Текст книги "Фредди против Джейсона"

Автор книги: Стивен Хэнд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

12

Спрингвуд вымер. Витрины магазинов затемнены или закрыты, улицы пусты, на тротуарах не видно людей, не слышно разговоров.

Патрульный полицейский автомобиль медленно колесит по центральной части города. Действует комендантский час, введенный шерифом Уильямсом.

Спрингвуд уже не впервые становился городом-призраком, но наверняка этот раз будет последним.

Лори и Уилл провели всю ночь, прячась в автомобиле Бобби, брата Марка.

Уилл был безутешен. Марк долгое время оставался его самым верным и единственным другом. Они практически не расставались в Уэстин Хиллс. И, если бы не Марк, они никогда не сбежали бы оттуда. Марк знал о нем все. Марк, его лучший друг…

Еще одно имя прибавилось в страшном списке. Они умерли. Все умерли. Один за другим, как листья, опадающие с ветки.

Как только взошло солнце, Лори позвонила Киа по мобильному телефону.

Каждая смерть учила их чему-то, давала им жизненный опыт.

Они видели, как Марк на глазах у них задымился. Они видели четыре страшные продольные раны, пробороздившие лицо Марка, словно кто-то невидимый держал его и наносил эти ужасные порезы. Они видели надпись на спине Марка.

Фредди вернулся!

Это был Фредди Крюгер. Настоящий. Проклятый Фредди Крюгер.

Итак, настало время что-то предпринять. Надо либо сопротивляться, либо ждать, когда тебя убьют. Они уже вдоволь наплакались, вдоволь набегались от преследователей. Полиция, отец Лори – их тоже надо опасаться. Никто из взрослых им ни в чем не поможет. Уилл и Лори могут надеяться только на себя.

Но они неодиноки. Есть еще Киа – а как насчет других, тех, кто был на этой злополучной вечеринке? Они, возможно, не посвящены во все подробности дела Крюгера, но они ведь и не слепые, чтобы не замечать того, что творится вокруг. А это чудище в хоккейной маске? Ведь все видели кошмар, который там творился. Это не обычный человек. Конечно, это был не Крюгер, но и не какой-нибудь Лимонадный Джо.

После звонка Лори Киа составила список тех, с кем надо связаться; подумав, сократила список, оставив только тех, кто, по ее мнению, готов был действовать.

Результатом телефонных переговоров стала встреча в сырой вонючей подвальной кладовке в доме родителей Фрибурга.

Фрибург крутил очередной косячок, уже двадцать седьмой после бегства с вечеринки. Он не спал всю ночь, и его все еще трясло после того, что на его глазах творил Джейсон Вурхис.

Все сидели вокруг старого потрескавшегося круглого стола, кроме беспрерывно зевавшей Лори, примостившейся на изъеденном молью диване. В углу кладовки был еще один небольшой круглый столик, а на нем стоял допотопный, наверняка принесенный со свалки, компьютер.

Все в подвале пропахло дымом марихуаны и еще невесть каким дерьмом, которое Фрибург без разбору тащил сюда.

Лори огляделась вокруг. Что это в самом деле? Высший военный совет?

Фрибург – под кайфом.

Уилл, бедный Уилл подавленный, мрачный.

Киа – злобная, раздраженная.

Линдерман – в полной отключке.

Ну что ж, начали. Если бы мне пришлось все сбережения, которые я накоплю в течение жизни, поставить на победителя в затеваемой сейчас войне, на кого бы я поставила: на Фредди Крюгера или на фрибургскую пятерку?

Первым заговорил Линдерман.

– А почему нам просто не взять да и не уехать из города?

В этом предложении, казалось, был смысл, но Уилл покачал головой:

– Даже если мы и уедем, Фредди все равно доберется до нас. Мы все знаем о нем, мы все боимся его. А наш страх и дает ему силу. Мы сейчас как бы помечены этим страхом.

– Да плевать на этого клоуна! – взорвался Фрибург. – Мы что, щенки, чтобы во сне бегать от этого ублюдка? Тот громила на кукурузном поле – вот кого нам надо по-настоящему бояться. Кто-нибудь скажет мне, кто он такой?

