Текст книги "Мег. Адская бездна"

Автор книги: Стив Альтен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Терри уловила с трудом сдерживаемую ярость в голосе Бенедикта.

– Audentes fortuna juvat – смелым помогает фортуна. Так же как и жившие до меня великие первоиспытатели – Марко Поло, Колумб, Магеллан, Галилей, Хаббл, Армстронг, Биб, – я ставлю на карту все, чтобы достичь величия. – С этими словами Бенедикт выключил свет в комнате. Над головой послышался глухой рокот, и секция увенчанной куполом стены внезапно отъехала в сторону. – Узрите! Перед вами открывается не изведанный человеком мир.

Терри с трудом подавила крик, ее сердце бешено забилось, когда титановая оболочка раскрылась. Заглянув в черное сердце впадины, Терри сразу подумала о забвении.

Из темноты раздался успокаивающий баритон Бенедикта:

– Да будет свет!

Неземное ярко-красное сияние окружило «Бентос», мощные прожекторы открыли глазам Терри незнакомый мир, который она не могла представить даже в самых смелых фантазиях. Девушка увидела окаменелый лес «черных курильщиков», беззвучно изрыгавших из первобытного чрева перегретую воду и пар. У основания этих гигантских отложений минералов, иногда высотой более шести этажей, виднелись скопления абсолютно белых моллюсков и ракообразных, благоговейно припавших к неиссякаемому источнику питательных веществ. Экзотические светящиеся рыбки сновали туда-сюда вокруг гидротермальных источников, кружась, словно волшебная пыльца, в черных водах впадины.

Это был великолепный ад.

Остановившись перед прозрачной стеной, Бенедикт широко раскинул руки, его изумрудные глаза торжествующе сверкали. Бенедикт упивался своим триумфом.

– Я хозяин своей судьбы, капитан своей души. Veni, vidi, vici, – прошептал он. – Пришел… Увидел… Победил.

Предложения

^- Доктор, быстрее. Он проснулся.

По-прежнему зажатый в тисках кошмара, Джонас сел на кровати, вырвав из рук трубки капельниц. Он попытался закричать, но крик застрял в горле.

– Нам срочно требуется помощь! – позвала медсестра.

В палату опрометью вбежал ординатор. Вдвоем с медсестрой они сумели привязать запястья Джона к поручням кровати.

Доктор, проверив капельницу, ввел препарат прямо в трубку.

Джонас почувствовал, как тело наливается свинцом. Он откинулся на спину и, прикрыв глаза, уставился на медсестру.

Внезапно перед ним возникло мужское лицо. В правый глаз, а потом в левый направили тусклый луч света. Джонас попытался было протестовать, но снова провалился в небытие.

Когда Джонас открыл глаза, палата была залита солнечным светом. На левую ногу давила жуткая тяжесть. Он попытался ее сбросить.

И тотчас же возникло ощущение, будто в ногу воткнулась тысяча острых ножей, каждую клеточку тела пронзала дикая боль. Джонас бился в агонии на кровати, давясь каким-то застрявшим в горле предметом.

– Держитесь. – У изголовья появился доктор. – Давайте-ка вынем интубационную трубку. Когда я досчитаю до трех, сделайте сильный выдох. Один… два… три…

Застрявший в горле предмет сразу выскочил. Поперхнувшись, Джонас начал жадно хватать ртом воздух.

– Что… – прохрипел Джонас, слова застревали в саднившем горле.

– Прямо сейчас старайтесь помолчать. Вы в больнице. На вас напала акула. Нам удалось спасти вашу ногу, однако вы потеряли много крови.

Джонас почувствовал приступ дурноты, закрыл глаза и сделал несколько быстрых вдохов, затем попытался сесть.

– Погодите, давайте я вас освобожу. – Врач развязал кожаные ремни, стягивавшие запястья Джонаса.

Сев на кровати, Джонас бросил взгляд на туго забинтованную левую ногу.

Врач показал на цепочку проступивших на марлевой повязке влажных красно-оранжевых пятен.

– Когда вас привезли, у вас были дырки в ноге глубиной два-три дюйма. Начиная с середины бедра и до щиколотки, – сказал врач. – По-моему, мы насчитали двадцать один след от зубов, на которые пришлось наложить сто восемьдесят три шва, причем десять из них – на бедренную артерию. По идее, вы должны были умереть от кровопотери.

