Текст книги "Хаос и порядок. Прыжок в безумие"

Автор книги: Стивен Ридер Дональдсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 46 страниц)

– Ник, заткнись! – вмешалась Морн.

– Ты кое-что забыл, – добавил Дэйвис. – Если Сиб не освободит твои руки, ты будешь беспомощной куклой в скафандре.

Впрочем, Сиба не волновали оскорбления Ника. Он смотрел на внешний люк шлюза: последнюю преграду между ним и черной пустотой. Круглый створ скользнул в сторону, открывая внутреннюю часть «Трубы» смертельно опасному напору роя. Сиб отшатнулся от разверзшейся тьмы. В ней угадывались невидимые формы и невыразимое вращение скал. Вспышка статического электричества очертила контуры астероида, который выбрал для них Энгус. Всполохи угасли, сделав темноту еще чернее.

– Вперед, – настойчиво прошептал Саккорсо.

Сиб включил головной прожектор и покрепче прижал к себе оружие. Он намотал на перчатку шнур, который был привязан к путам Ника.

– Я готов, – ответил Макерн.

Саккорсо включил сопла и вылетел из шлюза. Выхлопы газа и шнур потянули Сиба на буксире в абсолютный холод открытого космоса.

Он почти не помнил, что случилось после этого. Мозг фиксировал лишь стук сердца, шум в ушах и затрудненное дыхание. Страх ослепил глаза. Все происшедшее разбилось на фрагменты – сначала дрейф в бездонной темноте, шнур, за который он цеплялся, и хриплые проклятия Ника, затем был пробел памяти, эхо старых криков и, наконец, контакт с астероидом. Зацепившись присосками за бугристую поверхность, они полчаса смотрели на зарево разрушенной лаборатории и вспышки статического электричества. Смерть и хаос демонстрировали им световое шоу.

Без помощи Ника он не смог бы долететь до астероида. «Я кричал, пока не отказали голосовые связки». Очевидно, в какой-то момент он разрезал путы Саккорсо и отдал ему лазерное ружье. Во всяком случае, руки Ника были свободными, а лента исчезла. «Крик помогал мне оставаться самим собой и сохранять пошатнувшийся рассудок». Наверное, Саккорсо – или кто-то с «Трубы» – подсказал Сибу, что в его инструментальной сумке имелись присоски. Иначе откуда бы он узнал о них? «Мне казалось, что наблюдая за мутацией родственников, я сам мог превратиться в амниона».

С другой стороны, он без посторонних объяснений понимал причину зарева. Эти яркие вспышки и дрожащий свет из глубин астероидного роя находили отголоски в его воспоминаниях. Он был системотехником «Мечты капитана» и теоретически знал, как действовал луч сверхсветовой протонной пушки. Он мог вообразить пожар на станции Бекмана. Дикие силы ядерной физики, пожиравшие лабораторию, не могли иссякнуть до тех пор, пока оставалась хотя бы одна нерасщепленная частица материи. Питаясь статикой кружившихся глыб, эти силы разрывали темноту величественными дугами молний и огнями святого Эльма. Вспышки света вырисовывали контуры астероидов, и издалека казалось, что скалы корчились, будто живые, от той ярости, которая изливалась на них. Каждая молния на фоне тьмы перегружала оптические нервы, ослепляя глаза и лишая Сиба ориентации.

«Я все видел. Если бы их просто убили, я бы вернулся внутрь и сражался до последнего вздоха. Но близкие мне люди превращались в мутантов».

Воспоминания сковали его холодом. «Труба» улетела. Голос Дэйвиса в динамиках шлема затих и исчез. Сиб не помнил, когда это случилось. Где-то в адовой тьме к ним крался «Планер» – если только он выжил в том хаосе, который возник на месте колонии Бекмана…

– Господи! – гордо прошептал Саккорсо. – Какая красота! Я никогда не видел ничего подобного. Черт! Я ждал этого момента всю жизнь. Мне всегда хотелось зажечь в ее сердце такой неугасаемый огонь. Когда она умрет, чистилище покажется ей раем.

