Текст книги "Месть (ЛП)"
Автор книги: Стило Фантом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Сандерс кивнул.
– Все это приходило мне в голову.
– Ну и что же нам теперь делать?! – спросил Эндж.
Сандерс снова взглянул ему в глаза.
– А что мы можем сделать? Нам с Джеймсоном кажется, что это она приняла решение, а не мы, – ответил Сандерс.
– Ты ведь это не всерьез. Я не слишком хорошо знаком с тобой и сатаной, но знаю, что вы, ребята, просто так от нее не откажетесь. Сандерс, Тейт и впрямь это сделает. Ты же ее знаешь. Часто она принимает правильные решения? – спросил Эндж.
Сандерс сжал губы.
– Довольно редко, – еле слышно произнес он.
– Пожалуйста. Помоги ей. Она тебя слушает. Ты ей нужен. Тейт потерялась. Найди ее, – тихо ответил Эндж.
Сандерс резко встал, напугав Энджа. Он оглядел кафе, затем взглянул на Энджера. Поправил галстук. Откашлялся. Снова потеребил галстук.
– Я поговорю об этом с Джеймсоном. Ничего не могу обещать. Он очень расстроен. Если он не поедет, от меня не будет никакого толку. Ей нужно, чтобы ее нашел он, – проговорил Сандерс.
Эндж кивнул и тоже встал.
– Да.
Сандерс ушел, не сказав ни слова. Эндж решил, что это его стандартное поведение. Он провел рукой по волосам, затем вытащил телефон и взглянул на экран. На заставке была их совместная фотография с Элли и Тейтум. Элли, приподняв идеально очерченную бровь, холодно смотрела в камеру. Тейт повернулась к нему и, улыбаясь во весь рот, кусала его за щеку. Эндж высунул язык в сторону, почти касаясь ее.
Парень вздохнул.
– Просто возвращайся домой, Тейтер Тот. Возвращайся домой.
*****
Сандерс прошел через здание брокерской фирмы Крэйвена. Он знал, что сам по себе не внушает окружающим страх. Но благодаря громкому имени и богатству Джеймсона люди его уважали. Уступали ему дорогу. Он это знал и умело этим пользовался. За все это время парень научился у Джеймсона кое-каким трюкам и хорошо притворялся уверенным и очень занятым.
– Добрый день, мистер Сандерс, – приподнял фуражку охранник.
– Как поживаете, мистер Сандерс? – выдохнула новая секретарша, подняв на него свои огромные глаза.
Парень взглянул на нее. Она была очень соблазнительной. Блондинка. Клёвая. У него в голове пронеслись слова Тейтум:
«…Сандерс, мне неудобно тебе это говорить, но ты вообще-то очень привлекательный...»
Обычно он отмахивался от ее слов. Может, пришло время перестать это делать? Сандерс кивнул секретарше и направился к лифтам. Поднялся прямо на верхний этаж.
– Мистер Дашкевич, – тут же вскочила с кресла секретарша Джеймсона. – Мистер Кейн Вас не ждал. Он на селекторном совещании.
– Все в порядке, – сказал Сандерс, проходя через комнату.
Женщина поспешно обошла стол.
– Но Вы не можете, это без..., – начала было она, но тут Сандерс резко повернулся. Уставился на нее.
– Какие-то проблемы? – ледяным голосом спросил он.
Секретарша помотала головой.
– Н-нет, мистер Дашкевич. Хотите, я принесу кофе? – спросила она.
Сандерс покачал головой.
– Нет.
«Она называет меня «мистер Дашкевич». Надо сказать Джеймсону, чтобы повысил ей зарплату».
Он вошел в главный офис. Джеймсон сидел за столом, перед ним были установлены два компьютерных экрана. При появлении Сандерса он поднял глаза, но ничего ему не сказал. Мужчина говорил по-немецки, обсуждая какие-то долгосрочные инвестиционные планы по договору клиента. Сандерс подошел к столу.
– Мне нужно с Вами поговорить, – сказал он.
Джеймсон приподнял брови, но покачал головой.
– Jetzt. Es ist wichtig, – продолжил Сандерс по-немецки. («Сейчас же. Это важно» (нем.) – Прим. пер.)
Джеймсон снова покачал головой, теперь уже рассерженно глядя на него. Сандерс вздохнул и сменил тактику.
– Soy muy serio. («Я серьезно» (исп.) – Прим. пер.)
