Текст книги "История моей измены (ЛП)"

Автор книги: Стило Фантом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 11

~Что мы делаем~

—Миша!?– рявкнул Таль, проходя через вестибюль.

– Она ушла, чувак, отпусти ее, – простонал Руиз, следуя за ним на небольшое расстояние.

– Заткнись, – прорычал Таль в ответ, прежде чем выйти на улицу.

Но Руиз был прав, Миша давно ушла. Улизнула, пока Таль угрожал засунуть голову Руиза ему в задницу.

– Найдешь свою горячую цыпочку позже. Нам нужно обсудить дело, – крикнул его напарник.

– Мне нечего с тобой обсуждать! Ты, кажется, все время забываешь,напарник, кто выше по рангу, – напомнил ему Таль.

– О, я все прекрасно помню. А вот ты, кажется, многое забыл. О чем ты только думал, решив с ней связаться!? Почему ничего не сказал?! – спросил Руиз, подходя к нему. Он зажимал нос, пытаясь остановить кровотечение. Таль нанес ему точный удар в центр лица.

Назови ее другим именем, ублюдок.

– Потому что это не твое гребаное дело. Это ничего не значит, ничего не меняет, – подчеркнул Таль.

– Ты прикалываешься что ли!? Это полностью компрометирует цель нашей миссии! Так что это ты должен помнить, за каким хреном мы здесь! И что мы здесь надолго не задержимся, – рявкнул Руиз.

– И к чему ты ведешь?

– К тому, каким чертовски милым ты был с этой сучкой, что совсем не обязательно, если хочешь только ее киску. Братан, она, бл*ть, замужем. Она —не твоя. Она тоже тебя использует. Ты здесь не живешь, ты здесь по работе, и тебе, черт подери, нужно помнить обо всем, что влечет за собой эта работа. Помнить, для чего мы здесь.

Ну, когда он так все излагает, звучит хреново.

Таль посмотрел на него и отошел на несколько футов. Конечно, он знал, что Руиз был прав. В Италии они были по работе, а потом они уедут. Получат назначение в другое место. Не то чтобы он мог взять Мишу с собой… по целому ряду е*анутых причин, в которые он даже не хотел вникать. И даже если каким-то волшебным образом онсмог бы,онане поедет. Она принадлежала другому.

Нет, пока она здесь. Что-то было в этой женщине… и пока мы здесь, она – моя.

– Слушай, – вздохнул он, поворачиваясь к напарнику. – Я понимаю. Очень мило с твоей стороны пытаться разозлить меня и напугать ее. Не беспокойся обо мне, ладно? Я знаю, что делаю. Я знаю, что происходит, я знаю, в чем заключается миссия. Ты знаешь меня, знаешь, что я бы ничего не сделал, чтобы скомпрометировать дело. Я просто немного развлекаюсь.

Это перестало быть «развлечением» некоторое время назад. Как я не заметил? Она – больше, чем просто «развлечение».

Руиз долго смотрел на него, хмурясь. Затем глубоко вздохнул и кивнул.

– Ладно.Хорошо. Я доверяю тебе, мужик. И ты был прав, она шикарная. Милая. Я просто… не хочу, чтобы твое увлечение испортило все эти месяцы напряженной работы, – сказал он.

– Не испортит.

Руиз коротко кивнул, затем пошел по улице, проводя рукой по голове и бормоча проклятия по-испански.

Таль повернул в другую сторону и бросился к сотруднику отеля, чтобы тот вызвал такси. Когда он скользнул на заднее сиденье, то вытащил телефон. Набрал номер Миши. Но, как и предполагал, она не ответила.

Он кусал ноготь большого пальца, пока машина мчалась по городу. Раньше он действительно не тратил время на размышления о том, что происходит между ними. Он сказал ей, что они действуют по ситуации, просто развлекаются. И это, на самом деле, было развлечение...

Но больше уже нет. Каким-то образом за столь небольшой промежуток времени это превратилось в нечто большее. Он почувствовал это еще до того, как ушел. В свое отсутствие он почувствовал это еще больше. И сейчас он чувствовал это сильнее, чем когда-либо, поскольку беспокоился, что Руиз, возможно, разрушил нечто удивительное еще до того, как оно по-настоящему началось.

