Текст книги "Месть (ЛП)"
Автор книги: Стило Фантом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)
– По-моему, она пошла к мистеру Холлингсворту, – ответил Сандерс.
– Б*яяяяяяяяяяяядь.
– Я посоветовал ей не совершать опрометчивых поступков, – сказал Сандерс.
Джеймсон фыркнул.
– И как она отреагировала? – спросил он.
Сандерс некоторое время молчал, и Джеймсон выразительно на него посмотрел.
– Она... она издала непристойный звук губами. Забрызгав мне все лицо, – ответил он.
Джеймсон рассмеялся.
– Бедный Сандерс. Ты по-прежнему в нее в люблен? – усмехнулся он.
Парень немного покраснел.
– У меня много Пьюрелла, – только и сказал он, а затем вышел из кухни. (Пьюрелл (purell – англ.) – антисептик с повышенной эффективностью – Прим. пер.)
*****
Тейт очень нервничала. Она теребила в руках столовое серебро, оглядывая ресторан. Был вечер, вокруг нее, в обстановке романтического ужина, сидело множество парочек. Идеально. Она взглянула на входную дверь и снова принялась вертеть в пальцах столовые приборы.
Ей казалось, что ее мозг раскалывается на части. Слова Джеймсона, слова Сандерса рикошетом отскакивали от ее нейронов и мозговых волн. Сводили ее с ума. Или наоборот, помогали сохранить рассудок. Тейт уже не могла сказать наверняка. Ей хотелось заставить всех заплатить. Но при этом быть нормальной. И всех ненавидеть. Но при этом не ненавидеть себя.
Это было уже слишком.
– Тейтер-Тот! Извини, что опоздал, – крикнул Эндж, торопливо пробираясь между столиками.
Тейт выдавила из себя улыбку и выпрямилась. Попыталась напустить на себя самый обожающий вид.
Секс не сработал, и теперь она точно знала, что и не сработает – Джеймсон прямо сказал, что ему все равно. Но любовь. Любовь – это совсем другое дело. Джеймсон говорил ей это давным-давно.
«...Меня абсолютно не волнует присутствие другого мужчины, если этот мужчина – я. Но так быть не может, если ты уйдешь и влюбишься в своего лучшего друга…»
Тейт убедит Энджа, что влюблена в него. Они уже много лет топчутся в статусе друзей – она не сомневалась, что соблазна назвать ее своей, отвоевать у Джеймсона будет достаточно, чтобы Эндж ушел от Элли. Бросил ее ради Тейтум. История повторяется. А Джеймсон ненавидел делиться своими игрушками, ненавидел Энджа, ненавидел любовь. Он сражался за свою еб*чую игрушку, но за ее привязанность – не будет.
Ей было необходимо в это поверить.
– Ничего страшного. Как ты? Целую вечность тебя не видела, – рассмеялась она и, наклонившись, поцеловала его в щеку.
– Да, но с тех пор, как ты провела надо мной свой странный, сатанинский обряд соблазнения, я всерьез опасаюсь за свою душу, – объяснил Эндж.
«Ты даже не представляешь, насколько близок к истине, Эндж. Беги от меня c о всех ног».
– Ой, заткнись, тебе понравилось, – поддразнила его она, но тут их прервал официант.
Они болтали. Флиртовали. Тейт очень часто смотрела ему в глаза. Её подташнивало. Очень хотелось выпить. Но она продолжала улыбаться. Все время льстила ему сверх меры. Эндж и понятия не имел, что его ждет.
– Итак, я должен спросить, – начал он, когда убрали их тарелки. Тейт перегнулась через стол и широко улыбнулась. – Что, черт возьми, происходит?
«По-видимому, он кое о чем догадался. В тебе таинственности не больше, чем асфальтовом катке, тупая сука».
– Что ты имеешь в виду? – спросила Тейт, пытаясь изобразить удивление.
– Ты надела футболку с вырезом «зацени мои сиськи», флиртуешь так, будто это олимпийский вид спорта, и улыбаешься, словно какая-то жуткая кукла. Что, черт возьми, происходит? – спросил Эндж.
Тейт судорожно сглотнула и покачала головой.
– Ничего. Не знаю, что ты…
– Брось, мы давно знакомы. Иногда мне кажется, что ты этого не осознаешь. Подруга, я тебя знаю. Знаю, что для тебя нормально, а что нет. И судя по тому, как ты в последнее время себя ведешь, уверен, что ты даже не помнишь, как пишется слово «нормально», – заявил он.
