Текст книги "Крик (СИ)"
Автор книги: Света Сорока
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)
Я потряс головой. Не о том я думаю. Рядом со мной лежи моя мечта, а я тут занимаюсь непонятно чем, это я могу делать, когда останусь один. Сейчас же, Ася, словно маленькая кошечка, подставляла то одно то другое место для ласки я с трудом держа себя в руках, дарил и ей, и себе мгновения удовольствия.
Всё же мой организм на счастье оказался слаб и меня банально вырубило иначе я не знаю сколько бы выдержал этот мазохизм. А главное на тот момент я с трудом понимал, на кой чёрт я это творю. Понимание пришло тогда, когда я проснулся. На улице темнело. Только сейчас я обратил внимание что из комнаты исчезла кроватка и не было вещей Мелисы. Они переселились? Интересно куда? Тревожных мыслей что что-то произошло не было, ещё вчера Ася приносила мне дочь.
Я повернулся к сладко посапывающей девушке. Сейчас, когда она спала лицо разгладилось, лёгкая улыбка трогала уголки губ, ей снилось что-то хорошее. В сердце разливалось тепло. Неожиданно пришло понимание, почему я отказал себе в то, о чём мечтал по ночам. Я очень чётко осознал, что она сама была не готова к тому, на что решилась. Да она пришла. Не просто пришла, а явилась меня соблазнять, а хотелось ей совсем не этого, точнее не совсем этого. Ей, наверное, как и любой девчонке хотелось романтики, чувств, поцелуев при луне, сплетённых пальцев. Нет конечно ей хотелось и единения наших тел, страсти и жара внутри, но не сейчас. Что-то я стал слишком понятливым, старею что ли?
Я легонько коснулся губами мерно колышущейся венки на шее. Когда я поднял голову на меня уставились два изумруда глаз:
– Я уточнить хотел, у тебя сегодня дел не намечено? А то мы уже пару часов давим.
– Да! – Как ужаленная подскочила девушка. Честно говоря, я сделал это потому что понял, я больше не выдержу и, если не спроважу её сейчас, накинусь забыв всех благих побуждениях.
Ася уже собиралась уйти, заливаясь румянцем, когда я вспомнил:
– А где теперь живут Мелиса с Хоуп? И почему они ушли?
11.10.16
– Мелиса сказала, что тебе нужно личное пространство, по её мнению. Они переселились в комнату на первом этаже, там есть кухня. Подозреваю, ей просто надоело питаться в столовой, – девушка стеснительно улыбнулась и подняла на меня горящие глаза. Да, я сделал правильно, но чёрт, ночью я спать не смогу, в паху всё ныло. Вот она жертва любви. Я еле сдержался, чтоб не скрипнуть зубами.
26
Как только Ася ушла я наскоро оделся. Теперь я нанесу несколько «визитов вежливости», а точнее говоря мне надо было узнать кое-что. Я выскочил на улицу и задохнулся от морозности воздуха, за какие-то пару часов сильно похолодало, в этом было что-то знакомое. Надо разузнать у Аси, в какой стороне было наше село, подсознание подсказывало, что оно не очень далеко отсюда. Путь мой лежал на кухню, к человеку который должен хорошо знать мою возлюбленную. Эх, не то время я выбрал для любовей, вот летом хорошо, нарвал полевых цветов и твоя женщина светится улыбкой. Да-да мне нестерпимо захотелось сделать что-то, что порадует Асю, заставит заливаться румянцем смущения и робко улыбаться.
– Что Ася любит? – повторила мулатка мой вопрос, когда я, с клубами пара, ввалился в кухню и, не снижая темпа, подошел к главной по кухне, – не знаю, – она потупилась, – как-то не складывалось, чтоб она рассказывала о своих вкусовых предпочтениях. Ела, что есть. Сам понимаешь, не до жиру нам как-то было. Может сладкое? Помню, когда мы познакомились, она из продуктов захватила сушеные сладости, я бы, например, ими свой паёк тяжелить бы не стала.
Сладости. Отлично. И где мне их достать?
– Спасибо, – буркнул я, потирая виски. Теперь мне дважды нужно к Мелисе. Узнать, почему это мне необходимо личное пространство, а за одно выведать, как раздобыть сладкое.
