в этот раз сдержать его?.. – она замялась. – Тогда я умру?

– Да, – не кривя душой. коротко отозвался тот.

Зябко поежившись, Мари смущённо пробормотала:

– Это ужасно… Николс, я боюсь… прости, наверно я не смогу добровольно пойти на такое.

На лице принца Хаоса появилось открытое презрение.

– Что ж, обойдусь без твоего согласия! – загремел он. – Будь, что будет, но я пойду до конца!

Вскочившая на ноги девушка в отчаянии зажала уши.

– Николс, не кричи, я скоро оглохну!

– Не думал я, что ты такая трусиха. Но что с вас взять?! Из праха созданы, в прах и обратитесь! – не обращая на неё внимания, с прежней силой гремело удивительное существо.

И вокруг Мари началась твориться настоящая вакханалия. В комнате резко потемнело. Засверкали ветвистые слепящие молнии. С оглушающим грохотом они взрывались у самых ног визжащей от ужаса девушки. Пахнуло гарью и что-то начало взрываться за резными панелями. Из всех углов её комнаты к ней жадно потянулись мерзкие чудовища. При свете молнии она разглядела мерзкую огромную жабу. Та подкралась к ней вплотную и уже разинула свою пасть, собираясь тяпнуть её за ногу. При этом земноводное демонстрировало неслабый набор острых акульих зубов. Завизжав от ужаса, девушка пнула её между глаз и, утробно хрюкнув, обиженная тварь шустро отскочила в сторону.

Взяв себя в руки, Мари стиснула зубы и, подключив ночное зрение, взглядом отыскала своего собеседника. Вальяжно откинувшись в кресле, тот сидел совсем рядышком и с недоброй улыбкой наблюдал за ней. Девушка оскорблёно выпрямилась, и в её глазах засверкал фиолетовый огонь.

– Ах, так, да?! Николс, немедленно прекрати запугивать меня! Я не боюсь твоих угроз! – топнув ногой, возмущенно выкрикнула она, и в её ушах зазвенело от разом установившейся тишины. – Уже лучше! Ей богу, что за детский сад? Пойми, слабость, не есть трусость! Конечно, в твоей воле наказать меня, но выбор пути всегда за мной! – и помолчав, она горько добавила: – Что ж, у каждого своя голгофа… Я согласна.

Расстроенная Мари поплелась к уцелевшему стулу и, плюхнувшись на него, обречённо понурилась. «Чёрт! Уже второй раз за день! Всё начинается как сказка, а заканчивается очередным ужастиком! – с неизбывным пессимизмом подумала она. Тем временем по комнате пронёсся невидимый вихрь, возвращая погромленную обстановку в исходное состояние. Когда комната выглядела так, как будто в ней ничего не происходило, холодный голос произнёс:

– Иного я и не ожидал от тебя, детка. Ступай с моим благословением.

– Подожди, Николс. Можно один вопрос? – выпрямившись на стуле, быстро отозвалась девушка. Её лицо оживилось. – Не злись, ладно? Ведь мы больше не увидимся.

– Задавай, – последовало неохотное разрешение.

– Скажи, зачем тебе нужен ад с его обитателями?

«Н-да. Женщины странные создания! В их действиях и мыслях подчас полностью отсутствует логика!» Хмыкнув, принц Хаоса после долгого молчания сдержанно ответил:

– Как всякому творцу для равновесия, дорогая. Много ты увидела в моём свете? Нет? Правильно ты ослепла. Чтобы видеть, вам нужны свет и тьма, дающие вам тени равновесия. Вы у меня сумеречные дети. К тому же я люблю насыщенные зрелища. А какая драма без жуткого злодея?

– Ясненько, – задумчиво протянула Мари и в её глазах вспыхнули смешинки. – Слушай, Николс, а откуда ты притащил раритетную живность? Неужели где-то водятся зубастые жабы?.. Или ты создал её лично для меня? Честное слово, я польщена!..

На её лице засияла неудержимая улыбка. Девушка зажала рот руками, но это не помогло, и она расхохоталась.

– Будешь много знать, быстро состаришься! – не сразу отозвался обиженный принц Хаоса.

– Ой, не могу! Сейчас описаюсь от смеха! Ты бы видел, как жаба собрала глаза в кучку! У неё была такая ошарашенная морда, когда она получила отпор! Бедная пупырушка! Надеюсь, я не отбила ей напрочь аппетит.

