Текст книги "Самые хорошо продуманные планы (ЛП)"

Автор книги: Стило Фантом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

– Как ты посмела сделать такую глупость?! Столько денег! Я тебя прикончу! Ты труп! – заорал он.

– И Станковский тебя убьет! Единственным, кого здесь отымеют, будешь ты, – бросила она в ответ, а потом плюнула ему в лицо.

Он вскрикнул и остановился, вытирая слюну.

– Глупая девчонка! Похоже, ты хочешь сдохнуть! – заявил он.

– Только не сейчас.

Лили удалось вытащить из-под него свои ноги, просунув колени между своим и его телом. Она уперлась ступнями ему в бедра, а затем изо всех сил оттолкнула. От толчка он потерял равновесие и поднялся на ноги. Лили тут же метнулась назад, прижавшись к расположенным позади нее окнам. Иванов поморщился и шагнул вперед.

– Принцесса.

Они резко повернулись в сторону и увидели, как сидящий на полу Марк выхватил у себя из-за спины дробовик. Иванов и глазом моргнуть не успел, как Марк нажал на курок. От мощного удара свинцовой дроби, разорвавшей ему грудную клетку, русского резко развернуло кругом. Затем раздался еще один выстрел, и снаружи здания в комнату ворвался снаряд.

Всего секунду назад Олег Иванов был значимой фигурой Станковской братвы, вторым после самого Анатолия Станковского.

И вдруг его голова лопнула словно наполненный водой воздушный шарик, и Олег Иванов стал никем.

Лили откинулась назад, её веки дрогнули, и она закрыла глаза. Из разбрызгивателей по телу бежала вода, облегчая острую боль в ее истекающей кровью руке. В сознании. В душе.

– Эй, детка! Не отключайся! – закричал Марк, вдруг встав рядом с ней на колени.

– Я не вырубилась, идиот, я просто устала, – простонала она и, когда он взял ее за руку, открыла глаза.

– Я только что спас тебе жизнь, немного благодарности было бы очень кстати! – с улыбкой прикрикнул он на нее.

Марк оторвал кусок ткани от своей футболки и плотно обмотал им рану у нее на предплечье. Она зашипела, а затем поморщилась, увидев рядом огромную лужу крови.

– Просто пи*дец, как больно, – прошипела она, высвободив из его ладоней свою руку.

– Да? А не хочешь, чтоб тебе три раза пальнули в грудь? Кевлар уже не тот, что раньше, клянусь (прим. кевлар – особо прочное искусственное волокно на основе полиамидов, характеризующееся повышенной ударостойкостью, используется для изготовления бронежилетов и бронешлемов).

– Заткнись, Марк.

– Боже, я думал, что ты мертва, – тихо произнёс он и потянулся к ней. Убрал с ее лица мокрые волосы. Обхватил ладонями ее щеки.

– Да, была парочка напряженных моментов. Я не... просто я... думала, что ты..., – она не могла подобрать слова.

– Я вернулся за тобой, – выдохнул он, затем наклонился и поцеловал ее. Не так, как обычно – в этом не было грубости. Резкости. Жестких границ. Этот поцелуй был мягким, ласковым и нежным.

И он по-прежнему забирал у нее каждый ее вздох. Лишал ее дыхания.

– Я не думала, что ты вернешься, – прошептала она, когда он отстранился.

– Я не должен был тебя отпускать.

Она схватила его за бронежилет и притянула ближе. Он скользнул руками по ее спине, рывком прижав к себе. Его язык ворвался ей в рот, легко пробежав по ее зубам.

– Не могу поверить, что ты вернулся, – задыхаясь, произнесла она между поцелуями.

– Я должен был. Я должен был тебя спасти. Мне никогда в жизни не хотелось ничего защищать, но мне все время хочется защитить тебя. Я был готов спалить весь этот город, – сказал он ей.

– Когда я избавилась от алмазов, то не переставала молиться, чтобы ты меня нашел. Я не знала, куда ты поехал, не знала, как с тобой связаться, – она почувствовала, как слёзы у нее на лице смешиваются с водой из противопожарных разбрызгивателей. – Я так боялась, что никогда больше тебя не увижу.

– Никогда не бойся. Я больше не хочу, чтобы ты боялась, – прошептал он, целуя ее вдоль линии подбородка.