Знахарку я нашел в больнице, как и ожидал. Она сидела за большим столом, на котором были, с одной стороны разложены разные травы, а с другой стояли мензурки с отварами и явно химическими препаратами, и записывала что-то в большую тетрадь. Хоуп тоже была здесь, она сидела в высоком стульчике и самозабвенно играла с баночками разной величины.
– Привет.
– Ноун, – радостно улыбнулась женщина, – как самочувствие?
– Зажило всё, как на собаке. Только слабость чуть-чуть осталась, что химичишь? – поинтересовался я, пристраиваясь на табуретке у стола.
– Размышляю, что надо сделать, чтобы не держать всю жизнь Хоуп на лекарствах. Пока получается, что единственный вариант это пересадка, но хочется найти другой выход.
Услышав своё имя, дочь отвлеклась от своего занятия, загулила и со смехом скинула свои игрушки на пол.
– Хулиганка, внимание моё привлекаешь, – я собрал разлетевшиеся по полу баночки и взял девочку на руки, – Как твои дела?
– Ёсик, – поводила малышка, своей ладошкой по моей щеке, – папа, – это она уже сказала с нежностью и обняла меня за шею. Как мало надо чтобы вас окутало счастье. Маленькие тёплые ручки, обвевающие шею, детская щёчка, прижатая к вашей щеке.
– Что это вы от меня сбежали? – поинтересовался я у Мелисы, когда Хоуп решила, что обнимашки закончены и её интересуют пробирки в штативе, стоящие в шкафу, к которому мы подошли.
– Мы не сбежали.
– Хорошо, с чего вдруг вы решили освободить мне личное пространство?
– ну мало ли, – знахарка подняла на меня хитрые глаза.
– Ах «мало ли», – притворно удивленно воскликнул я, – ну раз «мало ли» посоветуй где мне раздобыть сладости.
– Что это тебя на сладенькое потянуло?
– Не меня, – буркнул я, усадив дочку обратно в стульчик и с наигранным интересом расставлял перед ней баночки.
– Даже так… – протянула женщина, – это она тебя попросила или самодеятельность.
– Мелиса хватит мне задавать дурацкие вопросы! – вскипел я. Итак чувствовал себя не уверенно, прекрасно осознавая, что для меня такое поведение не свойственно.
– Ну да… ну да… и в каком виде ты хочешь сладость?
– Да в каком-нибудь! – зачем я пришел? Почему позволяю посмеиваться над собой? Зачем мне всё это, – ладно забудь, – я пошел к двери.
– есть несколько вариантов, – словно не замечая моего поведения, сообщила Мелиса, – вариант первый, топим сахар в ложке, когда она потемнеет заливаем его в формочку, вот тебе и леденец, осталось только дать застыть. Вариант второй, топаем на болото, роемся в снегу и набираем клюквы, думаю там не всё собрали, просим у меня рецепт и варим варенье. Вариант третий идём к Каре и клянчим варенье у неё, насколько я знаю там даже клубничное есть. Вариант четвёртый, берём у меня сушеных фруктов.
Я стоял к ней спиной и держался за ручку.
– когда можно воспользоваться твоей плитой?
– да хоть сегодня, – я не оборачивался, но слышал в её словах улыбку. Р-р-р. Надо ещё раздобыть сахар.
– Вечером приду.
Часть ночи были повещены тому, чтобы соорудить леденцы из жженки, Мелиса хоть посмеивалась, но помогала не только советом, но и делом. Сто раз я хотел бросить, разозлившись из-за её взгляда или, когда что-то не получалось, но женщина не обращала внимания на мои закидоны, не давая тем самым уйти. Под конец, разузнав у знахарки где живёт Ася удалился в ночь.
Я несколько часов крутился в кровати, причин изображать юлу у меня было несколько. Во-первых, сегодняшний день, а точнее воспоминания шелковой кожи под моими руками, красота любимой, тепло её тела, прижатого к моему, а хотелось превратить его в жар, а главное осознание того, что я мог делать всё, что мне заблагорассудиться. Это понимание завязывало мои внутренности в горячий, пульсирующий узел. Не помогало ничего, эту тянущую боль могла снять только она, все остальные суррогаты лишь слегка облегчали её.
