Текст книги "Фредди против Джейсона"

Автор книги: Стивен Хэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

2

Вечернее небо поливало землю частым дождем. Стемнело. Вода текла ручьями по асфальту, образуя лужи, в которых отражались фонари и лучи фар редких автомобилей. Вдоль дороги стояли дома, выстроенные в колониальном стиле; перед ними раскинулись широкие ухоженные газоны; автомобили, припаркованные вдоль чистых тротуаров, были почти новыми, не старше трех лет.

Добро пожаловать в зажиточный пригородный уголок!

Грозы не часто бывали в Спрингвуде. Для многих горожан старшего поколения они служили предвестниками плохих новостей, и в эту ночь их предчувствия оправдались.

Когда ослепительная электрическая вспышка в очередной раз прочертила небо, она на мгновение осветила громадную зловещую фигуру Джейсона Вурхиса.

Где же он оказался?

Он ожидал, что мать вернет его на Хрустальное озеро. Так было всегда – Джейсон отправлялся домой. Но сейчас все было иначе. Город с машинами, людьми, домами. Нет, ему надо выяснить…

Снова сверкнула молния.

Он стоял на углу улицы, а над его головой висел указатель.

На указателе было написано:

улица Вязов

Когда громовые раскаты затихли, слух Джейсона уловил звуки голосов. Это были голоса подростков.

– Хорошо, итак: жениться, трахаться или убивать? Перед вами «Три клоуна» [3]3
  «Три клоуна» – американская телепрограмма («Three Stooges») 1950-х годов с участием трех известных комиков, которые по ходу программы ссорились, препирались, дубасили друг друга.


[Закрыть]: выбирайте.

Гибб задала вопрос по ходу игры во время вечеринки, а эти самые «три клоуна» в точности соответствовали компании, состоящей из самой Гибб и двух ее подруг, – Киа и Лори.

Девушки дружили еще с начальной школы, были неразлучны в течение многих лет и часто весело проводили время вместе. Однако сейчас, когда шло их последнее полугодие в средней школе, Лори заметила, что они, составлявшие прежде неразлучную троицу, все больше и больше отдаляются друг от друга.

Поскольку каждая из девушек уже повидала большую часть того, что жизнь может предложить человеку, шагнувшему за порог совершеннолетия, они принимали самостоятельные решения, по которым можно было судить, что девушки выбрали различные жизненные пути. Сейчас их дружба была еще достаточно крепкой, чтобы объединять их и удерживать вместе. Но кто может сказать, будут ли они по-прежнему так дружны и близки, пройдя еще несколько лет по дороге жизни?

Но это вопрос будущего, а сейчас три девушки просто веселились в доме у Лори. Они втроем сидели за кофейным столиком в только что заново отделанной гостиной.

Чтобы напомнить двум своим подругам, каких именно трех клоунов она имела в виду, Гибб добавила:

– Ларри, Мо или Карли?

Киа нахмурилась и сморщила носик.

– А как зовут того, у которого этот отвратительный хохолок на голове?

– Мо, – ответила Лори.

– Я бы убила его.

Если бы надо было выбрать одно занятие, которым Киа должна пренебречь из-за нехватки времени, она без колебания выбрала бы гонку за модой. Действительно, почему бы не выглядеть хорошо, даже в пределах выделенной тебе сметы, ведь для этого нужно лишь немножко времени ну и немножко тщеславия. И Киа действительно выглядела намного лучше, чем ее подруги. Пряди цвета красной меди оттенили ее черные волосы. Одежду украшали некоторые этнические прибамбасы, которые делали ее наряд и современным, и не подверженным изменениям моды. Глядя на Киа, вы не могли отделаться от мысли, что перед вами глубокий и непростой человек.

Что же касается Гибб, то у нее, что называется, душа нараспашку – что снаружи, то и внутри: веселая, легко возбудимая девушка в красной бейсболке и с банкой пива в руке. На Гибб был джинсовый костюм с бросающейся в глаза надписью «Не приставай ко мне».

Ответ Киа ей понравился.

Легко решить, кого из трех клоунов тебе хочется убить – это если ты не хочешь убить их всех, – но как выбрать парня, чтобы выйти замуж или потрахаться?

Киа думала долго и напряженно и, перед тем как ответить, тяжело вздохнула.