Вообще-то, первым языком Джеймсона был испанский – он заговорил по-английски только в пять лет. Сандерс не очень хорошо владел этим языком, но иногда, когда ему нужно было сказать Джеймсону что-то очень важное, он задействовал испанский. Немецкий для бизнеса. Английский для всего остального.
– Estoy trabajando en este momento, esto tiene que esperar, – прошептал Джеймсон, прикрывая рукой микрофон компьютера.
Он работает. Сандерсу придется подождать. И снова в голове у Сандерса раздался голос Тейтум:
«...К черту это...»
– Ahora! – громко произнес Сандерс.
«Сейчас же». Взгляд Джеймсона стал еще свирепее.
– Me estas avergonzando en mi lugar de trabajo. Salte ya, – прошипел он.
О, так Сандерс ставит его в неловкое положение; Сандерс должен уйти? Где-то там, на задворках его сознания, хохотала Тейтум:
«...Не тебе указывать, что мне делать...»
Сандерс обошел стол. Джеймсон громко заговорил по-испански, приказывая ему уйти. Сандерс, не обращая на него внимания, опустился на колени и принялся шарить под столом. Джеймсон в полном изумлении откатился в сторону. Нащупав пальцами удлинитель, Сандерс потянул за шнур. Повыдергивал из розеток все штекеры. Джеймсон вскочил с кресла.
– Dije ahora, – встав с пола, тихо произнес Сандерс. («Я сказал: сейчас же» (Исп.) – Прм. Пер.)
– Que cono te crees que estas haciendo?! – спросил Джеймсон. («Какого хрена ты делаешь?» (Исп.) – Прим.пер.)
Сандерс поправил галстук.
– Вульгарные слова вульгарны на любом языке, – заметил он.
– Мне плевать! Ты хоть представляешь, какого состояния нам скорее всего будет стоить твоя выходка?! – крикнул Джеймсон.
– У Вас достаточно денег.
– Да что, черт возьми, на тебя нашло?! Вот уже три недели ты слоняешься по дому с кислой рожей, а теперь…
– Совсем как Вы, – сказал Сандерс.
Джеймсон. Казался. Взбешенным.
– Mi corazon es el mismo que se ha pisado, – прорычал он.
Сандерс закатил глаза.
– Судя по тому, как Вы себя ведете, сэр, никто даже не подозревает, что у Вас есть сердце, не говоря уже о том, что его можно растоптать. Вы кисните так же, как и я. Мы оба по ней скучаем. Нам пора, – бросил Сандерс.
– Пора куда? – огрызнулся Джеймсон.
– Пора ее забрать.
– Я не…
– Я Вас не спрашивал, сэр.
Джеймсон. Казался. Потрясенным.
– Куда, ради всего святого, ты ходил обедать, Сандерс? – едва сдерживая смех, спросил он.
– Я встречался с мистером Холлингсвортом.
– Mierda. («Дерьмо» (Исп.) – Прим.пер.)
– Он... очень волнуется. За Тейтум, – начал Сандерс.
– Какое, бл*дь, потрясение. Хочу тебе напомнить, Сандерс, что Тейтум за нас не волнуется. Она не просто так меня бросила, – заметил он.
– Нет. Но меня она звала уехать вместе с ней
Джеймсон откинулся на спинку кресла.
– Мне ее не переубедить. Она хочет от меня уйти? Возможно, мне стоит уйти от нее. Раньше я был милым, стандартным пограничным социопатом. Мне хотелось бы к этому вернуться, – простонал он.
Сандерс пересел в стоящее напротив стола кресло.
– Нет, не хотелось бы. Я дал Вам отдышаться. А теперь пора ехать, – сказал Сандерс.
– Я не хочу тащиться в чертову Аризону. Я хочу, чтобы эта сука сгнила в аду, а я, бл*дь, держался от нее как можно дальше, – выругался Джеймсон.
– Не говорите о ней так.
– Я буду говорить о ней так, как захочу. Это со мной обошлись как с дерьмом. Это мне врали. Это меня бросили. Сандерс, я не могу просто так об этом забыть. Может, ты и можешь, но я нет, – отрезал Джеймсон.
– Перестаньте драматизировать. Вы расстроены, потому что Вам не все равно. Чем скорее Вы это поймете, тем скорее мы преодолеем Вашу неуверенность и поедем за Тейтум, – бросил Сандерс.
– Она мне не доверяла. После всего, что между нами было, она мне не доверяла. Ты знаешь, каково, бл*дь, это чувствовать?! – практически заорал Джеймсон.
Сандерс кивнул.
– Наверное, так же, как и то, что чувствовала она, когда Вы привели в дом Петрашку, чтобы ее унизить, – ответил он.
