Текст книги "Ксеном. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Странный Странник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 18 страниц)

7

Оставшись в одиночестве, Дима посмотрел на ступню. Под этим взглядом опухоль съёжилась, словно устыдилась своего существования. Парень хмыкнул и абсолютно нормальной походкой подошёл к оставленной соперником штангой.

– Надо же, – подняв одной рукой сто двадцать килограмм, сказал Дима, – а с виду и не скажешь, – спортсмен положил штангу на место. – И ведь это было чисто мускульное усилие… – он погладил висящий под футболкой медальон из камня, сильно напоминавшего обсидиан, только ядовито-зелёного цвета. Уж во всяких усилителях Дима был сведущ настолько, что мог заткнуть за пояс антидопинговую лабораторию. – Но что-то всё равно не чисто.

Пошевелив ногой и убедившись, что боль окончательно ушла вместе с опухолью, Дима вышел из спортзала.

Как и ожидалось, к моему приходу Ниночка уже вовсю хозяйничала на складе. Так что мне осталось только включиться в процесс.

– Автопогрузчик сломан, – сообщила девушка, выдохнув клуб дыма в мою сторону. – Придётся в ручную, – она показала на контейнер со штампами «Срочно!», «Не кантовать!» и тому подобными надписями. Размерчик ящика соответсвовал моим самым худшим опасениям. Переместить его нужно было к соседним воротам для забирающих машин, но по законам логистики, больше похожим на законы подлости, путь пролегал пе всей площади склада. Хорошо, хоть не надо было по лестницам карабкаться

– Ну, – Ниночка взяла два лома и просунула их в отверстия поддонов, – На счёт три!

Пробормотав «ничего, напарник поможет», я нагнулся и взялся за ломы.

– Раз! – донеслось с той стороны груза, – Два! Три!

Дружно выдохнув, мы подняли контейнер. Заглянувший в зал директор по логистике, увидевший эту картину, чуть ручку не проглотил. А мы – понесли.

– Вообще-то, – пискнул директор с неуверенностью, когда половина расстояния была пройдена, – его нужно было открыть, вытащить ящики и…

– А нам влом, – весело отозвалась идущая впереди Ниночка. – Сейчас дотащим, куда нужно, а там уже сами разбирайтесь.

– А автопогрузчик?

– Сломался, – ответила девушка. – И хватит нас отвлекать.

Донесли груз мы в полной тишине, только Ниночка под конец спросила, куда ставить. Деморализованный логист ответил, мы опустили ящик на место.

– Всё? – уточнила девушка. – Тогда мы пошли.

Директор только рукой махнул. И скрылся.

– Ну ты даёшь! – от удара девичьей ручки меня бросило на стеллаж. – И байк у тебя, и сила есть.

– Сильный-то я сильный, – на лбу во всю заявляла о себе нехилая шишка, – но лёгкий!

– На сегодня всё, – улыбнулась Ниночка, – увидимся в «Куда-яме»?

– Увидимся, – улыбнулся в ответ я.

– Я думаю, она неравнодушна, – высказался симбиот, когда Ниночка скрылась из виду.

Я промолчал.

– К тебе, – уточнил напарник.

– Ужас, – абсолютно без эмоций ответил я. На сегодня мне уже хватило переживаний. – Ладно, поехали к кафешке, а там разберёмся.

Переодевшись в обычную одежду, девушка пошла к своему мотоциклу. На душе было неуютно. С одной стороны, она вроде бы нашла себе парня своей мечты. И он против неё ничего не имеет. Но с другой… Ниночка считала, что между близкими не должно быть тайн. А у неё были целых две. И очень серьёзные. Другое дело, что близких у неё до сих пор не было. Мать, тихую алкоголичку, девушка презирала. Отца, выпущенного из психушки после полного запрета «карательной» психиатрии буйнопомешанного и быстро ставшего на «воле» наркоманом, просто ненавидела. И старалась держаться подальше от двух особей, которые дали ей вместе с жизнью такие милые пустячки, как физическую зависимость от табака и спирта. И рак крови в нагрузку. Если бы не… об этой тайне Ниночка старалась не думать. Первой хватало, что бы отпугнуть. Опыт уже был, один вьюнош, узнав о болезни, исчез с горизонта на следующий же день, словно боялся заразиться.