Только двое из присутствующих так или иначе соприкасались с Крюгером – только они имели представление о Фредди и о том, чем грозит встреча с ним, а маньяка в хоккейной маске видели все. По их мнению, это и был тот самый зверь, убивший Блейка и Трея.

Но кто он, черт возьми?

– Его имя Джейсон Вурхис.

Кто это сказал?

Голос прозвучал из темного утла под лестницей, ведущей из подвала.

Перепуганные подростки повскакивали со своих мест, тревожно озираясь вокруг. На свет вышел помощник шерифа Стаббс.

Не раздумывая ни секунды, Фрибург сунул косячок в рот и проглотил его. Многолетняя практика, друг мой, многолетняя практика.

Несколько мгновений – и косячок оказался в желудке, теперь Фрибург заговорил, и голос его звучал вполне уверенно:

– Послушайте, сэр, а как вы узнали, что мы здесь?

Стаббс пристально посмотрел на Уилла.

– Не сочтите это за обиду, но таинственный автомобиль позади дома выглядит довольно странно и явно не вписывается в правила конспирации.

Уилл застонал. Автомобиль и вправду был очень заметным, и о том, чтобы скрыться на нем, нечего было и думать. Какой он, в сущности, тупица!

– Потрясающе, – вступила в разговор Киа. – А вот и копы. Мы, кажется, влипли по-крупному.

Она считала, что, раз этот полисмен выследил их, значит, все кончено.

Стаббс поднял руки и показал ребятам пустые ладони.

– Нет, – мягко сказал он. – Я здесь для того, чтобы помочь.

Помощник шерифа понял, что его слова ребят не убедили. В кладовой повисло тягостное, напряженное молчание.

Стаббс, только переступив порог кабинета шерифа Уильямса, уже принял решение о том, что ему делать. Обратного пути не было.

– Этот самый Джейсон Вурхис… – объявил он, глядя по очереди на каждого из сидевших за столом, – так вот, считалось, что он утонул в Хрустальном озере в 1957 году в возрасте одиннадцати лет. Воспитатели лагеря недоглядели за ним. Потом они совершили еще одну ошибку, убив его мать. Легенда гласит, что Джейсон продолжал возвращаться из могилы, чтобы покарать любого, кто придет в этот самый лагерь. Я хочу сказать, что мы сейчас столкнулись с подражателем.

Линдерман не поверил последнему утверждению.

– Ну нет, – возразил он (его все еще бросало в озноб при воспоминании о грозившей и казавшейся неминуемой смерти). – Я видел, на что он способен. Причем видел с очень близкого расстояния. Он настоящий Джейсон.

– Это невозможно, – ответил Стаббс. – Джейсон мертв.

На Фрибурга эти слова не произвели никакого впечатления.

– Вам бы, друг мой, следовало хоть иногда отходить от принципов традиционного мышления. Ведь всегда может найтись кто-то, кто просто наплюет на все эти законы и правила жизни!

Но Стаббс был не из тех, кого легко переубедить. Недавно он провел серьезные исследования. В официальных отчетах все было предельно ясно: несколько лет назад агент ФБР Элизабет Маркус заманила Вурхиса в засаду. Вурхис оказал сопротивление при аресте, поэтому его пришлось брать хорошо вооруженному спецподразделению полиции. Как указывалось в отчете агента Маркус, ликвидация Вурхиса была «оправданной и окончательной» и происходила на глазах более чем тридцати отлично подготовленных сотрудников ведомства охраны правопорядка.

Убийства, подозрительно схожие с теми, которые совершал Джейсон, начались почти сразу же после его успешной ликвидации, и первой жертвой стал патологоанатом, производивший вскрытие трупа Джейсона. После этого преступления, совершенного в федеральном морге Янгстауна, штат Огайо, психопат-подражатель словно рехнулся, и весь его путь до Хрустального озера – традиционного места охоты Джейсона – был буквально устлан трупами. Этот маньяк убил нескольких родственников Джейсона. Подражателя так и не поймали, но ходили слухи о том, что его все-таки убили – убили в целях самозащиты два человека, с которыми он намеревался расправиться.