– Мак? – прошептал Джонас.

– Ваш друг? Да, он спас вам жизнь, пальцами зажав артерию. Мы уже три дня даем вам антибиотики, чтобы предотвратить инфекцию. Акульи зубы – это рай для микробов.

– Три дня?

– Все самое худшее теперь позади. Вас выпишут завтра утром. Боль начнет ослабевать примерно через неделю. Но до этого времени – болеутоляющие, постельный режим и костыли, если захотите передвигаться. И настоятельно советую: по крайней мере два месяца держаться подальше от воды.

Появившаяся в палате сестра протянула Джонасу стакан воды:

– Ваш друг уже в коридоре. Кроме того, внизу вас дожидается не меньше десятка репортеров. Но сейчас, пожалуй, не стоит с ними разговаривать. Вам необходим полный покой.

– Только Мак, – прохрипел Джонас.

Жестом пригласив Мака войти, врач покинул палату. Мак присел на край кровати. Вид у него был измученный.

– Привет, мудила. – (Джонас улыбнулся.) – Выглядишь дерьмово. Как ты себя чувствуешь?

– Как швейцарский сыр. – Джонас вяло пожал протянутую ему руку. – На сей раз я у тебя в неоплатном долгу.

– Ну да, ну да. Запишу на твой счет.

– Мег?

– Уплыл. – Мак протянул Джонасу выпуск газеты трехдневной давности. Джонас бросил взгляд на первую полосу.

Чудовищная акула исчезает

Майк Клэри,

постоянный репортер «Лос-Анджелес таймс»

МОНТЕРЕЙ. Пойманный четыре года назад Carcharodon megalodon, доисторический родственник современной большой белой акулы, длиной 72 фута и массой 62 000 фунтов, вчера проломил стальные ворота, запиравшие этого монстра в лагуне Океанографического института Танаки. Остолбеневшая толпа в 10 000 человек наблюдала, как Ангел стремительно покинула бассейн и скрылась в Тихом океане. Но как только акула освободилась, Джонас Тейлор, склонный к полемике палеобиолог из Океанографического института Танаки, сумел пометить монстра гарпуном с передатчиком. В настоящее время руководство института отслеживает мегалодона, который, похоже, направляется на север вдоль калифорнийского побережья.

Реакцией властей штата на побег мегалодона стало закрытие всех пляжей Монтерея и запрет маломерным судам выходить в море. (Более подробный обзор событий представлен на полосе 6А.)

Отложив газету, Джонас уставился в потолок.

– Кстати, – улыбнулся Мак, – они почему-то считают, что именно тебе удалось пометить акулу. Эй, Джонас…

– А? Прости, Мак. Что ты сказал?

– Что, черт возьми, там, внизу, с тобой приключилось?! Все эти большие белые акулы… Что они забыли в нашем канале?

Джонас закрыл глаза:

– Я понял, почему Ангел стала такой возбужденной. И знаю, почему она вырвалась на волю.

– Я тоже. Она проголодалась и, должно быть, учуяла аппетитный запах проплывающих мимо китов.

– У Ангела начался эстральный цикл, – покачал головой Джонас.

– Эстральный цикл? Ты хочешь сказать, что-то вроде течки? С чего ты взял?

– Большие белые акулы. Они все были самцами. Она, должно быть, испускала очень сильный запах. Похоже, я невольно вмешался в их брачные игры.

– И эти жалкие двадцатифутовые самцы рассчитывали оприходовать такую самку?! – фыркнул Мак. – Блин, легче спарить чихуахуа с ротвейлером!

– Эти акулы ничего не собирались делать с мегом. Их просто-напросто привлек запах доисторической кузины.

– Ну и что нам теперь делать?

Джонас зажмурился:

– Ты должен достать оружие, способное остановить танк. Когда я чуть-чуть окрепну, мы выследим нашего маленького Ангела, а потом убьем.

– Ай! Будь оно все проклято!

Острая боль вырвала Джонаса из объятий ночного кошмара. Он откинулся на спину, перевел дыхание и оглядел окружающую его незнакомую обстановку.