Ник сошел с ума. Сиб знал об этом. Даже если бы они застигли Сорас врасплох, лазерное ружье Саккорсо не нанесло бы ощутимого ущерба такому кораблю, как «Планер». Но Макерн не возражал. Его не волновали слова Ника. Воспоминания и мысли Сиба стали яркими и сочными. Он впервые выбрал линию своей судьбы. Его жизнь дошла до этой точки и остановилась в ожидании. Дальше была пустота.

Глядя на пылающие руины лаборатории, Сиб тихо спросил:

– Когда мы почувствуем взрывную волну?

– Ее не будет, – уверенно ответил Ник.

Он не раз утверждал, что может вычислять в уме сложнейшие алгоритмы.

– Капитан Термопайл был прав. Между нами и станцией большое количество скал – а это, парень, инерция! Она поглотит в себя энергию взрыва. Так что расслабься и наслаждайся зрелищем.

Он говорил об этом так, словно любовался спектаклем.

– А как насчет «Планера»? – спросил Сиб. – Он находился в непосредственной близости от взрыва. Думаешь, он уцелел?

Ник повернулся к нему. Его головной прожектор нацелился в поляризованную лицевую пластину Сиба.

– Макерн, какой же ты тормоз! Я просто удивляюсь, как можно быть таким тупым! Неужели эти истины не вмещаются в твою безмозглую голову? Сорас могла бы обойтись без протонной пушки. Она разнесла бы Бекмана из плазменных орудий, и мы бы даже не узнали о ее проделке. Но тогда бы не взорвался генератор. А ей требовался мощный импульс! Волна энергии! Вот почему она использовала протонный луч. Конечно, взрыв уничтожил наш эмиссионный след. Он загадил излучением весь сектор пространства. Но Сорас не нужна эмиссия «Трубы». Она знает, каким курсом полетит крейсер.

В его голосе чувствовалось презрение к спутнику.

– Теперь она погонится за ним. Взрыв расчистил ей путь. Если «Планер» оседлает передний фронт ударной волны, он будет лететь в пять-шесть раз быстрее «Трубы». Когда фронт рассеется, Сорас уменьшит скорость, но к тому времени она уже одолеет большую часть расстояния.

Он говорил так, словно расчетливость Чатлейн доставляла ему удовольствие.

– Выстрелив из протонной пушки, она отыграла два часа за первые десять секунд.

«О Господи», – подумал Сиб. От страха у него заболел живот.

– Ты хочешь сказать…

– Вот именно! – с усмешкой ответил Ник. – Она появится здесь с минуты на минуту. Так что соберись, приятель. И постарайся быть таким храбрым, каким тебя считает наша корабельная сучка.

Он нарочно не стал называть Морн по имени.

В центре роя пульсировало зарево. Вторичные разряды разбрасывали ломаные линии разноцветных молний по всему доступному полю зрения. Последствия взрыва собирали кориолисовы силы и, казалось, нарастали, а не убывали. «Планер» мог появиться в любой момент.

– В таком случае, – с обидой сказал Макерн, – тебе лучше объяснить мне план действий.

Ответ Саккорсо едва заставил его выпустить из рук присоски.

– План действий? – рявкнул Ник. – Самонадеянный урод! Тебе вообще ничего не придется делать! Предатель! Ты мне противен до смерти. И ты, и Вектор, и Мика! И все остальные ублюдки, которые решили, что имеют право не выполнять мои приказы! Если ты будешь мешать мне, я поджарю тебя, как цыпленка. Ты понял меня, идиот? Трясет тут лазером! Лучше засунь его в рот и нажми на пусковую кнопку. Сорас Чатлейн моя! Оставайся здесь! И держись от меня подальше!

Сиб направил оружие в грудь Ника. Он не хотел погибать на астероиде под траурный марш испуганных мыслей и криков из прошлого. Ненависть Саккорсо сжала его сердце, как холод открытого космоса. Ник решил избавиться от него. Он отказался от помощи Макерна. Сиб мог спокойно наблюдать за полетом «Планера». Он мог остаться живым без риска попасть в руки Сорас. А затем «Труба» вернулась бы за ним, и он узнал бы, что такое сострадание. Это действительно могло бы произойти, если бы он поддался страху.

