Текст книги "Месть (ЛП)"
Автор книги: Стило Фантом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)
«Предельная наполненность».
– Конечно, бл*дь, ты не это имела в виду. Я тебя создал, ты – часть меня. Если бы не было меня, то, черт возьми, и тебя тоже, – огрызнулся он.
Внезапно Тейт осенило.
«Не Сатана. Не Лилит. Ева была сотворена из ребра Адама. Мы – части друг друга. Вот почему я не могу от него уйти. Вот почему он не может уйти от меня. Я не его раба, а он не мой господин и повелитель. Мы – единое целое ».
Обычно во время секса она не начинала философствовать, но, видимо, это сработало, потому что Тейт кончила так сильно, что до крови прикусила Джеймсону мочку уха. Зарычав, он отстранился и, схватив ее за горло, впился в нее ногтями, снова уложив на диван. Мужчина держал ее так, пока она содрогалась всем телом и плакала, разрываясь вокруг него на куски. В итоге он успокоился, но Тейт кончала еще целых секунд двадцать.
– Да, – выдохнула она, когда, наконец, почувствовала, что снова в состоянии дышать. – Да, меня бы не было…
Не говоря ни слова, Джеймсон поднял ее с дивана. Девушка взвизгнула, цепляясь за его плечи, пока он нес ее в другой конец комнаты. Она не догадывалась о его намерениях, пока не увидела, что они приближаются к столу. Туда, где все началось. Мужчина практически бросил на него Тейт и, с силой прижав к столешнице, начал снова в нее вколачиваться.
– Почему, чтобы ты со мной согласилась, мне всегда нужно тебя трахнуть? – спросил он, царапая ногтями ее грудь.
Ей удалось рассмеяться.
– Вопрос в том, почему это тебе так нравится? – ответила Тейт, когда он схватил ее за бедра.
– Ты издеваешься?
– Сильнее, – простонала она, и Джеймсон не стал возражать.
Стол задрожал и со скрежетом сдвинулся с места.
«Как в старые добрые времена».
– Вопрос в том, почему ты вынуждаешь меня это делать, – выдохнул он, откинув назад голову.
Тейт провела ладонями по его груди.
– Потому что ни один мужчина не заставлял меня кончать так, как ты, – промурлыкала она.
– Не то слово. Ты этого не заслуживаешь. Тебе стоит стараться поусерднее, – простонал он, положив руки ей на колени. Раздвигая их шире.
– Ты заставляешь меня слишком много работать, – возразила она.
– Иди нахер, да ты должна молиться на мой член. Что за чертов язык. Бл*дь. С Энджером ты тоже так болтаешь? – прорычал Джеймсон.
– Опять ты об Эндже, – вздохнула она.
– Это ты всегда говоришь о том, чтобы его трахнуть, и при каждой нашей встрече он хвастается, что трахнул тебя. Ублюдок. Гребаное хвастовство. Это не могло быть так чертовски волшебно. Он должен был, по крайней мере, научить тебя вовремя затыкаться, – прорычал Джеймсон, и его толчки стали безжалостными.
Тейт почувствовала, как, словно товарный поезд, на нее надвигается очередной оргазм.
– Он был довольно хорошим учителем, – простонала она.
– Прости, что?! – Джеймсон резко наклонил голову и посмотрел на нее.
– Тебе ли не знать – ты ежедневно извлекаешь из этого выгоду.
Такого не случалось с прошлой осени. С тех самых пор, как они в самый последний раз спали вместе еще до того, как все пошло наперекосяк, и Ураган Джеймсон разорвал на части ее сердце. Такого ни разу не случалось даже тогда, когда в Испании он пытался собрать это самое сердце заново.
Джеймсон ударил ее по лицу, и она вскрикнула, кончив так сильно, что у нее потемнело в глазах.
– Ты, чертова пи*да, никогда больше не смей говорить мне подобной херни! – рявкнул он.
– Да! Да! О, Боже, пожалуйста, – простонала Тейт, даже не осознавая, на какой планете находится, не говоря уже о том, что бормочет.
Он схватил девушку за шею и, грубо рванув к себе, вынудил ее сесть. Она ловила губами воздух, все еще охваченная множественными оргазмами. Другой рукой Джеймсон вцепился ей в задницу, как можно сильнее притиснув к себе и прижавшись бедрами к ее бедрам, а лбом – к ее лбу.