Стаббса удивило, что местная полиция не удосужилась проверить эти слухи, ведь, подобно преступнику, орудующему сейчас в Спрингвуде, подражатель-убийца действовал с необыкновенной жестокостью, и его было практически невозможно задержать. На Хрустальном озере он зарезал четырех полицейских. Поэтому следовало ожидать, что копы выяснят, мертв ли настоящий убийца. Если бы они это сделали, того, что произошло сейчас, могло бы и не случиться.

Стаббс не сомневался, что подражатель, орудовавший на Хрустальном озере, и спрингвудский убийца – один и тот же маньяк. Ведь такое однажды случилось – фельдшер по имени Рой Бернс внезапно впал в безумие и стал копировать «модус операнди» [9]9
  Модус операнди (лат.) – тип, модель поведения.


[Закрыть]Джейсона.

Ребята никак не реагировали на слова Стаббса. Крюгер или Вурхис – какая, в принципе, разница?

Лори выглядела подавленной. Конца всей этой истории не было видно.

– Подожди минуточку… – помедлив, начал Уилл, обдумывавший внимательно все, что услышал. – Что, если Фредди…

Фрибург зарычал, едва услышав звук «ф».

Уилл не обратил на него внимания.

– Что, если Фредди, – продолжил он, – привел Джейсона. Может быть, он был еще очень слаб, чтобы самому преследовать нас, вот он и использовал Джейсона. Он был уверен, что мы припишем все, совершенное Джейсоном, ему. И таким образом Крюгер снова посеял страх. А теперь, когда это начало работать, он не может сплавить Джейсона назад.

Лори непрерывно зевала. Она ловила себя на том, что засыпает. Собственными глазами она видела то, что ее ждет, если она не выдержит и заснет, как это сделал Марк. Но, может быть, Уилл предложит что-нибудь.

Она изо все сил старалась следить за разговором. И вдруг ее осенило.

– Фредди погиб в огне, – сказала она. – Джейсон в воде. Как бы нам этим воспользоваться?

– Я считаю, сперва надо все внимание сконцентрировать на Джейсоне, – важно сообщил Линдерман.

– Но, продолжала Лори, – если мы поразмыслим, то придем к выводу, что Фредди – это как раз тот, кто дергает за ниточку. Может, нам и стоит начать именно с него?

– Может, принести Фредди какое-нибудь жертвоприношение? – высказал мысль Стаббс.

Несмотря на трагизм ситуации, лицо Фрибурга расплылось в улыбке.

– Идея! Принесем ему в жертву девственницу! Кого-нибудь, кто может похвастаться целомудрием!

– Только не смотрите на меня, – предупредил Линдерман еще до того, как все и вправду уставились на него. – Даже если вы решите заплатить мне за это, не надейтесь, что это будет дешево.

Киа, никогда не упускавшая случая поиздеваться над Линдерманом, на этот раз не воспользовалась моментом. Она с лукавой улыбкой посмотрела на Лори и сказала:

– Мы все знаем, кто из присутствующих сохранил девственность.

– Киа, о чем ты? – заикаясь от смущения, пробормотала Лори.

– Да ладно, – ехидным голосом продолжала Киа. – Я знаю, ты ведь никогда не занималась этим с Уиллом. Да и зачем ему было стараться, – она замурлыкала и, обняв Уилла за плечи, заявила: – Когда он мог потрахаться с кем-нибудь другим, например со мной?

Киа наклонилась и лизнула Уилла в ухо, словно приглашая его здесь и сейчас заняться с ней любовью.

Лори ожидала, что Уилл оттолкнет Киа, но ему приставания ее подруги пришлись по душе. Уилл просто сидел и улыбался, а Киа лизала ему лицо. Она вся пылала страстью.

Уилл встал и посмотрел на Лори – с ее жеманной, унылой, постной мордочкой маленькой собачки…

– Привяжите эту суку, – зарычал Уилл.

Лори взвизгнула. Она скатилась с дивана и бросилась к двери. Все, кто сидел за столом, бросились за ней. У Линдермана оказался при себе моток лейкопластыря. У Киа обрывок веревки. Кто-то схватил Лори за руку… кто-то обхватил ее сзади.

Отец.

– Не волнуйся, мой ангел. У тебя есть я.

Но его лицо в пятнах крови.

Отец, ты смеешься, а лицо у тебя в крови… и руки тоже!

Кемпбелл притянул к себе дочь.