Прошло полчаса. Или больше? Он не знал. Огненный шторм на месте погибшей лаборатории постепенно затихал. Вспышки все еще мелькали в темном хаосе скал, но они уже теряли свою ослепительную интенсивность. Иллюминация продолжалась, однако ядерный огонь поглощал последние резервы. Останки станции крошились и исчезали в пустоте.

Ник снова начал заговариваться.

– Сейчас, – шептал он себе под нос, не осознавая присутствия Сиба. – Она может появиться в любой момент. Считай минуты, сучка. Их у тебя почти не осталось.

Сиб не слушал его. В этом безумном котле, где во тьме кружились черные скалы, он думал о том, как изменить порядок своей жизни. Внезапно прямо из центра зарева, созданного насилием людей и природы, появился корабль. Подсвеченный всполохами огня, он возник из темноты, как огромный бегемот, и сразу уменьшил размеры всего, что находилось поблизости, – Сиба, Ника и астероид, за который они цеплялись.

– Наконец-то! – сиплым шепотом произнес Саккорсо, словно его голос с трудом проникал сквозь комья страсти, которые он не мог проглотить.

Прожекторы судна обшаривали вакуум и скалы. Любой нормальный капитан, пересекая астероидный рой, использовал не только сканеры, но и видеокамеры наружного наблюдения – на тот случай, если какое-то излучение или отблеск сенсора замаскируют препятствие. Вскоре Сиб увидел весь корабль. Почти яйцеобразной формы, со щетиной антенн, рецепторов, «тарелок» и орудийных портов, он беззвучно скользил во тьме, словно плыл в черном масле. До него оставалось два-три километра, но контуры «Планера» заполнили почти все визуальное пространство.

Габаритные огни освещали старые шрамы и метки свежего ущерба. Одна выбоина уродовала нос корабля, другая – на середине походила на кратер. Задняя часть корпуса был вмята. Порванный металл открывал шпангоуты и темные недра судна.

«Грузовая платформа», – подумал Сиб. Там можно было пробраться внутрь. Если внутренние переборки повреждены, два лазера могли создать большие неприятности. Им вряд ли удалось бы остановить корабль, но они могли бы замедлить и ослабить его. Сиб перестал потеть. Индикаторы скафандра предупреждали, что ему угрожало обезвоживание.

«Держись от меня подальше».

Он по-прежнему не знал, как поступать. Сиб годами боялся Ника. Он привык подчиняться его приказам.

Саккорсо припал к скалистой поверхности. Его шлем приподнимался и опускался, пока он изучал приближавшийся «Планер». Оценив скорость судна, он еще раз проверил ружье и надежно закрепил его на ремнях.

– Значит, ты порезала меня? – с угрозой прошептал Саккорсо. – Ладно, сучка. Еще чуть ближе. Пришла пора расплаты.

Он больше не замечал Макерна. Сиб даже подумал, что Ник забыл о его существовании.

– Пришло время платить по счетам.

Судно находилось в километре от астероида, когда Саккорсо, отпустив присоски, толчком отправил себя в полет к нависавшему корпусу «Планера». Он не мог использовать сопла. Впрочем, Ник и не нуждался в них. Он, как камень, полетел к огромному кораблю.

Сиб следил за его прыжком. В ушах звучали старые крики. Несмотря на влажное тепло костюма, он чувствовал космический холод. «Оставайся здесь». Скоро «Планер» пролетит мимо астероида. Он будет ждать – один, во тьме. Но живой! С надеждой, что «Труба» вернется, а ресурсов скафандра хватит для выживания. Только хватит ли? И вернется ли «Труба»?

А может быть, прыгнуть? Еще раз пренебречь приказом Ника и перестать умолять о жалости? Попробовать нанести удар и сразиться за тех, кто был ему дорог? «Ты оказал мне поддержку и помощь». Конечно! Морн была права! И он оправдает ее доверие. Если сейчас он пожалеет себя, то позже за это придется расплачиваться.

Саккорсо удалялся. Раз за разом лучи прожекторов касались его, подсвечивая скафандр, как яркую звезду. Он нацелился на носовую часть корабля. Казалось, еще пара секунд, и он достигнет цели.