– Ты чертова сука. Иди нахер. Нахер. Я, бл*дь, тебя ненавижу, – прорычал он, а затем кончил.
Казалось, это длилось целую вечность. Его дрожь, толчки и высвобождение вызвали в теле Тейт новую волну удовольствия. К концу она почти рыдала, обхватив его руками за пояс. Когда мужчина наконец отпустил ее горло, она снова упала на стол, и Джеймсон повалился вместе с ней. Он прислонился головой к ее груди, пытаясь отдышаться.
Было такое чувство, будто они пробежали марафон. У них с Джеймсоном все время был дикий, спринтерский секс, но на этот раз...ей казалось, что она никогда больше не сможет ходить. Говорить. Вообще когда-либо хоть что-то сделать.
Разве что заняться сексом. Это она уж точно повторит.
– О, боже. Твою мать. Охренеть, – выдохнула Тейт, прижав ко лбу запястье.
– Да, – не двигаясь, выдохнул Джеймсон.
Тейт прекрасно осознавала, что они находятся почти в той же позе, что и в первый раз, когда занимались сексом в его библиотеке. Она лежит на столе, он – на ней, и оба хватают ртом воздух. Только на этот раз одежды на них поменьше. Оргазмы помощнее. И чувства определенно пострашнее. Тейт откашлялась. Попыталась заговорить. Пришлось снова откашляться. Она почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.
– Это было..., – едва слышно произнесла она.
Джеймсон усмехнулся.
– Неделя – это слишком долго, малышка. Видишь, что происходит, когда ты заставляешь меня ждать? – все еще задыхаясь, сказал он.
Тейт снова откашлялась.
– Так значит…, – удалось выдавить ей из себя хриплым голосом так, чтобы он ее расслышал.
– Хммм? – пробормотал Джеймсон, скользя руками по ее бедрам.
Ноги Тейт все еще обвивали его талию.
– Ты меня ненавидишь, да? – спросила она, с трудом сдерживая смех. По ее щеке скатилась слеза.
Мужчина усмехнулся.
– Тейтум, что я говорил тебе насчет той херни, которая слетает у меня с языка во время секса? Это все ерунда, – ответил он и царапнул ее ногтями.
– Однажды ты уже говорил, что ненавидишь меня. Перед тем, как уехать в Берлин, – заметила Тейт.
Руки Джеймсона на секунду замерли, а затем скользнули дальше.
– Это было совсем другое. Иногда... иногда мне кажется, что я действительно тебя ненавижу. Я этого не хотел и не искал, это не то, на что я рассчитывал. Мне нужен был просто партнер для игр, а не на всю оставшуюся жизнь. Ты изменила правила игры, – тихо произнес он.
– Да? – ответила Тейт, и по ее щеке скатилась еще одна слеза.
Джеймсон кивнул.
– Да, и этой игры я не знаю. Я в ней не силен. Мне приходится учиться на ходу, а ты только все усложняешь, когда сражаешься со мной на каждом шагу. Когда меняешь правила. Меняешь свое мнение. Из-за этого я ошибаюсь. Это меня бесит. Из-за всего этого я иногда тоскую по прежним временам. Иногда начинаю немного тебя ненавидеть, – признался он.
Тейт рассмеялась. Теперь слезы уже лились без остановки. Назад пути нет.
«Не сказать, чтобы он вообще когда-нибудь был».
– Жаль, – прошептала она.
– Почему?
– Потому что я из-за всего этого начинаю немного тебя любить.
9.
– Повтори правила?
– Никаких правил.
– Заткнись.
– Лааааадно.
– Итак, каковы правила?
– Никаких Энджеров в доме.
– Так. И…?
– Никаких планов относительно твоей неминуемой гибели.
– И что еще?
– Никакого развращения Сандерса.
– Умница. Я вернусь через четыре дня.
Джеймсон наклонился и поцеловал ее. Он уже направился к выходу, но, сделав пару шагов, вернулся.
– Что?! Я его еще не развратила, – Тейт вскинула руки в защитном жесте.
Сандерс переминался с ноги на ногу, пытаясь слиться с дверным косяком.
– Какие-нибудь правила для меня, малышка? – спросил Джеймсон и, взглянув в большое зеркало, стал поправлять галстук.
Тейт оттолкнула его руки и занялась этим сама.