– Да ладно, дорогая моя. Лучше поцелуй своего папочку.

Ну и ну!

Кемпбелл просунул свой длинный влажный язык в рот дочери, водил им по ее губам, по щекам, по всему лицу, по шее… Его правая рука оказалась у нее между ног; его пальцы пробирались все дальше, а затем все глубже, совершая вращательные движения…

Лори вырывалась, стараясь высвободиться. Она была готова умереть, лишь бы прекратить это. Но он крепко держал ее. Она оказалась в крепких руках Фредди Крюгера.

Лори закричала. Она пыталась оттолкнуть его, пыталась вцепиться ногтями в его обожженную мерзкую рожу.

Никак, все бесполезно.

– Твои губы говорят «нет», – с презрением произнес Фредди, – но Фредди говорит «да»!

Лори проснулась с криком, от которого все находившиеся в подвальной кладовой испуганно вскочили.

– Ты в порядке? – спросил Уилл. – Ты все-таки заснула!

В его словах Лори почувствовала укор, но промолчала. Ее сердце все еще бешено колотилось от леденящего страха. Сон был настолько реальным… она сумела схватить Фредди. Она вцепилась ему в лицо. Она нашла силы…

С трудом приходя в себя, Лори решилась наконец разжать кулак и посмотреть на то, что сжимала в нем.

На ладони лежало окровавленное ухо Фредди.

Оторванное в приснившейся драке.

– Господи! – в испуге закричала Лори и с отвращением бросила ухо на пол, где оно мгновенно превратилось в кучу отвратительных трупных личинок.

Стаббс одним прыжком подскочил к этой копошащейся куче и принялся яростно топтать ее. Грязные пухлые продолговатые пузыри с треском лопались под жесткими подошвами. Киа помогала ему, давя личинки, сумевшие расползтись по сторонам.

– Я притащила это из своего сна! – сказала Лори с удивлением и испугом в голосе.

– Как это может быть? – как бы у самого себя спросил Стаббс, размазывая каблуком по полу последнюю личинку.

Ответил ему Фрибург:

– Сейчас все возможно. Вы согласны?

– Два убийцы, – пожала плечами Киа. – А мы в опасности и когда спим, и когда не спим.

– Убивает нас не то, что мы засыпаем, – уверенно объявила Лори. – А наши сны.

Уилл насторожился. Слова Лори напомнили ему то, о чем Марк рассуждал пару дней назад. Напомнили именно сейчас.

– В Уэстин Хиллс, – сказал он, – ни мне, ни Марку никогда ничего не снилось.

– А вы принимали какие-нибудь лекарства? – спросила Лори.

– Принимали. Как же называлось это лекарство? О, гипносил! Нам никогда не говорили, для чего он, но все его принимали.

Уилл посмотрел на Лори, она посмотрела на Линдермана, который тут же сообразил, что делать. Он направился в угол кладовки и включил древний компьютер Фрибурга. Клавиатура пожелтела от времени, а клавиши покрылись пылью и каким-то налетом, вроде копоти.

Запуск компьютера и загрузка программы, казалось, тянулись целую вечность, а допотопный модем работал так медленно, словно приводился в действие паровой тягой. Линдерману все-таки удалось выйти в сеть. Наконец он очутился в привычной среде.

Ребята были довольны тем, что наступил неожиданный перерыв. Можно было хотя бы слегка перевести дух после череды неожиданных открытий.

Киа все еще никак не могла прийти в себя от того, что Крюгер напал на Лори прямо здесь у них на глазах. Уилл прав: они постоянно в опасности – и когда спят, и когда не спят. Это ухо – верное тому подтверждение.

– Секундочку… – сказал Линдерман, обращаясь к товарищам, стоящим позади него, – секундочку… Ага, вот он. Гипносил. Экспериментальное медицинское средство. Еще не сертифицировано Управлением по контролю за продуктами и лекарствами. Используется для… подавления невротических расстройств сна.

Еще одна часть загадки разрешена. Все молодые люди в Уэстин Хиллс получали гипносил, предотвращающий сновидения. Это был единственный способ, с помощью которого жители Спрингвуда могли защитить себя от Фредди в течение последних четырех лет.

