Текст книги "Плот"

Автор книги: Стивен М. Бакстер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Парень опять посмотрел вверх, заинтересовавшись поднимающимся к киту деревом, и вдруг заметил на туше кита темное пятно неправильной формы. Он прищурился, чтобы лучше видеть против бьющего в глаза света звезды...

Кость побери, там был человек! Говер был так удивлен, что на мгновение забыл о своих охотничьих планах. Каким, черт возьми, образом человек мог оказаться на ките?

Кит, медленно вращаясь, приближался к Плоту. Что-то неприятно знакомое почудилось Говеру в фигуре китового наездника...

Он не понимал, что творится, но, может, из этого удастся извлечь какую-нибудь пользу? И Говер, обходя раненых, пошел искать Деккера.

С тех пор, как Рису удалось "убедить" кита покинуть стадо, он не раз пожалел, что не умер.

Содрогаясь в конвульсиях от одиночества и тоски по покинутым собратьям, кит постепенно поднимался из глубин Туманности. Рису передавалась его безграничная тоска, мука кита обжигала молодого человека. Он не мог ни есть, ни спать, а просто лежал на стенке желудка не в состоянии пошевелиться. Ему даже было трудно дышать. Временами, приходя в сознание. Рис обнаруживал, что ползет по теплой и липкой поверхности.

Но он все-таки держался. Как слабый огонек на ветру, перед Рисом мелькали образы Холлербаха, Паллиса и других. И думая о Плоте, он снова и снова напевал песню китов.

Смена за сменой Рис лежал с открытыми глазами и боялся уснуть. Затем, неожиданно для себя, он почувствовал какую-то перемену. В мыслях кита появилась странная неуверенность, и он, казалось, описывал в воздухе крутую дугу. Рис перекатился на живот и вгляделся сквозь мутное сухожилие.

Сперва он не понял, что происходит. Огромный ржавый диск, перед которым даже кит казался совсем маленьким, редкий лес медленно вращающихся над неосвещенными проспектами деревьев.

Плот!

С неизвестно откуда взявшейся силой Рис принялся рвать сухожилие, вонзая ногти в плотный волокнистый материал.

Дерево уверенно поднималось.

– Давай, парень, – рявкнул Паллис. – Кто бы это ни был, он спас наши шкуры! И мы спасем его.

Нид возился возле огненных чаш.

– Вы ведь не думаете, что он привел сюда кита специально?

Паллис пожал плечами.

– А какое еще объяснение ты можешь предложить? Как часто ты видел, чтобы кит так близко подходил к Плоту? Ни разу. А человека, оседлавшего кита? Два невозможных события одновременно? Теория вероятности скажет тебе, что они должны быть взаимосвязаны. – Нид удивленно посмотрел на пилота. – Видишь, – Паллис усмехнулся, – даже Ученые Третьего класса могут чего-то не знать. Что там с этими чертовыми чашами?

Дерево стремилось подняться над облаком дыма. Вскоре кит заполнил собой все небо. На ките, как ребенок на карусели, ехал загадочный пассажир.

Приблизившись к животному, дерево, несмотря на все усилия Нида, замедлило вращение. Наконец оно совсем остановилось неподалеку от брюха.

Все три глаза кита уставились вниз, на шапку сочной листвы.

– Я больше ничего не могу сделать, – крикнул Нид. – По этому чертову дыму скоро уже можно будет ходить, а оно не двигается с места.

– Нид, для кита дерево такое же лакомство, как для тебя тарелка псевдомяса. Оно сделало, что могло, удерживай его в этом положении. Паллис сложил ладони рупором и крикнул: – Эй, на ките!

Ответом ему был слабый взмах руки.

– Послушай, мы не можем подойти ближе. Придется тебе прыгать! Слышишь?

Последовала длительная пауза, потом еще один взмах руки.

– Я постараюсь тебе помочь, – крикнул Паллис. – Вращение кита отбросит тебя, нужно только отцепиться в нужный момент.

Человек уткнулся лицом в китовую плоть, как будто совершенно обессилел.

– Нид, парень далеко не здоровяк, – пробормотал Паллис. – Когда он бухнется сюда, может не удержаться. Оставь на минутку чаши и приготовься его поймать.

Нид кивнул и выпрямился.

– Эй, ты там... Давай на следующем обороте. Ладно?