Что я делаю, гоняюсь за замужней женщиной по всему Риму? Глупый я, глупый. Такое может произойти только со мной. Я – единственный мужчина на земле, который, наконец-то, увлекся женщиной, а она, черт возьми, оказалась замужем.

Он не стал останавливаться у стойки регистрации или пытаться позвонить ей еще раз. Сразу пошел в ее номер. Постучал в дверь. Ей потребовалось некоторое время, чтобы подойти к двери, и когда она открыла ее, Таль прислонился к дверному косяку.

– Я сказал тебе остаться, – сказал он с улыбкой. Она хмуро посмотрела на него, зажав зубами нижнюю губу и держа дверь практически закрытой.

– Таль, когда есть только мы, все похоже на сон, как бы банально это ни звучало. Но присутствие других людей делает все реальным. А реальность ужасна, – сказала она почти шепотом.

Боже, не говори так. В нас нет ничего ужасного. Я начинаю думать, что мы единственно «правильное», что происходит в нашей жизни.

– Руиз повел себя как мудак, он просто… волнуется из-за работы, – попытался объяснить Таль. Попытался успокоить ее. Попытался убрать с ее лица это обеспокоенное выражение. Он знал, что это глупо, но не мог сказать ей больше. Она отвела взгляд от его глаз в сторону коридора.

– Дело не только в нем, – ответила она.

Ох.

– Что случилось?Онзвонил? – прямо спросил Таль.

На самом деле, Миша никогда не говорила о своем муже, не сказала бы и сейчас. В своей голове Таль ненавидел этого человека. Ненавидел делиться с ним. Миша по-прежнему не смотрела на него. Только нахмурилась и кивнула.

Таль не знал, что произошло с отношениями Миши, не мог понять этого. Она была сексуальной. В добавок ко всему, невероятно красивой. Пленительной. Значимой. Как солнце, втягивающее его в свое гравитационное поле.

Он потянулся к ней, провел пальцами по ее лицу, и ее глаза медленно закрылись. У нее были удивительные карие глаза, один чуть темнее другого. Он продолжал медленно скользить пальцами по ее волосам. Переместил руку ей на затылок, пытаясь притянуть к себе. Она стояла на месте.

– Таль, – прошептала Миша, не открывая глаз.

– Просто позволь мне быть с тобой, – прошептал он в ответ.

Он не понимал, откуда взялись эти слова, но они прозвучали.

Позволь мне заставить тебя чувствовать себя целой.

Он продолжал тянуть, и она, наконец, поддалась. Позволила ему вытащить ее в коридор. Позволила прижать себя к нему. Позволила поцеловать себя. Поцеловать так, как она того заслуживает. Как еевсегда должныцеловать.

Какого черта я делаю?

***

– Где ты училась? – выпалил Таль, и Миша взглянула на него.

– В Мичиганском университете, изучала танцы, – ответила она, для пущего эффекта задирая ногу. Он улыбнулся.

– Так я и знал.

– А ты?

– Я нигде не учился. Некоторое время служил в израильской армии.

Миша удивилась. Не только тому, что он служил в израильской армии, но и тому, что он действительно ответил на ее вопрос.

После того, как Таль убедил ее впустить его в номер, все немного улеглось. Он устраивался поудобнее, пока она ходила в ванную, чтобы привести в порядок заплаканное лицо. Когда она вернулась, он сидел у изножья кровати. У Миши был стандартный номер, а не люкс, как у него. Вся мебель – это кровать размера «queen» и два мягких кресла, придвинутых к маленькому круглому столику.

Миша растянулась на кровати и уперлась ногами в стену над изголовьем. Таль лег с того места, где сидел, и их головы оказались рядом друг с другом. Затем они начали говорить.

Чего они договаривались не делать.

– Военный, я должна была догадаться. Этим ты сейчас занимаешься, ты – военный фотограф? – продолжила она, ставя согнутые в коленях ноги на подушки.

– Нет, я давно уже не в армии. Ушел в двадцать три года, – объяснил он.

При этих словах она впервые осознала, что даже не знает его возраста.

– Сколько тебе лет сейчас?

– Двадцать девять.

– Как ты стал фотографом?

– Это длинная история.

– У меня есть время.