– Нам необходимо хотя бы сколько-нибудь этих пилюль, – сказала Лори. – Так, чтобы их хватило на всех. – Она посмотрела на Уилла. – Ты можешь провести нас в Уэстин Хиллс?

Уилл сунул руку в задний карман и вытащил оттуда карту с микрочипом и ключи, которые Марк изловчился стащить у Кинси. Грустная улыбка появилась на его лице.

В это время Линдерман, сидя в углу кладовки перед хотя и устаревшим, но все же столь близким его сердцу электронным чудом, приступил к новому поиску, введя в поисковой строке имя: ДЖЕЙСОН ВУРХИС.

13

Господи, в тот вечер Уилл готов был отправиться куда угодно, но только не в Уэстин Хиллс.

Подъехав к заднему фасаду солидного здания психиатрической больницы, он остановил машину рядом с патрульным автомобилем Стаббса. Уилл взглянул на высокую кирпичную башню рядом с давно заброшенным Западным крылом. Что-то зловещее исходило от нее. Он никогда не мог понять, почему это крыло постоянно пустует.

Стаббс, подойдя к машине Уилла, вывел подростка из задумчивости.

Уилл направился к той самой задней двери, через которую они с Марком два дня назад вышли из больницы.

Карта с микрочипом вставлена в прорезь замка – и дверь открыта.

Они, стараясь не шуметь, вошли в здание: Уилл, Стаббс, Лори, Киа, Линдерман, Фрибург и…

Позади них двигалась тень… громадная тень.

После побега Уилла охрана была постоянно начеку. Техническая служба Уэстин Хиллс получила распоряжение полностью перепрограммировать всю охранную систему, чтобы дезактивировать карту, похищенную у Кинси. Но доктор Кемпбелл приказал, кроме этого, ввести в систему некоторые добавочные программные процедуры. Суть их заключалась в следующем: система должна быть настроена таким образом, чтобы похищенная карта срабатывала и одновременно подавала на пульт охраны сигнал о несанкционированном проникновении в здание. Таким образом, если Уилл Роллингс попытается вернуться в больницу, охрана сразу же узнает об этом, встретит и задержит его.

И вот теперь кто-то с помощью украденной карты проник в здание. На пульте охраны вспыхнула и замигала сигнальная лампа. Дверь номер шесть.

Дежурный вскочил со своего места, одернул форменную куртку, похлопал по висящей на поясе кобуре и отправился проверять сигнал. Он хотел бы обойтись без конфликтов, но если этот маленький чертенок начнет сопротивляться, придется надрать ему задницу.

Стаббс тоже похлопал ладонью по кобуре.

Уилл медленно вел всех по неосвещенной лестнице, поднявшись по которой, они вышли на площадку, образующую с коридором Т-образный перекресток. Повернули налево и…

Они находились в больнице всего каких-то несколько минут, но лишь один Уилл не чувствовал себя здесь потерянным.

– Это же гигантское здание, – прошептала Лори. – Нам никогда не отыскать здесь гипносил.

– Разделимся на две группы, – предложил Стаббс. – Вы, мальчики, – он кивком указал на Фрибурга и Линдермана, – со мной. Встречаемся здесь через двадцать минут. Остальным держаться вместе.

Стаббс со своей командой пошел в одном направлении, а Уилл, Киа и Лори двинулись в противоположную сторону.

Несмотря на напряжение, Стаббс не мог не заинтересоваться зданием, в котором они находились. Конечно, оно было отремонтировано и внутри выглядело вполне по-современному, хотя с фасада казалось старинным, зловещим и мрачным. Громадные размеры помещений как будто специально подчеркивались скудным освещением…

Здесь присутствовал какой-то дух психической ненормальности – и это путало полисмена.

Он толчком открыл дверь, ведущую из коридора. Ничего, кроме каких-то приборов контроля.

Он затворил дверь и присоединился к своим спутникам.

Фрибург сворачивал очередной косячок; вид у него был такой, словно он у себя дома. Он закурил самокрутку и предложил затянуться Линдерману. Линдерман не признавал травку. Он отмахнулся от Фрибурга и испуганным взглядом указал в сторону Стаббса. Фрибург деланно закатил глаза:

– А что он сделает? Арестует меня?

Эта реплика не понравилась Линдерману – поведение приятеля показалось ему не очень умным.