Мари вытерла текущие градом слёзы и, всхлипывая, наставительно проговорила:

– Слушай, Николс, не забудь вернуть зверёнышей на место. А то их здесь перестреляют или они сдохнут от голода.

– Кыш на место, поганка! Нечего мне указывать, что я должен делать! – пробурчал тот, но выдержал и засмеялся.

«Наглая девчонка! Никакого почтения к создателю!» – беззлобно подумал принц Хаоса. Быстрый водоворот закружил девушку, но напоследок она услышала его искреннее пожелание удачи.

Мари. Путь на голгофу и счастливое избавление… или вероятностный скачок, с возвращением на круги своя

Вне себя от злости я снова дернулась, пытаясь вырваться из рук Ника, но тот держал меня мёртвой хваткой, вознамерившись выпороть на полном серьёзе. Видя, что он злится не на шутку, я постаралась не особенно выходить из берегов.

– Ник, не глупи! – начала я довольно спокойным тоном.

Но этот дурак совершенно не слушал меня и я не выдержала.

– Учти, я предупреждала тебя! Если ты ударишь меня вне иметис, то мне будет глубоко наплевать на тебя и ваш брачный эрейский кодекс!.. – тут я завелась и, выйдя из себя, завопила: – Пошёл к чёрту, придурок! Я больше тебе не невеста!

О, господи! Лучше бы я этого не говорила! Его реакция оказалась совершенно неадекватной – он совсем озверел. Наверно, со стороны это выглядело так, как будто я плеснула бензин в горящий костёр.

– Ты посмела отказать мне, королю дома Лета? – закричал он и его глаза загорелись зелёным кошачьим светом. – Ты забываешься, мерзавка! Как ты непозволительно дерзка, моя алин! Но сейчас я укажу тебе место, которое подобает такой твари как ты.

При виде его ярости меня затрясло. Причём, не знаю от чего больше – от злости, страха или боли в руке. Особенно мне стало сносить «крышу», когда я увидела рядом с ним зловещую тень ягуара. При виде наяву огромного зверя моего из кошмара, мне совсем поплохело, и я с радостью отъехала мозгой в бессознательное состояние. Но по закону подлости ненадолго. Получив хлесткую пощечину, я очнулась. Ё-моё! Лучше бы я этого не делала! Какой там ягуар – Ник выглядел гораздо ужасней! Ничего не понимая, я в полном ступоре таращилась на него, пока он нёс какую-то чушь, явно путая меня со своей сводной сестрой. При этом его лицо кривилось в какой-то безумной ухмылке. Но мало этого, он схватил меня за волосы и так ласково прошептал на ухо.

– Риза, ты не находишь, что дочери дешёвой шлюхи только там и место?

– Ник, пойми, я не Риза! – выкрикнула я, пытаясь достучаться до него, но тщетно. В ответ этот недоумок чуть не вырвал мне клок волос, и понес совсем какую-то ахинею. Но я почти не слушала, что он говорит, а видела только его руку с критой. Он развернул сволочную плётку в длинный бич и от слабости в коленках у меня разом подкосились ноги. В какой-то момент Ник отпустил меня, и я обессилено рухнула на пол.

Вне себя от ужаса, я открыла рот, чтобы закричать, но вдруг в моей голове прозвучал ясный внутренний голос.

«Заткнись, дура! Не валяйся, как пыльный куль на дороге! Я не хочу умереть вместе с тобой, да ещё таким способом! Дай ему отпор, пока не поздно!» – приказал он ледяным тоном.

«Я не могу! Он сильней меня и физически, и ментально!» – завопила я мысленно, не задаваясь вопросом, с кем говорю. В полном ступоре я продолжала смотреть на обезумевшего Ника, пока тот с видом полного маньяка что-то сосредоточенно искал наверху. Меня снова хлестнул резкий окрик:

«Соберись с духом, идиотка! Чему вас только учат! Бей его в самое уязвимое место для мужчины. Давай, пока он отвлекся! Пошла-пошла!»