Что-то внутри нее щелкнуло. Тейт показалось, что она услышала, как надломился ее рассудок. У нее в ушах раздалось эхо.
– Видимо, ты не слишком хорошо меня знаешь, – громко сказала она.
Эндж вскинул брови.
– Прошу прощения? Тейт, я знаю тебя почти шесть лет. Мы видимся практически каждый день. Я бы сказал, что достаточно хорошо тебя изучил, – парировал он.
– Но не настолько, чтобы понять, что я в бешенстве.
– Ты в бешенстве? – переспросил он.
– Да.
– Но почему?
– Я в бешенстве, потому что ты полный придурок, – выпалила она.
«Видишь. Снова эта проблема с фильтром. Может, тебе стоит сходить к врачу?»
– Я?! – воскликнул Эндж, указав на себя.
Девушка кивнула.
– Да. Просто сволочь. И это меня бесит. В смысле, так бесит... я не могу... я хочу... ты..., – она тяжело задышала и принялась махать рукой, подыскивая слова.
– Что я такого сделал?! Это потому, что я не стал тебя трахать?! – воскликнул он.
Несколько сидящих за соседними столиками обернулись и уставились на них.
Тейт зашла слишком далеко. И теперь уже не могла отступить. Наконец-то она упала на дно кроличьей норы.
«Один глоток сделает тебя большой, а другой – маленькой. Хлебнешь одного станешь нормальной, а другого – сумасшедшей. Пришло время сделать выбор».
– Нет, нет, не поэтому, – ответила она, нервно проведя рукой по волосам.
В меню значилась хладнокровная месть, а не откровенное прямодушие. К такому блюду она была не совсем готова.
– Тогда какого хрена я сделал?! – всплеснув руками, воскликнул он.
Тейт сделала глубокий вдох. Попыталась воспроизвести у себя в голове голос Сандерса, говорящего ей, что делать. Убеждающего ее просто обо всем ему рассказать.
– Ты. Элли. Мне это не нравится, – быстро выдохнула Тейт.
– Ты все еще расстроена из-за этого?! – практически заорал Эндж.
– Да.
– Но... когда мы летели в самолете! Ты плакала! Ты же сказала, что все в порядке! – напомнил он ей, с недоумением глядя на нее.
Тейт кивнула.
– Знаю. Я солгала.
– Почему?!
– Потому что мне хотелось тебе отомстить, – пробормотала она, уставившись на стол.
Эндж подался вперед.
– Прости. Стой. Погоди-ка. Объясни пожалуйста, о чем ты, черт возьми, говоришь, – сказал он.
Девушка сделала еще один глубокий вдох.
«Просто скажи это. Избавься от яда. Вырви из себя эти слова».
– Я была очень на тебя зла. Чувствовала себя... обманутой и преданной. Почему она?! В смысле, я понимаю, что не могу диктовать тебе, с кем спать, а с кем нет, сердцу не прикажешь, и тому подобное, я не имею права тебя останавливать, но почему именно она?! Ты знал, как я к ней отношусь, но все равно это сделал. Я не могла… не могла в это поверить. Только не от тебя. Я всегда думала, что ты лучше меня, лучше него, – выложила она.
– Не сравнивай меня с ним, – резко произнес Эндж.
– Я и не сравниваю. Но на тот момент ты и не очень-то от него отличался, – прошептала она.
– Господи, Тейт, мы уже месяц как вернулись, а ты до сих пор держишь это в себе? Все это время? Ради бога, мы же втроем обедали, – заметил он.
Тейт поежилась.
«Да, я надела топ с глубоким вырезом, а ты пялился на мои сиськи, и мне все казалось, что у Элли вот-вот взорвется голова. Глупый мальчишка».
– Прости. Сандерс все время уговаривал меня с тобой поговорить. Просто... у меня в голове... я хотела..., – ее голос затих.
Этого было достаточно, чтобы наконец признать, что она расстроена. Но на нее внезапно нахлынуло чувство вины, разбудив ее совесть.
«Алё, ты мерзкая, злая сука, и ты обязана всё ему рассказать! Помнишь тот бассейн, хммм?»
– Сандерс знает об этом, а я нет?! Ты обсуждаешь наши дела с этим гребаным чудиком? – рявкнул Эндж.
Тейт искоса взглянула на него.