Во-вторых, я нервничал. Нервничал так, что не мог найти себе место. Несколько раз вскакивал с кровати и принимался ходить. Я не смогу ей отдать свой презент. Не смогу. У меня тряслись и потели руки. Как я посмотрю её в глаза? Понимание, что девушка не рассмеётся мне в лицо, совершенно не мешало страху полностью властвовать в моей черепной коробке.
Утром я не выдержал, соорудив кулёк отправился оставлять своё подношение под дверями возлюбленной. Чувствовал себя как мальчишка. Нет. Наверное, даже хуже. Руки ходили ходуном, а вдруг не угадал. Оставив подарок у дверей, постучал, а сам спустился на один лестничный пролёт, в спасительную темноту.
Ася появилась в дверях, заспанная, по-домашнему уютная. Захотелось послать подальше свою мнительность, двумя прыжками преодолеть разделяющее нас пространство, схватить её в охапку и завалиться на кровать, и лежать там долго-долго, млея от нежности, от того как хорошо в её объятьях, дальше фантазия бурно разгуливалась, мешая хоть как-то соображать. Но я будто прирос к месту, я не мог пошевелится, только стоял и смотрел. Вот девушка непонимающе наклонилась и взяла в руки кулёк из шуршащей, желтой, промасленной бумаги и с интересом заглянула внутрь. Лампа, светившая у двери, позволяла видеть весь спектр эмоций, калейдоскопом проносившейся на её лице. Удивление, детский восторг, когда поняла, что в кульке, нежность, когда она прижала подарок к груди, а затем и вовсе блаженство, когда она засунула маленькую, с ноготь величиной, карамельку в рот. Она так и ушла обратно домой, жмурясь от кайфа, а я стоял и боялся дышать. Внутри всё рвалось, пело и шумело от какого-то дикого счастья, хотелось обнять весь мир. Я сделал это. Обрадовал её. Такой мелочью.
На занятия я шел сонный как сомнамбула, но счастливый. Заряд бодрости на весь день мне подарили глаза Аси, когда мы случайно встретились на улице. Случайно? Она шла куда-то, почти до самой макушки закутанная в шарф, мороз и не думал стихать, а над шарфом горели восторженные, счастливые, зелёные глазища. Такая мелочь, казалось бы, настолько окрылила человека и даже не одного, мне вдруг показалось, что сам я выгляжу примерно так же.
Когда тренировки закончились, я потащился к Мелисе, с затаённым страхом, понимая, что встречусь там с Асей. Она всегда после ужина приходила поиграть с малышкой. Это тоже было своего рода мазохизмом. Я мечтал об этой женщине, жаждал её и боялся разрушить то хрупкое равновесие и единение, что начало между нами возникать, теряясь находясь рядом с ней.
Сегодня было особенно сложно. Мы и парой слов не обмолвились, зато малышку развлекали изо всех сил, проецируя свою внутреннюю энергию в игру. Но стоило нам в забавах соприкоснуться руками или просто оказаться рядом, как меня словно пронзал электрический разряд, я даже пару раз непроизвольно кидал взгляд на наши руки, удивляясь, что это всего лишь ощущение. Судя по тому, как Ася заливалась краской или отдергивала руку, её мучили те же ощущения.
Уходили вместе, сказать по правде я хотел малодушно задержаться, но мы как-то синхронно начали вставать и прощаться, что включать заднюю было как-то некрасиво и глупо, а уж топать на свой этаж, не оборачиваясь и вовсе не по-джентельменски. Я, поплотнее запахнув куртку и натянув на макушку шапку, предложил девушке руку, как бы не старались люди, убирающие на улице, скользкие места были не редкость. Ася, взяв меня под локоть, всем телом приникла к руке, заставляя забыть, как дышать и что мы куда-то идем. Только благодаря тому, что спутница шла, я не застыл как вкопанный. Разговор не клеился, да и не поболтаешь особо на морозе, а может и не надо оно было. Но переступив порог подъезда, в котором жила девушка, держать в руках себя я уже не мог.