На парковке у кафе «Куда-яма» стояли мотоциклы всех мастей, даже с коляской там парочка была. Мы завели «Ижа» внутрь и поставили у стеночки между блестящим «Харлеем» и чем-то вообще самодельным. Угон байка с этой стоянки был практически исключён, если только угонщик не страдал повышенным мазохизмом или желанием лечь в больницу. Ненадолго, месяцев на восемь. Байкеры к своим двухколёсным друзьям относились ревнивее, чем к девушкам и к пиву.

Два представителя буйного племени любителей мотоциклов с очень интересным выражением на лице посмотрели на меня и «Иж», но ничего не сказали. То ли и не такое видели, то ли тоже услышали знакомый рокот мотора. Вскоре на площадку перед кафе выехал «Леопард-Икс-9». Остановив байк в самом центре, его хозяйка небрежным жестом выставила подпорку, спрыгнула с седла и сняла шлем. Количество байкеров, как по волшебству, увеличилось в два раза. И все они с изумлением наблюдали, как девушка идёт ко мне. А затем с сожалением посмотрели на меня. Видимо, Ниночка здесь свой характер проявила. Когда она предложила мне локоть, у бедных парней отпали челюсти, и на меня посмотрели, как на укротителя тигров. А когда я кивнул и взял её под руку – и целых диких джунглей. В общем, пока мы дошли до кафе, за нами уже наблюдали все наличные байкеры и байкерши, с одинаковым выражением полного офигения на лицах.

– Странно, очень странно, – пробормотал напарник мне на ухо. – Принюхайся.

Уловив момент, когда Ниночка отвернулась, я втянул в себя воздух. От запаха готовой к… ко всему девушки во мне пробудился зверски далёкий предок. Захотелось схватить её за волосы и утащить в ближайшую пещеру.

– Я не об этом! – симбиот поспешно взял под контроль мои движения.

С трудом вернув себе кое-какую способность соображать, я принюхался ещё раз. У запаха Ниночки был привкус, до ужаса похожий на запах симбиота, только с сильной примесью чего-то медицинского.

– Ты думаешь? – тихо выдохнул я.

– Для верности надо бы лизнуть, – отозвался партнёр.

С возникшей в мозгу картинкой пришлось бороться до входа в кафешку. А там меня отвлекли совсем другие запахи. Правда, мои финансы…

– Ограбление, – не успела мысль о ценах и следующей зарплате, мелькнуть, как симбиот был тут как тут.

– Идиотом хочешь сделать? – прошипел я. – Договорились же, в мыс…

– Ты что-то сказал? – спросила Ниночка.

– Так, мысли вслух… – уклончиво ответил я.

– Я пригласила, я и оплачиваю, – жёстко сказала девушка, доставая из кармана пухленький кошелёк. – Здесь всё равно карточки не принимают…

Да, интересно, откуда она так хорошо про мои привычки хорошо знает? То есть, что я предпочитаю ходить с минимумом наличности в кармане и снимать деньги только в определённых точках. Где меня банкоматы по походке узнают. Вздохнув, пришлось подчиниться грубой силе.

Мы сели. Сиротливо лежавшее на столе потрёпанное меню как по волшебству обновилось и раздвоилось. Посмотрев на цены, я уже было заказал себе кусок чёрного хлеба с водопроводной водой, но Ниночка оказалась быстрее. И официант – тоже. Так что передо мной тем же магическим способом появились тарелка с рассольником, тарелка с куском мяса и печёной картошкой и столовые приборы ко всему этому. Намерение спросить девушку, откуда она знает про мой любимый общепитовский суп было прервано симбиотом. Напарник нагло перехватил у меня управление телом и, по примеру Ниночки, набросился на еду.

Когда с последней каплей черничного морса было покончено, к нашему столику подсел бородатый двухметровый детина, типичный классический байкер, только в джинсовке, а не в косухе.

– Всегда был сторонником наших байков! – заявил он после приветствий. – Но всё-таки забугорные бегают быстрее.

Я пожал плечами. Ну, не спорить же с очевидным.