– Не смей так о нем говорить. Сандерс – самый хороший человек из тех, кого мне посчастливиться встретить за всю свою жизнь, вы все и мизинца его не стоите. Еще раз его обзовешь, и я проткну тебя этой вилкой, – пригрозила она ему, приподняв упомянутую вилку.
– Господи, ты сумасшедшая.
– Продолжай в том же духе, и я покажу тебе сумасшедшую.
Эндж расхохотался, и она в конце концов последовала его примеру. Проткнуть его вилкой?! Вплоть до прошлого месяца Тейт даже ни разу никого не ударила. Теперь она размахивала столовыми приборами как оружием.
«Я и впрямь сумасшедшая».
– Мне не следовало этого говорить, Сандерс замечательный. Я просто злюсь. Раньше ты рассказывала все свои секреты мне, – вздохнул Эндж.
Тейт кивнула.
– Знаю. Я всегда всё тебе рассказываю, поэтому ты должен был понимать, что меня не обрадует твоя интрижка с моей сестрой. Ты мой лучший друг, с которым у меня неоднократно был секс. Я большую часть своей жизни ее ненавидела. Какую унылую дневную мыльную оперу ты пытался разыграть? – спросила она.
– Отстойную. Тейт, не знаю, что сказать. Я не знал, что это все еще тебя беспокоит, и беспокоит так сильно, – сказал ей Эндж.
Тейт сделала глубокий вдох. Фокус с плохой девочкой не сработал; возможно, ей стоило выбрать образ святоши и быть полностью честной.
– Знаю. Я очень тщательно это скрывала, потому что хотела...хотела..., – она все пыталась начать.
– Если ты даже сказать это боишься, то мне реально страшно, – проговорил он.
– Я хотела тебя с ней разлучить. Хотела, чтобы ты занялся со мной сексом, а я потом могла ткнуть ей этим в лицо. Я злилась и на Джеймсона, поэтому решила, что, сделав это в его постели, убью двух зайцев одним выстрелом. Сегодня вечером я собиралась убедить тебя в своей любви, чтобы из-за этого ты ушел от Элли, а Джеймсон меня отпустил. А потом хотела тебя бросить. Хотела, чтобы вы все пожалели, что поимели меня, – быстро объяснила она.
«Ну, вот. Не так уж плохо. Это прозвучало всего лишь как… речь самого отвратительного человека на свете».
– Какая же это херня, – выдохнул Эндж.
Она кивнула.
– Знаю.
– Думаю, тебе нужна помощь.
– И я тоже.
– Поверить не могу. Это такая херня. После всего, через что мы прошли, после прошлой осени и последних пяти лет, после всего этого, ты хотела со мной такое сделать?! – рявкнул он.
– У меня возникла примерно такая же мысль, когда я вошла и увидела, как ты ее трахаешь, – огрызнулась в ответ Тейт.
– Но я ведь не нарочно! – почти заорал он. – Я никогда не делал ничего, чтобы намеренно причинить тебе боль!
– Да неужели? А помнишь, как ты случайно в гневе трахнул Расти? Потому что я этого не забыла – она, знаешь ли, все еще меня о тебе спрашивает. Довольно «намеренно», – прошипела Тейт.
Эндж слегка покраснел.
– Хорошо, ладно... но... Джеймсон ведь чертов дьявол, и ему сошло бы с рук мое убийство! – сменил тактику он.
Девушка рассмеялась.
– О, нет. Ни за что. Вовсе нет, – понизив голос, ответила она.
– Ты чокнутая стерва, – выругался Эндж.
Тейт кивнула.
– Не то слово.
– Если бы у меня не зазвонил телефон, мы бы занялись сексом. И ты бы рассказала Джеймсону, а потом швырнула это в лицо Элли. Это действительно сделало бы тебя счастливой? – спросил он.
– В тот момент мне так казалось. А теперь... вряд ли. Я не хочу причинять тебе боль. Мне... надоело быть чокнутой стервой, – рассмеялась Тейт, и он тоже прыснул от смеха. – Эндж, я чувствую себя такой уставшей. Все время. Мне одиноко, я чувствую себя уставшей и сумасшедшей. Я это ненавижу. И по большей части ненавижу себя. Просто... просто скажи, что ты не спал с Элли нарочно. Ради спасения моей души, скажи, что это произошло случайно.