И пять лет военной выучки в Академии не прошли для меня даром – сработала привычка исполнять приказы. Правда, я немного припозднилась на старте, и было уже поздно кидаться к Нику. Но когда он нагнулся ко мне и рванул к себе за платье, я не растерялась и, извернувшись как сжатая пружина, без раздумий пнула его в промежность. Причём, врезала от души и так сильно, что сама перепугалась. Он сразу же согнулся в три погибели и страшно застонал от мучительной боли. Я тут же дернулась нему, но меня остановил всё тот же внутренний голос: «Стой, дура! Не смей подходить к нему! Быстро к выходу, он ещё опасен!» Послушавшись своего советчика, я рванула к двери, где почувствовала себя более или менее в безопасности. Встав у выхода, я выкрикнула:

– Немедленно прекрати, Ник! Это уже безумие! Я тебе не Риза и не рабыня! Опомнись! Если ты не прекратишь сходить с ума, то я за себя не ручаюсь!

Замерев у двери, я настороженно наблюдала за Ником, готовая в любой момент сорваться с места и пуститься наутек. Наконец, тот разогнулся и без сил упал в стоящее рядом кресло.

– Мари, совсем рехнулась? – гневно прошипел он, глядя на меня страдающими глазами. – Думай куда бьешь, тем более с такой силой! Нормальный человек уже скончался бы от такого болевого шока. Кто научил тебя таким подлым ударам?

– Ты, дорогой! Думаешь, бить женщин – это не подлость? Между прочим, ты первый начал! – не менее гневно проговорила я, хоть и почувствовала радостное облегчение оттого, что он больше не путает меня со сводной сестрой, которую жутко ненавидит.

Ник смерил меня недобрым взглядом. Заметив на моём лице обширный след от своего удара, он болезненно поморщился и, сразу же угаснув, пробормотал с досадой:

– Вот крейд! Прости, я не хотел.

Внезапно меня отпустило страшное внутреннее напряжение, державшее на взводе и, разом ослабев, я плюхнулась на пятую точку. Что-то меня совсем не держали ноги. Поневоле пришло осознание, насколько плохо обстояли мои дела, и меня затрясло от запоздалого страха – ведь Ник был в жутком состоянии, и запросто мог убить. Не в силах о чём-либо думать, я скукожилась, обхватив себя руками. Но откуда-то изнутри пробивалось странное торжество. «Я справилась! Дело сделано, и Он будет доволен!» – промелькнуло в голове. При этом мне совсем не хотелось думать, кто «Он» и с чем именно я справилась.

Тут мои мысли переключились на Ника, и в сердце полыхнула слепая ярость. «Идиотка! С чего я взяла, что люблю его?.. Суток не прошло, а я уже получила от него море неприятностей – вплоть до реальной угрозы отправиться на тот свет! Хватит! Он мне не нужен!» Я исподлобья посмотрела на него. Притихший Ник со смиренным видом сидел в кресле и не спускал с меня глаз. Но мне было наплевать на его раскаяние.

– Если ты уже очухался, то я ухожу. Насовсем. Думаю, теперь яснее ясного, что нам не быть вдвоем и пора ставить точку. Может у тебя другое мнение, но лично мне хватило за глаза и за уши сегодняшних ужасов. Я не хочу всё время остерегаться за свою жизнь, находясь рядом с тобой.

Я вскочила на ноги и толкнула дверь, собираясь выйти, но не тут-то было. Она заблокировалась, перекрыв мне выход из лаборатории. Бросив быстрый взгляд на Ника, я постаралась взять себя в руки.

– Надеюсь, ты не ждешь, что перед отъездом я организую тебе примочки на больное место? – как можно холодней сказала я, при этом всячески стараясь унять поднявшуюся панику.

Ник мгновенно оказался рядом со мной и, несмотря на моё сопротивление, прижал к себе.

– Постой! Не уходи, детка. Понимаю, что ты вполне заслуженно злишься на меня. Я совсем напугал тебя, но это вышло случайно. Поверь, больше такого не повторится! Честное слово! Даже не знаю, отчего я поехал по фазе… наверно, совсем переработал, вот и набросился на тебя как ненормальный, – виновато произнес он и, слегка отстранившись, заглянул мне в глаза. – Тс-с! Ничего не говори!

Снова прижав меня к себе, Ник до боли сжал меня в объятиях. «Чёрт! Больно-то как!» Какой-то прибамбас с его комбинезона неслабо проехался по моей несчастной опухшей щёке и основательно её царапнул. Он сразу же отстранился и озабоченно произнёс:

– Очень больно? Прости меня, Мари. Сейчас я залечу твою щеку… крейд, не получается! Что-то я совсем не форме!

