Текст книги "Самые хорошо продуманные планы (ЛП)"

Автор книги: Стило Фантом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

«Откуда такое чувство, словно мы прощаемся? И почему я этого не предусмотрела? Я никогда не задумывалась о том, каково будет прощаться...»

– Итак, после сегодняшней ночи, – выдохнула она, и Марк застонал, скользнув губами вниз по ее шее.

– Я серьезно на счёт болтовни. Было бы просто охренительно, если бы ты помолчала хотя бы пару секунд, – сказал он ей.

– После всего этого, – продолжила Лили, проигнорировав его слова, и ахнула, почувствовав, как его руки проникли под ткань ее леггинсов и схватили ее за задницу. – После Либерии, Москвы и алмазов...

– Лили, если в ближайшие три часа ты скажешь ещё хоть слово, клянусь Богом, я утоплю тебя в этом гребаном океане.

«Может, и для меня драка нечто вроде прелюдии».

Он поднял ее, Лили обожала это ощущение. Она была совсем не маленькой – метр семьдесят, с пышными формами, изгибами и длинными конечностями, но Марк всегда обращался с ней так, словно она совсем ничего не весила. Лили обхватила его ногами вокруг пояса, обняла за шею и толкнулась языком ему в рот.

Марк пронес ее по песку, врезавшись в стену их домика. Навалившись на нее всем своим весом, он прижал ее к стене. Она рванула вверх его футболку и стянула ее через голову.

– Три часа – это не так уж и долго. Ещё даже нет... и полуночи..., – она задохнулась, почувствовав, как ей под рубашку проникла его рука.

– Когда я закончу, можешь подать на меня официальную жалобу.

Дверь хижины представляла собой обычную заслонку с москитной сеткой, и, когда Марк внес Лили в дом, она с грохотом за ними захлопнулась. Они пролетели через всю комнату и врезались в стол. Марк усадил на него Лили, рывком сорвал через голову ее рубашку, затем снова набросился на девушку, впившись губами ей в губы и мигом выкачав у нее из груди весь воздух.

Почувствовав головокружение, она оттолкнула его и спрыгнула со стола. Пока Лили пыталась снять обувь, он сбросил с себя джинсы. Окончательно от них освободившись, он схватил ее за бедра и, развернув ее к себе спиной, швырнул на столешницу.

– Кто-то торопится, – выдохнула она, немного удивленная его силой.

Одним рывком он стянул с нее леггинсы, опустившись при этом на пол. Он стал целовать ее икры, потом нежную кожу под коленкой, потом ягодицы. Скользнул языком к центру позвоночника. Затем придавил ее всем телом, прижавшись губами к ее шее.

– Я всегда тороплюсь оказаться внутри тебя, – ответил он и прикусил ей плечо.

Пока его зубы оставляли следы у нее на коже, сзади в нее упёрлась его эрекция. Все случилось в одно мгновение; Лили схватилась за край стола и стиснула зубы, почувствовав, как одним толчком его бедра ударились о ее зад.

– Господи, Марк, а ты и впрямь торопишься, – задохнулась она.

– Не то слово.

Он начал с силой вколачиваться в нее и, схватив одной рукой за волосы, рванул вверх. Вскрикнув, Лили оторвалась от стола. Снова прижалась к Марку. Свободной рукой он вцепился ей в бедро, удерживая ее. Возвращая ее на землю. Ей это было нужно. Он трахал ее, выталкивая на межгалактическую орбиту, от чего ей уже трудно было вспомнить, каково там, на земле.

– О, Господи! – закричала она, не в силах вынести того, как глубоко он в неё вонзался.

Обожая то, как глубоко он в неё вонзался.

– Ты ведь знаешь, что здесь нет нормальной двери, да? – задыхался он.

– Да, да, – согласилась она, хотя не имела никакого понятия, о чем он спрашивал. Она сказала бы что угодно, лишь бы он не останавливался.

– Вся верхняя часть дома это, в сущности, москитная сетка, – проговорил он, отпустив ее.

Она упала на столешницу, а спустя мгновение его футболка полетела в стену и приземлилась рядом с ее рубашкой.

– Мммм, мммм, – вырвалось у нее из груди.

– Тебя все могут услышать, – предупредил он ее.

– Плевать. Надеюсь, они меня слышат, надеюсь, они всё слышат, – ответила она.

