Текст книги "Самые хорошо продуманные планы (ЛП)"
Автор книги: Стило Фантом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Его конец цепи безвольно упал на пол.
– Что!? А пистолет! Мне нужен пистолет! Я не могу туда выйти без оружия! У них там чертов зенитный пулемет! – почти прокричала она.
– Смирись с этим. Оружия ты не получишь.
И на этом всё. Марк направился к двери, пристёгивая на ходу сумку.
– Эй! Эй! Цепь! – рявкнула она.
Он быстро повернулся, только чтобы бросить ей ключи, в это же время снаружи снова послышалась автоматная очередь. Вздрогнув от неожиданности, Лили попыталась поймать ключи, но они ударилась о ее ладонь и отскочили на пол. Девушка с ужасом наблюдала за тем, как они исчезают в трещине между половицами. Выругавшись, она со всей силы треснула кулаками о доски и тут услышала, что выстрелы стихли.
– Вот сейчас, дорогуша. Не отставай!
Марк встал и прижался к стене, держа в руке пистолет. Одним рывком распахнув дверь, он подождал выстрелов, затем повернулся, вытянув вперед оружие. Лили прижалась к полу, затем, немного помедлив и убедившись, что никто пока не стреляет, поднялась на ноги и побежала за Марком. Пригнувшись, она нога в ногу проследовала за ним по коридору.
– Куда мы идем? – прошептала она.
– К парадному входу.
– Может, не стоит?
– У тебя есть идея получше!? Просто заткнись и пошевеливайся!
С конца коридора послышались крики, и Марк тут же прижался к ближайшей стене. Лили последовала его примеру, пытаясь намотать лишнюю часть цепи себе на руку. Кто бы там ни кричал, они говорили на языке, который она не понимала, на каком-то ломанном французском. Марк стоял, не двигаясь и повернув голову туда, откуда доносились крики.
– Ты понимаешь, о чём они говорят? – спросила она.
– Какая часть из «заткнись на*уй» тебе, бл*дь, не понятна?! – не глядя на нее, рявкнул он. – Да. Он говорит, что знает, что мы здесь, и что я сделал. Говорит, что ему нужны алмазы. Спросишь меня еще что-нибудь, и я выстрелю тебе в ногу.
Лили прикусила язык.
Когда они подошли поближе, у нее перехватило дыхание. Она прошла тщательную подготовку на самых разных курсах, но ничто не может сравниться с реальной жизнью. Они двигались прямиком к своей неминуемой смерти. По стенам здания колотили настоящие пули. Они были окружены очень злыми людьми с очень реальными пушками. Она может умереть. По всей вероятности, она умрет.
«Нет. Не сейчас. Вспомни всё, чему тебя учили. Ты должна это сделать. Должна . Доверься ему и дай вытащить тебя отсюда. Ты должна это сделать ».
Марк снова вытянул пистолет перед собой. Они добрались до конца коридора. Тот, кто кричал, был совсем рядом. Лили сильно зажмурила глаза, прижавшись лбом к лопаткам Марка. Она бы сейчас убила за какое-нибудь оружие, но оба пистолета, которые он сунул себе за пояс, были скрыты от нее висящей у него на спине сумкой. Она глубоко вздохнула и выпрямилась. Он посмотрел на нее, и Лили кивнула, глядя прямо перед собой.
«Ну. По большей части это была неплохая жизнь. По крайней мере, перед смертью у меня был фантастический секс».
Марк поднял пистолет, сначала приблизительно на уровень своей головы, а затем на пару сантиметров повыше. Он ещё немного его подвигал, а потом застыл на месте. Сначала она никак не могла сообразить, что он делает, потом до нее дошло, и на счёт «три», он высунул пистолет за угол.
Воцарилось молчание, и, не сводя руку с места, Марк медленно вышел из-за стены. Лили последовала его примеру. Дуло его пистолета упиралось прямо в лоб какому-то высокому мужчине. Скосив глаза, мужчина напряжённо таращился вверх на оружие. Марк откашлялся, и налётчик, наконец, перевёл взгляд на них.
– У тебя есть две секунды на то, чтобы бросить пушку, – тихо предупредил его Марк.
Мужчина уставился на него свирепым взглядом.