Сиб не стал просить милосердия и жалости. Он сам сказал себе: «Нет!» Подогнув ноги, Макерн мощно оттолкнулся от поверхности астероида. Легкие сжало спазмом. Он больше не мог дышать. Он даже не знал, остался ли в скафандре кислород. И Сиб не мог сказать, насколько удачным был его прыжок и хватит ли ему инерции, чтобы достичь корабля. Он смотрел на Ника, словно думал, что тот может подтянуть его к себе каким-то образом.

Словно пылинка на фоне кружащегося роя, Сиб дрейфовал к огромному кораблю. Он видел, что Ник направлялся не к дыре в грузовой платформе «Планера», а к носовой части корпуса, где из портов, как шипы, выступали орудия: гладкие трубчатые линзы лазеров, массивные стволы плазменных пушек и протонный излучатель.

Каким-то чудом Сибу удалось прыгнуть в правильном направлении. Ник уже достиг «Планера» и ухватился за скобу. Макерн должен был коснуться корпуса в нескольких метрах от него, но там не было скоб. А значит, удар, отскок и долгое падение в бездну – обратно в рой.

Корабль пролетит мимо, и он останется один в кромешной темноте.

Нет! Его ботинки могли генерировать магнитное поле! Любой скафандр был оборудован такими устройствами, потому что они считались важным элементом стратегии выживания в открытом космосе. Сиб щелкнул переключателем и сделал кувырок. Ботинки коснулись металла и удержали его на корпусе.

Он снова мог дышать. На мгновение, которое показалось вечностью, у Сиба потемнело в глазах от радости и недостатка кислорода. Он не мог сфокусировать взгляд. Но это были пустяки. Он находился на «Планере». Здесь и сейчас. И больше никаких колебаний. Никакого паралича. Пришло время нанести удар. Он сделал энергичный вдох и поморгал, прочищая глаза.

Его лазер был слишком маломощным. Он не мог прорезать отверстия в корпусе или нанести ущерб орудиям. Но рядом имелись другие цели. Сиб осмотрел поверхность корабля, озаренную светом ходовых огней. Он выискивал анализаторы эмиссии, видеокамеры и приемные антенны различных систем.

Вот! Одна из нескольких видеокамер. Он нацелил лазер и нажал на пусковую кнопку. Первый красный луч прошел мимо. Второй вырвал видеокамеру с шарниров стойки. Реальный ущерб! Сиб оскалил зубы. Пусть небольшой удар, но все же… И он никогда не делал такого прежде. Ему захотелось закричать от радости, чтобы отголоски старых воплей превратились в восторженный клич вызова и победы.

Саккорсо испортил все. Он оборвал его ликование.

– Я предупреждал тебя.

Сиб обернулся к Нику.

– Сорас моя.

В его голосе чувствовалась безжалостность убийцы. Оцепенев от изумления, Макерн увидел, как Саккорсо навел на него лазерное ружье. Вспышка когерентного света избавила Сиба от боли и мук.

Сорас

«Планер» оседлал взрывную волну. Капитан Чатлейн уничтожила Динера Бекмана и сотни колонистов лаборатории. Выстрел протонной пушки и детонация генератора отозвались эхом в ее сердце. Внутри Сорас зажглась такая же убийственная и всепожирающая цепная реакция, как та, что осталась позади корабля. Но взрыв стал движущим импульсом. Он помчал ее вперед. Действия Сорас напоминали расщепленные атомы, которые неслись от одного насилия к другому насилию.

Когда взрывная волна угасла на скалах астероидного роя, «Планер» замедлил полет и начал искать эмиссионный след «Трубы». Эту работу Сорас доверила штурману. В любом случае она ничем не могла ей помочь. Присматривая за работой дежурной смены и мутантом, который стоял рядом с пультом, она занялась решением других вопросов.

От одного насилия к еще большему насилию…

Будь у нее выбор между убийством Саккорсо и Тэвернера, она остановилась бы на последнем. Сорас считала Ника тривиальным человеком. Когда годы назад она порезала его мордашку и оставила лежать в луже крови, ее нисколько не заботило, выживет он или нет. Это не волновало Сорас и сейчас. С другой стороны, мысль об убийстве амниона заставляла ее трепетать от жгучего желания. И не только потому, что он обозлил ее своей тупостью и критикой, что от него зависела оценка действий «Планера» и последующая реакция амнионов. Нет, она хотела убить его, потому что он заставил ее разрушить станцию. Даже в кошмарах – в ее единственных снах – Сорас не могла вообразить такое преступление. Майлс вынудил ее убить людей, которых она знала и уважала, – таких же нелегалов, как она.