Еще один взмах. Паллис прикинул расстояние. Человек должен оторваться от вращающейся массы по касательной и упасть на дерево более или менее отвесно. Тут не должно быть никаких осложнений, только если киту в последний момент не придет в голову улететь...

– Ну! Давай!

Человек поднял голову и мучительно медленно согнул колени.

– Слишком поздно! – крикнул Паллис. – Держись, или...

Человек оттолкнулся и полетел по касательной.

– ...или пролетишь мимо, – шепотом закончил Паллис.

– Клянусь Костями, Паллис, он пролетит где-то рядом.

– Заткнись и будь наготове.

Секунды тянулись бесконечно. Человек, вероятно, был без сознания. Вращение кита направило его вправо от Паллиса, но, с другой стороны, толчок ногами отнес левее...

...И результирующая этих двух движений была направлена прямо на Паллиса. Человек по мере приближения быстро увеличивался в размерах. Наконец он ударом в грудь сбил с ног Паллиса, и они оба грохнулись в листву.

Кит, мощно, с облегчением содрогнувшись, устремился ввысь.

Нид повернул незнакомца на спину. Глаза его были закрыты, борода свалялась, а на теле висели клочья комбинезона.

Нид почесал затылок.

– Кажется, я его знаю.

Паллис рассмеялся, растирая ушибленную грудь.

– Рис! Черт побери, я должен был сразу догадаться, что это ты!

Рис приоткрыл глаза и хрипло сказал:

– Привет, пилот. Мне пришлось чертовски трудно.

Паллис, к своему смущению, почувствовал, что у него затуманились глаза.

– Могу себе представить. Чертов идиот, ты чуть не промахнулся. Было бы куда легче, если бы ты не надумал крутить по дороге сальто.

– Я целиком... положился на тебя, друг. – Рис с трудом сел. – Паллис, слушай... – сказал он.

Паллис нахмурился.

– В чем дело?

Рис криво усмехнулся.

– Это нелегко объяснить. Ты должен доставить меня к Холлербаху. Кажется, я знаю, как спасти мир...

– Что знаешь?

Рис тревожно спросил:

– Он еще жив, а?

Паллис рассмеялся.

– Кто, Холлербах? Кажется, от этого старикашки им избавиться не легче, чем от тебя. А теперь ляг, и я отвезу тебя домой.

Рис, вздохнув покорно, устроился в листве.

К тому времени, как дерево встало на стоянку. Рис уже выглядел получше. Он опустошил фляжку воды и съел изрядный кусок псевдомяса.

– Какое-то время меня поддерживало китовое мясо, но кто знает, каких витаминов и белков в нем не хватает...

Паллис взглянул на объедки.

– Прежде чем приняться за листву, прикинь, не восполнил ли ты свой белковый дефицит.

С помощью Паллиса Рис спустился на палубу. Потом Паллис сказал:

– Ну что ж, иди в мою лачугу и отдохни, прежде чем...

– Некогда, – сказал Рис. – Я должен попасть к Холлербаху. Дел очень много... и мы не вправе опоздать. – Он беспокойно огляделся и медленно протянул: – Темнота...

– Вернее не скажешь, – угрюмо кивнул Паллис. – Послушай, Рис, дела здесь отнюдь не улучшились. У власти Деккер, а он не дурак и не зверь, но фактически все разваливается. Возможно, уже слишком поздно.

Рис решительно посмотрел ему в глаза.

– Пилот, отведи меня к Холлербаху, – тихо сказал он.

Как ни странно, но от слов Риса Паллису стало легче. Ученый изменился, стал более уверенным, почти вдохновенным. Хотя, если вспомнить, что с ним случилось, было бы удивительно, если бы он не изменился...

– Спокойно, пилот, – раздался чей-то голос. Паллис, приняв оборонительную стойку, шагнул вперед. – Кто там?

Из темноты вышли двое. Один высокий, второй пониже, и оба широки, как продовольственная машина. Оба были в нарочито драных комбинезонах, которые стали униформой комитетчиков.

– Сил и Плас, – простонал Паллис. – Помнишь этих шутов. Рис? Бездумные орудия Деккера... Что вам нужно, костяные головы?

Сил, низенький, квадратный и плотный, вышел вперед и ткнул пальцем в грудь Паллиса.

