Текст книги "Самые хорошо продуманные планы (ЛП)"
Автор книги: Стило Фантом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)
– Всё, что я говорил тебе, – чистая правда. Я буду скучать по этим глазам, – сказал он ей и, наконец, отстранившись от нее, легонько провёл большим пальцем по ее щеке.
Она фыркнула.
– Спорим, через неделю ты скажешь то же самое какой-нибудь голубоглазой красотке, – бросила ему она.
Он покачал головой.
– Нет. Только ты. Только твои глаза.
Она сглотнула вставший в горле ком.
– Я многому научилась у тебя, Марк. Спасибо, правда. За всё, – честно и от всей души сказала она.
– Взаимно, дорогуша. Спасибо тебе.
На этот раз он не пошел к машине. Просто стоял и ждал, пока она сядет в свой автомобиль. Лили включила двигатель и на какое-то время уставилась на приборную панель. Потом пристально посмотрела на Марка. Наконец, она нажала на газ и, послав ему воздушный поцелуй, рванула с песчаного пустыря, на котором они припарковались. Машина с рёвом помчалась по дороге в направлении Тарфайи.
И она даже не оглянулась. Ни разу.
«Лилиана Брюстер не оглядывается назад. Она смотрит только вперед».
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ
Лили могла бы добраться до Танжера в этот же день, он был всего в пятнадцати часах езды. Но внезапно она остановилась, решив остаться в Касабланке. Она все время так рвалась в Танжер, и теперь, когда он был прямо у нее под носом, засомневалась.
«Никогда не сомневайся».
Лили позвонила Иванову. Она украла старый сотовый телефон, и, найдя в крошечном ломбарде необходимые кабели, смогла подключить его к телефону-автомату за старым домом на окраине города. Ей было плевать, если он узнает, что она в Касабланке, но ей вовсе не хотелось, чтобы он был в курсе ее точного местонахождения.
Она рассказала ему историю, которую подсказал ей Марк. Которую она репетировала все одиннадцать часов пути до Касабланки. Марк ее похитил. Марк держал ее в заложниках. В поисках покупателя для алмазов Марк протащил ее через всю Африку. Только благодаря своей находчивости ей удалось от него сбежать и добраться до Марокко, прихватив с собой алмазы.
– Де Сант мертв?
И снова она засомневалась. Новый план Марка состоял в том, чтобы просто исчезнуть. Покинуть Африку и никогда не возвращаться. Ему совсем не обязательно работать с этой конкретной группировкой, да и с любой другой, раз уж на то пошло. Он был фрилансером и мог делать всё, что захочет. Стать тем, кем захочет.
Но все же... она беспокоилась о мести. О неминуемой расплате.
– Да, – ответила она. Объяснила ему, что в Дахле вдруг появился наемный убийца. Он убил Марка, пока она удирала, прихватив с собой камни.
Она не знала, поверил ли ей Иванов, но, по правде говоря, у него не было выбора. У нее находились его алмазы на сумму в миллионы долларов. Алмазы Станковского. Это было слишком рискованно. Он дал ей название отеля в Танжере и велел остановиться там на три дня, пока он не пришлёт ей новые деньги для отката и не организует для нее еще один паром.
«Дни, дни, дни. Моя жизнь – какая-то бесконечная череда дней, соединенных между собой песком и плохими воспоминаниями».
В Касабланке она заселилась в отель. Он был дешевым, и в нем отсутствовала система кондиционирования воздуха. Она тщательно осмотрела этаж, чтобы убедиться, что за ней нет слежки, что никто не подглядывает в окна, затем заперлась в своей комнате и забаррикадировала дверь тяжелым комодом. Проверила все окна и убедилась, что они закрыты, а шторы плотно задёрнуты.
Затем Лили встала на колени у изножья кровати и, достав из сумки пакет с алмазами, высыпала их на покрывало. Она распределила камни ровным слоем по поверхности, потом наклонилась вперед, сплела пальцы и, облокотившись на кровать, уперлась в них подбородком.
Столько неприятностей. Столько камней. Такие маленькие камушки. Она никогда раньше не видела их «живьём», высыпанными из пакета, как сейчас. Так они казались гораздо менее внушительными. Ни веса, ни значимости. Просто россыпь камней, крошечных и незначительных.