– Может, у меня нет.

– Какой вспыльчивый.

– Я бы предпочел послушать тебя. Ты интереснее. Сколько тебе лет? Что ты делала после университета?

– Мне двадцать семь. У меня степень гуманитарных наук, но я всегда хотела быть учителем танцев. Я долго преподавала в студии, но потом порвала крестообразные связки. Пошла работать в сферу страхования и к танцам так и не вернулась.

– Почему?

Она пожала плечами.

– Не знаю. Просто не вернулась… я почти не хотела больше танцевать. То есть, хотела, но набрала много веса. Чувствовала себя дерьмово, мой брак трещал по швам – все до кучи. Танцы лишь усугубили ситуацию. Вот, я и не вернулась, – попыталась объяснить она.

После небольшой паузы Таль откашлялся.

– Так какой у тебя был план? – спросил он расплывчато, но она знала, что он имел в виду.

– Я собиралась приехать сюда и быть бессердечной мегерой. Я уже пошла на попятную, но тут ты нашел меня, – напомнила она.

– И я рад этому.

– Я тоже. Однако я не хотела, чтобы это становилось чем-то большим, – сказала она медленно, не желая его пугать. – Может, одна ночь здесь, другая там. Звучит ужасно, но я просто хотела изменить, просто переспать с другим. Я просто…хотела, чтобы ко мне прикоснулись. Я не думала заводить роман и поступать так с ним. Физическая измена – достаточно плоха. Эмоциональная измена… это еще хуже.

– Почему ты вышла за него замуж? – спросил Таль.

Она ждала этого вопроса.

– Потому что любила его. Ялюблюего, как ни трудно в это поверить. Мы начали встречаться, когда нам было по девятнадцать, и это было так здорово, понимаешь? Мы были лучшими друзьями и отлично ладили, а потом, эй, добавь к этому секс, и это было похоже на джек-пот. Но через пару лет все как-то поутихло. Я списала это на повседневную рутину в отношениях или что-то в этом роде. Он устроился на новую работу, я была занята в студии. Не знаю, может, мне не стоило проводить там столько времени, – закончила она со вздохом.

– Нет. Если бы это была единственная проблема, то все бы изменилось после того, как ты перестала танцевать, – заметил Таль.

Миша пожала плечами.

– Возможно. Я думала, свадьба изменит ситуацию. Может, он испытывал стресс из-за предложения. Потом говорила себе, что это стресс из-за планирования свадьбы. Я просто продолжала искать оправдания, полагая, что все изменится, когда мы поженимся. Что все станет лучше. Но не стало. Все только ухудшалось. Мы оба перестали заботиться о потребностях друг друга, по крайней мере, в этом смысле. Но по-прежнему остаемся друзьями, – заверила его Миша.

– Хммм,друзья. Я не могу представить себе ничего хуже, чем быть женатым на девушке, которая держит меня вофрендзоне.

Она нахмурилась.

– Но на самом деле так было не всегда. Раньше у нас были такие замечательные времена… они и сейчас есть. Думаю, он бы тебе понравился, он очень похож на меня, только смешнее. Всегда готов хорошо провести время, всегда хочет повеселиться или чем-то заняться, – описала она своего мужа.

Теперь настала очередь Таля хмуриться.

– Вряд ли, мне мог бы понравиться кто-то вроде него, – ответил он.

– Это не совсем справедливо – то, что я несчастна, не делает его плохим парнем или что-то в этом роде, – возразила она.

– Он мне не нравится не поэтому, и я не считаю его плохим парнем.

– Тогда в чем дело?

– Не думаю, что мне мог бы понравиться мужчина, который прикасался к тебе так, как прикасаюсь к тебе я, – голос Таля понизился. Миша почувствовала, как по ее телу расползается румянец.

Привеееет, новые территории, новые границы.

– О. Ясно. В любом случае, я сомневаюсь, что ты когда-нибудь встретишься с моим мужем.

– Вот ихорошо.

– Перестань.

– Знаешь, в чем проблема? – вдруг сказал Таль.

Миша повернула к нему голову. Он лежал немного ниже, и ее взгляд уперся в его темную макушку.

– Просвети меня.