– Иди на х*й, Де Сант. Мы знаем, кто ты и та шлюха, которую ты с собой прихватил, и мы…
БАХ!
Конечно, Лили и раньше приходилось слышать пистолетные выстрелы. Она и сама много раз стреляла из пистолета. Не так давно, в Африке. В частности, в Марка. И всё же, когда он спустил курок, звук показался ей каким-то другим.
Может быть потому, что она никогда не слышала выстрелов пистолета, прижатого к чьему-нибудь черепу. Выстрел был громким, но она не издала ни звука. Даже когда тело мужчины рухнуло на пол.
– Шевелись. Они наверняка это слышали и скоро будут здесь, – сказал ей Марк.
Лили пошла за ним.
Пригнувшись и держа пистолет наготове, они спустились по лестнице. На нижнем этаже никого не было, но она почувствовала какое-то движение в нескольких задних комнатах. Из того, что ей удалось увидеть вчера, она попыталась вспомнить примерную планировку здания: в передней части дома располагалась большая общая комната, в которой они сейчас находились. Кроме того, она видела большую столовую, а это значит, что рядом должна быть кухня, и обе они были отделены от общей комнаты узким коридором, который, возможно, вел в другие помещения. Все гостевые номера располагались на верхних этажах.
– Сколько их, как ты думаешь? – прошептала Лили, присев сзади него, когда он опустился на пол у входа в столовую.
– Немного. Небольшая группа, может, человека три или четыре. Вот почему на лестнице был только один парень. Они пытаются напугать нас, пытаются нас здесь задержать, пока не прибудет подкрепление. Грёбаные идиоты, держу пари, что они ничего не должны были делать, может быть, просто наблюдать за домом, но соблазн урвать такой большой куш оказался слишком велик. Очень жаль. Я их всех прикончу, мы заберём одну из их машин и отделаемся от того куска дерьма, который мы вчера украли, – сообщил ей Марк.
– Так что, осталось всего три снайпера? – спросила она.
– Если нам повезет. Дальше будет сложнее. Двое из них внизу, они не застесняются, как наш друг на лестнице. Держись позади меня. Если начнется пальба, падай на пол, – велел он.
– Или же ты мог бы дать мне пистолет, и я могла бы помочь!
– Нет. Я ни за что не дам тебе оружие, пока ты у меня за спиной. Теперь заткнись и…
Он не успел закончить свою горячую речь. В раму дверного проема, у которого они сидели, посыпались пули. Лили вцепилась руками в его сумку и молилась, чтобы это скорее закончилось. Она никогда не думала, что это так громко, так серьёзно. Перестрелка. Казалось, что сотрясается весь дом.
– Отдайте нам алмазы! Никто не пострадает!
Марк выглянул из дверного проёма, дал пять очередей с короткими интервалами, затем быстро вернулся на место рядом с ней. Из столовой снова раздались выстрелы. Казалось, ожидая, пока они стихнут, он задержал дыхание.
– Один из них на кухне, стреляет из-за барной стойки, – прошептал он, когда стрельба закончилась.
– Других нет?
– Из того, что мне удалось увидеть, нет.
Словно по сигналу распахнулась входная дверь. В дом с криком вбежал человек с двумя ручными пулеметами. Лили даже не понадобились инструкции, как только на них посыпались пули, она начала отползать назад. Марк сделал то же самое, двигаясь с удвоенной скоростью, и когда они очутились в коридоре между кухней и общей комнатой, толкнулся ей между ног. Выхватив из-за пояса ещё один пистолет, Марк навалился на нее сверху и, придавив ее к полу, начал стрелять из него в направлении гостиной.
– Иди! Иди! Попытайся найти выход! – проорал он ей.
Как только к ним выскочил парень, паливший по ним из столовой, она рывком выбралась из-под Марка. Два выстрела в грудь скосили нападающего, но Лили об уже этом не думала. Она прижалась спиной к стене и двинулась по коридору, совсем как недавно Марк.
«Двое. Это уже двое мертвых. Если всё так, как он говорит, значит, осталось ещё двое. Человек в гостиной. Парень с пулемётом на заднем дворе. Всего двое. Мы сможем это сделать. Мы уже это делаем».