Джеймсон закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Сандерс задел его за живое.
– Допустим, мы туда поедем. Допустим, ты протащишь меня до самой, мать ее, Аризоны. Но что, если Тейт с ним? Ты когда-нибудь об этом задумывался? Что, если уже слишком поздно, и она уже вьет уютное гнездышко со своим бойфрендом? – спросил Джеймсон.
Сандерс пожал плечами.
– Тогда мы это узнаем и уедем. Но мы должны попытаться, – не унимался он.
– Это ты должен попытаться. Я не должен ей ни…
– Мистер Холлингсворт считает, что она собирается выйти замуж за мистера Кастилля, – выпалил Сандерс.
Это было преувеличением. Он явно приукрасил правду. Но Эндж несомненно сказал все эти слова, только в разное время. Джеймсон вскинул брови.
– Вот как. Через каких-то три недели. Ловкий малый, – тихо произнес он.
Сандерс откашлялся.
– В один прекрасный день. По его словам, Тейтум убеждает себя, что мистер Кастилль – это именно то, чего она хочет. Думаю, она хочет чувствовать себя любимой и желанной. Мистер Кастилль может ей это дать, – объяснил Сандерс.
– А я ей этого не давал?
– Нет.
– Siempre Tatum. Obligarme a hacer cosas que no quiero hacer, – пробормотал Джеймсон, отрешенно уставившись в пространство.
– Сэр, мне кажется, Тейтум ни разу не заставляла Вас делать то, чего Вам не хотелось, – возразил Сандерс.
– Нет. Нет, полагаю, ты прав. Буду с тобой откровенен, Сандерс. Если мы туда приедем, и мне не удастся ее переубедить, если я узнаю, что она действительно никогда меня не любила... Не факт, что я с этим справлюсь, – предупредил его Джеймсон.
– Нет, я даже представить себе такого не могу. Но неужели Вы бы предпочли жить дальше, ничего не зная? – спросил Сандерс.
– Иногда мне кажется, что да. Я не люблю испытывать страх.
Джеймсон говорил тихо, как будто боялся произнести это вслух. Сандерс нахмурился и посмотрел в окно. Ему это нисколько не нравилось. Одно дело, догадываться о чувствах Джеймсона, и совсем другое – слушать, как он в них признается. Джеймсон был могущественным человеком. Не только в представлении Сандерса, но и в реальной жизни. В мире. Человеком, с которым нельзя не считаться, – и Тейтум О'Ши умудрилась внушить ему страх.
– Сэр, я буду рядом с Вами, – заверил его Сандерс.
Джеймсон хмыкнул.
– Иногда я не знаю, на чьей ты стороне, – проворчал он.
– Когда мы поедем? – спросил Сандерс.
– Ты действительно думаешь, что она останется с этим парнем?
– Да.
– Ты действительно думаешь, что у меня есть шанс?
– …хмм…
– Por que perder el tiempo con usted? — застонал Джеймсон. («Зачем я вообще трачу на тебя время?» (Исп.) – Прим. пер.)
Сандерс поднялся.
– Если Вы собираетесь выражать недовольство по поводу меня, то я предпочитаю немецкий. Я лучше разбираюсь в нюансах, – сказал он.
– Du mein Leben zur Holle zu machen, sollte ich dich verlassen habe, wo ich dich gefunden, – резко бросил Джеймсон, но тоже встал. («Ты превратил мою жизнь в ад, надо было отставить тебя там, где я тебя нашел» (нем.) – Прим. пер.)
– В подавляющем большинстве случаев я делаю Вашу жизнь лучше, поэтому говорить, что я превращаю ее в ад, – грубое преувеличение. И да, Вы могли бы оставить меня на той улице, но тогда Вы и впрямь были бы дьяволом, – сказал Сандерс, направившись к двери.
Джеймсон его догнал. Обхватил рукой за плечи.
– Mein Sohn, – Джеймсон поцеловал Сандерса в макушку. («Мой сын»(нем.) – Прим. пер.)
– Ja. Jetzt, um unsere Familie zu beheben wollen wir, – сказал ему Сандерс.
Джеймсон кивнул.
– Мы можем попытаться, Сандерс. С тобой Тейт часто была сговорчивой? Трудно починить то, что она не считает сломанным, – предупредил его Джеймсон, когда они вышли из кабинета.
Секретарша взглянула на них и снова уткнулась в бумаги.
– Мы никогда этого не узнаем, если не попробуем.