– У тебя это хреново получается, – проворчала она и, развязав галстук, начала завязывать его по новой.
– Следи за словами. Интересно почему у тебя это получается так хорошо? – спросил Джеймсон, глядя, как она ловко завязывает узел.
– Трахалась со многими профессорами, – ответила Тейт.
Джеймсон оттолкнул ее руки.
– Ты не достойна ко мне прикасаться, – сообщил ей он.
– Вчера ночью ты говорил совсем другое.
– Вчера ночью была совсем другая история. Скажешь что-нибудь напоследок? – спросил он.
Девушка на секунду задумалась.
– Не делай ничего такого, чего бы не сделала я, – с улыбкой ответила она.
– Что за ужасная мысль. Веди себя хорошо, – Джеймсон снова ее поцеловал и вышел за дверь, Сандерс понес за ним багаж.
Был понедельник. Он вернется в пятницу. В субботу вечером Тейт призналась ему, что любит его. Ничего не взорвалось. Земля под ногами не разверзлась, и сатана не унес ее в свой храм судьбы. Хотя он и унес ее в свою спальню.
– Малышка, мне это известно.
– Когда ты узнал?
– В Париже.
– Как? Этого не знала даже я.
– Ты плохо скрываешь свои чувства.
– Прости.
– Тейт, никогда не извиняйся. Я никогда этого не делаю.
– Это что-то меняет?
– Нет. Ничего.
– Пожалуйста, не делай мне больно.
– Я постараюсь.
– Это все, о чем я могу просить.
Он поцеловал каждый сантиметр ее кожи, практически обожествляя ее своим ртом. Ей казалось, что она умрет прямо у него на столе, но уже через пятнадцать минут, Джеймсон так ее завёл, что Тейт почувствовала, словно от пальцев ее ног можно прикуривать реактивный двигатель. Как раз в тот момент, когда она уже была готова молить о пощаде, Джеймсон скользнул в нее и снял напряжение.
На самом деле ничего не изменилось. Все выходные они трахались, наверстывая упущенное. Сандерс не раз пугался до чертиков, заходя не в ту комнату в неподходящий момент. Джеймсон по-прежнему обзывал ее грязными словечками, и ей это по-прежнему нравилось. По-прежнему занимался рукоприкладством, и ей это нравилось еще больше. Но лучше всего было, когда он говорил что-то приятное, не причиняющее боли. Не оставляющее ран. Это просто незаметно добавилось ко всему остальному.
«Наконец-то».
– Я кое-что купил, – сказал Джеймсон в воскресенье днем, войдя в библиотеку.
Тейт снова растянулась на полу, лежа на животе. С диваном произошел небольшой «инцидент». Он перевернулся, и у него отломилась ножка. Его отправили в ремонт. Джеймсон сказал, что впредь ей следует быть поосторожней – его барахло не из дешевых. Тейт ответила, что, наверное, ему не стоит так бешено трахать людей. Он велел ей заткнуться. В след за этим последовала перебранка, после чего они сломали его рабочее кресло.
Тейт долго смеялась.
– Что это? – настороженно спросила девушка и, сев, взяла протянутую ей коробку.
Она тут же его узнала. Винтажное колье от «Cartier», в основном с жемчугом и бриллиантами. Купленное анонимным покупателем по телефону.
– Купил на каком-то дурацком аукционе, – проговорил Джеймсон, усаживаясь в свое вольтеровское кресло. – Не знаю зачем. Пустая трата денег. Для какого-то благотворительного фонда.
Ей хотелось плакать, но Тейт старалась приучить себя к тому, чтобы никогда больше не лить слез. Соответственно вместо этого она сделала Джеймсону минет. Она была уверена, что это практически равноценно.
Но в воскресенье вечером ему позвонили. Они все еще были в библиотеке, поэтому Тейт стала невольным свидетелем разговора. Что-то о филиале его фирмы в Германии. Она все слышала, Джеймсон пытался отмазаться. Даже предложил послать вместо себя Сандерса. Но было необходимо его присутствие. Ему нужно было ехать – как это ни прискорбно, но у него имелись обязательства. Ему нужно было ехать в Берлин.