Но тут фыркнула Ниночка и заявила, что мой мотоцикл будет круче любого заграничного. Даже её. Интересно, это она откуда-то узнала или просто из принципа противоречия? К столику тут же подлетел некто, особо усиленно прислушивавшийся к разговору, и заявил, что, по сравнению с «Харлеем» «Леопард» – просто черепаха, вот его всякие убожества и обгоняют. Слово за слово, спор переместился на улицу и закончился словами «Всё просто. Круг по четвёртому овалу, кто приедет первым…» во время которых я обнаружил себя сидящем на «Иже», рядом с оседлавшей своего коня Леночкой, в ряду с ещё пятью байками различной степени заграничности.

– Победа будет платой за ужин, – шепнула девушка.

Впрочем, я с партнёром и без того намеревался победить. Нам уж очень не понравился тот тип и его сальные взгляды на Ниночку. Как антисоциальные типы, мы решили читерить на всю катушку. Ведь в полном симбиозе наша реакция была выше человеческой, а именно она рулила наравне со скоростью.

– Хватит там шептаться! – а вот и тип. Участвует. Занял крайнюю левую позицию. – На старт! Внимание!

Мы опустили забрало. Что бы глаз не было видно. И потому «Марш-ш-ш!» пропустили.

Сжимая ногами седло верного «Леопарда» Ниночка нервничала. Да, она видела, на что способен кажущийся простым «Иж», но всё-таки…в этот момент прозвучала команда «марш!»

Почти вся шеренга стартовала в один момент. Только один байк задержался секунд на двадцать. К сожалению, именно тот, на который девушка возлагала большие надежды. Теперь ему нужна была подавляюще большая скорость…

«Иж» пролетел мимо так, словно это не он был устаревшим выкидышем советского автопрома, а все остальные участники.

Четвёртый овал, закрытый на очередной ремонт, был идеальным местом для мотогонок. Правда, овалом эту трассу называли исключительно по привычке, на самом деле дорога извивалась так, что вздумавшая бы повторить её траекторию змея рисковала получить перелом позвоночника.

Скорость, плюс реакция, плюс модифицированная резина превратили гонку в детскую игру. Из тех, что в развлекательных центрах стоят. Пару раз я в такое играл, и ощущения были такими же. Ну и моё… точнее, наше поведение тоже: газ до упора и плевать на повороты. В общем, победа была убедительная, от Ниночки, которая шла второй, мы оторвались на пару минут. И под конец нам в голову пришла мысль выпендриться: развернуться на одном месте после пересечения финиша… сам по себе разворот-то у нас получился, но вот то, что покрытие дороги ремонтировали по новой российской традиции, предусмотрено не было. Инерция была настолько велика, а колёса так вцепились в асфальт, что неслабый пласт покрытия просто сдёрнуло с места. С моим воплем, всё по поводу луны, мы пробили выглядящую металлической ограду и усвистели прямиком в окошко третьего этажа грязно-коричневой двадцатиэтажной новостройки.

– Да что ты всё про мою маму? – спросил меня напарник.

Мне было не до ответа. Все мои силы уходили на то, что бы удержать обед внутри, а мотоцикл – у потолка. Впрочем, будь у байка прежняя резина, он бы и сам туда вцепился, лишь бы не оказаться на полу. Но к модифицированным покрышкам прицепился асфальт, а у меня потихоньку трещали кости. Когда я умудрился уцепиться за трубу отопления, да ещё и без помощи всяких инопланетных пришельцев – понятия не имею.

– А чего мы висим? – через минуту поинтересовался наконец партнёр. Нет, он меня хочет доконать. Когда не надо, в мозги без спросу лезет только так, а когда надо…

Я не удержался и посмотрел вниз. И тут же отвернулся.

Когда-то в моём доме подъезд красили жители очень средней Азии, которым после развала Советского Союза на родимой стороне вдруг оказалось нечего кушать. И один из них, видимо, не дотерпев до дома, использовал лифт… несколько не по назначению. Двадцатиэтажку строили его собратья по региону и менталитету. И вся комната под нами была усеяна плодами толерантности. Вонь стояла…

– Чего-то мне запах не нравится, давай уйдём отсюда? – предложил симбиот. Сам-то он ещё с отходами не сталкивался, всё мною съеденное, благодаря ему же, шло на переработку.

– К-колёса ос-свободи, – процедил я сквозь зубы.