Сколько убийств! Сердце содрогалось от внутренней цепной реакции. Сорас тошнило от собственной жизни, и только насилие поддерживало ее. Но надеяться было не на что. Ей полагалось захватить «Трубу». Приказ Тэвернера не подлежал обсуждению. Амнионов не устроил бы другой результат. К сожалению, она не верила, что все пойдет по плану. Несмотря на ловкий ход с Сиро Васак, она не ожидала от будущего ничего другого, кроме смерти.

Впрочем, какое бы недовольство ни испытывали амнионы, они не станут лишать ее человеческого вида. Она была им нужна. Она приносила им огромную пользу. А значит, появятся другие варианты. И если ей удастся отложить на время свою гибель…

– Есть, капитан, – доложила штурман. – Эмиссионный след «Трубы». Ошибка исключается.

– Хорошо, – ответила Сорас, хотя почти не уделяла внимание тому, что происходило на мостике. – Сравни курс «Трубы» с траекторией, которую дал Ретледж. Если имеются расхождения, выведи их на экран – посмотрим, в чем дело. Пилот, пришла пора заняться перехватом.

Приказы были необязательными. Ее люди знали, что делать. Она говорила с дежурной сменой только для того, чтобы показать Тэвернеру, как четко и усердно выполнялись его инструкции.

– Штурман дала оценку скорости. Нам нужно лететь быстрее. Мы одолели большую часть дистанции. Осталось совсем немного. Если Сиро Васак выполнит мой приказ, мы узнаем об этом по спектру эмиссионного следа.

«Если все пойдет как надо». Сорас мрачно посмотрела на Тэвернера. «Как бы я хотела, чтобы ты проиграл, – подумала она. – Амнионское чудовище».

Два часа назад он принес на мостик странную коробку, большую и плоскую – похожую на пульт. На ней имелись сенсорные клавиши и несколько индикаторов, о назначении которых можно было только догадываться. Майлс носил коробку на ремне, переброшенном через шею. Он то и дело вводил в устройство какую-то информацию и получал ответы с «Затишья». Вес пульта при нулевом g не имел никакого значения.

Хотя Сорас ни о чем не спрашивала, он сказал, что это был его передатчик – устройство мгновенного контакта с «Затишьем». По мнению Майлса, двум кораблям требовалась слаженная работа без задержек в общении и возможного прослушивания. Очевидно, он говорил ей правду. И наверное, эта коробка действительно действовала. «Затишье» приблизилось к рою и приготовилось к перехвату «Трубы».

Сорас попыталась представить другой вариант. Куда пропало боевое судно полиции Концерна рудных компаний, которое она видела у пояса Рудной станции? Ведь оно поджидало «Трубу». Сканеры «Планера» не замечали присутствия полицейского крейсера, но Сорас верила, что копы находились где-то рядом.

Если Тэвернер говорил ей правду, то «Затишье» совершило акт вторжения. Боевой корабль полиции должен был засечь амнионский сторожевик и вступить с ним в бой. Это давало Сорас надежду – единственную надежду, которая у нее оставалась. Она представила, как сторожевик и крейсер взрывают друг друга. Она представила себя стреляющей в Майлса – точно между глаз – до того, как он распылит мутаген, спрятанный в фильтрах воздушных очистителей. В крайнем случае, она сама откроет огонь по «Затишью» и добьет амнионский корабль. А затем они заберут из остова сторожевика бесценные трофеи – противоядие, которое сохраняло ее человеческий вид. Такой огромный запас таблеток, что их хватит до конца ее жизни. И если все пойдет как надо, она станет свободной. Она и ее команда…

Цепная реакция несла ее к новому насилию. Она была неудержима. Чатлейн знала, что судьбу уже не изменить. Протонная пушка превратила лабораторию в маленькое солнце. Теперь Сорас хотела вернуть свою свободу – рискуя кораблем и собственной жизнью. Но сначала ей следовало уничтожить «Трубу».