– Боже, ты невероятная женщина.

Он на мгновение замер, а затем снова начал долбиться в нее, так резко и сильно, что это ее буквально оглушило.

– О... боже... мой… да... пожалуйста, – она не могла разжать зубы.

– Лили, – прорычал он ее имя, скользнув рукой к ее шее.

Припечатав девушку к столешнице, он оперся на нее, чтобы вколачиваться ещё сильнее.

– Да! Да! – закричала она.

– Когда будешь в Танжере, – произнёс он, пробежав другой рукой вниз по ее телу.

– Пожалуйста, Марк, быстрее, – взмолилась она, и он исполнил ее просьбу.

– И в Москве, – продолжил он.

– Я совсем близко, – простонала она, а затем почувствовала, как между ней и столом легла его свободная рука.

– Если будешь там с кем-нибудь трахаться, – проговорил он, затем снова рванул ее к себе и, прижав руку к ее животу, потянул ее вверх, вынудив встать на цыпочки.

– Больше ни с кем, – сказала она ему, и от этого он вновь застонал.

– Никогда не забывай, кто заставил тебя испытать подобное, – прошептал он, скользя рукой все ниже и ниже по ее телу.

– Я никогда не смогу, – заверила она его.

– Хорошо.

Он со всей силы забился бедрами о ее бедра, и она закричала. Рука, что была у нее на шее, двинулась к плечу, и он буквально рванул ее на себя. Сильнее насаживая на свой член. Лили поняла, что кончает, и Марк, в присущей ему манере, стал только яростнее ее трахать. Казалось, все ее тело впало в состояние, близкое к припадку, дрожа и сотрясаясь, Лили чувствовала, как одновременно с ее пульсирующими мышцами на ее разгоряченной плоти ритмично двигается один из его пальцев.

«Интересно, а реально вообще вырубиться от сенсорной перегрузки?»

Её тело полностью обмякло, и ей было плевать. Они занимались сексом достаточно часто, чтобы к этому времени она уже знала, что его это тоже не особо волнует. Он сильнее, до боли, стиснул ей плечо, и Лили застонала.

– Боже, мне будет этого не хватать.

Она не хотела произносить этого вслух. Она чувствовала, что они оба об этом думают, чувствовала, что грядущее прощание буквально повисло в воздухе, но ей не хотелось портить момент. И, тем не менее, он просто выкачал из нее эти слова, точно так же, как всегда поступал с ее дыханием.

– Иди сюда, двигайся.

Ей, собственно, и не пришлось двигаться. Марк просто отступил назад, притянул ее к себе, а потом толкнул на кровать. Не успела она толком перевернуться, как он уже лежал на ней, пробравшись у нее между ног и придавив ее к койке. Затем он скользнул руками ей под спину и крепко прижал ее к себе, прильнув грудью к ее груди. И в этот миг они были практически настолько близки физически, насколько это вообще возможно между двумя людьми.

– Привет, – рассмеялась она, глядя в его лицо, нависшее всего в паре сантиметров над ней.

– Знаешь, я тогда говорил серьезно, – тихо проговорил он.

Она немного растерялась.

– Когда?

– Твои глаза, – продолжил он так, словно это что-то проясняло.

– А что с ними?

– В жизни не видел ничего прекрасней, – вздохнул он.

– Правда?

– Я буду помнить их очень долго, – заверил он ее.

– Я на это надеюсь.

– А я это знаю. Ночью, когда буду один, по уши в неприятностях, в которые непременно вляпаюсь, – произнес Марк, и они оба усмехнулись, – я буду представлять себе твои глаза. Твою улыбку, твое тело, твой голос. Но в первую очередь – твои глаза. Я мог бы смотреть в них вечно. Я буду по ним скучать. Буду скучать по твоему взгляду.

Лили никто раньше такого не говорил, ей почти хотелось плакать. Затем он начал толкаться в нее своими бедрами, но очень нежно, и из глаз у нее все же покатились слёзы. Она обняла Марка за плечи, вплотную прижав его к себе и сомкнув у него за спиной лодыжки.

– Я тоже буду по тебе скучать, – выдохнула она.