«Такие прекрасные слова от такого грубого мужчины».

Лили встала на колени, пытаясь прижаться к нему еще теснее. Остро нуждаясь в том, чтобы стать еще ближе к нему. Но без должного использования рук она потеряла равновесие и начала заваливаться в сторону.

– Сними с меня это, – рявкнула она, отстранившись от него и звякнув наручниками. Волнующий момент был испорчен, и они оба тут же вспомнили, где находятся.

– Да. Да, давай убираться отсюда, – сказал он и, схватив ее за руку, помог ей подняться на ноги.

Марк обыскал труп Иванова, но ключей не нашел. У мертвого телохранителя их тоже не оказалось. Марк намотал цепь ей вокруг пояса, а затем повел ее по коридору. Лили вытащила из мертвых пальцев Иванова свой «Глок» – может, он и не проклят. Ни одна из его пуль еще никого не убила. Может, он ее ангел-хранитель.

Они медленно спускались вниз. Второй этаж был чист, но на лестничной площадке первого этажа, до них донеслись крики. И не успели они дать задний ход, как вверх по лестнице взбежал мужчина в костюме. Лили стояла прямо за Марком, он попятился в угол и, заслонив ее собой, придавил Лили спиной к стене.

– Выстрелишь, я тоже выстрелю! – крикнул мужчина.

– Никто никуда не выстрелит! Просто свали! – проорал в ответ Марк.

– Ты не стрелять! Ты на пол! Пистолет на пол! – закричал мужчина на ломанном английском.

Лили уткнулась лбом в плечо Марка, и задрожала, что было довольно странно, учитывая то, как жарко было в здании.

– Я не шучу, отвали! – в голосе Марка появилась агрессия, казалось, он съезжал с катушек. Это было долгое утро.

– Ты опять облажался!

Раздался ружейный выстрел, от которого Лили с Марком вздрогнули и пригнулись. Телохранитель взвыл от боли и, схватившись за ногу, упал на землю. Из огнестрельной раны у него в икре хлынула кровь.

– У нас тут что, послеобеденный чай? Я был бы крайне счастлив, если бы мы, наконец, свалили отсюда к чертовой матери.

Лили улыбнулась, услышав мягкий аристократичный британский акцент. Она выглянула из-за плеча Марка и увидела, как Кингсли разоружает лежащего на полу мужчину. После того, как у того не осталось больше никакого оружия, Марк потянулся назад и, схватив Лили за руку, снова двинулся вперед.

– Долго же ты шёл, – рявкнул он, сбежав на нижний этаж.

– Прости, что? Разве не я только что спас вас обоих? – спросил Кингсли, когда они подошли к входной двери. Лили оглянулась и поморщилась. На полу и стенах виднелись следы выстрелов, на земле лежало несколько мёртвых, изрешеченных пулями людей.

– Что?! Это я в упор выстрелил в Иванова из дробовика! Он был трупом еще до того, как ты нажал на курок! – огрызнулся Марк.

Мужчины одновременно повернулись и, убедившись, что на улице все чисто, прошли через входную дверь. Затем Марк потянулся к Лили за дверь, схватил ее за наручники и потащил за собой.

– Вот как? А кто освободил Лили? Если бы я этого не сделал, вы бы оба были всё равно что покойники, – заметил Кингсли, когда они пересекли улицу и пошли по переулку.

– У меня было перед ним преимущество, ты знаешь, что я мог бы сделать такой выстрел, – ответил Марк.

– Можете вы оба заткнуться?! – рявкнула Лили. – Если бы я не тянула время, не заставила бы тебя выстрелить в цепь и не пырнула бы ножом этого придурка, ничего бы не вышло, так что, на самом деле, это я всех спасла. Я тут самая крутая.

Они остановились в конце переулка, и мужчины уставились друг на друга. Оглянулись на нее. Она смерила их взглядом. Марк был весь мокрый, но в остальном выглядел очень даже неплохо. Кингсли в своем черном облачении наемного убийцы, казался невероятно красивым и леденяще опасным.

На Лили было черное бикини и оранжевая рубашка без рукавов, отовсюду сочилась кровь и всё её тело украшали синяки и ушибы.

– А она дело говорит, – признал Кингсли.

Марк фыркнул.

– Заткнись.