– Я тут подумал. Вместо того чтобы лететь..., – начал Джеймсон, когда они вошли в лифт.
– О, так Вы об этом думали? – взглянув на него, спросил Сандерс.
– Ну конечно. Постоянно. Разве можно забыть такую женщину, как Тейтум О'Ши. Ее прошлое возвращение превратилось для меня в сражение. На этот раз придется начинать войну. Прежде чем мы до нее доберемся, нам потребуется кое-какая подготовительная работа. Я тут подумал…, – снова начал Джеймсон.
– Теперь страшно уже мне.
– Как насчет того, чтобы не полететь, а поехать?
– Простите, что Вы сказали?
– Мы берем «Бентли» и едем. Это займет у нас максимум неделю.
– Почему Вы хотите ехать? – спросил Сандерс.
– Воспоминания – ее слабое место. И многие из них связаны с «Бентли». Если бы я мог, то отвез бы туда этот чертов дом. Но придется обойтись машиной, – объяснил Джеймсон.
– Если мы будем вести по очереди, – добавил Сандерс. – То доберемся туда дня за три.
Джеймсон рассмеялся.
– Три дня. Я надеялся, что у меня будет побольше времени.
– Времени вполне достаточно. И Вы потратите его на то, чтобы подумать, как Вам это лучше сказать.
– Сказать что?
– Это.
– Что?
– Люблю.
– Ты окончательно сбил меня с толку, – сказал Джеймсон, уставившись на Сандерса. – О чем ты говоришь?
– За то время, пока мы будем туда ехать, Вы подумаете, как лучше сказать ей о том, что Вы ее любите, – подробно объяснил он.
Джеймсон вскинул брови.
– Ты все никак не успокошься, Сандерс. Только потому, что она верит в сказки, а ты веришь, что у нас всё зашибись, еще не значит, что я..., – заворчал Джеймсон.
Сандерс поднял руку.
– Тогда скажите, что это не так, – с вызовом бросил он.
– А?
– По Вашему утверждению, Вы – человек чести. Вы говорите, что «никогда не лжете». Тогда скажите, что Вы ее не любите.
Джеймсон на мгновение поджал губы, сверля взглядом Сандерса. Наконец, он глубоко вздохнул и отвел глаза. Какое-то время он неотрывно смотрел на стену лифта. Затем откашлялся.
– Nunca miento, – тихо произнес он. Я никогда не лгу.
– Так я и думал.
– Господи. Может, это тебе следовало называть меня «mein Sohn», – проворчал Джеймсон, по-прежнему не глядя Сандерсу в глаза.
– Меня часто посещают подобные мысли.
– Все это выйдет нам боком. Ты же понимаешь? – предупредил его Джеймсон.
Сандерс кивнул.
– Пожалуй. Но меня это не пугает. А Вас?
– Нет. Но давай уже с этим покончим. Все равно что сорвать пластырь.
Мужчины вышли из здания, забрав с собой весь воздух.
*****
Тейт торопливо перешла улицу, и, когда ей посигналила какая-то машина, вскинула руку. Другой рукой она прижимала к уху телефон, слушая ворчание Энджа. Девушка вздохнула и закатила глаза.
– Извини, но я не слышу ничего, кроме бу-бу-бу, – рассмеялась она.
– Серьезно, Тейт. Две недели назад ты звонила мне, вся в слезах и соплях, а теперь это?! – рявкнул Эндж.
– Со слезами я уже справилась, – заверила его Тейт.
– Да, но иногда ты все же ревешь? – спросил он.
– Только иногда.
– Тейтум. Зачем ты это делаешь? – спросил Эндж.
– Я же говорила. Просто хочу нормальной жизни, – сказала она.
– Ты его используешь, – прошипел Эндж.
– Нет. Он знает о моих чувствах. Я обещала ему всего лишь попытаться. Это его идея, – заметила Тейт.
Ник попросил её переехать к нему. Какое-то время она сопротивлялась. Тейт две недели не занималась с ним сексом после того единственного раза в своем гостиничном номере, но он часто ее целовал. Ник пытался завоевать ее сердце. Тейт предупредила его, что весьма вероятно, оно всегда будет принадлежать Джеймсону.
– Тогда почему бы тебе не вернуться к нему?
– Потому что у него нет сердца, которое он мог бы отдать.
– Значит, если ты не можешь быть с мужчиной, которого хочешь, то будешь довольствоваться тем, кто хочет тебя?
– Нет. Я могла бы быть одна. К сожалению, есть один мужчина, который не дает мне покоя.