– Ты вышла замуж за своего лучшего друга, – прозвучало так просто. Она закатила глаза и снова посмотрела в потолок.

– Это глупо. Все должны дружить с человеком, с которым вступают в брак, – утверждала она.

– Дружить, да. Конечно. Но ты сказала, что он – твой «лучший друг». Мне кажется, когда вы начали заниматься сексом, то запутались в том, кем являлись на самом деле. Ты думала, что секс означает, что он твоя родственная душа. Нет, секс означал, что ты просто трахаешься со своим лучшим другом, – объяснил Таль.

Миша молча смотрела в потолок.Лучшие друзья. Она всегда так гордилась тем, что вышла замуж за своего лучшего друга. Что у них была такая крепкая дружба. Она знала много супружеских пар, которые едва знали друг друга. Но не они с Майком, они были лучшими друзьями, могли даже заканчивать друг за друга предложения.

Но слова Таля казалисьправильными. Они с Майком долгое время были лучшими друзьями, еще до того, как начали спать вместе. Майк всегда привлекал ее, он был очаровательным парнем, и когда они начали заниматься сексом, это влечение только возросло, потому что он был хорош в постели.

Довольно глупо предполагать, что забавные шутки и постельные таланты приравниваются к браку на всю жизнь. Но что было, то было. Она любила Майка, потому что он был ее другом, и почему-то она ошибочно приняла это залюбовьк нему. Свою подругу Лейси она тоже любила, но не собиралась выходить за нее замуж.

Но за Майка почему-то вышла.

Боже мой.

– Столько лет, – прошептала она, и по ее щеке скатилась слеза, побежав к шее.

– Что? – спросил Таль.

Миша покачала головой и вытерла лицо, пытаясь остановить армию слез, марширующую вперед.

– Ничего. Я просто чувствую себя глупо, – она умудрилась рассмеяться.

– Почему?

– Ты знаешь меня всего неделю, а уже понял, почему я такая хреновая жена… чего я не могла понять за три года, – ответила она.

– Не говори так, ты не хреновая жена. Вы оба виноваты, но ты не ужасный человек. Он не ужасный чувак. Он просто не должен был быть твоим мужем.

– Нет, только моим лучшим другом.

– Каждый нуждается в правильном названии, – пошутил Таль.

– Тогда какое название у тебя?

– Хм?

–Каждый нуждается в правильном названии. Ты не Мистер На Одну Ночь. Ты точно не мой парень. Кто ты? – продолжила она.

Он долго молчал, потом Миша почувствовала, как он поворачивается. Он забрался на кровать и переместился так, что склонился над ней, встав рядом на колени. Она смотрела на него, стараясь не всхлипнуть.

– Для таких, как я, существует специальное слово, – тихо сказал Таль, вытирая ее слезы.

– А что это за слово?

–Любовник.

Глава 12

~Миша~

То, как сильно я его жаждала, застало меня врасплох. Этих чувств я не хотела… правда. Я не искала других отношений. Ясно, что с отношениями у меня не складывалось, и я не имела права вступать в уже и без того странные отношения, не разорвав свои последние полностью испорченные.

Но Таль понимал меня. Я могла сказать ему все, буквально, что угодно, и он бы меня понял. Он не считал меня ужасным человеком из-за измены мужу. Его не волновало, что я замужем. Что большую часть времени я была эмоционально, а иногда и физически скована. Единственное, что ему было важно, это быть со мной. Все остальное – просто фоновый шум.

Я никогда не знала такой свободы: просто быть собой на сто процентов. Говорить все, что хочу, делать все, что хочу, в любых ситуациях. С большинством людей такое просто невозможно, всегда существует фильтр, который вас останавливает. Но не с Талем.

Ни в какихситуациях.

Я опьянела от него. Была от него под кайфом. Хотел проглотить его, вдохнуть его, ввести себе в вены. Хотела, чтобы он жил под моей кожей и изменил мою ДНК. Я хотела жить им и дышать его страстью.

Я подумала: может, это всего лишь догадка, но, может, я получу передозировку им. Если бы я приняла его еще раз и закрыла глаза, и это был бы последний раз, все наладилось бы. Вины бы не стало. Боль бы прошла. Путаница исчезла. Давление ушло.Одержимостьулетучилась.