Из гостиной вновь послышалась пулемётная очередь, но она не оглянулась. Впереди было три двери: одна рядом с ней, другая – впереди на противоположной стороне и третья – в конце коридора. Две из них были закрыты, а та, что вела на кухню, открыта. Лили ухватилась за ручку ближайшей к ней двери, но обнаружила, что боится ее открыть. А что, если оттуда кто-нибудь выскочит?
На левой руке у Лили была намотана цепь, она отпустила её, и цепь полетела на пол. Отмерив отрезок длиною около двух метров, она сложила цепь пополам, и у нее в руке оказалась двойная цепь в метр длиной. Лили быстро повернулась и посмотрела на Марка. Он прижимался к той же стене, что и она, и перезаряжал пистолет. Оглянувшись на нее, Марк пробежал глазами по ее цепи и, встретившись с ней взглядом, кивнул. Она почти услышала у себя в голове его голос.
«Сейчас или никогда, дорогуша».
Лили крутанула ручку и толкнула дверь. Никто оттуда не выскочил, поэтому она присела на корточки и заглянула в комнату. На шум обернулись две головы и уставились на нее поверх большого металлического стола. Семья владельца дома, может быть, кто-то из жильцов. Один из них встал из-за стола. Это был древний старик, держащий в руках пистолет, который казался ещё старше него самого. Лили подняла вверх руку. Знак примирения. Немного поколебавшись, мужчина тоже поднял руку и вернулся за стол. Она встала, подалась вперёд и схватила дверную ручку. Не успела она захлопнуть за собой дверь, как за ней снова послышались выстрелы.
– Дорогуша, я сказал тебе искать выход, а не заводить чертовых друзей! Шевели своей толстой задницей! – начал кричать ей Марк.
«Толстой задницей?!»
Удача с первой дверью придала ей уверенности, поэтому Лили бросилась в конец зала и повторила то же самое с дверью номер два. Кладовка. Осталась только кухня. Ей стало не по себе, поскольку оттуда открывался свободный доступ в столовую, а значит и в гостиную. Кроме того, на кухне располагалась задняя дверь, и, судя по всему, она была открыта. И всё, что было у Лили, – это метр цепи.
«Гребаный наемный мудила».
На кухне никого не было, но как только она переступила ее порог, снаружи начал палить крупнокалиберный пулемёт. Она бросилась на пол, выронила цепь и прикрыла уши. Бл*дь, это было так громко, что на секунду ей показалось, будто пулемет стоит на кухне, прямо рядом с ней. Пули кромсали всё в клочья, взрывая технику, срывая с петель шкафы и с такой силой сбив дверь, что она захлопнулась и ударила Лили по ноге.
– Прекратите! – закричала она, не отдавая себе отчёта в том, что делает. – Прекратите, прекратите, прекратите!
Благодаря ее мольбам или, может, ещё чему, этого она не поняла, но пулеметная очередь стихла. Девушка с облегчением вздохнула, но тут послышались выстрелы из гостиной. На этот раз пальба оказалась гораздо короче. По коридору застучали приближающиеся шаги, Лили кинулась прочь с дороги и, скорчившись у стеллажей, попыталась спрятаться. Хлопнула дверь, и она затаила дыхание.
– Лили?! – выкрикнул Марк, шагнув мимо нее.
Она схватила его сзади за ремень брюк и резко потянула вниз, как раз в этот момент снова началась пальба с улицы. Марк пулей метнулся назад и сел рядом с ней, прижавшись спиной к стеллажам. Он показал ей свой пистолет.
– Я пуст, – только и сказал он.
Лили похлопала себя по ноге, нашла одну запасную обойму и протянула ему. Он вставил магазин в пистолет, затем, ударив по нему ладонью, передернул затвор. Стрельба прекратилась.
– Что с человеком в гостиной? – тяжело дыша, спросила она.
– Его больше нет. Что было в той комнате по коридору?
– Кабинет. Семья владельца этого места. Там нет выхода.
– Отличная работа. Теперь надо прикончить этого психа, – буркнул Марк, вытаскивая из-за спины второй пистолет. Ее «Глок» выпал у него из штанов и ударился об пол, она сразу же метнулась вперед и схватила его.
– Сволочь! Он пуст, – прошипела она, проверив магазин, и сунула бесполезный пистолет себе за пояс.
– Полагаю, теперь он весь твой, – бросил ей Марк, направляясь к задней двери.