– Не нужно. Утром восстановится регенерационный запас и всё пройдет само собой, – холодно сказала я, и сделала безрезультатную попытку уклониться от его руки. Но он удержал меня на месте и снова приложил ладонь к моей щеке.

– Стой смирно! – резко приказал он и, спохватившись, добавил с извиняющейся улыбкой: – Потерпи немного, детка, сейчас всё получится. Конечно, я не очень преуспел в искусстве сиа,[9]9
  Сиа – эрейские гильдии врачей-телепатов с особыми способностями к лечению


[Закрыть] но раньше на такой ерунде у меня не было осечек.

В его голосе прозвучало столько нежности, что я пришла в отчаяние. «Дура! Дура в квадрате! Дура в n-степени! Этого просто не может быть!» – ругала я себя на все корки, но всё бесполезно. Вся подлянка заключалась в том, что моя злость на Ника таяла как снег под лучами ясного летнего солнышка. Ну, как такое возможно, а? Человек только что чуть не отправил меня на тот свет, а я уже готова растаять от его внимания и ласки. В моей душе постепенно нарастала злость, причем не столько на Ника, сколько на самое себя. «Нет! Так дело не пойдёт! Я не хочу ничего забывать! Провались ты в тартарары со своей непрошеной заботой!..»

– Как ты себя чувствуешь? – перебил он мои мысли.

– А?.. Так себе, – буркнула я и, накручивая себя, мстительно добавила: – Пока ты утречком не выколотил из меня весь регенерационный запас, я была в значительно лучшем состоянии.

Мне не хотелось говорить Нику, что я чувствую себя просто превосходно. Ещё никогда у меня не было такого прилива сил, и я с трудом заставляла себя стоять на месте. Если бы не это, то я уже пританцовывала бы на месте, как застоявшийся конь, пардон, кобыла. Н-да, насчет своих способностей к врачеванию он явно поскромничал!

– По-моему, ты выглядишь замечательно, моя алин. Настоящая красавица… – ласково произнес Ник.

Его поцелуй был долог и нежен и у меня опустились руки – пришлось собирать волю в кулак.

«Теперь я понимаю, почему женщины сами не могут вырваться от мужей-садистов!.. – стиснув зубы, подумала я. – Ну, нет! Со мной такой фокус не пройдет! К чёрту тебя! Не надейся, ты не купишь меня на ласку!» При мысли о расставании с Ником мое подлое сердечко болезненно заныло, но я отстранилась от него и как можно безразличней сказала:

– Ясненько. Улик больше нет, и теперь никто ни о чём не догадается. Можешь смело отправлять меня домой. Не провожай, я знаю дорогу в ангар.

– Ты это о чём? – приподнял он бровь в деланном удивлении.

– Развод и девичья фамилия! Вот о чём! – процедила я, поняв, к чему опять идёт дело. – Не хочу ничего слышать об эрейской помолвке и о том, что я твоя собственность!

Ник вздохнул, и выражение его вытянувшейся физиономии меня не порадовало. Козе было ясно, что он не переменил своего мнения и сейчас опять упрётся рогом, доказывая мне, что соблюсти старинные обычаи есть дело его чёртовой эрейской чести. Причём, сделает это с таким видом, как будто если бы не она, то он с чистой совестью уже давно послал бы меня куда подальше. Я стиснула зубы. «Да провалитесь вы оба в тартарары и ты, и твоя грёбаная честь!.. Н-да. Уйди шаман! Я не ошиблась в своих предположениях».

– …постарайся примириться с мыслью, что теперь ты моя алин, и полностью зависишь от моей воли.

«Мари, не смей затыкать уши!» – загремел его телепатический голос. Я поморщилась. «Не ори! У меня нет другого способа избавиться от твоих нотаций!» Но деваться было некуда и я поневоле выслушала его панегирик мужскому шовинизму: «… пойми, это не та помолвка, которая принята в среде людей и вампиров… это как кровные узы, их не разорвать: они навеки… в этом тандеме я главный, как мужчина, у нас эреев нет такого понятия как равноправие полов… Хочешь или нет, но ты будешь делать то, что я прикажу!»