Естественно, первым, что пришло ей в голову, была паническая атака. Но потом девушка успокоилась. Сказать: «Эй, я вроде как тебя люблю, гребаный ты садист» – это все равно что заключить сделку. В какой-то степени она должна ему доверять. Поэтому Тейт просто улыбнулась и попросила его поскорее возвращаться домой. Джеймсон пытался уговорить ее поехать с ним, но она сказала, что не поедет ни за какие коврижки. К черту. Отпустить его – это всего лишь первые шажочки. Пусть ждет от нее гигантских скачков.
Однако Тейт попросила оставить с ней Сандерса, и это всех очень обрадовало. Сандерс не любил ездить в Германию. Джеймсон не любил оставлять Тейт одну. Тейт не слишком-то любила оставаться в одиночестве. Так что этот вариант устроил всех.
На самом деле все было не так уж плохо. Именно это без конца твердила себе Тейт. Она старалась не обращать внимания на то, что в последний раз, когда она призналась Джеймсону в своих чувствах, он сбежал в Берлин. Слишком странное совпадение. Но это было именно совпадением, должно было быть – она должна верить, что это так, доверять ему. Поэтому Тейт старалась, как могла.
– Что мы будем без него делать? – спросила она, когда Сандерс, наконец, вернулся домой.
– То же самое, что и обычно, когда его нет дома, – войдя на кухню, ответил он.
– Я не стану делать брауни. Пару недель назад ты назвал меня толстой, – напомнила ему девушка.
– Ты меня разозлила. Можно сказать, спровоцировала.
– Нихрена я тебя не провоцировала. Ты вел себя как засранец.
– Хотя, на самом деле, для твоего роста в тебе есть пара фунтов избыточного веса.
– Заткнись! Я не жирная!
– Ну, пару лишних фунтов, и ты ею будешь.
– НЕ БУДУ!
Тейт засмеялась и высыпала на него муку. Завязалась небольшая кулинарная потасовка. Что-то в испачканном Сандерсе ее просто убивало. От вида безупречного, холёного Сандерса, вымазанного в пищевой соде и рапсовом масле, ее разбирал дикий смех. Даже когда она поскользнулась на масле и упала на спину. Даже когда он высыпал на нее целый десятифунтовый пакет сахара. Тейт никак не могла остановиться. Наконец Сандерс ее поднял и потащил в ванную, где прямо в одежде затолкал в душ. Она вскрикнула, почувствовав, как на нее потоком хлынула холодная вода.
– Не смешно, – только и сказал Сандерс, а затем вышел из ванной комнаты.
Но вскоре вернулся, чистый и умытый. Парень переоделся в пижаму, и они смотрели в гостиной фильм, наслаждаясь брауни. Тейт посетовала на уборку кухни, но Сандерс сказал, что утром придет уборщица.
– Сэнди, Джеймсон знает, что ты со мной спал? И не один раз? – спросила Тейт, запихивая в рот почти целое пирожное.
– Да. Я ему все рассказываю.
– И он не возражает?
– Нет. С какой стати? – не отрывая глаз от экрана телевизора, спросил Сандерс.
– Да он бесится, стоит мне всего лишь улыбнуться Энджу, – заметила она.
– Мистер Холлингсворт представляет собой угрозу. А я – нет, – возразил Сандерс.
Тейт кивнула.
– Вполне справедливо.
На следующее утро они проснулись, все на том же диване. Она растянулась на груди у Сандерса, пустив слюни. Очаровательно. Парень скрыл свое отвращение, но, когда они встали, Тейт опять разобрал смех. Потом Сандерс приготовил им завтрак, и они съели его на улице в пижамах. Тейт поймала себя на мысли, что одни из самых счастливых моментов ее жизни были связаны с обычным бездельем с Сандерсом.
– Мне ему позвонить? – спросила она, прыгая на кровати Джеймсона.
Сандерс стоял в дверях.
– Если хочешь, – ответил он.
– Конечно, хочу. Но я никогда раньше ему не звонила, – сказала Тейт.
– Знаю.
– Ну, мне вроде как хотелось, чтобы мой первый звонок был чем-то особенным, – попыталась объяснить она и, подпрыгнув выше, коснулась его пальцами ноги.
– Ты упадешь, – предупредил Сандерс.
– Пффффф, нет, не упаду.
– Почему телефонный звонок должен быть особенным? Ты собираешься ждать его Дня рождения? – спросил Сандерс.
– Не говори глупостей. Потому, что… АУЧ! – она неудачно оттолкнулась от матраса и, отлетев, практически врезалась в шкаф. Затем с глухим стуком грохнулась на пол.