Он продолжал шептать ей на ухо слова, слова, которые она никогда раньше от него не слышала, голосом, который ей хотелось слышать всегда. Он был с ней так нежен, как никогда прежде, прикасался к ней с таким чувством, ради которого она могла бы умереть. И когда он вдохнул жизнь в ее вены, иные мысли в ее сознание и особенные чувства в ее душу, у нее в голове вертелась всего одна фраза.

«...нам совсем не обязательно и дальше оставаться этими людьми...»

ДЕНЬ СЕДЬМОЙ

– Всё в порядке?

Натягивая на ходу футболку, Марк подошел к дому Кингсли. Англичанин сидел на ступеньках и курил сигарету. Не отрывая взгляда от океана, он повторил свой вопрос.

– Да, конечно, – ответил Марк и, поднявшись на крыльцо, сел рядом с другом.

– Вы ведь понимаете, что в этих хибарах практически нет никакой звуковой изоляции? Хотя, какая разница. Даже если бы она и была, уверен, вас все равно было бы слышно аж на побережье Испании, – заверил его Кингсли.

– Ну и хорошо. Нечто настолько восхитительное заслуживает внимания слушателей.

Они оба рассмеялись, потом затихли.

– Ты совершаешь ошибку, – тихо сказал Кингсли.

– Я ничего не сделал.

– Но ты подумываешь об этом.

– Слушай, – Марк потер лицо рукой. – Давай вернемся к планам на завтра. Мы с тобой достанем пару машин. Я вернусь и заберу ее. А потом…

– Давай же, большой мальчик, скажи это, – подстегнул его Кингсли.

– Потом мы отправим ее в путь.

– А она знает об этом плане?

– В этом плане у нее нет права голоса.

– Это напрямую её касается, поэтому, думаю, ей следует…

– Тебя никто не спрашивал, – прервал его Марк.

– Она тебе нравится, – заявил Кингсли.

Указал на неоспоримый факт.

– Да, – не стал отрицать Марк.

Кингсли покачал головой.

– Тогда почему ты хочешь, чтобы она справлялась со всем этим в одиночку? – спросил он.

– Я помог ей пройти через самое сложное. Черт, да я и есть самое сложное. Я все ей запорол. Я только сделал хуже. Сегодня, когда она бежала к этой машине, единственное, о чем я мог думать, это «твою ж мать, сейчас я увижу, как она взлетит на воздух». И я до смерти испугался. Мне никогда в жизни не было так страшно, никогда. Если бы мы не ссорились, если бы не поехали по той дороге, если бы я, бл*дь, не сел в Либерии к ней в машину... Я не вынесу, если с ней из-за меня что-нибудь случится. Если я буду с ней в Марокко, и появится Иванов, игра окончена. Он убьёт нас обоих. Если я буду в Либерии один, то это буду только я, – попытался объяснить свои мотивы Марк.

– И ты всерьез полагаешь, что от этого она будет чувствовать себя в безопасности, тепле и уюте? – усомнился Кингсли.

– Мне все равно. Это сохранит ей жизнь, и это для меня самое главное.

– Ты искренне веришь, что у нее больше шансов завершить это без тебя, чем с тобой? – в голосе Кингсли прозвучало изумление.

– Завершить это живой? Да.

– Тогда ты идиот.

– Это не должно тебя шокировать.

– Де Сант, – вздохнул англичанин. – Я сейчас говорю с тобой как друг. Как напарник. Не делай этого. Женщины, вроде той, что сейчас там спит, встречаются не так часто – не бросай ее на растерзание волкам. Ты ей нужен. И вне зависимости от того, хочешь ты это признавать или нет, она тоже тебе нужна. Впервые с тех пор, как я тебя встретил, ты стал похож на человека. Эта работа тебя погубила. Позволь ей это исправить.

– И тем временем погубить её? Нет, спасибо. По мне лучше угробиться в одиночестве, чем остаться с ней вместе и угробить её, – ответил Марк.

– Глупо, Де Сант. Очень глупо. Твоя новообретённая совесть прикончит вас обоих, и я уж точно не собираюсь стоять и смотреть, как это случится, – резко бросил Кингсли, поднимаясь на ноги.

– Что? Ты уезжаешь? Вперёд.

– О, нет, я не уеду. С этого момента я буду неотступно следовать за тобой, на каждом шагу напоминая тебе о том, насколько нелепо ты себя ведёшь, – разъяснил Кингсли, затем зашёл в дом и захлопнул за собой дверь.