– Прости. Ты вызываешь привыкание. Я очень надеюсь, что смогу тебя переубедить.
– У меня есть разумное убеждение, что, скорее всего, тебе это не удастся.
– Когда ты так говоришь, мне кажется, что, на самом деле, это говорит он.
– Мне тоже так кажется.
Именно после таких разговоров Тейт решила принять предложение Ника. Она уже больше месяца жила в гостиничном номере. Сандерс целые две недели не отвечал на ее звонки. От Джеймсона – вообще ни звука. Всё и вправду закончилось. Ей нужно было как-то жить дальше, нужен был кто-то рядом. Может, с Ником ничего и не получится, но он не возражал. И Тейт следовало хотя бы попытаться.
Она остановилась в отеле «Марриотт», неподалеку от Аризонского университета. В тот вечер в отеле был устроен грандиозный прием, собралась куча бейсбольных команд. Закуски, шампанское, какие-то награды. Казалось, самый подходящий момент сообщить Нику, что она переезжает к нему.
– Ты любишь Джеймсона, – без тени сомнения произнес Эндж.
Тейт судорожно сглотнула.
– Возможно. Но я устала ждать, когда он полюбит меня. Джеймсон со своей полоумной подружкой могут рожать своего любимого ребенка и жить..., – начала бормотать она, расхаживая взад-вперед перед дверями отеля.
– Ты что, бл*дь, не смотришь новости?! – перебил ее Эндж.
– А?
– Ты идиотка. Это не его ребенок. Объявился настоящий отец, доказав, что это никак не может быть Джеймсон. С тестом на отцовство и всем остальным. Адвокаты Джеймсона отсудили у нее последние трусы. Теперь ты вернешься домой?! – заскулил он.
Тейт застыла на месте.
– Не его ребенок? – переспросила она.
«Нет. Нет, нет, нет, нет».
– Не его. А того ублюдка с вечеринки, который тебя ударил, – сказал ей Эндж.
– Ты надо мной прикалываешься, – выдохнула Тейт.
– Вовсе нет. Видимо, после того, как Джеймсон ее вышвырнул, Петрашка не сразу вернулась в Берлин. Она зависала с этим Данном. Это его ребенок, – объяснил Эндж.
Тейт стояла как громом пораженная. Она начала смеяться. Девушка отдавала себе отчет, что производит впечатление ненормальной, гогоча в трубку, словно гиена. Ну, Петрашке же нужен был американский финансист. Вот она его и получила, да еще такого же мудилу, как она сама. Победа.
– Эндж, это потрясающе, ты сделал мой день, – тяжело дыша, произнесла Тейт.
– Хорошо. Ты вернешься домой? – не унимался он.
Девушка вздохнула.
– Эндж. Ты меня любишь?
– Что?
– Ты меня любишь?
– Сейчас? Не очень, – бросил он.
– Просто дай мне разобраться в своих отношениях, ладно? Я попробовала построить их с Джеймсоном. Не получилось. Дай я попробую с Ником. Если не получится, я сбегу домой, – пообещала она.
– Или еще куда-нибудь. Тейт... пожалуйста. Я буду с тобой спать. Я буду тебя любить. Не сдавайся просто так, – стал уговаривать ее он.
– Многие женщины все отдали бы за то, чтобы оказаться на моем месте и переехать к Нику, – заметила она.
– Вот именно – а ты их этого лишаешь. Я за тебя беспокоюсь, беспокоюсь, что ты закончишь так же, как твоя мама, – тихо сказал Эндж.
Тейт напряглась.
– Этого не произойдет. Я не сдамся. Я просто прощупываю почву, – ответила она.
– В прошлый раз, когда ты «прощупывала почву», мне пришлось вытаскивать тебя из бассейна, и, малышка, на этот раз меня рядом не будет.
Тейт повесила трубку. Она уставилась на телефон, словно на ожившую змею. Эндж никогда раньше не называл ее «малышкой». Он называл ее как угодно, только не так. Нет, «малышка» была фишкой Джеймсона. Он называл ее так с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать. И приплетать сюда бассейн было низко. Даже для Энджа.
Тейт вздохнула и посмотрела на улицу, стараясь не заплакать. Она заключила с собой сделку. Больше никаких слез. Девушка попыталась сосредоточиться на чем-то другом, чтобы отвлечься. Вокруг было полно действительно классных машин, в отеле зарегистрировалось много богатых бейсболистов. Тейт увидела «Порше». Парочку «Кадиллаков». «Феррари». Когда ее взгляд упал на черный «Бентли», она грустно улыбнулась.