Они погрузились в ту же машину, за рулём которой был Марк во время их прощания в Тарфайе. Шипя от боли и чувствуя каждую рану, Лили забралась на заднее сиденье. Она положила руку на живот и заглянула во вместительную заднюю часть машины, в которой лежала огромная снайперская винтовка.

– Это то, из чего ты стрелял?! – воскликнула Лили.

Кингсли скользнул на пассажирское сиденье и обернулся к ней.

– Ах, Шейла. Я без нее из дома не выхожу.

– Что это?

– Она – Барретт М82А1, пятидесятого калибра. Кого хочешь заставит срать кирпичами и жрать свинец, хороша в любой ситуации, – ответил Кингсли.

– За исключением близкого расстояния, – добавил Марк и, взвизгнув шинами, выехал из квартала.

– В любом случае, я рада, что ты Её с собой прихватил, – вздохнула Лили, откинувшись на своем сидении.

– Эй! – щелкнув пальцами, крикнул Марк. – Эй, дорогуша, не засыпай там.

– Ты шутишь? Я устала, как не знаю кто. Не думала, что такое вообще возможно, – застонала она, положив голову на сиденье и закрыв глаза.

– Ты потеряла много крови. Не отключайся, – велел Марк.

– Знаешь, чего я хочу? – зевнув, спросила она. – Штаны. Я бы не отказалась от каких-нибудь штанов.

Лили почувствовала, как у нее по коже пробежали мурашки, и начали стучать зубы.

– Привет, дорогая, – Кингсли пробрался между сиденьями и сел рядом с ней. – Давай посмотрим, что тут у нас?

Он отогнул импровизированную повязку, что соорудил у нее на руке Марк, и осмотрел ее рану. Она не взглянула в сторону пореза, но увидела, как поморщился Кингсли. Наклонившись над сиденьем, он полез в заднюю часть машины и вытащил оттуда черную сумку.

– Всё плохо? – спросила она.

– Я видел и хуже. С тобой всё будет хорошо. Я всего лишь хочу остановить кровотечение, – заверил ее он, достав из сумки аптечку, а также набор отмычек.

– А штанов там нет? – взглянув на сумку, спросила она.

– Знаешь, я могу только…, – ответил он, а затем вытащил оттуда свои черные брюки.

– Думаю, для них у меня слишком толстая задница, – пошутила она.

– Жаль. Тогда, боюсь, тебе и дальше придется разгуливать в этих трусиках, – вздохнул он и принялся расстегивать ее наручники.

Лили засмеялась.

– Да, тебе бы этого хотелось. Можно мне теперь поспать? – снова зевнув, спросила она.

– Нет, полагаю, что Марк прав. На мой взгляд, тебе сейчас действительно лучше не засыпать, – посоветовал он.

Она покачала головой.

– Марк всегда неправ, – пробормотала она.

– Я всё слышу! Лили! Лили?! – крикнул с переднего сидения Марк.

Но у нее совсем не осталось сил на то, чтобы ответить. Она провалилась в бессознательное состояние, радуясь благословенному забытью.

***

По одной версии Иванов выстрелил Марку не в грудь, а в голову.

По другой версии, он ударил Лили ножом не в руку, а в спину.

Ещё по одной версии, телохранитель пальнул Марку в шею.

И еще по одной версии, Иванов перерезал ей горло, и прямо у нее на глазах выстрелил Марку в висок.

«НЕТ!»

Лили резко вскочила, хватая ртом воздух и еще толком не очухавшись от своих ночных кошмаров. Она была к чему-то привязана, и она боролась, стараясь вырваться из сковавших ее пут.

– Хватит. Прекрати, ты в безопасности. Ты в безопасности, – до ее сознания донесся голос Марка, и она почувствовала руки у себя на плечах.

Она замерла и осмотрелась вокруг. Нашла взглядом его голубые глаза.

– Мне приснилось… – задыхаясь, проговорила она.

– Я знаю. Ты все время говорила. Но я не умер. Ты не умерла. Мы в порядке. Мы со всем справились.

Не сказать, чтобы она ему поверила, но кивнула и огляделась вокруг. Она находилась в каком-то медицинском центре или, может, в полевом госпитале. К одной руке тянулась трубка капельницы, и, повернув голову, она увидела на предплечье другой руки уродливые швы. Она нахмурилась.

– От этого останется ужасный шрам, – пожаловалась она.