– Послушай, Паллис, мы пришли не за тобой, а за этим рудокопом. Мы с тобой, правда, когда-то повздорили...

Паллис встал наизготовку.

– Точно повздорили? – безмятежно переспросил он. – Тогда послушай. Почему бы нам не разобраться с этим? А?

Сил сделал еще один шаг в направлении Паллиса.

Рис встал между ними.

– Забудь об этом, пилот, – с грустью сказал он. – Все равно, рано или поздно, мне придется разбираться с ними. С этим пора кончать...

Комитетчик не слишком вежливо схватил Риса за плечо, и они двинулись через лес канатов. Походка Риса была скованной и неровной.

Паллис сердито затряс головой.

– Бедняга только что слез с кита. Бога ради, оставьте его в покое. Вам недостаточно того, что он перенес?

Сил только нагло усмехнулся на прощание, и маленькая группа тронулась в путь.

Паллис застонал от бессилия.

– Заканчивай тут, – рявкнул он Ниду.

Паренек как раз крепил якорь.

– Куда вы?

– Разумеется, за ними. Куда же еще?

И пилот зашагал между канатами.

Когда они подошли к Платформе, Риса шатало из стороны в сторону. Конвоиры не столько охраняли его, сколько волокли на себе. Когда они взобрались по пологой лестнице на Платформу, Рис с издевкой пробормотал:

– Спасибо... – Потом поднял отяжелевшую голову и вдруг увидел поле битвы. – Клянусь Костями!

– Добро пожаловать в центр управления Плота, Рис, – мрачно сказал Паллис.

Под ногой у Риса что-то хрустнуло. Он наклонился и поднял закопченный и оплавленный осколок бутылки.

– Опять зажигательные бомбы? В чем дело, пилот. Очередной путч?

Паллис покачал головой.

– Рудокопы, Рис. С тех пор, как мы потеряли продовольственную машину, отправленную на Пояс, мы ведем эту бессмысленную войну. Глупое и кровавое дело... Жаль, что тебе пришлось это увидеть, парень.

– Так. В чем дело?

Перед Рисом, достаточно близко, чтобы он смог чувствовать его притяжение, колыхался громадный живот. Молодой человек поднял глаза и увидел широкое, испещренное шрамами лицо.

– Деккер...

– Это ты был тогда на балке? Отвечай! – Деккер казался озадаченным, как будто ему предложили разгадать детскую головоломку. – Уж не из тех ли ты, кого я отправил на рудник?

Рис молчал. Он смотрел на правителя Плота. Лицо Деккера прорезали глубокие морщины, глаза были абсолютно пустыми.

– Вы здорово изменились, – сказал наконец Рис.

Глаза Деккера сузились.

– Мы все изменились, парень.

– Рудничная крыса! Я так и думал, что там, на ките, был ты.

Говер почти шипел, его худое лицо являло собой маску самой ненависти, целиком и полностью направленной на Риса.

Рис внезапно почувствовал Страшную усталость.

– Говер. Не думал когда-нибудь снова увидеть тебя.

Он взглянул в глаза Говера, вспоминая свою последнюю встречу с ним во время мятежа, когда Рис молча присоединился к группе Ученых. Рис вспомнил презрение, которое он испытывал к Говеру, – и то, что Говер тогда это понял...

– Беглец! – Говер подошел к Деккеру, сжимая и разжимая свои маленькие кулаки. – Я видел, как он прибыл на ките, и сказал, чтобы его привели к тебе. Ты вышвырнул его с Плота. А он снова вернулся. К тому же он рудокоп...

– Ну и что? – спросил Деккер.

– Заставь этого ублюдка пройтись по балке.

По утомленному, задумчивому лицу Деккера, как тени, пробежали отголоски противоречивых чувств. "Этот человек устал, – вдруг понял Рис, устал от неожиданной сложности взятой им на себя роли, устал от крови, от постоянных лишений, страданий..."

Устал. И жаждет хоть на минуту отвлечься.

– Так ты хочешь скинуть его вниз, верно?

Говер кивнул, не отрывая от Риса глаз.

Деккер пробормотал:

– Жаль, что ты не был так отважен во время налета. – Говер вздрогнул. Выражение усталости на лице Деккера сменилось жестокой усмешкой. – Ладно, Говер, я согласен. Но с одним условием.

– С каким?