«Ну, хоть у кого-то в этом отеле хороший вкус».
Тейт прошла через вестибюль, оглядываясь по сторонам. Отель буквально гудел от людей. Регистрировалось много новых постояльцев, вокруг суетились сотрудники службы доставки багажа. Мимо нее пронеслась тележка с чемоданами от Луи Виттона. Девушка нахмурилась. Что-то было не так.
Тейт стояла перед лифтом, хмуро глядя себе под ноги. Это всё Эндж. Её тяготил его телефонный звонок. Вот откуда это странное чувство. И «Бентли». Видимо, она никогда больше не сможет спокойно смотреть на «Бентли». Хорошо, что ни у кого из ее знакомых нет этой машины.
Услышав сигнал, оповещающий о прибытии лифта, Тейт глубоко вздохнула. Она шагнула вперед, но вдруг что-то в холле привлекло ее внимание. Мужчина, направляющийся к стойке регистрации. Безупречный костюм. Уложенные волосы. Стройная фигура. Тейт ахнула и, войдя в лифт, тут же обернулась, не обратив внимания на стоявших там людей.
– Сандерс? – прошептала она, вытянув шею, чтобы получше разглядеть.
Тейт почувствовала позади какое-то движение, и когда потянулась, чтобы нажать кнопку, кто-то задел ее локоть. Руку тут же обдало жаром.
– Едешь наверх, малышка?
Ей показалось, что лифт уходит у нее из-под ног. Она медленно повернулась, двери закрылись. В лифте стоял сатана и улыбался ей. Заполняя собой каждый квадратный сантиметр пространства. Девушка уставилась на него, разинув рот от удивления.
– Как... как..., – выдохнула Тейт.
Джеймсон приподнял пальцем ее подбородок и закрыл Тейт рот.
– Ты обзавелась целой сетью людей, пытающихся сделать то, что, по их мнению, лучше для тебя. Эндж поговорил с Сандерсом. Сандерс не успокоился, пока не уговорил меня сюда приехать, – тихо объяснил Джеймсон.
Тейт нервно сглотнула.
– Так ты приехал сюда из-за Сандерса, – прошептала она.
Мужчина покачал головой.
– Я приехал сюда из-за тебя.
Тейт повернулась к нему спиной, пытаясь вспомнить, как дышать. Почему каждый раз, когда ей кажется, что она возвращает контроль над своей жизнью, рядом снова оказывается Джеймсон, мать его, Кейн?! Она же пытается выбросить его из головы. Почему бы ему не сделать того же? Тейт протянула руку и нажала кнопку седьмого этажа.
– Прости, – выдавила она, когда лифт начал подниматься. – Ты выходил в вестибюле?
– Да. Я не против прокатиться.
Тейт чуть не упала.
– Что ты здесь делаешь? – спросила она.
Девушка почувствовала, как Джеймсон взял ее за плечо и развернул к себе.
– У нас есть незаконченное дело, – сообщил он.
В этот момент Тейт была готова на все, лишь бы выбраться из этого лифта. У нее в голове крутилось множество мыслей. Ей хотелось кричать. Плакать. Врезать Джеймсону по лицу. И ужасно хотелось броситься ему на шею. Хотелось, чтобы Джеймсон стер каждое прикосновение Ника. Хотелось сказать ему, что она переспала с Ником и, посмотреть, отпугнет ли его это навсегда. А может, ему вообще будет плевать. К счастью, ей не пришлось ничего ни говорить, ни делать – лифт остановился, и двери открылись.
– Мне казалось, мы друг другу уже все сказали, – произнесла она, выходя в коридор.
Джеймсон последовал за ней.
– Мне тоже так казалось. Но я ошибался, – ответил он.
– Неужели? Когда мы виделись в последний раз, тебя вроде как все устраивало, – напомнила ему Тейт.
– Я был зол. У тебя привычка меня злить. Я надеялся, что мы сможем поговорить, – сказал Джеймсон.
– Когда это мы «просто разговаривали»? – рассмеялась она.
– Ну вот, могли бы начать. Прямо сейчас, – предложил он.
Тейт остановилась перед дверью своего номера, у нее так сильно дрожали руки, что она не могла вставить в разъем ключ-карту. Джеймсон забрал у нее ключ и отпер дверь. Девушка сердито на него уставилась.
– Слишком поздно. Я сказала все, что хотела, так что мне жаль, если ты…
– Ты сказала, что любишь меня. Такое нельзя просто забыть, – сказал он.
Тейт прищурилась и с изумлением взглянула на него.