– Я думаю, шрамы очень даже сексуальны, – сказал он ей.

– Ты-то, да.

Она снова легла, и Марк рассказал ей, что в машине она потеряла сознание из-за потери крови и шока. Кингсли сделал все возможное, чтобы замедлить кровотечение, а затем они объездили всё вокруг в поисках больницы. Вот только они не могли сунуться ни в одну крупную больницу города. У Иванова здесь еще имелись союзники. Им нужно было что-то такое, где никому и в голову бы не пришло их искать. После сорока минут поисков Марк нашел полевой госпиталь Глоба-Док.

«Какая ирония».

– Сколько я была в отключке? – спросила Лили.

– Почти весь день. Вообще-то Кингсли спит на соседней кровати, – ответил Марк и, подвинув стул, сел рядом с ней.

– Ты в порядке? – спросила она, пробежав по нему глазами.

– А, да, всего пара синяков. Немного больно дышать – этот бронежилет явно был не самой лучшей моделью, но мне грех жаловаться, – заверил он ее.

– Хорошо.

– Скажи мне вот что, – произнес он, облокотившись на ее матрас. – Ты всерьез это сказала?

– Когда? – проговорила она.

– Возвращаясь в ту комнату, к Иванову. Ты все время говорила, что спрятала алмазы, но в конце заявила, что ты их выбросила. Ты и впрямь это сделала? – спросил он.

Лили мгновенно насторожилась.

– Ты поэтому вернулся? – настойчиво спросила она. – Из-за каких-то гребаных алмазов?! Ну, удачи в поисках, надеюсь, ты надолго умеешь задерживать дыхание.

– Заткнись, – огрызнулся он. – Я вернулся за тобой. Мне насрать на эти алмазы. Но если ты соврала и на самом деле они где-то там спрятаны, они могут ещё очень тебе пригодиться. Пригодиться нам.

Она откашлялась

– Нам?

– Да, дорогуша. Нам, – вздохнул он, затем взял в ладонь ее руку и сплел их пальцы.

– Мы неплохая команда, – тихо произнесла она.

Он кивнул, поцеловав тыльную сторону ее ладони.

– Мы – самая лучшая команда.

– Мне было так страшно, – прошептала она.

Он кивнул.

– Я знаю, но ты этого не показывала. Это было здорово.

– А ты совсем не боялся.

– Боялся.

– Ты тоже этого не показывал.

– Я отстраняюсь от этого. Ты тоже научишься, – сказал он ей.

– Научусь?

– Да.

– Не уверена, что у меня получится.

– Я уверен, что у тебя получится. Ты сильнее всех, кого я знаю. Сильнее меня.

Всего около месяца назад, когда она впервые увидела идущего по внутреннему двору своевольного наемного убийцу, она и представить себе не могла, что когда-нибудь они с ним станут командой. Неустрашимым дуэтом. Она задумалась, чем это обернётся в будущем. Для неё. Для них.

– Марк? – ее голос предательски дрогнул, и она выругалась на себя за это.

– Ммм? – только и ответил он, ведя большим пальцем вдоль линии ее подбородка.

– Я очень рада, что ты вернулся.

Затем Марк поднялся и забрался к ней на кровать. Стараясь не задеть катетер ее капельницы и раненную руку, он осторожно прижался к ней сзади. Зарылся лицом ей в волосы и глубоко вдохнул.

– Я тоже.

ДЕНЬ ДЕСЯТЫЙ

На следующее утро им удалось незаметно улизнуть из госпиталя. Она осталась в больничном халате и надела под него брюки, которые дал ей Кингсли. Нигде не останавливаясь, они поспешно покинули город.

– Дорогая, – позвал ее Кингсли.

Все стекла в машине были опущены, по салону Тойоты носился ветер.

– Да? – ответила она и, скользнув к краю заднего сиденья, высунула из окна руку.

– А ты уверена, что выбросила эти алмазы? Все до единого? – переспросил он.

Она посмотрела на него, затем в зеркало заднего вида, и тут же поймала на себе пристальный взгляд Марка. Он быстро отвернулся.

– Не знай я всех подробностей, то заподозрила бы, что ты вернулся только ради камней, – ответила она.

Марк не отрывал глаз от дороги, в явной попытке казаться не при делах. Она прищурилась.