Он не имел ни малейшего представления, где находится. К его крайнему удивлению, дверь в соседнюю комнату отворилась, и оттуда появилась Селеста Сингер в белой мужской рубашке на голое тело. Длинные ноги, шелковистая кожа.

– Доброе утро, – сказала она по-русски.

– А разве это утро доброе? Мой русский слегка хромает.

– Что есть, то есть. С тобой все в порядке? Ты кричал.

– Да. А что ты здесь делаешь? И вообще, где я?

– Расслабься. Я попросила перевести тебя в другую палату. Более изолированную. Эти репортеры слишком пронырливые. Ну а я пока расположилась в соседней палате. Давай-ка помогу тебе сесть.

– Сам справлюсь.

Селеста присела на край кровати, продемонстрировав бежевые шелковые трусики. Нежно сжала руку Джонаса:

– Джонас, дорогой! Мне очень нужна твоя помощь.

Ее запах дурманил и кружил голову. Спутанные платиновые волосы прикрывали ложбинку на груди. Джонас видел, как бьется синяя жилка на нежной шее. Ее рот, ее губы…

Сейчас же прекрати!

– Мне нужно в ванную. – Он свесил забинтованную ногу с кровати, мгновенно почувствовав болезненную пульсацию крови.

Подхватив Джонаса под руку, Селеста помогла ему встать на ноги.

Джонас поднялся, тяжело дыша. Сделал несколько мучительных шагов в сторону ванной.

– Тебе помочь? – игриво спросила Селеста.

– Как-нибудь обойдусь.

Джонас закрыл дверь на защелку. Облегчившись, он посмотрел на себя в зеркало.

Лицо было бледным, осунувшимся. Каштановые волосы на висках еще больше поседели. Ему явно не мешало подстричься и побриться. Причем срочно.

Кошмарный сон стал явью. Джонас, срочно найди эту тварь и убей ее… пока еще не поздно…

Через пятнадцать минут он вышел из ванной. На столе его ждал завтрак.

– Ты наверняка проголодался, – улыбнулась Селеста. – Медсестра сказала, доктор зайдет через час. Осмотрит тебя перед выпиской.

– Селеста, зачем ты здесь?

– Ты должен помочь мне поймать нашу рыбку.

– Нашу рыбку. Прости, но мне это неинтересно.

– Я уже обо всем договорилась. В Монтерее нас будет ждать научно-исследовательское судно. На борту есть все, что нужно.

– Забудь…

– Я нашла подрядчика, который займется ремонтом ворот в канал. И пока мы выслеживаем Ангела, бригада будет работать день и ночь.

– Селеста…

– Вы с Макрейдсом ее пометили, так что полдела сделано. Акула плывет на север. Мы должны ее поймать, если, конечно, ты не собираешься стоять в сторонке и спокойно смотреть, как она жрет невинных людей.

Джонасу стало нехорошо. Он присел на кровать и устало потер лоб. Реальность была ужаснее любого ночного кошмара. Джонасу показалось, что неумолимый рок затягивает его в водоворот событий, которые закончатся для него неминуемой смертью.

Селеста принялась массировать ему плечи.

– Перестань…

– Расслабься, – проворковала она. – Ты сплошной комок нервов.

Джонас вздрогнул, когда ее пальцы принялись разминать его сведенные мышцы.

– Спасибо, достаточно. Мне нужно одеться.

– Мне тоже. – Селеста встала, направившись в соседнюю комнату. – Я привезла тебе чистую одежду. Ту, что ты оставил в своем офисе. Все в ванной. Ой, а вот и твоя рубашка.

Селеста стянула рубашку с обнаженных плеч, с улыбкой швырнув ее Джонасу.

Утренний воздух был сырым и прохладным, низкие весенние облака грозили пролиться дождем. Ординатор вывез Джонаса на улицу, где его уже ждали лимузин и толпа репортеров.

Осторожно поставив больную ногу на землю, Джонас оперся на костыли и перед открытой дверью машины повернулся лицом к репортерам. К нему сразу подскочила Селеста.

– Профессор Тейлор, как ваша нога?

– Чертовски болит…

– Вы можете подтвердить, что на вас напала именно большая белая акула?

– Да. Двадцатифутовый самец.

– Ходят слухи, что нападение произошло в канале лагуны, где содержался мегалодон до того, как вырвался на свободу. Профессор, это правда?