Она понимала, что перед ней стояла нелегкая задача. Ник Саккорсо и Энгус Термопайл имели репутацию удачливых авантюристов. Кроме того, Термопайл был киборгом полиции. Он обладал ресурсами, о которых не знал даже Майлс Тэвернер. «Труба» тоже не раз удивляла своими секретами. А игра с Сиро Васак могла оказаться «пустышкой».

Тем не менее Чатлейн хотела уничтожить гравитационный крейсер. Этим новым насилием она могла задобрить своих хозяев и отвлечь их внимание, чтобы затем нанести решающий удар.

На мостике царило напряжение. Присутствие амниона смущало дежурную смену. Всех одолевали мрачные предчувствия. Люди склонялись над пультами и раздраженно выполняли свои обязанности. Сорас понимала их чувства. Однако эта нервозность тревожила ее. Человек с натянутыми нервами мог совершить нелепую ошибку…

– Капитан! – дрожащим голосом окликнула ее связистка. – Я получила сообщение.

По венам Сорас прокатилась волна страха.

– От кого? – спросила Чатлейн. – С нами кто-то пытается выйти на связь?

«Что, черт возьми, происходит?»

– Майлс, – возмутилась она.

«Неужели „Затишье“ уже прилетел? Что он хочет от „Планера“?» Бесстрастное лицо Тэвернера остановило поток ее возмущений. Амнион по-прежнему носил накладные ресницы, которые Сорас дала ему для маскировки Черные полоски глаз смотрели на нее с невыразимым безразличием – бездонные и непонятные, как провал в подпространство.

– Сообщение адресовано не нам, – быстро ответила связистка. – Это была широкополосная передача. Мы ее перехватили. Я сканирую все частоты на тот случай, если что-то просочится в рой. До этого времени взорванный генератор заглушал любые сигналы, но теперь мы удалились от него на достаточное расстояние.

Широкополосная передача? Чепуха. Кто в своем уме стал бы передавать широкополосное сообщение в астероидном рое, где на месте разрушенной лаборатории полыхал термоядерный пожар?

– Ты обнаружила источник? – спросила Сорас.

– Нет, капитан. Я пыталась, но это был кратковременный перехват. Мы не успели определить направление. Сообщение не имеет меток времени и кодов. Оно содержит только тихий голос. Я могу назвать вам примерный квадрант пространства.

Сорас пожевала нижнюю губу.

– Хорошо, – сказала она. – Давай послушаем его.

– Есть, капитан.

Связистка набрала команду, выделила нужный файл и включила динамики. Люди на мостике замолчали. Никто не шевелился. Все затаили дыхание.

– Значит, ты порезала меня? – произнес мужчина. – Ладно, сучка.

Его голос имел любопытный резонанс, как будто звучал в замкнутом пространстве. Однако он был четким и ясным: его не искажали ни расстояние, ни статика.

– Еще чуть ближе. Пришла пора расплаты.

Голос сверлил ее память, но она не узнавала его.

– Пришло время платить по счетам.

– Капитан Чатлейн, – вмешался Майлс Тэвернер, – это Ник Саккорсо.

Возможно, он чувствовал что-то похожее на удивление.

Сорас тут же согласилась с ним: это был Саккорсо – где-то рядом. «Значит, ты порезала меня?» Хитрый Ник зазывал ее в ловушку. Но почему его голос имел такой резонанс?

«Еще чуть ближе».

Она должна была разгадать его план. Она должна была понять его уловку. Но ей не хватало времени.

– Штурман, черт возьми! – закричала Сорас– Откуда пришел сигнал? Что происходит?

– Пока ничего, капитан, – ответила штурман. – Рядом с нами только скалы. Я держу след «Трубы», и она по-прежнему летит впереди. Мы ее еще не догнали. Я не вижу других кораблей.

Однако Сорас действовала без колебаний.

– Стрелок, готовься к бою. Пилот, по моему приказу проведешь маневр уклонения. Тэвернер, вам лучше ухватиться за поручень. У нас тут скоро может начаться болтанка.

Майлс шагнул к консоли пульта и ухватил рукой за край. Его вторая ладонь осталась на клавишах передающего устройства.