– Никогда, дорогая! У меня и в мыслях этого не было. Я просто подумал, что, если бы ты несколько из них припрятала, они чудесным образом вытащили бы нас отсюда.

Лили откашлялась и отвела глаза. Уставившись на свою руку, она медленно покачала ею на ветру. Ее взгляд лениво скользнул по перетягивающему рану эластичному бинту.

– Нет, я ничего не припрятала, – прошептала она.

– Жаль.

Они вернулись в Касабланку, посчитав, что никому и в голову не придёт искать их так близко, поскольку она находилась всего в четырех часах езды от Танжера. Они не говорили о том, что они делают и зачем они туда направляются. Марк просто поехал и всё. На какое-то время они остановились, и Лили зашла на рынок, чтобы выбрать себе одежду. На те деньги, что они вытащили из бумажника Иванова, она купила себе нижнее белье, шорты, две футболки, а также пару отличных туристических ботинок. После того, как она оделась на заднем сиденье автомобиля, Лили снова почувствовала себя почти человеком.

Почти…

– Ты в порядке? – спросил Марк, когда они уже стояли в вестибюле дешевого отеля.

Она кивнула, потерев лоб кончиками пальцев. У стойки регистрации Кингсли мелодично убалтывал леди-администратора на взаимовыгодную сделку.

– Да, просто... некоторые образы навсегда теперь засядут у меня в сознании, – пошутила она.

Он нахмурился.

– Нам совсем не обязательно здесь оставаться, – заверил он ее. – Мы можем поехать прямо в аэропорт и посадить тебя на любой самолет, куда ты только захочешь.

«Ты... ты... всё в единственном числе. А куда же делись «мы»?»

– Нет, мне хочется принять душ. Просто... здесь действительно безопасно? – в миллионный раз спросила она, оглядевшись вокруг.

Она чувствовала себя очень тревожно, как на иголках. Умом Лили понимала, что худшее уже позади. Но ее тело по-прежнему находилось в состоянии повышенной боевой готовности. И это оказывало странное поляризующее воздействие на ее мозг.

– Безопаснее, чем по дороге сюда, – пошутил он.

Она мрачно уставилась на него, и он откашлялся.

– Честно говоря, я не знаю. Тебя заказал не Иванов, а Станковский – поэтому Иванов так спешил в Танжер. Он хотел добраться до тебя, добраться до этих алмазов, прежде чем это сделает кто-то другой. По-моему, это с самого начала было замыслом Станковского, думаю, он вычислил хитрую схему Иванова и хотел выманить его из укрытия. Сейчас, наверное, Станковский уже в курсе, что Иванов мертв. Никому не известно, где мы находимся, но я уверен, что ему очень бы хотелось знать, где его алмазы, так что... да, ты в безопасности. Насколько это вообще возможно в этой ситуации.

Не. Помогло.

Пожалуй, Лили стало только хуже.

«Всем нужны только эти алмазы. Моё спасение было всего лишь побочной ремаркой».

– Душ. Я просто хочу принять душ.

Марк снял им номер на двоих, и она не стала возражать. Зайдя в комнату, Лили на ходу разделась, а затем до краев наполнила ванну так, что когда она в нее забралась, вода полилась на пол. Девушка свесила свою перевязанную руку за край ванны и просидела так около двух часов.

– Ты что, собираешься там спать?! – постучав в дверь, крикнул Марк.

Лили склонила голову на бок и оглядела комнату.

– Подумываю об этом! – закричала она, затем взяла губку.

– Мы умираем с голоду, пойдем куда-нибудь поедим!

– Ребята, вы идите!

– У тебя десять минут, потом я за тобой зайду.

– Хорошо!

Вымыть волосы, не намочив повязку, оказалось практически нереально. В конце концов, она ее сняла и содрогнулась, когда по швам побежала горячая вода. Затем Лили тщательно отскоблила каждый сантиметр своего тела, охая и постанывая каждый раз, когда натыкалась на очередной ушиб.

– Ты там моешься или занимаешься сексом?!

Лили закатила глаза и вылезла из ванной. Она натянула на себя одежду, высушила полотенцем волосы и уже пыталась намотать обратно повязку, когда в комнату вломился Марк.

– Господи, уже двадцать минут прошло с тех пор, как я сказал тебе выметаться отсюда! – раздраженно бросил он, шагнув к ней.