– Я переспал с ней не нарочно. Как ты думаешь, почему я так долго это скрывал? Мне было... стыдно. Я на себя злился. Тейт, я знал, что ты меня за это возненавидишь. Чувствовал себя куском дерьма. Прости меня, – сказал он и, протянув руку, накрыл ее ладонь своей.
– Есть шанс, что ты ее бросишь? Желательно как-нибудь безобразно и на людях? – спросила она.
Эндж ей улыбнулся.
– Ты действительно этого хочешь? Я это сделаю, если ты действительно этого хочешь, – мягко ответил он.
– Эндж, – вздохнула Тейт.
– Хммм?
– Почему мы не влюбились друг в друга?
– Великая тайна жизни. Я старался изо всех сил, но не дотянул. Я был с тобой недостаточно груб, – подколол ее он.
Тейт рассмеялась.
– Да, полагаю, в этом все дело. Не бросай Элли. Делай что хочешь, занимайся извращенным беременным сексом. Что угодно. Боже. Просто... ну... не трахай больше никого из тех, кого я ненавижу, – отрезала она и, выдернув из-под его ладони свою руку, вытерла глаза.
– Идёт. И в следующий раз, когда ты так сильно из-за меня расстроишься, что попытаешься сотворить со мной какую-нибудь хрень и тем самым разрушить наши отношения, просто поговори со мной, тупая ты пи*да.
– Идет.
*****
С ощущением невероятной легкости Тейт пересекла подъездную дорожку. Она не чувствовала ничего подобного с самого Парижа. Было так приятно рассказать все Энджу, Тейт такого и представить себе не могла. Она удивлялась, почему никогда не прислушивается к советам Сандерса; они ведь всегда верные.
Вот почему, выйдя из машины, она помчалась прямиком к дому для гостей. Задняя часть здания выходила на главный дом, так что ей пришлось буквально продираться сквозь кусты и живые изгороди. Когда она подошла к входной двери, Сандерс уже стоял на крыльце.
– Здесь есть дорожка, – указал он.
Тейт пробралась сквозь куст рододендрона и взяла протянутую руку. Он повел ее за собой по лестнице.
– Это слишком легко. Как ты? – спросила она и, войдя в дом, смахнула с лица волосы.
– У меня все в порядке. Как прошел ужин с мистером Холлингсвортом? – спросил он и потянулся, чтобы взять ее пальто, а затем повесил его на вешалку.
– Хорошо. Отлично. Я наконец-то последовала твоему совету и хоть с кем-то поговорила. Я сказала Энджу, что не хочу, чтобы он встречался с Элли. И что, по сути, все это время планировала их убийство, – быстро сказала она.
Сандерс приподнял брови, но на этом все.
– И как же он отреагировал? – спросил парень, ведя ее в гостиную.
– Разозлился. Назвал меня чокнутой стервой. Мы друг на друга поорали. Потом посмеялись, простили друг друга, и я сказала ему, что он может делать с ней все, что захочет, – ответила Тейт.
– Хорошо. Тебе лучше? – спросил Сандерс.
Она наклонилась к нему и обняла его сзади за плечи. Парень на секунду напрягся, но затем она почувствовала, как его руки сжали ее запястья. Крепко их стиснули. Она прислонилась щекой к его плечу.
– Да. Спасибо, – прошептала Тейт.
Он снова сжал ей руки, потом отпустил.
– Хорошо. Я рад. Я же говорил тебе, что главное – это общение, – напомнил он ей.
Тейт кивнула и, обойдя его, встала перед ним.
– Знаю, знаю. С этого дня я всегда буду тебя слушать, – продолжила она, а затем обвела взглядом просторную комнату. – Что здесь происходит?
Как и в главном особняке, в гостиной этого дома находился встроенный бар, хотя и намного меньше. Еще ряд шкафов у задней стены. Все они были открыты, а столешницы заполнены всевозможными видами выпивки, спиртных напитков и наполнителей для коктейлей.
Сандерс откашлялся.
– Последним постояльцем, жившим в этом доме, был деловой партнер Джеймсона. По его просьбе я полностью заполнил бар. То, что осталось, я расставил в алфавитном порядке и отметил на бутылках количество жидкости, – объяснил он.
Тейт рассмеялась.
– Боишься, что кто-нибудь умыкнет твою выпивку? – спросила она, подходя ближе и глядя на алкоголь.
– Нет. Просто это меня успокаивает, – ответил Сандерс.
Она кивнула.