Вот-вот! Как всегда начнём за здравие, а кончим за упокой! Конечно же, Ник завёл ту же песню. В его властном телепатическом голосе слышалось столько убежденности в своей правоте, что я окончательно впала в уныние. Исподволь пришло осознание, что сложившаяся ситуация стала безвыходной, и остаётся только смириться с ней, – мне никогда не вырваться со Старой базы без ведома Ника. Почувствовав своё полное бессилие, я начала проваливаться в бездну отчаяния. К глазам подступили слезы, а из горла рвался бессмысленный вопль протеста. «Нет! Я так не хочу! Выбор должен быть свободным!» И вдруг откуда-то из глубины моего существа, застлав глаза мне красной пеленой, поднялась спящая до поры тёмная вихревая ярость. Вздёрнув подбородок, я подбоченилась.

– Думаешь, ты победил?.. А ни фига! Как тебе это? Рай-ин-рай Никотан Реази Вистаньо! Ай, яте эминьоси ариос ле ая тебис. Этам суз!..

Я разродилась длиннейшей фразой на эрейском языке, смысла которой не понимала, и смерила насторожившегося Ника торжествующим взглядом.

– Поясняю для тех, кто не понял. По договору Зантурана, действующему между королевством Лета и вольными государствами я, гражданка вольного государства, имею право разорвать связывающие нас официальные узы. Пусти меня!

Внутри меня всё пело от радости. «Yes! Ради того, чтобы увидеть ошарашенную физиономию мистера Совершенство, стоило перенести столь многое! Не знаю, хватит ли сказанного, чтобы отделаться от помолвки, но чём-то я точно его ущучила!»

Явно поражённый до глубины души, Ник не сводил с меня глаз. Воспользовавшись его растерянностью, я мгновенно оказалась у выхода и, повернувшись к нему, жёстко сказала:

– Открой, если хочешь, чтобы между нами что-нибудь осталось.

Дверь бесшумно открылась и я пулей вылетела в коридор. Удивлённая своими словами не меньше Ника и тем эффектом, который они на него возымели, я не помню, как добралась до своей комнаты и, оказавшись внутри, бросилась на кровать. «Чёрт, что же я такое брякнула?.. И почему я уже не помню эту фразу? А жаль…»

Глава четвертая
Изумруд

В чистом поле у Калинкина моста кипит ожесточённая битва. Светлый князь со товарищи ожесточенно бьется с несметной ратью ворогов. Мала князева дружина да удала. Как жар горит их кольчужная чешуя, не могут её пробить ни топорики, ни копьеца – всё ломается. Победил Светлый князь и, обернувшись к дружинникам, весело молвил:

– Спасибо, за помощь, мужики! Вы уж по весне не очень лютуйте на Змеиной горке, а то бабам и детишкам, как не говори, а всё шляются посмотреть на вашу свадьбу.

– Бывай, князь! Не обессудь, но всякое случается. Сам понимаешь, как войдешь в раж, тут уже не до глупостей… – прошипели дружинники и, ударившись о землю, обернулись змейками, которые шустро скрылись в невысоком сосняке. Зашелестел ракитов куст и из него показалась жуткая шипастая морда.

– Ванька, мать твою!..(ненормативная лексика) Мы с тобой как уговаривались? Больше раза по зубам не бить! Ну, а ты, подлец, пошто насовал мне бессчетно раз по рылу?

– Извиняй, друг Горыныч, но что-то воинов стало совсем маловато.

– Ах, сукин сын!..(ненормативная лексика) Меньше бы с соседями ссорился! Еще бы их много было! Твоими стараниями у меня в пасти и так уже из зубов – половина… протезов стоит!. (Сплошная ненормативная лексика)

Антология вампирских взрослых сказок

Нечаянный разрыв помолвки и вполне расчетливое её возобновление

Упав в кресло, Ник схватился за голову. «О, боги! Откуда Мари известна древняя фраза разрыва помолвки? Не может быть, чтобы Ким проговорился! Я уверен, её не было в файлах тиарана, – ведь наши женщины не пользовались этим правом лет пятьсот, если не больше!.. И это почти забытое деалонское произношение! Откуда оно могло у неё взяться? Ничего не понимаю…»

В тон ему невидимый наблюдатель задумчиво произнес: «Вот и я, мой мальчик, тоже ничего не понимаю. Что-то странное творится с воплощением Лоти. Чувственный потенциал у неё больше, чем у обычного человека, но меньше, чем должен быть в присутствии моей богини», – принц Хаоса вздохнул и потепал лобастую голову своего неразлучного с некоторых пор спутника. Тот сердито рыкнул на него. «Не злись, братец. Лучше скажи мне, неужели я тешу себя пустыми надеждами и моя радужнокрылая красавица погибла?»