Асфальт рухнул на засохшую кучку и раскололся пополам. Мне сразу стало легче. Тщательно прицелившись, я качнулся, направляя мотоцикл в окно. Когда «Иж» оказался снаружи, я отцепился от трубы, схватился за подоконник и повис снаружи.

– Вот это акробатика! – донёсся с эстакады голос Ниночки.

– Зайди в дом, вообще по потолку бегать научишься, – пробурчал я. – Или телепортироваться.

– Ну, чего уставились? – это девушка уже остальным зрителям. – Тащите трос какой-нибудь!

Крюк на конце буксировочного троса глухо ударился об шлем, и я порадовался тому, что не поддался уговорам симбиота. А то напарник советовал «оставить эту ненужную хреновину дома», ибо «я и сам могу сделать такое же». Мы оторвали одну руку от подоконника и перехватили верёвку. Вовремя, второй конец никто и не думал держать, и он быстро шлёпнулся на землю. Подтянувшись, мы заглянули в комнату и набросили крюк на уже проверенную трубу парового отопления. Дальнейшее было уже делом техники. К счастью, под окнами не было навалено того же, что и в комнате, видимо, полиция всё-таки следила за порядком. Или, скорее, жители окрестных домов, которым отнюдь не улыбалось видеть и нюхать такое. В пользу последнего говорил лист формата А-4 с небольшим комиксом, в котором принявшую позу гуся фигуру старательно избивали лыжами и лыжными палками. Надпись под шедевром гласила: «При засранцах звонить 03. Возможно, их успеют спасти». Хмыкнув, я осмотрелся в поисках выезда, но вместо него увидел под мостом кучу из полного комплекта детской площадки, всякие там горки с качелями.

– Точечная засройка, – специально пропустив букву «т», – пробурчал я.

Когда – внезапно – обнаружили, что тщательно спланированная при коммунистах инфраструктура города иногда со скрипом выдерживает двадцатикратные перегрузки, и даже ритуальные проклятья в газетах в адрес всё тех же коммунистов, увы, не помогают, особо дальновидные чиновники объявили точечную застройку вселенским злом и призвали к борьбе. Восхищённая газетная общественность бурно аплодировала столь смелым выводам. Правда, результатов эти решительные меры так и не дали. Как строили, так и продолжали, разве что размах увеличился.

Обогнув на маленькой скорости дом, мы увидели въезд на четвёртый овал, естественно, перегороженный деревянными треножниками и ленточкой в красно-белую полоску. За преградой меня уже ждали остальные участники заезда.

– И что там такое? – задала вопрос Ниночка.

– Продукты толерантности, – пробурчал я. – Во всём богатстве цвета и запаха.

– Однако, в тундру, – вспомнил кто-то из байкеров старый анекдот про чукчу и квартиру.

– В степь, – поправил его любитель отечественных мотоциклов.

Сибмиот наконец понял, чего мы лишились, и поёжился. К счастью, всё внимание было обращено на дом с тундрой, и этого никто не увидел.

Бесконечно гордая Ниночка с большим трудом удерживалась от того, что бы принародно задушить парня в объятиях. Он приехал первым! Пусть после этого и вылетел с трассы, но это же уже не считается! Причём, победу признали все.

Ниночка глубоко вдохнула, приводя чувства в норму. Пришло время признаваться. Попрощавшись с участниками и болельщиками, девушка сдвинула в сторону треножник и провела мотоцикл за ограждение. Уже более-менее привыкшие к этому сюрреалшизму байкеры проводили парочку взглядами и несколькими непреличными предположениями, что они вдвоём будут делать.

– Знаешь, я должна тебе кое в чём признаться, – смущённо сказала Ниночка

– Ты замужем и у тебя двое детей? – поинтересовался парень с опаской. – Или трансвестит с накладными грудями?

– Хм… – покраснела девушка.

– Шпион трёх разведок?

– Нет, – помотала головой она. – В общем…

Парень выслушал признание в физиологической особенности с неподдельным вниманием, хмыкнул, и сказал, что это, в принципе, нестрашно. Главное, что бы денег хватало.