– Да, а еще я сказала тебе, что это ложь.
– Вот это как раз ложь. Ты меня любила. И сейчас любишь. Почему ты не можешь просто это признать? – спросил он.
Джеймсон был так спокоен, что ей стало не по себе. Джеймсон никогда не был спокоен. Он был ходячим сгустком энергии, полным презрения и сарказма. Вечно язвящим, вечно негодующим. Но спокойным – никогда. Тейт не знала, что делать с таким Джеймсоном.
– Потому что, – выдохнула она, затем откашлялась. – Это не важно.
– Это важно для меня.
– Ну, не для меня. Уже нет. Ты сказал мне разобраться в себе. Я разобралась. Мне больше этого не нужно, – сказала ему Тейт, почувствовав в себе смелость.
Джеймсон рассмеялся.
– Этот ребенок не от меня. Ты была очень неправа, не доверяя мне, но я готов это простить, – произнес он.
Тейт вскипела от ярости.
– Как великодушно с твоей стороны. Я знаю, что ребенок не от тебя, и это все равно не меняет моего отношения к тебе, – огрызнулась она.
– И хорошо, потому что ты меня любишь.
– Перестань это повторять! – закричала она.
– Почему? Потому что это правда?
– Прекрати! – почти взвизгнула Тейт.
– Тейт, мы с Сандерсом сюда приехали. Ты хоть представляешь, чего мне это стоило? Я думал, что убью его, а труп выброшу в Оклахоме, – сказал ей Джеймсон.
Тейт потрясенно уставилась на него.
– С какой стати вы сюда приехали?! – воскликнула она.
– Потому что. Мне нужно было тебя увидеть, но также требовалось время, чтобы кое-что обдумать. А когда мы поедем домой, я хотел побыть с тобой еще немного, чтобы мы могли кое-что обсудить, – объяснил он.
Ее ярость достигла уровня боевой готовности.
– Я никуда с тобой не поеду, не говоря уже о том, чтобы тащиться на машине через всю Америку. К черту все это. Уж лучше выброси мой труп в Оклахоме, – фыркнула она.
Джеймсон рассмеялся.
– Тейтум, мне тебя не хватало, – усмехнулся он.
Девушка злобно сверкнула глазами.
– Да неужели? По шкале от одного до десяти, сколько…
– Одиннадцать.
У нее перехватило дыхание.
– Перестань прикидываться милым. Ты никогда не бываешь милым. Это жутко, – сказала ему она.
Джеймсон снова рассмеялся.
– Тейт, мне льстит, что ты считаешь меня милым. Чего ты от меня хочешь? Как-то давно я тебя уже об этом спрашивал. Что мне сделать, чтобы это исправить? Что тебе от меня нужно? – спросил он, и при этом его голос был ровным. Ласковым. Спокойным.
Глаза Тейт наполнились слезами.
– А если я захочу детей, Джеймсон? – прошептала она.
Мужчина казался в равной степени потрясенным и убитым.
– Прости что? Ты еще, бл*дь, недавно бесилась от мысли, что Пет родит от меня ребенка, а теперь ты хочешь детей? – ужаснулся он.
Тейт тяжело вздохнула и покачала головой.
– Нет. Не знаю, появится ли у меня когда-нибудь такое желание. Но что, если появится? Что, если мне захочется выйти замуж? Захочется пышной свадьбы с фатой и белым платьем, и чтобы все мои друзья и родственники сидели в церкви и смотрели, как я становлюсь миссис Кейн? – спросила Тейт.
«Убитым. Джеймсон явно кажется скорее убитым, чем потрясенным».
– Ты никогда раньше об этом не говорила, – заметил он.
Девушка кивнула.
– Знаю. Петрашка, а потом Элли... Все это заставило меня задуматься. Я всегда считала, что ты для меня перебор. Оказалось, что тебя было недостаточно, – она выдавила из себя смешок.
– Итак. Ты хочешь замуж. Хочешь детей. А у меня есть какой-то запас времени? – нервно откашлявшись, спросил Джеймсон.
Тейт никогда не видела, чтобы он нервничал.
– Джеймсон, ты никогда не захочешь ничего подобного. И это нормально. Просто меня это не устраивает, – подчеркнула она. – Я не хочу больше тратить свое время.
– Я – пустая трата времени? – тихо спросил он.
Тейт покачала головой.
– Нет. Ты был лучшим временем в моей жизни.
Внезапно раздался пронзительный звонок, нарушив магию момента. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, а потом Тейт направилась к телефону. Девушка знала, кто это звонит – как же чертовски неловко. Она взглянула на Джеймсона, затем сняла трубку.