Тепло жилого дома обволокло меня, заставляя мозги думать только о делах насущных. А самым насущным в моей голове было нестерпимое желание поцеловать свою спутницу. Я сграбастал её в объятья и приник к губам девушки, не забыв поблагодарить бога за многослойность нашей одёжи, в противном случае о держании себя в руках можно было бы напрочь забыть. О какие у неё были губы! Нежные, сладковатые, она льнула и тянулась ко мне порождая дикую и необузданную страсть и желание порвать всё то, что на нас надето и обладать! Обладать ей всей, от кончиков волос на голове до кончиков ногтей на пальцах ног вот что билось в мозгу, когда её губы ласкали мои, а наши языки переплетались в причудливом танце. Руки совсем потеряли стыд и сновали по нашим телам, даже плотная одежда не была помехой тому огню, что подобно лаве затапливал нас по самую макушку.
15/10/16
Не скоро мы смогли оторваться друг от друга, мы так хотели этого, так искали и так долго ждали этого момента. Лоб покрывала испарина, а в голове билась мысль «Как я мог отказываться и сопротивляться?», ведь так желал этого с того самого дня, как только смог думать, о чём-то кроме выживания, а может и раньше, я просто не осознавал этого. Но с пониманием, на меня обрушилось чувство вины, что я так легко и просто использовал Айю. Именно так можно было назвать то, что я делал, моё подсознание искало Асю и не находя, толкало к похожей девушке. Именно поэтому меня мучало чувство, что что-то не так. Не так в Айе было одно, она была не Ася.
Возбуждение под гнётом стыда схлынуло, и я смог смотреть на свою спутницу и воспринимать окружающее. Она была прекрасна, щёки раскраснелись, дыхание сбилось, глаза горели, растрепанные волосы заставляли думать о том, как бы она могла выглядеть лежи мы сейчас в кровати. Я провел ладонью по её щеке, и девушка прильнула к руке, словно лучше ласки для неё не существовало. Мою душу сжали стальные пальцы злости на самого себя. Как же она ждала твоей ласки, что только от одного прикосновения её лицо освещает такое блаженство! Я притянул любимую к себе, сжимая в объятьях, без всякого подтекста, а просто потому что хотел впитать её в себя и растворится в ней сам.
– Не уходи от меня больше, пожалуйста, – послышалось от моей груди сдавленное сипение, – я не хочу тебя больше догонять и искать. Я хочу, чтобы ты всегда был рядом. Мне без тебя плохо.
17.10.16
Её слова и вовсе заставили мою душу вывернуться на изнанку.
– Не уйду, моя хорошая. Никогда и не куда. Мне без тебя тоже белый свет немил.
– Спасибо, – прошептала она, – за конфеты. Я их уже несколько лет не ела.
Я лишь нервно сглотнул. Где же естественный отбор? Таких идиотов как я в колыбели душить надо, чтобы не рвали душу таким милым девушкам как моя Ася. МОЯ АСЯ!
18.10.16
Я смог уйти к себе, без всяких поползновений. Ну разве что, пара невинных поцелуев. Ну как невинных? Сегодня я тоже плохо спал и чувствую, чем дальше будет, тем хуже. На утреннем занятии мои мальчишки сказали, что я после болезни стал другой, более невнимательный что ли. Надо было брать себя в руки, а то что-то я совсем расслабился. Жизнь в относительно спокойном мире расслабляет. Поэтому, когда мы разогнали всех своих подопечных, я попросил Никича погонять меня. После получаса мышцы начали удовлетворенно гудеть, попросил сделать передышку, отвлекся от своего спарринг партнёра, поднял глаза и увидел её.
Ася стояла, прислонившись к косяку и внимательно наблюдала за нами. Давно ли?
– Может меня потренируешь? Вспомним былые деньки? – она хитро прищурилась, а мне к горлу подкатил ком. Перед глазами замелькали картинки, вот я кидаю её оземь, вот говорю с ухмылкой: «Нападай», вот ругаю за то, что она неправильно дышит и я её слышу с другого конца поляны. Это не полноценные воспоминания, просто клочки от них, поэтому сильной боли нет, только ощутимое покалывание, заставляющее тереть виски.
– Всё в порядке? – девушке, озабочено заглянула мне в лицо, видимо я скривился.