Ниночка покачала головой, набрала побольше воздуха и выпалила самое страшное признание. В глазах парня промелькнуло какое-то непонятное выражение, он пробормотал: «вот и объяснение» и нажал на наушник «хендфри». Хотя девушка могла поклясться, что никаких звонков не было. Но парень якобы что-то выслушал и сказал: «планы меняются».

Ниночка почувствовала горечь – сейчас ей будут врать.

– Ладно, мне пора, – что бы не слушать неловкую ложь, сказала девушка.

– Уже? – с неловкостью спросил парень. – Ну… ладно…

– Увидимся, – кивнула Ниночка, заводя байк.

– Пока… – прозвучало ещё более неловкое прощание.

Мощный мотор уносил «Лео» прочь.

– Все они трусы, все, – шептала Ниночка, едва различая дорогу свозь слёзы. На душе было горько, чуть ли не в первые в жизни хотелось даже не напиться, а надраться до полной отключки.

Ни фига себе, сказал я себе, вот это новости. И с восхищением на грани поклонения посмотрел на Ниночку. С такой болезнью ещё и быть настолько сильной! Вот, значит, чем от неё пахло. Вот и объяснение… Последнее, как оказалось, было вслух, и симбиот тут же обиделся.

– Я не опухоль! – донёс до меня своё возмущение партнёр.

– Планы меняются, – сказал я якобы в «хендфри».

Заинтригованный напарник сразу же замолк.

– Ладно, мне пора, – вдруг сказала девушка.

– Уже? – хотя мне хотелось ещё с ней покататься, но уговаривать было неловко. – Ну… ладно…

– Увидимся, – кивнула Ниночка, заводя байк.

– Пока, – я испытал ещё большую неловкость от банальности прощания.

– Кажется, она обиделась, – глядя в след уезжающему мотоциклу, пробормотал я. – Вот только на что?

– Я не знаю, – отозвался партнёр. – Так что там насчёт планов?

Мне срочно надо было что-нибудь выдумать.

– Сегодня ставим крыло, – родилась идея.

– А крыло зачем? – тут же спросил симбиот. – Мы же договорились!

– Для конспирации, – ответил я. – Что бы никто не догадался.

– Здорово! – оценил партнёр.

Заведя «Ижа», мы направились к мотозапчастям. Где меня тут же обуял приступ хомячности, и в добавок к крылу приобрелась выхлопная труба, новое зеркальце заднего вида и ещё по мелочи. В принципе, поэтому я и не особо часто хожу по магазинам, в которых можно расплачиваться карточкой – что бы не тратить всё сразу.

Пристроив получившийся свёрток на мотоцикл, мы поехали в гаражи. По пути напарник всё допытывался, что же я задумал, но мне удалось изобразить из себя партизана и промолчать до самого бокса. И только там поделился планом по дизайну мотоцикла. В общем, он заключался в очень простой мысли, что бы «конь» Ксенома был как можно меньше похож на обычный, хоть и сильно тюнингованный «Иж».

– Две трубы? – спросил симбиот. – Я же не смогу убрать вторую! Во всяком случае, быстро…

– И не надо, – я улыбнулся. – Лучше будет, если мы сделаем четыре трубы…

– Зачем? – удивился напарник.

– Тюнинг, бессмысленный и беспощадный, – ответил я. – Всё блестит и слепит глаза вместе с камерами. А вот для Ксенома…

В итоге мы провозились до двух часов ночи, но результат того стоил.

Что интересно, тюнингованный «Иж», хоть и блестел даже в тусклом свете «экономной» лампы, производил впечатление выкидыша советского мотопрома больше, чем во время покупки. Даже не смотря на пару сдвоенных труб рядом с задним колесом.

А вот ксеномовская ипостась производила ощущение не то, что забугорного происхождения, а прямо-таки инопланетного.

И что самое ценное, превратиться из одного в другое мотоцикл мог за считанные секунды.

Удовлетворившись содеянным, мы отряхнули ладони, и в этот момент последняя из четырёх «экономных» лампочек решила перейти на тёмную сторону. То есть, перегорела.

Дёрнувшсь от неожиданности, мы обозвали её девицей нетяжёлого поведения.

– Вторая четвёрка за месяц! – добавил я. По-моему, эти заразы экономили электроэнергию только тем, что часто перегорали. А во всём остальном только уступали обычным лампам накаливания. – Всё! Достало! Покупаю фару и вешаю на место этих свечек недоделанных! Слава Луне, хоть что-то у нас ещё по советским технологиям производится!