– Снаружи только скалы, – осмотрев экраны, повторила штурман.

«Пришло время платить по счетам».

– Используй видеокамеры, – хрипло велела Сорас. – Дай мне обзор пространства вокруг корабля.

Щелкнув по клавишам, она включила боевую тревогу во всех помещениях «Планера».

– Пилот, готов?

Прежде чем тот ответил, штурман закричала:

– Черт! Капитан, мы потеряли одну из видеокамер!

Сорас снова перешла на крик.

– Дай мне картинку! Я хочу видеть, что происходит снаружи!

Через секунду связистка замахала рукой и прошипела:

– Капитан!

Из динамиков донесся гулкий и зловещий голос. Он будто выходил из склепа:

– Я предупреждал тебя. Сорас моя!

О Боже!

На этот раз связистка определила направление сигнала.

– Господи! – неистово закричала она. – Он прямо над нами!

Проблема заключалась в том, что сканер был настроен на дальний прием. Он выискивал слишком большие объекты. «Прямо над нами!» Этот странный резонанс! Как она не догадалась сразу? Ведь Сорас отметила его с самого начала. Но кто мог подумать, что Саккорсо рискнет на подобное безумство?

– Капитан, – крикнула штурман, – в нас попали! Огонь из лазера!

– Подтверждаю, – не отрывая взгляда от экранов, доложил системотехник. – Мы под атакой. Получен ущерб.

Какой ущерб? Куда они попали? Стоп! Только без паники! Сорас должна была вывести своих людей из оцепенения.

– Где картинка?

– На подходе, капитан, – ответила штурман.

Через миг на большом экране, поделенном на три сегмента, появились образы, которые передавались от внешних видеокамер. Штурман развернула объективы к месту атаки. На фоне яростного метания скал Сорас с разных перспектив увидела фигуры в скафандрах. Только две! Два безумца напали на ее корабль, словно надеялись победить своими силами огромный колосс «Планера». И один из них уже был мертв. Он дрейфовал от корпуса в космическую тьму. Из его разбитой лицевой пластины вырывались брызги крови.

Итак, «Планер» был атакован одним человеком – одним безумцем, который только что убил напарника. Но он знал, что делал. Магнитные подошвы ботинок надежно удерживали его на корпусе корабля. Повернувшись к излучателю сверхсветовой протонной пушки, он стрелял в него из большого лазерного ружья. Его скафандр в лучах прожекторов и бортовых огней казался ярким пятном, окруженным ореолом радужного сияния.

– Какого черта он делает? – не веря своим глазам, спросил пилот.

Стрелок знал ответ. Он потрясенно объявил:

– Капитан, я потерял протонную пушку. Излучатель поврежден.

– Подтверждаю, – сказал системотехник. – Этот придурок сжег силовую установку. Теперь он перенес огонь на плазменные пушки. Мы не в силах ликвидировать такой ущерб. Нам потребуются ремонтные доки.

Системотехник повернулся к Сорас.

– Капитан, у него адское ружье, – предупредил он ее. – Оно может прорезать дыру во внешнем корпусе за тридцать секунд. И тогда он доберется до внутреннего корпуса.

Словно в ответ, фигура в скафандре прекратила стрельбу. Саккорсо поднял голову. Свет прожектора яркой вспышкой отразился от его лицевой пластины. Быстрым росчерком алого луча он уничтожил еще одну видеокамеру. Образы на экране мигнули и заняли две половинки экрана. Наверное, первую видеокамеру постигла такая же участь. Саккорсо небрежно повернулся к следующей.

– Что? Смотришь, сучка? – спросил он, словно ни секунды не сомневался в этом. – Я иду за тобой!

«Пришло время платить по счетам».

Красная вспышка вывела из строя третью видеокамеру. На экране остался один образ. «Мы не в силах ликвидировать такой ущерб». Сорас действовала без промедления. На протяжении многих лет она провела сотни битв и выжила в них только потому, что принимала быстрые и своевременные решения. Набрав на пульте несколько команд, она отключила агрегат протонной пушки.

Саккорсо уничтожил последнюю видеокамеру.