– Никаких балок. Хватит на эту смену казней. Пусть он умрет, как мужчина. В поединке.

Пораженный Говер широко открыл глаза. Деккер отошел в сторону, оставляя Риса и Говера наедине. Вокруг них тотчас же образовалось кольцо жаждущих крови зрителей.

– Опять кровавые игры, Деккер?

– Заткнись, Паллис.

Краем глаза Рис видел, что громилы Плас и Сил крепко схватили пилота под руки.

Рис взглянул на перекошенное, испуганное лицо Говера.

– Деккер, я проделал долгий путь, – сказал он. – И мне надо кое-что сказать тебе... Нечто более важное, чем ты можешь себе представить.

Деккер поднял брови.

– Правда? С удовольствием послушаю тебя... Позднее. А сейчас ты будешь драться.

Говер пригнулся и выставил руки, скорее похожие на кости скелета.

Выбора не оставалось. Рис тоже поднял руки, стараясь сосредоточиться на драке. Когда-то он смог бы справиться с Говером одной левой. Но сейчас, после долгих смен, проведенных у Костяшников, и путешествия на ките, молодой человек не был уверен...

Казалось, Говер почувствовал неуверенность Риса, и его страх вроде бы прошел, а поза, слегка изменившись, стала более агрессивной.

– Давай, рудничная крыса!

Он шагнул навстречу Рису.

Это была пустая трата времени. Надо что-то придумать, неужели приключения ничему не научили Риса? Как бы поступил в такой ситуации Костяшник? Молодой человек вспомнил копья, летящие по смертельно-точным траекториям...

– Осторожно, Говер, – крикнул кто-то. – У него оружие.

Рис увидел, что инстинктивно держит в руке разбитую бутылку... Его осенило!

– А, это? Ну что ж, Говер, – рукопашная, так рукопашная. Один на один.

Рис прикрыл глаза, мысленно оценил соотношение гравитации Плота и Платформы – и, не совсем вертикально, кинул бутылку вверх так сильно, как только мог. Она сверкнула в свете звезд.

Говер оскалился.

Рис шагнул вперед. Казалось, время замедлило ход и все вокруг застыло, двигалась только сверкающая в воздухе бутылка. Рис видел все происходящее в мельчайших подробностях, как будто освещенное сильным фонарем. Каждая деталь врезалась в его сознание, он мог назвать число капелек пота на лбу Говера, видел, как у того побелели ноздри. У него перехватило дыхание, кровь стучала в ушах, а разбитая бутылка грациозно описывала дугу в сложном гравитационном поле...

Наконец она вернулась. И ударила Говера в спину.

Тот со стоном упал. Некоторое время Говер катался по палубе, которая быстро покрывалась его кровью. Потом наконец-то затих, и кровь перестала брызгать во все стороны.

Долгое время никто не двигался.

Рис опустился на колени. Спина Говера превратилась в мешанину крови и рваной одежды. Ученый засунул руку и вытащил большой осколок. Потом встал и поднял свою добычу над головой. Кровь Говера стекала по его руке.

Деккер поскреб затылок.

– Клянусь Костями...

У него вырвался нервный смешок.

Риса охватила холодная ярость.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – тихо сказал он Деккеру. – Ты не ожидал от меня нечестной игры. Я обманул – я сыграл не по правилам. Верно?

Деккер неуверенно кивнул.

– Но это, черт побери, не игра! – выкрикнул Рис, брызжа слюной в лицо Деккера. – Я не собирался позволить этому идиоту убить меня прежде, чем ты услышишь то, что я должен сказать. Деккер, ты можешь уничтожить меня, если пожелаешь. Но если ты хочешь получить шанс спасти своих людей, ты выслушаешь меня. – Рис взмахнул осколком перед лицом Деккера. – Я ведь заработал право быть выслушанным? Не так ли?

Покрытое шрамами лицо Деккера оставалось невозмутимым.

– Отвел бы ты его домой, пилот. Ему нужно помыться. – С этими словами Деккер повернулся и пошел.

Рис выронил стекло. Все пережитое разом навалилось на него. Палуба закачалась и поднялась, чтобы встретиться с его лицом...

Он почувствовал, что его несут на руках, и приподнял голову.

– Паллис. Спасибо... Я должен был это сделать, понимаешь. Ты понимаешь это, а?