Лили последовала за ним, но не проползла и половины пути, как что-то потянуло её назад. Она оглянулась и увидела, что ее сложенная вдвое цепь зажата дверью. Лили прокралась назад к двери и начала дергать за цепь, но та не поддавалась. Она так засела под этой дверью, что невозможно было сдвинуть с места ни цепь, ни дверь.
– Я застряла! – прошипела она, чувствуя, как ее накрывает волной паники. Не имея возможности двигаться, она станет лёгкой мишенью. Присев на пятки, Лили потянула за цепочку, которая была намотана у нее вокруг пояса.
– Я за тобой вернусь! – бросил Марк.
– Нет! Нет! Не оставляй меня здесь! Ты и понятия не имеешь, сколько их здесь на самом деле! – забыв про шепот, Лили уже почти кричала.
– Заткнись! – закричал Марк, пытаясь незаметно выглянуть в дверной проем.
Она собралась было ответить ему чем-нибудь едким и остроумным, но ее прервал сумасшедший, который в этот момент с криками ворвался на кухню. Лили завизжала и кинулась назад, придвинувшись к тем же стеллажам, что и раньше, и наблюдая за тем, как этот парень наставил на Марка дуло своего дробовика. Не задумываясь, она схватила то, что лежало к ней ближе всего, и запустила этим в голову нападавшего. На него обрушилась чугунная сковорода, и он взвыл от боли. Развернувшись, он ударил Лили по лицу прикладом своего ружья. Этого оказалось достаточно, чтобы оглушить её и отбросить на пол. Пока у нее в голове ощутимо вибрировал мозг, снова послышались выстрелы.
«А что, если в тот день после первого же удара Марка у меня случилось сотрясение, теперь я в коме, и всё это мне снится?»
Её окутала какая-то ватная тишина. Она слышала крик Марка, видела, как их новый приятель рухнул на кафельный пол, как загрохотало по плиткам его оружие, но всё это было вроде как нереально. Как в тумане. Из головы убитого члена банды хлынула кровь и растеклась по полу.
Лили оглянулась на дверь, и слух начал к ней возвращаться. Она ясно уловила звук приближающихся к ним шагов. Ещё один. Не обращая внимания на приступ сильного головокружения, она села, схватила свою цепь и как можно сильнее потянула на себя. Цепь зависла под углом, в нескольких сантиметрах от пола.
Вбежав на кухню, мужчина задел ногой натянутую цепь и растянулся на земле. Он так сильно за нее зацепился, что привязанная к ней Лили вылетела вперед, ему навстречу. Он яростно проорал что-то на непонятном языке, а затем увидел цепь. Он вцепился в нее и начал тянуть на себя.
«Не дай ему поймать тебя. Сделай что-нибудь, Лили! Сделай же что-нибудь!»
Лили схватила лежавший рядом с ней дробовик и стала махать им из стороны в сторону. Дуло ружья с силой врезалось ему в нос, он заорал от боли и выронил огромный мачете, которым всё время размахивал. Он ухватился за ствол дробовика, пытаясь вырвать его у нее из рук. Началось перетягивание каната, и Лили снова обнаружила, что он тащит ее к себе. Поэтому она сделала единственное, что пришло ей в голову, – нажала на курок.
Его рука превратилась в конфетти, кровь брызнула во все стороны. Во время выстрела отдача ружья отбросила Лили на спину. Раненный мужчина тоже упал на бок, вопя от боли и таращась туда, где раньше была его рука.
– Ты грёбаная сука! Я убью тебя! Я убью тебя, грёбаная сука! – кричал он то на английском, то на своем языке, яростно шаря оставшейся рукой по полу в поисках мачете.
Лили не дала ему такой возможности. Всё ещё лежа на спине, она подняла дробовик, прислонила его к груди и прицелилась прямо ему в лицо. Затем она отвернулась и нажала на курок.
«Вот так. Пути назад больше нет»
Она выронила дробовик и, прежде чем открыть глаза, еще какое-то время неподвижно лежала на полу. На улице кричали, но она не слушала. По-прежнему не желая смотреть вниз, она заставила себя встать на ноги, затем подошла к кухонной двери и попыталась ее раскачать. Глухо. Она со всей силы пнула ее ногой, от чего дверь отскочила и с размахом захлопнулась. Марк вбежал на кухню, как раз, когда Лили подбирала с пола цепь.