Родив в очередной раз это решение, я отправились домой, попросив по пути симбиота воздержаться от экспериментов. На всякий случай.

8

В среду мы сползли с постели абсолютно не выспавшимися. Ночью ветер захлопнул окно, и в комнате царила духота. К тому же, ТСЖ, после зимних морозов раскочегарившее отопление на всю катушку, оказалось не готово к наступившему теплу, что тоже внесло свои штрихи к картине. В ванной вода, не смотря на намертво закрученный горячий кран, оказалась лишь чуть прохладнее, чем обычно. С трудом мы, симбиот наотрез отказался слезать, обрели подобие бодрости под прохладным душем. Войдя на кухню и традиционно убедившись, что в холодильнике пить ничего, мы с отвращением посмотрели на кран. И с надеждой – на чайник. Вода там была, и она оказалась холоднее, чем в кране. Выхлебав пол литра залпом, мы опомнились, соорудили пару бутербродов и, поскольку чай вчера закончился, их пришлось запивать всё той же водой.

– Хорошо, что не кипятили, – удовлетворённо сказал я и полез под стол. Поскольку эта весна была не первой, там уже хранились четыре двухлитровые бутылки. Мы налили в них воду, поставили охлаждаться и, даже не заглянув в интернет, направились на работу.

– Слушай, я ночью подумал, – по дороге к гаражам начал партнёр, – и припомнил альтернативную историю Венома…

– Припомнил? – меня одолело очень нехорошее подозрение.

– Я был очень осторожен! – тут же начал оправдываться симбиот.

– Блин, – с чувством сказал я. – Ладно, продолжай.

– Ну, помнишь… в общем, её всё-таки надо лизнуть.

– И как ты это представляешь? – мне с трудом удалось сдержать улыбку. – Ниночка, можно, я тебя лизну, поскольку мой симбиот…

Мы прыснули вместе.

– Ну, я могу изменить пальцы, что бы они ощущали вкус, – предложил напарник.

– А обратно – сможешь?

– Не знаю, – честно признался партнёр.

– Вот когда будешь твёрдо уверен…

– Я же умру в самом расцвете лет! – симбиот умудрился произнести это с трагической ноткой. – От любопытства

– Ладно, там разберёмся, – весело ответил я.

Первое, что Ниночка увидела на стоянке, был «Иж», прицепленный к столбу чисто символической цепочкой. Мотоцикл сверкал в свете одинокого фонаря и казался допотопным, но только что сделанным. Непонятно как, но проведённый тюнинг превратил его в настоящего монстра из советского прошлого.

– Привет, – дружелюбный голос без малейшего оттенка страха был полной неожиданностью.

– Привет, – девушка заметила поднявшегося с колен владельца «Ижа». – Ты не боишься?

– У меня очень надёжная система от угонов, – улыбнулся парень. – А ты?

– А мне чего бояться? – спросила Ниночка, прислонив «Леопарда» к столбу.

– Ну, у тебя вон какой байк, – отозвался владелец «Ижа». – Не то, что мой…

– Один раз уже попытались, – пожала плечами она. – Пока его заводили, я уже прибежала и отбила им всякое желание.

– Могу поспорить, и много что ещё, – улыбнулся парень и потёр след вчерашней шишки на лбу.

– Ничего не понимаю, – тихо сказала себе под нос Ниночка. И задала провокационный вопрос: – Покатаемся?

– Сегодня не могу, – ожидаемо, слишком ожидаемо ответил «небайкер». Её настроение тут же упало. – У меня подработка, да и обещал. Давай… – девушка зажмурилась, ожидая услышать «как-нибудь потом созвонимся», но и тут её постигло изумление, – завтра.

Широко распахнув глаза, Ниночка недоверчиво на него посмотрела.

– Не можешь? – вопрос был с опаской.

– Могу… – неуверенно ответила она.

– Вот и здорово! – обрадовался парень и… предложил руку. – Пошли, офис шокернём.

Осторожно, что бы не развеять иллюзию, Ниночка просунула руку под его локоть. Но иллюзия никуда исчезать не собиралась и оказалась вполне материальной и тёплой на ощупь.