Паллис избегал смотреть ему в глаза. Взгляд его упал на окровавленные руки Риса, и пилот содрогнулся.

12

Над головой Паллиса висел Пояс, похожий на сломанную погремушку. А чуть ниже парили две плиты. Каждые несколько минут они выпускали облачка пара и чуть продвигались сквозь облака. С плит на дерево смотрели лежащие ничком рудокопы.

На фоне неба летательные аппараты казались пылинками. "Однако, – со вздохом подумал Паллис, – граница, которую они определили, неприступна, как стена". Пилот стоял у ствола и, задумчиво потирая щеку, смотрел на патрульные тарелки.

– Что ж, не имеет никакого смысла болтаться здесь, – сказал он. – Мы должны попасть туда!

Круглое лицо Джаен было перемазано сажей.

– Паллис, ты с ума сошел. Они нас не пропустят! – Девушка взмахнула мускулистой рукой. – Плот и Пояс воюют, черт возьми!

– Вся беда с неудавшимися Учеными в том, что они спорят по любому поводу. Какого черта ты не можешь просто делать то, что тебе говорят?

Джаен улыбнулась.

– Ты предпочел бы Говера? Если бы революция не предоставила тебе столь высококвалифицированную рабочую силу, у тебя не было бы причин для жалоб.

Паллис выпрямился и отряхнул руки.

– Ладно, квалифицированная рабочая сила, давай работать. Подкинь топлива в чаши.

Девушка нахмурилась.

– Ты серьезно? Мы летим дальше?

– Ты слышала, что сказал Рис... То, что мы должны сказать рудокопам, возможно, самая важная новость со времен прибытия Корабля в Туманность. И мы должны заставить этих чертовых идиотов выслушать нас, хотят они того или нет. Если это означает, что они нас сожгут, нам придется смириться. Придет другое дерево, которое тоже будет уничтожено, потом еще и еще, пока, наконец, до этих чертовых рудничных крыс не дойдет, что мы действительно хотим с ними поговорить.

– Думаю, что ты прав. – Девушка закусила губу. – Только мне хотелось бы...

– Чего?

– Хотелось, чтобы кто-то другой, а не Рис, воскрес из мертвых и спас человечество. Этот крысенок слишком задавался, когда еще был...

Паллис рассмеялся.

– Наполни чаши, ученица!

Джаен принялась за работу. Паллису доставляло удовольствие летать с ней, хотя он никогда ей об этом не говорил. Девушка была отличным помощником, проворным и аккуратным.

Под листвой образовалось дымное покрывало. Дерево закрутилось быстрее и начало подниматься. Воздух, проходя сквозь листву, наполнялся острым, родным для пилота запахом. Патрульные плиты неподвижно висели на фоне красного неба. Паллис сложил ладони у рта.

– Рудокопы!

Рудокопы зашевелились. Присмотревшись, Паллис заметил, что они держали наготове оружие: копья, ножи, дубинки.

Пилот показал руки.

– Мы пришли с миром! Смотрите сами, ради Костей. Вы что, думаете у меня под листьями флотилия спрятана?

– Убирайся домой, деревянщик, пока жив, – прокричали ему в ответ.

Паллис побагровел.

– Меня зовут Паллис, и я не намерен никуда убираться. У меня есть новость, которая касается каждого, кто живет на Поясе. И вы дадите мне высказаться!

– Что за новость? – с подозрением поинтересовался рудокоп.

– Дайте нам пройти, и я расскажу. Она от одного из ваших, от Риса...

Рудокопы посовещались, потом говоривший вновь обернулся к Паллису.

– Ты лжешь. Рис мертв.

Паллис рассмеялся.

– Нет, он не мертв, в том-то и дело.

Внезапно с одной из плит вылетело копье. Паллис криком предупредил Джаен. Копье прошло сквозь листву и провалилось в глубины Туманности.

Паллис стоял, подбоченясь, и смотрел на рудокопов.

– Да, собеседники из вас паршивые.

– Деревянщик, из-за жадности Плота мы все голодаем. Стараясь изменить это, погибают хорошие люди...

– Так им и надо! Никто не просил их нападать на Плот! – закричала Джаен.

– Заткнись, Джаен, – прошипел Паллис.