Она даже не заметила, что он ушел.
– Пулеметчик снаружи мертв. Что, мать твою, здесь произошло?! – потрясенно произнес он, шагая к ней и разглядывая безобразное месиво на кухонном полу.
– Ты сказал четыре человека. Четыре человека. По моим подсчётам, это шесть, – тихо сказала она, впившись в него глазами.
– Я сказал, предположительно. Ты серьёзно укокошила этого парня? – спросил он, встав рядом с ней.
– Да. Теперь сними с меня это! – рявкнула она, тряхнув цепью ему в лицо.
– Я забираю свои слова назад, принцесса, возможно, ты просто создана для этой работы, – усмехнулся он, затем неожиданно резко притянул ее к себе и, наклонив, жадно прижался губами к ее губам, чем окончательно ее шокировал.
Лили была потрясена, возмущена, рассержена и совершенно измождена. Она ударила ему по рукам, но на то, чтобы как следует его оттолкнуть у нее уже не осталось сил. Он ещё настойчивей привлёк ее к себе, целуя так, словно это был последний поцелуй в его жизни.
– Не делай этого! – огрызнулась она, когда он, наконец, её отпустил.
– Почему нет?! Разве ты не рада, что осталась жива!? Мы, чёрт побери, это сделали! – его голос на самом деле казался взволнованным.
– Мне плевать, даже если ты выиграл в лотерею. Не трогай меня, мать твою, – предупредила его она, протопав по кухне.
– Не знаю, детка, может, ты забыла, но мой язык побывал у тебя много, где и не только во рту, – напомнил он ей.
– Я забыла. Тебе следовало сделать это более запоминающимся, когда у тебя была такая возможность. А теперь сними с меня эту чертову цепь.
Марк усмехнулся, но ничего не ответил, и они вышли на улицу. На крыше грузовика был установлен большой пулемет. Рядом с ним из машины свешивалось тело мужчины, из шеи которого торчала небольшая садовая лопата. Лили содрогнулась и отвела взгляд.
В багажнике грузовика они нашли пару болторезов, и Марк, наконец, ее освободил. Он убрал цепь в сумку, пригрозив Лили, что свяжет ее снова, если она опять начнёт проявлять своё враждебное отношение.
В грузовике также лежала большая портативная рация, и несколько минут они вслушивались в ее дребезжание, пытаясь собрать хоть какую-то информацию. Судя по всему, в их сторону направлялось что-то вроде небольшой армии. Либерийская банда попросила об одолжении банду из Мали. На поиски Марка и Лили немедленно была отправлена незначительная группа – группа, которая теперь кровавым месивом валялась по всему пансиону. Как и предполагал Марк, они должны были задержать здесь Марка и Лили до прибытия основной группы.
Миссия: провалена.
Брать грузовик было бы глупо, поскольку к его крыше был намертво прикручен пулемет. Марк настойчиво стремился выяснить, как его оттуда снять, но Лили больше не могла стоять и ждать. Ей во что бы то ни стало нужно было оттуда выбраться, причём немедленно. Казалось, что ее кожа вот-вот слезет с тела и убежит. Она пробралась через кусты, и действительно, в стороне позади грузовика была припаркована ещё одна машина.
Это был Интернэшнл Скаут II, и к тому же, в очень хорошем состоянии (прим. International Harvester Scout – внедорожник, выпускавшийся компанией International Harvester с 1961 по 1980 годы). Отличные большие шины, просто идеально подходили для бездорожья. И самое главное, в замке зажигания торчали ключи. Лили уселась за руль, завела машину и разогнала двигатель. Марк вышел из кустов, держа пистолет наготове. Она снова газанула двигателем, вздёрнув вверх руки в знак нетерпения.
– Ни за что! Убирайся оттуда, я поведу! – закричал он.
Она врубила задний ход и начала отъезжать.
Первую пару миль он ворчал о том, что не желает сидеть на пассажирском сиденье, но Лили его не слушала. Ей было необходимо двигаться дальше, необходимо было ехать вперед. Она не могла остановиться. Не могла оглянуться назад. Только двигаться вперед.