Просто россыпь дней, крошечных и незначительных.
То, какими совершенными и чистыми выглядели эти алмазы, разительно контрастировало с тем, что они олицетворяли. Нелегальные рудники. Закабалённые рабы. Гангстерские войны. Бандитские группировки. Мафии. Корпорации. Убийства. Кражи. Ее жизнь. Жизнь Марка. Ее драгоценный пятилетний план.
Какой во всем этом смысл?
Она мстила за свою сестру. За Кайли. Но часто ли она теперь вообще об этом вспоминала? Сколько из того, что она делала, было исключительно ради мести, а что только потому, что ей нравилось то, чем она сейчас занималась?
Кингсли сказал ей, что она хороша в своем деле; даже Марк это признал. Оба предупредили ее, что месть ей не поможет. Что месть, скорее всего, ее убьет. Оба предупредили ее, что она ещё не готова к чему-то столь радикальному. Оба сказали ей, что у нее есть и другие варианты. Её жизни вовсе необязательно зацикливаться на этом плане. Она может быть гораздо насыщенней.
«...нам совсем не обязательно и дальше оставаться этими людьми...»
Она зарылась руками в алмазы и сжала пальцы. Стиснула их так крепко, что почувствовала, как несколько больших камней врезались ей в кожу. До крови.
«Я не хочу. Я больше не хочу быть этим человеком».
Она поняла, что ей делать.
ДЕНЬ СЕДЬМОЙ
Марк мог бы добраться до Нуакшота в этот же день, он был всего в шестнадцати часах езды. Но из-за Кингсли, который неожиданно попросил высадить его в Дахле, ему пришлось остановиться.
– Что? – переспросил Марк, решив, что это ему послышалось.
Он совершенно забылся. Погрузившись в мысли о рыжих волосах и зеленых глазах.
– Останови здесь, приятель. Я тут оставил большую часть своего снаряжения, – объяснил Кингсли.
– Хорошо, мы можем забрать твои вещи, а затем пообедать.
– Давай сначала поедим.
Они нашли ресторан и устроились за одним из столиков. Кингсли заказал себе чай, а Марк еду, и они стали ждать. Старательно избегая разговоров о человеке, о котором оба думали.
– Я собираюсь в Нуакшот, попытаюсь достать там кое-какие документы и вылететь из страны. Ты полетишь со мной? – начал Марк.
Кингсли пожал плечами.
– Не уверен. Думаешь, это хорошая идея? – спросил он.
– Почему бы и нет?
– А что, если ты улетишь, а она позовёт тебя, потому что ей понадобится твоя помощь, – предположил Кингсли.
Марк нахмурился.
– Этого не случится. К тому же, не думаю, что она меня позовёт. Она слишком упертая, считает, что сама может со всем справиться.
– Кого-то мне это напоминает.
– Иди на хер.
Кингсли вздохнул.
– Слушай, приятель. Ты мне нравишься, – заговорил он.
Марк застонал.
– Даже не начинай. Я и так дерьмово себя чувствую.
– Знаю. Но я все равно должен это сказать. Ты совершаешь ошибку. Я искренне полагал, что уже через пару километров ты поймешь, какой ты идиот, и вернешься, – объяснил Кингсли.
– Что ж, видимо, ты ошибся.
– Нет. Просто я ожидал от тебя большего. Теперь буду с тобой предельно откровенным. Я не хочу слушать всякий вздор. Ни слова. Просто услышь от меня правду, и покончим с этим, – предложил Кингсли.
– Хорошо, но на этом всё, – подчеркнул Марк.
– Ты совершаешь ошибку, – в миллионный раз заявил Кингсли.
Тут появился официант с их заказом, и как только он ушел, Кингсли продолжил.
– Тебе небезразлична эта женщина, и в этом нет ничего плохого. Это не делает тебя слабым. Это никоим образом не лишает тебя всего того, чего ты достиг. Если уж на то пошло, я бы сказал, что немного человечности делает тебя только лучше. И ты тоже небезразличен этой женщине, это тебе скажет любой, у кого есть глаза. Но она совсем одна, и ей нужна помощь. Твоя помощь.