– Я же говорил, – раздался голос Сандерса.
Ей не пришлось беспокоиться о том, звонить Джеймсону или нет, потому что он позвонил ей сам.
– Ты хорошо себя вела, малышка? – спросил он.
Тейт находилась в библиотеке и, бросив взгляд в коридор, увидела, как прислуга убирает и отчищает кухню.
– Э-э... конечно. Можно и так сказать.
– О, Господи.
– Сандерс все еще цел и невредим, – заверила его она.
– Я не хочу говорить о Сандерсе, – ответил Джеймсон.
– А о чем бы ты хотел поговорить? – спросила она.
– Насколько ты влажная.
– О, боже.
– Я жду ответа.
К тому времени, как они закончили разговор, Тейт лежала на полу за столом, ее джинсы были спущены до щиколоток. Она тяжело дышала. Телефон лежал у нее на груди. Наверное, следовало закрыть дверь библиотеки, но ей было все равно.
«Только не сейчас, когда она на седьмом небе».
На следующий день они с Сандерсом отправились в город. Тейт не хотела ходить по магазинам, а собиралась подыскать себе какую-нибудь работу. Девушка ничего не сказала Сандерсу, пока они не уселись на скамейку, и Тейт не начала просматривать в газете объявления о найме. Увидев, какой раздел она читает, парень нахмурился.
– Не думаю, что Джеймсону понравится эта идея, – предупредил он.
Девушка пожала плечами.
– Сэнди, мне нужно что-то делать. Я не могу все время сидеть в этом доме, ловя каждое слово Джеймсона. Необходимо чем-то заниматься, – заявила она и, поёжившись, придвинулась поближе к нему.
– Джеймсон как-то упоминал, что тебя приняли в Гарвард. Должно быть, ты умная, – сказал он.
Тейт фыркнула.
– Спасибо, Сэнди.
– Почему бы тебе не вернуться к учебе? Наверняка есть что-то, что тебя заинтересует, – предположил он.
– Сэнди, учеба в Гарварде стоит огромных денег. Не хочешь отвалить мне пятьдесят штук? – спросила она.
– Если ты всерьез собираешься туда поступить, то почему бы и нет.
Тейт потрясенно уставилась на него.
– Я не позволю тебе платить за мое образование, – проворчала она, снова сосредоточившись на газете.
На самом деле она никогда не думала о том, чтобы вернуться к учебе. До Джеймсона Тейт была слишком занята всякой суетой. Слишком занята развлечениями. С Джеймсоном она не могла думать ни о чем, кроме Джеймсона, ну а после него...приблизительно то же самое. Университет никогда ее особенно не интересовал.
Но Сандерс был прав. Она умна, ну или, по крайней мере, когда-то такой была – ей не составило бы большого труда вернуться в прежнюю колею. Первоначально в университете она изучала политологию. Требование папы. Тейт ни разу не удосужилась задуматься о том, на какой факультет вернется, если вообще вернется.
– А Джеймсону ты позволишь? – тихо спросил Сандерс.
– Хммм. А зачем мне учиться? – спросила она, опустив газету.
– Ты очень хорошо ладишь с людьми. Могла бы стать социальным работником, – предложил он.
– Или стриптизершей.
– Иногда я сам не понимаю, почему с тобой разговариваю.
После этого они погуляли, Тейт зашла в парочку баров, где требовались работники, и прихватила заявления. Но у нее из головы не выходила мысль о том, что он сказал. Вернуться к учебе. Просто потрясающе. Есть, о чем подумать на будущее. Она всего лишь делала маленькие шажки к Джеймсону. Тейт не собиралась бежать и бросаться в его объятия, выпрашивая у него помощь, которая привяжет ее к нему на долгие годы.
Позже, около двух часов ночи, Сандерсу пришлось принять участие в видеоконференции с Джеймсоном и еще несколькими деловыми партнерами. Это восемь утра по берлинскому времени. Тейт лежала наверху в постели, уставившись в потолок. В пустом доме отдаленным гулом раздавался голос Сандерса.
Она не могла уснуть, поэтому встала и побрела в солнечную комнату. Тейт не часто туда заходила, особенно после того, как они с Энджем там потусили. Она уселась за компьютер и уставилась на огромный монитор. Экран был темным. Она пошевелила мышку, и все мигом включилось и загорелось. Девушка прикусила нижнюю губу и огляделась.