– Мне кажется, я не прочь потрахаться с лысым.

– С Карли, – уточнила Лори.

Киа все еще не ориентировалась в том, кто есть кто из трех клоунов.

– А я думала, что Карли – это парень с длинными волосами.

– Да нет, с длинными волосами – это Лари.

Киа сделала круглые глаза.

– Ну что ж, какая, в принципе, разница. Я бы потрахалась с лысым, а замуж бы вышла за Лари. Господи! – Она вдруг встала и презрительно сморщилась. – Мы что, будем заниматься этим всю ночь? Это же занятие для дефективных! Ведь твой папочка уехал из дому на весь уикенд!

Не стоило напоминать Лори об этом.

Киа и Гибб были ее лучшими подругами, но даже с ними она не могла не чувствовать беспокойства. Ей не нравилось, когда отец уезжал из дому. Тем более Лори никогда не знала, куда он едет. Она нахмурилась, но лишь на мгновение, надеясь, что подруги не заметят этого.

Если кто из подруг чувствовал себя в данный момент обделенной дружеским участием, так это была Лори. Четыре года назад, ну… как бы это сказать… случилось… кое-что нехорошее – и после этого прошло немало времени, прежде чем Лори снова обрела прежнюю веселость и беззаботность. Киа и Гибб помогали ей справляться с проблемами, но Лори все еще не могла избавиться от чувства, что эти события не лучшим образом повлияли на ее отношения с подругами. Вот и сейчас в глубине души она ощущала какую-то напряженность, нарастающую между ней и ими.

Лори может справляться с этим. Не только может, но и должна.

Она прошла через многое со времени их переезда на улицу Вязов, поэтому и повзрослела раньше, чем Гибб и Киа. Повзрослев, она стала более самостоятельной. В ней появилась какая-то внутренняя сила. Жизнь научила Лори кое-чему, она отлично усвоила, что, попадая в тяжелые ситуации, следует бороться, рассчитывая только на себя.

Лори не могла положиться ни на подруг, ни на отца, не могла положиться и на…

Даже и не вспоминай его имени!

Лори было семнадцать лет, и при первом взгляде на нее казалось, что перед вами просто привлекательная молодая женщина, но ее зеленые глаза, необычный цвет которых подчеркивали вьющиеся светлые волосы, светились умом и даже мудростью, не свойственной ее юному возрасту, а за нежными чертами ее прекрасного лица угадывалась необычайная сила характера. Что бы ни случалось с Лори, она становилась все сильнее и сильнее.

Гибб, воспользовавшись внезапной вспышкой раздражения Киа, встала и подошла к окну. В одной руке она по-прежнему держала банку пива, в другой сигарету.

Лори продолжала сидеть с безразличным видом.

Конечно, Гибб намеревалась выкурить сигарету у открытого окна, чтобы комната не пропахла дымом, но вид девушки, курящей у окна, – не та картина, которую должны были видеть соседи.

– Гибб, мне помнится, ты хотела бросить. – Лори не собиралась останавливать подругу, она просто чувствовала, что надо и ей сказать хоть что-то.

Гибб рассмеялась и поднесла ко рту банку.

– Теперь я курю, только когда выпью.

– Так ты теперь все время поддатая, – съязвила Киа.

– Точно, – засмеялась Гибб. – С этим я тоже начну бороться.

Гибб открыла окно и зажгла сигарету.

Снаружи буря разыгралась не на шутку. Крупные капли дождя стучали по стеклам и залетали в раскрытое окно, но это придавало курению особый смак. Вдыхая струйки никотинового дыма, Гибб мысленно перебирала участников игры.

– Так, ну хорошо, – произнесла она. – А что вы скажете насчет этой троицы: Фред, Лохматый или Скуби?

Киа через силу рассмеялась.

Лори только простонала, закатив глаза. Трахаться со Скуби-Ду? Гибб, должно быть, включила этого Полу-Ду в список в качестве явного и безусловного кандидата на убийство.

Он все-таки услышал голоса.

Насквозь промокший под дождем, ослепленный сверканием молний, продуваемый ветром, Джейсон Вурхис словно прирос ногами к тому месту, откуда он услышал веселые женские голоса.

Внезапно голоса стали громче, и он понял, что они доносились из дома на противоположной стороне улицы.