«Марокко. Ты должна добраться до Марокко. Не думай о крови»
В какой-то момент Марк составил карту, сказал ей, где свернуть и в каком направлении двигаться. Они выехали из саванны и направились в настоящую пустыню. Тут самое время призадуматься: если машина сломается, если они заблудятся, если что-то случится, это будет конец. Африканская пустыня летом? Не самое приятное место. Лучше всего было бы остановиться и пополнить запасы. Остановиться, чтобы пересмотреть свой план.
«Не думай о крови. Столько крови. Она была везде. Разлилась по всей кухне. Разбрызгалась по тебе. Его кровь на тебе. Кровь. На тебе. Кровь. У тебя на лице. Кровь. На тебе»
Лили так резко свернула с дороги, что Марк вскрикнул от удивления. Она даже не заглушила двигатель, только быстро нажала на аварийный тормоз, затем открыла дверь и рухнула на землю. Ей удалось отползти на пару шагов от машины, прежде чем ее вырвало.
Она не хотела никого убивать. Только Станковского. Какой же дурой она была, если всерьез полагала, что за все пять лет никому больше не причинит вреда. Теперь она это поняла. Даже если бы Марк все не запорол, у нее практически наверняка возникли бы осложнения. Она везла в тачке чёртову тонну украденных кровавых алмазов. Она разъезжала по Африке в одиночку. Одна женщина без сопровождающего. На самом деле, все могло быть гораздо хуже.
И все-таки.
«Я не хотела никому навредить».
– Нелегко, да, дорогуша? – раздался над ней тихий голос Марка. Он вылез из машины и теперь стоял рядом с ней.
– Боже, просто отвали! – закричала она, и ее снова стошнило.
Он опустился на корточки, и она с неподдельным изумлением почувствовала, что он гладит ее по спине.
– Всё в порядке. Это нормально. Ты видела, как это произошло? – спросил он.
Лили покачала головой, вытирая рот тыльной стороной запястья. Он протянул ей бутылку, и она плеснула водой в лицо, пытаясь стереть кровь.
– Нет. И всё же.
– Да. Я понимаю.
– Нет, не понимаешь. Ты – ужасный человек.
– Да. Но я все еще это понимаю.
И тогда она расплакалась. Она ненавидела плакать. Она плакала на похоронах сестры. Плакала, когда ее официально наняли для группировки Станковского. Такое случалось только раз в пять лет.
И вот теперь она здесь, в песке, на обочине дороги в Африке, рыдает, уткнувшись головой в землю.
«Я не хотела никому навредить».
Она ждала, что он будет грубым. Высмеет её. Может, даже оставит на обочине дороги. Но он ничего такого не сделал. В конце концов, Марк поднял ее с земли. Взяв Лили на руки, он обошел вокруг машины и положил ее на заднее сиденье, затем обогнул автомобиль и сел за руль. Какое-то мгновение он просто сидел там, а она пыталась унять дрожь.
– Потом станет легче, – только и сказал он.
Затем нажал на газ.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Лили была крайне удивлена, что Марк оставил ее в покое на ближайшие пару часов. Ни тебе едких замечаний, ни угроз насилием, ни оскорблений. Какое-то время она лежала на заднем сиденье, натянув на глаза майку, чтобы закрыться от солнца.
В конце концов, жара ее достала. Они ничего не ели, и она весь день ничего не пила. Лили вытащила из его сумки бутылку воды, а затем пробралась между сиденьями и уселась рядом с ним спереди. Она знала, что он на нее смотрит, но не хотела встречаться с ним взглядом. Уставившись в окно, Лили залпом осушила бутылку с водой.
– Лучше? – коротко спросил он.
Она кивнула.
– Мне просто нужна была минутка.
– ...или пара часов.
– Заткнись. Ты всегда был таким отвратительным?!
– Наверное. Тебя просто ослепила моя красота.
Она от всей души рассмеялась. Настоящим смехом, наверное, впервые с тех пор, как он взял ее в заложники.
– Наверное. Где мы? – спросила она, вытаскивая из-под себя карту.
– Недалеко от Мопти, все еще в Мали. Нам необходимо сделать выбор, – сообщил он ей.
Лили потрясенно уставилась на него.
– Ты дашь мне право голоса? – переспросила она.