Приоткрыв глаза, ягуар смерил его ироничным взглядом.

«Николс, ты уже несчётное количество раз задавал мне этот вопрос. Будь у меня ответ, давно бы сказал только ради того, чтобы ты отстал от меня. Или ты хочешь знать моё мнение? – морда огромной кошки расплылась в жутковатой улыбке. – Я очень удивлюсь, если она жива и обретается поблизости. Ведь в момент смерти её воплощения, ты каждый раз залавливал бедняжку и нещадно отбирал её набранную магическую энергию, сажая на голодный паёк. При таком положении дел, я тоже драпал бы от тебя во все лопатки».

«Честное слово, я не со зла! Но Лотиэль не должна набрать силу и ты знаешь почему».

«Знаю. Бедная девочка!» – лениво отозвался Арес и, закрыв глаза, чуть слышно проворчал: – Однажды вы с папочкой доиграетесь и Круг Двенадцати, прознав про ваши делишки, как следует вздрючит вас!»

«Упаси, Создатель! – воскликнул Николс, нимало не испугавшись, и снова задумался. – Увы! Хотелось бы мне всё-таки знать, заключена в Мари душа Лоти или нет?.. Чёрт! Крайне сложно разобраться с одушевленной мелочью! Причём мешает моя же собственная искра… – вдруг он расхохотался. – Но я рад, что девочка справилась с острой ситуацией. Я же чувствовал, что она умница. Ай, да малышка! Лихо она окоротила моего паренька! Знаешь, Арес, не хотел бы я оказаться на его месте! Насколько мне припоминается – это очень больно!»

«А-то! – фыркнул ягуар. – Как вспомню свой неудачный поход к одной кошечке при Сияющем дворе, до сих пор ноет в одном месте! Кто же знал, что эта стерва из гвардии милорда Ваатора и за ней требуется ухаживать, а не брать нахрапом!»

Над белым замком в безоблачно-ясном небе вспыхнула яркая радуга, и раздались по-весеннему весёлые раскаты грома. Войдя в столовую, Ник с изумлением воззрился на деревянные панели и мебель, пустившую зеленые ростки. На его глазах, нежные побеги покрылись бело-розовыми бутонами. Он поспешно смежил веки. «Крейд! Как говорит моя алин, совсем крыша едет!» Через солидный промежуток времени, он решился открыть глаза, и облегчённо вздохнул. «Слава богам!» Несанкционированная растительность бесследно исчезла, и солидная деревянная мебелировка вела себя вполне чинно, не пытаясь вспомнить молодость и повторить прежний фокус.

Ник прислонился к стене и обречённо подумал: «Действительно дела плохи, пора отдыхать!.. Что ж, хватит здесь сидеть и сходить с ума. Беру Мари в охапку и на недельку отбываем в круиз. А теперь релаксация по излюбленному способу…» Быстро перекусив, он открыл одну из дверей, спрятанных за резной панелью, и оказался в дикой скалистой пещере. В ней оказалось темно, но через разломы наверху пробивался неяркий свет луны, и его было достаточно для вампирских глаз. Осторожно ступая по острым ломким камням, Ник подкрался к небольшому озеру и посмотрел на мертвенно-чёрную гладь его воды. Вдруг её взбаламутила странная рябь, показывая движение чего-то живого и довольно крупного. В глазах юноши загорелся азарт. «Ну, всё! Я не я буду, если не отловлю сегодня эту тварь!» Не раздеваясь, он бросился в воду и без всплеска ушёл на глубину, и там насколько хватило дыхания, проплыл к месту встречи с таиственным обитателем озера. Но его ждало очередное разочарование. Несмотря на все свои старания, он никого не нашёл.