Дверь номер шесть.

Она тряслась, словно кто-то пытался открыть ее.

Охранник положил ладонь на пистолет – кобура была уже расстегнута.

Вокруг темень.

Банг!

Дверь дрогнула.

Банг!

Охранник шагнул вперед.

Банг!

Похоже, кто-то рвется внутрь?

Бонг! Банг!

Неужто ему показалось, что дверь трясется? Этого не может быть. Говорили, что на нее пошло тысяча двести фунтов особо прочной стали.

Банг!

Охранник сделал еще шаг вперед. Может, ему открыть дверь?

Так… так… не спешить… шаг вперед… стоп… тихонько… так… пистолет наготове… шаг вперед… стоп… надо прислушаться…

Охранник прижал ухо к двери.

КАУ-У-УБА-А-АМ-М-М!

Тысяча двести фунтов особо прочной стали разом сорвались с крепких петель и, вылетев из дверного проема, рухнули прямо на охранника.

Охранник (вернее, то, что было раньше охранником) лежал на полу мертвый, придавленный дверью, глаза его были открыты, кровь текла изо рта и из ушей. Черный тяжелый башмак наступил на дверь, выдавливая остатки воздуха из его легких.

– Что это было? – подпрыгнув на месте, спросил Линдерман.

Грохот свалившейся двери эхом разнесся по коридору, едва не вызвав у Линдермана и Стаббса остановку сердца.

Стаббс, оглянувшись назад, посмотрел вглубь темного коридора.

– Где Фрибург? – встревожился он.

Фрибурга не было видно.

Линдерман вздохнул. Полагаться на этого до самой задницы обкуренного придурка! Да он уже давно забыл, зачем вообще здесь оказался.

Лори не слышала, как рухнула тяжелая дверь; ее внимание, так же, как и внимание Уилла и Киа, было всецело поглощено другим.

Уилл всегда считал это помещение больничной палатой, но сейчас оно больше походило на морг. Вдоль стен стояли в ряд кровати. И на каждой – тело.

Лори подошла ближе и содрогнулась. На глазах у всех лежали подобия заплат – плотные черные крышки. Она хотела коснуться одного из тел, но заколебалась и отдернула трясущуюся руку.

– А они… мертвые? – спросила она.

У-у-у-у-у-у-у-х-х-х-х-х-х-х-х.

«Мертвец» сделал глубокий и продолжительный вдох, заставивший Лори в ужасе отпрянуть назад. Когда она опомнилась, мужчина снова лежал неподвижно. Словно мертвец.

Только сейчас Лори заметила множество трубочек и проводов, тянущихся к каждому из тел.

Уилл, подойдя к ней, взял в руки карту, прикрепленную к задней спинке кровати. Он быстро перелистал страницы. Большую часть медицинских терминов и принятых среди врачей сокращений он не понял, тем не менее смог разобрать повергающее в ужас заключение.

– Они все в коме. Тут сказано… Черт! Туг сказано, что причиной комы стала передозировка гипносила.

Лори не могла этому поверить.

– Кто допустил такое?

Уилл подал ей карту, а сам бегло перелистал карты еще нескольких больных. Все то же самое.

– Лори… снизу на всех заключениях подпись твоего отца.

Еще одна загадка. Еще один удар. И еще одна страшная тайна.

Лори всю затрясло; не в силах сдержать переполнявшие ее чувства, она бросилась к двери. Она не могла оставаться в этой палате ни одной секунды. То, что творилось здесь… было ужасно. Все эти люди были жертвами… наркотически зомбированными… и это дело рук ее отца…

Киа и Уилл поспешили за ней.

Если бы Киа, Уилл или Лори посмотрели сквозь большое прямоугольное стекло, вмонтированное в северную стену палаты, они увидели бы в смежном помещении, уставленном контрольной аппаратурой, Фрибурга, скручивающего очередной косячок.

Он выкурил с того времени, как вернулся с вечеринки, черт знает сколько дряни. После нападения монстра в маске хоккейного вратаря он смолил косячок за косячком. Ничего удивительного не было в том, что сейчас Фрибург был под сильнейшей балдой.

Совершенно не обращая внимания на место, где он находится, Фрибург провел языком по кромке бумаги, склеил самокрутку, чиркнул зажигалкой и затянулся наркотическим дымом.