– Да.

Репортерша с Пятого канала протиснулась вперед:

– Профессор, Гейл Саймон, Пятый канал, прямой эфир. Несколько недель назад морские биологи пришли к единодушному мнению, что нахождение мегалодона в лагуне представляет прямую угрозу населению побережья. Теперь, когда мегалодон вырвался на свободу, вы будете чувствовать свою ответственность за появление новых жертв?

– Институт Танаки отслеживает Ангела прямо сейчас, пока мы с вами беседуем, – перебила репортершу Селеста. – Профессор Тейлор поможет нам поймать ее, после чего она будет надежно заперта в лагуне. – Селеста втолкнула Джонаса в лимузин, села рядом и захлопнула дверь. – Все, поехали отсюда. Джонас, ты в порядке? – (Слова репортерши продолжали эхом звучать в ушах Джонаса.) – Итак, профессор, что еще нужно сделать, чтобы убедить вас помочь нам поймать вашу рыбку?

– Забавно. А я почему-то всегда считал, что это наша рыбка.

– Я не отношусь к числу тех, кто одержим чувством вины.

– Что ты имеешь в виду?

– Эти твои ночные кошмары.

– Кто тебе о них рассказал?

– Я видела твою историю болезни. И слышала, как ты кричал сегодня утром.

– Это не твое дело…

– Джонас, дорогой, посмотри правде в глаза. На подсознательном уровне ты чего-то безумно боишься. Знаешь, что я думаю по этому поводу? Мне кажется, ты по-прежнему винишь себя в том, что произошло во впадине одиннадцать лет назад.

– Селеста, не строй из себя психиатра-самоучку. Это не твой стиль.

– Джонас, жизнь устроена не так уж и сложно. Тебя до сих пор мучает комплекс вины из-за смерти тех двух ученых на борту подводного аппарата военно-морских сил. По-твоему, это нормально просыпаться каждое утро от собственных воплей?

– Ты ошибаешься. – Джонас уставился на свою забинтованную ногу. – Ну а кроме того, я пытаюсь с этим справиться.

– Да неужели?! Посмотри на себя. Ты вконец измучен. Твой второй брак закончится разводом…

– Что ты сказала?! – Джонас стиснул ее запястье.

– Ой, а мне нравится, когда ты злишься! – Селеста прижалась к нему, провоцируя.

Джонас резко оттолкнул Селесту:

– Не вздумай со мной шутить! Кто тебе сказал, что я развожусь?

– Твоя жена. Терри тут как-то упомянула, что ваша семейная жизнь явно разладилась. И судя по тому, как она это сказала, у вас с ней все кончено.

– Ты лжешь. И с какой стати Терри будет с тобой откровенничать?! Она тебя органически не переваривает.

– Мы были единственными женщинами на борту «Голиафа». С кем еще ей было там общаться?

Джонас был озадачен, но не мог сосредоточиться. Да и нога снова начала пульсировать.

– Селеста, не доставай меня. Я не в том настроении.

– Прости, дорогой. Знаю, что сую нос не в свое дело, но я реально за тебя переживаю. Это, конечно, не важно, но еще она говорила, будто вы недавно потеряли ребенка. – (Джонас удивленно уставился на Селесту.) – Это правда?

– Тяжелая беременность. Ребенок умер прямо в утробе на восьмом месяце.

– И это случилось во время судебного процесса?

– Да.

– У меня такое ощущение, будто Терри винит в этом тебя. Что несправедливо. – Селеста покачала головой. – Бенедикт говорит, американки не умеют держать удар. Твоя жена убедила себя, что ваш брак себя исчерпал, что любовь прошла…

– Заткнись, Селеста! Знаешь что? Ты последний человек на нашей планете, с которым я стал бы советоваться по поводу семьи и брака.

– Гонцов, принесших дурные вести, убивают, но…

– Довольно!

Несколько минут они ехали молча.

– Джонас, постарайся хотя бы на время забыть о Терри и подумать о мегалодоне. Я даю тебе прекрасный шанс наконец-то забыть об этом акульем бизнесе. Помоги мне отловить самку, и я торжественно обещаю навечно запереть ее в лагуне.

– Даже и не мечтай!

– Я заплачу тебе достаточно денег, чтобы ты мог уволиться и начать новую жизнь, с Терри или без нее.