Моя память стала бы его, я бы существовала только в его сознании, и это было бы прекрасно.

Я была бы там, и о большем и мечтать не желала.

Глава 13

~Хватит притворяться~

Больше не было дней «давай действовать по обстоятельствам». Больше никаких разговоров о том, что «два друга просто проводят время вместе». Больше никакого игнора присутствия в комнате большого слона, именуемого «брак».

Мише оставалось в Риме всего девять дней. После этого она проведет пять дней на побережье Амальфи, в Позитано, – своего рода мини-отпуск, подаренный в награду за всю кропотливую работу, которую они проделали.

Позитано был местом их с Майклом встречи.

Местом, где их браку придет конец.

Миша с Талем много говорили об этом. Они были честны друг с другом – они не знали, что между ними происходит, не искали отношений и в данный момент не могли взять на себя обязательств. Таля ждала работа, Мишу – жизнь. Он хотел поехать с ней на побережье, но они решили, что это плохая идея. Слишком рискованно находиться в таком маленьком месте, когда ее босс так близко, а ее муж приезжает так скоро. Нет, было бы гораздо лучше окончательно расстаться в Риме. Поэтому они согласились провести оставшееся время в любом качестве.

–Любовники, – прошептал он ей.

–Да, – прошептала она в ответ.

Они проводили вместе каждый день и каждое мгновение, которые могли. Разговаривали. Смеялись. Прикасались друг к другу. Миша несколько раз прогуливала работу, прожигая с ним целые дни.

Хотя это не всегда легко удавалось. Таль был сильно загружен работой, и иногда его вызывали в самый разгар их занятий. Однажды он ушел посреди обеда, и Миша целый день ничего о нем не слышала. Один из их драгоценных девяти дней. Она думала, что сойдет с ума, или что все кончено, что его направили куда-то еще – он предупреждал ее, что такое может произойти. Но затем появился в ее гостиничном номере в десять вечера, выглядя изможденным, будто не спал все это время.

Ее чрезмерно эмоциональное состояние не помогало делу. Когда она была с ним, ничего другого не существовало. Но когда оставалась одна, на нее обрушивалась реальность. Она часто и подолгу плакала. Каким-то образом их фотография с Майком попала под кровать, и когда она наткнулась на нее, долго смотрела на нее, а потом разрыдалась. И не останавливалась почти два часа. Потом пришел Таль, и она попыталась заставить его уйти. Но он не отличался послушанием и, как оказалось, очень хорошо умел взламывал замки. Он вошел в ее номер, а затем просто обнял.

–Это несправедливо. Ты не должен утешать меня. Я заслуживаю того, чтобы чувствовать себя плохо. Мнедолжнобыть плохо, – подчеркнула она.

Он прижался к ней сзади и убрал волосы с ее лица. Вытер слезы с лица.

–Я никогда не мог стоять в стороне и просто смотреть, как тебе больно. Это убивает меня,– ответил он.

Затем он раздел ее, снова погружая в одурманивающий туман, заставляя забыть обо всем, кроме его опьяняющих прикосновений.

***

Миша нагнулась, сражаясь с нижним ящиком картотеки. Ее босс только что ушел, пригласив итальянских коллег пообедать. Она была готова пойти с ними, но тут им позвонили – в головном офисе в США отсутствовал ряд разрешений, необходимых для открытия офиса в Италии. Им срочно потребовались эти документы. Мише пришлось остаться и отправить их им.

– Кусок дерьма, – выругалась она, дергая за ручку ящика.

– Милое выражение, детка.

Она на самом деле вскрикнула, подпрыгнув и развернувшись. Таль стоял по другую сторону конторки и улыбался ей. Весь свет в передней части офиса был выключен, его освещали лишь солнечные лучи из передних окон и лампы из кабинетов позади. Миша прижала руку к груди.

–Никогда, бл*ть, больше так не делай!– крикнула она, пытаясь отдышаться.

– О, какая дерзкая, – поддразнил Таль, затем обошел конторку и направился к ней.

– Что ты вообще здесь делаешь!? Как узнал, где я? – спросила Миша, глядя на него, пока он медленно отодвигал ее в сторонку.