– Ты думаешь, что, держась в стороне, ты ей помогаешь? Ты бросаешь ее в ситуации, к которой она совершенно не готова и совершенно не способна справиться с ней самостоятельно. Ты это делаешь. Ты мог бы попросить ее поехать с нами – держу пари, она бы согласилась. Ты мог бы уговорить ее сбежать вместе с тобой – на этот раз она бы точно не отказалась. Но ты не сделал ничего подобного. Ты либо боишься, либо тупой. И то, и другое весьма нелестно.
Кингсли много что хотелось сказать, и он произнес все это практически на одном дыхании, его голос с аристократичным британским акцентом стал резким. Он стучал по столу пальцем, проставляя в своих предложениях ударения. Марк откинулся на спинку стула.
– Ты знаешь ее в общей сложности сколько, дня два? Может три? Лоу, ты не видел ее в деле, как я. Пару дней назад она разделась до нижнего белья и притворилась проституткой, чтобы угнать машину, после чего, такая же полуголая, высунулась из окна этого автомобиля и прострелила шины преследующего нас внедорожника. А за день до этого, выжимая сто километров в час на задней передаче, она пустила сигнальную ракету в машину, полную наемных головорезов. Эта женщина вполне способна за себя постоять, – пытался убедить его Марк. Убедить самого себя.
«Это должно быть правдой. Из-за меня она чуть не взлетела на воздух. Без меня ей наверняка будет лучше».
– Я сказал, что я думаю. Ты сплавил ее с целым мешком прекрасных камней, но у тебя в руках и впрямь был настоящий негранёный алмаз. И ты его упустил. Я думаю, она доберётся до Танжера. Думаю, там объявятся русские. Думаю, они покажут ей, на что в действительности похож этот образ жизни. И я думаю, они ее убьют.
При словах «её убьют» Марк почувствовал в животе резкую, колющую, жгучую боль. Он нахмурился и отвернулся, задаваясь вопросом, где тут поблизости можно раздобыть пузырёк «Маалокса».
«За одну неделю у меня от этой сучки разыгралась язва».
– По-моему, ты ошибаешься. Думаю, она туда приедет, появятся русские, и эти алмазы станут ее инструментом давления. Она не покажет их до тех пор, пока они не гарантируют ей безопасный выезд из страны – эта девушка умна, Лоу. Их больше заботят свои капиталовложения. Сомневаюсь, что в Москве она нажмет на курок, но я этому рад. С ней все будет хорошо, – проговорил Марк.
Кингсли резко встал и затушил сигарету.
– Я сказал, что думаю. Я же говорил тебе, что не хочу слушать всякий вздор. Я собираюсь остановиться в том же отеле, в котором мы были вчера. Если ты меня побеспокоишь, я прострелю тебе ногу, – предупредил он.
– Вали на хер со своим высокомерным дерьмом, Лоу. Ты забываешь, что я хорошо тебя знаю, знаю, что ты не имеешь права читать мне нотации ни о чем, в особенности о том, как мне следует обходиться с женщиной, – бросил ему Марк, но Кингсли уже выходил из ресторана.
Он даже не оглянулся.
Уставившись на стол, так, словно это он его обидел, Марк доедал свой обед. Когда с едой было покончено, он резко отодвинулся, громко проскрежетав стулом об пол. Несколько человек повернулись в его сторону, но ничего не сказали.
К черту Лоу Кингсли. Что он знает о Лили? Он знаком с ней всего два сраных дня! Пара обедов, и он уже вел себя как влюбленный щенок, пытаясь сделать все возможное, чтобы снова свести вместе «маму и папу».
«Почему он не видит, что всё это я делаю ради нее? Она меня не остановила. Она не просила меня поехать с ней. Она умчалась первой…»
«...потому что я поступил правильно».
ДЕНЬ ВОСЬМОЙ
Марку снился сон. Он очутился под водой, и чем усерднее плыл, тем стремительнее шёл на дно. Сквозь водную поверхность пробивались солнечные лучи, но он удалялся от них дальше и дальше. Вокруг становилось все темнее. И он мог поклясться, что прежде, чем окончательно исчезнуть в темноте, он увидел красную вспышку…
Резко сев на кровати, Марк выхватил из-под подушки пистолет. Дверь в его гостиничный номер распахнулась, и он всадил две пули в стену рядом с головой ворвавшегося к нему человека.