– Понятно. Сэнди, это впечатляет, у него в баре полно всякой фигни. Ангостура? Лилле? Вы, ребята, серьезно запасаетесь, – заметила она. (Ангостýра (исп. Amargo de Angostura) – популярный венесуэльский алкогольный напиток, концентрированный биттер. Лилле – французский аперитив, классифицируется как ароматизированные вина, производится в небольшой коммуне к югу от города Бордо – Прим. пер.)
Тейт услышала, как у нее за спиной заёрзал Сандерс.
– Я как раз об этом думал. Не могла бы ты для меня кое-что сделать? – сказал он.
Девушка удивленно обернулась.
– Конечно, все что угодно. Выкладывай, – сказала ему она.
– Я подумал, не сделаешь ли ты мне что-нибудь выпить.
Тейт обомлела. Сандерс не пил. Насколько ей было известно, он вообще никогда не пил. Вместе с Джеймсоном он бывал во всемирно известных ночных клубах, первоклассных барах и лучших винодельнях Европы, но не пил.
– Зачем? – спросила она.
Парень пожал плечами, стараясь не встречаться с ней взглядом.
– Я никогда этого не делал. Но давно хотел попробовать. Я больше никому не доверяю настолько, чтобы сделать первый шаг, – скучающим голосом ответил он.
Внутри у Тейт потеплело.
Ей? Не Джеймсону?
«Выкуси, Сатана».
– Сэнди, ты такой милый. Хорошо! Что бы ты хотел? Ты имеешь дело с лучшим барменом Южного Бостона! – воскликнула она, хлопнув в ладоши.
– Я надеялся, что ты сможешь что-нибудь предложить. Я никогда раньше этого не делал, – напомнил он ей.
Тейт рассмеялась и повернулась к шкафам в поисках шейкеров и стаканов.
– Хммм, давай-ка посмотрим. Идеальный напиток... ну, ты похож на сексуального Джеймса Бонда, так как насчет Мартини? Смешать, но не взбалтывать, – проговорила она, дерьмово изобразив Шона Коннери.
– Я не похож на Джеймса Бонда.
– Я сказала на сексуального Джеймса Бонда.
Сандерс пил в первый раз, и ей не хотелось, чтобы он надрался. К тому же Тейт собиралась составить ему компанию, и тоже не хотела напиваться. Поэтому она сделала напитки легкими. Мартини пошел неважно – она и сама не понимала, что в нем такого привлекательного. Поэтому Тейт сделала Манхэттен. Сандерс заявил, что это вполне терпимо. После этого она сменила тактику и приготовила ему Мохито.
– Джеймсон любит Лонг-Айленд, – заметил Сандерс. (Лонг-Айленд – популярный коктейль на основе водки, джина, текилы и рома. Кроме того, в состав коктейля обычно входит трипл сек (либо Куантро), кола (или холодный чай) и так далее – Прим. пер.).
Девушка удивленно вскинула брови.
– Я не стану его тебе делать, ты тут же вырубишься. Как насчет Секса на пляже? – подмигнув ему, поддразнила она.
Сандерс откашлялся и отвел взгляд.
Он сказал, что на данный момент, это его фаворит. Ха, Сандерс любил девчачьи напитки. Кто бы мог подумать? После этого Тейт приготовила ему Текилу Санрайз, но потом притормозила. Алкоголь уже давал о себе знать. Они какое-то время пошалили, Тейт увеличила интервалы между выпивкой и, убедив его не торопиться, накормила крендельками и сделала ему бутерброд. Но все равно было ясно, что он уже слегка пьян.
– Это нормально, что у меня онемели губы? – спросил он, глядя на стену позади нее.
Его речь все еще была отрывистой, но голос мягким, а веки тяжелыми. Черты его лица расслабились. Для нормального человека мелочи, но для Сандерса большое событие. Она рассмеялась и, опустившись в стоящее напротив него кресло, закинула ноги на оттоманку.
– Да, иногда такое и со мной случается. Как твои пальцы ног? – спросила Тейт.
Сандерс посмотрел на свои блестящие ботинки.
– Пальцы ног?
– Они у меня иногда покалывают, когда я пью. Кончики пальцев рук, ног, губы и все такое. Как твое зрение? – продолжила она.
Парень пожал плечами.
– Идеальное.
– Я имела в виду, – засмеялась она. – У тебя уже двоится в глазах? Ничего не плывет?
– Нет. А должно?