– Мне захотелось тебя увидеть. Ты сказала, что на работе. Кажется, и ежу понятно, – объяснил он, наклоняясь и дергая ручку ящика.

– Да, но как ты узнал, где я работаю? Я никогда тебе этого не говорила. Что ты делаешь? – спросила она, когда Таль присел на корточки перед картотекой.

– Он заперт, глупенькая, поэтому ты не можешь его открыть.

– Хм?

Он проигнорировал ее, доставая что-то из кармана. Что-то похожее на жестяную коробочку Altoids(прим.: леденцы), но без этикетки. Он открыл ее, и там оказалось полно проволок или разогнутых скрепок. Перебрав их, он вытащил одну. Миша не была уверена, на чем основывался его выбор, на ее взгляд, все они выглядели одинаково. Он захлопнул коробочку и убрал ее.

– Ключа нет? – уточнил Таль.

– Нет. Что ты делаешь? – спросила она снова.

Согнув проволоку, он вставил ее в замок ящика.

– Открываю.

И как по волшебству, ящик выдвинулся. В нем находилась куча пустых папок, и одна с содержимым в самом конце. Он достал ее и с улыбкой протянул Мише.

– Откуда ты всегда знаешь, что делать? – спросила Миша с подозрением в голосе.

– Я – человек многих-многих талантов, – дерзко напомнил он.

Прищурившись, она взяла папку.

– Серьезно, Таль, твой образ таинственного человека устарел, – сказала она, возвращаясь в свой кабинет.

–Пффф,чушь собачья, за мою таинственность ты больше всего меня и любишь, – рассмеялся он, следуя за ней.

Она как раз отправляла документы по факсу, когда он остановился у нее за спиной. Чему Миша обрадовалась, потому что от его слов мгновенно покраснела.

Люблю!?

– Не совсем, – сумела ответить она, пытаясь взять себя в руки.

– Между прочим, ты выглядишь потрясающе, – прокомментировал он, и она почувствовала его прямо у себя за спиной.

– Спасибо.

– Красный тебе очень идет.

Его голос охрип, и они провели вместе достаточно времени, чтобы Миша уловила этот маленький нюанс.

– Веди себя прилично, – предупредила она. Он проигнорировал ее, внезапно коснувшись ее бедра.

– Очень пикантное платье, не похоже на офисный вариант, – заметил он, притягивая ее к себе.

– Обычное платье, Таль. В нем нет ничего пикантного, – возразила она.

– Да неужели?

Его свободная рука тут же оказалась у нее на груди. У платья был глубокий v-образный вырез, и его рука воспользовалась этим, беспрепятственно нырнув в лифчик. Она ахнула и схватилась за полки, чтобы удержать равновесие.

– Только ты при виде v-образного выреза мог приравнять его к легкому доступу, – она ухитрилась рассмеяться, когда Таль перекатил ее сосок между кончиками пальцев.

– Я и любой другой мужчина. Тебе не следует так одеваться перед своим мудаком-боссом.

Голос Таля звучал почти как рык, что несколько удивило Мишу.

– Ты никогда с ним не встречался, почему ты его оскорбляешь? Он всегда относился ко мне с добротой, он… – фраза оборвалась, когда перекаты превратились в щипки.

– Мне не обязательно с ним встречаться, чтобы знать это, я очень наблюдательный, и мне не нравится мысль о том, что какой-то придурок пялится на твои сиськи, запечатлевая их образ, чтобы потом дрочить.

Миша фыркнула.

– Я очень сомневаюсь, что он так делает.

– Замолчи. Ты такая чертовски невежественная, даже не представляешь, насколько ты сексуальна, – прорычал Таль у ее уха, скользя бедрами по ее заднице. – Ты чувствуешь это? Как сильно ты меня заводишь? Каждый раз, когда сомневаешься в своей сексуальности, помни об этом. Помни, что делала со мной.

Миша застонала и уронила голову ему на плечо.

– Таль, мы не можем заниматься этим здесь, – прошептала она, когда его свободная рука начала поднимать сзади подол платья.

– Почему?

– Потому что это неуместно. Я здесь работаю. Мой босс может вернуться в любой момент, – объяснила она. Его пальцы коснулись края трусиков, и она прикусила нижнюю губу.

– Не беспокойся о нем. Беспокойся о том, как жестко я тебя трахну.