О, ну просто кайфово!

Вся его жизнь заключалась в этой дряни. Ведь жизнь и так слишком коротка, чтобы тратить ее попусту.

Он сел на пыльный пол и расслабился. Он так долго не спал… Ну уж нет, друзья, он не так глуп. Если этот парень, который тащится от Лори, прав, то сон вообще следует исключить из жизни. Он сейчас просто хочет дать отдых глазам, только и всего.

Просто хочет…

Его зрачки сузились до размера булавочной головки.

И они оставались такими даже тогда, когда Фрибург повернул голову и увидел отвратительное красно-зеленое существо, которое, извиваясь, вползало в открытую дверь. Это была мерзкая гусеница, покрытая гладкой слизистой кожей с черными выступами по бокам, предназначенными, по всей вероятности, для ползанья. А лицо… Матерь Божья, это была рожа демона с жестокими косо посаженными глазами и длинными клыками, растущими из нижней челюсти и торчащими из пасти вверх.

Фрибург нахмурился.

Давай, заходи, дискриминация сегодня не в почете.

– Эй, дружочек, – отважился он обратиться к чудищу.

А потом и сам, встав на четвереньки, заковылял, спотыкаясь, навстречу гусенице. Существо, казалось, улыбнулось, но улыбнулось злобно – надо же встретить такого тупицу. Фрибург настолько накурился, что не заметил, как гусеница, приближаясь, увеличивалась в размерах, однако он все-таки углядел, как внезапно рядом с гадким пресмыкающимся прямо из воздуха вырос какой-то предмет, по форме напоминающий кальян.

Широкая улыбка расплылась по лицу Фрибурга.

Кальян булькал и шипел, и от него исходил запах травки.

Гусеница снова улыбнулась, потом изогнулась, готовясь затянуться. А затянувшись, выпустила мощную струю одурманивающего дыма в лицо Фрибурга.

Фрибург сделал глубокий вдох: круто!

Его голова кружилась. Он хотел сам сделать затяжку, но стоило ему двинуться на четвереньках к кальяну, как стеклянная трубка исчезла. Тем не менее то, что успел продегустировать Фрибург, было высочайшего качества. Возможно, дурь необходимо перед употреблением смешивать с каким-то веществом, вырабатываемым гусеницами, ведь используют же каких-то червей для улучшения вкуса текилы. Может быть, и здесь весь кайф создает этот жирный червяк.

Фрибургу не терпелось выразить новому другу свое восхищение этой великолепной дурью, но гусеница медленно поползла в сторону двери, ведущей в палату, где лежали коматозные больные.

Ох! Посмотрим, что будет дальше…

Когда гусеница выползала из палаты, дверь стала уменьшаться, вправду уменьшаться… без балды, так оно и было – и уменьшилась настолько, что гусеница, извиваясь и напрягаясь, с трудом пролезла в нее.

Какой ужас – словно какая-то Алиса в стране Фредди. Или какая-то странная козявка. Эй, возвращайся-ка назад, мой маленький дружок, – дай мне хоть разок затянуться…

Фрибург пополз к двери, которая теперь была не больше входа в собачью будку. И ему не пришла в голову простейшая мысль, что у него нет ни единого шанса пропихнуть свой большой жирный зад в отверстие, высота которого была сейчас не больше фута.

Фрибург толчком распахнул дверь и вполз на четвереньках в палату.

Гусеница исчезла, и он встал на ноги.

Что-то было не так.

Неужели он попросту..

Что это все-таки было?

Теперь пришел его черед удивляться, глядя на два ряда тел, лежащих на кроватях вдоль стен.

Фрибург не знал, что люди были в коме, но живые. Он думал, что они мертвы. А иначе почему они все как один сидят, правда, а почему?

Густо опутанные проводами и трубками тела сидели прямо и в совершенно одинаковых позах. Вдруг они медленно и все разом повернулись и пристально уставились на Фрибурга.

Ну, это уж слишком. Чего ради они пялятся на него?

– Что вам надо? – спросил Фрибург.

Темная палата вдруг словно ожила, наполнилась шепотом, эхо которого стало доноситься изо всех углов. Голоса, множество голосов – и все шипят в темноте. Фрибургу удалось расслышать кое-что. Он смог разобрать некоторые слова в несвязном коматозном бормотании.