– Считай, что да. Мы можем и дальше двигаться на север, в Алжир. Там больше пустыни, эта дорога займёт больше времени, но она безопаснее. Или мы можем отправиться на запад в Мавританию, взять курс на побережье. Этот путь сэкономит нам время, даст возможность добраться до Танжера быстрее, но он опаснее. Они ждут, что мы поедем именно туда, – пояснил Марк.
Она нахмурилась.
– Насколько может растянуться это «больше времени»? – спросила она.
– Алжир добавит нам около пятнадцати часов, но в любом случае, это займёт два полных дня. Мы должны были ехать всю ночь, – сказал он.
Она закатила глаза.
– Это ведь ты остановился.
– Тебе нужно было отдохнуть.
– Я была в порядке.
– Дело сделано, – огрызнулся он. – Теперь уже нет смысла рыдать об этом.
Она бросила на него пристальный взгляд.
– Два дня, Марк. Каким образом мы это сделаем?
– План тот же, что и раньше. Я доставлю тебя туда. Ты объяснишь, что нарвалась на агрессивно настроенную вражескую банду, и тебе пришлось скрываться от наемного убийцы-психопата, – он произнёс все это насмешливым тоном, но, на самом деле, это был ее единственный выход.
– Хорошо. Хорошо, мы так и сделаем. У нас нет выбора. Поэтому давай продумаем наш следующий шаг, – сказала она.
– Что ты имеешь в виду?
– Мне необходим план. Я не могу действовать вслепую. Мне нужно знать, что мы делаем, куда движемся. Какой у нас план, – подчеркнула она.
– Это зависит от того, в каком направлении ты хочешь ехать.
Она закатила глаза.
– На север. Мы уже едем в этом направлении, так что продолжим.
– Ладно. Мы в дороге где-то с семи утра. Сейчас уже почти... два. А это значит, что у нас есть ещё примерно четыре часа до наступления темноты, – сказал он ей.
– Может, нам стоит ехать ночью? Так не будет лучше? – рассуждала она вслух.
– Нет, так мы будем казаться еще более подозрительными. Мы будем ехать допоздна, сколько сможем. Что находится примерно в шести часах от нас? – спросил он, посмотрев на карту.
Лили развернула карту и принялась водить пальцем по разным дорогам.
– До Госи около шести часов, – ответила она ему.
– Отлично. Мы остановимся там на ночь. С пансионом вышел полный облом. Теперь будем ночевать в пятизвездочном отеле, если он вообще там есть. Если получится, то на какой-нибудь закрытой территории, – проговорил он.
Она фыркнула.
– И чем, интересно, мы будем за это платить? Ты взял с собой карту «Американ Экспресс»?
– Нет. Но у тебя много денег.
– В марокканских дирхамах. У меня ещё есть немного западноафриканских франков, но их не хватит, чтобы оплатить пятизвездочный отель, – пояснила она.
– Мы поменяем пачку этих дирхамов, всё должно получиться. Купим ещё и немного динаров для Алжира, – предложил он.
– Мне нужны эти деньги для…
– Я тебя не спрашиваю, Лили. Сколько у тебя денег? – буркнул он.
– Не знаю, я не интересовалась, какова сумма отката.
– Так достань их и посчитай.
Она поворчала, но решила сделать так, как сказал Марк. Лили вытащила из бокового кармана пачку денег и пересчитала – десять тысяч дирхамов. Всего было пять пачек, и она решила, что все они одинаковые, но, не желая выслушивать его нытьё, все-таки взяла следующую пачку. Она сняла резинку и, разворачивая банкноты, с удивлением заметила, что из скрученной пачки выпал какой-то предмет.
– Что это? – вслух спросила она, подобрав с пола небольшое электронное устройство, мигающее красным огоньком.
Марк резко дал по тормозам, и Лили, пронзительно взвизгнув, упала на приборную панель. Машина вильнула, круто развернулась, и когда они, наконец, остановились, то оказались прямо посередине дороги.
– Ты что, издеваешься?!? Ты и в самом деле тупая сука, – прорычал он, выхватив устройство у нее из рук и внимательно его разглядывая.
Лили задохнулась от ярости.
– Да пошел ты, Марк, ты тоже не знал, что он там! – выкрикнула она.
Он оглянулся, но ничего не сказал.
– Они отслеживали тебя через эту пачку денег.