– Вставай! – крикнул Кингсли и, даже не обратив внимания на выстрелы, бросил сумку ему на кровать.
– Какого черта ты делаешь?! – стал допытываться Марк.
Они не разговаривали с тех пор, как Кингсли вышел из ресторана.
– Мне только что позвонили, нам нужно ехать, – тяжело дыша, англичанин схватил спортивную сумку Марка и тоже положил на кровать.
– Кто позвонил? О чем ты говоришь? Зачем? – спросил Марк, вскочив с кровати.
Он стал быстро натягивать джинсы, одновременно вытаскивая из своей сумки футболку.
– Ты же знаешь, что тебя заказали? – напомнил ему Кингсли.
– Да. Меня что, решил шлёпнуть кто-то другой? – простонал Марк, хотя был удивлен таким беспокойством Кингсли.
Марк вполне мог самостоятельно справиться с каким-то алчным, голодным до славы наемным убийцей.
– Нет, не тебя.
– Что это значит?
– За твоей головой больше не охотятся.
– Это что, шутка? Отличная новость, значит, я могу вернуться в постель, – застонал Марк, прекращая лихорадочно натягивать обувь.
– Теперь они охотятся за Лили.
Марк сунул ногу в ботинок.
– Что?! Почему!? Как ты об этом узнал?!
– Мне позвонил мой человек из Бруклина. Сказал больше с тобой не возиться, что обещанное за нее вознаграждение в два раза больше, чем за тебя. Де Сант, скоро здесь повсюду будут люди. Многие из этих парней давно уже в Африке, ищут твою задницу. А Лили им и искать не надо, у них уже есть ее местонахождение. Мне сказали, что, как известно, объект сегодня прибывает в Танжер, – объяснил Кингсли.
– Бл*дь. Бл*дь. Зачем им это делать?! Это чертовски глупо! Если один из этих доморощенных киллеров-скорострелов узнает, что у нее с собой целый мешок гребаных алмазов, они просто пристрелят ее и заберут их себе, – произнёс Марк, выходя за дверь.
Англичанин последовал за ним.
– О камнях вообще не упоминалось. Было сказано только «живой или мертвой», хотя, если объект будет захвачен живым, полагается бонус, – пояснил Кингсли, подбежав к машине и забросив на заднее сиденье свое снаряжение.
– Бл*дь. Сколько от нас до Танжера!? Черт возьми, как, бл*дь, это произошло, – выругался Марк.
Они вылетели с парковки, оставив на асфальте следы паленой резины. Марк быстро посчитал в уме. От них до Танжера приблизительно день пути. Вчера они расстались с Лили в Тарфае, от которой до Танжера ехать всего часов пятнадцать. Она должна была добраться туда еще накануне вечером, но согласно прилагаемым к заказу инструкциям, она прибудет в Танжер только сегодня. Видимо, Лили остановилась где-то на ночь.
«Хорошая девочка»
День длинный. Как далеко она сейчас от Танжера? Из крупных городов между Тарфайей и Танжером располагались Касабланка и Марракеш. Можно было с уверенностью утверждать, что она остановилась в одном из этих мест. Это означало, что до Танжера ей оставалась всего пара часов, максимум шесть. Ему – двадцать.
«БЛ*ДЬ».
– Мы ничего не сможем сделать, если ты угробишь нас ещё до того, как мы туда доберёмся, – заметил Кингсли, ухватившись за свою дверь, когда Марк оказался в опасной близости от запряженной в телегу лошади.
– Давай я буду беспокоиться о дороге. Здесь есть кто-нибудь, кто мог бы нам помочь? – спросил Марк.
У киллеров и наемников вообще-то не было профсоюзов или клубных собраний, но время от времени они сталкивались друг с другом. Налаживались дружеские отношения и связи. Марк мало кого из этих людей мог назвать другом – чтобы всех их пересчитать, хватило бы пальцев одной руки. Но были и такие.
– Нет. Швед в Бангкоке, а об Адвае уже около месяца никто не слышал, – ответил Кингсли.