– Извини, – пробормотала она, сражаясь с бинтом.

Он дернул к себе ее руку, затем ловко перебинтовал ей рану. Хорошенько закрепив повязку, он отпустил Лили.

– Ты на что-то злишься? – резко спросил он.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты выглядишь расстроенной. Словно... сердишься на меня. Я сделал все, что в моих силах, не знаю, чего еще тебе надо, – заявил он.

Она засмеялась.

– Боже, вот ты тупоголовый. Нет, дело не в этом. Я рада, что ты появился, правда. Если бы не ты, я сейчас была бы уже мертва.

– Тогда в чем проблема? В мертвых мужиках? Я уже говорил тебе, что нельзя думать…

– Иванов заслуживал смерти. Я бы и сама это сделала, если бы не наручники, – огрызнулась она. – А что до остальных, то тут уж либо они, либо мы. Я выбираю нас. Я злюсь, потому что мне до сих пор кажется, что единственной причиной, по которой вы с Кингсли вернулись, был мешок камней.

Марк долго и громко смеялся. Она продолжала сверлить его свирепым взглядом, даже когда он обхватил ладонями ее лицо.

– Ты невыносима, дорогуша, – усмехнулся он и, шагнув к ней, прижал ее к раковине.

– Это ты невыносим.

– Совершенно. Именно это тебе во мне и нравится.

– Не льсти себе.

– Я вернулся, – начал он, и тон его голоса стал серьезным. – Потому что, оставив тебя, я чувствовал себя несчастным. Это меня бесило. Я волновался за тебя каждую минуту. Каждую секунду. Не потому, что считаю, что ты не сможешь сама все уладить, а потому, что хочу уладить все это за тебя. Одна мысль о том, что кто-то причиняет тебе боль, будит во мне желание совершить убийство. Двойное убийство. Геноцид. Но знаешь, что самое худшее? Самая жуткая мысль? Что я больше тебя не увижу. Что этот прощальный поцелуй на песчаном пустыре станет нашим с тобой последним мгновением. И вот этого я уже просто не мог вынести. Все остальное было второстепенным, всего лишь предлогом. Я бы вернулся. Даже если бы ты без проблем провернула свой план, и Иванов забрал алмазы. Я бы за тобой вернулся.

Лили засмеялась. За пять лет она плакала всего несколько раз.

Первый – на похоронах ее сестры.

Второй, когда она впервые убила человека.

И вот сейчас, когда бесчестный наемный убийца Марсель Де Сант сказал ей, что ему невыносима мысль о том, что он больше никогда ее не увидит.

«Зачем нужны алмазы, когда есть такие драгоценные слова?»

Прежде чем все стало ещё тяжелее, к ним в номер зашел Кингсли, как всегда предварительно постучав в дверь. Марк улыбнулся, вытер ей слезы и, посмеиваясь над британцем, вышел в главную комнату. Лили быстро умылась, помахав на лицо ладонями, чтобы убрать покраснение с глаз.

– Я выгляжу как помешанная, словно меня протащили по земле за машиной, – прокомментировала она, выйдя, наконец, из ванной.

У нее ещё толком не прошли старые синяки от ее первой стычки с Марком, а теперь к ним добавилась повязка, закрывающая почти все предплечье, и другие порезы и ссадины. К счастью, на лице их практически не было, но тем не менее. Она совсем не походила на топ-модель.

– Но на очень сексуальную помешанную, уверяю тебя, – поддразнил её Кингсли, а затем подхватил ее руку и поцеловал.

Они пошли в милый ресторанчик под открытым небом. За всё платил Кингсли – ранее в тот же день ему удалось украсть бумажник, и оказалось, что объект был довольно состоятельным человеком. Кингсли даже заказал им бутылку шампанского.

– Это нормально? – спросила Лили, вздрогнув, когда мимо нее пролетела пробка.

– Что ты имеешь в виду? – отозвался Марк.

– Ну, всего сутки назад, мы практически взорвали дом и прикончили кучу людей. Теперь мы мило беседуем за шампанским и обжаренными гребешками? – заметила она.

Кингсли рассмеялся.

– Да. Ты к этому привыкаешь. Это обычная работа. Хотя, конечно, на этот раз всё оказалось несколько напряженнее. Не припомню, чтобы я когда-нибудь проворачивал нечто подобное в самую последнюю минуту, – проговорил он.