– Мак?

– Джонас? Ты где, мать твою за ногу?!

– Дома. Послушай, не надо арендовать никаких судов. Мы едем с Селестой.

– С Селестой? Да ты гонишь! Простите, а с кем я сейчас разговариваю? И что случилось с Джонасом?…

– Выслушай меня. Селеста хочет, чтобы я помог отловить мега. Я вел переговоры и от твоего лица тоже.

– Послушай, Джонас, шутки в сторону! Скажи этой сучке, пусть сама себя отымеет, а заодно и лошадь, на которой ездит. Я не доверяю ей и готов хоть сейчас послать куда подальше.

– Мак, Ангел попробовала человеческой крови, а сейчас направляется в населенный прибрежный район. Судно Селесты готово к отплытию. Промедление смерти подобно. Нам нужно действовать быстро.

– Очнись, чувак! Она тебя использует.

– Нет, Мак. На сей раз это я использую ее. Просто держи наготове свое оружие. Мы отплываем через два дня.

Время кормежки

Калифорнийское побережье

Продвигаясь вперед за счет плавных движений огромного хвоста, самка плыла в тиши океанских глубин. Природа наделила мегалодона, своего величайшего охотника, способностью развивать, несмотря на внушительные размеры, высокую скорость. Мускулистое туловище мегалодона, увенчанное тупорылой головой, сужалось к хвосту, что способствовало уменьшению сопротивления воды. Позади вертикальных жаберных щелей располагались внушительные горизонтальные грудные плавники, работавшие, как элероны у реактивного истребителя, позволяя контролировать крен, отклонение от курса и угол наклона. Анальные плавники помогали сохранять поперечную устойчивость, а устрашающий семифутовый спинной плавник, похожий на изогнутый парус, – стабилизацию в воде.

Продвижение вперед обеспечивал мощный хвостовой плавник; у его основания имелся мускулистый хвостовой стебель, который служил килем, добавляя хвосту мощности и устойчивости. Перед хвостовым плавником располагались два плавника поменьше: задний спинной плавник и анальный плавник. Эти небольшие отростки увеличивали ламинарность потока, обтекающего хвост хищника.

Даже шкура мегалодона служила улучшению его гидродинамических характеристик, поскольку состояла из острых пластинок, или плакоидной чешуи, которая способствовала высокой обтекаемости и уменьшению трения тела о воду при движении.

Двигаясь на минимальной скорости, самка продолжила свое путешествие вдоль калифорнийского побережья. Волнообразные движения головы обеспечивали доступ воды к ноздрям размером с грейпфрут через особые желобки на внутренней стороне конического рыла. Попадая в ноздри, вода проникала в носовую полость, входя в контакт с обонятельными рецепторами, позволяющими распознавать даже малейшие следы химических запахов в воде.

Хищник всплыл через термоклин в поверхностный слой, учуяв запах добычи.

Стадо горбачей держалось у поверхности океана, совершая мощные поступательные движения за счет работы гигантских сдвоенных хвостовых плавников. Время от времени сорокатонная самка кита выпрыгивала из воды, выпуская вверх струю влажного воздуха, чтобы вдохнуть через сдвоенные ноздри.

Протяжные стоны и крики эхом проносились под водой. Именно так киты переговаривались между собой. Почуяв сильный запах приближающегося охотника, киты сомкнули ряды, матери подтолкнули детенышей ближе к поверхности.

Появившийся на арене волк принялся кружить вокруг стада. Сенсорные клетки на нижней части морды акулы улавливали слабые электрические поля, образуемые бьющимися сердцами и сокращающимися мышцами. Охотник нацелился на детеныша, приготовившись убивать.

Мегалодон с силой ударился мордой о стену из китового мяса. Неопытный охотник вильнул в сторону, но затем резко пошел в атаку. Протиснув рыло между сгрудившимися гигантами, акула сумела вонзить зубы в ближайшего к ней детеныша. Однако самки, дружно набросившись на агрессора, сумели отогнать его мощными ударами головы и хвостовых плавников.

Мегалодон отступил, но продолжил кружить вокруг стада.

Побережье Хаф-Мун-Бей,

18 миль к югу от Сан-Франциско

Кен Берк поставил шезлонг для своей жены Эмили, которая деловито втирала солнцезащитный крем в лица и плечи троих малышей.