– Послушай, пилот, – отрезала девушка, – эти ублюдки вооружены, а мы нет. Они нас не слушают! Если мы попытаемся подойти поближе, они могут просто сжечь дерево своими дюзами. Это равносильно самоубийству! Надо искать другой способ.

Паллис почесал бороду.

– И все-таки другого пути нет. Мы должны переговорить с ними.

И Паллис решительно опрокинул ногой ближайшую огненную чашу. Горящие угольки рассыпались, дерево задымило, и вскоре уже небольшие язычки пламени лизали листву.

Джаен некоторое время стояла в оцепенении, затем засуетилась.

– Паллис, какого черта? Сейчас принесу одеяла...

Пилот схватил ее за локоть.

– Нет, Джаен. Пусть горит.

Девушка недоуменно смотрела на него.

Языки пламени расползались как живые. Рудокопы явно были озадачены.

Паллис облизал губы.

– Видишь ли, листва очень сухая. Это следствие гибели Туманности. В воздухе почти не осталось влаги, а спектр не очень благоприятен для фотосинтеза в листьях...

– Паллис, – сурово сказала Джаен, – перестань болтать чепуху.

– Ты права. Я рискнул, надеясь, что они нас подберут. Это наш единственный шанс.

Пилот заставлял себя смотреть на почерневшую и скорченную древесину, на летящие по воздуху обугленные листья. Джаен коснулась его покрытой шрамами щеки. Ладонь оказалась мокрой.

– Тебе очень тяжело, да?

Паллис горько рассмеялся.

– Джаен, я собрал в кулак всю свою волю, чтобы не побежать за одеялами. – Внезапно сквозь печаль прорвался гнев. – Знаешь, из всех самых отвратительных и ужасных поступков этот – наихудший. Люди могут делать друг с другом все что угодно, мне все равно. Но сейчас я вынужден уничтожить дерево...

– Может, ты все-таки отпустишь мою руку? Мне больно!

– Что? – Пилот с удивлением заметил, что все еще держит девушку за локоть. – Извини, Джаен.

Девушка, морщась, потерла ушиб.

– Я понимаю, пилот, и не буду тебе мешать.

Джаен протянула ему руку, и Паллис с благодарностью, на этот раз нежно, принял ее.

Дерево накренилось, и оба чуть не упали. Языки пламени были уже выше Паллиса.

– Быстро, – пробормотал он.

– Может, захватим немного припасов?

Эта мысль рассмешила его.

– Зачем? Чтобы перекусить на пути к Ядру?

– Ты прав, я ляпнула глупость. Хотя поджечь это чертово дерево было во сто крат глупее.

– Наверное, ты права.

В этот момент, рассыпавшись огненным дождем, отвалился кусок ствола. Оголившиеся ветви горели, как толстые свечи.

– Думаю, нам пора, – сказал Паллис.

Джаен огляделась.

– Кажется, нам лучше добраться до края и оттолкнуться от него что есть силы. Будем надеяться, что это придаст нам нужную начальную скорость.

– Решено.

Они посмотрели друг на друга и пошли по хрустящей листве. И вот они уже на самом краю и...

...и Паллис, все еще держа Джаен за руку, поплыл в пустом, бездонном пространстве.

Это было почти прекрасно.

Скорость полета в дымном воздухе быстро уменьшалась. Вскоре они уже зависли в невесомости.

Периферия дерева превратилась в огненное кольцо. Из листвы валили клубы дыма. Еще несколько минут, и от прекрасного растения остался только обугленный ствол.

Рудокопов нигде не было видно.

Паллис растерянно посмотрел на Джаен. "Что я теперь ей скажу?" подумал он.

– Ты знаешь, дети на Плоту воспитываются в страхе перед падением, сказал он. – Думаю, что они воспринимают плоскую, устойчивую поверхность под ногами как нечто незыблемое. Они забывают, что Плот – это всего лишь парящий в воздухе лист... И что он совсем не так устойчив, как те гигантские, невообразимые планеты в другом мире, о котором нам рассказывали Ученые. Зато дети Пояса вырастают на цепочке коробок, вращающихся вокруг потухшей звезды. У них нет надежной плоскости, на которой можно стоять. И они боятся не падения, а отсутствия опоры...

Джаен откинула волосы с лица.

– Паллис, ты боишься?

– Нет. Кажется, нет. Больше всего я боялся до того, как опрокинул чертову чашу.