Только что открыли окно. На первом этаже.

У окна сидела девушка.

В руках у нее была сигарета.

Курение вредно для здоровья.

Ей и умирать первой.

Ну уж нет, Киа не собиралась тратить ни единой секунды своего времени, чтобы выбирать, за кого из этих ходульных персонажей выходить замуж. Черт бы побрал эту долбаную игру. К тому же, ей и без того было о чем поразмыслить; она раскрыла косметичку и приготовилась подправить макияж.

– Как вы думаете, стоит мне сделать пластическую операцию носа?

Лори, закатив глаза, застонала. Интересно, какие журналы Киа читала в последнее время?

– А почему бы и нет? – спросила Гибб полусерьезно, полушутя. – Вот тогда-то ты точно уведешь у меня еще больше парней, которые мне небезразличны.

Киа уже раскрыла рот, чтобы ответить, и как раз в это мгновение раздался оглушительный удар грома. Эпицентр грозы находился как раз над домом.

Гибб, затянувшись, выдохнула струйку дыма через раскрытое окно.

Лори почувствовала волнение. Глупо открывать окно во время грозы. Если она…

Лампы в гостиной мигнули, накал их стал слабее, затем они снова засветили в полную силу.

– Может быть, стоит приготовить свечи? – спросила Лори.

– Чего нам не хватает, – подала встречную реплику Гибб, вливая в себя последние капли из банки, – так это пива. Кому что надо? Я хочу слетать в магазин.

Она бросила окурок в окно.

Окурок попал прямо в хоккейную маску, закрывающую лицо Джейсона Вурхиса, и, ударившись об нее, отлетел на землю.

Мелкие красные искры рассыпались вокруг головы Джейсона, сжимающего рукоять своего мачете.

Сейчас Джейсон стоял прямо против дома и смотрел на дверь. Деревянные панели, выкрашенные в желтый цвет. По бокам входной двери две изящные колонны, поддерживающие фронтон, на котором Джейсон рассмотрел номер дома.

Четыре цифры.

Красиво выведенные.

Расположены близко друг к другу.

1428.

Лори жила в доме номер 1428 по улице Вязов – в доме, где умерла Мардж Томпсон, в доме, где Нэнси Томпсон, одолев Фредди Крюгера, осталась живой, в доме тысячи кошмаров, в доме, связанном с тайной, о которой жители Спрингвуда старались забыть на протяжении вот уже сорока лет.

Лори жила в доме номер 1428 по улице Вязов, и после этой ночи жизнь ее уже никогда не будет такой, как прежде.

Гибб, взяв ключи от машины, пошла в прихожую.

– Может быть, тебе не стоит ехать? – окликнула ее Лори.

– Да что ты, я выпила не больше дозволенной нормы.

Гибб открыла входную дверь и… сразу натолкнулась на кого-то, стоящего на улице.

– Сюрприз!

Это был Трей; а с ним вместе парень по имени Блейк. Они оба прятались под крышей портика от дождя. Парни продемонстрировали упаковку с двенадцатью банками пива. Как раз вовремя!

– Трей, – защебетала Гибб, – ты услышал мои молитвы!

Она взяла упаковку из рук приятеля и приникла к нему, но Трей с гримасой отвращения оттолкнул ее от себя.

– Крошка! – недовольным голосом произнес он. – Ну сколько раз можно говорить, чтобы ты не лезла ко мне целоваться после того, как накуришься, а?

– Скажите какие нежности! Я курю ментоловые сигареты!

Трей нравился Гибб, нравился очень сильно, но когда дело касалось вопросов гигиены, с Треем невозможно было разговаривать, все было бесполезно. Тут он просто закусывал удила.

Трей склонил голову и смущенно улыбнулся.

– Я привел Блейка, – он повел плечом в сторону своего друга. – А где же Линда?

– Ее зовут Лори, – зашипела на него Гибб. – И это ее дом, так что не строй из себя законченного идиота.

– А что, собственно, произошло?

Трей прошел мимо Гибб в дом, где, как он предполагал, уже шло веселье. Блейк с важным видом шествовал позади; проходя мимо Гибб, он одарил ее самой лучезарной улыбкой, на которую был способен, и сразу же, вытащив из кармана пиджака серебряную фляжку, приложился к ней. Если бы Гибб не знала, кто такой Блейк, она бы наверняка решила, что он просто кидает понты.