Чатлейн выстрелила вдоль борта из плазменной пушки. По корпусу «Планера» пронеслась волна модулированного заряда. Корабль ответил громким металлическим гулом. Энергия огня – такая же яростная, как лазер Саккорсо, – срезала болты, вскрывала сварные швы, пережимала кабели и сжигала электрические цепи. Судно содрогнулось, словно раненый зверь.

Однако экран был черным. Сорас не увидела, как Саккорсо лопнул изнутри – как брызги крови вырвались из его разорванного торса. Она не смогла насладиться этим зрелищем, но без труда представила себе подобную картину.

Отголоски плазменного шквала еще раз пробежали по корпусу судна. Системотехник кричал в микрофон, отдавая приказы ремонтным группам. Его руки мелькали над клавиатурой, вводя аварийные команды. Автоматика закрывала переборки и предотвращала утечку воздуха. Все остальные офицеры смотрели на Сорас, словно она сошла с ума.

Радистка сообщила, что канал связи Саккорсо отключился. Чатлейн молча кивнула и повернулась к Тэвернеру. Ее нервы горели, словно их пронизывал лазерный луч. Живот болел от тошноты и ярости. Будь ее воля, она выстрелила бы в его самодовольное лицо – прямо здесь и сейчас.

– Теперь вы поняли сложность задачи? – спросила она у Майлса. – Вам ясно, с кем мы имели дело? Саккорсо подставил нас! Он обвел меня и вас вокруг пальца. Я одного не могу взять в толк – почему он посчитал эту диверсию достойной смерти?

На самом деле она удивлялась другому. Сорас не сомневалась, что поступок Саккорсо был оправданным стратегическим ходом. Но она не понимала, почему Ник сам пошел на этот риск.

– Он втянул нас в свою интригу. Мы играли в его игру. Он подсунул нам мальчишку как наживку, и мы упустили другие возможности. Теперь мне ясно, что саботажа на «Трубе» не будет. Возможно, крейсер притворится поврежденным, но этот обман у них не пройдет. Жаль, мы потеряли протонную пушку. Атака Саккорсо снизила нашу боеспособность.

У амниона имелись свои приоритеты.

– К счастью, он уже мертв, – заметил Майлс.

– И только потому, что не ожидал от меня выстрела из пушки!

Ее поступок был таким же безумным и отчаянным, как атака Саккорсо. Жаль, что она не видела его последних мгновений.

– В противном случае он по-прежнему стрелял бы в нас. Его лазерное ружье могло прорезать корпус за тридцать секунд. Вот тогда бы у нас появились настоящие проблемы.

Кричать на Тэвернера было бессмысленно. Сорас сдержала ярость и проглотила тошноту.

– Если вы действительно имеете контакт с «Затишьем», – закончила она, – вам лучше убедиться в том, что помощь придет вовремя. Мы нуждаемся в поддержке.

Чатлейн не смотрела на руки Майлса, но судя по наклону его головы, он начал манипуляции со странным передатчиком.

– Помощь идет, капитан Чатлейн, – тихо ответил он. – «Затишье» уже вошло в систему Массива-5.

Системотехник и штурман продолжали выяснять и устранять ущерб. Остальные офицеры дежурной смены с удивлением смотрела на Тэвернера. Они не верили, что подобное возможно. Амнион медленно поднял голову.

– Я был против, – по непонятным для Сорас причинам признался он. – Я чувствую угрозу.

Он неуклюжим жестом коснулся рукой груди и головы.

– Такие люди, как Саккорсо и Энгус Термопайл, смертельно опасны при любом противостоянии. Но высшие интересы амнионов делают риск необходимым. Менее чем через час «Затишье» займет предписанную позицию и не позволит «Трубе» улететь из астероидного роя. Если крейсер попытается набирать скорость для входа в подпространство, он будет уничтожен. А если он ускользнет от Вестабула обратно в рой, «Планер» выжмет его оттуда. Я буду координировать наши действия, чтобы не произошло никаких ошибок.

«Никаких ошибок? Ладно».

Сорас отвернулась от него и посмотрела на экраны пульта. Все шло не так: она потеряла контроль над ситуацией. Саккорсо переиграл ее в стратегии, а Термопайл имел тактическое преимущество. Она лишилась лучшего оружия, и все ее интриги повернулись против нее.