– Привет, – тихо произнесла Тейт, повернувшись спиной к комнате. Разговаривая с Ником, она не могла смотреть на Джеймсона.
– Эй, я тут подумал, может, поужинаем где-нибудь в городе? Потом можем пойти в отель на вечеринку, – раздался из трубки радостный голос Ника.
– Я очень хотела поужинать здесь. У меня… был трудный день. Я устала, – вздохнула она.
– Ты же знаешь, мы вовсе не обязаны никуда идти. Можем просто заказать ужин в номер или устроить пикник у тебя на этаже, – рассмеялся Ник.
Внезапно Тейт почувствовала, что Джеймсон стоит прямо у нее за спиной. От него всегда исходило тепло. Как будто он был самим солнцем.
«Всего лишь центром твоей вселенной, и только».
– Нет, ты должен туда пойти. У меня уже готово платье, – сказала она Нику.
Ей на плечи легли руки Джеймсона.
– Ты уверена? У тебя какой-то странный голос, – заметил Ник.
Тейт натянуто рассмеялась.
– Я всегда странная, разве ты еще этого не понял? – спросила она.
– Он никогда не будет понимать тебя так, как я, – прошептал ей на ухо дьявол.
Девушка вздрогнула.
– Хорошо, я зайду за тобой в номер, – сказал Ник.
– Скажи ему, что тебя здесь не будет, – прошипел Джеймсон.
– Я буду готова, – заверила Ника Тейт.
– Готова для меня, – выдохнул Джеймсон.
Она почувствовала, как по телу пробежала дрожь.
– Увидимся позже.
– Позже.
Тейт повесила трубку, и пальцы Джеймсона впились ей в плечи. Она прикрыла веки. Вздохнула. Он массировал ее, хотя это приносило скорее боль, чем облегчение. Как раз так, как ей нравилось. Девушка открыла глаза и стряхнула с плеч его руки. Отошла от него.
– Тебе лучше уйти, – хрипло произнесла она.
– Нет.
– Нет, я на полном серьезе. Мне нужно собраться и переодеться. У меня планы на сегодняшний вечер, – сказала Тейт и, шагнув к двери, распахнула ее настежь.
Джеймсон не двинулся с места, просто повернулся к ней.
– Мне плевать. Я не уйду, – ответил он.
– Джеймсон! Убирайся нахрен из моего номера! – приказала ему Тейт.
Мужчина покачал головой.
– Заставь меня, малышка, – поддразнил ее он.
Девушка изумленно уставилась на него.
– Ты не имеешь никакого права этого делать! Ты как гребаный маньяк! Убирайся! – закричала она.
Джеймсон медленно пошел к двери, но остановился перед Тейт. Наклонился к ее лицу.
– А ты не имеешь права орать, когда тебе вздумается. Я никуда не уйду.
Тейт принялась кричать. Так громко и долго, как только могла. Джеймсон удивленно приподнял брови, но не сдвинулся с места. Закончив кричать, девушка, задыхаясь, уставилась на него. Из коридора раздалось хлопание дверей и чьи-то шаги.
– Достаточно громко? – тяжело дыша, произнесла она.
Мужчина улыбнулся.
– Я заставлял тебя кричать и погромче, – ответил он.
Тейт открыла рот, чтобы снова закричать, но тут снова послышались шаги. В дверях появился охранник.
– Простите, у вас все в порядке? – спросил он.
Тейт откашлялась.
– Он как раз собирался уходить, – сказала девушка, указав на Джеймсона. Тот даже не обратил внимания на охранника.
– Сэр, Вы постоялец этого отеля? – строго спросил мужчина.
Джеймсон кивнул.
– Да. Под именем Кейн, – ответил он.
Охранник отступил назад и пробормотал что-то в рацию. Секунду спустя она пронзительно заскрежетала в ответ. Охранник во все глаза уставился на Джеймсона.
– Да, мистер Кейн. Простите, за беспокойство, мистер Кейн. Могу ли я что-нибудь для Вас сделать? – предложил он.
Тейт застонала, а Джеймсон улыбнулся.
– Можете идти, спасибо, – ответил он.
Охранник склонил голову и поспешил прочь.
– Иногда я просто пи*дец как тебя ненавижу, – проворчала Тейт.
– Один тот факт, что я остановился в этом дерьмовом отеле, показывает, насколько ты мне дорога. Мне бы хотелось, чтобы ты приняла это во внимание, – сказал ей Джеймсон.