– Ты ведь в курсе, что это просто москитная сетка?! Это лишает смысла всю твою затею ушатать ею меня по лицу! – прокричал Марк.

– Вали отсюда!

– Увидимся утром!

– Только если я не придушу тебя во сне!

Марк направился в свою хижину, вороша ступнями песок. Внезапная вспышка Кингсли крайне его удивила. Он полагал, что матёрый наемный убийца с ним согласится. Обычно Кингсли утверждал, что от женщин одни проблемы. Совершенно очевидно, что они с Лили друг другу понравились – по мнению Марка, даже слишком – но это вовсе не объясняло, почему он так отчаянно хотел, чтобы Марк и Лили были вместе.

Он вошел в их дом, осторожно прикрыв за собой заслонку из москитной сетки. Лили спала на раскладушке. На улице стало попрохладней, температура снизилась где-то до двадцати градусов, и перед тем, как она уснула, он дал ей одну из своих футболок. Лили лежала на боку, поджав к груди колени и положив под щеку ладони. Так она казалась еще моложе и беззащитнее.

– Ох, Лили, и что мне с тобой делать, – вздохнул он, присев рядом с ней.

Она не ответила, просто пробормотала что-то во сне. Он провел пальцами по ее ноге, наслаждаясь гладкостью ее кожи. Затем скользнул рукой вверх ей под футболку, запоминая изгиб ее бедра. Не то чтобы он мог забыть. Он никогда не сможет забыть Лили. Никогда не забудет это время, проведённое вместе.

Тут ему пришло в голову, что, пожалуй, за всю свою жизнь он не проводил ни с кем столько времени наедине, сколько с ней. По крайней мере, с тех пор как стал подростком. Он всегда был в разъездах, всегда в движении, а если и работал с людьми, то обычно действовал в команде. Черт, максимальное время, что он провел наедине с Кингсли, составляло четыре дня, один из которых он пролежал без сознания.

Неделя в Африке с Лили. Новый рекорд. Новый друг.

«Гораздо больше, чем просто друг…»

– Лили, – прошептал он, вытянувшись рядом с ней.

Койка была крошечной, они вдвоем едва помещались на ней, лежа на боку. Его нос был в паре сантиметров от ее носа, и он улыбнулся, когда она вдруг зевнула.

– Скажи что-нибудь. Что угодно. Скажи мне, что правильно. Скажи мне, что желать тебя – это нормально. Скажи мне, что быть с тобой – это нормально.

Конечно, она ничего не ответила. Впрочем, он был совершенно уверен, что знает, что бы она сказала, и это уж точно, не было бы правильным.

Вдруг она откатилась от него и, потянувшись во сне, развернулась к нему спиной. Футболка задралась до пояса, и, когда Лили прильнула к нему спиной, ее голая задница прижалась к его паху. С минуту он смотрел вниз, потом начал поднимать футболку выше.

«Говорить слишком опасно. Решение уже принято. И почему бы не провести наши последние часы с удовольствием».

***

Лили завязала шнурки у себя на ботинках, затем встала. Она обвела взглядом хижину, но, конечно, в ней ничего не было. В домике отсутствовали какие-либо дополнительные удобства, даже одеяло, и у Лили не было ничего, кроме той одежды, которую она носила. Сумку Марк забрал с собой, поэтому не осталось ничего.

Она проснулась посреди ночи, почувствовав, что он проник в нее двумя пальцами. Потом он не давал ей спать ещё два часа. От прежнего нежного любовника не осталось и следа – он весь превратился в крепкие мышцы и требовательные руки. От всех его шлепков у Лили болела задница, а от напряжения ноги теперь больше напоминали желе, и она не сомневалась, что Марк благополучно уничтожил ее сексуальное влечение ко всем остальным мужчинам. Хоть Лили и чувствовала себя так, словно готова проспать беспробудным сном следующие лет десять, но когда утром она взглянула на то, как он одевается, только его намеченная встреча с Кингсли помешала ей снова сорвать с него всю одежду.

«Страшно подумать, что всего неделю назад я его ненавидела. Месяц назад я его даже не знала. И теперь, я хочу быть с ним всегда».

Ей были даны строгие указания не высовываться из дома, но Лили ненавидела, когда ей приказывали, что делать, и ненавидела торчать взаперти. Сидя на крыльце, она вытянула ноги и, ухватившись за носки ботинок, усиленно растягивала мышцы. Почувствовав в теле характерную боль и напряжение, она зашипела и застыла в таком положении секунд на пятнадцать.