– Можете поиграть у воды, но в воду не лезть, – предупредила она.

– Мамочка, но сейчас так жарко! – заныл самый младший.

– Папочка потом сходит с вами искупаться.

– Папочка занят. Он читает газету, – заявил Кен, ложась на шезлонг. – Эй, парни, поглядите-ка на этих китов там, в море!

В восьмидесяти ярдах от берега среди вскипающих волн перекатывались свинцово-серые спины китов.

Мегалодон снова пошел на сближение, на этот раз подбираясь снизу. Охотник нацелился на другого детеныша и начал прокладывать себе дорогу между взбивающими пену хвостовыми плавниками. Не сумев дотянуться до детеныша, разочарованный хищник вонзил зубы в гигантский хвост самки весом 68 000 фунтов.

Самка, выдернутая из стада, застонала и, судорожно дергаясь, попыталась добраться до детеныша, который в одиночестве барахтался на поверхности.

Мегалодон потряс головой, словно бойцовый пес, и в мгновение ока вонзил зазубренные зубы в мускулистый хвост кита. Из обрубка хвоста хлынула кровь. Самка пронзительно закричала от боли. Судорожно работая гигантскими плавниками размером с каноэ, истекающая кровью самка устремилась к поверхности в отчаянной попытке вытолкнуть детеныша на мелководье.

Мегалодон плыл по кровавому следу. Охотник стремительно поднимался к поверхности, втягивая открытой пастью воду с кровью до тех пор, пока челюсти не сомкнулись на остатках хвоста кита.

Извивающаяся в предсмертной агонии самка рванула вперед, из последних сил подталкивая детеныша к берегу.

– Папочка, ты не отнесешь меня в воду, чтобы я тоже мог погладить китов?

Детский голос разбудил задремавшего Кена.

– Что? Солнышко, что ты сказал?

– Это несправедливо. Майкл пошел гладить китов.

Кен рывком сел и увидел, что его двенадцатилетний сын уже по пояс зашел в воду.

– Блин! Майкл, а ну-ка живо выходи из воды! – Кен кинулся в море и схватил сына за талию.

– Папа, погоди! Детеныш застрял…

Кен увидел, как выброшенный на мель четырнадцатифутовый китенок отчаянно старается выбраться. А совсем рядом беспомощно выныривала из воды огромная голова его матери, словно та пыталась дотянуться до своего детеныша.

Подводное течение затягивало Кена в море.

– Ладно, Майк. Давай договоримся. Я постараюсь помочь китенку, но ты останешься на берегу с мамой.

Кен отнес сына на мелководье, потом по грудь зашел в море. Неуверенно провел рукой по грудному плавнику китенка и, подняв голову, остановил взгляд на более крупном ките в тридцати футах от детеныша.

Кен потянул за плавник и тотчас же потерял равновесие.

– Какого черта я делаю?! В одиночку тут точно не справиться.

Самка кита подняла голову, выгнув верхнюю часть тела.

– О’кей, я пытаюсь! – Кен заглянул в огромные коричневато-красные глаза китенка.

Ухватившись обеими руками за голову китенка, Кен начал тянуть его на глубину, но поскользнулся, захваченный подводным течением.

К нему присоединилась девушка лет двадцати и двое ее спутников.

– Держись, мужик! Мы тебе поможем.

Все вместе они принялись стаскивать упирающегося китенка с песчаного дна.

– Эй, чувак, у тебя что, кровотечение?

– Чего-чего? – Кен посмотрел на свою грудь. Грудь была вся в крови. – Вот дерьмо!

– Нет! Это кровь матери, – махнула рукой девушка.

Гигантская голова, снова вынырнув из воды, издала душераздирающий стон.

За спиной самки кита что-то непонятное взбивало поверхность воды, разбрасывая во все стороны ошметки пены.

Мегалодон скользил вдоль наклонного песчаного дна в отчаянной попытке схватить добычу. Перекатываясь с боку на бок, разрезая волны грудными плавниками, охотник вцепился зубами в кровоточащий обрубок хвоста. Перед мегалодоном стояла задача вытащить гигантского кита с мелководья.

Дно ушло у Кена из-под ног, когда течение стало уносить его на глубину.