«Что такое? Ведь я уже облазил каждый миллиметр дна. Может, здесь живёт невидимка? – с досадой подумал Ник и смерил разочарованным взглядом притихшую гладь воды. Ему было невдомёк, что пока он искал таинственного обитателя озера на дне, что-то невидимое бесшумно выбралось на берег и двинулось прочь, оставляя после себя мокрые отпечатки. Притаившись за валуном, оно выглянуло, и в темноте насторожённо загорелись призрачные зелёные глаза. Убедившись, что объект его слежки счастливо вынырнул и в задумчивости сидит на скалистом приступе, оно смежило глаза. Когда юноша нырнул в узкий боковой лаз, невидимое существо немедленно двинулось следом, бесшумно ступая огромными лапами.

Оказавшись в уютном рукотворном гроте, Ник скинул одежду и с наслаждением погрузился в прохладную голубоватую воду, она показалась ему молочно-тёплой после ледяной купели пещерного озера. Лёжа на спине, он закрыл глаза, и исподволь зазвучала красивая мелодия с непривычным музыкальным ритмом. Он расслабился, и на его усталом лице появилось умиротворённое выражение. Всё здесь было таким, как он любил: и вода, и свет и музыка. Ник удивился отсутствию привычных мыслей о работе. Такое ощущение было новым и крайне непривычным для него, – ведь раньше его мозг ни на секунду не прекращал решать поставленные задачи.

«О, боги! Какая прекрасная бездумность! Везёт же некоторым всю жизнь прожить в таком блаженстве и ни о чём особо не задумываться, кроме как о хлебе насущном… – мечтательно подумал он, но тут же иронично хмыкнул. – Дурак! Нашёл чему завидовать! Идиоты всю жизнь пребывают в растительном состоянии, потому и выглядят молодо, правда умирают довольно быстро: в них нет осознанной силы воли, удерживающей на плаву… – и тут странная тоска подступила к его сердцу, от которой юноше захотелось тоскливо по-волчьи взвыть. – Опять начинается! Что же такое творится со мной? С тех пор как я вышел из лаборатории меня преследует неотступное ощущение, что я недавно потерял нечто дорогое для меня. Крейд! Последний раз я испытывал такое чувство, когда очнулся в хронокапсуле и понял, что мой мир безвозвратно исчез. Ненавижу это ощущение!» Он яростно выкрикнул:

– Тиаран, выход к водопаду!

Молнией мелькнуло гибкое тело и мгновенно исчезло в глубине бассейна, на дне которого открылось темное отверстие, ведущее к горной реке. Минут через десять Ник вынырнул в заводи с ледяной зеленоватой водой и, переплыв её, встал под хлесткие струи водопада. Холод, выморозивший тело чуть ли не до костей, вместе с теплом изгнал и бесов из его души. Отказавшись от согревающего массажа, он понесся домой через парк и, ворвавшись в комнату Мари, бросился в кровать и обнял спящую девушку. Та немедленно завизжала, оказавшись в ледяных объятиях.

– Совсем сдурел? Статуя командора и то теплее! – завопила она и, нахмурившись, попыталась вырваться из его рук. – Отстань! Я ещё не простила тебя!

Темные глаза Ника заискрились смехом.

– Некрасиво так долго злобствовать, детка! – возбуждённо воскликнул он и ласково добавил: – Кто же согреет меня, если не ты? Хватит дуться, родная, лучше поцелуй меня…

Делая вид, что не замечает, как напряглась девушка, он привлёк её к себе, но она резко отстранилась.

– Н-и-и-К! Давай прекратим раз и навсегда! Думаю, у нас ничего не выйдет, потому не стоит начинать по-новой.

Тот презрительно фыркнул, не чувствуя в её словах особой убеждённости и твёрдо произнёс:

– Ошибаешься, Мари, очень даже стоит! Клянусь, у нас всё получится, и не смей сомневаться во мне!

– Подожди! Не прошло и дня, а мы… – начала девушка, но Ник зарылся в её волосы и вкрадчиво добавил ей на ухо:

– Дорогая, не забывай, ты кое-что задолжала мне, как следует приложив в лаборатории. Вдруг я по твоей вине остался импотентом? По-любому мне нужно проверить работоспособность органа, потому расслабься и получай удовольствие…

– Вечно ты найдешь причину поступить по-своему, – с досадой отозвалась девушка и, чувствуя себя виноватой, подчинилась его напору.