Она так сильно впилась зубами в губу, что боялась, прокусит ее до крови, и не издала ни звука, когда он стянул с нее трусики. Они упали ей на лодыжки, и она освободилась от них.

– Только действуй быстро, – выдохнула она.

Он развернул их и швырнул ее на стол, немного шокировав.

– Был бы признателен, если бы ты не указывала мне, как выполнять мою работу, – прошипел он, прежде чем ввести в нее два пальца. Никаких нежных ласк, Таль стремился заставить ее промокнуть как можно быстрее.

Много времени это не заняло.

– Пожалуйста, пожалуйста, – умоляла она, царапая ногтями стол.

– Когда ты так мило просишь, как я могу отказать? – поддразнил он.

Они занимались сексом каждый раз, когда виделись, что означало, очень МНОГО раз. Тем не менее, Таль всегда обескураживал. Его член никогда не переставал удивлять размером, толщиной, способностями. Она дрожала и стонала, сжимая и разжимая пальцы на краю стола, пока он медленно проникал внутрь нее.

– А я-то думала, сегодня будет еще один скучный день в офисе, – пошутила она, после того как его бедра встретились с ее задницей.

– Детка, ты никогда больше не посмотришь на этот офис, как раньше.

Не нужно быть ученым-ракетчиком, чтобы понять это.

Он не солгал, он трахал ее жестко. Достаточно сильно, чтобы сбросить со стола монитор компьютера. Настолько сильно, что она забыла, где находится, и начала кричать. Сквозь стоны и учащенное дыхание умоляла его о чем-то. О чем угодно.Обо всем.

– О, боже, да, пожалуйста, да, – захныкала она, почувствовав его руку в своих волосах, потянувшую за темные пряди.

Ей пришлось опереться на руки и сцепить локти, чтобы удержаться в вертикальном положении. Вонзить ногти в настольный календарь, порвав бумагу.

– Люблю, когда ты, умоляешь. Такая хорошая девочка, – простонал он, и его руки снова оказались у лифа ее платья. Он дернул ткань вниз и вытащил ее груди из лифчика, начав мять нежную плоть.

– Я… я… я… – она хватала ртом воздух.

–Ты чертовски восхитительна.

Его слова всегда подталкивали ее к краю, отправляли в падение. Она кончила, дрожа и крича, сжимая его член внутренними стенками. Таль застонал и замер, обхватив ее грудь, когда она рассыпалась на тысячу осколков.

– Спасибо. Спасибо за это, – она хватала ртом воздух, оторвалась от него и легла на стол. Он наклонился над ней, прижимаясь к ее спине.

–Миша, – произнес он ее имя, медленно,очень медленно,продолжая двигаться в ней.

– М-м-м? – промурлыкала она, прижимаясь к нему бедрами.

– Я хочу, чтобы ты сделала мне одолжение, – продолжил он, почти полностью выйдя из нее, а затем войдя до конца. Она ахнула.

– Что угодно, – согласилась она.

– Яникогда нехочу, чтобы ты забывала, каково это.

– Я не забуду, – пообещала она.

– Когда я уйду, хочу, чтобы ты помнила. Когда будешь прикасаться к себе, хочу, чтобы ты всегда думала обо мне, – его голос был таким же медленным и нежным, как и его толчки.

– Я буду, – заверила она.

– Я хочу быть единственным, о ком ты думаешь, – прошептал он.

– Ты уже единственный.

Его голос, его слова заставляли ее плакать. Заставили хотеть повернуться и обнять его. Он, должно быть, почувствовал это, поскольку способен был воспринимать почти все ее чувства, и отстранился. Развернув ее лицом к себе, усадил на стол. Едва она отдышалась, как он снова врезался в нее. Милый парень, который был минуту назад, исчез, его место занял мужчина, в неистовстве врывающийся в нее.

– Ты сказала, мы должны действовать быстро, – напомнил он, опуская голову, чтобы подразнить ее сосок.

– Да, тебе следует поторопиться, – согласилась она. Он покачал головой и лизнул ее шею.

– Этотыдолжна поторопиться, потому что я не остановлюсь, пока не заставлю тебя кончить снова.