– Эй, чувак, хвостовой плавник китенка освободился?

– Хвостовой плавник? Ты хочешь сказать, что это хвост? – Кен осторожно обошел китенка. – Ни черта не вижу. Хвост под водой.

Подводное течение продолжало затягивать Кена в море. Он нырнул головой вперед и попытался плыть против течения, стараясь держаться подальше от самки, бившейся в агонии в десяти футах за его спиной.

Мегалодон уловил вибрации нового живого существа. Выпустив самку кита, он поплыл вдоль поверхности воды на глубине двадцать футов, раздувая ноздри, точно бешеный бык.

Кен поднял голову. Те двое парней, покинув китенка, начали тянуть свою подружку на мелководье. А на берегу человек двадцать зевак отчаянно махали руками. Кен увидел жену, услышал ее пронзительный крик.

От страха у него скрутило живот.

Он обернулся посмотреть, что происходит за спиной, и в этот самый момент течение утащило его еще на пять футов в море.

– Господи боже мой!

Странная большая белая акула, высунувшись из воды, щелкнула челюстями в десяти футах от Кена. Кен нырнул и поплыл против течения. Серповидный хвост акулы хлестал по воде, гигантская голова моталась из стороны в сторону.

Измученный сорокалетний мужчина, далеко не в лучшей форме, сделал вынужденную передышку, не в силах поднять руки. Течение вновь отнесло его назад, он наступил ногой на что-то, похожее на наждачную бумагу.

– Вот дерьмо!..

Мощный выброс адреналина – и Кен, не открывая глаз, из последних сил поплыл под водой к берегу, прочь от жуткой морды. Сослепу налетел на китенка и вынырнул на поверхность, жадно хватая ртом воздух. Оттолкнувшись от застрявшего детеныша обеими ногами, Кен нырнул вперед, его подхватило попутным течением.

Чьи-то руки тянулись навстречу Кену. Он проплыл мимо, практически скребя грудью по песчаному дну. Поднялся на ноги, почувствовав резкое головокружение, неуверенно шагнул вперед и рухнул на песок возле всхлипывающей жены и детей.

Самка кита поднялась на ластах, высунув голову из воды. В свой последний миг она нашла в себе силы издать предсмертный крик и испустила дух, выплюнув вверх розовую струю.

Притихшая толпа зрителей на берегу со священным ужасом наблюдала за тем, как огромный белый спинной плавник в клочьях алой пены зигзагом разрезает поверхность моря. Чудовищная акула накинулась на затонувшую тушу кита, серповидный хвост, яростно взбивая воду, топил растерзанную жертву в ее собственных внутренностях.

Кен содрогнулся, его сердце тревожно забилось, когда он увидел, как акула тащит обратно в открытое море изувеченную самку кита, голова которой внезапно исчезла в луже крови.

Плохая карма

Монтерей, Калифорния

Пришвартованное к узкому причалу 163-футовое научно-исследовательское судно «Уильям Биб» блестело на утреннем солнце, на трех верхних палубах вовсю кипела работа. Техники на носу судна устанавливали 25-футовую антенну спутниковой связи, предназначенную для подключения судна к сети подводных микрофонов. Низкочастотные сигналы передатчика в шкуре мегалодона уже были зафиксированы СОСУС – гидроакустической системой наблюдений ВМС. По оптоволоконному кабелю эти сигналы поступали в глобальную сеть станций обработки данных, расположенную вдоль Тихоокеанского побережья. После установки антенны рабочие станции смогут по спутниковой линии связи передавать акустическую информацию на бортовые компьютеры научно-исследовательского судна, что позволит команде отслеживать передвижения мегалодона в Мировом океане.

Джонас, с вещмешком через плечо, медленно прошел по деревянному причалу, припадая на больную ногу. Солнце приятно грело лицо. Крики чаек над головой и скрип деревянного настила действовали успокаивающе.

Подойдя к судну, Джонас увидел на одной из скамеек, стоявших лицом к морю, знакомую фигуру.

– Масао?

Японец, не поднимая головы, похлопал по сиденью рядом с собой. И покосился на забинтованную ногу зятя.

– Джонас, зачем ты это делаешь? – Голос Масао казался слабым и непривычно хриплым.

Джонас заметил, что у тестя дрожат руки.