– Я… я не знаю, где гипносил, – сказал он.

И снова люди, пребывающие в коме, как по команде зашептали что-то; они тыкали пальцами в пятно на стене. Фрибург подметил, что черные куски материи, которыми были прикрыты глаза больных, пропитаны кровью… а губы у всех синие.

Мертвые разговаривали. Нехорошо. Это совсем нехорошо.

Они все, кажется, знают, где хранится гипносил. Несчастный труп, который только что приник к уху Фрибурга, прошептал, что лекарство хранится в коробке под раковиной.

Под какой раковиной?

Фрибург огляделся вокруг. Все окружавшие его трупы по-прежнему сидели с поднятыми вверх руками. Они указывали на дальнюю стену… туда… на… Вот и раковина. Порядок.

Но за каким чертом хранить лекарства в раковине?

Фрибург подошел к ней. Нет, здесь ничего нет. А, вот оно что – в шкафчике под раковиной. Открыл дверцу… заглянул внутрь…

Нашел!

Обычная картонная коробка.

Фрибург вытащил коробку из шкафчика и откинул незаклеенные крылья верхней крышки. Коробка была заполнена маленькими флакончиками с таблетками, десятками флакончиков. Фрибург взял пузырек в руку, поднес к глазам и принялся изучать этикетку.

Ну-ка, ну-ка, глаза, не подведите. Смотрите, читайте. Внимательно читайте!

На этикетке значилось: гипносил.

Гипносил…

А что вообще такое этот гипносил?..

Нет, не говорите мне. Я знаю, что это.

Он вспомнил.

Фрибург обернулся и потряс флакончиком перед сидящими коматозными телами. Хотя у всех на глазах были пропитанные кровью куски ткани, Фрибург чувствовал, что мертвецы отлично его видят.

Наконец его осенило. Фрибург вспомнил, для чего они пришли в это жуткое, кошмарное место. Они пришли сюда за этим самым дерьмовым гипносилом. Но даже если бы он у них был, то использовать по пустякам такое мощное шмыгалово – это, по мнению Фрибурга, глупее глупого. Он знал, что гипносил может ошарашить, поставить на уши! Если он может заблокировать сон, то кто знает, что он еще может. Гёроин когда-то ведь тоже проходил стадию опытного применения, то же самое и экстази. Даже если этот ванильный гипносил – разрешенное лечебное средство, то в правильно составленном коктейле он может пронять до самой задницы.

Да… он видел, что эти мертвецы больше всего хотят, чтобы он уничтожил эти таблетки, но этого сделать он не может. У него в руках целая коробка. Самого нового средства. В самом худшем случае оно может пойти на рынке по нескольку баксов за флакон.

– Я не могу спустить все это в канализацию, – запротестовал Фрибург. – Нам необходимо это лекарство.

Кап-кап!

Что за…

Две капли прозрачной тягучей жидкости упали Фрибургу на лоб.

Откуда?

Он посмотрел наверх, широко разинув и рот, и глаза, остекленевшие от лошадиной дозы дури.

Это была та самая гусеница. Она, оказывается, все время находилась в палате и каким-то образом умудрилась заползти на потолок, откуда и нанесла по его голове прицельные точечные капельные удары. А жидкость, капли которой оказались у него на лбу… так это что-то типа слюны этого насекомого. Отвратительной слюны, постоянно капающей из кривящегося в гримасах рта гусеницы.

Да, ну и ну!

Расскажешь, так ведь и не поверят! Мертвые тела. И они шепчут. Слюна… Все остальное. Это вообще ни в какие ворота…

Гусеница свалилась с потолка прямо на лицо Фрибургу.

Фрибург вскрикнул от неожиданности и рассыпал таблетки по полу. Обеими руками он схватил жирное, горячее, извивающееся, скользкое тело гусеницы, под личиной которой скрывался Фредди, стараясь изо всех сил отбросить ее от себя.

Однако у кошмарного создания были на этот счет иные планы. Фрибург чувствовал на своих губах сильнейшую пульсацию скользкого тела пресмыкающегося, влезшего в его рот и сползающегося вниз по гортани.

Он не мог дышать.