Лишь кивнул, я пока не готов рассуждать про то что вспоминаю или вот такие клочки. Залез в один из своих бездонных карманов и достал деревянный муляж ножа, очень удобная к слову вещь для тренировок, он конечно легче чем обычный нож, но весьма функционален. Кинул его Асе, и, хотя девушка стояла недалеко, нож с грохотом плюхнулся к её ногам, после некоторых пасов руками, когда она пыталась его всё-таки поймать. Моя бровь поползла вверх.
– да-да, я не самая ловкая, – с улыбкой, хмыкнула она. И подняв резак принялась его рассматривать, – откуда он у тебя?
– В смысле? Сделал.
Ася пробежала пальцами по муляжу. Черт, она это делала ТАК, ох, у меня засосало под ложечкой от сексуальности этого жеста. Рассказывать о чём я подумал я не буду… и думать больше не буду… я шумно сглотнул, встряхнул головой и выжал из себя улыбку:
– Приступим?
– Без форы пожалуйста, – сейчас она была другой, не такой предупредительной, какой я её чаще всего видел. Она не выдавливала из себя реплики, всё было легко и естественно.
Гоняли мы друг друга час, сам я покрылся потом, её футболку можно было выжимать. Ругался я много и упорно, даже голос сипнуть стал:
– Ася объясни мне, как ты до сих пор жива? – возмущался я, кидая её через колено в очередной раз, – да даже новички Общества, лучше тебя дерутся. Что у тебя с дыханием?
– Ты меня загонял, – насуплено бухтела девушка, но тренировку не заканчивала и не уходила.
– Кто так нападает? У тебя в анамнезе есть хотя бы один поверженный противник? – возмущался я.
– Куда уж мне, я все полтора года за спиной Ли пряталась, – огрызлась девушка.
– Оно и видно.
Если смотреть без моих придирок, дралась она очень даже не плохо, почти хорошо, несколько раз я оказывался на полу, с прижатым к горлу или к боку, или куда похуже, ножом. Но мне было мало, казалось, что её умения не спасут, что Ася не сможет себя защитить, потому что лишь чуть-чуть, но проигрывает, в силе и в массе мужчине.
Нашу «возню» прекратил Никич, сказав мне, что пора убирать зал, Ася тактично удалилась, сказав на прощание, что будет ждать меня у Хоуп.
– ты сам-то понимаешь, что ты не прав? – спросил меня мужчина, когда мы перетаскивали один из снарядов.
– Да почему я не прав-то? Тут же взбеленился я. Ишь чего выдумал, я не прав! Да Асю из города и без охраны выпускать нельзя, в чём я уверяюсь с каждой минутой всё больше и больше.
– Она хорошо подготовленный боец, мало того, она прошла не один бой и по сей день жива. Да часть своих ошибок она омывала своей же кровью, но она теперь знает, где может быть тонко.
– Чушь!
– Герман ты не прав, – в последнее время всё больше людей называла меня Германом, а я уже привыкал к этому имени и даже откликался на него, не теряясь: «кого это там зовут?», – ты не сможешь оградить её от той жизни, что она выбрала…
– Значит изменю выбор, – припечатал я.
– Шишек только не набей, на свой толоконный лоб, – усмехнулся Никич, – такую женщину как Ася, против её воли не согнёшь.
Глава 27-30
27
Ох и злой же я был в этот вечер, Ася ластилась ко мне как кошка, словно чувствуя моё недовольство, но успокоить меня не могла, лишь раззадоривала. Вот она, мягкая, податливая, послушная. Запру дома, да и весь сказ. «Где дома то? – ехидно поинтересовался внутренний голос, – Дома то у вас разные. Даже здания разные.» Да это был непорядок, пора всё менять. Всё! Что это такое, жмёмся как школьники по углам. На смену трепетной нежности пришло мужское собственичество – моё.
Когда Мелиса уложила Хоуп спать, а мы напившись чаю вышли из квартиры, я безапелляционно потянул Ася в свою комнату:
– Завтра перенесёшь вещи, – сообщил я девушке, стоящей у двери и ошарашено наблюдающей за тем как я расстеливаю постель.
– Извини?
– Нечего, говорю, матыляться.
– Лучше уж вы к нам, – усмехнулась она.