После той ночи Тейт не искала о Джеймсоне никакой информации. После той ночи. Сначала ей не хотелось, а теперь... она поняла, что боится. Боится того, что может узнать, увидеть. Она должна ему доверять. Должна дать ему немного личного пространства. Ее это не должно волновать. Он не стал заморачиваться слежкой за ней. Так зачем заморачиваться ей?
Прежде чем поняла, что делает, Тейт уже вписала его имя в строку поиска Google. Она прикинула, что полпути уже пройдено, так что вполне можно броситься в этот омут с головой. Она нажала «ввод» и стала смотреть на появившиеся страницы.
Было много новостей о его поездке в Лос-Анджелес, о том, что он продал свою долю в кинокомпании. В большой кинокомпании. Тейт не могла взять в толк, почему Джеймсон вышел из игры, но потом в другой статье прочитала о том, что он значительно выиграл, вложив жуткую сумму денег в нефтяную компанию, поэтому она решила, что это своего рода товарооборот. Тейт никогда не спрашивала его ни о деньгах, ни о том, что он с ними делает. В принципе, ей было все равно, и это не ее дело.
Какое-то время она колебалась, водя мышкой по вкладке, но потом щелкнула. Изображения. Экран тут же заполнили фотографии, и она вздохнула. Сколько бы она его не видела, Джеймсон по-прежнему был способен превратить ее в смешливую, глупую девчонку. Не важно, сколько времени они провели вместе обнаженными. Он был потрясающе красивым. Просматривая фотографии, Тейт невольно ахнула.
Она чрезвычайно обрадовалась, не увидев его с Пет на новых фото. В каком-то испанском таблоиде были его фотографии из Марбельи. На одной из них они с Тейт стояли на носу его яхты и разговаривали. Или спорили, она не могла сказать точно. Но ни один из них не казался счастливым.
Далее она нашла еще несколько их совместных фотографий. Одну из кафе в Марбелье, другую – на выходе из магазина. Тейт казалось очень странным видеть свои фото в интернете. Среди них было даже такое, на котором она выходила из ресторана после стычки с Пет. Его сделали ночью, и оно было зернистым, но все равно заставило ее улыбнуться. Джеймсон шел широкими шагами, уверенно опережая ее. Тейт смеялась, слегка наклонившись и держась за край его пиджака, чтобы не отстать. Он тоже казался почти счастливым, в уголках его губ играла легкая улыбка.
Она распечатала снимок и, взглянув на него, поняла, что у нее нет ни одной фотографии с Джеймсоном. Тейт постоянно делала селфи с Сандерсом и, конечно же, у нее были тонны фотографий с Энджем. Даже с Ником, учитывая количество командных соревнований, на которые она с ним ходила. Но у нее не было ни одной нормальной фотографии с Джеймсоном. По крайней мере, такой, которая была бы сделана намеренно и с их согласия.
Девушка нахмурилась и, вернувшись к строке поиска, вбила в нее их имена. Ее поразило количество появившихся снимков. Они были запечатлены повсюду, по всему Бостону. Фотографии их двоих в «Бентли», в ресторанах, на выходе из дома, на входе в дом. Перед домом Джеймсона. И куча снимков вокруг его офисного здания.
Больше всего ей понравилось старое фото, сделанное еще до их непродолжительного разрыва, они тогда попали под дождь. Тейт насквозь промокла, потому что стояла на улице и ждала Джеймсона. Выйдя к ней, он быстро взглянул на нее и зашел обратно. Затем вернулся и раскрыл над ней зонт. Тейт рассмеялась, и он ее поцеловал. Фотограф поймал этот момент. Она улыбалась сквозь поцелуй, а Джеймсон положил ладонь ей на шею. Они казались...казались почти нормальными.
Тейт распечатала и эту фотографию.
– Что ты делаешь?
Тейт так громко вскрикнула, что уже практически слышала, как к дому подъезжает полиция. Сандерс слегка подпрыгнул и отступил на шаг. Она склонилась над клавиатурой, пытаясь перевести дух. Этот парень только что укоротил ей жизнь лет на десять.
– НИКОГДА, БЛ*ДЬ, БОЛЬШЕ ТАК НЕ ДЕЛАЙ! – завопила она.
– Извини. Я думал, ты слышала, как я вошел, прошу прощения. Чем ты занимаешься? – спросил он, переводя взгляд с нее на экран.