Лори примерно так его и восприняла.

Когда два пижона появились в гостиной, она улыбнулась и, притянув Киа к себе, зашептала ей на ухо:

– Как думаешь, кого они из себя строят?

Отвечая подруге, Киа не сильно заботилась о том, кто может услышать ее слова:

– Послушай, мы же собираемся провести здесь всю ночь. Тебе нужен парень! И… – она лукаво подмигнула, – Блейк, вроде, ничего.

– Он не в моем вкусе.

Блейк и Трей не могли усидеть на месте – казалось, их так и подмывает немедленно перейти к активным действиям.

– Ну а кто в твоем вкусе? – раздраженно спросила Киа. – Ты убедила себя в том, что никто и никогда не сможет воскресить в твоей памяти воспоминания о первой любви, так? Но ведь ты трахалась, когда тебе было четырнадцать,Лори. Забудь об этом! Не зря это называют щенячьей любовью.

Киа не стеснялась в выражениях, но Лори понимала, что подруга права.

– Конечно, мы были молодыми, – согласилась Лори. – Но то, что было между мной и Уиллом, было истинным, настоящим.

– Что ты говоришь? Поправь меня, если я, не дай Бог, ошибаюсь, но разве твой возлюбленный хотя бы пожал тебе руку на прощание? – Лори молчала, давая возможность Киа еще больше разойтись. – Он хоть раз позвонил тебе после своего отъезда? Может, он посылает тебе письма по электронной почте?

Лори молчала.

Киа была права, но Лори все еще не была готова к тому, чтобы взглянуть правде в глаза. Она не могла примирить то, что знала об Уилле, свои воспоминания о нем с тем, как кончилось все, что было между ними. Уилл попросту исчез из ее жизни. И он исчез как раз в тот момент, когда Лори нуждалась в нем как никогда, когда мать Лори…

Киа не знала Уилла так, как знала его Лори, но ведь сейчас-то Уилла рядом с ней не было. Киа все-таки права.

– Ты поняла меня? – спросила Киа. – Пора перестать быть монахиней, Лори. Тебе нужно. Встречаться. С парнем. – Киа произносила слова раздельно и четко, словно била молотом по наковальне, показывая при этом глазами на Блейка. Лори приняла к сведению наставления подруги и посмотрела на Блейка; посмотрела как раз вовремя – Блейк сунул руки в карманы, чтобы поправить брюки и сделать выпуклость впереди менее заметной.

Ох, это впечатляет!

* * *

Электричество то выключалось, то снова включалось на протяжении всего вечера, поэтому Лори в конце концов принесла из кладовой несколько свечей. Она не была уверена в том, что свечи действительно понадобятся, но это дало ей возможность заняться каким-то делом и… на время отделаться от становившихся назойливыми ухаживаний Блейка.

Трей и Гибб включили музыку и улеглись, обнявшись, на один из диванов в гостиной.

Киа ждала, когда Лори обратит наконец внимание на Блейка, но Лори, казалось, была полностью поглощена решением вопроса, где поставить свечи. Когда она нашла место для второй свечи и принялась закреплять ее, к ней подошел Блейк.

– Я хочу посмотреть твой дом. Прекрасный образец фэн-шуй [4]4
  Фэн-шуй – древнекитайская наука эффективной организации пространства, основанная на тысячелетних наблюдениях китайцев за окружающим миром.


[Закрыть]. Тебе известно что-либо о фэн-шуй?

– Ты должен увидеть ее спальню. Там это чувствуется еще сильнее. – Киа продолжала настойчиво бить в одну точку. – Лори? Почему бы тебе не пойти наверх и не показать Блейку свой вариант фэн-шуй?

Лори метнула в сторону Киа негодующий взгляд, но в этот момент раздался оглушительный удар грома, и все лампочки сразу погасли, словно дружно испустили дух.

Киа беззвучно выругалась.

Лори снова оказалась права.

Чиркнув спичкой, она начала зажигать свечи, не надеясь на то, что подача электричества возобновится в обозримом будущем.