– Не вижу смысла, – внутренне закипая, я отвлёкся от своего дела и повернулся к ней, – в этом доме живёт Хоуп, и гулять по ночам, я резона не наблюдаю. Вот тебе полотенце, – я подошел к шкафу и начал вытаскивать вещи, – поспать можешь сегодня в моей футболке…
– Приятных снов, – язвительно заявила девушка и вышла из комнаты.
Щаз! Я нагнал её на первом этаже, молча перекинул через своё плечо и оттранспортировал в комнату.
– я сказал: ты. Живёшь. Здесь! – произнёс, разделяя слова, – и это не обсуждается.
– Ты ничего не напутал? – взревела девушка, вскочив с постели.
– нет, – я легонько толкнул её в грудь, от чего она тут же уселась, потеряв равновесие.
– Герман, – процедила она сквозь зубы, – я взрослый человек. И сама буду решать, где мне жить и что делать, – её глаза пылали злостью, но от этого её очарование становилось только больше, заставляя внутри мня всё переворачиваться.
– Ошибаешься милая! Теперь ты моя женщина и что тебе делать буду решать я.
– Да что ты? – она попыталась вскочить и рвануть к двери, но я не дал ей это сделать, повалив на кровать, но и сам рухнув на неё по инерции.
– За всё надо платить, милая, – рыкнул я и впился в её губы. Как же давно я хотел это сделать, кажется со вчерашнего вечера прошла вечность, я сходил с ума без её поцелуев, без ощущения её тела под своими руками.
Как отвлечь мужчину от ссоры, ну или от чего либо? Займитесь с ним сексом, мужик он такое существо что может думать только одной из голов. М-ням её бархатная кожа, под моими пальцами, вызывали канибалистические порывы, хотелось её пробовать везде: целовать, кусать, трогать, что я и делал, стараясь не входить в раж и не причинить боль любимой. Но вместе с тем, мне нестерпимо хотелось так сжать в своих объятьях, чтобы я растворился в ней, чтобы моя кожа впитала всю её. Очень быстро в сторону полетели наши футболки и штаны, а мы жадно исследовали тела друг друга, словно это был первый раз, единственный раз. Будто не было ничего до и не будет ничего после. Её руки блуждали по моей груди, спускались на ноги и поднимались обратно по спине, стыдливо обходя некоторые места. О как я хотел почувствовать ей непоседливые ладошки именно там, это ожидание заставляло жмурится от предвкушения.
Я ласкал её везде, каждый миллиметр её тела представлял для меня сокровище, огромной важности, я не мог позволить себе пропустить ни кусочка её кожи. Я спускался дорожкой из поцелуев по руке, заставляя свою королеву томно вздыхать, я скользил своими немного шершавыми пальцами от живота к груди, заставляя свою прелестницу вдыхать воздух через сжатые зубы. Я касался вишнёвых вершин губами, вырывая из её груди стон. Моя необыкновенная девочка! В голове перемешались страсть и нежность, они приливами захлёстывали меня, торопя двигаться вперёд, а не сдерживать себя, но мне хотелось сделать своей красавице, приятно, очень приятно. Так чтобы она забыл о наших полутора годах разлуки, компенсировать хоть маленькую толику. Я опустился между двух стройных ножек и втянул носом сладковатый запах, от чего в голове помутилось. Как себя сдержать? Я скрипнул зубами. Нельзя на неё накидываться. Провел кончиком языка, по разведенным лепестками, но Ася, вздрогнула и запротестовала, таща меня за плечи вверх. Я поддался уговорам, отчасти потому, что так хотела она, а отчасти, потому что я сам рвался туда, мне хотелось чувствовать какая она там, горячая, узкая. От этих мыслей желание, накрыло с такой силой, что я зарычал и сжал её в объятиях так, что она шевельнутся не могла. Когда сердце чуть приостановило свой бешенный спринт я начал входить в неё, медленно, стараясь не причинить боль. Ася быстро-быстро задышала. Чёрт любое её действие, всё сильнее и сильнее выбивала мой разум из колеи, я перестал соображать. Мой мозг заполонил, приятный и вязкий туман, в котором я мог различать только стоны любимой, только её тело совершенное, её бархатную кожу, больше ничего для меня не существовало. Я видел, как вздымались холмы её грудей, мне хотелось их смять своей ручище, чувствовать, как плотные столбики сосков, упираются в ладонь. Я слышал её сдавленные стоны и мне хотелось двигаться всё быстрее, срывая с её губ, более страстные крики. В какой-то момент хоть какие-то связные мысли исчезли из головы, остались только визуальные образы. Именно в этот момент я понял, что больше не могу терпеть.