Смелые слова, но он их исполнил. Схватив ее руку, втиснул ее между их телами и сунул ее пальцы в ее влажный жар. Наблюдал, как она ласкала себя, как румянец распространился с ее лица на грудь. Однако ее пальцы не успевали за ним, и он вколачивался так сильно, что Миша не могла удержать равновесие. Не могла удержать в голове ни одной гребаной мысли. Она обняла его за талию и держалась изо всех сил, пока второй оргазм не разорвал ее пополам. Он последовал прямо за ней со стонами и резкими движениями бедер.

– Охренеть, – Миша хватала ртом воздух. Она отпустила его и легла на стол, и он последовал за ней, опустив голову ей на грудь.

– Еще как, – согласился он.

– Откуда это? Ты проснулся и подумал: «Пойду,трахну ее прямо в офисе»? – Миша усмехнулась, перебирая пальцами его волосы.

– Нет. Я подумал пригласить тебя пообедать, но увидев в этом платье, твоя киска показалась мне лучшим вариантом, – прямо ответил он.

Она фыркнула.

– Ты считаешь меня столь легкодоступной, – поддразнила она.

– Возможно, немного, – согласился он, и она почувствовала на соске его горячее дыхание. Затем он подул на него прохладным воздухом, заставляя затвердеть. Далее в дело вступил его язык, обводя ареолу, и Миша издала низкий стон.

– Мы могли бы пойти на третий раунд, – предложила она, и на этот раз уже ее голос звучал хрипло.

– Детка, я думал, ты никогда не попросишь. Но сначала ты встанешь на колени, и я не позволю тебе подняться, пока ты так мне не отсосешь, что… – но непристойности Таля прервал шум.

Дверной колокольчик перед входом в здание. Звук открываемой двери.

–Ох, бл*ть! Ох, бл*ть! Встань с меня!– прошипела Миша, пихая его в плечи, когда голоса наполнили приемную.

Таль неспешно встал, но Миша взлетела как фурия. Оттолкнув его с дороги, молниеносно обогнула стол, практически захлопнув дверь кабинета. Прислонилась к ней спиной и, не глядя, заперла замок. Глаза ее были закрыты, и только через мгновение она поняла, что Таль смеется.

– Боже, хотел бы я, чтобы ты себя видела.

Миша открыла глаза и посмотрела вниз. Платье и лифчик все еще спущены, грудь обнажена. Она посмотрела на Таля, прежде чем привести себя в порядок.

– Тебе нужно уйти, – прорычала она низким голосом, упала на колени и начала ползать.

– Как я могу уйти, если ты забаррикадировала нас здесь? И что ты делаешь? – спросил он, пока она шарила под столом.

– Вылези через окно! – велела она, игнорируя его вопрос. Она слышала, как он двигается, и подумала, что он пытается пролезть через указанное окно, но затем он откашлялся.

– Ищешь это?

Она села на колени и посмотрела на него. Ее трусики свисали с его указательного пальца, раскачиваясь взад-вперед. Она закатила глаза и поднялась на ноги.

– Да, спасибо. А сейчас в окно, быстрее, – призвала она, переворачивая мусорное ведро и вставая на него, чтобы дотянуться до ручки окна. Открыв его и толкнув, она спрыгнуть вниз.

– Никогда не видел, чтобы ты так быстро двигалась, это почти впечатляет, – поддразнил ее Таль. Она посмотрела на него.

– Заткнись и уходи, – рявкнула она, потянувшись за трусиками. Он отдернул руку вне пределов досягаемости.

– О, нет. Нет-нет-нет. Дерзишь мне? После того, как я только что тебя оттрахал? Тогда я оставлю их себе. – И на ее глазах трусики исчезли в его кармане.

– Что!? Ты не можешь так поступить! Отдай мне их!

Она потянулась к его штанам. Он схватил ее за запястья, удерживая их за спиной и прижавшись грудью к ее груди.

– Нет. Хорошие девочки должны заслужить свои подарки. Плохие девочки ходят с голыми задницами, – заявил он.

– Это самое глупое, что я когда-либо…

Он отпустил ее запястья и схватил за задницу, прижимая ее бедра к себе. Другая его рука проникла под платье и схватила за другую ягодицу, согревая ладонью обнаженную плоть.