Лори установила одну свечу рядом с любвеобильной парочкой, но Трей сразу же вскочил на ноги с недовольным видом. Многозначительно посмотрев на Гибб, он сказал:

– Послушай, у меня что-то ломит шею. Сделай-ка мне массаж.

На лице Гибб появилась притворно-жалостливая гримаса.

– Конечно, но я думаю, что мне надо еще немного выпить перед… массажем.

Они не понимали, что присутствующие в душе потешаются над разыгранным ими спектаклем. Трей, сунув обе руки в карманы брюк, с трудом удерживал свой инструмент, настолько твердый, что им можно без труда пробить дыру в заборе; по его лицу было видно, что он с трудом сдерживает обуявшие его страсть и нетерпение.

– Крошка, только не заставляй меня просить дважды, ладно?

Сказав это, он направился наверх, ожидая, что Гибб немедленно последует за ним.

Понять этого Лори не могла.

– Что ты в нем нашла? – спросила она подругу.

– Ты хочешь спросить, что, кромесоблазнительной задницы? – смеясь, ответила вопросом на вопрос Гибб. Она взяла со стола пару банок пива, взяла из рук Лори свечу и пошла наверх, к своему парню.

Блейк сосредоточенно наблюдал за Лори. Он надеялся, что пример Гибб положительно подействует на нее. Готовый к делу инструмент не давал ему покоя.

Лори, проводив взглядом Гибб, покачала головой. Ночь обещала быть долгой.

3

Когда Гибб вошла в спальню, Трей уже разделся, аккуратно сложив все вещи на стул. Точность и аккуратность во всем.

Это была спальня доктора Кемпбелла, отца Лори. Здесь стояла двуспальная кровать, однако все убранство комнаты свидетельствовало об отсутствии женских рук.

Гибб поставила свечку на ночной столик рядом с кроватью и принялась расправлять и разглаживать простыни.

– Ну ты! – рявкнул Трей. – Что ты делаешь? Эти простыни наверняка грязные. Клади обратно одеяло… мы ляжем на него сверху, хорошо?

Опять он со своей проклятой гигиеной.

Сейчас Гибб решила не обращать на это внимания и лишь, вздохнув, сказала:

– Господи, ну ты и зануда.

Оставшиеся в гостиной чувствовали себя несколько неловко, однако старались не показывать своего отношения к тому, что происходило наверху. Все трое попросту сидели в молчании.

Блейк все еще не оставил надежды на то, что дискуссия о фэн-шуй может сослужить ему добрую службу и позволит показать свою эрудицию.

– Ну так что, Лори, – начал он. – Могу я совершить это великое путешествие?

– Почему бы тебе не начать его с кухни? – ответила она, изобразив на лице скуку. – Заодно принесешь нам пива.

Блейк не уловил иронии в ее ответе. Он был вне себя от радости, что может оказать услугу и сделать то, о чем его просят. Блейк рассчитывал, что постепенно ему удастся растопить лед в ее сердце. Он поклонился Лори, стараясь вложить в этот поклон максимально ясный сексуальный посыл, и отправился исполнять поручение.

– Он же законченный дурак, Киа. Как бы его спровадить отсюда?

– Да ну что ты, лучше присмотрись к нему. Дай ему шанс!

– Он мне не нравится.

– Тебе никто не нравится! Ты совсем сбрендила с тех пор, как…

– С тех пор, как что? – оборвала ее Лори. – С тех пор, как моя мама умерла? А ты понимаешь, что я нужна отцу? Понимаешь или нет? Пойми, я не могу все время болтаться с парнями. А если бы могла, то уж только не с таким, как Блейк.

Хотя речь шла о нем, уши у Блейка не горели. Он слишком часто доставал из бокового кармана свою фляжку и прикладывался к ней, чтобы что-либо чувствовать или соображать. Он даже не обратил внимания на то, что дверь, ведущая во двор, открыта. Не заметил он и лужи на полу перед дверью. Он сосредоточенно рыскал по кухне со свечой в руке.

Наконец Блейк нашел холодильник и достал из него несколько банок пива. Дверца холодильника была высокой, в человеческий рост.

Он закрыл ее. И в то же мгновение порыв ветра с воем ворвался в кухню и задул свечу.

О Господи!

Блейк почувствовал, как ветер холодит его руку, и пошел к открытой двери.

Вокруг был непроглядный мрак.