– Необязательно. Так что, это и впрямь так круто, как кажется? – спросила она.
Сандерс снова пожал плечами.
– Не вижу в этом ничего особенно привлекательного. У меня ощущение, что я в замедленной съемке. Как в таком состоянии можно что-то делать? – сказал он, растягивая слова.
Тейт снова рассмеялась.
– Ты и не должен ничего делать. Ты пьешь для того, чтобы расслабиться, повеселиться, стать храбрым, что угодно, – сказала ему она.
– Храбрым?
– Жидкая смелость. Делает тебя раскованным, толкает на поступки, которые обычно ты ни за что бы не совершил, – объяснила она.
– Например, принять целую бутылку Ксанакса и поплавать в бассейне?
Ударь он ее сейчас, это вызвало бы меньший шок.
Тейт облизнула губы.
– Да, типа того, – прошептала она.
Наконец, Сандерс поднял взгляд на нее и уставился прямо ей в глаза.
– Это не слишком-то храбро, – заметил он.
– Знаю. Иногда алкоголь может сделать тебя самым тупым чуваком на районе, – Тейт выдавила смешок.
– Ты меня очень расстроила. Я за тебя переживал, – с укором в голосе сказал он ей.
Снова шок.
– Прости меня, Сэнди. Я была не в своем уме. Я больше никогда так не сделаю, – ответила она, глядя на него.
Он казался рассерженным. Тейт поймала себя на мысли, что еще никогда не видела его возмущенным.
– И Джеймсон... я переживал и за него. Злился. Я на него злился, – подчеркнул Сандерс.
Тейт кивнула.
– Знаю. Я тоже.
– Но я его простил. Почему ты не можешь? – спросил он.
– Видишь, это та самая раскрепощающая штука, о которой я говорила, – заметила она.
Сандерс взмахнул рукой.
– Я на это и рассчитывал, – ответил он. – Почему ты не можешь его простить?
– Сэнди, я пытаюсь. Серьезно. Ты ведь знаешь, что я хотела причинить ему боль, как и Энджу, – тихо сказала Тейт.
Он молча кивнул.
– Это я уже давно понял. Я просто не мог уяснить почему. Ты ведь сказала, что простила Джеймсона за Петрашку и за его жестокость, – объяснил он и, наклонившись вперед, уперся локтями в колени.
Тейт никогда не видела его в такой расслабленной позе.
– Знаю. Я солгала. Я ему не поверила. Сомневаюсь, что и сейчас ему верю. Просто я все время об этом думаю. Например, почему Пет оказалась в Испании? Джеймсон сказал ей, что будет там? Сказал, в какой ночной клуб мы пойдем? Когда мы переедем в квартиру? А еще Элли с Энджем. Я отказываюсь верить в то, что он об этом не знал – как он мог не знать?! В смысле, он же бронировал им самолет! Он что-то от меня скрывает, морочит мне голову, и я..., – она начала бессвязно бормотать и почувствовала, как от нахлынувших воспоминаний у нее поднялось кровяное давление.
Сандерс вскинул руку.
– Нет. Он не знал. Я знал, – быстро ответил парень.
Тейт, прищурившись, уставилась на него.
– А? – ошеломленно пробормотала она.
– Я знал, что Петрашка в Испании, прочел в интернете. Все остальное было чистым совпадением – Джеймсон часто посещает ресторан, в который тогда тебя повел, он дружит с владельцем. Уверен, Пет знала, что рано или поздно он там появится. Я не говорил ему, что она в стране, – объяснил Сандерс, перекатывая стакан между ладонями и не сводя с нее глаз.
– Почему ты ему об этом не сказал? – выдохнула она.
Тейт чувствовала себя так, словно ее шарахнули электрошокером. Она все это время злилась не на того человека. А тот человек... на него она злиться не могла.
«Только не на него. Это не честно».
– Потому что это бы его расстроило, а я этого не хочу. Это расстроило бы тебя, и этого я тоже не хочу. Я знал, что она – проблема, которую вам двоим необходимо решить, поэтому не мешал. И это случилось. Кстати, очень удачно. Я не склонен к насилию, но скажу честно, было что-то приятное в том, как ты ее ударила, – сказал Сандерс, и ей показалось, что у него слегка заплетается язык.
Девушка издала слабый смешок.
– Рада, что повеселила тебя, – прошептала она.