– Я же сказал тебе ждать в доме.

Пронзительно взвизгнув, Лили отскочила в сторону. Она упала с лестницы, приземлившись в кучу песка. Из-за хижины вышел Марк, материализовавшись перед ней из зарослей кустарников.

– У меня из-за тебя чуть сердечный приступ не случился! – крикнула она на него, запустив камнем ему в голову.

Он увернулся.

– Ну, надо было ждать внутри. Давай, нам пора выдвигаться, – ответил он, протянув ей руку.

Она ухватилась за нее, и он помог ей подняться на ноги.

Домики, в которых они остановились, находились на самом краю поселения – по сути, чтобы до них добраться, им пришлось тогда пройти через весь город. Теперь же они возвращались, направляясь в то место, где они вошли в город. Они не то, чтобы прятались, но торопливо шагали по улицам.

Это не заняло много времени, Тарфая была очень небольшим городом. Довольно скоро они уже двигались по обочине шоссе. Чтобы не отставать от Марка, Лили приходилось практически бежать. Когда они добрались до большого склада, Марк отклонился от курса и пошёл напрямик по песку. Лили на секунду замешкалась, вспомнив, как вчера чуть было не познакомилась с дивным миром противопехотных мин. Но Марк бы не стал слепо шагать по опасной территории, поэтому последовала за ним попятам.

Когда они обошли здание, она с удивлением увидела два автомобиля. Один – Бьюик 80-го года, а другой – блестящая, совсем новенькая Тайота RAV. Между ними, поправляя галстук и не замечая их появления, стоял Кингсли. Она улыбнулась про себя. На нём был тот же самый костюм, который он носил с позавчерашнего дня, костюм, в котором он ходил часами, но, несмотря на это, тот выглядел свежим, чистым и шикарным. Прямо как сам Кингсли.

– А зачем тебе две машины? Кингсли что, возвращается? – спросила Лили.

Услышав своё имя, англичанин поднял голову, улыбнулся и направился к ним.

– Прекрасно выглядишь, дорогая. Впрочем, как всегда, – сказал он ей и, наклонившись, поцеловал ее в щеку.

– Лжец, – засмеялась она, отряхивая руками запылившиеся леггинсы.

– Я, конечно, не так давно Вас знаю, мисс Лили, но у меня такое чувство, что мне будет очень Вас не хватать, – вздохнул он.

– Ты мог бы поехать с нами, – предложила она.

– «С нами»? – он слегка растерялся.

– Да. Что бы тебе ни сказал Марк, это всё не правда, ты должен поехать с нами, – Лили решила, что Марк своим грубым поведением отпугнул британца.

Кингсли нахмурился.

– Ты ей не сказал? До сих пор, – прорычал он.

«Постойте... что?»

– Господи, Лоу, – рявкнул Марк.

– Не сказал что? – спросила Лили.

На какое-то время оба мужчины застыли в молчании, и это больше всего ее напугало. Кингсли всегда трепался, а Марк всегда находился в движении. Было принято какое-то ужасное решение.

– Дорогая, – вздохнул, наконец, Кингсли и шагнул вперед. – Для меня было удовольствием провести с тобой эти несколько дней. Прости, что немного тебя придушил, хотя, должен признать, мне даже понравилось. Может, мы как-нибудь это повторим. Но сейчас, Де Сант решил, что будет лучше, если мы пойдём разными дорогами.

Лили, прищурив глаза, повернулась к Марку.

– Я собирался тебе сказать, – произнёс он.

– Да? И когда же? После того, как мы усядемся в разные машины?

– Нет, когда ты окажешься вне моего радиуса поражения.

– Как это по-мужски, Марк, – ехидным тоном проговорила она. – После всего, через что мы прошли, у тебя даже не хватило смелости просто сказать мне «Эй, я сваливаю»?!

Рано или поздно это должно было произойти, Лили это знала, но все равно было больно. А от того, как он это сделал, стало еще больней. Хотела она того или нет, но между ней и этим мужчиной возникла глубокая привязанность. Связь. Что-то, что казалось ей очень ощутимым и реальным, словно у нее на поясе все еще болталась та цепь, что тянула ее к нему. Связывала её с ним.