Медленно, осторожно ступая, он добрался до двери черного хода… и закрыл ее.

Когда он вновь появился в гостиной, на компакт-диске была пауза и до его слуха донеслись сверху вздохи и стоны Трея и Гибб, слившихся в любовном экстазе. Ну и везучий черт!

Говорили, что любимая поза Гибб – это когда она сверху.

Вот же везучий черт!

Он поставил банки с пивом на стол.

– Дверь черного хода была открыта, – сказал он Лори. – Я ее закрыл.

Он продолжал думать о происходящем в это время наверху, и не обратил внимания на удивленные взгляды, которыми обменялись Киа и Лори.

* * *

Они отдыхали.

Трей и Гибб только что закончили скоростной этап и теперь лежали рядом, вкушая удовольствие от того, что во многих трактатах об искусстве любви называется этапом послеинтимной близости.

Гибб прильнула к Трею, чтобы приласкать его. У нее была необычайно сексуальная улыбка, такая улыбка легко возбудила бы любого мужчину. Но Трей только что кончил. Он выгрузил накопившийся в нем запас, и поэтому считал процесс завершенным.

– Крошка, ты же знаешь, я не люблю, когда меня трогают после того, как я кончил.

Ну все, снова завел свою занудную пластинку!

Обиженная Гибб села, презрительно посмотрела на него и спрыгнула с кровати. Вообще-то ей уже надо привыкнуть, но это было выше ее сил. Он все еще относился к ней наплевательски. Неужели он не способен на взаимность? Все выглядело так, будто занятия любовью – это просто удовлетворение потребности его организма. Чистая физиология. Неужели для него все это ничего не значит?

Гибб стащила с кровати одеяло, обернула его вокруг себя и, качнув головой, направилась к выходу из спальни.

– Ладно, лежи. Я приму душ.

– Правильно сделаешь, – пробубнил Трей, – твои волосы пахнут ментолом.

Ну ты и скотина, Трей!

Держа в руках свечу, Гибб пошла в ванную, оставив этого самовлюбленного придурка насаждаться одиночеством в темноте.

Трей услышал шум воды в ванной.

Не забыть бы оставить ей пива.

Он перевернулся на живот и потянулся за пивом. В спальне была почти непроглядная темень, но он все-таки увидел…

Что за…

МОЛНИЯ!

В ослепительном сиянии мелькнуло блестящее лезвие. Рядом с кроватью стоял Джейсон Вурхис, возвышаясь, как утес, над голым скрючившимся телом юного приверженца гигиены.

Нет, пожалуйста, не надо…

Трей судорожно вдохнул, видя, как Джейсон поднял свое мачете, но не успел ничего сказать или выкрикнуть – лезвие опустилось и пронзило его тело, а заодно и матрас на кровати отца Лори.

Кровь потоком хлынула на пол, из распоротого матраса со звоном посыпались пружины. Тело Трея дернулось в предсмертной судороге, когда Джейсон повернул свое смертоносное оружие, а затем рывком вытащил окровавленное лезвие.

– Трей? – закричала Гибб из душа. Ей что-то послышалось. Неужто Трей уже уходит? Ну как он может так поступать?

Джейсон застыл на месте. Он с бесстрастным удовлетворением смотрел на лежащего перед ним молодого человека с развороченными внутренностями… и вдруг услышал голос из другой комнаты. Надо ждать, когда…

Что это?

Пальцы Трея дернулись. Это был последний сигнал, переданный мозгом по нервам, и это слабое движение пальцев взбесило Джейсона.

Он никому не позволит жить, дышать, двигаться!

Вурхис отбросил в сторону свое мачете, ухватился мощными руками за оба конца кровати и сложил ее вдвое, зажав Трея между искореженным металлом и кусками досок.

Суставы Трея трещали и лопались, его кости, ломаясь, разрывали мышцы. Джейсон уничтожил это живое существо – превратил его в груды мяса. Он превратил свою жертву в безжизненную растерзанную плоть.

Пальцы Трея больше не двигались.

Он стал первой жертвой Джейсона на улице Вязов.

– Трей? Да что ты, черт возьми, делаешь? Почему молчишь?

Гибб выключила воду и напряженно прислушалась… Кажется, Трей чем-то занят.

Она вышла из-под душа и обернула белое купальное полотенце вокруг тела.