– Рассматриваю фотографии, – ответила она и, все еще тяжело дыша, откинулась на спинку кресла.
– Когда ты в последний раз это сделала, все плохо закончилось. Джеймсон не виделся с ней со своей прошлой поездки, – заверил ее Сандерс.
Тейт кивнула.
– Я тебе верю. Я разглядывала наши с ним фотографии. У меня их нет. Смотри! Вот тут мы с тобой! – сказала она, увеличив снимок.
Сандерс прищурился.
На переднем плане стоял Джеймсон и разговаривал по телефону. Они вдвоем находились позади него, Сандерс стоял очень прямо, а Тейт навалилась на него, обняв за плечи и, улыбаясь, приблизила к нему лицо. Наверное, из-за чего-то над ним подшучивала. Тейт взглянула на название статьи и расхохоталась.
– Что? – спросил Сандерс.
Она открыла страницу и указала на заголовок.
«Проблемы в Раю: похоже, новая игрушка Джеймсона Кейна изменяет ему с его «Пятницей»»
– Сэнди, мы любовники, – сказала она.
Парень фыркнул.
– Вот почему я все это не смотрю. Сплошная ложь и пустая трата времени.
– Ну, у тебя, по крайней мере, имеется нечто вроде титула. А я просто «игрушка», – заметила она.
– Пожалуйста, выключи это, – попросил Сандерс.
Тейт не стала возражать и закрыла вкладки. Затем протянула ему две распечатанные фотографии.
– Я лишь хотела сохранить эти фотографии, я не собиралась копаться в грязи, – пообещала ему она.
Сандерс взял снимки и рассмотрел их под настольной лампой.
– Они классные. Можно мне их взять? – спросил он.
Тейт удивленно вскинула брови.
– Э-э, конечно. В смысле, полагаю, что да, – немного смутившись, ответила она.
– Я найду для них рамки, – объяснил Сандерс.
– Хорошо. Я уж подумала, что они для твоего тайного святилища, – подколола его она.
– Нет. Для него я отбираю только твои фотографии.
Тейт смеялась, пока он не откашлялся.
– Прости, ты что-то хотел? – задыхаясь, произнесла она.
– С тобой хотел поговорить Джеймсон, вот почему я пришел, – сказал Сандерс.
Тейт вскочила со стула.
– Господи, он что, все это время висел на линии? – спросила она, спеша по коридору.
Сандерс кивнул.
– Да.
Когда Тейт влетела в библиотеку и подняла трубку, то услышала, как Джеймсон барабанит пальцами по какому-то там столу.
– Прости, – выдохнула она. – Я не знала, что ты звонишь.
– Сандерс об этом не сказал? – спросил Джеймсон.
– Он… отвлёкся, – объяснила она.
– Как ты? – спросил Джеймсон.
– Хорошо. Нам было весело, – сказала ему Тейт.
– Хммм. И как же сильно ты по мне соскучилась? – не унимался он.
– По шкале от одного до десяти? Примерно на два, – подколола его она.
– Лгунья.
– Как твоя поездка? – спросила она.
– Утомительная. Сплошное разочарование. Мне бы очень пригодились некоторые из твоих методов релаксации, – сказал он ей.
Тейт рассмеялась и посмотрела на сидящего в кресле Сандерса.
– Это может быть немного неловко, передо мной сидит Сэнди. Или наоборот, супер-горячо. Наверное, я эксгибиционистка, – вслух подумала Тейт.
– Знаю, что ты из их числа. Но нет, это, скорее всего, не очень хорошая идея. Я просто хотел убедиться, что ты не сделала ничего такого, чего тебе не следовало делать, – сказал он.
– О? Например? – спросила девушка.
– Не сбежала.
– Я не собираюсь этого делать, – тихо ответила она.
– Пока.
«Ооо, да он не в духе».
– Вот что я тебе скажу, – начала Тейт и, откинувшись на спинку кресла, положила ноги на стол. – Я обещаю не сбегать, пока ты снова все не испортишь.
– Чертова сука.
– Полегчало? – улыбнувшись, спросила она.
Джеймсон усмехнулся.
– Да, да, вполне. Скоро я буду дома.
– Знаю.
– Будь готова.
– Непременно.
Потом связь оборвалась.