– И...чем это нам теперь грозит?
– При таком раскладе это грозит нам тем, что сейчас они думают, будто мы направляемся на север.
– И что?
– А то, что теперь мы направляемся на запад, – проворчал Марк и, запустив двигатель, дал по газам.
На самом деле, они продолжили свой путь на север, в небольшой городок под названием Тонка. Добравшись туда, Марк оставил отслеживающее устройство в маленьком отеле.
После этого они повернули на запад, прямо в пустыню. В сумке у Марка оказалась потрёпанная карта местности, намного древнее той, которую он забрал из машины Лили. На карте была отмечена старая дорога для внедорожников, или, может быть, для военного транспорта, она не могла сказать точно. Просто пунктирная линия, ведущая через пески. Она волновалась, но доверилась ему, когда он повёл машину в ночь.
Они ехали долгие часы, вокруг не было ничего, кроме яркого света фар на песке. Она сняла ботинки и, сместившись вниз на сиденье, положила голые ноги на приборную панель. Лили грызла кожу у ногтя большого пальца, потом резко остановилась, задумавшись, сколько времени прошло с тех пор, как она в последний раз мыла руки. С тех пор, как она принимала нормальный душ.
«Там было столько крови. Кто бы мог подумать, что в голове у человека может быть столько крови?»
– Сколько тебе было, – вдруг произнесла она. После долгих часов молчания, ее голос казался глухим и хриплым.
– А? – переспросил он, взглянув на нее так, словно совсем забыл о том, что она тоже здесь.
– Сколько тебе было лет, когда ты впервые убил человека? – спросила она, наконец, развернувшись и глядя на него.
В машине было довольно темно, но огоньки приборной панели отбрасывали свет ему на лицо, и она увидела, как на мгновение он сжал челюсть.
– Пятнадцать.
– Ого, так рано.
– Это не было работой, – добавил он. – Я не был... я не был таким, как сейчас.
– И каким же ты был?
– Молодым и глупым.
Она вздохнула.
– Расскажи мне о себе, Марк.
– Зачем?
– Ну, за тем, что у нас куча свободного времени, и, возможно, после этого я стану меньше тебя ненавидеть, – предложила она, чем заслужила легкую улыбку.
– Я родился на Гаити, – начал он, и она удивленно уставилась на него.
– Серьезно? Никогда бы не подумала!
– Мои родители были американцами. Они жили там в коммуне с кучей других американских хиппи-благодетелей, учили местных детишек английскому языку, учили народ заниматься сельским хозяйством, обрабатывать землю и прочей херне. Каждое лето мы проводили по четыре месяца вКи-Уэст, поэтому я не был на Гаити совсем уж «своим», – пояснил он (прим. Ки-Уэст – остров и одноименный город в США, часть архипелага Флорида-Кис).
– Твои родители были «хиппи-благодетелями», а ты наемный убийца. Как такое могло случиться? – спросила она.
– А как специалист по кредитованию из Кливленда стал перевозчиком контрабанды для русской мафии? – парировал он.
– Туше. И я не была специалистом по кредитованию. Я занималась бизнес-счетами.
– На остров обрушился страшный ураган. Мы жили на побережье, поэтому он сильно нас задел. Мои родители погибли вместе с большей частью коммуны. Я был тяжело ранен. Формально я являлся американцем, поэтому меня должен был забрать «Красный Крест», или ФАЧС, или что-то в этом роде (прим. ФАЧС – Федеральное агентство по управлению в чрезвычайных ситуациях – подразделение Министерства внутренней безопасности США, занимающееся координацией действий по ликвидации последствий катастроф, с которыми не способны справиться местные власти). Но меня вывезли с кучей местных детей и оставили в больнице, где я около двух недель пролежал без сознания. Когда я, наконец, пришел в себя, мне потребовалось еще больше времени, чтобы ко мне вернулась память. К тому времени все организации, проводящие спасательные операции, уже покинули остров. Я понятия не имел, что делать. Мне было восемь лет, в Штатах я никого не знал, у меня там не осталось родственников. Вся моя семья погибла. Меня отправили жить в какой-то приют для сирот. Странный ребенок, совершенно не говорящий по-французски, явно не входил в число тех, кому они стремились помочь, – закончил Марк.