Интересно, что еще затеял этот идиот?

Оставив свечу в ванной, она направилась в спальню. Жаль, что наверху была всего одна свеча, – вокруг темнота, хоть глаз выколи.

Гибб поскользнулась, наступив в непонятно откуда взявшуюся в коридоре лужу, ее босые ступни заскользили по половицам, и через мгновение она уже сидела на полу, сильно ударившись при падении мягким местом.

– Что за черт?!

В этот момент зажегся свет.

Гибб сидела в луже крови.

Кровь уже загустела, стала липкой. А потоки крови продолжали течь откуда-то, наполняя лужу.

Она посмотрела…

Туда, где была кровать…

Туда, где размозженное лицо Трея и его раздробленное тело виднелись среди обломков кровати. Все это было похоже на какой-то дьявольский сэндвич с кровью.

Завернувшись в пропитавшееся кровью полотенце, Гибб не помня себя скатилась с лестницы и с криком, способным разбудить мертвого, бросилась прочь от дома № 1428 по улице Вязов. Она не замечала все еще бушевавшей бури. Она не замечала проливного дождя. Она не замечала, что бежит по улице босая и голая, прикрытая одним лишь окровавленным белым полотенцем.

Почти сразу же Киа, Лори и Блейк бросились следом за ней.

И тоже с криками.

Сначала они поднялись наверх, чтобы узнать, в чем дело. Войдя в спальню, они увидели растерзанное тело.

Все четверо, ослепленные ужасом, – бежали не разбирая дороги, желая лишь одного – оказаться подальше от места, где был убит их товарищ, и от того, кто совершил это злодеяние.

Первой заметила патрульную полицейскую машину Киа. Она бросилась наперерез автомобилю, размахивая руками.

Помощник шерифа Стаббс, немедленно включив фары и сирену, подрулил к еще не пришедшей в себя четверке. Ему не понравился вид Гибб – голой, замотанной в полотенце, измазанной в крови – он смотрел на нее с неприязнью.

– Вам, ребята, нужна… помощь?

Гибб подняла свои окровавленные руки и истерически закричала:

– А вы как думаете, черт возьми?!

Черный фургон с оперативно-следственной группой отдела убийств подъехал к дому № 1428 по улице Вязов. Несколько патрульных машин управления полиции Спрингвуда, в том числе и машина шерифа, уже стояли возле дома, где было совершено преступление, а весь участок перед домом был обтянут черно-белой ограничительной лентой, запрещающей проход.

На газоне офицеры полиции допрашивали Лори, Киа, Гибб и Блейка. За лентой толпились любопытные соседи, и только что прибывшая команда студии местных новостей ловила каждое слово.

Гибб по-прежнему была не в себе.

Она не переставая плакала с того самого момента, когда увидела убитого приятеля. Глаза ее остекленели, а белки покрылись густой красной паутиной лопнувших сосудов. На руках все еще были следы крови Трея. Один из офицеров накинул ей на плечи форменный китель, но она все равно продолжала кутаться в белое, испачканное кровью полотенце, – жуткое напоминание о том, через что она только что прошла.

О Господи.

Он и сейчас все еще стоял у нее перед глазами… Трей… которого два санитара несли в фургон в черном мешке.

Все это… было настоящим кошмаром.

Лори переживала за подругу. Конечно, сама Лори даже никогда не говорила с Треем ни о чем серьезном, но Гибб… та буквально сходила по нему с ума, и вот чем все кончилось.

Что-то привлекло внимание Лори.

Она отвела взгляд от Гибб и посмотрела на открытую дверь своего дома. Шериф Уильямс, переступавший в этот момент через порог, выглядел чрезвычайно озабоченным.

Он разговаривал с Гудманом, одним из своих подчиненных. В их поведении и интонации было что-то странное. Вид у Гудмана был взволнованный, а шериф говорил с ним приглушенным тоном – они не хотели, чтобы кто-нибудь их слышал.

Лори напрягла слух.

– Мы должны сделать так, чтобы не поползли слухи, – свистящим шепотом втолковывал шериф своему подчиненному. – Надо скрыть это. Вам понятно?

Лори постаралась расслышать, что отвечает Гудман.