Девушка пожала плечами, и от движения ее тело покачнулось.

– Я, кажется, тоже не боюсь. Жалко только, что твоя игра не оправдала себя...

– Ну что ж, попробовать все равно стоило.

– ...И хотелось бы знать, чем это все окончится...

– Как думаешь, сколько это займет времени?

– Возможно, несколько дней. Надо было все-таки взять с собой пищу. Во всяком случае, будет на что посмотреть... Паллис!

Глаза Джаен расширились от удивления, она отпустила руку Паллиса и распласталась в невесомости, как бы пытаясь плыть по воздуху.

Пораженный Паллис посмотрел вниз. На него надвигалась поверхность патрульной плиты с рудника. За сеть, накинутую поверх металла, цеплялись два рудокопа. Железная поверхность ударила их с жесточайшей силой...

Во рту стоял привкус крови.

Паллис открыл глаза. Он лежал на спине, очевидно, на плите, так как чувствовал узлы сетки. Пилот постарался сесть и особо не удивился, когда обнаружил, что привязан к сети. Он расслабился, чтобы не внушать рудокопам опасений.

Над Паллисом склонилось широкое бородатое лицо.

– С этим все в порядке, Джейм, он грохнулся головой.

– Большое спасибо, – огрызнулся Паллис. – Где Джаен?

– Я здесь, – раздался голос Джаен.

– Ты в порядке?

– Была бы в порядке, если бы эти придурки разрешили мне сесть.

Паллис рассмеялся и скривился от боли. Очевидно, к его коллекции прибавилось еще несколько шрамов. Теперь над Паллисом появилась другая голова.

– Я тебя помню. По-моему, даже по имени. Джейм, из бара Квотермастера.

– Привет, Паллис, – хмуро произнес бармен.

– Пиво все разбавляешь, бармен?

Джейм явно рассердился на шутника.

– Ты рисковал, пилот. Мы должны были позволить тебе упасть...

– Новы же не позволили.

Паллис улыбнулся и расслабился.

Во время краткого путешествия с рудокопами на Пояс Паллис вспомнил свое первое удивление от рассказа Риса. Он сидел с ним в компании Деккера и Холлербаха, в кабинете старого Ученого. Все зачарованно следили за руками Риса, который жестами иллюстрировал ключевые моменты.

Это были ожившие легенды – Костяшники, кит, песня... Но рассказ Риса был научно точным и психологически убедительным. На все вопросы Холлербаха он отвечал четко и спокойно.

Наконец Рис подошел к описанию великой миграции китов.

– Ну конечно, – вырвалось у Холлербаха. – Ах, это же так очевидно.

И он ударил старческим кулаком по крышке стола.

Очнувшись, Деккер подскочил на стуле.

– Вы глупый старпер! – взревел он. – Что очевидно?

– Многое становится на свои места Миграции между туманностями! Конечно же, мы должны были понять это раньше.

Холлербах вскочил с кресла и забегал по комнате, стуча костлявым кулаком по ладони.

– Кончайте спектакль. Ученый, – рявкнул Деккер. – Объяснитесь.

– Сперва о китовых песнях, этих древних историях, которые подтвердил наш герой. Скажите: почему у китов такой большой мозг, столь значительный разум, такие развитые способы общения? Ведь благодаря своим размерам, они практически не имеют врагов в биологическом мире. Собственно говоря, для того, чтобы плавать в атмосфере, пережевывая лакомые кусочки, им нужно не больше разума, чем, скажем, дереву для того, чтобы избегать тени и обходить источники гравитации...

Паллис потер переносицу.

– Но дерево никогда не полетит к Ядру. Во всяком случае, по собственной воле. Вы это хотите сказать?

– Совершенно верно, пилот. Чтобы войти в области приливных сил и жесткой радиации, несомненно, требуется гораздо более эффективно функционирующий мозг, понимание необходимости, способное превозмочь более элементарные инстинкты, высоко развитая степень общения – возможно, телепатия, чтобы сохранить в каждом поколении необходимый стереотип поведения.

Рис улыбнулся.

– Киты также должны весьма точно выбирать траекторию вокруг Ядра.

– Конечно, конечно.

Лицо Деккера было красным от сдерживаемого гнева.

– Подождите... Давайте по порядку. – Он почесал бороду. – Какую выгоду получают киты от погружения в Ядро. Разве они не попадают в ловушку?