– Полагаю, мы оба знаем ответ на твой вопрос.

Масао снова обратил взгляд на океан:

– У этого плавания слишком плохая карма. Ты дважды смотрел в лицо смерти. Я уже лишился одного сына из-за этого монстра. И не хочу потерять второго.

Джонас заглянул в миндалевидные глаза старика:

– Я это начал, и только я смогу это закончить.

– Понимаю, в глубине души ты веришь, что это так. Но в твоем сердце слишком много ненависти, и она затуманивает твой взор. Нет никаких веских причин в очередной раз подвергать опасности свою жизнь. Если тебе наплевать на себя, то хотя бы подумай о моей дочери.

– Я думаю о ней.

Они замолчали и стали смотреть, как одноместный подводный аппарат «Эбис глайдер I» опускают на корму судна. От этого зрелища у Джонаса защемило в груди.

– Зачем они грузят «Эбис глайдер»? – спросил он.

– Селеста говорит, аппарат необходим, чтобы закрепить сети, когда мегалодона загарпунят и потянут за судном. – Масао заметил, что на лицо зятя набежала тень. – Что случилось?

– Я… Не обращай внимания. Ничего особенного.

– Скажи мне.

Джонас потер покрасневшие глаза:

– Ночные кошмары, которые меня мучают… И во сне я пилотирую «Эбис глайдер» во впадину.

Масао сжал его руку:

– Терри рассказала мне о твоих снах. Вот почему я разрешил погрузить на борт именно «Эбис глайдер I», а не более глубоководную версию.

– Спасибо.

– И все же я не хочу, чтобы ты пилотировал этот аппарат…

– А ему и не придется! – На причале появилась Селеста в сопровождении какого-то мужчины лет сорока с сигаретой в руке. – Хочу представить вам Ричарда Дифендорфа, нашего нового гидронавта. Диф, это Масао Танака и доктор Джонас Тейлор.

– Привет, док. Счастлив с вами познакомиться. – Дифендорф сунул в рот сигарету и пожал Джонасу руку.

Джонас непроизвольно уставился на загорелую лысину Дифендорфа, украшенную келоидным рубцом:

– Ричард, вам когда-нибудь приходилось пилотировать эти одноместные планеры?

– Эй, для вас я Диф, все друзья меня так зовут. Угу, я пилотировал «Эбис глайдер» пару раз, но, конечно, не на такой глубине, как вы. Селеста говорит, что это вполне рутинная работа. Ребята, мне даже интересно, зачем я вам понадобился?

Джонас посмотрел на Селесту:

– Ловить семидесятидвухфутовую акулу – отнюдь не рутинная работа.

– Диф, не позволяй ему себя запугивать, – улыбнулась Селеста. – Акулу накачают снотворным задолго до того, как ты спустишься в воду.

– Если все так просто, тогда почему бы не попросить доктора Тейлора…

– Доктор Тейлор понадобится нам на борту судна. Он будет координировать операцию по поимке акулы. – Селеста погладила Дифа по окаймляющим лысину коротким седым волосам. – Ну а кроме того, Джонас ранен.

Над водой пронесся громкий тарахтящий звук. Маленький белый вертолет с зеленой полосой на борту кружил над палубой «Уильяма Биба».

– С какой стати вы пригласили Макрейдса? Неужели это было так обязательно? – спросила Селеста.

– Мак нужен нам, чтобы засечь местоположение мегалодона.

– Без обид, Джонас, но я не доверяю этому человеку. Предпочитаю собственный вертолет и личного пилота.

– Мы с Маком одна команда. Если он не едет, я тоже остаюсь.

– Хорошо-хорошо. Давайте наконец поднимемся на борт. – Селеста направилась к судну, Диф последовал за ней.

Масао встал со скамьи:

– Мне бы хотелось, чтобы ты все хорошенько обдумал.

– Прости, Мас. У меня есть за что просить у тебя прощения. Это я виноват, что тебе пришлось продать институт Сингеру.

– Прекрати. Тут некого винить. Если ты не хочешь прислушаться к голосу разума, тогда ступай и делай что должно, только постарайся вернуться домой целым и невредимым. Мы с Терри будем ждать тебя.

Джонас хотел было ответить, но передумал. Молча сжав плечо старого друга, он направился к концу причала.