–.. убит в кровати. Господи, и снова в том же самом проклятом доме 1428 на улице Вязов. Наверное, это снова он, как вы думаете? Фредди Кр…

Уильямс, взяв под руку полицейского, поспешно отвел его подальше в сторону.

– Послушайте! Не произносите даже имени этой канальи. Пусть это пока останется между нами. Вы не представляете, что нас ожидает, если мы дадим слухам распространиться.

Лори не поняла ничего. Они что, знают, кто сотворил все это? Если знают, то почему хотят сохранить это в тайне?

– Фредди? А кто такой Фредди? – спросила она.

Шериф Уильямс замер.

Черт подери все!

Лори не отрываясь смотрела на него, ожидая ответа. Блейк топтался рядом с ней и тоже хотел услышать, что ответит шериф.

– Какого черта они все еще здесь? – в раздражении рявкнул Уильямс.

Стараясь говорить так, чтобы никто его не слышал, он почти уткнулся губами в ухо Гудмана и зашептал:

– Тащите всех в участок. Посадите отдельно друг от друга. Выполняйте!

Да, преступление, подобное тем, что совершал Крюгер, доставило Уильямсу не больше радости, чем лишняя дырка в голове.

Проклятый маньяк мертв. Зачем эти дети снова вытащили его на свет? Зачем им потребовалось ворошить прошлое?

И возвращаясь постоянно к этим мыслям, он задавал себе один и тот же вопрос: почему резня обязательно происходит в этом проклятом доме?

А ведь лейтенант Томпсон когда-то здесь жил…

Уильямс тяжело вздохнул.

Он не должен выпустить ситуацию из-под контроля. Нельзя идти на поводу у кучки обкурившихся подростков. Нет, сейчас это не пройдет.

Через несколько часов родители Гибб, Киа и Блейка приехали в полицейский участок, чтобы забрать домой своих чад. Трое подростков все еще пребывали в состоянии шока: их постоянно отпаивали крепким кофе, а перед тем как вывести из здания участка, на каждого накинули теплое одеяло.

Расследование, между тем, шло обычным путем: были опрошены свидетели, судебно-медицинские эксперты тщательно осмотрели место преступления в поисках улик и вещественных доказательств. Согласно установленным правилам, свидетели опрашивались раздельно, чтобы показания одних не влияли на показания других. Однако в данном случае у шерифа Уильямса были и другие мотивы побеседовать с каждым подростком с глазу на глаз.

Он уже поговорил с тремя, следующей была девушка, которая спросила его о Фредди Крюгере. Девушка по имени Лори. Лори Кемпбелл. Она как раз и жила в проклятом доме.

Возможно, когда начались все эти события, Уильямсу следовало заставить муниципалитет выкупить злосчастный дом и стереть его с лица земли.

Девушка все еще сидела в комнате для допросов. Дверь комнаты выходила в главную приемную, где постоянно толклись посетители и которая хорошо просматривалась через широкие звуконепроницаемые окна, заменяющие стенные перегородки.

Гудман, только что записавший показания Лори, собрал бумаги и вышел из комнаты допросов. Дверь за ним закрылась. Уильямс с минуту понаблюдал за Лори, прежде чем пойти в кабинет Гудмана и выслушать его доклад.

– Ну так что?

– Она ничего не знает. Так же, как и остальные. Уверен, она не врет.

Уильямс чувствовал взгляд Лори. Она действительно смотрела на него через стеклянные перегородки, но не могла слышать ни слова из их разговора.

– Вы уверены? Вам бы лучше быть уверенным в том, что кто-то из этих сопляков что-то знает, а не то я отправлю вас в психушку в Уэстин Хиллс вместе с ними.

– Что вы имеете в виду? О чем они могут знать? – неожиданно раздался голос позади них.

Это был помощник шерифа Стаббс, машину которого Киа остановила на улице Вязов.

Уильямс и Гудман переглянулись, на лице Уильямса появилась беззаботная улыбка, и он повернулся к Стаббсу.

– Вы на славу потрудились прошлой ночью, Стаббс. Оказались в нужном месте в нужное время.

Молодой симпатичный помощник шерифа недавно приступил к работе в Спрингвуде, но он до тонкостей знал все стандартные полицейские процедуры и приемы, и сейчас не мог понять, почему шериф хочет от него что-то скрыть.