– Я узнал о том, что с мистером Холлингсвортом приедет миссис Кармайкл за день до их прибытия. Авиакомпания прислала мне обновленный маршрут и счет. Разумеется, на нем стояло ее имя. Это на какое-то время сбило меня с толку. Я понимал, что, если расскажу Джеймсону, он расскажет тебе. Это было бы неправильно, потому что это должен был сообщить сам мистер Холлингсворт. По-видимому, для этого он и взял с собой миссис Кармайкл. Я не разделял его решений или действий, но не мне было давать ему советы. Так что это должно было произойти, – объяснил он и икнул в кулак.
– Не тебе было давать ему советы, – снова чуть не рассмеялась Тейт.
– Потому что мне самому пришлось бороться с совестью. Глядя, как ты злишься на людей за поступки, в которых виноват я. Понимая, что я мог бы предотвратить практически все, что тебя расстроило, – невозмутимо произнес он, но, не прекращая, вертел в руках бокал. Его пальцы ловко двигались по хрустальной поверхности.
Тейт покачала головой.
– Нет, Сэнди, ты не заставлял Джеймсона приводить Пет домой, ты не..., – она начала было защищать его – от него самого — но Сандерс снова ее остановил.
– Но я знал. И ничего не сказал. Мне начинает казаться, что я не очень хороший человек, – сказал он ей.
Тейт застонала и закрыла глаза. Ей хотелось разозлиться. Когда она думала, что это все из-за Джеймсона, то злилась на него, так что это было бы справедливо. Но она не могла. Джеймсон делал все нарочно и с умыслом, просто чтобы сделать больно. Эндж поступал необдуманно, по глупости, но от этого было не легче. Сандерс... Сандерс всегда старался делать только то, что правильно. Не то, что справедливо, не то, что ее успокаивало, защищало или помогало ей. Нет, то, что правильно.
А то, что правильно, не всегда приятно.
– Сандерс, – вздохнула она, поднимаясь с кресла. – Ты самый лучший человек, которого я знаю. Если тебе когда-нибудь покажется что-то другое, я очень расстроюсь.
– Я не понимаю. Когда ты думала, что все это скрывал от тебя Джеймсон, то хотела причинить ему боль. Хотела от него уйти, уйти от нас. Но когда это сделал я, оказалось, что все в порядке? – спросил он и, наконец, поставив свой стакан на кофейный столик, настороженно взглянул на нее.
Тейт покачала головой.
– Все не в порядке. Мне больно. Но я знаю, что ты хотел, как лучше. Я не могу на это злиться. Просто сделай мне одолжение? – попросила она, присев рядом с ним.
– Все что угодно.
– В следующий раз, когда случится что-то несусветное, или начнут говорить какое-нибудь дерьмо, или на меня нападет дитя любви Джеймсона с берегов Амазонки, – затараторила она, закинув ноги ему на колени. – Скажи, бл*дь, что-нибудь. Оставив нас в полной неизвестности, ты никого не защитишь. Идет?
– Я буду стараться изо всех сил.
– Это все, о чем я могу спросить.
– Уверен что ты не…
– Я люблю тебя, Сандерс, – выдохнула Тейт и, наклонившись, поцеловала его в щеку. – Ничто из того, что ты делаешь не сможет меня разозлить.
– В Испании ты на меня злилась, – напомнил он ей, откинувшись на спинку дивана.
Девушка фыркнула.
– Ты практически похитил меня и отдал дьяволу. Когда ты творишь подобное, естественно, я злюсь. Но видишь, это было чертовски ужасно, и я все еще тебя люблю. Так что у нас все хорошо, – заверила его она.
Сандерс кивнул, однако было видно, что его все еще что-то беспокоит.
– Ты намерена уйти от Джеймсона? – выпалил он.
Тейт прищурилась и взглянула на него.
– А почему ты спрашиваешь? – произнесла она, закинув ноги ему на колени.
– Потому что я думаю, что ты собираешься это сделать, а мне совершенно этого не хочется, – ответил он, и Тейт ясно уловила, что у него заплетается язык.
Девушка вздохнула.
– Ты расскажешь ему о нашем разговоре? – спросила она.
– Если ты просишь меня этого не делать, то нет.
– Не делай этого.
– Не буду.