– А… ты совсем не боишься? – не выдержав сюрреализма, спросила девушка. Парень бросив взгляд назад и посмотрел на стоявшие рядышком мотоциклы. – Да нет, я про другое… – он недоумевающе посмотрел на Ниночку. Она ткнула себя пальцем свободной руки в грудь.

– Ну, – пожатие плечами, – нагрузок я не боюсь…

– Да нет! – тупизна стала выводить Ниночку из себя. – Моя болезнь!

– Извини, может, я скажу что-то не то, но он же вроде не заразен, – крайне осторожно сказал парень.

Целую минуту девушка не верила своим ушам, а потом схватила его за руку и потёрлась о неё, как большая кошка. Как и когда они дошли до офиса, прошли через охрану и очутились у её кресла, Ниночка не заметила.

– Потом поболтаем, – улыбнулся парень и ушёл на своё рабочее место.

– Наверное, я сплю, – решила Ниночка. – Сильный, смелый, умный, да ещё и на байке катается… Что ещё нужно для счастья?

Да, раньше я и не задумывался, почему Ниночка так одинока. Сам-то я больных, даже очень заразных, не боялся, наоборот, после всех реформ образования и здравоохранения дикий ужас вызывали врачи. Вырежут что-нибудь не то, и всё, привет. Хорошо ещё, если потом чек пришлют с извинением, или хотя бы просто извинения, а не повестку в суд, мол, неправильно прооперивовашись нанёс материальный, а не выздоровев после этого – моральный ущерб. В общем, бояться чужого рака я даже до симбиота не стал бы, а уж теперь…

– Да, я – полезный, – с гордостью сказал напарник.

– К большой заразе маленькая не пристанет, – пользуясь тем, что Ниночка впала в эйфорию, прошептал я в ответ.

– Сам такой! – отозвался партнёр.

– Осталось выяснить, кто из нас к кому прилип, – провокационно сказал я. И практически потащил Ниночку. К сожалению, не домой, а на работу. – Сейчас будет шоу!

Шок – вот то слово, которым можно было описать наше явление. Охранники, закалённые в различных горячих, тёплых и не очень точках, просто проводили нашу парочку изумлённым взглядами. А вот остальной народ являл собой картину крайнего охренения. В офисе от удивления зависли не только сотрудники, но и компьютеры. Симбиот тихо хихикал мне на ухо, явно наслаждаясь происходящим. Оставив девушку у её рабочего места, я подошёл к своему компьютеру и сел за него. Не смотря на все перепитии, работа спорилась. Пока партнёр на ухо не шепнул, что мотоциклы пытаются угнать. Посмотрев в сторону Ниночки, я обнаружил витающую в районе стратосферы личность и решил разбираться с угонщиками сам.

– Правильно, – одобрил напарник, – меньше жертв будет. Да и нам пора размяться.

Запустив улыбку в те космические дали, где, возможно, находилась Ниночка, я выскользнул из офиса и побежал как будто в туалет. Точнее, именно в это помещение мы и влетели, но пользоваться им по прямому назначению не стали. Воспользовавшись тем, что окно выходило на глухую стену, мы просто выпрыгнули с четвёртого этажа. Сделав сальто, с трудом не вписались лицом в асфальт и рванули в сторону стоянки.

На пустыре обнаружилась уже знакомая парочка конокрадов, но с подмогой – ещё пятью соплеменниками. Не тормозя, мы прыгнули и врезали ногами по лицам стоящим на входе качкам. У меня было такое ощущение, что я пытаюсь на велосипеде протаранить грузовик. Они всего лишь покачнулись и схватились за носы, а нам едва удалось сгруппироваться и не шлёпнуться на спину.

– Я сильный, очень сильный… но лёгкий… – мы вскочили на ноги, попрочнее закрепились на земле и со всей дури вмазали правому качку поддых.

Сложившийся пополам конокрад улетел вглубь пустыря, по пути сбив с ног двоих подельников. Его напарник посмотрел вслед и без лишних слов решил потерять сознание. А я наконец увидел, что там делают рядом с байками. «Леопарда» осторожно, кончиками пальцев, держали за ручку, а моему «Ижу», видимо, запарившись отдирать колёса от асфальта, пытались их открутить и унести корпус.