Влюбиться в него оказалось легко, гораздо легче, чем она думала. Тейт немного влюбилась в него еще в тот первый раз, когда была глупой, неразумной восемнадцатилетней девчонкой. А прошлой осенью он ушел, забрав с собой ее сердце.
Джеймсон Кейн мало чего боялся, но, видимо, чувства его пугали. Поэтому признаться ему в любви, да еще и вслух, было капец как страшно. Но от осознания того, что это его пугало, и все же он еще не сбежал, становилось значительно легче.
– Сандерс, – уставившись куда-то в пространство, тихо сказала Тейт.
– Да? – спросил он и повернулся к ней.
– Мне нужно, чтобы ты достал кое-что из сейфа.
*****
Когда Джеймсон вернулся домой в пятницу вечером, он чувствовал себя дерьмово. Дерьмовая поездка, дерьмовый перелет и дерьмовые пробки на дорогах. Дерьмо. Он был всем недоволен. Ему хотелось скорее приехать домой, выпить и проспать три дня подряд. А может и четыре. Он переступил через порог и бросил чемодан на пол; по утонувшему во мраке дому эхом разнесся глухой стук. Ни в одной комнате не горел свет.
– Есть кто живой? – рявкнул Джеймсон.
Ответа не последовало. Припарковав машину, Сандерс вернулся в гостевой дом. Но до этого он уверял его, что Тейтум дома.
Джеймсон поднялся наверх, но в спальне ее не было. Он оставил чемодан в изножье кровати и спустился вниз. Ни в ванной, ни на кухне ее тоже не оказалось. На обратном пути через холл до него наконец донесся какой-то звук. Потрескивание. В библиотеке горел камин. Мужчина толкнул дверь и вошел в удушающе-жаркую комнату.
Джеймсон любил жару.
– Какого хрена ты делаешь? Я тебя искал, – рявкнул он, обводя взглядом комнату в поисках Тейт.
– Да, и я тебя ждала, – ответила она.
Его глаза метнулись к креслу. Девушка сидела к нему спиной, и он видел ее босые ноги, упирающиеся в книжную полку.
– Тейт, я не в настроении слушать всякую чушь. У меня был долгий перелет, и я…
– Слушай, я наконец-то их нашла! – перебила его она.
– А? – спросил он, слишком уставший даже для того, чтобы разозлиться.
– Твои очки! Я не видела тебя в них с того самого дня в Испании. Я нашла их у компьютера, – сказала Тейт.
– Честно говоря, мне на это глубоко насрать. Я иду спать, – прорычал Джеймсон, но не успел пошевелиться, как Тейт развернулась в кресле.
– По-моему, на мне они смотрятся гораздо лучше, – улыбнувшись, сказала она.
У нее на носу красовались его очки. Глаза Джеймсона заскользили по ее телу, и он застонал.
– Малышка, зачем ты со мной это делаешь? Я устал, – простонал он, стягивая через голову галстук.
– Я ничего не делаю, – ответила она и, откинувшись на спинку стула, закинула ноги на стол.
– Я раздражен и зол на весь мир, и хочу выместить это зло на всём подряд, а ты устраиваешь такое, – проворчал он и, расстегнув рубашку, подошел к ней.
Тейт улыбнулась.
– Ну, можешь выместить зло на мне. Иногда мне кажется, что так даже веселее.
На ней были его очки, ожерелье от «Cartier», которое он купил на аукционе, и больше ничего. Ни единого предмета одежды. Ее волосы были собраны в небрежный пучок, и она ярко накрасила глаза, но на этом все. Джеймсон схватил ее за лодыжки и вместе с креслом развернул к себе.
– Тебе придется взять большую часть работы на себя, малышка. Мистер Кейн очень, очень устал, – предупредил он и, раздвинув ей ноги, встал между ними.
– Да я и так всегда все беру на себя, – ответила Тейт, когда он к ней наклонился.
– Заткнись нахрен. Я слишком устал для твоего несносного языка, – прорычал Джеймсон и, схватив ее за бедра, притянул ближе.
– Может, ты слишком устал для веселья, – сказала она и пискнула, почувствовав, как его пальцы впились в ее плоть.
Мужчина рывком привлек Тейт к себе и поднял ее, ловко подхватив под задницу.
– Возможно. Разбуди меня, если я засну, – сказал он, вынося ее из библиотеки.
Она скрестила лодыжки у него за спиной.
– Ты не заснешь.