И вот, пожалуйста, он может так просто уйти, даже ничего толком не объяснив. Даже толком не попрощавшись.

«К черту. Ты так просто не отделаешься, Де Сант».

– Лили, успокойся. Я же не собирался бросать тебя в пустыне. Я просто не хотел начинать утро со слов «теперь ты сама по себе», ясно? – раздражённо бросил он.

– Ты должен мне нечто большее, и ты это знаешь, – ровным, низким голосом произнесла Лили.

Он фыркнул.

– Я ни хрена тебе не должен.

– Козёл.

Даже не задумываясь, Лили взмахнула рукой и залепила ему пощёчину.

– Ты дерёшься, как девчонка, – подколол её он.

Она сжала кулак для следующего удара.

– Зачем тебе понадобилось так поступать? – закричала она. – Это не должно было быть так! Ты мог бы просто попрощаться!

– А как, по-твоему, это должно было произойти, Лили?! Через два дня, в Танжере? Так было бы легче?! – заорал в ответ Марк, и, когда он гневно уставился на Лили, она заметила, как бешено пульсирует вена у него на шее.

– Нет. Не знаю. Но я всегда думала, что где бы это ни произошло, ты поведёшь себя при этом как мужчина. Сама виновата, забыла, что имею дело с сучкой, – произнесла она.

– Ну, дорогуша, как говорится, мы с тобой одного поля ягоды, и я в жизни не встречал более отъявленной сучки, чем ты.

Она снова его ударила.

– Не оскорбляй меня, Марсель, – пригрозила она.

– Всё не должно было быть так, – констатировал он.

– Ты сделал это таким. Ты мог просто попрощаться. После всего. Всего. И тебе пришлось дожидаться, пока это скажет Кингсли. Ты не мужчина. Ты трус. Ты думаешь, тебя делает мужчиной то, что ты наёмный убийца? Расправа над людьми делает тебя мужчиной? Нет. Ты прячешься за всем этим, потому что у тебя не хватает храбрости находиться рядом с реальными людьми. Чертов трус, – прошипела она.

Внезапно рука Марка схватила ее за горло, и это на какое-то мгновение повергло ее в полнейший шок. Пока она пыталась прийти в себя, он прижал ее спиной к Бьюику. Так грубо Марк не обращался с ней с тех пор, как они покинули пансионат в Мали. Лили почти забыла, что он может быть с ней груб.

– Следи за своим грёбаным языком, – прорычал он, наклонившись к ней. – Ты думаешь, что я трус? Я привёз тебя сюда. Я убивал ради тебя людей. Я несколько раз спасал тебе жизнь. Тебе это кажется трусостью?

– Привёз меня?! – практически завизжала она. – Ладно, ВО-ПЕРВЫХ, если бы не ты, я вообще бы не оказалась в такой ситуации. Во-вторых, тебе не нужно было никого убивать «ради меня», они гонялись как раз за тобой. И, в-третьих, я не просила тебя спасать мне жизнь. Мне не нужно, чтобы ты спасал мне жизнь. Я не хочу, чтобы ты вообще присутствовал в моей жизни.

«Лгунья».

– Ты и правда так думаешь? – стальным голосом спросил он и крепче сжал пальцы.

Лили обхватила руками его запястье и попыталась оторвать его ладонь от своего горла.

– Я что, бл*дь, не ясно выразилась? Ты не сделал для меня ничего такого, чего я и сама не могла бы для себя сделать, ты только и делаешь, что всё портишь. Всем. Во всём. Притащил меня сюда. Втянул во всё это Кингсли. Сколько еще людей должно умереть из-за твоих обломов, Де Сант?! – прокричала ему она.

– Пожалуй, всего один, – пригрозил он, сверля ее убийственным взглядом.

– У тебя духу не хватит.

– О, уверен, что хватит.

– И уж точно не хватит таланта.

– Ещё, бл*дь, хоть раз поставишь под сомнение мои способности, Лили, и я…

«Ну, хватит».

Лили выбросила вперед руку, двинув нижней частью ладони прямо ему в нос. Внезапный удар застал его врасплох, Марк вскрикнул и, вскинув руки к лицу, отпрянул от девушки. Воспользовавшись благоприятной возможностью, она ударила его локтем в живот, и когда он согнулся, со всей силы пнула его в бедро, столкнув на землю. Лили услышала, как за спиной начал аплодировать Кингсли.