– Дерьмо.
– Мы сами по себе. Каков план?
– Мы должны добраться до нее раньше, чем кто-нибудь из этих парней. Она хорошо справляется один на один, но у нее напрочь отсутствует ситуационная осведомлённость. Она не догадается, что за ней следят, пока в нее не попадет пуля. Кроме того, нам необходимо снаряжение. У меня вообще ничего нет, только то, что на мне и два пистолета. Сделай несколько звонков, найди что-нибудь в Танжере или Касабланке, куда можно просто войти и выйти, – сказал Марк.
Кингсли достал свой блокнот и начал делать пометки.
– Хорошо, что мне искать?
– Бронежилет. Набедренную кобуру, наплечную кобуру. Лом. Рации для двухсторонней связи, комплект ларингофона (прим. разновидность микрофона). Два Кольта 45-го калибра и дробовик-коротышку. Ты взял с собой свою девочку? – спросил он.
– Я без нее из дома не выхожу, – усмехнулся Кингсли.
– Позвони. Я хочу добраться туда за пятнадцать часов, – произнес Марк, а затем сильнее надавил на газ.
– Господи. Только не попади в аварию.
– Не попаду. Мы успеем. Должны успеть.
Марк не знал, чем это было на самом деле: заявлением или молитвой.
«Мы должны успеть».
ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ
Приехав в Танжер, Лили занервничала.
Она отправилась в отель, в котором ей велел оставаться Иванов, заселилась в забронированный им номер, затем пошла в расположенный на этой же улице ресторан и пообедала. Несколько часов спустя она вернулась в отель и заселилась в другой номер. Под совершенно другим именем. Лили по-прежнему значилась в снятом Ивановым люксе. А Кайли остановилась на втором этаже, в одном из самых дешевых номеров гостиницы.
«А что, если Иванов не поверит ни единому твоему слову? Что если он скажет, что сам хочет отвезти эти алмазы?»
Она постаралась выбросить из головы дурные мысли и пробралась на крышу отеля. С высоты здания Лили смотрела на Танжер, сосредоточившись, главным образом, на улицах, расположенных вокруг отеля. Она пыталась заметить что-нибудь необычное. Кортеж машин перед отелем. Или, может, какой-нибудь неприкаянный автомобиль, припаркованный на расстоянии наблюдения за гостиницей. Все, что могло бы указывать на то, что за ней следят. Но, насколько она могла судить, все выглядело как обычно.
И всё-таки. Ей не хотелось, чтобы что-нибудь застигло ее врасплох.
«Я просто хочу, чтобы это закончилось. Чтобы хоть один план сработал без помех. Марк, если ты вдруг это услышишь, вернись за мной. Прежде ты всегда возвращался. Вернись и на этот раз».
Когда взошло солнце, она снова направилась вниз. Прошмыгнула по служебным коридорам, прокралась по аварийным лестницам. В отеле было тихо, и она ни с кем не столкнулась, даже с непутёвой горничной.
Оказавшись в своем номере, Лили сняла с себя леггинсы. Взглянув на себя в висевшее рядом большое зеркало, она нахмурилась. В Касабланке она приняла в отеле душ и постирала бикини, но все равно убила бы сейчас за новую одежду. Красивую одежду. Нормальную одежду.
«А что считать нормальным?»
Она откинула с кровати колючее одеяло и, растянувшись на прохладных простынях, уставилась в потолок. Глаза медленно закрывались, но спать Лили не хотела. Она хотела, просто в качестве меры предосторожности, через полчаса смыться из отеля, поэтому пыталась думать о чем-нибудь, что не даст ей уснуть.
Она подумала о Марке.
В Африке они знали друг друга только в рамках выпавших им ролей. Наемный убийца и транспортер в Либерии. Похититель и пленница в Мали. Союзники в Мавритании. И... друзья на всём остатке пути. Что бы с ними было, если бы они встретились за пределами Африки? Она бы всё равно ему понравилась? Она снова вспомнила, как видела его в последний раз. Их последний поцелуй.