Игравшая во мне весёлая злость тут же сменилась яростью самого низкого происхождения. Помня о провале первого удара с прыжка, мы стартанули с упора лёжа. Но от полёта это не спасло, под ноги попался один из сбитых угонщиков. В результате нам пришлось торпедировать головой в живот конокрада, державшего мотоцикл Ниночки. Мотовор охнул, согнулся пополам, шлёпнулся вместе со мной на асфальт, и сверху на нас свалился «Леопард».

Оставшиеся на ногах угонщики секунд двадцать смотрели на эту сцену, затем один выкрикнул пару непонятных слов, и конокрады, кто ещё мог двигаться, рванули со стоянки. Вот только на выходе они столкнулись с Ниночкой, которая двумя ударами уложила всех, кто ещё не лежал. Оказавшись рядом со мной, она выдернула из кучи-малы угонщика.

– Я вас предупреждала, что будет, если тронете мой байк! – с каждым словом девушка встряхивала мотовора. Он клацал зубами.

– Погоди, – я аккуратно поставил «Леопарда» на место.

– Да, мой герой? – нежно спросила Ниночка.

– Вообще-то, они пытались угнать мой мотоцикл…

– Ну, «Лео»-то они тоже трогали?

– Трогали, – не мог не признать я.

Угонщик побледнел и попытался что-то просипеть с пересохшим ртом.

– Ну, тогда…

– Только дай мне поговорить с ним первым. А то после твоего разговора он не прислушается к моим аргументам.

– Ладно, – согласилась девушка и оставила угонщика.

Сделав шаг, я схватил рукой конокрада за ворот и поднял над землёй.

– Слушай сюда, – для верности я встряхнул мотовора. В руке что-то хрустнуло. – Я не знаю, что она вам пообещала, – он испуганно скосил глаза в сторону Ниночки, – но, клянусь, ещё одна попытка, и будете умолять меня отдать вас в нежные девичьи руки. Я – понятно выражаюсь?

Конокрад мелко-мелко закивал.

– А это – что бы лучше запомнилось, – несильно замахнувшись, я врезал кончиком носка по голени мотовора. С тихим хрустом его кость дала небольшую трещину. Конокрад поспешно подавился криком – весь мой вид говорил: стоит угонщику хоть пискнуть – по всему пустырю размажу.

С крыши офисного здания разыгравшуюся на стоянке сцену можно было легко рассмотреть сквозь бинокль, но тёмно-зелёная фигура в чёрных разводах прекрасно обошлась и без оптики.

– Встретились два одиночества, – пробурчала фигура. Точнее, пробурчал, голос был мужским. Большие, на пол лица, глаза с точками – зрачками недовольно сощурились после одного удара девушки. – Одно слово, отморозки. И как же я им завидую! И этим двум, и тому кретину в костюме, который якобы симбиот… – рука погладила словно вросший в тело на уровне груди полупрозрачный камень. – Они могут позволить себе ярость… – зелёно-чёрный ударил по парапету крыши. – Ну не может человек с симбиотом так действовать! Испугается, что монстром станет!

Экзекуция внизу закончилась, и два владельца байков под ручку пошли в здание. Проводив их взглядом, человек пробурчал «Да что им всем понадобилось?» и достал мобильный телефон.

– Да… – дальше непечатно, – Вы там все охренели? Тоже мне, нашли защитника слабых и обездоленных! – посмотрев на кончики пальцев, где почти моментально выросли когти в пять сантиметров, зелёно-чёрный выругался ещё раз, постарался успокоиться и отослал ответ «Согласен».

Квартал был похож на неготовый к обороне укреплённый район времён второй мировой войны. Противотанковые ежи, бетонные коробки с пулемётами, колючая проволока, бегающие туда-сюда толпы народа в камуфляже и пара десятков танков рядом со зданием банка. Ещё восемь очень плотной коробочкой сопровождали машину инкассации. Повсюду валялись подстреленные голуби и ошмётки от воробьёв. Толпы котов и кошек, облизываясь, с жадностью смотрели на это угощение, но пересечь незримую черту не решались. Впрочем, на птичьи останки смотрели не все, пара десятков мелких хищников на двух зданиях с выпученными глазами наблюдали за стоящим на стене мотоциклом и его всадником.