– Это считается за сомнение? – закричала она, стоя над Марком.

Неожиданно он выбил почву у нее из-под ног, и она упала на спину. Не раздумывая ни секунды, Лили тут же откатилась в сторону и начала карабкаться под Тойоту. Но Марк схватил ее за ноги и одним резким рывком притянул ее к себе, перевернув при этом на спину.

– Успокойся уже, мать твою! – заорал он на нее, оседлав ее бедра.

– Это ты успокойся! Мы через столько всего прошли, и теперь ты просто хочешь засунуть меня в машину и все?! Иди на хер, де Сант! – крикнула она ему.

Он с трудом поймал ее запястья и прижал их к песку у ее головы.

– Всё совсем не так! – взревел Марк, и она, наконец, перестала кричать, хотя всё ещё продолжала вырваться. – Ты думаешь, для меня, бл*дь, это так просто!? Нет, чёрт возьми. Но я знаю, что это к лучшему, я знаю, что так для тебя безопаснее, и я знаю, что это правильное решение. И если это делает меня долбаным трусом, что ж, отлично, тогда я долбаный трус. Но я также знаю, когда пора поступить правильно.

С такой логикой трудно было спорить. Лили и представить себе не могла, что когда-нибудь услышит от Марка нечто настолько сентиментальное. Ну, почти сентиментальное. Она лежала неподвижно, глядя через его плечо в голубое небо. Пытаясь совладать со своим дыханием.

– Это не кажется мне правильным, – прошептала она.

Он вздохнул.

– Я знаю, милая. Я знаю. Но это так. Слушай, когда-нибудь это должно было закончиться. Мы здесь не на каникулах. Я не хочу затягивать неизбежное и не хочу всё тебе усложнять, – мягко проговорил он.

– Жаль, что ты не принял это решение неделю назад, – ей даже удалось засмеяться, но она все ещё отказывалась на него взглянуть.

– Мне тоже.

От этих слов ей стало только хуже.

– Так значит, ты просто бросаешь меня на растерзание волкам? – спросила она.

– Нет, я оставил тебе кое-что, – ответил он, откинувшись назад, и указал жестом в сторону Бьюика. – Я оставил тебе свою сумку. В ней вся наша вода, немного денег, алмазы и даже твой драгоценный «Глок».

– Ты не забыл, – улыбнувшись, прошептала она.

– Не забыл.

Затем он отстранился от нее и, встав на ноги, отряхнул джинсы. Она огляделась и увидела Кингсли, который откинулся на заднем сиденье Тойоты, откровенно притворяясь, что не замечает всей тяжести происходящего момента. Потом Марк схватил ее за руку и помог ей подняться, отряхнув и ее тоже.

– Ну, вот и все, – вздохнула она, посмотрев, наконец, на него.

Не знай она его так хорошо, то решила бы, что он расстроен. Что ему даже больно.

– Будь осторожна, – внезапно его голос стал очень серьезным.

Марк приблизился к ней, и на нее упала его тень.

– Я всегда осторожна, – заверила она его.

– Я серьезно. Ты сомневаешься – не нужно. Ты слишком много думаешь – доверяй интуиции. Скажи все, что потребуется, делай все, что можешь, чтобы убедить Иванова, что говоришь правду. А когда доберешься до Москвы, нажми на курок.

Она решила прислушаться к его совету и, не задумываясь, прижала ладонь к его груди. Прямо к сердцу. Он накрыл ее своей рукой и, взглянув на Лили, сжал ей пальцы. Она забыла, какими голубыми кажутся его глаза на фоне загорелой кожи. Как пристально они смотрят, заглядывая ей душу.

– Нажму, – прошептала она.

Он посмотрел на нее еще секунду, сильнее сжал пальцы, затем кивнул и ушел. Просто выронил ее руку и развернулся.

– И это всё?! – воскликнул Кингсли, наблюдая, как Марк садится за руль Тойоты.

– Поехали! У дамы жёсткий график! – крикнул он в ответ.

– Черта с два. Ну тебя на хер, так не прощаются, – проворчал Кингсли, а затем захлопнул заднюю дверь.

Когда он подошел к ней, Лили засмеялась.