Она согнула ноги в коленях, уперев ступни в матрас. Затем сделала глубокий вдох и положила руки за голову. Она представляла себе его сексуальную улыбку и его жесткий, буравящий взгляд. Шрам у него на подбородке, из-за которого он казался суровым и опасным. Его сильные руки, которыми он мастерски управлялся. То, как его зубы скользили по нижней губе, когда он смотрел на то, что действительно хотел.
Не успела она это осознать, как ее рука очутилась у нее в бикини. Она застонала и, вспомнив их последнюю ночь вместе, почувствовала, как сжались и впились в одеяло ее пальцы ног. Она вспомнила все их ночи, проведённые вместе. Тот раз в пустом доме, когда он потерял контроль от того, как она шептала ему непристойности.
Судорожно вздохнув, она скользнула пальцами ниже. Безумный секс в машине, который больше походил на взрыв. Оба были не в силах остановиться, не в силах думать, не в силах оторваться друг от друга. Ее голова металась взад и вперед, палец двигался туда-сюда у нее внутри. Первый раз в Либерии, у него в комнате. Они делали это так, словно и раньше занимались этим вместе, словно это было у них уже сотни раз. Теперь два пальца рвались наперегонки с ее сердцем, и было не ясно, от чего она взорвется раньше. Свободной рукой она проникла под рубашку, двигаясь от одной груди к другой.
«Боже, как жаль, что его тут нет. Как жаль, что он этого не видит. Ему бы понравилось».
Оргазм оказался не таким сильным, как те, которые она испытывала с Марком, но тоже нешуточный. Она завела руки за голову, хорошенько потянулась и улыбнулась про себя. Он мог заставить ее кончить, даже находясь в другом городе.
«Ему бы очень это понравилось».
Однако момент был несколько испорчен тем, что кто-то внезапно вышиб дверь ее гостиничного номера.
ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ
– Господи, телега с левой стороны!
Марк рванул руль, едва не задев ехавшую через дорогу телегу, загруженную рулонами тканей.
– Спасибо.
– Тебе что, жить надоело?! Сбавь чертову скорость! – заорал Кингсли и, когда они резко свернули направо, уперся рукой в приборную панель.
– У меня плохое предчувствие, – буркнул Марк.
Они всю ночь ехали с бешеной скоростью. Он надеялся добраться до Танжера за пятнадцать часов, но на дорогу ушло около восемнадцати. Им пришлось остановиться в Касабланке, чтобы забрать заказанное Марком снаряжение, что уже само по себе оказалось захватывающим приключением, которое закончилось тем, что нелегального торговца оружием связали и оставили в подвале его дома.
Затем они продолжили свой путь и на рассвете въехали в пригород Танжера. Но чем ближе подбирались они к центру города, тем невыносимее становилась боль у него в животе; что-то определенно было не так.
– Что ж, тем больше причин сохранить нам жизнь! Если нас размажет по дороге, мы будем совершенно бесполезны, – заметил Кингсли.
– Заткнись. Как называется отель?
Кингсли получил от своего человека из Бруклина подробные сведения. Новость о награде за голову Лили распространилась уже по всей сети, информация текла рекой. Не составило большого труда выяснить, в каком отеле она остановилась, даже в каком номере. Иванов сам ей его забронировал.
– Ты ведь понимаешь, что всего этого бы не потребовалось, останься ты с ней с самого начала, – заметил Кингсли.
– Да заткнись ты нахер.
Они припарковались в нескольких кварталах от отеля и тщательно экипировались. В конечном итоге все снаряжение из списка Марка, так или иначе, оказалось на нем; даже дробовик вместе с ломом свешивались у него вдоль спины. Он как можно сильнее затянул последний ремень на своем новом бронежилете.
– Так, как ты планируешь это провернуть? Установить стандартную слежку? Осмотреть отель, проверить на наличие посторонних, – заговорил Кингсли, пока они шли по улице.
– Давай сначала позаботимся о том, чтобы просто добраться до нее раньше других, хорошо? Как только мы это сделаем, сможем говорить о плане, – сказал Марк.
– Конечно.
Они повернули за угол, вышли из переулка и двинулись по главной дороге. Отель Лили располагался чуть дальше, на другой стороне улицы. Им уже оставалось пройти всего несколько шагов, как вдруг что-то привлекло внимание Марка. Он резко выставил руку в сторону и остановил Кингсли, ударив его в грудь ладонью. Еще секунду он пристально смотрел вперед, затем дернул англичанина за галстук и опустился вместе с ним на землю.