– Герман! – прошептала она, сжимая меня там, это было свыше всех немыслимых ласк.
В голове взорвался фейерверк, от которого стало невозможно дышать, а перед глазами поплыли разноцветные круги:
– Ася, – прохрипел я и рухнул рядом.
Сил не было. Воздух врывался в саднящее горло, будто я долго бежал, пот лился ручьями. Я приоткрыл глаз. Рядом со мной лежала самая замечательная девушка на свете, она ещё часто дышала, не успев выровнять дыхание, на её лице блуждала мечтательная улыбка, а пальчик правой руки неосознанно вычерчивал одному ему известные узоры на покрывале. Я подтянулся к ней поближе, укрыл краем пледа и обнял, зарывшись носом в волосы.
– Всё равно не уговорил, – просипела она.
– Ты что, бросишь меня одного, замерзать ночью в постели? – ссорится не хотелось, не было сил, и мне было так хорошо, – я же замёрзну и умру.
– не смей так никогда говорить! – говорила Ася не громко, но таким тоном, что я даже снова открыл глаза. Она смотрела на меня совершенно серьёзными глазами, лишенными всякой неги, – никогда не смей так говорить, – ещё тише сказала она, а во взгляде разлилась такая неподдельная боль, что я сгрёб её под себя, окружая своим теплом её всю.
19.10.16
– не буду, – шепнул на ухо.
Она немного завозилась, устраиваясь поудобнее в моих медвежьих объятиях.
– почему ты хочешь, чтобы мы жили здесь? – спросила она тихо.
– переезжать к тебе, чтобы торчать все вечера в этом доме у Мелисы, а потом тащится куда-то алогично, – я не говорил, я мурчал ей в ухо.
– а если я всех туда переселю?
– делать тебе что ли нечего? Только бы не согласится с умным дядей?
– Да причём тут это!
– всё! Сегодня не хочу об этом ни думать, ни говорить, – отрезал я и улёгшись на бок, зарылся носом в её шевелюру, а рукой заскользил по животу девушки.
20.10.16
***
Долог день до вечеру, коли делать нечего, поговаривала моя мама, так вот это не про меня. С тех пор как мы с Асей стали жить вместе, на меня упали дополнительные обязанности, кроме тренировок, любимая просила помощи в управлении своим небольшим «королевством», а попросту говоря меня включили в совет.
Незадолго до этого я случайно увидел, как что-то обсуждали Ася и Никич, они стояли на подходе к главной площади города. Мужчина зябко засунул руки в карманы и внимательно слушал то, что ему вещала предводительница, потом задумался и коротко ответил. От этого ответа морщинка, что залегала между её бровями весь монолог женщины, разгладилась, а уголки губ тронула улыбка. Я стоял слишком далеко, чтобы слышать их негромкую беседу, но мне стало интересно. Когда я спросил коллегу, он лишь пожал плечами и отшутился: «рабочие моменты». Асю раскрутить было легче, в чём я не сомневался. В этот раз я был в отличном настроении и решил попробовать не переть локомотивом. Я затеял возню в сугробе, морозы немного спали и теперь с неба беспрестанно сыпал мягкий и пушистый снег, в процессе я и задал интересующий меня вопрос, девушка расслабившись честно ответила:
21/10/16
– Спрашивала, как на его взгляд, не растерял ли ты свои знания. Понятно, Никич не знал тебя раньше, но видеть умеешь ли ты что-то и соображаешь ли в тактике, он может.
– Я тактичен до невозможности, – хохотнул я и завалил любимую в гору снега, но для себя пометочку сделал. Правда, наверное, зря, Ася не собиралась делать тайну из того, что хочет взять меня в совет.
– Мне так проще, если все мои доверенные люди будут принимать решения вместе со мной. Одна голова хорошо, а много это большой выбор сумасбродных идей.