– Сэнди, я... То, что он сделал, с Петрашкой. Такое трудно забыть. Я говорю, что у меня все в порядке, и думаю, что у меня действительно все в порядке, а потом будто...будто бы снова оказываюсь в том бассейне, – прошептала она. – Будто мне снова восемнадцать, и он смотрит на меня, как на мусор. Не знаю, хочу ли я жить в страхе, какую боль причинит мне Джеймсон в следующий раз, и сомневаюсь, что он когда-нибудь изменится или признает, что что-то не так. Ни сегодня, ни завтра я от него не уйду, но... не могу ничего обещать.
– Тогда, пожалуй, это все, о чем я могу просить. Но Тейтум, он не считает тебя мусором. У него странные манеры и никакого понятия о том, как с тобой разговаривать, но ты ему очень небезразлична. Если ты от него уйдешь, он будет по-своему разбит. Я это знаю, – ответил Сандерс, положив руку ей на колено.
– «По-своему» это переводится как «настолько разбит, что перетрахает всех женщин ближайших штатов», – пошутила она.
Сандерс скорчил гримасу.
– Я бы выразился по-другому, но да, очень похоже, – сказал парень, но Тейт поняла, что он шутит.
– А как насчет тебя? Если я решу, что недостаточно сильна для мистера Джеймсона Кейна, ты от меня откажешься? Дашь мне уйти? Или убежишь со мной? – спросила она.
Сандерс на некоторое время задумался.
– Я никогда от тебя не откажусь, потому что ты мне не принадлежишь, и если ты должна уйти, то я должен тебя отпустить. Иногда кажется, что лучше всего сбежать, но, по моему опыту, от этого становится только хуже. Думаю, мы могли бы стать друзьями по переписке, – предложил он, и девушка расхохоталась.
– Хорошо, я не против.
Тейт притянула его к себе и крепко обняла за плечи. На этот раз он не напрягся, не смутился, а просто обнял ее в ответ. Вздохнул ей в волосы.
– Раньше я ненавидел, когда ты ко мне прикасалась, – тихо сказал он.
Девушка рассмеялась.
– Знаю, думаю, именно поэтому я так люблю это делать, – ответила она, почесывая ему спину.
– Теперь я почти уверен, что мне это нравится. Иногда. Спасибо, Тейтум.
– Всегда пожалуйста, Сандерс.
Девушка крепко сжала его в объятьях, и он, в конце концов, ее оттолкнул, когда она попыталась оставить у него на шее засос. После этого Сандерс проводил ее до двери, хотя она побаивалась оставлять его одного. Парень от нее отмахнулся, заверив, что с ним все будет в порядке, что он просто ляжет спать. Они попрощались, и Тейт пошла к главному дому по тропинке, которую указал ей Сандерс. Пока шла домой, она сунула руки в карманы пальто, защищаясь от холода.
Домой.
Весь ее мир, в очередной раз, слегка перевернулся. У нее было столько претензий к Джеймсону, и бац! Их нет. Она так злилась на Джеймсона, и все из-за того, что Сандерс был до неприличия верным, а она – чокнутой стервой.
Впрочем, она не врала: от того случая с Петрашкой ей, вероятно, всегда будет не по себе. Джеймсон сделал это, чтобы причинить ей боль, не задумываясь о ее чувствах. Он до сих пор никогда официально не заявлял о своих чувствах, видимо, потому, что не испытывал к ней ничего определенного. Конечно, он ее хотел, хотел ею владеть и быть единственным, кто ею владеет. Но это не имело ничего общего с чувствами или заботой.
Или любовью.
Когда Тейт поднялась на крыльцо, она решила, что ей нужно еще немного времени. Она узнала много нового – об Эндже, о Сандерсе, о самой себе. Девушка чувствовала, что еще один удар, и она навсегда отправится в обитель чокнутых стерв. Тогда уже никто не захочет быть ее другом.
Толкнув входную дверь, она глубоко вздохнула. Завтра. Или послезавтра. А потом она проведет добрую, продолжительную беседу с мистером Кейном, и он непременно…
– Где тебя черти носили?! – раздался позади нее резкий голос Джеймсона.
Но не успела она развернуться, как ее схватили за пояс. Перекинули через плечо. Понесли по коридору.
– Ходила обедать! Какого хрена ты делаешь?! – воскликнула она.
– Уже почти полночь. Кто, черт возьми, обедает с одиннадцати утра до полуночи? – спросил Джеймсон.
– По всей видимости, я! Какие-то проблемы?! Подожди-ка, стой. Что ты делаешь?! – почти что заорала она, услышав, как он пинком распахнул дверь.