Марк покачал головой.

– Я тоже.

– Но мы не можем на этом зацикливаться. Что сделано, то сделано, всегда двигаться вперед! – продекламировал Кингсли.

– Так вот в чем заключается твоя жизнь? Просто... выживать, от одного заказа к другому? – резюмировала она.

– Дорогая, а разве не этим занимаются все остальные? Продавец из винного магазина встает рано утром, делает все возможное, чтобы пережить день, затем вечером возвращается домой, где, возможно, пропустит в честь этого праздничный коктейль, вот и все, а на следующий день всё по новой. Это нисколько не отличается от того, чем мы сейчас занимаемся, – объяснил он.

– Переживания по этому поводу сведут на нет весь смысл работы, – добавил Марк.

Она взглянула на него.

– Зачем заниматься тем, что ненавидишь? Это абсолютно добровольное дело. Никто не становится наемником или киллером только затем, чтобы оплатить счета. Ты должен делать это по собственной инициативе. Какой смысл, если я возвращаюсь домой и каждую ночь рыдаю? Я этим занимаюсь, потому что получаю от этого удовольствие, и мне нравится сумма оплаты. Так что да, убив кучу людей, я возвращаюсь домой, наслаждаюсь отменной едой и радуюсь, что я жив.

Такая логика все еще казалась ей неправильной, впрочем, как и вся эта ситуация, поэтому Лили подняла свой бокал шампанского, и все они выпили.

По дороге в Касабланку они очень долго говорили о том, что произошло. Складывали воедино планы Иванова и Станковского. Обсуждали всё, что происходило в том заброшенном здании. В общих чертах планировали дальнейшие шаги.

По негласному соглашению, за ужином никто об этом не говорил. Кингсли рассказывал о том, каково это – ходить в католическую школу для мальчиков в Англии. Лили поведала о своей самой первой перевозке, когда она перегоняла из Бронкса в Ньюарк фургон, полный краденных мехов. Марк зачитывал наизусть на французском целые отрывки из «Ворона» Эдгара Аллана По. До этого Лили никогда не слышала, чтобы он говорил по-французски; и это было очень горячо.

– Мне следовало больше есть, – вздохнула Лили.

Марк рассмеялся.

– Я почти уверен, что ты съела все креветки, что были в ресторане, – заметил он, жестом указав на стоящую перед ней гору тарелок.

– Да, но меня совсем развезло от этого шампанского, – усмехнулась она.

Теперь настала очередь Кингсли фыркнуть.

– О, правда? А, может, от тех четырех кружек пива, которыми ты решила «закусить»? – спросил он.

– Эй. У меня была напряженная неделя.

– Как скажешь, дорогая.

Они оплатили счет и вышли на улицу. Кингсли брёл немного впереди них, покуривая одну из своих сигарет. Он шел не спеша, но все время заглядывал в переулки, будто кого-то или что-то искал.

– Что он делает? – спросила, наконец, Лили.

– Просто смотри. Чтобы снять напряжение, ты выпила. Я бормотал стихи. Сейчас увидишь метод Лоу, – сказал ей Марк.

Они прошли еще пару кварталов, затем Кингсли остановился и внимательно посмотрел в переулок. Улыбнувшись и потушив сигарету, он крикнул что-то по-французски.

– Что он говорит? – прошептала Лили.

Марк нахмурился.

– Ничего любезного.

– Я только что всадила мужику нож в живот, думаю, я справлюсь с тем, что он говорит, – огрызнулась она.

– Он спрашивает, так ли хороша ее киска, как ее сиськи, – перевел Марк.

– Ого. Шикарный парень.

– Я тебя предупреждал. И на тот случай, если тебе интересно, она сказала «да», а также то, что она влажная и ждет не дождётся, когда он её…

– Иногда я не понимаю, почему вообще с тобой разговариваю.

– Ладно! – повернувшись к ним, произнёс Кингсли. – Я ухожу! Встретимся утром. Ты знаешь, как со мной связаться, если вдруг что-то пойдет не так?

– Да. Если стучится какое-нибудь дерьмо, и придётся срочно сматываться, встретимся в Дахле, – добавил Марк.

– Ах, Дахла. Начинает казаться, что она мой второй дом. Как это удручает. Удачи, – на прощанье сказал он и направился в переулок.