– Я тоже буду скучать по Вам, мистер Лоу, даже если…

Она не успела ничего сказать, он схватил ее за талию и отчаянно прижался губами к ее губам. На самом деле всё было очень целомудренно, без языка, но он крепко сжал ее в объятьях и вплотную привлёк к себе. Она взвизгнула и рассмеялась под его ртом, отталкивая его от себя, пока он ее не отпустил.

– Поехали! – заорал Марк, колотя по крыше машины.

– Не смог устоять, дорогая, – подмигнув ей, произнес Кингсли и притянул ее в уже более платонические объятия.

Она обняла его за плечи.

– Знаю, что мы ещё недостаточно знакомы, но я тоже буду скучать по тебе, – честно сказала она.

Он сжал ее крепче, и она почувствовала у себя на шее его горячее дыхание.

– Если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, только скажи.

Не успела она его спросить, что именно он имел в виду и как вообще, по его мнению, она могла с ним связаться, он отстранился. Поправил пиджак и забрался в Тойоту.

А потом она осталась одна.

– Позаботьтесь друг о друге! – крикнула она, наблюдая за тем, как отъезжает их машина.

Марк на секунду взглянул на нее, а затем вывернул руль и отвернулся.

«Не паникуй. Не плачь. Ничего не говори. Семь дней назад ты была одна. Пять лет назад ты тоже была одна. Ты всегда была одна. Ты справишься. Он тебе не нужен. Очевидно, он не очень-то заморачивается на твой счет. И ты не заморачивайся. Он тебе не нужен ».

Лили сделала глубокий вздох. Она не могла смотреть на то, как они уезжают, поэтому повернулась к Бьюику и открыла заднюю дверь. Наклонившись к сиденью, она расстегнула сумку Марка и начала в ней копаться. Вытащила Глок и положила его на место водителя. Сделала еще один глубокий вдох. Достала бутылку воды и положила ее рядом с Глоком. Судорожно вздохнула и потянулась к мешку с алмазами. Однако не успела она их вытащить, как раздавшийся позади нее шум, заставил ее остановиться. Кто-то схватил ее за руку и рывком развернул назад, и прежде, чем она смогла хоть что-то вымолвить, Марк уже целовал ее, крепко прижав к машине.

«Слава Богу»

Он обхватил ладонями ее шею, и она застонала, проведя ногтями вниз по его бицепсам, пока не вцепилась ему в предплечья. Его поцелуй был точно таким же, как и он сам: грубый, сильный, буквально захватывающий дух. Все её дыхание, весь её воздух.

– Он прав, это было дерьмовое прощание, – задыхаясь, сказал Марк, когда, наконец, оторвался от нее.

Не отводя рук от ее шеи, он надавил большими пальцами ей под подбородок, вынудив взглянуть ему в лицо.

– И правда, – согласилась она.

Он снова ее поцеловал, и, ощутив у себя во рту его язык, ей стало нечем дышать. Она скользнула руками к его животу и вцепилась Марку в ремень, крепко удерживая его перед собой.

– Я не хочу уезжать, – сказал он ей, прижимаясь лбом к ее лбу. – Но это к лучшему, клянусь.

Она чуть не расплакалась. Слушать, как он говорит то, что ей так хотелось услышать. Это так много для нее значило. Это значило для нее все.

– Я хочу, чтобы ты остался, – произнесла она, хотя и знала, что это бесполезно.

– Всего неделю назад ты меня ненавидела, – проговорил он, словно прочитав ее недавние мысли.

– Неделю назад ты был просто отвратительным. Теперь ты стал лучше, – пошутила она, почувствовав, как предательски дрожит ее голос.

– Нет, просто теперь я хорошо это скрываю, – заверил он ее.

– Сейчас ты гораздо лучше в постели, – сменила она тактику.

Он расхохотался.

– В первый раз я был чертовски бесподобен, – возразил он.

Она тоже рассмеялась, но это слишком походило на плачь, поэтому она замолчала.

– Да, и правда. Если бы не твое виртуозное мастерство в спальне, я бы давным-давно тебя прикончила, – сказала она ему.

– Мне часто это говорят.

– Когда всё так изменилось? – прошептала Лили.

Он вздохнул.

– Не знаю. Я уж точно этого не планировал, – прошептал он в ответ.

Они еще раз поцеловались. Попрощались. Вновь поцеловались. Он снова сказал ей быть осторожной. Потом опять поцелуй.