– Что это за хрень?! – прошипел Марк, присев на корточки и метнувшись за припаркованный автомобиль.
– Я ничего не вижу, подвинься, – сказал Кингсли, толкнув его в плечо.
Марк пропустил британца вперед и увидел, что тот вытащил из кармана небольшой бинокль.
– Рассказывай, что там, – велел Марк.
– Похоже на четыре Кадиллака «Эскалейд». Тонированные стекла. Дипломатические флажки. Небольшая группа охранников – семь... нет, восемь, – перечислял Кингсли.
– Телохранители, – прошептал Марк.
Охранники русской мафии. Он резко выхватил у Кингсли бинокль и взглянул в него. Он сразу же узнал нескольких мужчин, стоявших на другой стороне улицы. Он общался с ними в Либерии.
– Дверь! – отрывисто бросил Кингсли.
Марк перевел взгляд на вход в отель. Сначала открылась одна дверь, затем вторая. Вышел мужчина в черном костюме – очередной телохранитель. Потом еще один. Потом сам гад Иванов. Марк сжал челюсть, мысленно готовясь к тому, что, как он уже и сам знал, сейчас произойдёт.
Лили выглядела взбешенной, и на ней не было леггинсов, но она казалась целой и невредимой, а это самое главное. Запястья у нее были связаны и прижаты к спине, а идущие с обеих сторон охранники держали ее под руки, почти несли вниз по ступенькам. Ее пальцы едва касались земли. Она не сопротивлялась, умная девочка, но ее губы очень быстро шевелились, и если бы Марк не чувствовал себя так, словно его вот-вот вырвет, он бы улыбнулся, представляя, что именно она сейчас говорит.
– Подгони машину, – произнёс он.
– А?
– Иди, подгони эту чертову машину. Сейчас же!
Кингсли сорвался с места и помчался по переулку, а Марк тем временем наблюдал за тем, как разворачивались события. Обхватив руками лицо Лили, Иванов что-то ей сказал. Она нахмурилась и попыталась вырваться. Он рассмеялся над тем, что она говорила, а затем скользнул руками вниз и сжал ей груди. У Марка потемнело в глазах.
«Он умрет первым».
Она плюнула Иванову в лицо, и когда он отвернулся, чтобы вытереться, ударила его по яйцам, свалив на колени. Один из телохранителей схватил ее за волосы и рванул вниз. Из своего укрытия Марк услышал ее пронзительный крик и поморщился.
Наконец, Иванов встал. Дважды ударил ее по лицу, затем всем было приказано садиться по машинам. Марк уже балансировал на пальцах ног, готовый при необходимости рвануть вперед с максимальной скоростью. Если Кингсли сейчас не появится, Марк попытается захватить какую-нибудь из этих машин. Или прицепиться к одной из них. Что угодно. Он не мог их упустить. Не мог упустить ее.
Охранники начали рассаживаться по машинам, Иванов с Лили сели в третью. Затем постепенно отъехал первый автомобиль. Потом второй. Когда завелся третий автомобиль, Марк встал и пошел вперед, но вдруг рядом с ним, визжа шинами, затормозила Тойота RAV. Он повернулся и увидел, как Кингсли склонился над сиденьем и открыл ему пассажирскую дверь. Марк нырнул в машину.
– Они её забрали, – вздохнул он, пристёгиваясь. – С ней Иванов. Она выглядит просто взбешенной.
– Звучит не очень.
– Нет, они ещё не видели ее в гневе. Мне за них даже страшно.
Они петляли по Танжеру, все время держась от свиты Иванова на расстоянии трёх идущих впереди машин. Кингсли сел на телефон и, пытаясь выяснить, куда ее везут, начал засыпать вопросами всех известных ему информаторов. Похоже, никто ничего не знал – прибытие в Танжер Иванова стало для всех сюрпризом. Зачем ему туда приезжать, если он заказал Лили?
«А может, ставку сделал не он. А большой босс Станковский…»
Все больше увеличивая разделяющую их дистанцию, они проследовали за кортежем Иванова на окраину города. Марк включил рацию, закрепив гарнитуру вокруг шеи. Он установил каналы, а потом бросил другую рацию на колени Кингсли.