– Итак, дорогуша, могу я угостить тебя ещё каким-нибудь алкоголем? Или ты уже готова идти в кровать? – спросил Марк.

– Нет, больше никакого алкоголя, я и так уже достаточно окосела. В отель, пожалуйста, – ответила она.

Марк рассмеялся, и Лили в полном изумлении почувствовала, как он взял ее за руку и сплел их пальцы.

– Окосела. Мне нравится. Ладно, пойдем домой.

«Домой».

Всю дорогу он держал ее за руку, и от этого, а также от выпитого ею алкоголя, Лили ощутила, как ее бросило в жар. Ее щеки запылали, и, наверняка, стали красными, поэтому она даже обрадовалась, что на улице было темно. Ничто так не заставляет женщину почувствовать себя тринадцатилетней девочкой, как смущение от того, что ее держат за руку.

«Ты только что помогла прикончить миллион человек. Теперь ты будешь стыдливо краснеть от того, что тебя взяли за руку ?!»

– Может, мне лучше отрезать волосы? – произнесла Лили первое, что пришло ей в голову, как только они вошли в свой номер.

– Чего?! – воскликнул Марк, повернувшись к ней лицом.

– Мои волосы, – повторила она и, споткнувшись, стянула с себя ботинки. – Ты меня за них хватал. Кингсли хватал. Иванов хватал. Огромными охапками. Это чертовски больно. Как по мне, так лучше снова получить ножом. Может, мне просто их отрезать?

Не прошло и секунды, как Марк оказался с ней лицом к лицу и впечатал ее в стену. Скользнув взглядом по ее голове, он поднял руку и потрогал пальцами кончики ее собранных в хвост волос.

– Если ты когда-нибудь обрежешь волосы, я сначала выстрелю, а потом уже буду разбираться, – сообщил он ей.

Она рассмеялась.

– Перестань. Тебе, пожалуй, было бы все равно, будь я даже лысой, – хмыкнула она, толкнув его в грудь.

Он не двинулся с места.

– Ты шутишь? Да твои волосы – это первое, из-за чего я обратил на тебя внимание. Это первое, что я ищу, когда теряю тебя из виду. Волосы не трогать, – заявил он.

– Хорошо. Если ты так категорически против, то хорошо, – ответила она.

Он не шевелился, просто продолжал пристально на нее смотреть. Лили тоже глядела на него, затаив дыхание. Она никогда не боялась Марка, вовсе нет. Она сама выследила его, когда они переспали в первый раз. Во второй раз, в доме, куда они вломились, она определенно ему не противилась. И даже то, что случилось сразу после угона Эксплорера, было явно по обоюдному согласию. Секс между ними был легким и естественным. Словно какая-то совместная игра, в которой она всегда чувствовала себя равной ему.

Но сейчас почему-то она занервничала. Испугалась и не могла объяснить почему. Не обязательно из-за него, скорее из-за того, что он олицетворял. Будущее, к которому, как ей казалось, она не была готова. Мужчину, которого она, без сомнения, хотела. Начало, которому она не видела конца.

Его рот обрушился на ее губы, и если бы она не знала его лучше, то подумала бы, что он тоже немного напуган. Он целовал ее так, словно боялся, что она исчезнет. Так, словно, если он на секунду оторвется от ее губ, ее у него отберут.

«Я никуда не денусь».

Она потянула его за футболку. Схватив ее за запястья, Марк прижал ее руки к стене у нее над головой. Она зашипела от боли; давала о себе знать рана на левой руке. Но Лили не обратила на это внимания, как, впрочем, и Марк. Он прижал свободную руку к ее горлу, а затем плавно опустил ее ей на грудь.

– Ты была бесподобна, ты ведь знаешь об этом, да? – спросил он, скользнув губами по ее щеке.

– Нет. Мне было страшно. Я думала, что совсем одна. Я думала, что умру, – задыхаясь, произнесла она и толкнулась к нему бедрами.

– Ты никогда не будешь одна, – прошептал он. – И я не позволю тебе умереть.

Наконец, он отпустил ее запястья, и их руки метнулись к ее шортам, одним рывком расстегнули их и стянули вниз. Освободившись от них, Лили отбросила шорты ногой, а Марк тем временем расстегнул ремень и скинул с себя джинсы. Затем он снова бросился к ней, припечатав ее к стене.