– Нет, если правильно выберут траекторию, – сказал Холлербах. – В том-то и дело... Вы не понимаете? Это гравитационная праща! – Он поднял кулак и покрутил им, имитируя вращение. – Предположим, что это Ядро, которое вращается... – Ученый выставил вторую руку с прямой ладонью и начал сближать ее с Ядром. – А вот кит. – Воображаемый кит обходит Ядро по параболе, не коснувшись его. – На короткое время кит и Ядро создают тесную гравитационную пару. Кит отнимает у Ядра угловой момента... Фактически при взаимодействии с Ядром он приобретает энергию.

Паллис покачал головой.

– Я рад, что для полетов на дереве такие хитрости не нужны.

– Это элементарно. В конце концов поступают же так киты... А цель в том, чтобы получить достаточно энергии и вырваться из гравитационного поля Туманности.

Деккер грохнул кулаком по столу.

– Довольно, болтовни. Какой во всем этом смысл?

Холлербах вздохнул, пальцы его потянулись к переносице в поисках давно разбитых очков.

– А вот какой. Набрав подходящую скорость, киты могут покинуть Туманность.

– Они мигрируют! – воскликнул Рис. – Путешествуют к другой туманности... новой, полной молодых звезд, с голубым небом.

– Мы говорим о великом обмене жизнью между туманностями, – продолжал Холлербах. – Без сомнения, киты не единственные живые существа, способные перемещаться из туманности в туманность... А если единственные – то в органах пищеварения они способны перенести достаточное количество спор и семян, чтобы поддержать жизнь.

– Поразительно! – Рис был почти вне себя. – Видите ли, факт миграции китов решает другую проблему. Проблему происхождения местной жизни. Возраст Туманности всего лишь несколько миллионов смен. Для зарождения и развития в ней жизни просто не было времени.

– И ответ, – сказал Холлербах, – в том, что жизнь, вероятно, вообще здесь не возникала.

– Она пришла в Туманность откуда-то еще?

– Верно, пилот. Из другой, умирающей туманности. А теперь обречена эта Туманность. Киты знают, что пришло время уходить.

– Великолепная картина, – мечтательно сказал Рис. – Если жизнь уже набрала где-нибудь в космосе силу, она должна быстро распространиться. Возможно, все туманности уже заселены, а пространство непрерывным потоком пересекают невообразимые существа...

Деккер переводил взгляд с одного Ученого на другого. Потом тихо сказал:

– Рис, если ты не перейдешь к делу – простыми словами и немедленно, ей-Богу, я собственными руками выкину тебя через Край! И этого старого пердуна тоже. Понятно?

Рис оперся ладонями о стол, и Паллис вновь увидел на его лице незнакомое, необычное выражение уверенности.

– Деккер, главное вот в чем: если киты способны выбраться из Туманности, то и мы можем избежать гибели.

Деккер нахмурился.

– Объясни.

– У нас два варианта. – Рис ударил по столу ребром ладони. – Первый. Мы остаемся здесь – наблюдать, как угасают последние звезды, и убивать друг друга за остатки пищи. Или... – Последовал еще один удар. – Второй. Мы подражаем китам. Проходим мимо Ядра и, используя эффект пращи, переселяемся в новую туманность.

– И как именно?

– Как именно, я еще не знаю, – огрызнулся Рис. – Может, отрежем деревья и дадим Плоту упасть на Ядро.

Паллис попробовал представить себе, что из этого выйдет.

– А как сделать, чтобы с него не свалились люди?

Рис рассмеялся.

– Не знаю, Паллис. Я сказал это просто так. Уверен, что найдется способ получше.

Деккер откинулся на спинку стула, на его покрытом шрамами лице застыло выражение крайней сосредоточенности.

Холлербах поднял скрюченный палец.

– Ты, конечно, чуть не проделал этот путь против своей воли. Рис. Если бы ты не нашел способа заставить кита повернуть, то сейчас летел бы среди звезд.

– Возможно, так и следует сделать, – сказал Паллис. – Забраться в китов, взять с собой пищи и воды, и пусть они несут нас на новую родину.

Рис покачал головой.

– Не думаю, что из этого выйдет что-нибудь путное, пилот. Человеку трудно выжить во чреве китовом.