В открытое окно заглянули первые лучи солнца, разгоняя утренний туман, и любопытная синица залетела внутрь комнаты. Пометавшись по ней, она опустилась на резную завитушку спинки кровати и звонко пиликнула над ухом у Мари, и та резко села в постели. «Чтоб тебя, крылатый звонок!» – выругалась она спросонья и открыла глаза. Обхватив колени, Ник неподвижно сидел на широченном подоконнике, и с задумчивым видом смотрел в окно. Девушка подошла к нему и села рядышком. «Не помешаю?» – тихо спросила она. Не повернув головы, он рассеяно ответил: «Нет, детка. Ты ни в чём не можешь помешать мне. Нравится?» – Ник кивнул на горизонт, охваченный ало-розовым пожаром восходящего солнца. «О, да! Красотища!» – восторженно откликнулась Мари и, подвинувшись ближе, прислонилась к его плечу. Он покосился на неё и слегка улыбнулся её встрёпанному спросонья виду. «Тебе-то чего не спится?»

– Что с тобой, Ник? Неужели ты всю ночь бодрствуешь? – с беспокойством спросила она, уставившись на чеканный профиль юноши.

– Не бойся, я не сбрендил, и со мной всё в порядке. Для отдыха мне достаточно пары часов.

Девушка не сдержала облегчённого вздоха, и ему не понравилось, что она слегка отстранилась от него и в её позе появилась напряженность.

– Только не говори, что ты до сих пор боишься меня. В чём дело? – резко спросил он.

– Ни в чём, – бесстрастно отозвалась Мари и, поёжившись от его испытующего взгляда, сердито добавила: – Незачем препарировать мои мысли! Могу и так сказать, что после вчерашнего я до сих пор боюсь тебя. Вдруг что-нибудь опять на тебя найдёт?

Смерив её насмешливым взглядом, Ник презрительно фыркнул.

– Ну, что за глупости! Конечно, я понервничал вчера, но ты же сама виновата. Нечего было меня дергать во время работы в капсуле, это плохо сказывается на мозге, вот я и выпал в шоковое состояние. Успокойся, больше такого не повторится.

– Это всё слова, – нахохлившись, буркнула девушка.

Он немедленно привлёк её к себе и после нежного поцелуя, укоризненно произнёс:

– Тебе не стыдно, Мари? По сути дела это я пострадавшая сторона. Ведь с моей стороны была только пощечина, которая не идёт ни в какое сравнение с твоим ударом. Ты преувеличиваешь свои страхи или хочешь, чтобы я чувствовал себя виноватым.

– Ошибаешься, я ничего не хочу!.. – она нервно сжала пальцы и чуть слышно добавила: – Я знаю точно, если б мне не удалось тебя остановить, ты убил бы меня…

– С ума сошла?! – фыркнул Ник. – Не спорю, я напугал тебя но, согласись, что у страха глаза велики.

– Ты не видел себя со стороны!.. Поверь, это было очень страшно!..

– Не говори ерунды, детка! Конечно, я мог выпороть тебя сгоряча, но согласись, что за дело, – отозвался он с ласковой убеждённостью в голосе и добавил: – Веками проверено, что эрейцы никогда не убивают сгоряча, по запальчивости. У нас убийство – это расчётливое деяние.

Мари резко повернулась и пристально глянула в его лицо. Так и не сказав ни слова, она опустила голову. Смерив её недовольным взглядом, Ник холодно сказал:

– Даю тебе слово, что такое больше не повторится. Отныне ты не попадёшь в лабораторию, пока я буду находиться в капсуле: тиаран её будет закрывать.

Мягко спрыгнув на пол, он протянул руки к девушке.

– Идём в душ.

Та без раздумий бросилась в его объятия и, прижавшись, с отчаянием проговорила:

– Ник, больше никогда так не пугай меня! Ты не представляешь себе, в каком я сейчас душевном раздрае!

– Перестань, Мари! Мы будем вместе, чего бы мне ни стоило…

– Не хочу снова слушать про твою дурацкую помолвку, если ты опять о ней! – горячо сказала девушка и умоляюще заглянула ему в лицо. – Неужели ты не понимаешь, обычаи обычаями, но тебе жить со мной, а не с ними. Что будут они значить, если уйдёт любовь, и останется только ненависть? Какой смысл мучиться всю дальнейшую жизнь? Ведь на одной привычке долго не протянешь, слишком долог наш век!