«Приготовься».
В каком-то сомнительном районе небольшой кортеж заехал за что-то, смутно напоминающее заброшенный медицинский центр. На улицах никого не было, и окружающие их многоквартирные дома тоже в основном казались заброшенными. Марк откинулся на своем сидении, чтобы его не было заметно снаружи, и Кингсли промчался мимо здания. Они пронеслись по улице, дважды свернули налево, затем направились по небольшому переулку, идущему параллельно той улице, по которой они только что проехали.
Они припарковались перед невысоким многоквартирным домом. Не дожидаясь, пока машина остановится, Марк выскочил из автомобиля. Он полез на заднее сиденье и начал вытаскивать оттуда оставшееся снаряжение. Он видел, как Кингсли снял пиджак и начал облачаться в свою рабочую одежду – черный вязаный свитер. Поверх него черный бронежилет. Черные брюки. Черные перчатки. Затем он включил свою рацию.
– Как слышно? – проверил Марк, нажав на закрепленное у него на шее устройство.
– Годится, – раздался из наушника голос Кингсли.
– Хорошо, когда я перейду улицу, держи микрофон включенным. Я только найду вход и сразу войду внутрь. Ты располагаешься, находишь точку наблюдения. Попробуй выяснить, в какой они комнате, помоги мне. Если увидишь, что происходит какая-нибудь херня, стреляй, хорошо? Обо мне не беспокойся, просто снимай всех, кто стоит у нее на пути, – сказал Марк.
– Нет проблем. Ты в этом уверен?
Марк на секунду задумался. Он никогда раньше не приступал к работе таким неподготовленным; ну, не считая всю прошлую неделю. Обычно, когда ему предстоял захват, или похищение, он знал территорию вдоль и поперек. Ему было известно практически обо всех, кто будет на этой территории. У него имелся намеченный маршрут, множество способов проникнуть внутрь и столько же способов выбраться наружу. У него имелся план.
Сейчас он ничего не знал о здании, в которое собирался войти, он понятия не имел, сколько там окажется людей, и он даже не мог предположить, в каком состоянии будет Лили, когда он её найдёт.
У него не было плана.
– Уверен. Давай вытащим эту дикую кошку, – вздохнул он.
Мужчины кивнули друг другу, затем Марк бросился к зданию.
«Подожди, Лили. Не болтай ничего, за что можешь схлопотать пулю. Я уже иду. Просто держись».
ДЕНЬ ДЕВЯТЫЙ
«Ну, не дерьмо ли, а…»
Лили вздохнула, уткнувшись лбом в предплечье. Она перенесла вес своего тела с одной ступни на другую, пытаясь снизить нагрузку на ноги. У нее жутко чесалось между лопатками, но она не могла туда дотянуться.
Ее запястья были скованны наручниками и подвешены к свисающей с потолка цепи.
Это было очень кстати. Неделя началась с того, что ее приковали к цепи. Теперь она тем же и закончится. Закончится, похоже, навсегда. Она откинула назад голову, чтобы посмотреть, к чему крепилась цепь. К цементному потолку была привинчена тяжелая металлическая плита с кольцом посередине, через которое была продета цепь. Осмотрев металлическую плиту, она нахмурилась.
«Хммм».
Иванов был в бешенстве. В отеле он перерыл оба ее номера – фальшивый и тот, что был забронирован на ее имя, но так и не смог найти алмазы. Её избивали и совали ей в самые разные места самые разные пушки, но она не сказала ни слова. Ни слова с тех пор, как они покинули отель. Этим она довела Иванова до белого каления, заработала ещё больше ударов, но по-прежнему держала рот на замке.
Всё это время Лили лихорадочно соображала. Как ей освободиться? На ней были бикини и рубашка без рукавов, больше ничего. Даже обуви. У нее не имелось огнестрельного оружия. Она была прикована цепью. В очередной раз, как и в начале недели, единственным ее оружием стали алмазы. Она была единственной, кто знал, где они находятся.
«Я должна отсюда выбраться. Но как? Боже, вот если бы здесь оказался Марк, все было бы значительно проще».