Моего мнения никто не спрашивал. Нет конечно я хотел участвовать в этом сабантуе, но как-то меня расстраивало, что столь безапелляционно это решалось. Я всё ж таки не ребёнок и не скотина безголосая.
22.10.16
– Ты моё мне мнение спросить не хочешь? – с полу улыбкой поинтересовался я, хотя в голове не было однозначной реакции на такое её поведение.
– А ты против?
– Нет, но…
– Слушай может ты не будешь спорить для того, чтобы поспорить? И ты и я знаем, что тебе мёдом намазано, там куда нелёгкая потащит меня.
– В смысле «потащит»? ты куда-то собираешься?
– Герман мы не сможем, сидеть на своей территории и не высовывать нос. Если не начнём мы, начнут они. Пойми пока мы регулярно будем показывать, что мы самые сильные, нам легче выжить, – она поднялась, отряхиваясь от снега, её лицо было серьёзно, с таким лицо взрослые объясняют прописные истины детям.
Я перекатился на спину, заложил руки за голову и уставился в серое небо. Снежинки падая на лицо превращались в капельки и стекали. Вставать не хотелось. Пока я так лежал, я откладывал момент, когда мне надо будет что-то решать и думать, как моя женщина на это отреагирует. Мне не нравилось, что я должен прогибаться под её решения. Так не должно быть. Оптимально чтобы всё было наоборот, ну или хотя бы должна быть демократия.
23.10.16
Но этим строем в наших отношениях похоже и не пахло. Что ж, жить мы так точно не будем. Надо переламливать ситуацию.
– Иглу тут будешь сооружать? – ехидненько поинтересовалась моя дражайшая вторая половина.
– А тебе не нравится? – я не секунду прикрыл глаза. Секунда. Я легко вскочил на ноги и отряхнулся, – и когда у нас сходка хы?
– Сегодня вечером, – кажется она решила, что выиграла. Внутри меня всё бесилось от её торжества, мелькнувшего в глазах, но я держал себя в руках. Не сейчас, сначала поглядим-послушаем, что они там придумают.
– К Хоуп не пойдём? – наиграно удивился я.
– Как не пойдём? Обязательно! Вот уложим её и вперёд. Не только у нас с тобой есть дела, так будет удобнее всем.
– Чудненько, – я легонько чмокнул в губы и направился к тренировочному корпусу, беседовать дальше выдержки мне бы не хватило.
Гонял в тот день мальчишек и в хвост, и в гриву, всё никак не мог успокоится, а надо было, мне ещё весь вечер всякую ересь слушать и улыбаться. С Хоуп тоже возился без особого удовольствия, как может плохое настроение испортить все занятия. Так и не приведя себя в нордическое состояние пошел на совет.
24.10.16
Ступил на порог большого зала и огляделся. Да уж народу набежало прилично, тут права не покачаешь, это тебе ни девять основных вершителей судеб. По большому кругу словно на циферблате были расставлены стулья, а ещё большее сходство с часами создавали столы, расставленные по маленькому кругу. На двенадцати стоял широкий стол для глав совета, там и мне было выделено место, по правую руку от Аси. Дальше, словно отмеряя каждые пять минут стояли столики поменьше. За ними разместили управляющие тех или иных направлений. Здесь были и службы военной подготовки, и службы поставки провизии, и коммунальная служба, и многие другие. Вечер обещал быть томным. Я пристроился на своём месте, рядом со мной сели Айрис, Фрол и ещё один мужчина, он тоже был военный и я его не раз видел, но по имени я его не знал. Слева от Аси сели Ли, Кондрат и мужчина занимавшийся провизией, Ким кажется.
Собрание началось с отчёта всех служб, они сообщались о своих успехах, жаловались на другие службы, которые, по их мнению, не помогали им работать, а то и того хуже мешали. Например, медики, радовались новому центру, но сетовали на инженеров, потому что они медленно собирали не хватающее оборудование. Инженеры жаловались на отсутствие запчастей и службу поставки и так и тому подобное. Ася и её коллеги слушали, что-то записывали и помечали, я же в пол уха прислушивался к тому что говорили, решать мне всё равно не дадут, а потому для меня это так сказать обзорная экскурсия. После того как отчеты закончились. Ася подняла пару человек и задала им вопросы, а потом взяла слово.
